Край Мерцающей пыли

Стоя перед синей дверью, я сжимала ремешок кожаной сумки не решаясь войти. Секретарь отнесся ко мне доброжелательно, но он работник магической канцелярии, думаю, его мало чем можно удивить. Реакция простых людей может быть совершенно иной. Что ж, выбора у меня нет. Ночевать на улице в незнакомом городе – дурная идея.

Выдохнув, как перед погружением в ледяную воду, я открыла ярко синюю дверь и вошла в паб.

Небольшой зал, отделанный светлым деревом, гудел и веселился. Люди облепили синие деревянные столики вдоль стен и чокались кружками, выкрикивая пожелания о здоровье, богатстве и легкой работе. В дальнем конце комнаты, за высоким прилавком, широко улыбаясь хлопотал пухлый мужчина, с густой каштановой бородой. Он метался между подходящими к нему людьми и, взяв плату, выдавал глиняные кувшины с пивом.

По ушам ударил скрип струн. Я дернулась от неожиданности и налетела на рядом стоящего рыжего парня. Бросив извинения в спину, я поспешила скрыться в толпе. Не вовремя заигравшая музыка застала меня прямо в центре зала. Хмельные ноги понесли народ танцевать, и пробираться к хозяину паба стало в разы сложнее.

Высоко поднимая ноги, люди закружились в такт скрипке. Разбиваясь на пары, они сводили и разводили руки, меняли партнеров и снова принимались кружится. Пару раз я столкнулась с посетителями глазами, но кроме интереса и улыбок на их лицах ничего не заметила.

Наконец-то смеющаяся и отплясывающая толпа оказалась за спиной. Поправив сумку и мешок, я подошла к прилавку. Бородатый мужчина принимал заказ у группы молодых людей и, почесывая лысину, пытался расслышать их сквозь поднявшийся шум.

– Потерялась, Золотко? – пошептал бархатный голос над ухом.

Оттолкнув плечом нависшего парня, я резко развернулась, вытирая ухо о плечо. Слова возмущения застыли в горле: передо мной стоял одетый в идеально сидящий черный костюм Кэннур – только младше, лет на двадцать. Длинные огненно-рыжие волосы убраны в высокой хвост. Худое скуластое лицо с заносчивым орлиным носом надменно ухмылялось. Черные, как сама бездна глаза, смотрели на меня в легком прищуре.

Лицо парня в миг потеряло жесткие черты, а бездонные глаза цепко ухватились за мои золотые веснушки.

– Прости, я тебя напугал?

Посмотрев на освободившегося хозяина паба, я дернулась прочь от Кэннура. Достаточно с меня столичных задниц на сегодня.

Подлетев к мужчине, я облокотилась на прилавок, наклоняя голову ближе к нему.

– Подскажите, пожалуйста, как пройти к Академии?!

– По торговой площади прямо до фонтана, а от него направо. Упрешься в Академию. – Мужчина широко улыбнулся. – Может кружечку свежего пива на дорожку? Прекрасным дамам хлебные корочки в подарок.

– Налей нам два, Барри. – Кэннур облокотился одним боком на прилавок и положил пару медяков на столешницу. В ту же секунду они смахнулась в карман Барри. – Я угощаю.

Графский сын похлопал по высокому стулу у прилавка, приглашая присесть.

Я замялась, поглядывая на дверь. Зная Кэннура старшего, оставаться – было плохой идеей, но поставленные запотевшие глиняные кружки, с манящим хмельным запахом, и тарелка теплого жареного хлеба пересилили здравый смысл. Я могу уйти в любой момент. Тем более я знаю, как дойти до Академии.

Нащупав в дорожном мешке медяк, я положила его на прилавок рядом с Кэннуром. Еще и перед сыном Себастьяна не хватало задолжать.

– Дэлла. А ты?

Я еле забралась на высокий стул.

