Похороны школьного друга

– Да, но то был не самый славный момент в нашей истории. А вот когда мы нашли под деревом выпавшего из гнезда вороненка и откармливали его куском мяса из Тохиного холодильника, вы помните? Потом вырос крупный, толстый птиц – гроза района! – смеясь, вставил свою лепту Тим.

У всех поднялось настроение от воспоминаний детства, и даже бурчащий от голода живот притих, чтобы не спугнуть тот, всегда важный момент, когда мы позволяем себе снова почувствовать себя детьми.

– А как мы решили поехать в Москву на зимние каникулы в девятом классе? Это, кстати, Тохина идея была. И, чтобы заработать на билет, мы играли на гитарах перед входом в супермаркет. Прям как группа «Битлз». Круто было! – у Романа даже глаза прикрылись от удовольствия воспоминания.

– Да, только в столицу мы так и не поехали – родители устроили взбучку и никуда не пустили. Зато мы две недели объедались бургерами! – добавил Тимур.

– А что мы тогда играли, помните? – спросил Леха.

– Конечно! «Сектор Газа»! «Пусть мёртвый месяц еле освещает путь.

Пусть звёзды давят нам на грудь, не продохнуть»… – затянул Роман, почти не попадая в ноты.

– «Пусть воздух ядовит, как ртуть,

И пусть не видно, где свернуть -

Но мы пройдем опасный путь через туман…» -

Подхватили двое друзей. Вскоре они шагали по лесу, не обращая внимания на усталость, голод, мучающую жажду, раненые босые ноги, и пели все вместе во все горло:

«Пусть месяц провоцирует нас на обман,

Пусть испарение земли бьёт, как дурман,

Пусть каждый пень нам как капкан,

Пусть хлещет кровь из наших ран -

Но мы пройдём с тобою путь через туман,

Но мы пройдём с тобою путь через туман,

Но мы пройдём опасный путь через туман…»

К закату все трое валились с ног от усталости. Воды оставалось совсем мало, поэтому каждый сделал не более одного глотка.

– Слушайте, ну не может же быть, что здесь нигде нет выхода на дорогу! Тот человек же как-то привез сюда ульи. Мы все это время идем не в ту сторону! Завтра постараемся вернуться обратно и взять другой курс, – пытался не поддаваться панике Тимур.

– А, по-моему, мы заблудились окончательно, и нас уже никто не спасет. Ищут ли они нас вообще? – Роман облокотился о толстый ствол дерева и еле ворочал языком. Ноги, покрытые царапинами, опухли и болели.

– Конечно нас ищут. Я уверен, вы что! – попытался приободрить друзей Леха.

– Разве что моя Сандрочка тревогу забила… – вздохнул Роман.

– Так, хватит тут разводить пессимизм! Мы справимся, все у нас получится! – продолжал вдохновлять друзей Леха, – И сами выберемся, и Тоху найдем.

– Ромыч, а как твоя фирма называется? – перевел разговор на другую тему Тимур.

– «Рим». Роман Игоревич Малышев. Ну а что? Мне нравится.

– Да, звучит неплохо. Ты у нас молодцом! И семья, и дело любимое. Даже завидно, если честно, – Тимур улыбнулся другу.

– А ты не завидуй, а бери пример. Чем ты занимаешься? Ты же лучший среди нас был в школе, с золотой медалью закончил! Я думал, что ты уже директор какого-нибудь банка.

– Я после школы институт закончил с красным дипломом. И тоже думал, что передо мной сейчас все дороги откроются. А нет! Никуда без связей в нашем городе не устроишься. А у меня мама одна, сами знаете, горбатилась на нескольких работах, чтобы меня в люди вывести. Она умерла, когда я на последнем курсе университета учился. Поработал я несколько месяцев продавцом в салоне сотовой связи и решил уйти на вольные хлеба. То тут, то там работу нахожу и в целом не жалуюсь.

– А конкретно что ты находишь то тут, то там? – поинтересовался Леха.

– Дипломы пишу, репетиторством занимаюсь, ну, такое… – Тимур отвернулся, делая вид, что чешет укушенную пчелами руку.

– Понятно, а я вот по батиным стопам. Генетика сработала. Самый меткий стрелок в нашем отделе, кстати! – Леха выпятил вперед грудь и даже не покраснел от собственного вранья.

– Ну, если ты в рядах нашей доблестной полиции, то я спокоен, – похлопал друга по плечу Тимур. – Расскажи о каком-нибудь интересном деле!

