Полная версия:
Обитающие в ночи. Все истории. Сборник
– Об этом я не задумывался, но вы же меня просветите? – раздался довольный смешок:
– Конечно, ты не размышлял о таком. Твоя тревожность, твоё критическое мышление, да и мыслительные способности в целом напрямую зависят от типа питания. А питался ты с момента обращения кровью милых пушистых кроликов. Как и большинство вампиров, что сейчас ходят по этой планете.
– То есть…
– Кроличья кровь делает тебя глупее и легкомысленнее. Именно поэтому современные вампиры недолго коптят небо. Забывают, что нужно ежедневно медитировать – и пополняют ряды хищников, которых безжалостно истребляют. Режут себя серебром от скуки – и истекают кровью, не в силах исцелиться. Перестают верить, что солнечный свет для них смертелен, и решают полюбоваться рассветом, – я вспомнил о своём предшественнике, забывшем закрыть ставни. – А самое шокирующее вот что – это делается целенаправленно и повсеместно. Государству выгодно содержать нас как раз около века, дальше уже сложнее, да и историю не перепишешь, как нужно, при таких-то свидетелях. Люди подсчитали это лет через десять после Великой войны, тогда же во всех крупных государствах были созданы научные центры, ищущие, как подогнать вампирскую природу под удобную для людей форму. На исследования ушло более полувека. Наша страна добилась успеха первой, во многом благодаря большому числу подопытных – старый добрый тоталитарный режим, но под другим именем. Кроличья кровь оказалась прекрасным средством управления популяцией, пришлось срочно разработать вакцину, чтобы не возникло сбоев в поставках питания, и завертелось. Потом под контроль взяли и размножение – здравствуй, «Проект 102» и обязательная регистрация граждан «С.О.В.». Теперь нас довольно легко считать, контролировать и истреблять, если нужно, а ещё через пару сотен лет, вероятно, вампиров и вовсе практически не останется.
– Извините, но я не верю. Такая важная информация просто не могла долго оставаться тайной, мы бы давно узнали, будь это правдой! Полный бред, вы тоже так считаете? – Я посмотрел на Нику, но она молчала, и это молчание было убедительнее слов.
– А это и не тайна. Просто о таком пишут на тех же площадках, где рассуждают о рептилоидах, мировом правительстве и вреде прививок. Хочешь скрыть правду – спрячь её среди бреда, откровенной лжи и безумных конспирологических теорий. И, разумеется, вовремя убирай слишком умных. Всех, однако, не перебьёшь, да, палач? – ехидно улыбнулась Кермен. – Впрочем, надо отдать тебе должное, ты всегда ликвидировала только монстров. Удивительно, как тебе удалось добиться подобных условий. Но не думай, мальчик, что твоя спасительница не в курсе истинного положения дел. Более того, она одна из тех, кто стоял у истоков.
Это было слишком подло и страшно, чтобы оказаться правдой, но и опровергнуть сказанное у меня не получалось:
– И вы хотели открыть миру истину? Так, чтобы вам поверили?
– Разумеется, нет! Конечно, прочитав всё это в архивах Министерства, я была полна праведного гнева. Уволилась из научного отдела, где работала под руководством твоей спасительницы, прихватив копии некоторых документов и пару дорогих вещиц для продажи, безуспешно попыталась поднять шум в СМИ, однако привлекла излишнее внимание к себе и едва спаслась от отдела задержания. Потом, хорошенько подумав, поняла: рушить мировую систему не хочу, да и не смогу, а вот выйти из неё, пожалуй, мне по силам. Собрать вокруг себя сильнейших, поднакопить ресурсы, избавиться от вампирского шлака и совершить маленький государственный переворот вполне возможно. В России наиболее крупная вампирская община, много людей и денег, поэтому деятельность велась отсюда. Устанавливать же свои порядки я хотела для начала в каком-нибудь маленьком государстве из числа бывших союзных республик, не слишком дружественно относящихся к этой стране. И у меня даже получалось…
– Типичная ошибка новичка. Вампиры по сути своей одиночки, нас невозможно собрать группой более трёх десятков: сразу начинается грызня за власть и запасы. На эту тему даже научное исследование есть, я и проводила, – надо же, Нике нашлось, что сказать. – Твои приспешники радостно тебя сдавали, стоило лишь легонько надавить.