– Каспар. – Кэннур пододвинул мне кружку с приятно пахнущим напитком, игнорируя монету. – Судя по твоей реакции, моя фамилия тебе известна.

– К сожалению. Мне довелось провести несколько дней с твоим отцом в тесном пространстве, а затем стать жертвой его попытки помочь.

Я захрустела корочкой, потирая зудящую шею.

Каспар покачал головой, точно зная, что мне довелось пережить.

От хлеба во рту пересохло, и я сделала глоток студеного пива. Терпкая жидкость приятно отдавала хмелем и заполняла пустоту в желудке. Пораженная свежим, слегка горьковатым вкусом, я немедля сделала еще один большой глоток: этот напиток не имел ничего общего с тем кислым пойлом, что пили в Яме.

– Каково это иметь отца-некроманта, способного обездвижить тебя по щелчку пальцев?

Я подперла голову кулаком, всматриваясь в черноту глаз Кэннура.

– Ну-у-у, – он посмотрел в потолок, подбирая слова, – детство было не из самых счастливых. По дому частенько бродили сбежавшие из подвала упыри. Спать я ложился в строго отведенное время, можешь сама догадаться почему. С друзьями тоже была напряженка. Лишь с появлением Винсента детство хоть как-то заиграло. С ним ты тоже знакома?

– Знакома, – бросила я и, покрутив кружку с оставшимся на дне пивом, допила в один глоток быстро закончившийся напиток. – А где все это время была твоя мать?

– Умерла в родах.

Каспар поджал губы и осушил кружку.

Жестом указав Барри на пустое дно, парень полез в карман пиджака. Я тут же достала еще монету и вместе с предыдущей пододвинула к Барри. Задорно звякнув, они исчезли в пухлой руке хозяина паба.

Кэннур недовольно скривился.

– Я тоже потеряла маму. – Раскрепостившись, я подбадривающие похлопала его по плечу – ледяному плечу. – Мне было пять.

– Это ужасно. Ты тоже росла с отцом?

Каспар протянул мне кружку. Чокнувшись, мы пригубили свежую порцию пива.

– Отца не было в моей жизни. И вспоминая нежелание Патриции говорить о нем, подозреваю, что он даже не знает о моем существовании – или мне просто так нравится думать.

Не хотелось бы знать, что от меня отказался родной отец.

Отгоняя мысли, я сделала несколько крупных глотков.

Каспар протяжно вздохнул и грустно натянул губы.

– Сменим тему.

Я согласно кивнула.

– Ты приехала в Академию, – утвердительно сказал Кэннур, не скрывая того, что подслушал мой разговор с Барри. – Какой факультет?

– Боевой.

– Жаль. Пошла бы на целительство, я б мог взять тебя под свое кураторство на правах пятикурсника. Но раз ты знакома с Винсентом, то можешь попросить его стать твоим куратором.

– Винсент учится в Академии? – удивилась я.

– Он не говорил? – Каспар коротко посмеялся. – Ну да, это же Вин. Но все же подумай над его помощью.

– Обойдусь. – Поморщилась. – Совет зачислил меня под ответственность лорда Увина. И судя по тому, что о нем говорят, меня ждет весьма «радужное» обучение и без помощи Ди-Горна.

Хмель расслабил голову, и уставшее тело поплыло в ненавязчивом качающем тепле. Покосившись на выход, я потянулась к сумкам на полу.

Каспар поймал цепкими глазами мое намерение.

– Любишь танцевать?

Не дожидаясь ответа, он поднял меня за подмышки и перенес мое сопротивляющееся тело в центр бурлящего зала. Опустив перед собой и аккуратно взяв мои ладони, он начал бить каблуками лакированных туфель в такт звукам веселой скрипки. Первая мысль была – убежать. Вторая затерялась в неумелых попытках повторить движения за Каспаром. Третьей стала живая радость: я была частью общего веселья, и никто не пытался спровадить меня или бросить грязный нелестный взгляд.

