Маска Верного Предателя: Дворец Павлина

– Мне не нужны твои деньги. Я ведь хочу порадовать тебя, а не просто сходить за компанию, правда? – выдержав паузу и смотря на недовольное лицо, улыбнулся чуть шире. – Не дуйся на меня. У меня достаточно денег. Я могу позволить себе заплатить двадцать медяков за нас обоих, не беспокойся. – кусочек, который попросила Гроу, стоил семь медяков. Реншу тоже заплатил семь. Чашка чая стоила три, итого две из них выходили в шесть медяков. В столице за подобное нельзя было поесть подобных сладостей, но, правда, можно было поесть куда больше других вещей. Они не были сладкими, за то были дешевле. Сладости подобные тортам было не слишком просто готовить, но здесь, кажется, у людей было чуть больше времени на то, что бы развивать свой бизнес подобным образом. Это конкретное кафе налоги не оплачивало. Очень жаль, оно казалось Реншу симпатичным.

Сидящая напротив просто на него разочаровано смотрела, или, скорее раздражённо. В её голове был звук, чего чаще всего не происходило в таком виде, но он отлично переносил то, что дама хотела Реншу сказать. Как интересно, её эмоции, не только голосовые, но и мысленные, передавались такими звуками. Одни исходили при помощи голосовых связок, а другие? Сидящий напротив сознательно игнорировал тот факт, что такое могло быть исключительно у комплементарных ему Махханаев. Испытывая к ним отвращение, проповедующий просто не хотел думать о том, что Гроу могла быть такой. Изменило ли это её как личность? Нет. Испортило бы это всё время, что они провели вместе? Нет. Хоть как-то влияет ли это на Реншу? Да, но исключительно в позитивную сторону ведь он может расслабиться и отдохнуть от шума. Вместе с тем, наученный годами отцом, миссионер даже представить не мог, насколько, наверное, ужасно было бы ему с ведьмой. Он боялся этой мысли. Смешно, ведь он сидит напротив одной из них, притом не может даже ни на что другое смотреть, лишь иногда отводя взгляд из-за окружающего их шума, настолько сильно ему нравилась такая компания. Ведьму вовсе такое внимание не смущало. За свои тридцать лет она повидала и не такое, и сидящий с ней мужчина был в её понимании настоящим золотом, а не человеком.

– Реншу, вот ты где! – Найла обратилась к нему радостно. Правда почти сразу заметила Гроу, в прочем всё равно подошла.

– «Что эта здесь делает?» – подумала подошедшая, хмуро смотря на Гроу. Она поставила тарелки на нужное место, чай тоже потихоньку поставила, после глядя на Реншу. – «Он что, издевается надо мной?» – сидящий глянул на неё и улыбнулся. Она не знала, но именно это он и делал и такие мысли казались ему забавными.

– Не знал, что мы перешли на «ты». – он отметил только это, продолжая улыбаться. Сидящая напротив него дама лишь несколько опустила голову, явно догадываясь, что её видеть здесь были не рады.

– Издеваешься надо мной? – проповедник хотел сказать правду, но передумал.

– Нет, просто привел сюда мою знакомую. Мне кажется, вы с ней даже виделись. – да, именно с ней Найла и виделась день назад. Но она справедливо предположила, что сидящая напротив – просто знакомая, которой он решил помочь из жалости. По мнению беловолосой красавицы, коей была стоящая рядом с Реншу официантка, Гроу ему даже в «знакомые» не годилась.

Вероятно, Реншу бы тоже так считал, но веснушчатое личико, сидящее перед ним, казалось ему симпатичнее даже со всеми морщинами, которые у Гроу виднелись от постоянного стресса и неурядиц. Найла была безусловно красива, но советник наведался уже белокурых, голубоглазых красавиц с худоватым телосложением, которое чем-то напоминало песочные часы. Скорее было прямоугольным, но талия всё равно быть была должна. Не большая, пару сантиметров, такая, что бы существовала, но перепада между верхней и нижней частью почти не делала. Но все равно была. Ведьма была настолько похожей на ведьм, насколько это может быть, если брать их изначальное происхождение, а не то, как их показывали в легендах люди, не живущие с ведьмами в храмах. Коричневые волосы, сероватые, меняющие немного цвет глаза, много родинок и веснушки в комплекте с относительно загорелой кожей. Ничего более похожего на ведьму найти было нельзя. Но даже так верующий отказывался принимать очевидное и сам себя убеждал, что сидящая перед ним это не ведьма, это он просто устал, вот и не слышал её мыслей. Что было в корни не так. Телосложение, правда, у дамы было не совсем типичное. Оно было более пухлой версией того, что было у Найлы. Всё ещё стройное и хрупкое, но пощупать было что, в то время как у стоящей рядом виделась именно худоба. Такие как Найла больше ценились в храме, а Реншу и сам не знал, что ему нравилось в женщинах, потому что в столице к нему подходили настолько похожие по телосложению дамы, что без лица он бы их, наверное, путал.

