Пыльца желания

Илария вздрогнула. Это была не просьба. Это был приказ. Она посмотрела на Кассиана. Он кивнул, почти незаметно. Его лицо было напряжено. Илария закрыла глаза, сосредоточившись на метке. На том, что она чувствовала через нее сейчас: его усталость, его тревогу, его ярость на отца, его странную, новую волю защитить ее. И на том, что было глубже – на магическом шве между ними, на резонансе их сущностей, усиленном близостью в укрытии. Вкус… дикого лесного меда, раскаленной стали, сосновой смолы и чего-то неуловимо теплого, солнечного.

⠀

Она сконцентрировалась на этом сложном, многослойном Вкусе через свою метку, направив его к Лейраэль. Не анализируя, а просто передавая ощущение.⠀

Старейшина вздрогнула, как от удара. Ее сухие губы приоткрылись. Янтарные глаза на мгновение потеряли фокус, наполнившись видениями, недоступными другим. Вкус… внезапной грозы и цветущего папоротника.

– Правда – выдохнула Лейраэль. – Горькая, как кора ивы, но правда. Связь не лжива. Она живая и опасная. Для них. Для нас. Для всего. – Она перевела взгляд на Торвинна.

– Сын твой не предатель, Торвинн. Он – заложник темной игры. Как и она. Игроки, ставки в которой – сама жизнь Леса.⠀

Торвинн бурей поднялся с каменного сиденья. Его лицо пылало яростью. – Но связь! Она оскверняет его! Соединяет кровь Ветрогорнов с кровью Пожирателя! Мы должны разорвать ее! Ножом, огнем, магией! – Он выхватил кинжал, лезвие блеснуло в солнечном луче. Вкус… раскаленной стали и яда.⠀

– Ты не можешь, отец, – тихо, но с железной силой сказал Кассиан. Он шагнул вперед, заслоняя Иларию собой. Метка на его запястье вспыхнула ярко-зеленым светом. – Знак Резонанса – не нить, которую можно перерезать. Это – магический шов на самой ткани наших душ. Попытка разорвать его убьет нас обоих. Или выпустит ту силу, которую Марцелл хочет использовать. Она взорвется. – Он посмотрел на Сильру. – Советница знает это.⠀

Сильра медленно кивнула, ее пальцы перебирали страницы свитков. – Он прав, Вождь. Знак описан здесь. Он стабилен только до Ритуала Жатвы. Насильственный разрыв… непредсказуем. Может уничтожить Катализаторов и все вокруг. Или дать Уснувшему именно тот импульс, который ему нужен для пробуждения. – Она подняла холодный взгляд.

– Риск слишком велик.

⠀

Торвинн замер, его грудь вздымалась от гнева, кинжал в его руке дрожал. Вкус… тлеющих углей и старой крови. Он смотрел на сына, на его защитную стойку, на метку, связывающую его с человеком. На Иларию, стоявшую за спиной Кассиана, бледную, но не сломленную. На свитки в руках Сильры. Наконец, его взгляд упал на Лейраэль. Старейшина смотрела на него, ее древние глаза были полны… печали и предупреждения.⠀

С глухим стоном ярости Торвинн вонзил кинжал в дубовую плаху рядом со своим сиденьем. Лезвие вошло по рукоять.

– Так что же? – проревел он. – Ждать, пока Пожиратель использует моего сына как дрова для своего кошмарного ритуала? Ждать, пока это соединение… – он с отвращением ткнул пальцем в сторону меток, – станет его оружием?⠀

– Мы сразимся, – просто сказал Кассиан. – Мы сорвем Ритуал. Уничтожим Цветок. Убьем Марцелла и Моргану. – В его голосе звучала ледяная уверенность. Вкус… отточенного кинжала и зимнего ветра.

– Но для этого нам нужен Лес. Его сила. Его гнев. И… – он обернулся к Иларии, его взгляд был тяжелым, – ей нужно убежище и защита до полнолуния. И после.⠀

Лейраэль снова подняла руку.

