Хроники Рассвета. Игра началась

– Раз в год. Большего не знаю. Всякие там ставки, вариации, наценки, проценты – это не по моей части. Но если собирали за год медную монету, то не меньше целиковой – и это по самому плохому, например, с охотника или рыболова, которые почти не продают. А кто более успешный, тот за год легко серебряный только на налоги отдает. Ну а так без подробностей. Налоги уходят выше, в город, который контролирует эту деревню. А вот здесь начинается самое интересное

– Заинтриговал, – ответил я, уже представив, что ради трех копеек налогов с деревни Бережок города воюют друг с другом.

– По сути сбор налогов проводится довольно эпично и с размахом. Но достается только тем деревням, которые расположены поближе к городам. Туда доходят целые группы, а вот вдаль уже побаиваются. И потому Нички хорошо сохранились, так как всегда можно было что-то украсть. Бережок – просто край мира. Через него никто не перебирается дальше, а Нируда, несмотря на наличие моста, не так уж и часто пересекается людьми. Как ты сам понял, переселяться туда особенно некуда.

– О да, – я покачал головой. – Я не ждал обмана.

– Корить друга потом будешь.

– Друга??

– Как ни крути, он был готов тебе помогать, разве нет? Ну, вскружила ему голову девица. Ты что же теперь, если так будет происходить регулярно, будешь постоянно друзьями размениваться?

– Нет, – помрачнел я.

– Вот охотно верю, что он не знает про деньги, но стоило хотя бы просто спросить. И про ловушку так же охотно верится, потому что в последние недели до отъезда Аврон никуда не пропадал. Так что ловушка – не его рук дело. А каких-нибудь местных охотников.

– Но только наш вопрос все равно остается открытым. Как найти деньги, которые забрала Тоуда? Где мы их будем искать? Мы даже не знаем суммы!

– Я бы предположил, что у старосты осталось не меньше двух золотых.

– Помнится, на один серебряный можно экономично жить полгода, ты говорил? – припомнил я.

– Конечно.

А каждый золотой давал десять серебряных, если я хорошо слушал Ижерона. И тогда экономично жить на эти деньги можно было десять лет. Просто жить, ничего не делать. Есть, спать, гулять.

Позже я подумал, что это довольно скучно и очень быстро надоест.

– Но это же лишь приблизительная оценка, верно? – уточнил я.

– Примерно. Может быть как в два раза меньше, так и в два раза больше.

– Ого! За такими деньгами наверняка много охотников!

– Только не каждый готов сунуться в дом деревенского старосты. Как правило, его выбирают по двум принципам: сильный и неглупый.

– Чтобы мог еще и за себя постоять?

– Конечно. И, не забывай, что у него есть еще и официальная какая-то часть. По крайней мере, у нашего. Который из Бережка. Вот староста в Ничках. Пожалуй, только своими делами и заведует. Тут вопросов очень много. И делом помочь, и посоветовать что-то. В таких деревнях у старосты есть только зарплата.

– Как сложно-то…

– Не сложнее нашей нынешней истории. Или твоего прошлого. Рано или поздно все прояснится и станет понятно. А раз до этого есть какие-то сложности, надо их либо избегать, либо порешать быстрее.

– С суммой денег мы порешали?

– Примерно да. Не думаю, что я сильно ошибаюсь. Это в крупных деревнях может найтись что-то необычное, что сильно меняет сумму денег. В Бережке такого нет. Но искать, где эти деньги были спрятаны – непременно нужно. И, полагаю, что для этого нам надо привести в чувство Аврона и отправить его восвояси.

– Куда?

– Да хотя бы к тебе. Дай ему задание. Скажешь, что простил засранца. Просится на этот случай словцо покрепче, но не думаю, что к твоему другу можно так относиться, тебе не кажется?

Я задумался. В некоторой степени Конральд был прав. Если я буду критично относиться к людям вокруг себя, то ничего хорошего в будущем я не получу. Скорее всего, я просто останусь один, потому что из принципа прогнал хорошего человека.

С другой стороны, я из-за Аврона влетел в яму, неслабо так пострадал и в целом был зол на парня. Лишать его статуса друга в данном случае было вообще моим первостепенным желанием.

Если я это сделаю, то останусь один. Конральд не пойдет ко мне в деревню, пока не будет, кого защищать. А искать кого-то еще на подмогу – нет-нет-нет, это слишком сложно. И долго.

