скачать книгу бесплатно
Появись эта женщина здесь, она, скорее всего, попытается его очернить. Ей, конечно, поверят. Он – человек ниоткуда, пришёл, принёс книгу, что-то сказал.
Но всё-таки он обязан, он должен предупредить. Если хочет остаться.
– Веселёхонький погиб, – сказал Бесполезный. Устало и грустно, – Любящая… сбежала.
Взгляды сидящих встретились.
Лобастый молчал.
– Это она? – спросил он внезапно. Нет, не спросил – прорычал, низко и глухо.
– Да.
Фиолетовый свет острокрылок падал на щёки старейшины, чем только подчеркивал каждую ямку и делал лицо безобразным.
– Не всё так просто. Никто и не предполагал, что будет просто, – старик смотрел за окно, – расскажи, – попросил он чуть слышно.
– Откуда?
– С самого начала.
И Бесполезный рассказал.
Как потерял память, как его привязали к березе, как был спасён. Рассказал про путешествие, про то, как они заблудились, как умер топтун, а он потерял сознание. Рассказал, как обнаружил тела.
Лицо Лобастого стало ещё более мрачным.
Наконец он сел и зажал голову в руки.
– То, что Вы рассказали – ужасно. Я с самого начала был против включения Любящей. Она не искатель. Как, впрочем, и Веселёхонький… Эта вещь, – старик показал на книгу, – бесценна. Иначе и быть не может… Не давал ли Терпеливый какое-нибудь сопроводительное письмо?
– Не давал. Он думал, мы вместе приедем в Прихолмье.
– Да. Да… Я вынужден задать Вам ещё два вопроса, – старик, вздыхая, поднялся, – Во-первых, как много Вам известно о целях экспедиции?
– Ффф… – Бесполезный задумался, – я знаю, что Остров есть. И знаю, что этот Остров нашли.
– Хорошо, – Лобастый глядел не мигая, – тогда хочу спросить о другом. Как я понял, Вам некуда идти. Вы не знаете, кто Вы, откуда… Хотите остаться в общине, хотя бы на время? Как человека, которому доверял Терпеливый и который выполнил его последнюю просьбу, мы Вас приглашаем.
– Согласен, – Бесполезный почти засыпал, – но я хочу научиться читать.
– Человек за бортом! – воскликнул Косматый.
Старая морская привычка.
Теперь он живёт на Посту.
А когда-то был моряком.
Случилось несчастье, в самое Угасание – корабль унесло в открытое море. И наступила ночь.
Он говорил капитану – не надо, вдруг потеряемся? Все говорили. Но капитан любит деньги. “Давайте, ребята, последняя ходка, – кричал он команде, – плеснём по звенящей монетке”.
Плеснули…
Днём потеряться нельзя – днём видишь берег, берег и горы, всегда. А ночью темно, темно и туманно. Надо найти Маяк, в устье Бурной, и всё – они спасены. Главное – успеть до пылающих. Или смотреть на Россыпь и плыть, чтобы та оставалась слева. Когда небо ясно. А если пасмурно… Что же, есть компас. Но компас – прибор дорогой, а капитан был прижимистый, деньги впустую не тратил, тем более на то, что вряд ли когда пригодится.
Не пригодилось…
Когда на море темно, это ещё не страшно. Страшнее, когда пылающие. Той ночью они начинались рано, и капитан, отправляясь почти в Угасание, конечно же, рисковал. Надо успеть, а то запрутся в вонючем трюме, на полтора долгих месяца, а корабль унесёт.
Не успели…
Тогда Косматый и обнаружил в себе эту способность – сопротивляться пылающим. Вывел команду домой.
А после уехал на Пост.
Проводники – профессия важная. И доходная, особенно ночью.
Он ещё стоял на верхней площадке, когда ворота вдруг заскрипели, и во внутренний двор ввели малорослого топтуна, по виду двухдневку. На спине покоилась девушка. Навзничь. Вцепившись в животное.
Губы её шевелились. А может, дрожали. Глаза были плотно закрыты.