– Увы. Плохая из меня в итоге вышла злодейка – проходной персонаж из третьесортного романа о долгом и трудном пути непобедимого палача. Но не думай, что это было зря. Найдутся другие, и не один раз. Может, у кого и получится.
– Время покажет. Закончила? – ледяной тон говорившей явно дал понять, что Кермен заболталась. Но последнее слово ещё не было сказано:
– Почти. Мальчик, я опять обращусь к тебе: осознаёшь ли ты, что сейчас умрёшь? И понимаешь ли, почему тебя сюда взяли?
Глава 8
Пришлось признать очевидное:
– Ника собиралась оставить здесь мой труп.
– В точку! Признаться, я не думала, что она будет за тебя бороться тогда, у себя дома, но, видимо, наш палач рассчитывал узнать какую-то информацию от тебя лично, – вероятно, побоялась, что карта защищена паролем, который известен только мне. Впрочем, пользу я таки принёс, когда указал на «Шлюмбергера». – Знаешь, что забавно? Ей даже не нужно тебя убивать, достаточно легонько поранить, и серебро доделает остальное. Моя послушная, хоть и малость неразборчивая в связях помощница поступила именно так.
– Не понимаю, о чём вы. Я был серьёзно ранен, – я осёкся, поняв, что своих ран не видел, как не видел футболку и куртку, о серьёзности же знаю только со слов Ники.
– Это тебе кто сказал, палач? Она же, видимо, и одежду припрятала, иначе ты бы увидел, что пуля лишь немного задела плечо. Конечно, разумнее было бы стрелять в корпус, но тогда ты бы сгинул слишком быстро, а я хотела, чтобы наша умница самую малость не успела и долго корила себя за нерасторопность. Поэтому мы с Алёнкой договорились на лёгкое ранение, и у неё всё прекрасно получилось.
– Почему же тогда я чуть не умер?
– Видишь ли, употребление в пищу на постоянной основе любой крови, кроме человеческой, резко снижает устойчивость организма к серебру. Настоящего вампира такая рана не убьёт. Будет очень больно, но через пару часов всё восстановится, ты же был обречён. Спасти могло только полное насыщение кровеносной системы человеческой кровью. Полагаю, с тобой проделали именно такую процедуру, – это должно было в очередной раз шокировать, однако сил удивляться уже не было. Да и какой смысл, если через несколько минут всё закончится? Душу охватило уныние.
– Я так много не успел… – фраза не предназначалась никому конкретно, но Кермен приняла её на свой счёт:
– Главное увидеть успеешь. Смотри во все глаза, мальчик! Вот что такое «настоящий вампир», которым тебе уже не стать!
Я даже не успел заметить, как она начала двигаться. Голова помощницы вдруг дёрнулась к плечу, а в беззащитную шею вонзились белоснежные острые клыки. По нежной коже тонкой струйкой потекла кровь, вампирша шумными жадными глотками вбирала в себя жизнь.
Более отвратительного зрелища мне созерцать ещё не доводилось. Желудок сжался, хоть и был давно пуст. Повернув голову, я встретился взглядом с Никой. Лицо её было неподвижно.
– Полагаю, с тебя хватит, – ровно заметила она, и, выхватив из кобуры второй пистолет, выстрелила мне в сердце.
Не то «дежа вю», которое может обрадовать, успел подумать я, прежде чем грохнуться на пол. Судя по звукам, Ника наконец схлестнулась с Кермен, отпустившей теперь уже труп. Так, а когда я им стану? Почему нет ужасной боли? И надо ли мне вставать, раз пуля не навредила? Пожалуй, нет, лучше не шевелиться и закрыть глаза для большей убедительности.
Дамы разошлись не на шутку. Я слышал удары об стены, хлопки выстрелов, явно не достигших цели, прыжки, ругательства атакующей Кермен, тошнотворный хруст костей – одна из вампирш приземлилась на мёртвое тело. Потом кто-то выстрелил ещё раз, другой, и стало тихо. Вот он, момент истины. Выдохнув, я открыл глаза. Как оказалось, очень не вовремя.
– Что вы делаете?! Нельзя глумиться над трупом! – Ника, отделяющая голову Кермен от тела здоровенным ножом, обернулась:
– Я ещё и на подоконник её выставлю, прямо под лучи солнца. Так точно не оклемается, – подобное она уже говорила, помню. Я сел и, склонив голову, принялся рассматривать аккуратное отверстие в куртке почти в самом центре груди. На самой груди такого отверстия не чувствовалось.
