Моу. Том 1. На заре приключений

Анимарт Тайпан

Моу. Том 1. На заре приключений

Моу – Пролог

"Тело моё оплетает ветер… Я слышу шелест волнения листьев… Я чувствую холод и влагу почвы. Нет чувства сильнее, чем чувство жизни."

***

Чем ближе сердцем ты становишься к земле, тем чаще видишь лица на луне… Тем ласковее ветер в волосах… и слаще ночи поцелуи на устах… Слышнее стали горы и леса… и ближе стали почему-то небеса… Ты видишь образы, что прячутся в огне… и феи… чаще обращаются к тебе.

Голос птиц – дыхание природы. Их слышно всюду в это тёплое время года. Изнеможённый жаждой и жарой, не шевелясь лежал он на сырой земле. Салатовая кожа Сильвана, поглощая солнечный свет, мерцала, как зелёный авантюрин. Ноги, покрытые дубовой корой, с треском согнулись в коленях, а когтистые пальцы ног, подобно корням, вцепились в почву. Будь он человеком, ветер бы сейчас ласково гладил его по голове и вплетался в его волосы… но вместо них зелёный народ довольствуется пышным лиственным покровом.

Изгибы коры, наполнившись изумрудным свечением, сплетались узорами. Пульсировали в такт сердцебиению. Блеском бриллиантов замерцала кожа. Он вдохнул поглубже. Сквозь шелест листьев на деревьях, через плеск океанских волн неподалёку Зелёная Мать прошептала ему – ты выжил.

Ему до сих пор не верится, в то, что произошло с ним за эти дни…

Перед глазами вспышки молний, а в ушах шум моря… Соль необузданной морской стихии до сих пор жгла его ладони. Она пекла ссадины и мозоли. Он разодрал руки, всеми силами стараясь выбраться из-под обломков таинственных руин. Заваленный огромными валунами, не имеющий ни малейшего представления о том, кто он такой и где он очнулся, тот смог несколькими днями ранее выбраться из-под тесного обвала. Смог изо всех сил отодвинуть огромный валун и выползти на свет. После чего яму в земле, где он провёл во сне, возможно, ни один десяток лет, полностью завалило обломками…

Нечто пробудило его в ту ночь от глубокой комы. Возможно каменная крошка, осыпавшая лицо и шелест шаткого положения валунов готовых затворить крышку каменного гроба. Он выбрался. Сияние звёзд и свет луны в ту ночь скользили по его каменной тюрьме, обнажая изгибы расколотых фресок. Это были останки какого-то храма? Он несколько часов в ужасе носился по клочку земли, где умудрился очутиться.

Небольшой кольцевой архипелаг затопленных мелких островков был окружён бескрайним морем. С каждой минутой море становилось всё больше и больше, а он становился всё меньше и меньше… Рассмотреть в темноте изображения на стенах руин толком не удалось. Колонны, стены, разрушенные башни всюду возвышались из песка и озёр застывшего базальта. Некоторые даже выползали из-под морской пены далеко от берега. Здесь раньше жили люди, но сейчас остров был полностью разрушен и практически ушёл под воду… Нет ни еды, ни воды, ни единой души, ни единого воспоминания о прошлом, лишь мусор, что прибило морем к его берегу. Обломки кораблей?

Взгляд его оказался прикован к морской глади и огням по ту сторону горизонта, где он обнаружил большую часть расколотых частей кораблей. В них уже успели поселиться огромные шипастые крабы размером с крупных собак. Благо они были ленивы и сыты, охраняли свои разноцветные камушки. Огни за горизонтом вспыхивали и гасли вновь и вновь. Их поведение отличалось от звёзд. Быть может там есть люди?

Большое приключение. Ты и море. Чёрное небо. Надежда на спасение. Плот было собрать не сложно. Жалко только, что тот шустро развалился стоило отплыть на пару метров от берега. Пришлось взять самое надёжное весло, с которым он мог бы подраться на равных с самим морским чёртом, сесть в «практически» не дырявую бочку и надеяться хоть на какое-нибудь чудо…

Чуда поначалу не случилось – случился самый гадский шторм, какой только можно представить. Он не прекращался несколько дней, словно сама природа была на что-то разгневана или же буквально настроена против него. Однако тот факт, что сейчас он лежит живой и почти невредимый на земле недалеко от песчаного берега, к которому его вынесло море – можно назвать настоящим благословением.