Нынешний вариант – не меньшее из зол. А вообще единственный вариант, который можно использовать, чтобы стартовать. К двоим рано или поздно найдется и третий!

Я посмотрел на Конральда. Тот, глядя на мое лицо, отражавшее все мыслительные процессы, довольно ухмылялся. И было чему – все же он был прав. А раз прав, то и считался победителем в очередной раз.

Конральд – мы: два-ноль. Один получил оплеуху, а другого просто раскололи.

– Я вижу, что ты согласен оставить друга другом.

– Согласен, куда денем?

– Да пускай тут посидит. Поможешь мне подсадить его повыше, чтобы волки не съели?

Я посмотрел на Конральда, как на психа, но тот отмахнулся:

– Ты не понимаешь, что ли? В деревне нам надо быть максимально незнакомыми, слиться с толпой. А его лицо непременно будет мелькать перед глазами.

– Что ты задумал?

– Отыскать деньги самим!

Глава 21. Хорошо, что не монахи!

Я помог Конральду затолкать Аврона повыше. Парнишка оказался легким, а потому его просто посадили на толстый сук в паре метров над землей. А длинную веревку, что держала его руки, наемник размотал, чтобы использовать еще и для удержания Аврона.

Длины как раз хватило, чтобы крепко стянуть грудь и ноги. Высота вроде бы неплохая, подумал я с беспокойством. Словно забыв о том, что этот гад сделал, я снова думал о нем, как о напарнике. Может, и правда стоит забыть дурное, чем нести это все через… что бы то ни было!

– Дорога домой всегда короче кажется, – заговорил Конральд, когда мы отошли от Аврона уже на приличное расстояние. – Мы быстро справимся, мне кажется. Но придется еще малость потратиться.

– Опять!

– А ты что хотел? Любое дело такое, что к неожиданным тратам надо быть готовым. Есть у меня кое-какие предположения. Как раз ночь. Звездная, к счастью. Хорошо видно дорогу и быстро дойдем до Ничков. Там все наши предположения проверять будем.

– Может, хотя бы намекнешь?

– А что, соображать уже не хватает сил, м?

– Не надо указывать на мои параметры!

– Ох, простите! – расхохотался Конральд. – Не думал, что это способно ВАС задеть.

– Брось, ты же знаешь, что я имел в виду.

– Конечно. Что нормальные люди таких проблем не имеют.

– Зато… – мне просто нужно было что-нибудь сказать в ответ, – зато они не знают, на что способны!

– Как будто ты знаешь, что твоя сила уровня шесть дает тебе гарантию победы в рукопашной схватке. Или то, что ты сможешь выбраться из трехметровой ямы. А если она будет семиметровой? Что, уже не выберешься?

– Не знаю я.

– То-то же! Так и в чем разница? Система… все, вижу по тебе, что не стоит лезть в эти дебри, – вздохнул наемник.

Не знаю, что он там увидел – все же ночь была. А мы уже подходили к деревне Нички, которая еще издалека сияла зажженными факелами. Редкими, но все же сияла. В сравнении с постоянной и стабильной ночью, черной даже когда на небе сияла полная луна, Нички казались нормальным таким городком. Пусть и в основном одноэтажным.

– Одно могу сказать тебе точно, – Конральд притормозил, когда до деревни остались считанные сотни метров. – Что нам придется немного скрыться, прикинуться не теми, кто мы есть. Вероятно, надеть какие-нибудь балахоны.

– Что?? – я сразу же подумал про Отшельника, а потом ассоциация переключилась на монахов. – Священниками мы наряжаться уж точно не будем!

– Нет-нет, – отмахнулся Конральд. – В балахонах кто только не ходит. И торговцы, и простые путешественники, хоть и редкие в наше время. Мне вообще придется сменить одежду, да и тебе тоже.

– Мне давно пора, но… – я сунул руку в карман и вытащил оттуда горсть медных долей: – разве хватит нам для того, чтобы переодеться?

– Сойдет, – Конральд схватил четыре медяка с такой скоростью, что я едва успел заметить, как мелькнула его рука над моей ладонью. – Что-нибудь неприметное мы точно купим. Но надо бы уже сейчас…

Он резко свернул в сторону, присел, осмотрелся. Мимо прошли двое рослых парней. Они что-то негромко обсуждали между собой, но я не мог понять, о чем именно они говорили. Так парочка и прошла дальше, к выходу из деревни.