– Решение принято, – ее тихий голос перекрыл возможные возражения. – Кассиан Ветрогорн и Илария Вейн остаются под защитой Леса до Ритуала Жатвы. Сильра изучит Знак и документы. Торвинн – готовит воинов. Мы встретим Пожирателя у его проклятых Врат. Лес проснется. – Ее янтарные глаза сверкнули. Вкус… пробуждающегося вулкана и корней, уходящих в бездну. – Но сначала… – ее взгляд упал на Кассиана и Иларию, – …Советница должна понять вашу связь до конца. Готовьтесь.⠀

Сильра встала, ее голубоватые узоры замерцали. Вкус… ледяной иглы и лунного камня.

– Идемте в Круг Знамений, нам нельзя терять время.

⠀

Круг Знамений оказался небольшой, скрытой от посторонних глаз полянкой, окруженной серебристыми березами. Их белая кора была испещрена темными, естественными знаками, напоминающими руны. В центре лежал плоский, отполированный временем и водой камень, испещренный спиралями и концентрическими кругами. Воздух здесь вибрировал тихой, мощной магией. Вкус… кристальной росы и озона.⠀

Сильра велела им встать в центре камня, лицом друг к другу. Рядом с ней стояла помощница – юная эльфийка с волосами цвета молодой листвы и огромными, испуганными глазами.

– Снимите верхнюю одежду, – приказала Сильра без тени смущения.

– Знак должен быть открыт и ваша кожа должна чувствовать импульсы Леса.⠀

Илария, краснея, сняла свое порванное платье, оставшись в тонкой нижней рубашке и исподнем. Кассиан сбросил остатки своей эльфийской туники. Его торс, сильный и поджарый, с серебристыми узорами, мерцающими в свете берез, и свежей, но уже затягивающейся раной на боку, выглядел одновременно уязвимым и могущественным. Вкус… дубленой кожи и теплого камня. Илария почувствовала, как метка на ее запястье отозвалась жаром. Его глаза скользнули по ее силуэту сквозь тонкую ткань, и в них мелькнуло что-то знакомое – тень вчерашнего желания.⠀

Сильра взяла в руки ритуальный нож из обсидиана и чашу, наполненную дымящейся жидкостью цвета лунного света. Она начала обходить их по кругу, начертанному на камне, распевая на древнем наречии эльфов. Ее голос был монотонным, гипнотизирующим. Вкус… ментола и полынной горечи. Магия Круга оживала. Воздух загустел. Свет берез стал ярче, отбрасывая резкие тени.⠀

– Соедините руки метка к метке, – скомандовала Сильра.⠀

Илария и Кассиан медленно подняли руки. Их запястья с пульсирующими знаками соприкоснулись. В момент соприкосновения по их телам пробежал мощный электрический разряд. Вкус… чистейшего эфира и жгучего перца. Они вскрикнули в унисон. Зелено-серебряный свет меток вспыхнул ослепительно, озарив всю поляну.⠀

– Сила связи огромна, – пробормотала Сильра, ее аналитический взгляд фиксировал каждую вспышку света, каждую дрожь их тел.

– Это симбиоз. Их магии переплетены на фундаментальном уровне. – Она окропила их дымящейся жидкостью. Капли, падая на кожу, шипели и испарялись, оставляя ощущение ледяного жжения. Вкус… сухого льда и горечи.

– Попробую ослабить резонанс.⠀

Она поднесла обсидиановый нож к месту соединения их запястий. Лезвие было холодным, смертоносным. Она начала шептать новые заклинания, сложные, режущие слух. Нож замер в миллиметре от их кожи. Илария почувствовала, как что-то давит на связь, как пытается вклиниться, рассечь невидимые нити. Вкус… ржавых ножниц и боли.

⠀

Боль! Острая, режущая, исходящая из самой глубины метки! Илария застонала. Кассиан стиснул зубы, его пальцы впились в ее руку. Свет меток погас, сменившись тревожным, темно-багровым свечением. Вкус… крови и гари.

– Стой! – выкрикнул Кассиан.

