Исследователь планет. Том 2

Воланса сидела, плакала и не могла внятно сформулировать свои чувства, почему она плачет, то ли от боли, то ли от обиды, то ли еще от чего. Понимала лишь, что статика для нее почему-то была важнее.

Еще Слуга зачем-то успокаивал ее, говоря мягким голосом, какого она никогда от него не слышала. Да толку-то? Разве это вернет ей статику?

Тем не менее, хоть сейчас кровь не текла так сильно, как вначале, но потеряла она ее изрядно, и голова стала кружиться сильнее. Так и хотелось просто лечь и умереть. Может быть, тогда обида ее отпустит?

Спустя еще какое-то время недалеко от них в землю чуть не врезалась Мертвая Птица, на которой улетал Сергей. А скоро и он сам появился, подбежав к ним.

– Вот видишь, мою статику испортили, – пожаловалась она сквозь слезы Повелителю. – Наверное, это Дочь подговорила корота, наверное, не хочет, чтобы мы были парой, – шмыгнула она.

Сергей как-то странно на нее посмотрел, а потом повернулся к Слуге.

***

– Фиксируй, – сказал Сергей и опустился на колени рядом с Волансой.

Часть руки Джина стекла на ногу девушки, образовав кольцо, которое чуть сжалось. С внутренней стороны оно давило по-разному – где-то сильнее, там, где были крупные сосуды, где-то меньше, в соответствии с их картой в этом месте, которую Джин успел построить, пока ожидал Сергея.

Сергей просунул руки под колени и плечи девушки и без особого напряга поднялся на ноги вместе с ней. Воланса снова шмыгнула носом, закинула руки за его голову и уткнулась в его шею. А потом тихо лизнула его кожу и после этого совсем успокоилась. Ее даже в сон потянуло, но любопытство все же взяло свое, и она одним глазом поглядывала, куда они идут. А шли они в Мертвый Дом. Как она хотела туда попасть! А вот случилось, и как-то лениво стало. Интерес вроде есть, а шевелиться даже и не хочется. Да и говорить тоже. Сергей ее о чем-то спросил, а она не поняла или не обратила внимание.

– Наши лекарства ей не подходят, – говорил Джин, следуя за Сергеем. – Только-только стали разбираться с ее биохимией, но уже точно ясно, что то, что у нас есть, ей не подойдет. Убить не убьет – слишком мощная у нее биологическая защита стоит, но и пользы не принесет.

– Хоть какое-то противошоковое для нее есть у нас? – хмуро спросил землянин, аккуратно укладывая девушку на кровать в медблоке. – Вон, она уже даже на вопросы не реагирует.

– Нет.

Сергей включил систему мониторинга пациента. Самое печальное было то, что они действительно ничего не могли сделать в плане лекарств или каких-то поддерживающих средств – биохимически активный организм девушки практически сразу нивелировал вмешательство. Правда, как-то хаотично, что ли, бессистемно. Если бы к нему подключить внешний ИИ, как устроено у людей с их УНИКами, то можно было бы почти ничего не бояться. Впрочем, все эти мысли пока ничего не стоили, вполне возможно, что организм мутины в данных условиях и так работал оптимально.

Сергей внимательно рассмотрел обломок ноги и визуально, и на построенной медицинским блоком СУНИКа схеме. По всему выходило, что организм девушки что-то пытается сделать на месте отрыва ступни, то ли зарастить, то ли еще что, но слишком там все было неровно – мелкие обломки костей, висящие лоскуты кожи и мышц, так что всё было плохо.

Глянув на девушку и убедившись, что та то ли спит, то ли находится в обмороке, он молча протянул руку к стене комнаты. Оттуда выдвинулся столик, на котором лежал медицинский резак. Аккуратно отмерив место перед браслетом на ноге Волансы, Сергей одним движением движением руки ровно срезал неровную часть культяпки. При этом девушка вдруг открыла один глаз и, наклонив голову набок, посмотрела на то, что делает землянин. Но ничего не сказала.

Сергей же, заметив, что девушка пришла в себя, поспешил её спросить:

– Больно?

Воланса немного подумала, потом замедленно как-то сказала:

– Наклонись ко мне, пожалуйста.

Сергей отложил резак и подошел поближе, погладил девушку по голове. Она улыбнулась.

– Ниже.

Сергей наклонил голову к ее лицу.

– Еще ниже!