Мы же прятались за углом и только то, что рядом не было никого другого, спасло нас от риска попасться. Один громкий окрик – и пожалуйста! Хватайте и несите.

– Интересно, обычно ночами мало кто ходит. Только торговые или путешественники, – заговорил сам с собой Конральд. – А эти двое не похожи ни на тех, ни на других. Хотя не вооружены, – и он постучал пальцами по бедру. – Пойдем или нет? – повернулся он ко мне.

– Куда? За ними? А Тоуда?

– Обычно, если начинается большое дело, – тихонько продолжил наемник, – все движения, что можно назвать необычными, связаны между собой. Это же необычно? – он ткнул пальцем вслед парням.

– Ну, если ты так говоришь, – протянул я.

– Конечно, необычно! – воскликнул Конральд. – Я с кем сейчас разговаривал? Идем!

– Да стой ты! – только и успел шепнуть я, потому что наемник уже вовсю семенил за парнями, стараясь держаться в тени, но одновременно с этим не залезая в растительность, которая ночью шумела так громко, точно там не человек шел, а целый слон.

Я последовал за ним, гадая, почему Конральд решил вдруг сменить направление, отделавшись каким-то невнятным объяснением. Как назло, парни говорили очень тихо, так что расслышать, что они говорили, у меня не получалось.

К тому же они иногда оборачивались, проверяя, нет ли кого у них за спиной. А мы с Конральдом гуськом шли друг за другом, обходя источники света стороной, чтобы нас точно не заметили.

Сложно было сдержать возгласы недовольства, потому что мокрая футболка, земля в кроссовках, трещавшие по швам штаны – все это при каждом шаге причиняло такое неудобство, что хотелось в момент остановиться, плюнуть на все и отправиться на какой-нибудь постоялый двор, чтобы провести ночь за столом, в теплом помещении.

Тяга к приключениям постепенно ослабевала. Я устал! Попросту устал – и даже Отшельник, который моей выносливости тоже поставил не самую высокую оценку, едва ли мог представить, что я буду ходить так много.

Счет пройденным километрам уже давно шел на десятки. Я сбился на втором, поэтому попросту перестал считать. Но мои колени ныли от бесконечной ходьбы и единственное, чего мне сейчас хотелось больше, чем заняться претворением собственного плана в жизнь – отдохнуть. Лечь и поспать. Нормально, в кровати.

Даже у наемника в доме мы спали на дворе, на соломе. А это и близко не комфортабельная кровать, которой мне не хватает с момента, как я очнулся в лесу. И сколько дней я уже провел здесь?

Ноги еле двигались. Ушибленный бок ныл, и я едва поспевал за Конральдом, но тот уверенно шел вперед, стараясь скрываться, насколько это позволяло пространство дороги и рядом с ней.

Все дни, как и пройденные километры, слились для меня в один нескончаемый поток. Когда я проваливался в сон, то не ощущал тех часов, что проходят, как-то отмечаются видениями, картинками в памяти. Сны без сновидений. Жуть!

– А если это не то, что нам нужно? – спросил я у Конральда. К этому времени мы подотстали от парочки спешивших парней и могли разговаривать если не в полный голос, то хотя бы на нормальной громкости.

– То, вот увидишь!

А парни свернули с дороги, прошли через траву, высоко поднимая ноги, и существенно замедлились.

– Следи, чтобы змею не раздавить, – посоветовал Конральд, добавив мне очередную фобию. Список получался внушительный, но я не собирался сдаваться, потому что предполагал, что конец уже близок.

Преследовать ночных ходоков по траве наемник не стал, аргументировав это тем, что следы будут слишком заметны. А если нам придется возвращаться раньше, то примятая в другую сторону трава, либо примятая слишком сильно, бросится в глаза не только следопыту.

Поэтому мы спрятались почти у самой дороги, обезопасив себя от случайного обнаружения и змей в том числе.

– Если кто поедет мимо – мы нужду справляем, – шепнул Конральд, а сам продолжил наблюдать.

В сотне метров от нас зашуршала лопата. Я с тоской подумал о том, как же сильно мне нужен нормальный инструмент и в большом количестве. То, что лежит в повозке у Аврона – не совсем то, что нужно. У него – стартовый набор.