– С тобой должна была пойти я! – заявили ему, явно предварительно думая, стоит ли так в принципе говорить. Реншу чуть не улыбнулся шире, но сдержался.

– Нет. Никто из нас никому и ничего не должен. – спокойно сообщили даме, после вздыхая и смотря на неё так, словно она была что-то виновата ему.

– Ты не должен был появляться здесь с этой прошмандовкой. Мужчине вашей внешности и тем более статуса не положено появляться в городе с … – Найла думала, говорить ли ей это слово и проповедник уже хотел возразить, но Гроу сказала слово раньше его самого.

– Со шлюхой, да. Ещё какие-нибудь комментарии по поводу того, в чём ты не принимала личное участие? – советник посмотрел на женщину, которая выглядела недовольно. Он не мог её винить, он в принципе хотел заступиться за неё.

– Так, слушай сюда ты, проститутка необразованная! – что ж. Из позитивных новостей – ведьма могла постоять за себя. Из негативных – она была права по поводу отношения к ней в городе.

– Найла! – та даже испугалась. «Необразованная проститутка» напряглась, видимо думая, что ей стоило промолчать и её отругают за подведение, как делали обычно. – У тебя вообще совесть есть? Ты же работаешь здесь! – решив давить не на то, на что хотелось, Реншу встал, после говоря достаточно громко, что бы все слышали. Он всё-таки проповедующий, ему не впервой. – А что подумают покупатели? А что подумает твой наниматель?! Как можно вообще обращаться так с клиентами, будь эта дама хоть трижды тем, чем ты обозвала её! Я удивлён, как Гроу ещё не обиделась, я был бы оскорблён! – так как вставить свои два медяка виноватица не могла, она просто стояла рядом и слушала, не зная, что и говорить. Да и сам миссионер знал, как разговаривать, оттого даже перечить ему было как-то неуместно. Официантка, в прочем, попыталась.

– Ты должен был прийти со мной, а пришёл с ней! Это выглядит как самое настоящее издевательство! – верующий лишь помахал головой на обиженный топот ножкой.

– Я ничего тебе не был должен. За то, как ты обращалась ко мне на улице, я даже предложение твое не должен был принимать и теперь я лишь сильнее убеждён, что ты – не тот человек, которого я бы хотел с собой забрать в столицу. – на этом ей хмуро кивнули. – Уйди, пожалуйста. Я не хочу тебя видеть. – после мужчина сел назад. Белокурая красавица даже рот от удивления открыла, в прочем сидящая напротив Гроу тоже была искренне озадачена, но ничего не говорила и просто отпила немного чая, смотря на Реншу. Последний ей лишь улыбнулся. – Что такое, милая моя?

– Ты должен научить меня посылать людей подобным образом. – что ж, по крайней мере зритель мог быть убеждён – его старания оценили. Это радовало. – Но вообще спасибо, меня редко защищают. Я это очень ценю. – смущённо улыбнулись севшему, после потихоньку подбираясь к тортику. Она подглядывала на него всё это время, но потом пришла эта Найла и дама отложила вилку. Теперь снова её взяла, явно надеясь попробовать вишневый пирог.

– Ой, я постараюсь, напишу тебе парочку, или расскажу. Уже как сама захочешь. – Гроу посмеялась.

– Предпочту написанное. Рассказать вряд ли сможешь. – и то правда. – Кстати, а где сегодня был Лю Сянь? Дети играли, спрашивали, почему его нет.

– Он спал. Его сморило и он заявил, что лучше подремлет. Мы будить его не стали. – ему понимающе кивнули.

– И правильно. Спящий ребенок – самый лучший ребёнок. Главное, что бы ещё сон здоровым был. – ей лишь согласно закивали, даже не зная, что ответить.

– Любишь вишню? – почему-то находясь рядом, верующему ничего в голову не лезло. Он просто ни о чем не хотел думать. Совершенно ни о чем.