Землянин почти коснулся своим носом ее носа. Воланса сильно втянула в себя воздух, будто хотела ощутить его запах. Потом вытянула язык и коснулась им его губ. На мгновенье ее тело будто прихватил спазм, она чуть выгнулась, но не оторвала языка от него, а, наоборот, провела по нижней губе, потом по верхней. Резко выдохнула и чуть озорно улыбнулась:

– Нет, не больно.

– У тебя нет никаких своих лекарств?

Воланса зевнула, потом сквозь закрытые глаза тихо-тихо сказала:

– Кохабитант, – и отключилась.

Сергей хлопнул себя по лбу и посмотрел на Джина. Тот мгновенно сорвался с места и выскочил наружу. Землянин же задумчиво оглядел девушку с ног до головы, вздохнул, потрогал пальцем свои губы, потом пробормотал:

– К чёрту! Может, в сказке о спящей красавице есть хоть доля правды?

Он снова наклонился к Волансе и уже сам поцеловал ее в губы. Задержался немного, прихватил своими губами ее нижнюю губу и замер, оценивая свои ощущения. Пришел в себя от еле слышного звука механизма открытия двери.

– Не проснулась, – пробормотал он. Но как только он это сказал, Воланса открыла мутные глаза, невидяще посмотрела на него и снова закрыла их.

– Хм… – Сергей обернулся на Джина и невольно усмехнулся от открывшейся картинки – тот держал растительную кучу на вытянутых руках, а та раскинула свои ростки в стороны и хлестала ими РОКОМ.

– Бешеная какая-то, – недовольно сказал Джин. – Что с нею делать?

– Думаю, надо просто положить ее на Волансу, – Сергей отошел в сторону – мало ли что придет в голову кохабитанту, еще выбьет ему глаз или чего похлеще учудит. – Давай, аккуратно положи ей на грудь. В смысле – на живот, – поправился он.

РОКОМ так и сделал. Стоило только растительному клубку попасть на Волансу, как он тут же вытянул кучу усиков, воткнул их в разные части тела девушки – в пупок, под груди, подмышки, в шею, и стал растекаться по телу. Выглядело это жутковато – будто нечто пожирает девушку. Не зная, что это реальный защитник-симбионт девушки, Сергей бы бросился ее спасать от этого чудовища. Особенно жутко это смотрелось, когда тело девушки без ее воли зашевелилось, давая возможность растению забраться под тело, чтобы полностью закапсулировать его внутри себя. Но сейчас он молча наблюдал за происходящим, параллельно отслеживая состояние ее организма через медицинский модуль СУНИКа. Поэтому видел, как активизировался ее организм, как в его внутренних действиях появилась какая-то общая логика действий.

– Иди занимайся по плану, замени пока меня, – сказал он, повернувшись к Джину. – Лови коды управления дронами. Можешь действовать по своему усмотрению, если возникнут вопросы. А пока не мешай мне, я тут буду.

– Понял, – за спиной РОКОМа тихо закрылась дверь.

Сергей сел у изголовья кушетки и просунул ладонь в волосы Волансы. Почти всю ее голову закрыла растительная поверхность, листья медленно наползали на ее лицо, вернее, уже закрыли его и тут наткнулись на руку землянина. Он сомневался, что его рука помешает работать кохабитанту, но и не хотел мешать. Если рука будет мешать, он был уверен, что кохабитант так или иначе даст это знать, да хоть просто попытается ее убрать.

Сложно сказать, обладал ли этот растительный симбионт каким-либо разумом или действовал чисто на инстинктах, но в данном случае он просто обтек руку Сергея, оставив открытой верхнюю часть головы Волансы. Сергей немного расслабился и, поглаживая девушку по волосам, принялся следить за тем, что происходит в ее организме в результате действий симбионта. А также анализировать, какие вещества тот впрыскивает, какие сигналы подает нервной системе хозяйки, какие электромагнитные импульсы излучает. Зачем ему это было надо? Ну, перво-наперво, это обычные исследования, расширяющие кругозор о мутах и их интересных организмах, а во-вторых, и это главное лично для него, – он не хотел больше попадать в такую ситуацию, когда он был бы полностью беспомощен и ничем не мог помочь Волансе.

В какой-то момент растительность добралась до браслета и замерла. Землянин не стал ждать, что за этим последует, – вдруг кохабитант решит отрезать ногу до браслета? Незачем лишать девушку совсем не лишней части ноги. Поэтому он быстро снял его, и растение полностью закрыло культяпку.