– Ты делаешь хуже!⠀

Но Сильра, погруженная в магический анализ, не слышала или не хотела слышать. Она сконцентрировалась, усиливая давление заклятия. Нож дрожал в ее руке.⠀

Боль переросла в нечто иное. Не в разрыв, а в противодействие. В яростный ответный импульс самой связи. Из метки хлынула волна не боли, а всепоглощающего, знакомого жара. Жара, смешанного с яростью и инстинктом самосохранения. Вкус… раскаленного железа и дикого меда. Он ударил по ним обоим, смывая магическое давление Сильры, как плотину.⠀

Илария вскрикнула от захлестнувшего ее желания. Она увидела то же в глазах Кассиана – ярость, смешанную с неудержимой, животной потребностью. Связь, атакованная, ответила самым примитивным, самым мощным способом – требованием слияния. Утверждения своего существования через плоть.⠀

Их руки, все еще соединенные у запястий, дернулись, не разрывая контакта меток, Кассиан рванул Иларию к себе. Его свободная рука вцепилась ей в затылок, его губы грубо нашли ее губы. Это был поцелуй-захват, поцелуй-заявление. Вкус… крови и соли. Она ответила с той же яростью, кусая его губу, впиваясь пальцами в его спину, чувствуя под ними напряжение каждой мышцы.⠀

Сильра отпрянула, шокированная, обсидиановый нож выпал у нее из рук. Ее помощница ахнула. Магия Круга загудела, закружилась вихрем вокруг слившихся фигур.

⠀

Они рухнули на холодный ритуальный камень. Кассиан оказался сверху, его тело прижало ее к гладкой поверхности. Он не отрывал своих губ от ее, его язык вел войну за господство, которую она с радостью принимала. Вкус… грозы и спелой сливы. Его рука рванула тонкую ткань ее рубашки, обнажая грудь. Холодный камень под спиной, жар его тела сверху – контраст сводил с ума. Его рот опустился на ее сосок, лаская, кусая, заставляя ее выгибаться под ним с долгим стоном. Вкус… карамели и жгучего перца.⠀

Он сбросил остатки своей одежды, его возбуждение было явным, мощным, прижимающимся к ее бедру. Вкус… мужской силы и озона. Его рука рванула ее исподнее. Холодный воздух коснулся самой сокровенной плоти, но тут же был вытеснен жаром его ладони, скользнувшей вниз, нашедшей влажную теплоту. Грубые пальцы эльфа коснулись нежной кожи, вызвав взрыв искр. Вкус… спелого персика. Она вскрикнула, раздвигая бедра шире, обвивая его шею руками.⠀

Он вошел в нее одним мощным, влажным толчком. Не медленно, а властно, заявляя права, заполняя до предела. Вкус… темного шоколада и лесного ореха. Глубокий стон вырвался из его груди. Она ответила ему, впиваясь ногтями в его ягодицы, притягивая глубже, чувствуя каждую пульсацию внутри. Камень под спиной был холодным и шершавым, его тело – горячей крепостью.⠀

Он начал двигаться. Неистово, яростно, как будто борясь с невидимым врагом через их соединение. Каждый толчок был глубоким, выбивающим дух, заставляющим ее лопатки тереться о камень. Вкус… переспелой вишни и пьянящего нектара. Она отвечала ему, двигаясь навстречу, встречая силу силой. Их тела бились в древнем ритме, звук кожи о кожу смешивался с их хриплыми стонами и гулом магии Круга. Свет от их меток, все еще соединенных запястьями, плясал по белым стволам берез, окрашивая их в безумные зелено-серебряные всполохи.⠀

Она чувствовала все: напряжение каждой мышцы его спины под ее ладонями; жесткость камня, впивающегося в кожу; влажное тепло между их соединенными телами; нарастающий, неумолимый вихрь внизу живота. Его губы нашли ее шею, оставляя влажные, жгучие поцелуи, его дыхание обжигало кожу. Он приподнял ее бедро, изменив угол, и следующий толчок достиг такой глубины и силы, что она закричала, увидев звезды. Вкус… взрыва сверхновой. Ее внутренние мышцы судорожно сжались вокруг него.⠀