– Это была обычная свинцовая пуля? – мадам Петрова кивнула:
– Серебряные только в одном из пистолетов, для экономии, но те, в кого стреляешь, не сразу об этом догадываются. Иногда бывает полезно, например, сейчас сработало: Кермен успела выпить лишь несколько глотков, испугалась, что ей прилетит с левой руки, и пошла в атаку. К сожалению, женщину это не спасло – прокушенная артерия не оставила ей ни малейшего шанса.
– Мне казалось, она пила долго, – засомневался я.
– Мне тоже. В такие моменты время будто останавливается. Не веришь – осмотри тело, вокруг него крайне обширная лужа, почти все пять литров на полу.
– Нет уж, спасибо, на этот раз поверю. И зачем только человек пошёл за вампиром? Из мести? Из любви? Хотела стать сильнее?
– Всё сразу плюс специфические фетиши. Некоторые балдеют, когда им прокусывают кожу, – звучит не очень. Я скривился, но почти тотчас посерьёзнел:
– А что насчёт меня? Почему после всего услышанного я ещё не умер? – она ответила не сразу. Походила туда-сюда, нахмурившись, собралась с мыслями, откашлялась и всё-таки заговорила:
– Кермен не ошиблась – ты должен был остаться здесь и получил помилование в последний момент, когда я уже была готова выстрелить серебром.
– И что же изменило ваше решение?
– Твоя реакция на её действия. Я очень пристально следила за твоим лицом, но ничего, кроме отвращения, не увидела. Когда-то давно я отреагировала на похожую демонстрацию точно так же. Значит, и ты небезнадёжен. Можешь порадоваться этому факту, ибо больше ничего хорошего сказать не могу.
– Понимаю. Теперь я под колпаком Министерства, пока оно не убедится в моей лояльности? И сколько же должно пройти времени, чтобы оказаться вне подозрения? – чувствую, ответ мне не понравится.
– Всё время, что тебе отмерено, Яр. Я-то, разумеется, понимаю, что мальчик ты хоть и романтический, но сообразительный, пару ночей подумаешь, всё осознаешь и на баррикады не полезешь, но попробуй докажи это серьёзным дядям. Впрочем, если я поручусь за тебя, сильных перемен в твоём существовании возникнуть не должно.
– Что я должен для этого сделать? – отозвался я, ощущая, как рою себе яму.
– Есть у меня одна идея… Обсудим по дороге, а сейчас нам пора. Поднимайся.
Мы не спеша возвращались к месту встречи. Ника застёгивала пальто, которое, оказывается, не просто скинула на землю, а отбросила аккурат на ветку стоявшего рядом с забором дерева. Справившись с пуговицами, она подняла голову и только теперь начала разговор:
– Как насчёт поработать со мной? – я поперхнулся прохладным ночным воздухом:
– Мне это не кажется хорошей идеей. У меня нет никакой специальной подготовки, убить никого не смогу, да и не собираюсь, плюс, как мне уже объяснили, с возрастом буду становиться только тупее, – она беспечно отмахнулась:
– Слегка подкорректирую тебе диету, и глупеть не выйдет, только если специально не начнёшь деградировать. Разумеется, я понимаю, что ты не ликвидатор и даже не преданный системе сотрудник Министерства. Но у тебя есть некоторые очень ценные для меня качества, – да ладно, звучит почти как похвала. Ну-ка, послушаем, чем же я так хорош? – Ты оптимист, любишь и умеешь поговорить, способен обаять кого угодно – черты характера, которыми я либо изначально не обладала, либо лишилась их со временем, не пасуешь перед трудностями, склонен к саморазвитию. А ещё довольно часто раздражаешь меня, что крайне полезно уже для моего мозга.
Куда без ложки дёгтя… И хотя данная мне характеристика была довольно лестной, удержаться я не мог:
– Мы знакомы совсем немного, откуда такие познания? Впрочем, постараюсь догадаться. Как давно за мной следят? – Ника фыркнула:
– За тобой никто специально не следил, много чести! Так, прочитали личное дело, больничные протоколы, побеседовали с парой приятелей, наведались к работодателю.
– Вы говорили с Васей? – изумился я. Вот жук, и не проболтался же!