Почесав зачесавшуюся руку, Сергей стал примерно прикидывать, какой протез можно будет сделать для Волансы. Был бы у нее человеческий организм, то совершенно не было бы никаких проблем пришить обратно ногу, если бы ее не съело какое-то чудовище. Или вырастить новую, чуть дольше, но без особых проблем. Сейчас же ничего не оставалось, как думать о протезе. Причем даже не о самом навороченном, которому тоже нужна клеточная и прочая связь с организмом – тогда по ощущениям такая часть тела ощущается почти как настоящая. Но тут другая биохимия, реакции… Так что остается что-то менее зависимое от этих параметров.

Сергей вздохнул. Почему-то подумалось, что он бы сейчас реально отдал свою ногу, лишь бы с Волансой такого не случилось. Хорошо хоть она сама не особо акцентировалась на ноге, но это сейчас, пока она в шоке. Что-то потом будет?

Отслеживая графики медмодуля, Сергей левой рукой гладил волосы девушки, а правой иногда, не осознавая этого, трогал свои губы пальцами, и в эти моменты бросал взгляд на закрытое листьями лицо девушки, почему-то пытаясь разглядеть контуры ее губ, и иногда ему казалось, что там он видит ее улыбку. И тогда он сам невольно улыбался, а потом снова акцентировался на результатах мониторинга.

Южный материк

Тишину огромного подземного зала впервые за долгое время нарушил скрип. Он не звучал длинно и бесконечно, а скорее пытался сыграть какую-то мелодию. Правда, на одной ноте. Скрип-скриииииип-скрип. Длился он долго, возможно, несколько часов, но кто считает время в тишине веков? Всему приходит конец, закончилась и эта симфония для разнообразия ударом. Это свалились внутрь ворота, которые вот уже несколько часов мучили небольшие роботы, имеющие весьма потрепанный вид. Ворота-то изначально открывались иначе, но, несмотря на консервацию помещения, от времени прикипели намертво. Пришлось их подрезать, ждать, пока зарядятся аккумуляторы, благо здесь нашлась одна из запитанных линий, каким-то чудом сумевшая не сдохнуть от старости, снова подрезать и выдавливать, выдавливать, выдавливать.

Из распахнувшегося зева на пол лег длинный язык света. Затем на его фоне возникли несколько покороче темных языков – тени от тех, кто нарушил вечный покой складского помещения готовой продукции. Поверх слабых завываний электродвигателей накладывалось цоканье выступающих частей гусениц или шорох колес – это зависело от того, кто сейчас двигался.

Белый язык из проёма осветил странное существо высотой около двух с половиной метров. Это был писк последней военной моды того времени – Универсальный Роботехнический Боевой Пехотный Комплекс. Он предназначался в первую очередь для захвата больших урбанизированных структур, а проще говоря – городов и поселений. Там, где приходится сталкиваться или с живой пехотой противника, или с подобными же комплексами. Но они не годились для вскрытия обороны, особенно эшелонированной. Для того использовались совсем другие системы.

Комплекс был максимально унифицирован и собран по модульной технологии и, соответственно, мог комплектоваться модулями, необходимыми для конкретной задачи. В данном зале комплексы находились собранными в базовой комплектации – несколько скорострельных электромагнитных пулемётов, системы РЭБ, малый ракетный комплекс, комплект летающих дронов-разведчиков или дронов-бомб. И ещё гибкие манипуляторы типа рук для решения мелких проблем – что-то поднять, убрать с пути или отодвинуть. Сами двигатели работали на топливе, состоящем из металлического нанопорошка. Хоть топливо в целом было тяжелее обычных горючих жидкостей, но за счёт конструкционных хитростей сам двигатель удалось довести до небольших размеров, что компенсировало вес топлива. Кроме того, двигатель был на самом деле гибридным – электро на очень ёмких быстрозаряжаемых аккумуляторах, которые, собственно, по мере необходимости подзаряжались двигателем на нанопорошке, что, в свою очередь, снижало объём необходимого запаса таскаемого топлива. По сути, эта ДВС-часть двигателя чаще использовалась как вспомогательная для зарядки аккумуляторов и конденсаторов большой ёмкости, но могла переключаться на прямое управление колесными парами или любыми другими внешними манипуляторами, предназначенными для перемещения. Почему военные остановились на таком экзотическом топливе в качестве вспомогательного, а иногда как и основного топлива для военных целей, так это потому, что его можно было получить буквально на ходу в специальных конверторах, куда можно было затолкать какой-нибудь лом и на выходе получить топливо. Удобно для сражений, где используется много техники, и, таким образом, можно конвертировать в топливо всякий лом, не поддающийся восстановлению.

