Вы никуда не поедете!

Удивительно, но проживая много десятилетий рядом, в дебри Шайтана не углублялись ни разу. А ведь там было, что посмотреть! Ведьмино ущелье, древнее мансийское капище… Младший сын нашёл на одной из тропинок Шайтана настоящий горный хрусталь и монетку средины 20 века.

Изучая историю Шайтана, удивлялись и открывали для себя новое в хорошо забытом старом – знакомом с детства маленьком уральском городке. Прав Есенин: «Лицом к лицу – лица не увидать: большое видится на расстоянии».

Дарю тебе, Шайтан, рассказ «Где мы? Кто мы?» Мы ещё встретимся!

Где мы? Кто мы?

Мы вышли на гравийную дорожку. Ветер раскачивал верхушки деревьев, они поскрипывали, словно договариваясь с нами о сохранении тайны. Но мы понимали, что прежними уже не будем…

Меня звали Арсений, брата – Тимофей. Много лет назад родители увезли нас из маленького уральского городка в среднюю полосу. Как-то, планируя очередной отпуск, поняли, что в тёплые страны поехать не светит, значит развиваем внутренний туризм – на Урал. Нашим друзьям идея понравилась, но по факту все оказались чем-то заняты, лишь вольный художник Макс увязался за нами. Был он худощав и, как многие творческие личности, «на нерве».

Летели мы неплохо, при посадке любовались из иллюминатора первозданной красотой таёжного края. Макс что-то черкал в своём блокнотике. Я тихонько заглянул, что он там пишет: «Сверху небольшие озёра, бликующие в свете лучей, напоминали глаза; хвойный лесной ковёр имел сходство с ворсом или шерстью огромного неведомого зверя; а небольшие населённые пункты блошками скакали по его шкуре… На миг показалось, что этот зверь угрюмо посмотрел нам в глаза, и мы ощутили себя песчинками, летящими между мирами». Складно у него выходило!

Поселились в трёхместном номере небольшой дешёвой гостиницы. А другой там и не было!

− Это мышь! Дохлая мышь! Я не хочу ночевать в одном помещении с покойной мышью! – истерически верещал Макс, обнаружив у порога маленький серый трупик.

− Не надо орать. А мышь надо похоронить в ближайший мусорный бак, − немногословный Тимофей попытался успокоить Макса.

Тимофей у нас айтишник, потому мыслит практично и лишнего не говорит.

− Это жертва Йоли-Торуму. Шутка! – озадачил я Макса.

Неожиданно за окном раздался раскат грома.

− Если ночью будет дождь, то дорога размокнет, и путешествие не получится, − продолжил гундеть наш друг.

− Может, стороной обойдёт или просохнет. Мышь, видимо, я буду прибирать? Располагаемся, − резюмировал я

В маленькой провинциальной гостинице мы готовились к большому путешествию на Шайтан-гору. Вообще-то Шайтан – чёрт на языке тюркских народов, поэтому название места, где их соседи – манси проводили свои ритуалы по жертвоприношению начинались с упоминания чёрта: Шайтан-камень, Шайтан-гора… Манси, которых русичи называли вогулами, проживали на севере Урала. Название «манси» означает человек, а «вогул» – чужак, дикарь. До насильственной христианизации столицей Мансийского княжества был город-крепость на слиянии рек Таут (Тавда) и Поллум (Пелым). Поклонялись они Номи-Торуму – верховному богу, миром нижних богов правил Йоли-Торум, а ещё матерью нижнего мира была Сорни-эква – знаменитая Золотая Баба. Шайтан-гора являлась одним из жертвенников манси, где у капища проводили они свои ритуалы.

Эту информацию Макс обнаружил в Интернете и выразительно нараспев зачитывал нам. Там ещё много интересного было о Шайтан-горе. Я вспомнил о гражданской войне, о тропическом урагане, случившемся в начале 50-х, а Тимофей сурово добавил, что Уральские горы периодически сотрясают землетрясения, может, и нам повезёт. Да, как такое можно пропустить, когда путешествуем совсем рядом! Поэтому, завершив операцию «жертвенная мышь», стали устраивать первый ночлег на новом месте.

− И обязательно запомнить каждому свой сон! Завтра с них и начнём, – философски изрёк Макс.

− Это ещё зачем? – возмутился Тимофей, готовясь основательно углубиться в свои коды.