– Вот сейчас как раз занимаюсь поимкой вора. Представляете, такой дерзкий, чертяка, что даже Сырского обокрасть умудрился! А главное ловкий такой, словно акробат. Ясно, что в дома он через крыши забирается, и так осторожно, что никто его не видит и не слышит. Мы его в отделе Черным плащом прозвали. Потому, что словно на крыльях ночи парит.

Тимур рассмеялся:

– Черный плащ, надо же. И что? Поймал?

– Пока нет, но если уж за дело взялся я, то от меня он не уйдет.

– Поздно уже, давайте поспим. Во сне не так есть хочется. А завтра попробуем идти в другом направлении, – предложил Роман.

Они уснули под деревом, не найдя в себе сил разжечь костер. Свет молодого месяца с трудом пробивался через упругие ветки высоких деревьев. Южные апрельские ночи теплые, но холод шел от еще не прогретой земли. Они тесно прижались друг к другу и погрузились в сновидения, не сразу услышав рядом с собой рычание волка.

***

Сандра инициировала экстренное собрание совета директоров, не оповестив заранее о сути вопроса. Прокрутив несколько раз в голове свою речь, она каждый раз находила нестыковки и боялась, что итогом дискуссии станет ее отстранение с поста руководителя строительного холдинга. Сложно, очень сложно объяснить финансовым дельцам, что они должны смириться с денежными потерями и отказаться от многомиллионной прибыли. Она лично уговаривала партнеров и инвесторов в перспективности проекта, а теперь, не имея возможности озвучить истинную причину, должна уговорить их отказаться. От волнения кружилась голова, а в глазах метались черные точки. Сделав глубокий вдох, она заставила себя войти в конференц-зал. Перед ней сидели пятеро человек, которых она хорошо знала и которые хорошо знали ее. Она заметила, как каждый из них нервничает от неизвестности, ожидание всех раздражало. Она встала перед ними, чувствуя, как подкашиваются ноги, взяла со стола стакан с водой, осушила его до дна и поприветствовала собравшихся.

– Мы собрались здесь для того… для того, – она почувствовала, как тело больше не подчиняется; шатаясь, она сделала шаг вперед, чтобы опуститься на кресло, но не дошла и упала на пол без чувств…

Веки были тяжелыми, и на то, чтобы открыть глаза, ушло много сил. Сандра оказалась в просторной светлой палате, рядом суетилась медсестра, устанавливая капельницу.

– Со мной все в порядке, – слабым голосом прошептала она. – Я просто переутомилась.

– Конечно, с вами все в порядке! Несколько дней побудете у нас, наберетесь сил, окрепнете и домой вернетесь. А вот волноваться вам сейчас нельзя. Ребеночек хоть и маленький еще, но уже чувствует настроение мамы.

– Что? Какой ребенок? – с непониманием спросила Сандра, все мысли которой сейчас были заняты спасением Милы.

– Вы беременны. Поздравляю, – молоденькая медсестра тепло улыбнулась ошарашенной пациентке. – У вас уже девятая неделя – странно, что вы не заметили раньше.

Сандра вспомнила, в каком нервном напряжении и бесконечной работе прошли последние месяцы. Было совсем неудивительно, что она перестала замечать происходящие в ее организме изменения.

– Мне нужно домой. Это очень важно, – твердо сказала Александра медсестре.

– Это не мне решать, и не вам. Вот придет доктор, осмотрит вас и все решит. Сейчас самое главное – не навредить малышу.

«А как же Мила? Моя девочка, моя малышка» – подумала Сандра, и ей захотелось закрыть лицо руками и разрыдаться.

***

Владимир пришел в себя, сидя на полу крошечной прихожей. Воздух пропитался кровью и гарью. На месте уже работали врачи скорой помощи. Голова гудела, но, ощупав себя, никаких повреждений он не нашел. Мимо пронесли накрытое целлофаном тело, с носилок свисала окровавленная, обгоревшая рука. «Кого-то из наших убило» – подумал он, поднимаясь с пола. Пройдя медицинский осмотр и отказавшись от госпитализации, сославшись на хорошее самочувствие, Владимир отправился в участок вместе с непострадавшими сослуживцами. Ситуация обострилась до предела. Никаких следов пропавшей девушки они не нашли, при этом угодив в ловушку и потеряв опытных людей из группы захвата. После срочного собрания, где начальник следственного отдела орал как никогда раньше, у него разболелась голова. На смену боли вскоре пришла апатия. Больше в руках Владимира не было ни одной нити, за которую можно было бы ухватиться.