– Хватит витать в облаках. Сверток видишь? Видишь? – ткнул меня в бок Конральд. К счастью, здоровый бок.

– Вижу-вижу, – поморщился я. – И что?

Парни отложили лопату в сторону, отряхнули мешочек от земли. Внушительный. Увесистый. Но отряхивали они его слишком осторожно, либо там не было денег – иначе бы монеты звенели, уж в этом я был точно уверен.

– Хм-хм, – проговорил наемник. – А это уже интересно. Как его согнуло… Должно быть, там не меньше десяти кило. Знаешь, сколько это денег?

– Я уже устал от предположений, – вздохнул я. – Честно, Конральд, я устал. И сильно устал. Мне хочется передохнуть, иначе завтра я не встану.

– Если нам с тобой повезет, то каждый из нас завтра станет немножко богаче.

– Ты хочешь отобрать мешок у них?

– Нет, я хочу попасть на обмен, – прошептал наемник и замолчал, скрывшись в траве полностью – выкопав мешок, парни пошли обратно.

Мы затаились на пару минут, но я не удержался и прошелестел травой, неудачно опершись на руку.

– Кто здесь? – грубоватый голос раздался совсем рядом, но из-за слабого лунного света рассмотреть нас было практически невозможно.

– Крысы. Или зайцы, – ответил второй. – Для всех остальных есть мой топор. Сколько денег возьмем с красномордого?

– Посмотрим, – грубоватый голос звучал чуть более довольно, чем прежде, в предвкушении подачки. – Лишь бы от наших требований не раскраснелся еще больше.

Парочка загоготала и скрылась.

– Ну, теперь найдем жеребенка и дело в шляпе, – сказал мне Конральд, когда парочка отошла вперед.

Глава 22. Обмен

Чисто детективная история, подумал я, когда мы вновь поплелись за еще больше замедлившимися парнями. Мешок с таинственным содержимым заставил их не спешить.

– Время еще не за полночь, – прокомментировал наемник. – Вероятнее всего, они обменяются сегодня. Не отставай!

– А если не сегодня? Что, не спать?

– Не подумал бы, что ты такой неженка. А как же строить деревню? – с легкой иронией спросил Конральд. – Или ты думаешь, что будешь спать до обеда, пару часов работать и спать обратно? Ах да, еще же поесть надо. Нет, парень, работать и работать. И то, если повезет найти вторые и третьи руки.

Кто знает, что бы еще наговорил мне наемник, если бы в один прекрасный миг я не услышал крики впереди. Похоже было, что мы сильно отстали от копателей, и теперь они потерялись в темноте.

То, что кричали именно они, сомнений не было. Даже не просто кричали, а вопили, причем оба, по очереди и одновременно. Короткий свист, скорее всего, топора, закончился глухим ударом и коротким визгом.

– Волки, – коротко ответил Конральд на мой незаданный вслух вопрос. – Ждем. Сама судьба благоволит нам.

– Может, проще вмешаться?

– Зачем? Мы уже не успеем. Но можем привлечь ненужное внимание тех же самых волков.

– Ах да, – я наконец-то нашел возможность «отомстить», – кто-то же боится кабанов, не только волков.

– Тихо ты, – оборвал меня наемник. – Когда почувствуешь в своем пузе зубы волка или кабанье копыто, вспомнишь мои слова. Если успеешь.

Я вздрогнул. Умел же он нагнать страху парой слов.

Парни уже не сражались. Единственный удар по зверям закончился практически ничем. Теперь я слышал рычание и… все. Да чавканье. Представить, что происходило в темноте впереди… бр-р-р…

– Ждем, пока не наедятся. Потом утащат с дороги, а мы заберем мешок.

– А если…

– Его точно не утащат. Садись в траву и жди. Только смотри, чтобы змей рядом не было.

Я едва сдержался, чтобы не выматериться. Змеи. Кабаны. Волки. Можно ли вообще выйти из деревни, чтобы дойти до другой живым, без риска остаться в виде пары косточек на дороге?

– А есть кто похуже, чем змеи и волки? – решив, что пора говорить в полный голос, я воспользоваться этой возможностью.

– Есть. Люди, – ответил наемник и замолчал. – В этой жизни ничего не меняется, если что. Никто не придумал тварей, кроме как в книгах, чтобы скрыть истину, заставить бояться не себе подобных, а выдуманных существ. Горгульи, драконы, единороги. Кто-то правда в них верит. И боится. А бояться надо людей.