Так он и оказался здесь. Если бы не дождевая вода в эту бурю и свет молний, что отражался от одиноких скал, плывя к которым он всё ближе приближался к берегу, неизвестно чем бы всё закончилось… Немного восполнив силы и придя в себя, он молча сплёл венок из одуванчиков и опустил его в воду на берегу, сделав символический подарок морю.

Цветок солнца отправился в своё путешествие. Он был даром и был благословеньем, пожеланием лёгкого пути. Где же теперь он? Ах, как же наплевать! Живее всех живых, счастливый как никто другой, он смог! Он победил!

– Ох, вот ещё чуть-чуть и был бы мне… – его слова заглушил звон колокола где-то позади него за небольшой возвышенностью.

Это была некая береговая станция, что подавала сигналы о движении кораблей. В дали за ней виднелся и маяк, и порт, а ещё дальше, над равнинами и лесами горизонта, на краю гигантской скалы, что как рука нависала над морем, стоял гигантский город, окружённый стенами из бледно-голубого камня. Над городом в воздухе парили ромбовидные кристаллы, что отражали на своих гранях солнечный свет. Это они ему горели по ночам? Сейчас они как зоркие орлы парили и наблюдали за порядком.

После шума колокола последовал отборный мат старого работника порта, бранящий стажёра, за то, что тот зазвенел случайно и не по делу. Это не хило рассмешило Сильвана и поднявшись с колен, под крики чаек, взбунтовавшихся на шум, тот смело выдвинулся к замку.

Глава 1 – Хогточ

С порога паба раздался крик мужчины в монашеской рясе, у которого на шее виднелся след от помады.

– Шантажистка! – указал он на вульгарно одетую девушку с большой опустошённой пинтой пива в руке.

– Ого, что-то новенькое, добавлю в свою коллекцию, – соскользнуло с губ владелицы следа на шее взлохмаченного священника.

– Распутная девка!

– А вот это уже банально… Сто раз слышала.

– Заткнись! Кто пустил эту шельму сюда? Этой блудной деве место в темнице с крысами!

– Попрошу не обзывать моих коллег по цеху.

После недолгой перепалки стражники вывели мужчину из таверны. Он не сопротивлялся. Его крики по поводу «украденных» денег мигом прекратились, как только та указала ему на его отражение в лезвии копья стражника. Те мигом разразились смехом, пока зардевшийся священник судорожно стирал с шеи улики.

– Что на этот раз, Линда? – прозвучал вопрос из-за стойки бара.

– Да этот придурок бегал со своею вялой розой за мной целую неделю, пока его жёнушка не видит. Настолько отчаялся, что даже деньги предлагать начал, лишь бы я впустила его… так скажем, прогуляться по собственному храму.

– Ох, богиня Либра! Ты что серьёзно с ним…

– Не твоё дело, Тодд. Пупсик, налей мне ещё какой-нибудь мерзотной бодяги. Как видишь денюшки есть. Я так замаялась прятаться от него по всему центру Моу… Если уж так интересно – крепость он мою не взял. Так, прошёлся по окрестностям.

– Он, конечно, не таран, но и ты не бастион, – отвечал ей тощий юноша с лицом, испещрённым шрамами.

– Я сделаю вид, что я обиделась, и следующая пинта будет бесплатной, или я расскажу Фабии, что ты флиртуешь с гостями.

– Так и надо. Они за это больше платят.

– Только со мной вот не получается. Плохо работаешь, Тодд.

– Кто бы говорил. Кое-кто, знаешь ли – намекал Тодд, – вообще не работает. Только пьёт, да песни орёт. Не удивительно, что денег нет, – бармен посмотрел на девушку исподлобья.

– И не говори! Сколько же всякой швали к вам захаживает, – безразлично пробежалась она взглядом по шумным компаниям в таверне, – Тунеядцы и жлобы. Не доедаю уже вторые сутки… – жалостливо сползла она на стол.

– Просто тебя уже давно все знают. Не переехать бы тебе в шахтёрский посёлок, Оренкор? Людей, так скажем, скучающих, там полно, да и не только людей. Приходилось иметь дело… с Горнами? – многозначительно посмотрел на неё Тодд.

Линда прыснула и мрачно отвернулась от бармена.

– Ну, у тебя с ними опыта побольше, Тодд, – язвительно ответила она.

