Ясон. Том 1

– К Рушелю можно? – крикнула я, протолкавшись к Ларин.

Она вынула изо рта курительную трубку с длинным мундштуком и кивнула. Я поднялась наверх. Пару минут потопталась у дверей и, набравшись храбрости, робко постучала.

– Входите!

Я проскользнула внутрь и замерла на пороге. Рушель смерил меня недоуменным выживающим взглядом и отложил в сторону перо.

– Что-то случилось? – спросил он.

– Нет, я просто…

Я замялась. Почему-то сейчас, стоя в знакомом кабинете, моя уверенность и решимость ускользали как песок сквозь пальцы. Я нервно теребила рукав куртки и кусала губы, не в силах выговорить и слова. Рушель терпеливо ждал.

– Ания, я не завожу романов с работницами, – неожиданно сказал он и виновато улыбнулся. – Хотя женщина ты очень сочная и, что скрывать, красивая. При других обстоятельствах….

Я тихо рассмеялась и покачала головой. Неуверенность и боязливость отступили перед этой нелепостью, я собралась и с улыбкой ответила:

– Очень лестно, конечно, Рушель, но я не за этим.

Он весело хохотнул и откинулся на спинку кресла.

– Так зачем тогда? Говори уже. Я достаточно заинтригован.

– Мне надо уехать по делам.

– Тю, – он разочарованно махнул рукой. – Я-то думал, у тебя случилось что-то. Стоишь тут, топчешься, как девственник в борделе. Надолго надо?

– Может, на пару месяцев. А, может, я вообще не вернусь, – ответила я, окончательно справившись с собой.

– Не вернешься, – посерьезнев, задумчиво протянул он. – Что так? Не нравится работа? Или, может быть, оплата?

– Нет-нет, что ты, – я замахала руками, – работа отличная, оплата еще лучше. Тут дела личные. Мне нужно прокатиться кое-куда, и я не уверена, что вернусь оттуда живой.

– Еще интересней, – всплеснул руками он.

Его живые черные глаза любопытно заблестели.

– И куда ж тебе вархалы понесли, если не секрет? Неужели решила сбежать от меня к Фаленгроссу?

– Секрет, – буркнула я. – Не могу сказать, честно.

– Ну, секрет, так секрет, – легко сдался Рушель. – Тебе отпускные выдать? Сколько надо?

– Да у меня есть деньги, – неуверенно промямлила я.

– Давай без этой излишней скромности. Как монашка на рынке. Двадцать пять златников хватит?

– Более чем. Спасибо, Рушель.

– Пожалуйста, – проворчал он, высыпая на стол деньги. – Надеюсь через месяц увидеть тебя здесь.

Я выдавила из себя улыбку и набила золотом кошелек.

– Спасибо еще раз. Свидимся.

– Свидимся, свидимся. Не раскисай, – проворчал Рушель и снова взялся за перо.

Я вышла в коридор, закрыла за собой дверь и медленно выдохнула. Осталось попрощаться с Харисом и Джули. Все-таки мы вместе во всяком дерьме поварились, некрасиво получится.

С Харисом я встретилась на заднем дворе. Он как раз откуда-то вернулся в самом лучшем расположении духа. Шел к столовой, широко размахивая руками, и напевал песню.

– О, Ания, – радостно воскликнул он. – Очень удачно. У меня для тебя письмо.

– Какое еще письмо? – удивилась я.

– Не знаю, днем принес пацан какой-то. Сказал передать тебе.

Он вынул из-за пазухи помятый конверт и протянул мне. Я повертела письмо и, не найдя никаких записей, сунула в карман.

– Ты чего, кстати, через бордель заходила? Калитка открыта вроде.

– К Рушелю заходила, – чувствуя подступающее волнение, негромко ответила я.

– Че тебе у него надо было? – нахмурился Харис, заходя в столовую.

На мое счастье там было пусто. Проворные поварята убирали остатки ужина. Мы присели на лавку с краю, Харис выхватил с чьей-то тарелки кусок ветчины, отрезал от нее на весу приличный шмат и закинул в рот.