Осталось проверить – работают ли пускатели и вообще вся аппаратура в целом. Системе пока было непонятно, как использовать найденные устройства, при условии, что удастся их запустить и взять под управление, но разбрасываться ресурсами она не собиралась.

***

К большому роботу подъехал маленький, потрепанный и жалкий. Но его камеры с любопытством смотрели на большого собрата. Покрутившись вокруг него, малыш нашел блок внешнего подключения, схему которого ему скинула Система по связи. На складе удалось найти кое-какую информацию и правильно ее расшифровать.

Вытянув странную железку, похожую на вилку с разной длиной зубцов, мелкий дотянулся до нужного места и воткнул ее в еле заметные пазы. Немного пожужжал, покручивая ее в разные стороны, пока замок не сработал. Крышка откинулась в сторону. Камеры роботика покрутились по кругу и посмотрели вверх на «голову» большого брата. Тот не шевелился. Тогда мелкий снова опустил камеры и посмотрел вглубь открывшейся полости на панель управления. Подняв другой манипулятор, от которого тянулся провод куда-то на спину, где был установлен пусковой механизм, он поднес его к нужному разъему. Штекер не входил в разъем. Тот находился чуть выше блока камер мелкого, и ему было плохо видно само место разъема. Поэтому он стал тыкать в него, медленно поворачивая штекер в «руке», пока ему не удалось все же правильно его разместить, и тот с небольшим щелчком вошел куда надо.

Издав какой-то электронный звук, который с небольшой натяжкой можно было бы посчитать за удовлетворительный возглас, мелкий откатился в сторону, пока хватало удлинителя, и дал разряд. Темноту зала осветила вспышка искр, за которой последовала недоуменная тишина.

Глава 3

Воланса

Воланса открыла глаза и некоторое время смотрела на странный потолок над нею. Вроде бы он был ровный и белый, но на нем явно присутствовал ускользающий от взгляда рисунок, дающий ощущение некоей плотной структуры. Через некоторое время ей даже показалось, что, возможно, он даже напоминает ей древесную кору. Странную, необычную, но все же кору.

Пару раз сильно закрыв и открыв глаза, а затем проморгавшись, девушка покрутила головой. Ага, похоже, она находилась там же, куда ее принес Сергей – в его доме, внутри той белой комнаты, где он помогал справиться с ее ногой.

Воланса подняла ее и с любопытством посмотрела на залепленную листьями культяпку. Она, конечно, не помнила, сколько ей отгрыз корот, но вроде бы сейчас нога стала подлиннее. По крайней мере, должна была стать. Боли она не чувствовала – так, легкое давление, да что-то вроде щекотки от продолжавшего работать кохабитанта.

Сев на край твёрдой, но одновременно мягкой кровати – примерно так же ощущалась лежанка из молодых ветвей дерева у неё дома, – она с любопытством огляделась. Как давно она хотела попасть сюда, и вот он шанс – посмотреть, как живёт Повелитель! Она и сама не понимала, зачем ей это нужно, но вот почему-то было интересно. И вот это чувство – желание узнать, потрогать, пощупать, увидеть, почувствовать, что можно назвать любопытством, – ей очень нравилось. Особенно когда есть возможность удовлетворить это любопытство, как удовлетворяешь голод во время приёма пищи.

Стены в маленькой комнатке размером как две кровати были сделаны в светлых тонах, хотя в открытую дверь девушка видела коридор, выполненный в непонятных цветах, скорее серых, что ли, но явно темнее этой комнаты. Почему так было сделано, было неясно. Хотя, может быть, это было связано с тем, что материал – мертвый? Вот у них дома в основном всё в зеленых и коричневых оттенках – все же в деревьях живут. Вернее, в домах, выращенных из деревьев. Может, и тут так?

В принципе, в комнате ничего больше, кроме кровати, и не было. Ну, стул рядом – внешне будто выращенный из пола, да в стенах угадывались то ли окна, то ли дверцы. Еще были какие-то темные квадраты, и в воздухе летало много полупрозрачных рисунков чего-то непонятного, но красивого.