– Лично я ни с кем не говорила, только читала расшифровки и документы. Для разговоров мне бы хотелось использовать тебя. Видишь ли, иногда приходится заниматься не только делами государственной важности, но и выполнять различные поручения, так сказать, по знакомству, – она скривилась. – Плюс, если полиция расследует тяжкое преступление и думает, что оно не обошлось без вампиров, я выступаю в роли консультанта.
– Я думал, такие дела передают нам.
– Далеко не всегда. Если бы ты знал, сколько людей пытаются замаскировать убийства под нападение обитающего в ночи… следователи Министерства не всегда могут срочно выехать для осмотра, а у меня график более свободный. Короче, много пустопорожней болтовни и взаимодействия с порой не самыми умными представителями человечества. Была бы очень рада поручить эту важную миссию тебе, – так себе перспектива.
– А что я буду с этого иметь, кроме возможного ослабления министерской удавки на шее? – надеюсь, торг уместен. Ника прикинула что-то в уме:
– Как минимум, пока ты под моим наблюдением, тебя не убьют. Сможешь понаблюдать за работой системы изнутри и, возможно, начнёшь понимать, почему мы действуем именно так. Если интересует финансовая сторона вопроса, – разумеется, интересует, моей зарплаты мне явно не хватает! – Много, разумеется, платить не будем, но на твой текущий оклад наскребём.
Сумма выходила вполне приемлемая, поэтому, для вида поиграв лицом, я кивнул:
– Ладно, согласен. Тем более что выбирать мне, как я понимаю, дали чисто формально, – на этот раз её улыбка была широкой и искренней:
– Угу. Остальное решим позже, а пока давай думать, что из случившегося ты можешь рассказать без меры любопытному Осину.
– И мне дали вот это, – закончил я свою повесть. Рассказ был краток и на случившееся в реальности практически не походил: дескать, моя девушка была связана с мафией, её убили, я попал под раздачу, был ранен, похищен, а потом в последнюю минуту спасён бравыми ребятами из Министерства, и теперь для моей же безопасности приходится делать вид, что оно меня защищает. Главный редактор, судя по лицу, не слишком мне поверил, но задавать наводящие вопросы не стал. Повертел в руках тоненькое удостоверение и грустно спросил:
– Выходит, Министерство заберёт у меня самого толкового сотрудника?
– Не совсем. Просто иногда я должен буду ненадолго отлучаться, чтобы кое-кому помогать. Нечто вроде мальчика на побегушках, – и пока не знаю, нравится мне эта роль или нет.
– Ну, хоть куратора тебе дали? – не удержался Вася.
– Не куратора, а целого начальника.
– И какой он, этот второй босс? – я сделал вид, что задумался:
– Мелкое, злобное, смертоносное чудовище из Министерства по делам граждан со специфическим обменом веществ. Вампир возрастом более двухсот лет. Крайне загадочная и непредсказуемая, но совершенно обычная на вид сотрудница научно-исследовательского института с ничего не говорящей фамилией Петрова, – выражение Васиного лица стало ровно таким, каким мне хотелось его сделать. Впрочем, главред быстро оправился от шока, и, посмеиваясь, признал:
– Ты таки превзошёл мои ожидания. Весело же тебе будет между мной и старушкой… А пока давай работать, – он включил колонки. Комнату заполнила негромкая музыка, грустный мужской голос запел о чёрном солнце и отравленной воде. Я достал было наушники, но почти сразу положил их на стол. Впервые за два года мне захотелось дослушать.
История вторая. Единственный сын
Глава 1
Телефон тихо заиграл «Этот город» группы «Браво». Не открывая глаз, я провёл вверх по дисплею и улыбнулся новому дню. Обычно люди и вампиры не очень любят песни, под которые им приходится вставать на работу, однако я – счастливое исключение. И будильник, и трудовая деятельность, и даже грядущая уборка меня вполне устраивают – в сущности, как и всё происходящее вокруг. Хорошее ли, плохое – одному порадуемся, второе перетерпим и сделаем нужные выводы, чтобы не повторялось. Впрочем, начинать следует отнюдь не с философии. Тем, что я, едва проснувшись, вытворяю уже три года подряд, пренебрегать нельзя. Итак, приступаем.