– Вов, помнишь то дело, где туристов нашли мертвыми в лесу? Так вот – прикинь, каждый из них за несколько месяцев до похода в горы продал свое имущество, кто-то квартиру, кто-то машину – а денег никто из родственников так и не нашел. Похоже на какую-то секту с очень хорошей финансовой выгодой. Как считаешь? – всегда веселый Мишка, стол которого, располагался рядом со столом Владимира, задорно подмигнул коллеге.

– Может быть… – с безразличием ответил Владимир. В участке он узнал, что от взрыва пострадали два сотрудника. Один погиб, а второй находится в реанимации.

– Все на выезд! – прогремел, как удар молота, начальник. – Едем обыскивать все съезды в лес!

Игнат Борисович прикрепил на доску для объявлений карту края и стал тыкать в нее указательным пальцем.

– Вот здесь камера зафиксировала автомобиль подозреваемого, но на следующей камере, установленной на трассе вот здесь, он так и не появился. Из чего мы делаем вывод, что подозреваемый свернул на одну из дорог, ведущих в лесную зону. Не мог же он раствориться в пространстве! Нам необходимо в кратчайшие сроки обыскать все три съезда. Ищем любую зацепку, любую улику. Обращаем внимание на все! Даже на смятую травинку! Поняли?

Несколько полицейских машин выехали в направлении, где камеры в последний раз засекли серый «Шевроле Авео». Первый съезд с трассы осматривали около трех часов, не найдя ни одного следа, указывающего на то, что похититель мог свернуть именно сюда. Время близилось к закату, когда полицейские машины припарковались на обочине возле второго съезда. Для лучшей видимости приходилось подсвечивать фонариками. Владимир еле шевелил ногами. Теперь ему казалось, что все их действия бессмысленные. Они проделали такую масштабную работу, чтобы выйти на след преступника, и в итоге с потерями уткнулись в тупик. Поиск дочери губернатора был делом первостепенной важности, и начальник не жалел ни людей, ни самого себя – но следовало признать, что большинство оперативников истощены. Из-за сильной усталости они могли просто проглядеть что-то важное. Когда солнце почти полностью скрылось за горизонт, кто-то прокричал, что нашел следы шин. Возле места находки собралась толпа народа. Казалось невероятным, что они, наконец, смогли найти зацепку. Испугавшись, что улику затопчут, Игнат Борисович всех разогнал и приказал продолжать поиски, углубившись в лесную зону. Спустя еще два часа полицейские наткнулись на накрытый еловыми ветками автомобиль, тот самый – «Шевроле Авео» с номером М146НО. Салон автомобиля был пуст, как и багажник. Заднее сидение покрывали крупные пятна засохшей крови. На фоне кромешной лесной тьмы, в многочисленных лучах ручных фонарей картина выглядела зловещей и наводила на мысль о том, что они уже ничем не смогут помочь дочери губернатора.

Глава 7

Откровения и новые открытия

«Смерть Наташи не просто оставила шрамы на моем сердце – она разорвала мою душу в клочья. Не помню, что я делал, не помню, как жил следующий год. Все как в тумане! Но это и не важно. Наступил тот день, который я встретил в частной клинике для душевнобольных. Мои родители пытались спасти сына – я их за это не виню. Но даже там, в чистилище с белыми стенами, под действием сильнейших препаратов моя боль не утихала. Ничто не могло ее унять, ничто не могло меня излечить. И я решился покинуть этот мир, чтобы вновь встретиться с ней. Пусть и не здесь, на твердой земле реального мира, а где-то там, по ту сторону жизни. Я перестал проглатывать таблетки, которые медсестра с натянутой улыбкой приносила мне три раза в день. Мне удалось ее обманывать; делать вид, что я их глотаю, но на самом деле прятать за щекой. К концу месяца этих таблеток накопилась целая уйма. Вот тогда-то я их и выпил, все разом. А перед этим написал на руке дату нашей первой встречи с моей Наташей. Какого же было мое удивление, ты не можешь себе даже представить, когда, открыв глаза, я увидел свет майского солнца, и тот самый день ожил, повторился, позволил мне прожить себя заново. Я умер в одном из слоев жизни, чтобы очнуться в другом и продолжить жить, но иначе, с учетом сделанных ошибок. Больше я никогда не назначал ей встречу на том перекрестке, и старался обходить его стороной. Мы вновь были счастливы! Ее тонкий стан в моих руках был реальным, теплым, живым. Первое время, я не мог поверить в то. Позже я понял, что Великое Время выбрало меня и позволило постичь непостижимое, прикоснуться к великой истине. А раз так, то моя миссия состоит в том, чтобы вести по этому пути всех, чья душа, как и моя когда-то, была разорвана на части. Вот только судьба была против нашего счастья, словно коршун, накинувшийся на мелкую птаху, она отнимала мою Наталью у меня. Ей снова было суждено покинуть мир, в котором мы были счастливы. И вновь, склонившись над ее свежей могилой, я отправился за ней. Ты знаешь, что я умирал много раз и много раз возрождался в следующем слое жизни – может ты этого не помнишь, но почти всегда это происходило на твоих глазах. И все же, раз за разом меня ждала утрата. Сейчас мы снова вместе, я вдыхаю запах ее волос перед сном, любуюсь чертами ее лица, меня убаюкивает звучание ее голоса, а ее руки, мягкие, нежные, дают мне силы, чтобы идти дальше и вести за собой свою паству…»