За спиной послышался шум разбитого стекла. Девушка ловко повернулась к стойке и свиснула кусочек сухаря. Покрасневший бармен в этот момент спрятался под стойку и судорожно собирал осколки.

– Знаешь, я начинаю соглашаться с тем священником… – ворчал Тодд.

– Тогда давай не будем друг друга обижать, – лукаво улыбалась она, протягивая ему пустую пинту.

Тот тяжко выдохнул и наполнил её вновь с обречённым взглядом, лишь бы та чаще помалкивала. Денег не взял. Литр за литром, её щеки пылали румянцем, слова, скорее выражения, лились свободно, а взгляд её гулял…

Группа авантюристов разглядывала листовки, что повесил городской гонец на стену объявлений трактира «Хогточ», где наша дебоширка Линда любила проводить свои деньки в нетрезвом состоянии и компании сомнительных личностей.

– Охота на ведьм! – послышалось сквозь музыку и гам.

Таверну заполнили возгласы:

– Сезон летних шабашей! Ведьмы копят силу… Стража мобилизует граждан, ищет добровольцев и шпионов…

– Во как…

– Нечего им гонятся за тенями, местное кладбище напичкано бухой стражей – и ничего!

– Поверьте мне! Ведьмы прячутся среди нас.

– Как барьер города пропустил бы их, баран?

– Ставлю сотню «глори», что наша Линда – ведьма. Чтобы столько пить – она явно совершила какое-нибудь чёрное таинство.

– Какая мерзость! Я думала ведьмы – это прошлый век, и их давно прогнали в провинцию Женбаум, где они передохли от чумы и голода.

– Скотина пропадает, дети, люди… Вдоль золотой дороги зачастили странные крики и смех по ночам! Зубы ставлю – либо бандиты, либо кто похуже.

– Я вот слышала некоторые бандиты служат им, дабы обрести бессмертие. Они пожирают околдованные сердца жертв ведьм, а те обращают их в Некромов. Живых мертвецов!

– Прекрати! Ты меня пугаешь до чёртиков!

Гомон не прекращался. Ведьмы – одна из самых острых тем для разговоров. Линда мрачно пьянела в стороне. Внезапно её что-то скривило. В руках у неё была бутылка непонятной бурды. Ей удалось выпросить её без проблем, поскольку Тодд торопился разносить другие напитки. Официантка Хогточа куда-то пропала. В последний раз её видели у подсобки в компании мускулистого кузнеца.

БАХ! Бутыль разлетелась на осколки врезавшись о стену:

– НУ, ЧТО ЗА МОЧУ ВЫ ПРИПЁРЛИ! Мать вашу! Не дают нормальным людям накидаться в своё удовольствие! Смешали поди с клопами квас прокисший, ещё и деньги требуют! Тащите другую! – буянила Линда.

– Это уже третья бутылка, Линда! – вскрикнул музыкант Хогточа Микаэль.

Он работал бардом, играл на лютне и флейте для посетителей, помогал Тодду следить за порядком. (В большей степени за Линдой…)

– Ай да сукин сын ты, Микаэль! Это точно! В этом баре мою лужёную глотку уже хер что смочит. У вас помимо сидра есть чего покрепче? В конце концов сегодня праздник! Уже какой-то-там день подряд мне удаётся проснутся в знакомом мне месте! Это достижение за месяц!

– Линда, чёрт тебя дери, веди себя прилично! – крикнул кто-то из глубин паба.

Музыка Микаэля заиграла задорнее.

– Тащите всё, что горит! – плевав на мнение людей продолжала кричать она.

– Женщина, можете потише… – послышался скромный голос молодого юноши.

– Тебя забыть спросила – ик – хорёк. Жду тебя в сортире через одиннадцать минут. Буду учить плохому, – мямлила Линда, подняв мальчишку за грудки.

– Выведите её кто-нибудь! – вновь послышался чей-то возглас. Хотя часть гостей изрядно угорела со смеху от выходок и фразочек девицы.

– Ты уж прости меня, канистру жёваную, Тодд. Трезвость в последнее время совсем не будит во мне воображения… Зато смотри какая я лояльная! Если здесь всё сгорит, я ещё три месяца на пепле просижу, – обернулась Линда к бармену, – Держи, это тебе чаевые, цыплёночек. Ни в чём себе не отказывай! – подбросила она монетку ему на стол.