– Не очень похоже, чтобы тех двоих кто-то боялся, – заметил я. – Может, уже пойдем? Сидеть холодно. Сыро даже.

– Нытик, – ответил наемник.

– А тебе днем в такой коже не жарко? – спросил я, окинув взглядом невысокого вояку.

– Если солнце припекает, то жарковато. А так есть тканые вставки, которые «проветривают». Впрочем, ты прав, нам пора. Расселся тут, – бросил он напоследок, уже зашагав к месту, откуда еще недавно доносились не самые приятные звуки.

Я поспешил за ним, прихрамывая. Ноги не только болели. Я их еще и отсидел, неудобно опустившись в траву. Поэтому плелся, подотстав.

Наемник живо добрался до места схватки и уже вовсю ругался, потому что вляпался в кровь. Я же, только ощутив тошнотворный запах волчьей трапезы, тут же отвернулся в высокую траву, опустошив желудок, в котором и так плавало не слишком много.

– Не привык еще к такому зрелищу, а? – спросил Конральд и подошел поближе, чтобы вытереть сапоги. – А мешок нам оставили. Как думаешь, стоит посмотреть, что внутри? Прямо здесь, под луной. Не тянет?

Я повернулся, не разгибаясь, ощутил еще один приступ и нырнул обратно в траву.

– Понятно, – ответил наемник. – Ждем.

И на всякий случай он достал меч.

Когда мне наконец-то стало полегче, я прохрипел:

– Смотрим!

– Ха! – и Конральд кинул к моим ногам мешок.

Ткань слегка попачкалась, но толстый шнурок был нетронут. Я развязал тугой узелок и раскрыл ткань. Ожидая, что хоть что-нибудь сверкнет даже при свете луны, я внимательно смотрел внутрь, но никак не мог понять, что не так.

Вскоре до меня дошло, что внутри лежат маленькие свертки – такие же тряпицы, перемотанные еще и веревками. Целый мешок свертков. Толстых, крепко стянутых бечевкой. Манящих и притягательных.

Я не удержался и буквально сдернул бечевку с одного из свертков. Пять серебряных монет, переложенных небольшими тряпицами. Да уж, кое-кто позаботился о том, чтобы сверток с деньгами не издавал ни звука.

– И таких здесь десятков пять или даже больше, – проговорил наемник, опустившись рядом со мной на колени.

– И что ты предлагаешь сделать? – спросил я. – Какие варианты? Мы ведь можем все это забрать и никому не отдавать. Просто оставить себе. Сколько стоит хорошая лошадь?

– Не больше трех серебряных. И то это хорошая скаковая, – ответил Конральд, хорошенько подумав. – Но можно найти постарше и подешевле. Тебе ведь не нужна идеальная кобыла или племенной жеребец? Может, хватит и двух. Если только цены не выросли с момента, когда я в последний раз хотел купить себе лошадь.

– А почему не купил? – машинально спросил я, перекладывая монеты из руки в руку.

– Негде было держать, а потом и очередная война кончилась. Но вот обмен нам все равно надо бы провести. Хотя бы просто подбросить этот дурной мешок пивовару. Мы знаем, куда, мы знаем кому. Остается выбрать нашу долю.

– А пивовар знает, сколько у него было денег?

– Это, скорее всего, вообще не его деньги. Так что давай-ка отойдем в укромное место, где нас точно никто не заметит.

Взвалив мешок на спину, Конральд пошел вперед.

– Здесь побольше десяти кило будет, – добавил он мне, обернувшись.

Мы сошли с дороги там, где, по его мнению, змей почти не может быть. Отошли метров на пятьдесят и спокойно сели в траву.

Монотонная работа по разворачиванию мешочков не успокаивала, но отвлекала от боли. Бок не проходил, ноги тоже никак не могли прийти в норму, но я держал в голове количество серебряных, медных и золотых монет, которые мы раскладывали по кучкам прямо в траву.

Потом, убедившись, что мы закончили со всеми свертками, Конральд разделил эти кучки на три части. В каждой оказалось больше десятка монет и золотые среди них тоже были.

– Пожалуй, я недооценил старосту, – отметил он внушительное количество денег. – Предлагаю поделить, как есть. Это и будет наш обмен, – и он показал на третью кучку.