Косматый спустился.
– Жива? – крикнул он, на ступеньках.
– Жива. Но, кажца, не прикрытая, – Усатый пытался спустить наездницу. Девушка выглядела изумительно, даже после такой тяжёлой дороги. Густые черные волосы, небольшой вздернутый нос, сочные, хотя и потрескавшиеся губы, плавная линия подбородка. "Ух ты ж, ух ты ж" – подумал Косматый.
– Давай йё быстрее в дом.
Вдвоем они занесли незнакомку в гостиницу – большое двухэтажное здание.
Но едва положили на кровать – бормотание прекратилось, и гостья, как будто, уснула.
– Хоць не умерла? – спросил Усатый. Как у любого жителя Озёрного края, у него был особый свистящий выговор.
– А я почем знаю? – парень насторожился, – проверь.
Усатый наклонился, послушал грудь, пощупал запястье. Всё это он делал достаточно долго, особенно когда склонялся над грудью, и, как казалось, с особенным удовольствием. "Вот же ж" – Косматый и сам был не прочь всё проверить. И перепроверить.
– Кажись, да.
– Что – да?
– Жива.
Они помолчали.
– Я к Искушенному. А ты оставайся, – Косматый смотрел на спящую и не мог оторваться, – то й вдруг проснётся.
Он всё-таки оторвался, и вышел.
По диагонали, мимо колодца Косматый прошел в небольшой двухэтажный домик, на самой вершине которого всеми цветами пылающих небес переливался натёртый до блеска флюгер, выполненный в виде стоящего на четырех лапах плащеносца. Плащеносец держал в своей пасти не то бруму, не то носатика, да Обиженный знает кого он там держал в своей пасти. Флюгера? на Посту любили не меньше, чем в том же Приморье, да и сама атмосфера чём-то напоминала рыбацкую, так что привыкнуть к здешним порядкам для бывшего моряка труда не составило.
Косматый покосился на железный корабль на дозорной башне, с которой недавно спустился, и ради приличия постучался в дверь.
– Суток! – буркнул с порога, и ради того же приличия вытер о коврик ноги.
– Косматый! – ответил высокий пожилой человек с зычным и резким голосом, – рад тебя видеть.
– Я тож… Ись какие вести от дочки? От Долговязого?
Человек мрачнел на глазах:
– Пока нет, – ответил он сухо, – с той поры, как они выехали, к нам не прилетал ни один плащеносец.
– Знашь, она же оставила Ходкого. В Долине почтового может не быть. Такое время – почтовые нарасхват.
– Да, урожай масла, – кивнул Искушённый, так звали хозяина, – топтун то тот опытный. Вот только… Все эти странности. Небо погасло, потом загорелось.
– Первая предначертанная в третьем поколении, – Косматый улыбнулся во весь свой широкий рот, – с нею ниччо не случится.
– Спасибо, – Искушенный положил на плечо большую увесистую руку, – кажется, гости?
– Да… Девушка с Длиннолесья. Не прикрытая. Еле добралась…
– Длиннолесье… – Искушенный погладил бороду, – значит, так и думала, что доедет пока темно… Спит?
– Вродь спит. Усатый проверил.
– Ещё не понятно, что у неё в голове. Сутки под небом.
Косматый поднял свои брови:
– Останется здись, в лекарне, – он улыбнулся, – там уже ись небольшая команда, с прошлой ночи. Лекарь будет доволен.
Искушенный слегка усмехнулся:
– Ребята приносят пользу, помогают по хозяйству. Так что не просто там пациенты.
Они поговорили о делах, посетовали на нарушение сезона, на неопределённость ближайшего будущего. Почти половина проводников в Долине – сбор плодов подошёл к концу, масла много, а значит, много торговцев, которых нужно доставить в Леса.
Они говорили и говорили, пока Косматый не спохватился – пора было возвращаться на башню. Дозорный не должен отлучаться надолго.
Искушенный смотрел ему вслед.
“Пора” – сказал он себе и пошел к гостевому дому. У них гостья, и он, как старший на этом Посту, должен её навестить.