Это была не монетка, а какая-то жестяная крышка, похожего цвета… Она прокатилась по всей барной стойке и со звоном остановилась у локтя незнакомца в капюшоне.

– Мда-а, ты сама щедрость… Линда, боги, конечно, берегут дураков и пьяниц, но в твоём случае придётся сразу уходить в монастырь. Ты не железная, чтобы вливать в себя просто всё, что можно использовать как топливо… – смиренно комментировал Тодд протирая стеклянные кружки.

– Это меньшее, на что я способна, но всё же спасибо! Хоть кто-то заботится обо мне в этом жестоком мире… Я ведь так беззащитна…

– Перед алкоголем особенно, – шёпотом подметил Тодд.

Линда услышала это и начала обильнее плеваться и матерится.

– Ну, уж простите меня за мои слабости! – лениво парировала она.

– Богиня Либра простит. Когда встретитесь. Линда, хозяйка скоро вернётся со свежей поставкой вина от Мэйлана и увидит весь этот свинарник, что ты тут устроила. Следующую рюмку я поставлю тебе на могилку.

– Да что она мне сделает?!

– Когда здесь стали ошиваться бароны бандитов с Золотой Дороги, она быстро нашла с ними общий язык. Однако какой-то бедняга Горн решил раскритиковать её живопись. Его четыре центнера мигом вылетели из окна, – сказал Тодд, указав вилкой на картину акулы на стене.

У акулы торчали человеческие ноги, и та под улыбающимся солнцем неслась по цветочным полям. Линда даже не посмотрела в её сторону.

– Да я тебя умоляю! Разве будет Фабия злится на свою подругу? – заигрывая посмотрела на него Линда.

– Вы не друзья, – перебил её Тодд.

– В конце концов, обворожительная дамочка Лот подшофе разве может вызвать раздражение? – встала та из-за стола и прошлась, виляя бёдрами. Её короткие облегающие шорты мигом приковали взгляды посетителей. Стук каблуков её сапог привлекли внимание и незнакомца в капюшоне, которого та задела своей «монеткой».

Его лицо скрывала маска, которую он не снимал. Мало того, через неё этот странный гость умудрялся пить самый крепкий алкоголь с жгучими приправами и совершенно не пьянел. Девушка уложила прядь волос за своё острое ухо. Она была чем-то большим, чем обычный человек…

– Если бы не я, толпа Роумов не выжрала бы эти ваши запасы вин прошлым вечером. Я ваш талисман и промоутер, – продолжала Линда кружиться вокруг столиков с разгорячёнными подтянутыми мужчинами.

– …Сколько энергии, а внутри пустота, – прервал её сухой голос позади, – Я всегда считал, что, вы раса Лотов, созданы чтобы объединять народы, но как же я ошибался. От тебя грязи, шума и вони больше, чем от стада выводка буволов. У меня уже голова гудит, – раздражённо продолжил он.

Линда обернулась. У барной стойки, на краю сидел тот самый мужчина в маске, тело которого полностью покрывало снаряжение из бурой кожи. Перчатки, сапоги, брюки, облегающие доспехи, капюшон, маска… Единственным открытым участком бледной кожи была область вокруг его чёрных глаз и крепкие плечи.

– Больше всего на свете я ненавижу таких как ты, – продолжил он, – Заткни уже свой рот и дай людям отдыхать с дороги, киса. Наслушался же я…

– Чего?.. – железным голосом опешила Линда.

– Придёт время и до тебя дойдёт, что такое распутное поведение никогда до добра не доводит. К сожалению, будет уже поздно…

– Ты чё, храброй воды попил с утреца, чертила. Совсем берега… – медленно подходила к нему Линда, но тот вновь её перебил.

– Хах, мд-э. Все мы животные, просто по тебе это сразу видно. Не пойму, как твой хозяин не обучил тебя команде «к ноге»? – расслабленно усмехнулся тот.

– М-м-м, – опустила она свой взгляд в пол, подойдя к стойке, – ИДИ В ЖОПУ ДЕРЬМО УНЫЛОЕ! – и кружка пива полетела незнакомцу прямо в голову.

БАМ! Тот от удара аж свалился на пол. Таверна разразилась смехом.

– Я УБЬЮ ТЕБЯ, СКОТИНА НАГЛАЯ! – взбесился тот, рывком поднявшись на ноги.