Проникшись заводной мелодией, я размахивала подолом платья, ритмично била то пяткой, то носком, не думая, как мои движения выглядят со стороны. Я кружилась, подпрыгивала и от всей души радовалась со всеми. Вот меня ведет в танце пожилой мужчина. Миг, и я отплясываю с молодым широко улыбающимся щербатым парнем. Поворот, и мы с Каспаром вновь в одной паре.

Под звонкий смех девушек и дружные мужские оханья весь паб танцевал, пока музыка не стихла.

– Может останешься еще ненадолго?

Каспар скорчил грустную рожицу.

– Нет, – обрубила я и закинула сумки на плечо. – Я и так сильно задержалась.

«…И я не хочу испытывать свою невезучесть в компании молодого Кэннура», – закончила я у себя в голове.

Каспар протяжно вздохнул.

– Что ж пойдем. – Он отлип от прилавка. – Я тебя провожу.

Я вскинула ладонь в протесте.

– Не стоит.

Каспар меня не слышал – не слушал. Он смотрел за мою спину и кривил губы в жуткой самодовольной улыбке.

– Все так же пропиваешь все свое скудное жалование в пабе, Янгрид?

Отскочив в сторону, я подняла на лорда Увина глаза и обомлела. Его крупное лицо исказила злоба, придавая и без того устрашающе огромной фигуре колкой опасности.

– А ты до сих пор сосешь сиську своей черноглазой мамки?

Янгрид кивнул на золотую монету, оставленную Каспаром на прилавке.

– Как грубо. – Кэннур трагично свел темные брови домиком. – Дэлла, разве я сказал что-то плохое?

Увин надавил на меня своими красными глазами, ожидая от меня: то ли ответа, то ли призывая к молчанию. Я выбрала второе.

– Сгинь. – Янгрид шагнул к стойке и смахнул со своего пути Каспара, как назойливую муху. – От тебя смердит.

Кэннур зыркнул на бугристую спину лорда и отряхнул пиджак, смахивая с себя его касания.

Лорд же полностью потерял интерес ко мне и к нахальному графскому сыну. Он принял кружку из рук Барри и прижал ее к губам, громко и жадно вкушая холодное пиво.

Боковым зрением я увидела, как от Каспара юркнула черная тень. Она стрелой полетела к прилавку и ударила в глиняное дно кружки, опрокидывая ее на ничего не подозревающего Янгрида.

– Ну разумеется, – выдохнула я, в очередной раз не удивляясь своей «везучести».

Янтарные капли стекали по пышущему яростью лицу лорда Увина и убегали под края черной кожаной жилетки. Жгуты его мышц дернулись перед скорым рывком.

– Бежим, – весело шепнул Каспар и схватил меня за руку.

– А НУ СТОЯТЬ, ЩЕНКИ!

За нашими спинами послышался грохот от падающих столов и стульев.

Выбежав на улицу, Каспар завел меня за спину и, соединив указательный палец с безымянным, замер лицом к пабу.

Янгрид не заставил себя долго ждать и вылетел на крыльцо, чуть не сорвав дверь с петель. Гора из мышц направилась к нам. И что-то мне подсказывало, что Увин не будет искать виноватого.

– Стой, – приказал Каспар голосом Себастьяна.

На взбешенном защитнике застыла гримаса всепоглощающего гнева. Если раньше я его остерегалась, то теперь была в животном ужасе от предстоящей с ним встречи в Академии.

– Уходим. – Каспар сжал мою ладонь и поволок из-под красных глаз декана. – На него ментальных оков надолго не хватит.

Дважды меня просить не пришлось.

Пробежав не меньше пары тройки улиц, мы выбежали на небольшую площадь, окруженную многоэтажными серыми домами. В центре круглой площади возвышалась скульптура из белого мрамора. Каменный мужской силуэт, увешанный сияющими драгоценностями, восседал на массивном позолоченном троне и сильно напоминал мне Его Высочество Гериона Агмунда. Только каменный Агмунд был в разы старше.