– Будешь? – с забитым ртом спросил он, отрезая еще одни кусок.

– Нет, – я поморщилась.

– Так ты зачем к Рушелю ходила? – вернулся к разговору он. – Тайное задание?

– Куда там, – я отмахнулась. – Мне уехать надо, ходила его предупредить.

– Уехать? – удивленно протянул он. – Куда это?

– Не могу сказать. По одному личному делу.

– О, как, – пробурчал он и похабно усмехнулся. – По личному делу. И надолго твое «личное дело» затянется?

– Не знаю точно. Может так получится, что я вообще не вернусь.

Харис перестал жевать и очень серьезно посмотрел на меня.

– Я хотела тебе попросить, – продолжила я. – Я немного накопила денег и не хочу везти их все с собой. Можно я их оставлю у тебя? А если… не вернусь, ты их можешь потратить на свое усмотрение.

– Так говоришь, как будто помирать собралась, – нахмурившись, заметил он. – В какую очередную жопу вархала ты залезла?

– Ну, я заключила одну сделку, – туманно ответила я. – И я не знаю точно, чем все это закончится. Могу и не вернуться оттуда.

Внутренне я удивилась насколько спокойно я начала говорить и думать о собственной смерти. Как будто это было нечто хоть и досадное, но привычное и обыденное, как нежданный дождь или прокисший торн.

– Так давай я с тобой поеду, – простодушно предложил Харис. – Поделим пятьдесят на пятьдесят.

– Нет, я должна ехать туда одна, – покачала головой я.

– Ладно, шестьдесят на сорок, – протянул он.

– Харис, я, правда, должна быть одна.

– Ания, жадность – страшный порок, – назидательно заметил он. – А жадничать с друзьями… это вообще… беспредел. Но ради тебя я готов. Семьдесят на тридцать.

– Харис, там не будет добычи, – перебила его я. – Вернее, она, возможно, будет, но ее не поделишь. К тому же, как Рушель без тебя обойдется. Все ж сразу полетит в… тартарары.

– Ладно, одна так одна, – обиженно проворчал Харис. – Хотел по-дружески помочь, ну ладно. Когда выезжаешь?

– Дня через два-три.

– Значит, еще есть время передумать. Скажешь, если что.

– Ладно. Спасибо.

– Не за что, – он пожал плечами и отрезал еще ветчины.

Я вернулась в свою комнату и в замешательстве остановилась на пороге. Все здесь казалось таким родным и привычным. Я себе уже с трудом представляла, что такое нормальный душ и чистое постельное. Воспоминания о комфортном быте стерлись и затерялись. Я присела на кровать и подперла кулаком щеку.

«Может, не стоит рыпаться? – подумала я. – Это ж ведь авантюра чистой воды. Дракон! Сраный, мать его, дракон сказал мне, что я Хранитель и поэтому смогу пройти через Лес, кишащий не пойми чем. Там мне надо найти в катакомбах волшебную книгу. Звучит как полный бред. Но с другой стороны… это шанс. Аристея ведь притащила меня сюда, чтобы я открыла какую-то Книгу. Не бывает таких совпадений».

Размышления мои зашли в тупик. Чтобы хоть как-то отвлечься я достала письмо. Вскрыла серую сургучную печать и развернула листок. Написано было неразборчиво и с ошибками, я зажгла свечу и поднесла письмо к свету.

«Ания. Прости, что не прислал ответа раньше. Я был с отрядом в Фаленгии и получил твои письма только, как вернулся в Ефрисию. Мне искренне жаль, что ничего не получилось с магом. Мое предложение все еще в силе. В середине рияна (мая) я буду в Торленсе. Остановлюсь, как всегда, у Фара. Я буду рад снова видеть тебя и еще больше буду рад, если ты согласишься уйти со мной на Серый кряж. Скоро увидимся, Марфелос».

Я медленно опустила письмо на стол и растерянно огляделась. Часто-часто забилось сердце, в горле застыл ком. Середина мая это ведь всего через неделю!