– Да, на самом деле очень люблю! Много её мне есть не нужно, меня обсыпает, но саму по себе очень люблю. А ты? – кусочек своего пирога соседу не отрезали, но тот и не хотел. Он и сам мог себе купить. Хоть всё это кафе за раз мог купить. Но не думал, что оно этого стоит.

– Да, в самом деле тоже. Она вкусная, мне очень нравится. У нас из них много чего делают, я бы привёз, но еда испортиться за такую поездку, а тебе не хочется не свежее привозить. – на такой комментарий посмеялись.

– Тогда и почтой не отправишь. Очень жаль! – с заявлением согласились.

– Вынужден согласиться, очень жаль! – не найдя чего другого сказать, что бы заполнить пустоту, верующий молчал. Ведьма тоже молчала, но тишина была не неловкой, а скорее приятной. Компания явно наслаждалась временем, проведенным вместе, несмотря на то, разговаривали они в него, или нет.

Так они вечер и провели, тихо доедая сладости и попивая чай. Общались не слишком много, спокойно, без особых прерываний, как вышло с самого начала. Даже люди перестали смотреть на них так активно, кажется из-за стыда. Новые клиенты поглядывали, но те, кто сидел дольше – ничего не говорили и даже не заглядывались. Последующие диалоги даже описать как-то нельзя. Они буквально говорили ни о чём. Кажется, нежелание думать распространилось и на соседку, но та была не слишком против. Подобное время препровождение было приятным и радовало душу, которая даже и не знала, что время можно таким образом провести. Погоду за последнюю неделю сидящие тоже пообсуждали и всё это при учёте, что советник был всё это время здесь и знал, какая погода была солнечная. Почти без туч. Реншу и его последователям было нужно скоро уезжать, сегодня был Врангил, а значит буквально через три дня они будут уже укладывать кареты и уедут в утро Ссамуля. Снова на весь год, снова почти без вестей, кроме редких писем, которые Реншу и Лю Сянь писали. Но почему-то мужчине не хотелось оставлять Гроу тут. Какое-то болючее чувство постепенно начинало покалывать в груди, как бы намекая, насколько неправильной была сама мысль о том, что бы оставить Гроу тут. Ему ведь было не всё равно на неё, по-настоящему не всё равно, даже, если он не хотел себе в этом признаваться.

Даже отведя девушку домой под холод ночи и мягко мерцающие звёзды и убедившись, что она пошла спать после этого, лежащий в постели миссионер не смог себя заставить полноценно уснуть. Его голова роила мыслями о том, что нужно было что-то придумать. Что-нибудь решить. Но ведь ведьма ему вовсе не нравится! Не нравится, ведь так? Может уже и нравится, а может ему стоило перестать обманывать себя и наконец-то принять очевидное, которое проповедующий не хотел принимать. Он не мог поверить в то, что ему нравится такая женщина. Не в возрасте было дело и вовсе не в статусе. Зрителю было всё равно на эти вещи. Он просто не понимал, что же его к ней так тянуло и оттого отказывался принимать истину, убеждая себя, что она ему просто нравится, хотя каждый момент проведенный с этой девушкой хотелось продлить на подальше, если не навсегда. Почему он вообще чувствовал это к ней? Они виделись не так часто, они не общались так много и хоть в них было много общего, это вроде бы как всё равно ничего не решало! А может и решало, и лежащему уже который час в дрёме стоило просто принять этот факт, и смириться? Может и стоило. Но он не мог себе этого позволить. Пока что не мог, не решался.

Глава 6

Так мужчина нормально и не выспался, всю ночь пролежав в полусонном состоянии и смотря в потолок через каждые полчаса. Даже среди тишины ночи, его мысли не умолкали. Он старался игнорировать свои чувства, пытался отвлечься, не думать. С восходом солнца он пытался читать, перечитывать документы, думать о предстоящей поездке, что заняла бы несколько дней. Реншу уже пытался избегать встреч с объектом своих чувств и пытался не задумываться о нём, чтобы не допустить дальнейших внутренних размышлений. Однако, даже когда советник пытался отвлечься, его мысли все равно возвращались к ведьмочке, и он начинал анализировать каждый момент, проведенный вместе. Реншу лежал в постели, неподвижно смотря в потолок, встал, даже оделся, но его разум всё равно запутался в мешке смешанных эмоций. Попытки игнорировать свои чувства были напрасны, как будто они ворвались в его разум, не поддаваясь контролю. С каждым возвращением к мыслям о ведьмочке, сердце стучало сильнее, напоминая о том, что он пытается забыть. Все его усилия по отвлечению напоминали тщетные попытки взять под контроль бушующий океан. И в итоге, когда солнце уже взошло достаточно, что бы свеча в комнате не требовалась, Реншу осознал, что его чувства не позволят ему просто так отпустить даму из своих мыслей.