Оторвав глаза от вычурного памятника, я вырвала руку из ледяного хвата некроманта.

– Что ты творишь?! – закричала я, тяжело дыша от бега и скрипя зубами под натиском кусающей за затылок злости. – Зачем ты втянул меня в свои игры?

Убрав руки в карманы брюк, Каспар показал мне полное безразличие на своем лице. И я отлично знала это выражение, ибо наблюдала его несколько дней подряд в трясущейся карете.

– Расслабься. – Он легко отмахнулся. – Мы с ним всегда так веселимся.

– По-моему весело было только тебе.

Каспару глубоко плевать на то, как его легкомысленный поступок отразиться на мне. И винить его в этом сложно: я сама решила остаться и выпить с ним, сама не ушла еще в начале язвительного разговора между ними. Но я не боюсь сложностей и БУДУ винить в этом Каспара!

– Какая ты скучная, Дэлла, – разочаровано профыркал некромант.

Его слова пронзили меня вспышкой гнева.

– Послушай меня, графский сынок. – Я ткнула пальцем в холодную грудь. Каспар округлил глаза и отшатнулся. – Я не одна из твоих игрушек и развлекать тебя не намерена. Если из-за твоей выходки у меня будут неприятности, то я не буду смотреть на твой титул, а запихаю его тебе в глотку и утащу с собой.

Шумно выдохнув, я развернулась и пошла прочь.

Ночная улица играла со стуком от каблуков моих сапог и терпеливо выслушивала мои гневные стенания. Звонкий подпрыгивающий звук от упавшего с высоты камешка заставил меня остановиться и осмотреться.

Фонари освещали теплым тусклым светом одинокую улицу, оставляя место для густой темноты углов и глубокой черноты подворотен. Мазнув глазами по спящим окнам, я осмотрела пологие крыши и ухватилась за силуэт человека. Он неподвижно стоял на краю, и я чувствовала его пристальный давящий взгляд.

Горячие ладони обхватили меня за талию и водрузили на широкое плечо. Под страхом смерти я заколотила руками и ногами, пытаясь вырваться из лап злодея. Пальцы вцепились в гриву волос и дернули их в попытке освободиться.

Нападавший звонко рыкнул и тряхнул меня, взбалтывая резким сильным движением внутренности.

– Совсем ополоумела?! – рявкнул злой басистый голос.

Я замерла и посмотрела на клок черных длинных волос в руках.

– Винсент?

– По дурноте характера она почти доходит до тебя, Вин. А с виду такая прелестница. Жаль. Очень жаль.

Судя по приближающемся елейному голосу, к нам идет Каспар. Полной картины я не могла видеть, так как на плече я висела лицом к крепкой заднице Ди-Горна.

Возмущение ударило в грудь. Втянул меня в проблемы и хватает наглости обсуждать мой характер?!

Я заерзала, пытаясь выскользнуть из крепкой хватки.

– Подсобишь? – Винсент снова тряханул меня пытаясь успокоить. – Мое терпение на исходе, а я обещал Себастьяну, что с ней ничего не случится.

– Ну почему отец не может принести в дом кошку или собаку? – протянул Каспар наигранным обиженным тоном. – Сначала ты, со своим мрачным вгоняющим в тоску видом. Теперь эта… юродивая девица. Устроил какое-то пристанище для ущербных магов. Я, между прочим, не соглашался на… ЭТО.

Мне не нужно было его видеть, чтобы понять куда он в данный момент показывает.

– Следи за языком, Каспар. Иначе я оставлю ее тебе.

– Хорошо, хорошо. Только угрожать не надо.

Каспар поравнялся с моим лицом и сложил пальцы крестом.

– Не смей!

Мои руки и ноги задергалась под стать взбешенному окторезу.

– Бездна!

Ди-Горн прижал меня к себе, выдавливая плечом весь воздух.