«Может, ну ее, Книгу эту и дракона с его сказками?», – закралась предательская мысль. На глаза навернулись слезы, а губы мелко затряслись. Резко так захотелось, чтобы кто-нибудь обнял и пожалел меня, а потом решил всю эту галиматью с магией, книгами и смертельной прогулкой по лесу.

Я сжала кулак и перевела взгляд на меч в углу. Нет. Решила, значит, решила.

– Прости, Марфелос, поздно, – пробормотала я, подожгла письмо и бросила догорать в камин.

***

Выезжала я на рассвете. Загрузила на Дрантугу мешки с провиантом и своими немногочисленными пожитками и в последний раз подергала за ремешки на подпруге.

– Точно уверена, что одна поедешь? – в десятый раз переспросил Харис.

В руках он держал увесистую шкатулку с моими сбережениями (сто пятьдесят златников, как никак).

– Точно, – буркнула я. – Все нормально будет. Я справлюсь. Золото мое не просри в карты, пожалуйста.

– Я постараюсь, – проворчал Харис. – Ну, раз уверена, бывай тогда. И помни, что я тебе говорил: при первых признаках опасности беги, если не успеваешь убежать – нападай. Запомнила?

– Запомнила. Спасибо, Харис. Свидимся еще.

Я грустно улыбнулась и крепко обняла его. Харис растерянно приобнял меня в ответ.

Я вывела Дрантугу из конюшни и забралась в седло. По улицам плыл густой серый туман, сквозь который робко просачивались первые солнечные лучи. Я бросила последний взгляд на бордель. Вокруг было тихо и пусто. Харис встал у забора, облокотившись плечом, и помахал мне рукой. Я махнула в ответ и ударила коня в бока. Копыта гулко зацокали по брусчатке.

Выехав из Торленса, я направилась к Ульстрону. Там я остановилась на первую ночевку. Можно было, конечно, проехать и дальше, но я, как могла, оттягивала момент встречи с Лесом Чудовищ. На следующее утро я покинула Ульстрон и, съехав с Северного тракта, направилась на запад. Вокруг раскинулся привычный до боли пейзаж. Невысокие пологие холмы, покрытые нежной молодой травкой и небольшие уютные рощицы. Ехала я шагом, иногда переходя на рысь. Спешить было некуда.

К вечеру четвертого дня пути на горизонте показалась деревушка Рикос – последнее пристанище перед Лесом Чудовищ. В сгущающихся сумерках я миновала затертую табличку и направилась к трактиру. На мое счастье он здесь нашелся. Скромный одноэтажный домик, небрежно обмазанный известью. У привязи топталась пара лошадок, и крутились местные мальчишки. Я спешилась и подвела Дрантугу к конюшне.

– Желаете остановиться? – спросил веснушчатый паренек лет четырнадцати. – Покормить и почистить коня двадцать медяников.

– Держи, – я бросила ему серебряк. – И чтоб мой красавец ни в чем не нуждался.

– Слушаюсь, госпожа, – поклонился конюх, забирая поводья.

Я сняла седельные сумки и пошла внутрь. В общем зале было немноголюдно. Посетители в основном забились по углам. В самом дальнем сидела шумная компания молодых сельских ребят, на столе у них стояли пивной бочонок и миска с жареным мясом. Посредине зала горел костер, обложенный большими закоптившимися валунами. Дым от огня белесым столбом уходил в широкую трубу в потолке. Я подошла «стойке» и окликнула трактирщика. Ко мне подошла полная темноволосая женщина лет сорока в темно синем платье, обшитым целой кучей рюшек.

– Чего угодно? – любезно спросила она.

– Ужин, комнату и горячей воды, – ответила я, выкладывая на стол три златника.

Глаза трактирщицы жадно заблестели.

– Немедленно подготовим самую лучшую комнату, госпожа, – запричитала она. – На ужин, что желаете?

– А что есть? – безучастно спросила я.

– Поросенок запеченный, каша пшеничная, щи, можем курочку зарезать и пожарить. Что пожелаете?

Голос ее стал совсем уж елейный.

– Давайте щи, поросенка, кашу свою и бутылку торна.