– «Это всего лишь дружба, правда? Нет, нет, я не могу быть влюблен. Мы друзья. Я ей даже особо не нравлюсь. Ну и что, что я единственный, с кем она может спокойно обниматься. И что, что я единственный кого она без каких-либо запросов о деньгах целует … Я должен оставаться сфокусированным на своих делах. Я проповедующий, я уже испытывал эти чувства. Я не должен поддаваться на них. Может я болен? Нет, не похоже. Но почему тогда каждый раз, когда я вижу эту хитрую лисицу, у меня сердце болит? Она ведь ничего такого мне не сказала, даже не сделала. Не могу же я её с собой забрать, правда? Почему я вообще об этом думаю?» – с такими мыслями верующий сидел на заправленной кровати, порой оглядывая помещение. Потом встал. Он должен был уже прийти к Гроу, ведь всегда ходил с ней рядом, но сегодня не смог себя заставить с ней увидеться. Чувствовал себя виноватым за что-то, хотя ничего плохого и не сделал. Подошёл к столу и решил почитать и поработать с документами. Может это его отвлечёт? За старым, деревянным столом работать было удобнее, чем сидя на кровати, но разум зрителя был далеко. Совершенно не здесь, хотя тело, к сожалению, находилось тут. Перелистывал страницы, но его внимание было захвачено бесконечным внутренним диалогом. – «Но ведь что я получу, если решу признать свои чувства? Ничего, кроме невероятного риска и потенциальной боли. И она уже сказала, что не знает, кто еще сможет выполнять такую работу, которую она выполняет. Но… но никто и не должен ее выполнять! Следить за детьми это хорошо и в таверне работать это нормально, но ведь это совершенно не даёт времени для отдыха! Она ведь совсем не отдыхает! Что же я буду за человек такой, что же я буду за верующий, если оставлю такую, как Гроу, одну… но что, если я ошибаюсь? Что, если это все лишь иллюзия? Что, если она на самом деле не чувствует то же самое? Но разве тогда это повод сказать ей о моих чувствах? Она ведь, наверное, боится меня, даже если она ведьма… но тогда она точно боится меня. Храм ведь убивал ведьм какое-то время. Даже если я это прекратил, слухи никуда не делись. Что, если я потеряю ее, если рискну признаться в том, что думаю? Это не приведёт никуда, но и если я не скажу ей ничего, то забрать её не смогу. Нужно ли мне её с собой забирать? Я могу предложить ей лучшую жизнь. Ей это нужно. Нужно. Но как же мне забрать её к себе…?» – Сомнения терзали его, словно камни, затягивающие в бездонную пропасть неопределенности. Он не мог найти ответа, даже когда его сердце кричало о необходимости действовать.

Послышался стук. Сидящий даже вздрогнул, испугавшись, словно кто-то мог услышать его мысли, что было в корни не так. Глянув в окно, обнаружил, что солнце было уже в зените. Обед. Неужели он так и сидел в комнате всё это время? Ему показалось, что он думал всего-то десять минут!

– Входите. – приняв привычное себе выражение лица, которое не выражало совершенно никаких эмоций, кроме улыбки, наблюдал, как к нему зашла Гроу. Та сначала заглянула в комнату, после всё-таки входя через порог в помещение и закрывая за собой дверь. Проповеднику нравилось то, что она всегда закрывает двери. Его раздражали открытые без причины проходы. – А, это ты. Что-то нужно? – вежливо поинтересовались у женщины. Сидящий был рад видеть ведьмочку всегда, даже, когда она давила ему на нервы и заставляла вернуться к переживаниям. С ней ему было так спокойно. – С Лю Сянем что-то случилось? – к Реншу подошли, после смотря на него обеспокоенно.