Девушка проснулась.
Усатый предложил ей чашечку бодрящего напитка, и внимательно наблюдал, как та обхватывает эту чашечку руками, подносит ко рту, и вытянув губы, медленно отпивает.
Он бы ещё наблюдал, наблюдал, но вошёл Искушённый.
Усатый что-то процокал, обнажая заметный озёрный выговор, но, посмотрев на вошедшего, вынужден был удалиться.
– Меня зовут Быстрорукая, – представилась девушка.
– Искушенный. Я тут за главного. Вы пришли…
– Не я, сюда пришёл топтун… Я просто закрыла глаза, и доверилась. Как оказалось, не зря.
– Но если бы он не пришёл? По какой-то причине?
– Я доверилась.
– Вы рисковая девушка, – Искушённый, казалось, искренне изумлялся такому вовсе не женскому поступку. Хотя, что значит “не женскому”? Его мать для многих казалась примером как раз-таки мужественности, – что же заставило Вас отправиться? Одной, да ещё ночью.
– Я ищу человека, – гостья смотрела в глаза, – его зовут Мутный. Он мог проезжать несколько суток назад, с дилижансом, со стороны Длиннолесья.
Искушенный смотрел на лицо, смелое, но в то же время красивое. “Да, мужественность вовсе не удел одних только мужчин, здесь даже нет никакой зависимости”.
– Они проезжали, – сказал он, подумав, – трое нанимателей, и еще один человек… Подождите, как, Вы сказали? Мутный?
– Да, – девушка быстро моргала, пытаясь прогнать надоедливые мушки, которые до сих пор носились в глазах, – этот человек – мой жених.
– Ах, так, – мужчина слегка улыбнулся, – ну… и… как Вы его потеряли?
– Это долгая история, – Быстрорукая чуть заметно вздохнула, – он и ещё один, из посёлка, пошли на поляну. Там появились воспы. Ну… Приятель погиб, Мутный пропал. Может, что с головой, после воспов бывает. А потом один самопровозглашённый привязал его к берёзе… Вы понимаете?
Искушённый кивнул.
– Все, кто висел, мертвы, а моего как будто и не было. Кто-то его отвязал, и, возможно, забрал. Если Вы знаете, куда отправились наниматели, скажите. А лучше отвезите. Я заплачу.
Девушка рассказывала, как будто рубила. Мечом. Тон, которым она говорила, отсекал любые сомнения. Да, она ищет своего жениха. Да, она его любит, иначе бы не отправилась в такое рискованное путешествие. И она его найдет, чего бы ей это ни стоило.
– Теперь я понимаю, – сказал мужчина, – Светлые волосы, голубые глаза. У него ещё шрам, вот здесь, – и показал на бровь.
– Это он, – девушка сжала чашку, да так, что, казалось, та хрустнет, – скажите, куда? Куда он поехал?
– Я расскажу, – Искушенный говорил медленно, чтобы умерить пыл, – я выделю Вам проводника, обещаю. Но пока отдохните… пожалуйста… Должен сказать одну вещь.
– Какую? – Быстрорукая глядела так, будто перед вовсе не проводник, а по меньшей мере какой-нибудь служник, и не какого-нибудь заступника, а служник Обиженного.
Искушённый присел на кровать.
– Видите ли, – мужчина задумался и с тоской посмотрел на окно, закрытое ставнями, – вы ищете жениха, а я ищу дочь. Проводницу в том самом дилижансе. Дилижанс отправлялся в Прихолмье, в общину искателей. Наверняка Вы слышали о такой, – Быстрорукая быстро кивнула, – так вот. Трое суток назад они должны были быть в Долине. И послать оттуда почтового. Но… – Искушенный вздохнул, – вестей никаких, – он вновь посмотрел на окно, – обещайте, что, как только найдете своего жениха, Вы узнаете, где моя дочь и отправите весточку. Денег я не возьму. Про нас, проводников, говорят всякое, и часто, увы, справедливо, но… Обещайте.