– Будет сделано. Здесь отобедаете или подать в комнату?

– В комнату, наверное, – неуверенно протянула я.

Комнату мне выделили действительно хорошую. В большом камине уютно потрескивали дрова, кровать застилало чистенькое шерстяное одеяло, а на большом крепком деревянном столе дымился ужин. Я бросила седельные сумки в углу, плюхнулась на лавку и принялась за еду.

В Рикосе я пробыла два дня. Осторожные вопросы о Лесе не дали ровным счетом ничего. Местные жители пожимали плечами или испуганно отмахивались, а приезжие лишь усмехались. Ехать мне совсем не хотелось, но оттягивать момент выезда нельзя было бесконечно. Я пополнила запасы провизии и вычистила Дрантугу, твердо решив выезжать следующим утром.

Вечером я забилась в уголке в общем зале и заказала бутылку торна. Унылый пьяный вдрабадан местный менестрель беспорядочно перебирал струны лютни, иногда затягивая какую-то невероятно грустную песню. Недалеко от меня трое заезжих купцов довольно громко обсуждали новый закон на ввоз товаров в города Ефрисии. Я плеснула торна и раздраженно залпом опрокинула в себя кружку.

Дверь таверны резко распахнулись, и внутрь зашел высокий широкоплечий мужчина в темно-зеленом плаще. Он подошел к стойке, переговорил о чем-то с трактирщицей и, повернувшись в зал, забегал глазами в поисках свободного стола. Сердце мое пропустило несколько ударов. Свет свечей ясно осветил лицо посетителя: слегка кучерявые черные волосы, скуластое, заросшие темной щетиной, лицо и выразительные светлые глаза. Марфелос добрался взглядом до моего столика, удивленно приподнял брови и быстро зашагал ко мне.

– Ты что здесь делаешь? – удивился он.

– Путешествую, – не придумала ничего лучше я.

– По делу или для души?

Он присел напротив меня и весело улыбнулся.

– По делу, но не от Рушеля, – ответила я.

– Все ищешь мага, – понимающе протянул он. – Сомневаюсь, что поблизости можно найти хоть одного.

Трактирщица принесла на подносе тарелку с мясом и кашей и выставила еду перед Марфелосом.

– Вам что-то донести? – спросила она меня.

Я отрицательно покачала головой.

– Нет, мага я уже не ищу, – помолчав, ответила я. – Я поняла, что это бесполезное занятие, пока я не узнаю адрес своего мира.

Марфелос яростно вцепился зубами в куриный окорок и смачно оторвал приличный кусок мяса.

– И где ж ты его здесь собираешься узнавать? – с набитым ртом проговорил он. – Здесь кругом только степь да пара деревень.

– Я разузнала об одной книге, – небрежно заметила я. – Говорят, в ней могут быть адреса миров.

Марфелос перестал жевать, отложил на тарелку окорочок и очень внимательно посмотрел на меня.

«Так разговариваем, будто виделись вчера, а не полгода назад», – невпопад подумалось мне.

– Ты, что, собираешься идти в Лес Чудовищ? – тихо спросил он.

– Ну, собираюсь, – пробурчала я, отпивая торна.

– Одна?!

– А с кем мне идти? – вспылила я. – Ты уехал и ни слуху ни духу от тебя. Парни Рушеля, конечно, ребята неплохие и, может, даже согласились бы со мной туда ехать, только что мне делать потом с ними. Аристея, задери ее вархал, так и не объявилась. Я здесь совершенно одна, полагаться мне не на кого.

– Ну, и кто тебе рассказал про Книгу? – ревниво поинтересовался Марфелос.

– Дракон, – ядовито ответила я.

– Дракон, – он усмехнулся и снова занялся едой. – Драконы – хитрые твари, бескорыстной их помощь не бывает. Что взамен захотел?

– Оставить ему Книгу естественно, вернее, не ему, а магу. Шалведе этой, будь она неладна.

– Не знал, что у Шалведы есть дракон, – он оставил в сторону пустую тарелку и покачал головой. – Ания, ты же понимаешь, что это все очень опасно и ничем хорошим не закончиться?