– С ним все в порядке, с тобой что случилось? Ты не выходил отсюда с самого утра! С тобой всё в порядке? – зритель был несколько удивлён таким беспокойством. Что же с ним могло было случиться? – Не смотри на меня так. – комментируя удивлённый взгляд, Реншу резко взяли за плечи. – Я боялась, что тебя могут отравить, меня уже пытались! – мужчину резко обняли. – Не пугай меня так больше, пожалуйста! Но серьёзно, Реншу, что случилось? – на него глядели обеспокоенные, серые глазки.

– Отравить? Нет, меня никто не травил. – улыбнулись той. – Я просто сидел, думал. Мы же уезжаем скоро, вот я и переживал обо всём. – он ощутил объятия. Ну как ему её отпустить, если она так беспокоится о нём? – Ох, Гроу. Не переживай так. Всё ведь в порядке.

– Это и хорошо. – заметили ему. – Ладно, я тебя проверила, ты в порядке. Можно и- – верующий прервал её. Женщина уже успела отстраниться, явно желая уйти, но остановилась, слыша вопрос.

– Гроу. Может ты всё-таки поедешь с нами? – внутренние терзания не прекращались. Особенно теперь, ведь даже когда ему плохо она всё равно пришла проверить его, обнять, спросить, всё ли хорошо. Вероятно, она видела, что ему не слишком хорошо, но так спешила куда-то. Опять уходит. Зритель хотел только спросить, но в глубине души ему хотелось, что бы она с ним в комнате осталась.

– Реншу, мы же уже обсуждали этот вопрос. – вздохнули ему чуть уставши. – Я не могу поехать с вами. Я ведь работаю. – зритель расстроенно глянул на неё. – Я понимаю, для тебя это плохой пример, ведь работу я могу и в храме найти, я помню. – в ходе разговора активно жестикулировала, что значило, – её эта тема очень волнует. – Но пойми, если не я, кто будет сидеть с детьми, кто будет девочкам здесь помогать, в конце концов? Никто другой эту работу делать не хочет! – В этом и была проблема. За эту работу ей не платили, она работала буквально за еду, и только дядя периодически давал ей какие-то деньги, которые она даже и не тратила, ведь никуда не ходила. – Не смотри на меня так. Я никуда не поеду. Я не хочу уезжать. Мне нельзя. Я здесь нужна. – Реншу она тоже была очень нужна. – Каждый раз ведь этот разговор происходит, тебе самому не надоело? Можешь не приезжать, если тебе так не нравится то, что ты видишь. Я не уеду отсюда просто так. Я не могу.

Она может, но не хочет. Верующий понимал эту позицию, но с той же стороны понимал, что ей нужно уехать. Не только потому, что ему она нравится, но и потому, что она не настолько плохой человек и она заслуживает лучшего. Смотря со стороны, ведьмочка не заслужила такой жизни, но из-за поступков отца Реншу получила её и так и жила, даже не зная, что она достойна куда большего. Конечно, исправлять жизнь всех, у кого она была испорчена кем-то из родственников зрителя, мужчина бы не стал. Слишком много людей бы вышло, за несколько тысяч лет существования их рода на той позиции, где они существовали. Вместе с тем исправить одну ошибку, о которой Реншу знал, которую он мог исправить и даже предотвратить от повторения – можно. Это он и надеялся сделать, хотя общая мотивация была всё-таки в том, что ведьмочка нравилась сидящему перед ней Реншу. Он бы считал, что она не подходит в это место и придумал бы что-то другое для неё, если бы не был влюблён в неё, но так как чувства свои отрицать у него совершенно не получалось, то действовать будет уже с их наличием, может несколько меняя получившийся план.

Тем временем официантка, видя, что она не будет способна объяснить это ещё раз, правда она этого делать и не собиралась, вздохнула и кивнула, как бы прощаясь, после вышла, буквально тут же стыкаясь в проходе с Лю Сянем. Тот пронаблюдал, как женщина ушла от Реншу, после и сам к нему зашёл, явно не понимая, в чём же была проблема.

– Папа Реншу, у тебя всё хорошо? – спросили у хмуро сидящего за столом. – Почему ты сегодня с нами не ходил? Ты себя плохо, чувствуешь?

– Нет-нет, всё хорошо. Про Гроу думаю, просто. – мальчик наклонил голову, после подошёл, ложа на стол рядом какую-то книгу. Такой у него ещё не было. – Что это?

– О, это мне тётя Гроу дала! Мы же будем уезжать скоро. Вот она мне дала, что бы я читал, пока будем ехать. – улыбнулись мужчине. – А что? Тебе не нравится?

