Отель Перекресток

– Никогда бы не подумала, что подносы с едой носить так хлопотно. Когда в институте училась, в столовой ими пользовалась и все нормально было. Тут же прямо ад какой-то из-за Джованни, чтоб у него хрен отсох насовсем.

– А Джованни кто? – уточнил я.

– Су-шеф, – поморщилась девушка. – Помощник маэстро. Вредный, собака сутулая, до крайности. Не дай бог суп чуть колыхнется и края тарелки испачкает или капля компота через край выльется, так он сразу еду в мусорку, после на меня наорет, поднос поменяет – и все по новой. И объясняет – мол, еда маэстро безупречна, и подача ее должна быть такой же. Даже если и не гостям, а всего лишь персоналу.

– Докатилась, – обхватила голову руками Алиса. – Я «всего лишь персонал». Господи, вот за что мне это все?

– Не повезло тебе, Ванька. – Инна вытянула руку и похлопала парня по мощному плечу. – Если из всего сказанного она поняла только это, то тебя ждут большие испытания.

– Не ждут, – подала голос напарница Ивана. – Я сегодня же повешусь. Не хочу унитазы от чужого говна оттирать или вон подносы носить. Не для того я всю жизнь зубами себе будущее выгрызала.

– Твое будущее осталось в прошлом, овца ты тупая, – беззлобно обратилась к ней Регина, а после глянула на напарника Алисы. – Я запомнила, как ты ее там, на ресепшене назвал. Думала, что перегнул, но, похоже, точнее и не скажешь. Так вот, забудь, что было. Я, знаешь, тоже сегодня утром не думала, что вам еду стану приносить. У меня в ближних планах значились бизнес-класс «Аэрофлота», Дубай, яхта, «Дом Периньон Винтаж Брют», вяленький член заместителя председателя совета директоров и в перспективе очередное повышение, если не в должности, так в зарплате. Однако вот, ношу компот. Ух ты, стихами заговорила! И ты носить станешь, никуда не денешься.

– Да вот еще! – вызверилась на нее Алиса.

– С таким подходом к делу точно станешь, – поддержала официантку моя спутница. – Повеситься у тебя вряд ли получится. Вот не знаю почему, но мне кажется, тут вопросы суицида неактуальны совершенно. В принципе, можешь выйти в ту дверь, куда опоздавшие отправились, но не уверена, что подобное возможно в режиме «соло». Ванька же вряд ли на подобное подпишется.

– Даже не сомневайся, – заверил ее парень, глянув на собственную напарницу с явной неприязнью.

– Ну а поскольку он один точно не вывезет, то ваша пара через неделю тут и окажется, – закончила Инна свой монолог. – И хрен тебе кто даст без дела сидеть. Да, Регин?

– Это точно, – покивала девушка. – Блин, завидую вам, если честно.

– А ты с этажа или так, безадресная? – поинтересовался я.

– С этажа. – Девушка мотнула головой в сторону выхода. – Прямо с этого, с первого. Там теперь какие-то Алла и Василий вместо нас живут. Тоже сочетание, да? Алла и Василий.

По жизни, похоже, Регина была девчонкой вполне себе веселой и заводной, по крайне мере имена она назвала в игривой манере, первое пропищала, а второе выдала басом.

– Эй, ти! – ворвался в нашу беседу недовольный баритон. – Да, ти! Почему болтаешь? Почему oziare… Как это правильно?

– Бездельничаешь, – подсказала из своего угла Натэлла.

– О, грациа! – воскликнул стоящий в дверях кудрявый невысокий итальянец с утренней синеватой щетиной на щеках. Несомненно, это и был тот самый Джованни. – Работать, poltrone, работать!

– «Полтроне» с итальянского переводится как «лентяйка», – известила присутствующих наша соседка по этажу. – Сказано эмоционально и резковато, но, в принципе, верно. Твоя работа – не языком чесать, а по хозяйству крутиться.

Регина сказанное услышала, и по взгляду, которым она одарила говорившую, я понял – эта не забудет и не простит.

Это очень хорошо. Но, правда, есть непонятный момент – Натэлла не производит впечатления дуры. И вот так, на ровном месте наживать врага? Зачем? Выгоды-то ноль.

Хотя, может, она в данной ситуации поставила на Джованни? Инвестиция в будущее на случай неудачи? Тот, несомненно, запомнил эффектную женщину, знающую язык его родины, в перспективе подобное может сыграть на нее. Вот только у таких ребят, как он, память что у рыбки – краткосрочная. Итальянец забудет ее быстрее, чем доберется до кухни, и, если Натэлла такова, как я о ней думаю, она не может этого не понимать.

Ладно, отнесем пока данный факт к вопросам без ответов.

– Не зря сходили, – сообщил я Инне, доев второе и принимаясь за компот. – Воистину – нет худа без добра.

– Ты что конкретно имеешь в виду? – пододвинула ко мне свою кружку она. – Пей, я не хочу. Слишком сладкий.

– Во-первых, лишний раз убедились в том, что наши соседи по этажу гниловаты и доверять им не стоит, – пояснил я. – Во-вторых, стало ясно, что от голода мы тут не умрем. Ну и третье – если попадем на кухню, сможем подтянуть итальянский разговорный. Всегда мечтал его выучить. Красивый язык. Певучий.

– Люблю людей, которые, даже попав в жопу, видят некий свет в конце тоннеля, – с уважением, правда, по-моему, поддельным, произнесла Инна. – Сердце радуется, на них глядя. Кстати, тут ты чем-то с Иваном схож. С такой помогайкой, как Алиса, ему впору слезы лить, а он вон пытается в этом хоть какой-то позитив отыскать.

Наши соседи по столовой к тому времени уже отбыли, перед тем пожелав нам приятного аппетита.