– А какой у меня выбор? Остаться здесь до конца жизни? Убивать одних людей, скрываться от других, выйти замуж за какого-нибудь землевладельца и родить десять детей? Что мне делать? Я здесь чужая и никому не нужна. Я, в конце-то концов, хочу домой!

Я сердито стукнула кружкой по столу и насупилась. Марфелос осторожно накрыл своей ладонью мою руку и нежно погладил ее.

– Ну, зачем ты так? – ласково спросил он. – Ты мне нужна. Я за тобой в Торленс ехал. Хотел забрать на Серый Кряж, когда узнал, что мага ты не нашла. Десятерых детей мне не надо, но хотя бы пятерых….

Он запнулся и озорно улыбнулся. Я растерянно и немного смущенно заулыбалась.

Мы целовались долго. Губы его были горячие и сухие, жесткая щетина больно колола подбородок и шею, но я не могла оторваться от него. Долгое вынужденное воздержание, постоянное одиночество и стресс сделали свое дело: Марфелос казался мне единственным защитником и покровителем. И я готова была сделать все, что угодно, только чтобы он продолжал прижимать меня к себе и жадно целовать. Он мягко отстранился и стянул через голову рубаху, обнажив исчерченные шрамами живот и грудь. Теперь был мой черед. Я быстро расстегнула пуговицы на камзоле, скомкала и бросила его на пол, потянулась, чтобы снять рубашку, но он остановил меня повелительным движением кисти и снова поцеловал в губы. Я запустила пальцы в его жесткие волосы и запрокинула голову, позволив его губам спуститься ниже на шею.

Проснулась я рано. Сквозь прикрытые ставни пробивался слабый серый свет, камин погас, лишь на дне едва заметно тлели угольки. Марфелос лежал на боку, обняв меня за плечи и тихо сопел. Я внимательно всмотрелась в его строгое суровое лицо.

«Такому я, может, и могла бы родить пятерых детей, хотя… Господи! о чем я думаю? Какие еще дети?!».

Я раздраженно скривилась и выскользнула из теплых объятий. Марфелос что-то сонно пробормотал, но, к моему счастью, не проснулся. Перевернулся на другой бок и плотнее закутался в одеяло. Я быстро оделась, расчесалась и подхватила собранные еще вчера днем сумки. На пороге комнаты я остановилась. Марфелос безмятежно спал. Я могла просто положить вещи на место, снова раздеться, лечь рядом и навсегда забыть про смертельно опасный Лес, Книгу, дракона и… Землю.

Я тяжело вздохнула, прокралась к Марфелосу и легонько поцеловала его в губы. Смахнула с щеки одинокую слезинку, крепко сжала кулаки и вышла.

Небо заволокли тяжелые темно-серые тучи. Сквозь их плотную пелену с трудом пробивались белые солнечные лучи. Я пришпорила Дрантугу и поскакала по степи на запад. Часа через полтора на горизонте показался лес. Он багровой пеленой раскинулся впереди, всем своим видом суля неприятности.

Я остановилась почти на час, не доехав до Леса с километр, и разложила перекус. Багрово-красные елки исполинами застыли на горизонте. Я плотно покушала, вооружилась и неспешным шагом двинулась вперед. Кровавые ели надвигались с устрашающей быстротой, и вот я добралась до узенькой просеки, а впереди лишь непроглядные багрово-черные сумерки.

Я тяжело вздохнула, зачем-то перекрестилась и толкнула коня пятками. В лицо дыхнуло спертым хвойным воздухом, кроваво-красные ветви с шелестом сомкнулись за моей спиной. Дороги назад не было.

Донецк 2019г.

Примечания

1

Мюид – мера измерения объема жидкостей и сыпучих тел, равна приблизительно 270 л.

2

Гедонизм – аксиологическое учение, согласно которому удовольствие является высшим благом и смыслом жизни, единственной терминальной ценностью. Гедонист – последователь гедонизма.

3

Хариус – пресноводная рыба семейства Лососевых.

4

Каремат – туристический коврик.

5

Бурун – жесткое сухое мясо.