Она почувствовала, как его тело напряглось до предела, как судорога пробежала по его спине, как его толчки стали резче, глубже, хаотичнее. Он издал хриплый, сдавленный крик, похожий на рык раненого зверя, и рухнул на нее всем весом, его последний, мощный толчок послав горячую волну глубоко внутрь. Они замерли, слитые воедино, дрожащие, их дыхание – хриплое, прерывистое – единственный звук в внезапно стихшем Круге. Свет меток медленно погас, оставив после себя лишь слабое, ровное свечение и ощущение целостности. И глубочайшей, животной усталости.⠀

Тишина. Только их тяжелое дыхание. Илария открыла глаза. Над ними стояли Сильра и ее помощница. Лицо Советницы было бледным, но ее холодные серые глаза горели не шоком, а пониманием и уважением? Вкус… лунного камня и признания.⠀

– Достаточно, – тихо сказала Сильра. Ее голос звучал иначе – без прежней ледяной отстраненности. – Связь неразрушима. Теперь я знаю. – Она повернулась и, не оглядываясь, пошла прочь, уводя ошеломленную помощницу. Они остались одни на холодном камне, под белыми березами, их тела все еще соединенные, их метки пульсирующие в такт успокаивающимся сердцам.

⠀

Кассиан первым пришел в себя. Он медленно поднялся, его движение вызвало тихий стон у Иларии – чувствительность была обострена до предела. Он посмотрел на нее, лежащую на камне, обнаженную, с синяками от камня на спине, с разметавшимися темными волосами, с глазами, полными смеси стыда, усталости и странного удовлетворения. Вкус… теплой смолы и соли. Он протянул ей руку. Без слов.⠀

Она взяла ее, позволив ему поднять себя. Ее ноги дрожали. Он поднял с земли ее порванную рубашку, молча помог накинуть. Его прикосновения были осторожными, лишенными прежней агрессии или страсти, но не холодными. Вкус… свежего полотна и тишины.⠀

– Они поняли, – наконец проговорил он, глядя туда, где скрылась Сильра. – Сильра поняла. Совет примет решение. Но теперь… – Он посмотрел на нее. – Теперь они знают, что связь – это не только угроза. Это оружие против Марцелла, если мы научимся ее контролировать.⠀

Илария кивнула, обнимая себя за плечи. Холодный воздух пробирал до костей после жара страсти. Вкус… осеннего утра.⠀

– Что теперь?⠀

– Теперь, – сказал Кассиан, его взгляд стал твердым, как сталь, – мы готовимся к войне. И учимся владеть тем, что нас связывает. Полнолуние близко.⠀

Он взял ее за руку – не за запястье с меткой, а за ладонь. Его пальцы сомкнулись вокруг ее пальцев. Тепло. Твердость. Не любовь. Но союз. Глубокий, кровавый, нерасторжимый. Вкус… дубленой кожи и кремня.

Они пошли прочь из Круга Знамений, оставляя позади камень, хранящий тепло их тел, и березы, свидетелей их яростного единения. Впереди их ждали тени Леса, зловещая близость полнолуния и грохот приближающейся битвы.

Глава VII. Жатва Гнева

Последующие два дня пролетели в вихре подготовки. Лес Ветрогорнов превратился в военный лагерь. Воины в доспехах из коры и кожи отрабатывали приемы среди деревьев, их движения бесшумны и смертоносны. Алхимики клана, под руководством Сильры, варили зелья и готовили обереги, используя информацию из украденных документов. Воздух звенел от напряжения и древней магии. Вкус… железного дерева и горьких трав.⠀

Илария и Кассиан были помещены в отдельное, скрытое укрытие в пещере под корнями древнего вяза, куда не проникал даже лунный свет. Их охраняли, но и изолировали. Сильра приходила каждый день. Ее визиты были краткими и болезненными. Она проводила ритуалы, пытаясь настроить их связь, усилить резонанс по их воле, направить его как оружие. Это было мучительно. Каждый раз их магии сталкивались, вызывая волны то боли, то неконтролируемого возбуждения, которое они вынуждены были гасить в молчании, сидя спиной к спине, сжимая зубы до хруста. Вкус… натянутой струны и гари. Никаких новых близостей не было – только жесткий контроль и попытки обуздать бурю внутри.⠀