– Дорогой, – молодая женщина с длинными светлыми волосами, заплетенными в косу, вошла в палатку. – Я хотела спросить тебя, скоро ли наступит ночь Времени, та самая, которую каждый из нас так ждет?

– Наташенька, любовь моя, – мужчина взял вошедшую за руку и поцеловал ее запястье. – Скажи всем, что это произойдет уже скоро. Но не здесь, в другом месте. Мы отправимся в дорогу завтра.

Женщина нежно погладила его по отросшим волосам и кивнула, давая понять, что поняла и все передаст остальным.

***

Вера разрывалась на части между работой главного редактора в престижном журнале, подготовкой к предстоящему аукциону и посещению больницы. Лиля старалась помочь изо всех сил, при том, что часть дня она проводила в больнице у дочери, а затем бежала на работу. Сандру положили на сохранение, и возможности покинуть палату у нее не было. Она очень переживала за Милу, поэтому позвонила совей помощнице Татьяне и попросила ее расторгнуть контракт на покупку земельного участка как можно скорее.

– Александра Дмитриевна, но это невозможно. Все процессы запущены. Первая сумма, и не маленькая, уже уплачена. У меня нет таких полномочий, чтобы выступать перед советом директоров от вашего имени. Они меня не послушают и не поймут. Почему вы решили отказаться от этого проекта? Вы же так о нем мечтали.

Сандра не нашла слов, чтобы ответить, она разрыдалась в трубку, чем привела свою помощницу в смятение.

– Хорошо, ничего, я скоро выйду отсюда, и сама все решу, – сумев успокоиться, Сандра закончила разговор.

Роман находился вне зоны действия сети уже несколько дней. Что совсем не добавляло спокойствия. Сандра успокаивала себя тем, что ее муж вместе с друзьями отдыхает в лесу, и там просто не ловит сеть. О Миле она думала постоянно, опасаясь, что из-за ее такой несвоевременной госпитализации с девочкой может случиться что-то плохое. К вечеру того же дня на ее телефон пришло сообщение с неизвестного номера, вернее, фотография заплаканной Милы. Она сидела на стуле, отведя взгляд в сторону, с растрепанными волосами и покрасневшим от рыданий личиком. У Сандры внутри все сжалось, а ведь теперь ей нужно было думать еще и маленькой жизни, которая развивается внутри нее.

– Нужно обратиться в полицию, – настаивала на своем Лиля, – Может быть, они смогут вычислить этого урода. А мы что? Мы ничего не можем сделать!

– Такое решение, как расторжение контракта с финансовыми потерями, я не могу принять сама. Но для этого нужен веский повод. Может, мне рассказать о случившемся на совете директоров? И тогда они поймут и пойдут на встречу?

– На работе, значит, можно рассказывать, а полиции нельзя? – надулась Лиля.

– Давайте не будем паниковать. Если честно, то я уже начинаю быть согласна с Лилей. Может, и правда обратимся в полицию? Слишком много всего навалилось разом. Мы сами не справимся. Пока ты будешь решать проблемы со своими инвесторами и директорами, мы потеряем уйму времени. Наверняка полиции приходилось иметь дело с такими случаями, – рассуждала Вера.

– Наверное, вы правы. Но как я смогу написать заявление, если меня не выпускают из палаты?