Перейдя из положения «лёжа» в положение «сидя», я несколько раз глубоко и медленно выдохнул-вдохнул. Практического смысла в том не было: в воздухе такие как я не нуждаются, но избавиться от этой привычки очень сложно, да и сосредоточиться она отлично помогает. Теперь нужно сконцентрироваться и перестать обращать внимание на любые звуки извне. Это заняло чуть больше времени, чем дыхание, около трёх минут, зато теперь я слышал только свой организм. Стук сердца, движение крови по сосудам, трели пустого кишечника – ничего подобного не было. Только яростный, многоголосый, бессловесный вопль каждой клетки тела. Оно молило, как обычно, лишь об одном: дай мне крови! Любой – но лучше человеческой. Один глоток – или всё, что сможешь добыть из перекушенной артерии на горячей податливой шее. Сглотнув вязкую слюну, я невольно подумал о многочисленных службах доставки. Сделай заказ, и его привезёт человек, которого никто не будет искать… Так, стоп! Это не твои мысли, строго сказал я самому себе. Точнее, твои, но пришедшие в голову под воздействием приобретённых инстинктов. Однако ты не зверь и можешь с этим бороться. Убивать людей плохо. Пить кровь литрами – тоже. Если я действительно нуждаюсь в заправке, можно будет залить внутрь одну дозу, и её хватит на неделю. Сейчас проверю себя и приму решение. Давай, мозг, подавляй жажду и донеси до хозяина, следует ли ему сегодня питаться!
Поначалу разговоры с собственным телом казались странными и больше походили на дебют шизофрении. Однако постепенно я научился правильно слушать, отвечать, спорить и убеждать дикую часть себя, желающую, как оказалось, даже не крови, но покоя – точнее, избавления от неприятных ощущений, вызываемых вечным голодом. Разум, при некоторой тренировке, мог заставить это чувство ослабнуть до фонового. Вот и сейчас, приложив немного усилий, я поборол стремление обескровить всё живое в радиусе километра и занялся самодиагностикой. Да, пожалуй, завтрак не помешает, ресурс почти на нуле. Открыв, наконец, глаза, я потянулся, покрутил головой и уже хотел вставать, как вдруг смартфон завибрировал, и на экране высветилась фамилия, которую я менее всего ожидал увидеть поздним воскресным утром.
– Доброе утро. Чем могу быть полезен? – я решил начать с нейтрального приветствия, а радоваться или огорчаться уже по ситуации.
– Яр, ты дома? – прозвучало в ответ. Ника, моя вторая начальница, предпочитала обходиться без каких-либо проявлений формальной вежливости. Хорошо ещё, что позвонила, а не послала кого-нибудь выбить дверь.
– Да. Уже проснулся и собирался перекусить перед уборкой. Полы сами себя не помоют, знаете ли, да и постираться давно пора.
– В жопу дела домашние. Мне нужна твоя помощь. Если планировал работать вечером – звони Осину и отпросись на сутки минимум. Дело хоть и не государственной важности, но срочное. Приеду за тобой через сорок минут. Оденься поприличнее, – она отключилась так быстро, что я не успел возразить. Получается, Министерство наконец вспомнило о своём невольном прислужнике, и теперь мне предстоит…
– Первое расследование, – прошептал я, чувствуя разом любопытство, лёгкую панику и сладость предвкушения чего-то неведомого. Будто идёшь кататься на новом аттракционе – вроде весело, а сердце в пятки уходит.
Слегка придя в себя, я набрал номер Васи – своего первого начальника:
– Василий Викторович, здравствуйте. Вынужден вас огорчить: на эти сутки я реквизирован госпожой Петровой и на работе не появлюсь, – в ответ раздались сдержанные стенания. На фоне тихо звучало что-то грустное о девочке с ледяными синими глазами.
– Я думал, они о тебе забыли. Сейчас середина мая, а вляпался ты в феврале. Считай, три месяца прошло, – главный редактор, как обычно, попал не в бровь, а в глаз. Я тоже решил, что в моих услугах никто не нуждается, и всё реже вспоминал о мрачных событиях конца зимы, робко радуясь приходящей раз в две неделе зарплате. Однако система, как выяснилось, не собирается списывать со счетов даже такого как я.
– Увы. Мне ясно дали понять, что выхода нет, придётся пахать на благо простых граждан. Но вы ведь справитесь? – Вася вздохнул:
– Куда я денусь. Дел не сказать, чтобы много. Разгребу текущее и позвоню одной замечательной девушке. Может, уговорю нанести визит, – кажется, он крепко привязался к новой пассии. Но приглашать её в редакцию? Впрочем, это не моё дело.