Я отвела глаза к крышам, надеясь, что отсутствие прямого взгляда усложнит Каспару работу. Замеченный мной ранее теневой наблюдатель все также стоял на краю дома и бездвижно смотрел.

– Спать.

Глава 7

Проснувшись, я не хотела открывать глаза. Череп грозил разорваться от малейшего неаккуратного движения. Радуясь, что я в мягкой постели, а не на полу или того хуже на улице, я поглубже зарылась лицом в подушку, шумно вдыхая свежий дождливый аромат и утопая носом все глубже в мягком перьевом облаке.

Первый вечер в столице принес мне много эмоций: злость, радость, обиду. В голове все еще играла музыка, а в груди горько распирало.

Постанывая, я перевернулась на спину и открыла глаза. Белый высокий потолок больно ударил по зрачкам. Отведя взгляд от выжигающей белизны, я настороженно оглядела комнату.

Стены покрывали темно-зеленые шелковые обои, повторяющие мой цвет глаз. Напротив широкой кровати расположились серо-коричневая мраморная купель и бумажная бежевая ширма. У стены, между двумя окнами, стоял массивный шкаф из красного дерева. В противоположной стороне, ближе к двери, раскинул свои витые подлокотники оббитый узорчатым бархатом и заваленный разнообразным барахлом диван.

Под одеялом кто-то шевельнулся.

В один скачек сев на кровати, я ошарашено рассматривала силуэт, скрывающийся под плотной тканью. Распущенные волосы от резкого движения разметались в стороны, щекоча мои плечи и спину.

Великая! На мне кроме трусиков и тонкого лифа ничего нет! Я рванула на себя одеяло укрывая тело.

– Ууу. Бездна, – провыл Ди-Горн и свернулся калачиком.

Застыв, я боялась шелохнуться. Я прислушалась к своим ощущениям в теле. Они не поменялись, не считая тяжелой головы и непривычной легкости рассудка, не терзаемого магией.

Отпустив тревожные подозрения, я постаралась собрать хаотично бегающие мысли.

Каспар усыпил меня заклинанием, и они принесли меня сюда. Рассматривая широкую спину Винсента, сплошь покрытую длинными полосками шрамов, я пыталась понять, куда меня притащили. Сомневаюсь, что в Академию могли пустить с бесчувственной девушкой.

Осознание, что я, вероятно, нахожусь в доме Кэннуров, вывело меня из задумчивости в секунду.

– Ди-Горн!

Я высунула из-под одеяла босую ногу и пнула его по упругому заду, обтянутому белыми тонкими штанами. Он повернул ко мне голову и волком посмотрел из-под черной копы волос.

– Чего тебе? – прошипел он сквозь зубы.

– Мы у Кэннуров?

– Да.

– На кой хрен ты меня раздел?

Я плотнее прижала к груди спасительную ткань.

– Если ты еще не поняла – поясню. Это моя комната и моя постель. И я не позволю спать на ней в каких-то грязных тряпках.

Винсент лег на спину и потянулся, демонстрируя рельефный живот.

Щеки налила горячая краска. Я до боли сомкнула губы, пытаясь откинуть всплывающие острые опасения. Мне становилось тошно от того, что какой-то мужик раздевал и лапал меня.

Защитник заметил мое болезненное молчание и не упустил шанса издевательски ухмыльнуться.

– Остынь. Твое тело меня не волнует. – Винсент сел на кровати и уперся локтем в колено. Другой рукой он перебирал валяющиеся на полу вещи. Подняв мое платье, он бросил его мне. – Собственно и волноваться там особо не из-за чего.

– Отвернись, – процедила я слова сквозь скалящуюся челюсть.

Ди-Горн не стал ерничать и сразу отвернулся. Я быстро встала и накинула платье. Оглядев высокую грудь, ВЕСЬМА ЗАМЕТНО ОЧЕРЧЕННУЮ даже шерстяном мешковатом платье, я осмотрелась в поисках бечевки – без нее платье отвисало до пяток.