– Нравится, очень. – улыбнулись мальчику. – … Лю Сянь, вот что бы ты сделал, – решили спросить у единственного стоящего человека в комнате. Реншу слышал, что мальчик очень рад, его голова работала в очень свойственной детям манере и быстро меняла эмоции. Мысли ребёнка Реншу старался из уважения не читать, что благодаря тренировкам и хорошей концентрации всё-таки выходило. – если бы тебе нужно было забрать человека отсюда, но ты понимал, что не можешь этого сделать? – детские глаза, да и не только они, загорелись восторгом. Он чуть ли не прыгать начал.

– Ты хочешь забрать тётю Гроу с нами?! – мальчик очень долго спрашивал Реншу о том, что бы забрать женщину к ним. Каждый год у них происходил один и тот же разговор, только обычно Лю Сянь пытался узнать, не хочет ли Реншу забрать их «тётю» с собой. Тот всегда говорил «нет». Гроу всё-таки человек со своими идеями, мыслями и связями. Сейчас тоже так было.

– Нет, мы не можем забрать её с собой. – справедливо заметили ему. Правда из-за того, что теперь уже Реншу задал вопрос, мессия понял, что шанс у него есть, а это значит, что его упускать нельзя!

– Ну папа! Ты ведь сам хочешь забрать её, чем плохо? – ребёнок подошёл, взяв Реншу на хаори, как часто делали дети с платьем матери и начал дёргать его, словно пытаясь заставить мужчину встать. – Мы можем её с храмом познакомить! И ещё с нянями! Она им понравится! – нет, няни точно рады не будут. Другие женщины – вероятно да. Они всегда с интересом относились к новоприезжим девушкам, особенно если они приезжали с кем-то из проповедующих. Тогда уж точно остаются надолго, становятся наложницами или ещё кем, но не уезжают. А подруг девочки любили. Очень. Порой Реншу казалось, что мужчины им вообще не нужны, но так как сам он в отношениях с семью из дам состоял – догадывался, что в девушках они больше, чем как в подругах не заинтересованы. Большинство из них, по крайней мере.

– Но ведь у неё здесь семья и работа. Мы не можем просто забрать её. – Лю Сянь недовольно вздохнул, но подумав, спросил.

– А может мы просто попросим её съездить с нами туда и назад? Мы ей ведьм покажем! Она же их, наверное, никогда не видела! Для многих это очень интересно! Ну … Мне так дядя Гюрен рассказывал. – да, ведьмы в храме действительно были, правда «храмовские». От «лесных» представителей отличались тем, что человечину не ели, вследствие чего за множество поколений проживания в храмах, фактически полностью утратили свои способности. Они были скорее обычными людьми, чем ведьмами и Гроу, вероятно, даже и не поняла бы, с кем общается. Так как Лю Сянь появился через два года после того, как Реншу отменил варварский указ про отловлю ведьм, он не знал, что существа эти в самом деле страшные и их считают демонами фактически по всей стране. Ребёнку рассказывали, что ведьмы странные немного, но в общем очень милые. Мальчик, что общался с храмовскими ведьмами только такую теорию и знал, даже не пытаясь думать иначе. Никто не говорил ему, почему ведьмы в храмах не слишком хотят говорить о «дедушке Реншу», так как все из них тут же переводили тему на самого Реншу, но мальчик и не интересовался. Так мессия понятия не имел, что общался с самой настоящей ведьмой и это она скорее будет диковинкой и удивлением для храмовских дам, чем наоборот. Но сама идея использовать происхождение в качестве убеждения Реншу понравилась.

– Знаешь, может и можем. – просуммировал ребенку зритель. – Но только ты должен очень сильно попросить у своего покровителя. – имелся в виду Великий Дракон, чьим воплощением мессия как бы был. Советник предпочитал обращаться к божеству как к наставнику, это помогало ему избегать лишних вопросов.

– Правда?! – восхищённо переспросил ребёнок. – Ура-ура-ура! Я обязательно у него попрошу, очень, очень сильно!! – ему спокойно кивнули и улыбнулись, после наблюдая, как обрадованный мессия убежал к себе в комнату. Книжку свою забыл, ну и ладно. Верующий её всё равно заберёт. И ведьму он тоже с ними заберёт. Даже если он не признавался в этом самом себе, мужчина отлично знал, что она ведьма. Мешало ли ему это? Нет, вовсе. Он любил её такой, ему не нужна была она другая и в каком-то смысле этот своеобразный минус был самым большим плюсом.