Макс насупился. Он частенько впадал в мистицизм и иногда стеснялся этого.

− На новом месте приснись жених невесте или невеста жениху, − постарался я сгладить неловкость.

Ночь выдалась тревожной. Может, из-за отдалённых раскатов грома, а может, из-за продавленной гостиничной кровати. Под утро гром слился со стуком в дверь – ломился какой-то потерявшийся мужик. Со словами: «Где я? Где мы? Кто вы?» он обвёл полубезумным взглядом нас, подскочивших и ошарашенных, затем заполошно удалился, не оглядываясь и не извиняясь.

− Ну, раз уж спать больше не представляется возможным, приступим к пересказу сновидений, − улыбнулся я, опережая Макса.

Сон Макса.

Вижу пляж, ка котором отдыхают беспечные люди. Они одеты немного странно, словно по-старому. Возможно, я – засланный в прошлое агент? Пытаюсь понять год, надеюсь, что 1960-е. Но у людей становятся тревожными лица. Вижу плакат с надписью 1952. Ловлю себя на мысли, что до 1953 надо дотянуть, чтобы не загреметь за агентурную деятельность… Пляж начинает заливать водой. Иду в штаб – доложить о прибытии. Пока ожидаю в приёмной, вижу на стене календарь с необычным рисунком, год на нём замазан. Но рисунок, что-то напоминает… Это мои рисунки! Спрашиваю, кто создал их и можно ли ещё увидеть рисунки? Мне гордо отвечают: автор – легенда нашей истории. Хочется продолжить диалог, но внезапно одна из картин с грохотом падает…

− Впрочем, это уже не сон. Это долбил в дверь потерявшийся мужик.

Сон Тимофея.

Неизвестный номер контакта скинул мне видео аномалий древности. Видео сняты от лица духов. Открываю первое: в одном лесу с золотистым оттенком вырастает огромный гриб. Его грибница завладевает разумом путников и в то же время наделяет их силами. Хранители находят этих заплутавших странников и превращают их в золотых псов, которые приносят жертву шаману. А он передаёт её грибу, чтобы был сыт. Если кому-то непосвящённому удаётся найти гриб, то золотые псы становятся людьми, но ничего не помнят. Человек, который нашёл гриб, обретает силы и остаётся в лесу, чтобы охранять его. В конце видео – темнота, только слышно, как кто-то тяжко и быстро дышит. Потом – грохот…

− Впрочем, скорее всего, это долбил потерявшийся мужик.

Сон Арсения.

На службе дали задание натаскать воду из колодца в яму на вершине горы. Колодец – внизу. Лезу в гору, отпугнул каких-то собак. Вижу пляж, на котором своим видом выделяется ветхая бабка-шаманка. Она объясняет: сколько вёдер натаскаешь, столько будет жертв детей. Но мы, − шелестит бабка, − давно скидываем туда не детей, а кукол. Это – спиричуализм. Понимающе киваю и лезу с трудом по песку дальше, но вверху уже снег, тропа узкая. Принёс всё-таки первое ведро воды, но нечаянно упал в эту яму вместе с ведром. Приземлился на мягкие вонючие помои. Там и лежали куклы, поломанные. Их было очень много. Одна из кукол осветилась и передала мыслеформу: «У тебя предназначение! Группа фанатиков сбрасывает сюда кукол, поэтому на планете не кончаются войны, катастрофы и катаклизмы. Вот ты сейчас выберешься и должен сделать так, чтобы в жертву приносили не кукол, а детей, тогда на земле всё нормализуется». Вот вылез я и пошёл доложить, ну и оружие чистить, но раздался грохот…

− Впрочем, это был мужик потерявшийся.

Что ж, сны располагали к размышлениям. Обсуждать их не стали, запомнили. Утро, несмотря на ночной гром, выдалось спокойным и солнечным, потому стали быстренько собираться в дорогу.

До места добирались на такси.

− А, так вы к Шайтан-горе, − равнодушно произнёс таксист. – Ничего там интересного. Это лес да камни. Ну, камни и камни. Может, великан наложил.