– А в той куче нет моего пояска?

– Та ущербность была пояском? Я ее разрезал и выкинул. – Винсент встал и подошел к шкафу. Порыскав в нем не много, он протянул мне черный кожаный ремень. – Возьми и не позорься.

Пропустив яд мимо ушей, я выхватила ремень и наскоро застегнула его на талии. Стоило бы поблагодарить, да вот не хочется.

Ища глазами льняную ленту, я торопливо расчесывала пальцами длинные волосы. Мне до ломоты в костях хотелось покинуть комнату этого несносного и хамоватого защитника.

Лента нашлась на заваленном тряпками, книгами и мешками диване. Так же там обнаружились мой дорожный мешок, сумка и сапоги.

– Я могу выйти отсюда не заметно? – Не хватало еще, чтобы Себастьян думал обо мне, как о развязной девке.

Откинув назад заплетенную косу, я набросила на плечо сумку и мешок.

Ди-Горн прошелся по комнате и, отодвинув легкие полупрозрачные шторы, выглянул в окно. За идеально прозрачным стеклом раскинулась, та самая, площадь с каменным Агмундом.

– Сомневаюсь. Карета Себастьяна здесь.

Просто замечательно.

– Я подожду, пока он уедет.

– А меня не хочешь спросить?

Во мне затеплился лучик надежды.

– Ты знаешь, как выйти незаметно?

– Я не об этом. – Винсент устало протер лицо широкой ладонью. – Ты мне здесь не нужна. Иди и прячься в другом месте.

– Я не уйду.

Я сложила руки крестом на груди, подчеркивая свою решимость.

– Это мы еще посмотрим, – мрачно сказал он.

Ди-Горн подошел к купели и потянул за шнурок на штанах.

Обомлев, я вытаращила глаза на открывшуюся обескураживающую картину. Легкие штаны свободно болтались на узких мужских бедрах, грозя упасть в любую секунду, и открывали взгляду выпирающие косточки, стрелу мышц и темную дорожку волос, уходящую под светлую ткань.

Я рывком развернулась и, приложив прохладную ладонь к горящей щеке, схватила сапоги, и стрелой вылетела из комнаты Винсента.

Отойдя на безопасное расстояние от двери, я облокотилась на стену из молочного камня и рвано натянула сапоги.

– Злобный индюк! – Вот ему сложно было выделить мне угол на часик другой?! – И ведь не постыдился же! Развратник!

– Добрый день, Дэлла.

Я вздрогнула и подняла глаза.

Себастьян сидел за круглым столом, стоящим по середине просторного холла. Его фигура все так же не показывала эмоций и напоминала бездушную говорящую куклу.

– Буду рад, если составишь мне компанию за обедом. Присаживайся.

Я прикрыла глаза, справляясь с охватившей меня неловкостью. Будь я внимательней, то не стала бы вести сама с собой гневную беседу.

Бросив тоскливый взгляд на заставленный едой стол, я отказываясь махнула головой. Желудок скрутило в протестующем голодном спазме – два дня в моем рту не было ничего, кроме пива и пары хлебных корочек.

– Бездна, – ругнулась я на манер Ди-Горна и пошла на аппетитный запах.

Нервно сняв сумки, я бросила их возле стула и села напротив некроманта. В это время я могла быть уже в Академии, а вместо этого продолжаю крутиться в обществе Кэннуров и Ди-Горна. Злясь сама на себя, я дергано положила себе в тарелку то, что было знакомым: варенные яйца, пшеничный хлеб и куриные крылья, обваленные в каких-то травах.

– Ты выглядишь расстроенно. Мне стоит об этом волноваться?

Себастьян разрезал куриное крыло серебряным ножом, придерживая его с другой стороны вилкой.

Невольно поморщившись на его манерность, я демонстративно взяла курицу руками и начала откусывать куски.