Хотелось возразить, но в то же время внезапная находка делала нашу жизнь существенно проще. Гораздо проще – можно купить инструмент, лошадь, повозку! Все, что угодно. И только благодаря тому, что мы, по сути, украли чужие деньги.

– Вот только совесть свою не включай, ладно? – попросил Конральд. – Нас попытались надуть, враги были со всех сторон, но мы справились. Мы сделали то, что было нужно. И без жертв. Думаю, тебе не хотелось бы принимать участие в драке, учитывая еще и то, что ты порядочно так устал, правда?

– Действительно, – пробормотал я, стягивая оставшиеся монеты бечевкой.

Почти как было, мы уложили их в мешок, а свои доли аккуратно переложили тряпочками, чтобы монеты не звенели в карманах. Но внушительный вес мешал идти, поэтому мы не спешили.

Вернулись в деревню, перекинули заметно опустевший мешок через ворота пивоварни и отправились на поздний ужин. Нам не пришлось переодеваться – и это был большой плюс.

А еще сумка у меня оказалась довольно вместительной – почти все наши деньги влезли в нее за исключением пары монет, которые Конральд разложил в потайные карманы собственного походного костюма.

Улыбчивый трактирщик с сомнением посмотрел на мою грязную одежду, но, получив свою долю медяка, тут же вернулся с едой.

Вечером в зале было пусто – лишь несколько человек сидели отдельно друг от друга за столами. Я посматривал на них с беспокойством лишь первое время – вдруг среди гостей окажется еще кто-нибудь, возжелавший заполучить наши деньги. Теперь уже наши.

Но, по мере того как еда заполняла мой желудок, я расслаблялся и предавался новым планам и проектам. Наемник оставался настороже, и этого было вполне достаточно.

Глава 23. Поход на рынок

Съемных комнат в таверне не оказалось, так что дремать пришлось за столом. Наемник спать отказался и присматривал за нашим, как он выразился «общаком».

Засыпать показалось мне делом рискованным, но все же я не отказался прикорнуть на пару-тройку часов.

Наутро я обнаружил на столе большую деревянную кружку с каким-то ароматным травяным настоем.

– Для бодрости, – подсказал Конральд и подвинул кружку поближе. – За счет заведения, – и похлопал себя по карману.

Я молча кивнул, поднял заспанное лицо от стола и притянул кружку к себе. От напитка шел терпкий аромат, который вблизи стал на миг невыносимым.

Но после пары вздохов я даже ощутил какие-то приятные нотки и сделал глоток. Травяной настой сперва обжег язык, а затем бодрость накатила почти моментально. Отчасти из-за температуры, но большей частью из-за необычного вкуса.

Вроде бы не кофе и не чай, но мне захотелось допить жидкость до конца – и только то, что она была обжигающе горячей, удержало меня от фантастически большого глотка.

– Ага, проснулся, – довольно произнес наемник. – Сейчас примерно шесть утра, так что давай поторопимся и развяжем нашего друга, – и, громко проскрябав стулом по полу, он вскочил, точно спал больше моего. – Давай, просыпайся. Давай-давай.

К моему удивлению, проблем не было. Мы спокойно вышли, прошествовали по деревне, где местные начинали заниматься своими делами. Конральд кивком приветствовал тех, кто шел навстречу. Я же просто смотрел по сторонам, удивляясь, как Нички отличаются от Бережка.

Мирно, тихо и трудолюбиво. На выходе из Ничков мы столкнулись с группой торговцев, которые выясняли, где рынок. Оказывается, здесь еще и рыночная площадь есть!

– Запомнил? – спросил Конральд. – Нам потом туда надо будет сходить. Скорее всего, найдем много интересного.

Мы добрались до рощицы с Авроном, который уже очнулся, но сидел довольно тихо. Похрустывая ветками, мы встали под деревом. Парень грустно смотрел на нас сверху вниз, а Конральд уткнул руки в бока и, задрав голову, спросил:

– Ну как, подумал над своим поведением?

Аврон кивнул, но так ничего и не сказал. Только поерзав, он наконец-то открыл рот:

– Простите. Не знаю, что на меня нашло.

И заткнулся. Наемник кашлянул довольно выразительно, чтобы Аврон понял его намек на продолжение словоизлияния.

– Просто Тоуда она… такая красивая.

– Та-а-ак.

– И когда она попросила меня ей помочь, я даже не думал, что в это все выльется.

– Не думал, это нормально.