– Вот такие мы с Ваняткой смешные чудаки. – Я отсалютовал ей кружкой. – Твое здоровье!

Покинув столовую, в которой к тому моменту добавилось народу, мы, не сговариваясь, отправились на ресепшен. Не знаю, какие именно причины сподвигли на это Инну, а лично мне хотелось глянуть на собратьев по несчастью в роли привратников и белл-боев (не ради того, чтобы позлорадствовать, разумеется, а исключительно любопытства для) и проверить: а не добавилось ли и там какого нового стороннего обслуживающего персонала? Что скрывать, он для меня сейчас был даже куда интереснее, чем собратья по несчастью.

Или наоборот – по везению? Пока неясно.

И ведь угадал. За стойкой больше не возвышался монументальной фигурой Аристарх свет Лаврентьевич, зато там обосновалась новая троица – две барышни и молодой человек. Причем прямо скажем, новоприбывшие производили впечатление.

Одна администраторша была платиновой блондинкой, имела томные с поволокой глаза и очень, очень впечатляющие формы, которые ее одежда не то что не скрывала, а, напротив, подчеркивала. Про женщин такого типа один мой приятель говорил: «Вот вроде и в теле, но если похудеет – до чего жалко будет».

Ее напарница в каком-то смысле являлась полной противоположностью – рыжая, с шальным взглядом зеленых глаз, с задорно вздернутым носиком, высокой грудью и осиной талией. Очень опасный типаж, что-что, а это мне известно не понаслышке. К такой если в лапы попадешь и хоть раз дашь слабину – все, считай, пропал. Пока она тебя сама на свалку не выбросит, никуда не денешься.

Ну а их коллега противоположного пола несомненно проходил по категории «молодой скандинавский бог». Идеальная фигура, идеальные черты лица, идеальная, волосок к волоску, прическа и льдисто-голубые глаза. В нем было все, чтобы другие представители мужского пола сразу заработали себе пару новых комплексов.

Вон даже мою напарницу, даму явно прожжённую, которую ничем не удивишь, и то, как молнией стукнуло, когда она его увидела.

– Вот это самец! – выдавила она из себя, чуть замедлив шаг. – Ходячий генофонд!

– Не ты одна так считаешь, – ухмыльнулся я. – Вон еще парочка наших тоже млеет, на этого Зигфрида глядючи.

И верно – в холле отиралось несколько человек из коридорных, которые, надо полагать, тоже все уже сделали, поели и теперь не знали, куда себя приткнуть. Но ведь так и есть – в номере сидеть глупо, а больше заниматься нечем.

– Ага, – оживилась Инна, хихикнув. – Смотри, смотри, та, которая с бровью на пол-лица, сейчас, похоже, аж слюни пустит!

И верно, девушка с мифологическим именем Ариадна словно приросла к стене, пожирая взглядом красавчика за стойкой. По-моему, она даже не дышала.

– Но, правды ради, девки эти тоже хороши, – самокритично заметила Инна, а после глянула себе на грудь. – Меня нынешнюю, по крайней мере, они делают только так.

– А прежнюю? – как бы между прочим уточнил я.

– С рыжей тягаться не взялась бы, – подумав, ответила напарница. – А вот с буренкой, пожалуй, посоперничала. Но то тогда, а сейчас мне не до того, сейчас я на нервах. Да и за кого с ней бороться-то?

– Чего это? – удивился я.

– Так на кой хрен вы, олени в загоне, мне сдались? – ответила вопросом на вопрос Инна. – И без этого печалей полный кулек насыпали.

– Я про нервы.

– Фобия, – пожала плечами напарница. – Вообще не люблю откровенничать с малознакомыми людьми, но с тобой мы вроде как одной веревочкой теперь повязаны, причем надолго, потому скажу. Так я ничего не боюсь и никогда не смущаюсь, но одно слабое место есть – терпеть не могу, когда не в состоянии влиять на ситуацию, а сейчас попала именно в такой переплет. Нам задали условия, при которых в сторону не вильнешь, толком ничего не объяснили, да еще приходится сидеть и ждать. Бесит нереально. Ой, гляди, попугаи!

И правда – с большущей клетки сняли наконец платок, после чего всеобщему обозрению открылись обитающие там птицы – здоровенные, с мощными клювами и радующей глаз расцветкой. Это были не какие-то волнистые недоразумения, а самые что ни на есть настоящие «амазоны», мне достаточно было лишь взглянуть на их зеленые перья и желтые пятна в районе клюва. Я таких раньше видал просто, держал один из моих нанимателей небольшой домашний зоопарк, там и ары были, и жако, и вот эти симпатяшки тоже.

– Красавцы какие! – Я подошел к клетке и провел пальцем по ее прутьям, после чего один попугай отвлекся от зеркальца, которое задорно долбил клювом, а другой перестал карабкаться по миниатюрной веревочной лестнице. Посмотрев на них еще где-то минуту, я с улыбкой обратился к рыжей чаровнице, которая стояла за стойкой: – Не подскажете, кто из них Гедрик, а кто Фифочка?

На самом деле мне была глубоко безразлична гендерная принадлежность пернатых, просто требовался повод завести разговор хоть с кем-то из троицы администраторов. Не исключено, что от их благоволения к тем или иным коридорным в ближайшее время будет зависеть многое, поскольку очень уж у них место работы ответственное. Люди, стоящие за такой стойкой, особенно не в самых больших отелях, всегда все видят и все знают, потому что новости со всех этажей в первую очередь стекаются именно сюда. С такими людьми надо дружить в обязательном порядке. Ну а для начала следует узнать, как кого из них зовут. Издалека-то не разглядишь, что за имена написаны на бликующих в свете золотистых пластинах, пришпиленных к безупречной форменной одежде.