– Фсе ф поятке, – ответила я ему с набитым ртом, параллельно наслаждаясь обескураженным лицом некроманта. «Ах, точно!» Наскоро проглотив самый вкусный кусок курицы в своей жизни, я с вызовом посмотрела на Кэннура. – Вы не сказали, что являетесь некромантом.

Промокнув губы ажурной салфеткой, он откинулся на спинку и изучающе смерил меня взглядом.

– Вся родословная Кэннур – потомственные некроманты. То, что ты этого не знала – не значит, что я это скрывал, Дэлла. Не стоит относится ко мне как к герою сказок, которыми пугают детей малообразованные родители. Из мага никогда не получится толкового целителя без знаний в некромантии, и некроманта без знаний в целительстве. В Академии преподают по целительским книгам составленными моими предками. Так же я являюсь деканом целительского факультета. Некромант – лишь определение, а не характеристика.

Я подавила щекочущую горло неловкость и быстро протараторила:

– Не знала. – Немного помолчав с нажимом добавила: – Как и много другого.

Я пристально посмотрела на мужчину, убеждаясь, что он понял мой намек, указывающий на вчерашнюю встречу с академическим советом.

Себастьян сидел с каменным лицом, не испытывая и капли угрызения совести. Хотя, ему и стыдиться то не чего. Обещал помочь с поступлением – помог, пусть и умолчал о некоторых «деталях».

– Доброго дня, Каспар. Рад видеть тебя, – бестелесно поприветствовал сына Себастьян и вернулся к обеду.

– Здравствуй, отец. – Бесшумный Каспар сел рядом со мной. – Как спалось, Золотко?

– Прекрасно, – прошипела я. – Благодаря тебе.

– Не нервничай так, Дэл. – Кэннур младший накрыл изящными пальцами мою ладонь. – Ты не оставила нам выбора. Кто знает, что могло с тобой случится на ночных улицах Тирриона? Зато сейчас ты цела, невредима и хорошо выспалась.

– Я должна быть благодарна? – Я выдернула кисть из-под его холодной руки. – В Бездну такую помощь! И тебя туда же.

Я соскочила со стула с мыслями покинуть этот дом и больше никогда не встречается с его жителями. Ледяное кольцо пальцев сомкнулось на запястье, не давая мне двинуться с места. От былой непринужденной расслабленности тела и шкодливого взгляда Каспара не осталось и следа. Черные глаза вгрызлись в меня, желая утопить в своей черноте. Огромная сила стройного тела держала меня лишь тремя пальцами, но этого хватало, чтобы не дать мне уйти.

– Сядь, – неживым голосом приказал Каспар.

Тело одеревенело и поддалось контролю некроманта, предав свою хозяйку. На прямых ногах я медленно шагнула к стулу.

В воздухе сверкнуло серебро. Вилка легко вошла в изящную кисть Каспара. Некромант отдернул руку и кинул злой взгляд на отца.

Вновь обретя власть над собственным телом, я схватила вещи и попятилась назад. Себастьян проткнул родного сына вилкой! ВИЛКОЙ! Великая, куда ты привела меня?

Наткнувшись спиной на что-то теплое, я подскочила и отпрыгнула в сторону.

– Трусишка, – зло ухмыльнулся Ди-Горн и сел по правую руку от Кэннура старшего.

Себастьян безразлично дожевывал кусок курицы и, завидев слугу в голубом костюме, отставил тарелку в сторону.

– Приношу извинения за поведение своего сына. Он больше не посмеет использовать свой дар на тебе. – Себастьян принял кружку горячего чая у подошедшего слуги. – Да, Каспар?

Каспар, подняв перед собой ладонь, оглядел насквозь прошедшие зубья. Вырвав вилку другой рукой, он слизнул выступившую на коже каплю черной крови. Не меняя прибора, молодой некромант подцепил красный сахарный фрукт и, положив его в рот, блеснул глазами с клубящейся в них тьмой.