Тут у нее в животе что-то запело, крутнулось, и она непроизвольно схватилась за него. А мгновением позже поняла, что, оказывается, очень сильно хочет в кустики. Такое случалось, но редко – обычно кохабитант самостоятельно удалял из организма хозяина всё лишнее и перерабатывал. А что не удавалось переработать, упаковывалось в небольшие твёрдые плоды, похожие на орехи, которые потом можно было выбросить – они обычно шли на питание дома. Девушка глянула внутренним взором в кохабитант и поняла, что тот просто не успевает и за её ногой следить, и контролировать её рост, и за внутренним её состоянием. Вернее, посчитал, что в этом простом деле она сама прекрасно справится. В принципе, правильно, но куда сходить? – девушка растерянно огляделась. Не на пол же, в самом деле! Видимо, всё же придётся выйти наружу, а попадёт ли она снова назад? – она грустно вздохнула.

Еще и нога – вот как с такой ногой ходить? Впрочем, кохабитант покрепче обнял часть ее культяпки и быстро вырастил тонкую веточку вместо ступни. Аккуратно поставив «ногу» на пол, Воланса надавила на нее – веточка чуть изгибалась, но вроде бы держала ее вес. Девушка полностью сползла с лежанки и, чуть пошатываясь, встала на обе ноги. Поморщилась – неудобно. Тут в животе у нее снова забурлило, и резко захотелось сходить и по-большому, и по-маленькому. Девушка чуть ли не затанцевала на месте. Интересно, ее переговорник, прилепленный к Дому снаружи, еще действует?

– Уважаемый Мертвый Дом! – произнесла она, прижимая руку к своему животу. – Не мог бы ты выпустить меня наружу? Мне очень надо сходить в кустики!

Дом промолчал. А Волансе стало больно в животе – как будто ветка провернулась внутри. Она переступила с ноги на культяпку и обратно.

– Ну, пожалуйста! – на глазах у девушки выступили слезы. – А то я не удержусь и испачкаю тут всё. Уверена, что Повелителю это не понравится!

После ее последних слов перед ее глазами в воздухе появился переливающийся зеленый шарик размером с фалангу пальца. Он висел прямо перед ее лицом и… ничего не делал. Просто висел. Воланса попробовала его взять в руку, но тот отлетел, повисел немного и медленно вернулся обратно.

Воланса не поняла, что это такое, но шарик возник после ее просьбы выпустить. Почему Дом просто не может открыть проход в стене, она не понимала, но, видимо, тут свои правила. Наверно, надо поймать этот шарик?

– Я должна его поймать? – спросила она. Но в ответ – тишина.

Тогда она протянула руку, а шарик отлетел. Она поковыляла за ним, пытаясь его поймать, но куда там с ее ногой! В принципе, она прошагала недалеко, не особо оглядываясь по сторонам – и в животе припирало, и внизу, и шарик не давался. В последний раз она почти успела схватить его, но тот просто исчез в стене, которая тут же протаяла и открыла очередную комнату, такую же светлую, как и та, где она лежала. Только внутренности у нее были другими – на стене напротив она сразу увидела какую-то мутину и даже испугалась сначала – откуда той тут взяться? Но тут же у нее в голове будто что-то щелкнуло – звук был такой, будто веточка ломается, и она вдруг узнала себя. Вернее, сначала свою статику, а потом и остальное. Странно, буквально недавно любовалась собой с разных сторон, а вот сейчас сразу даже не узнала. Впрочем, этому было оправдание – волосы потускнели, лицо позеленело, осунулось, глаза стали какими-то невнятными, серыми. Она сама себе не понравилась. Неприятное чувство. Если и Повелитель, глядя на нее, испытывает то же самое, не удивительно, что его нет рядом с нею!

Тут Воланса чуть не потеряла над собой контроль и за малым не пустила струю, но быстро подхватилась:

– Ой! Уважаемый Дом, ты куда меня привел? Я еле-еле удерживаюсь…

Она гляделась, увидела рядом какую-то конструкцию с отверстием внутри и запахом воды и каких-то неизвестных ей цветов, а больше ничего знакомого. Разве что под зеркалом, как называлась та штука на стене, был умывальник – точно такой же находился рядом с беседкой снаружи.