– Давай так: я сама сегодня же заеду в полицейский участок и все им объясню. Хорошо? – всегда полная решимости и желания действовать Вера ободряюще действовала на Александру. Поддержка подруги была для нее сейчас важна как никогда.

– Спасибо тебе, Вер. Вам обеим спасибо. Я не знаю, что бы сейчас без вас делала, – две женщины склонились над постелью подруги и все вместе обнялись. Сейчас они действительно многое значили друг для друга и искренне сопереживали несчастьям, обрушившимся на них. Лиля была бесконечно благодарна за организацию аукциона, который, как она надеялась, сможет спасти жизнь ее дочери. Сандра была истощена морально, мечтая лишь о том, чтобы кошмар, заполнивший ее жизнь, развеялся, а Мила снова была дома. Вера старалась взять на себя больше, в силу своего пробивного характера она понимала, что сможет помочь. Именно она сейчас являлась опорой для своих подруг, и она их не подведет. Она сделает все, на что хватит ее сил.

***

Альбина вытянулась, как кошка на просторном супружеском ложе. Ее обнаженное, стройное тело, холеное в дорогостоящих салонах красоты, блестело, словно мрамор.

– Я все еще не верю, что его больше нет, – она радостно хихикнула и прикрыла глаза от предвкушения новой, счастливой жизни.

Водитель, а теперь еще и убийца, Сырского притянул ее к себе и поцеловал в пухлые губки.

– Я же обещал. Теперь мы квиты. Ты вытащила меня из тюрьмы, организовала побег, а я освободил тебя от нелюбимого мужа.

– Главное теперь – сыграть роль убитой горем вдовы. Когда его найдут. А когда его найдут?

– Не торопись пока. Придумай что-нибудь. Скажи партнерам и друзьям своего благоверного, что тот уехал в командировку, например.

– Но, когда его найдут, все же поймут, что ни в какую командировку он не уезжал.

– Ну и пусть понимают. Тебе он сказал так, а как на самом деле поступил -тебе откуда знать? Главное, стой на своем, поняла.

Альбина кивнула.

– Слушаюсь, мой командир.

Тем временем мужчина встал и подошел к зеркалу, расположенному над туалетным столиком.

– Тебе нравится, когда я называю тебя «Мой командир»? – игриво спросила Альбина.

Мужчина посмотрел на свое отражение в зеркале и аккуратно снял с глаз цветные линзы. Карий цвет радужки сменился сочно-зеленой, как весенняя трава.

– Мне нравится, когда меня зовут Гошей, – твердо сказал он.

– Что ты будешь делать теперь? – убрав из голоса кокетливые нотки, спросила Альбина.

– Поеду в Москву. Есть у меня там несколько незаконченных дел.

И он улыбнулся ей в зеркальном отражении.

***

Утром определили наиболее вероятный участок леса, где мог скрываться похититель и его жертва. Далеко преступник не мог увести раненую девушку, поэтому обследуемый периметр не захватывал большую лесную зону. Старались исходить из того, что Светлана все еще жива – но и вероятность того, что ее уже нет в живых, исключать не могли. Полицейские с собаками прошлись по всем возможным тропинкам, но ничего не нашли. Прошло слишком много времени, и если здесь и проходили люди, то теперь следы девушки и похитителя было уже не найти. Затем запустили дроны с тепловизорами – никакого присутствия людей на обследуемой территории.

–Что скажете, тунеядцы? – на Игнате Борисовиче не было лица. За последние пять дней он заметно похудел и осунулся. – Какие есть предположения?

– Может, похититель свернул к лесу, чтобы закопать труп? Или он вообще ее не тащил в лес! Пересадил где-нибудь на трассе, где нет камер, в машину сообщника, а свою спрятал там, где мы ее нашли, – всегда жизнерадостный Мишка выдвигал тупиковые для расследования версии с такой будничной простотой, что у начальника отдела посинели губы.

– Значит, так! Сегодня собираете все необходимое, а завтра группой выдвигаетесь в лес и исследуете каждый сантиметр! Пока что-нибудь не найдете, не возвращайтесь! Приказ о составе группы я озвучу через час! – яростно прокричал Игнат Борисович, и, выпустив пар, добавил слабым голосом: – Вы понимаете, сколько голов полетит, если мы это дело не раскроем? Да мы с вами будем драться за должность поломойки…

Владимир постучал в дверь кабинета начальника и, дождавшись громкого и грозного «Входите», открыл дверь.