Странный такой таксист. Обычно они более разговорчивые. А этот, словно очарованный какой-то, сонный. Моя рука, нащупывающая рычажок ремня, наткнулась на какой-то предмет: круглый, но на монету не похож. Прихвачу с собой, потому что просится. Оказывается, пуговица. Где-то была такая же, но волшебная? В сказах Бажова! Мы же на Урале… Моя пуговица мутноватая, позолоченная по краям, в центре перламутровая с огоньком, как зрачок. Подмигнула пуговица. Показалось, наверно. Макс тут же затребовал необычный артефакт себе. Мне и не жалко.

Начинаем восхождение. Шайтан-гора невысокая, всего 325 метров. И то правда, стали бы манси по отвесным скалам ползать до капища. Они всё мудро устроили: среди глыб-останцев, кедров да сосен петляет тропка. Кто знает, легко найдёт, кто впервые – заплутает. Вот и мы залюбовались величием вековых сосен… Постойте, что-то не так с ними. Где же великолепная стройность, золотистая чешуйчатая кора? Сосны Шайтана по низу, словно обугленные, чёрные у корневищ. Да и корни эти, будто переплетены в диком танце. Вот сосна с обугленным основанием, что не обхватишь руками. А на высоте человеческого роста неожиданно раздваивается.

− Словно лира, − подхватывает мои мысли очарованный Макс. − Дальше две сосны обнялись, навеки перемешав свои ветвистые кроны. На огромном обломленном корне застыли янтарные слёзы смолы. Дерево – рога, дерево – когтистая лапа, дерево – портал…

− Точно портал у тебя там? – скептически усмехнулся Тимофей.

− Ну, очень похоже, − не сдавался Макс.

Ствол дерева раздваивался и сходился вновь, образуя неравномерный круг.

− Да мы не пролезем, разве что руку просунуть или голову

− Давайте хотя бы ближе подойдём, − гундел наш настойчивый товарищ. − Дыра, вроде, не такая уж маленькая. Сфотографируйте меня для истории.

− Коты пролезают везде, потому что у них нет ключицы. Ты, Макс, наверняка пролезешь, − Тимофей, усмехаясь, настраивал камеру телефона на нашего товарища.

После фотосессии с необычным деревом собрались двинуться дальше.

− Ай! Что это жжётся? В кармане. Ой, это же пуговица! Она как будто раскалилась! – заверещал Макс. − Точно! Словно в ней золотое пламя. Может, в ней батарейка. Надо поковырять. Она обратно к дереву хочет. Прямо магнитит, тянет! Полезли…

Максу мы не поверили. Нафантазировал, скорее всего. Но он так правдоподобно таращил глаза и приплясывал с пуговицей в руке, что мы с братом решили посмотреть этот артефакт поближе. Так и не ушли от дерева-лиры. Неожиданно кольцо, образованное стволом этого дерева, расширилось, и мы оказались по ту сторону. Отряхнулись. Пуговица выглядела, как обычная. Лес тоже почти не изменился, даже как-то зеленей стал. Что не так?

− Вам не кажется, что деревья, словно очистились от гари? Они не выглядят больше обугленными, − заметил я.

− Чистенькие да гладенькие. А вот небушко хмурится. Даже сквозь деревья видно. Вон, кстати, выход из леса, − вдруг заторопился Макс

− Какой выход? Мы зашли недавно. Не туда свернули что ли? Мы, скорее всего, нечаянно обратно повернули, − задумчиво произнёс Тимофей. − Кажется, гром опять, а утром небо было ясное. И прогноз на сегодня идеальный. Обманули? Посмотрите в Интернете.

− У меня не ловит. Вообще связи нет, − заволновался Макс.

− И у меня вообще экран погас. Как-то быстро разрядился, − отчитался брат.

− Ну, раз уж вышли до просвета, давайте посмотрим, что там с погодой, − постановил я.

Мы стояли на некотором возвышении. С площадки, образованной валуном-останцем, открывался необычный вид. Вроде бы знакомый пейзаж выглядел несколько иначе: внизу располагался импровизированный пляж у пруда, люди, похожие сверху на муравейчиков, копошились на берегу; домов стало как-то совсем немного, а, казалось, что раньше было настроено в несколько рядов. Духота пропитала воздух. С западной стороны приближалась тяжёлая, мрачная туча. Но обывателей она, видимо, тревожила несильно, лишь часть из них потянулась вереницей с пляжа, предчувствуя скорый ливень. Большинство же надеялось, что рассосётся. На фасаде одного из домов мы разглядели алое полотнище.