Перед нею вдруг появилась полупрозрачная она же, Воланса, только с более здоровым видом, и она, действуя сама собой, села на тот белый стул с отверстием и… Пропала.

– Туда, да? – пробормотала Воланса и быстро села, куда ей показал Дом – больше ведь некому было. Странно, что он внутри выглядит как сама Воланса, но, может, он просто взял ее внешний вид, чтобы ей было удобнее?

Стул с отверстием оказался удобным, хоть и необычным. Кохабитант разошелся сзади в нужных местах, и девушка наконец-то облегчилась. Процесс явно затянется – это она чувствовала, поэтому, когда боль ее отпустила, снова с любопытством огляделась. Взгляд снова натолкнулся на зеркало, правда сейчас сбоку она себя не видела, и это натолкнуло ее на одну мысль, и она с удивлением подумала, что что-то никаких проблем у нее при взгляде на себя в зеркале не возникло! И еще тогда, когда она просила дом показать ее, то же самое было! А ведь в первый раз, когда они с Повелителем сели за стол, и она себя увидела в маленьком зеркале, было совсем все плохо!

– Интересно, – пробормотала она, – и что бы это значило?

Почему-то правильный ответ сейчас ей в голову не приходил – было такое ощущение, будто она еще не полностью очнулась, и голова не заработала как надо, и она вздохнула. Взяла локон своих волос, вытянула его перед собой и посмотрела.

– Гадость какая! – пробормотала она и пустила мысль в сторону волос. Они медленно и неохотно поменяли цвет на… ярко-оранжевый!

– Не поняла! Это что еще за фокусы? – она снова направила мысль на волосы, но те вроде бы сначала поддались и чуток пожелтели, но стоило ей ослабить давление, как они снова стали оранжевыми. На ее глазах навернулись слезы. Ну почему с ней это всё случилось? То одно, то другое, вот теперь волосы перестали слушаться! Еще и грудь никак не уменьшается! Уж сколько пробовала ее уменьшить – нет, не дается! Бегать сложно и неудобно. Пусть она и приспособилась, стягивая кожу вокруг грудей, отчего они переставали прыгать, хорошо хоть кожа ей еще не перечила! Но все равно было как-то странно и неудобно. Правда, она вроде бы уже стала привыкать, но это было явно нефункционально всё. Хорошо хоть Сергею вроде бы все равно.

Почему-то эта мысль ей жутко не понравилась, и Воланса повела плечами, будто ей вдруг стало холодно. Или ему не все равно? Надо будет его спросить, а то непонятно. Жаль, что он не мут, там и вопросов бы не возникло, – и Воланса опустила подбородок на руку, которой оперлась на колено. И грустно стала смотреть на открытую дверь в коридор.

Впрочем, грустила она недолго – в коридоре дальше возник какой-то шум, и в дверях появился Сергей. Воланса грустно помахала ему второй рукой:

– Привет!

Сергей почему-то замер, окинув её, сидящую на горшке, каким-то странным взглядом, а потом хмыкнул:

– А тебе идет рыжий цвет. Впрочем… как и черный.

Воланса же с возмущением посмотрел на свои волосы, опять приобретшие очень чёрный цвет, а потом отбросила их за спину:

– Надоели! Совсем перестали слушаться!

– Ладно, извини, что помешал, хотел душ принять. Я подожду, – он повернулся и пропал.

Душ? Ну да, он был с голым торсом и явно занимался своей «зарядкой»! То есть, заряжался. Странно, ей заряжаться не надо. Но, видимо, у Мертвых Мутов всё не так – Мать просто так не заряжает, и надо проводить разные ритуалы вроде бега по лесу и прочего непонятного руко- и ного-дрыжества.

Воланса вздохнула – сколько еще неизвестного и непонятного у Мертвых Мутов! Узнает ли она когда-нибудь все их тайны?

Крылья ее носа затрепетали – она почувствовала разгоряченный запах тела Повелителя, который только сейчас до нее дошел с дуновением воздуха из коридора, и на некоторое время замерла, сама не зная почему. Нет, теперь она знала, почему! Ей просто очень и очень сильно захотелось почувствовать на языке вкус Сергея.

Девушка еще раз вздохнула и посмотрела на быстро выросшие в районе груди на кохабитанте большие листья. Сорвав их, она встала с кресла, внизу привычно защекотал кохабитант, впитывая с тела остатки выделений.