– В таком случае попрошу за моим столом непотребств не творить. Мне там ещё работу работать, – назидательным тоном произнёс я, попрощался и отправился собираться.
Раздался звонок в дверь. Я кинул взгляд на экран видеодомофона. У двери переминался какой-то незнакомый тип с подозрительной физиономией, держащий в руках тёмный свёрток. Будто почуяв, что его рассматривают, он поднял голову и посмотрел прямо в камеру.
– Я от Ники. Открывай, малец, – поколебавшись, я отпер оба замка и отступил в тень, давая гостю возможность зайти. Он оказался не слишком высоким, но и не низким – около ста восьмидесяти сантиметров, крепким, однако худощавым, и довольно взрослым на вид – я бы дал ему лет сорок пять. Вампир не может подойти к моей квартире в полдень: слишком много света, следовательно, это человек. Правда, запаха кожи, волос или пота я совсем не ощущаю. К тому же у людей не бывает глаз цвета спелой вишни, как, в сущности, и у «сов»: наша радужка или обычного цвета, или алая. Контактные линзы? Зачем?
– Небось думаешь, что я за тварь? – мужчина улыбнулся, показывая зубы. Клыки были вполне вампирские, только чуть меньше моих. – Не забивай голову, идём в машину. По дороге тебе всё расскажут.
– Как я пойду? На улице вовсю светит солнце, – незнакомец отдал мне свёрток, оказавшийся чем-то вроде плаща. Судя по тяжести, он был изготовлен явно не из обычной ткани.
– Свинцовые нити. Подходит для коротких перебежек в дневное время. Тёмные очки есть? Надень. Надвинь капюшон так низко, как сможешь. Руки спрячь в рукава. И, самое главное, не смотри наверх, как бы страшно и неприятно ни было, – у меня имелся опыт путешествия днём, но тогда меня доставили до труповозки на специальных носилках с двойным дном, и я не передвигался по земле самостоятельно, поэтому не бояться не получалось. Заметив моё волнение, мужчина подошёл поближе:
– Давай ключи. Я тебя поведу. Видел когда-нибудь, как телохранители действуют во время обстрела? – кивнув, я протянул связку и позволил пригнуть себя к полу. До лифтовой площадки добрались без эксцессов: давно не мытые подъездные окна пропускали далеко не весь свет, плащ задерживал остальное, в результате чувствовалось изрядное, но терпимое тепло. Понимая, что на улице будет сложнее, ещё в лифте я постарался собрать волю в кулак. Двойные двери распахнулись, и, сильно наклонив голову, я быстро пошёл к выходу. Запищала, открываясь, тяжёлая подъездная дверь.
На меня будто рухнула раскалённая докрасна металлическая плита. Со всех сторон жгло, веки я почти тут же смежил, спасая глаза от нестерпимого жара. Если бы сопровождающий не волочил меня вперёд, удерживая и корректируя направление движения, я бы точно запаниковал, побежал и сгорел. Не пройдя и пары десятков шагов, я был остановлен:
– Залезай, тут ступенька, пригнись. Как хлопнет дверь, можешь снимать защиту и отодвигать занавес, – судя по запаху, передо мной не слишком новый автомобиль. Забравшись внутрь, я дождался громкого звука, потянул тяжёлую ткань шторы и только тогда решился откинуть капюшон. Салон довольно большой, вероятно, это какой-то микроавтобус. Тускло горят длинные плоские лампы. Все окна закрашены специальным составом, не пропускающим внутрь ни единого лучика солнца. Сзади обширное пустое пространство с непонятного вида креплениями на полу, спереди два пассажирских кресла. Ника, сидевшая у окна, кивнула:
– Поздравляю, ты дошёл. Скидывай плащ прямо на пол и садись, ехать около получаса, по дороге отвечу на все относящиеся к делу вопросы.
– Для начала я бы хотел побольше узнать о личности водителя, если можно, – я приземлился рядом, пристегнулся, вампирша постучала в перегородку, отделяющую салон от кабины водителя, и машина мягко тронулась с места.
Глава 2
– Как вы преодолели шлагбаум?
– Там был шлагбаум? – невозмутимо спросила она. Покосилась на моё удивлённое лицо и удовлетворённо хмыкнула. – Шучу. У Дёмы есть универсальный ключ. Ему принципиально важно пригнать своё такси как можно ближе к подъезду.