– Игнат Борисович, я хочу попасть в группу. Меня это дело очень волнует.

Начальник искоса посмотрел на подчиненного и ухмыльнулся:

– Похвально, Вова, похвально. Ты молодец, толковый, хваткий. Дерзай! Я не против! Эх, жаль, что Львова в отпуск отпустил. Сейчас людей не хватает сильно! Даже он бы пригодился…

***

Первым проснулся Леха. Среди кромешной тьмы явно ощущалось чье-то зловещее рычание. Он несколько раз моргнул, пытаясь разглядеть приближающуюся опасность.

– Эй, пацаны, проснитесь, – он с силой пихнул локтем в бок Роману; в этот момент Леха различил серую, худую фигуру волка и заорал: – Аааааааааа, вооооолк!

Все трое подскочили мгновенно. Тимур, словно белка, попрыгал по веткам дерева и скрылся в густой кроне. Роман подскочил и, ухватившись за самую толстую ветку, покарабкался вверх. Один лишь Леха остался растерянно стоять внизу, прижавшись спиной к толстому стволу. Зверь наступал и уже присел, готовясь к прыжку.

– Давай руку, давай, – кричал Роман, свесившись со своего укрытия вниз головой.

Алексей достал из кармана сотовый телефон и включив фонарик наставил его прямо на глаза нападавшего хищника. Волк остановился и, потеряв возможность видеть, впал в ступор.

– Ну давай же, – не унимался Роман.

И в этот момент ветка хрустнула под тяжестью его веса и повалилась вниз. Волк повернул голову на шум и, увидев упавшего человека, прыгнул на него. В этот момент сработал инстинкт, и Рома схватил ту самую ветку, которая так предательски сломалась, сбросив его на землю, и ударил ею зверя по морде. Волк кувыркнулся в воздухе, упав на бок, но сразу же перевернулся на четыре лапы, и заскулив, попятился назад. Отступление зверя дало лишь минутную передышку – лесной хищник не собирался так просто сдаваться, и вскоре вновь принялся подбираться к своим жертвам, рыча и пригибаясь к земле для нового прыжка.

– Ромыч, что делать? – истерически завопил Леха. – Ты же своей тушей все ветки пообломал, мы не сможем залезть на дерево!

Роман с ужасом смотрел на приближающего волка, судорожно пытаясь найти возможность для спасения. Легко, словно на крыльях ночи, рядом с ними опустился Тимур, в его руке поблескивал инкрустированный драгоценными камнями стилет. Волк прыгнул снова, но острое лезвие болезненно вошло в его шкуру, пролив струйку крови на свежую весеннюю траву. Зверь громко взвыл и, поскуливая, попятился назад, на этот раз не выказывая желания атаковать снова.

– Волки не нападают поодиночке, – сказал Тимур товарищам. – Скорее всего, где-то рядом волчица с волчатами, и он хочет нас прогнать.

– Откуда ты знаешь? – удивленно спросил Леха.

– Я же в школе учился. Ты забыл? В отличие от вас.

Алексей, как завороженный, смотрел на холодное оружие в руках друга. Длинное тонкое лезвие, изящная рукоятка с большим рубином в середине, по бокам два сапфира и изумрудная россыпь. Именно такой по описанию стилет пропал из коллекции Сырского. Трое мужчин осторожно отступали, не отводя взгляда от зверя. Шаг за шагом они пятились назад, и лишь когда волк исчез из их поля зрения, и стало понятно, что от преследования хищник отказался, они смогли пуститься рысью по ночному лесу до тех пор, пока не выбились из сил. Очутившись у склона поросшей кустарниками горы, они опустились на траву и смогли перевести дыхание. Сильно хотелось пить и они, не сумев утолить жажду, опустошили последние запасы из рюкзака Тимура.

– Ничего себе, поспали, – устало прошипел Роман. – Теперь мы заблудились окончательно, и у нас совсем не осталось ни еды, ни воды.

– Не надо так драматизировать, – с наигранным оптимизмом воскликнул Леха. – Окончательно заблудились мы еще позавчера, а воду найдем. Нужно только идти на шум родника.

– Да ты что? – вмешался в разговор Тимур. – И ты реально слышишь шум родника, или у тебя уже начались галлюцинации?

Он тщательно протер лезвие стилета о собственные брюки и вложил его в ножны, точно в таком же порядке украшенные драгоценными камнями.