Камень Души. Книга 1

Прочитав очередную запись, мужчина поднял голову и посмотрел на пылающий огонь в камине, который осветил его лицо. Это было лицо Дорна III, архиепископа Огариса. Перед Главой Престола лежал древний манускрипт, написанный самим архимагом Мирра, под названием «Зерна Судьбы».

– Огонь значит, говоришь?! «Слезу Мирра увидит лишь в огне», —произнес архиепископ вслух, опуская голову и внимательно делая пометку на пергаменте.

Стук в дверь отвлек его от расшифровки следующей записи. Раздраженно кивнув головой, архиепископ положил перо и закрыл манускрипт.

– На небе вторая луна исчезла? – язвительно спросил Глава Престола.

– Ваше высокопреосвященство, к вам прибыл гонец из Кана, он требует срочной аудиенции, – прозвучал твердый голос из-за двери, игнорируя вопрос архиепископа.

– Впусти, – произнес архиепископ, не желая никого принимать.

Дверь мгновенно распахнулась, и на пороге появился личный помощник Главы Престола Яносс. Он придержал дверь рукой и впустил гонца Ордена Вера. По его изможденному лицу и одежде было видно, что он всю ночь провел в седле. Гонец, сделал неуверенный шаг, подошел к столу нетвердым шагом и, поклонившись архиепископу, передал ему свиток.

– Личный гонец Курт Рамке, депеша от Его Преосвященства эпископа Кана, для Его Высокопреосвященства, срочно! – передавая свиток отчеканил гонец.

– Покорми и напои парня, – распорядился архиепископ, беря свиток. – А ты можешь идти.

Гонец, поклонившись Главе Престола, развернулся и поспешил к выходу.

– Не беспокой меня до восхода, сам позову, – крякнул архиепископ, бросив депешу к остальным свиткам.

– Уже наступил.

– То-то у меня голова раскалывается, аж зубы сводит. Тогда сделай мне тан, да покрепче, – поднявшись с кресла, заявил Глава Престола, направляясь к комоду, чтобы поправить время на часах.

– Высокопреосвященство, пять чашек тана за ночь – может, лучше молочка?

– Подерзи ещё! Живо принеси! А то кожу с тебя живого сниму и молочком твоим поить буду, – разозлившись предупредил архиепископ.

– Будет исполнено, Высокопреосвященство, – ответил Яносс, исчезая в дверном проеме.

Поправив песчинки в песочных часах на комоде, Глава Престола вернулся к столу и уставился на закрытый манускрипт, обдумывая последние расшифрованные записи. Поняв, что стоит отложить дальнейшее изучение фолианта, архиепископ подошел к камину и подкинул в тлеющий огонь несколько дров.

– Проклятый холод пронизывает до костей, – пробубнил архиепископ, бросая еще одно полено в огонь. Пламя вспыхнуло, разгоняя мрак, но его тепло лишь на мгновение подбодрило старца.

Дверь кабинета слегка приоткрылась, и в него вошел Яносс с подносом, на котором красовались турка и чашка. Воздух наполнился запахом свежесваренного тана – крепкого и ароматного напитка, способного хоть немного согреть душу.

– Где тебя носит, бездельник? Сколько можно ждать? – рявкнул Глава Престола на вошедшего. – Ставь на стол и убирайся, я позову, если понадобишься.

Помощник поставил турку с горячим напитком на стол, собрал пустые чашки, стараясь их не уронить, и быстро покинул кабинет. За ним захлопнулась дверь, оставив хозяина кабинета наедине с его мыслями и холодом, проникающим в каждую щель.

Архиепископ ещё немного постоял возле камина, пытаясь согреться у огня. Пламя плясало, словно живое, но его тепла не хватало, чтобы прогнать скверные мысли. Налив из турки тан и усевшись в массивное кресло, он осторожно отхлебнул горячий и ароматный напиток.

– Прекрасно, – крякнул архиепископ от удовольствия, позволяя себе на мгновение расслабиться. – И что произошло в Кане? Полюбопытствуем.

С этими словами он поставил чашку на стол и извлек из стопки свитков депешу епископа. Сургучная печать, как страж секретов, трещала под его старыми, но крепкими пальцами, когда он вскрыл её. Раскрыв пергамент, архиепископ взял томик молитв святого Веркания для расшифровки текстов посланий. После некоторых усилий, потраченных на толкование и запись, он прочел следующее:

«Ваше Высокопреосвященство!

Брат мой во свете!

Покорно спешу сообщить, что в светлом городе Кан, случилось непредвиденное обстоятельство, требующего Вашего внимания.

В ночь высоких лун мая дня 10, сего светлого года, в город пробрался слуга тьмы и пренебрегая всеми условностями своего гнусного положения, вел непотребную волшбу на улицах светлого Кана. Переполошив всех соглядатаев Вашего покорного слуги и архимагов Ордена Мирра, сей приспешник тьмы избежав погони, скрылся из города в неизвестном направлении.

Все попытки определить характер и объект магического воздействия, потерпели неудачу. Единственное, что архимаги обнаружили – это нечеткий след смертного заклятия, который терялся у площади Торгашей в нижней части Кана. Свидетелей появления и исчезновения приспешника, к глубокому моему огорчению, не обнаружили. Ясно, что у этого слуги тьмы в светлом городе есть квингералии, о которых мы до времени не ведали. Выявить их среди горожан не удалось, хотя и были предприняты все меры (условные и не условные) к экспликации последних. Некоторые из подозреваемых предпочли уйти во тьму, не сказав и слова истины.

К прискорбию, хочу сообщить, что следствием проявления тьмы стала разупокоенность кладбищ в окрестностях Кана, коих по подсчетам архимагов Ордена, стало быть, шесть. Архимаги академии волшебства и светлые слуги Ордена Вера плечом к плечу пытаются извести всю эту нечисть, к несчастью, пока безуспешно. Слава свету, что нежить не может пока пересечь место упокоения.

Повергая эти соображения на благоусмотрение Вашего Высокопреосвященства, почтительно испрашиваю Вашего указания относительно дальнейшего участия в данном вопросе.

С почтением моим остаюсь ваш недостойный и многогрешный, брат Ракка Ульм, епископ Кана.

Май дня 11 года 3549 о сотворении мира сего.»

Несколько раз прочитав депешу, архиепископ откинулся в кресле, закрыл глаза и начал обдумывать содержимое. Спустя некоторое время он взял чашку и сделал глоток крепкого напитка, зажмурившись от удовольствия. Его взгляд упал на лежащий перед ним фолиант и стопку исписанного пометками пергамента. Внезапно, выпрямившись, архиепископ стал листать пожелтевшие страницы своих записей, пока не наткнулся на выделенное им пророчество.

«В год Полнолетия Ночи, он вспомнит дорогу тени и мрак приведет его в место отступников веры».

Пробежав глазами пророчество еще раз, архиепископ поставил чашку с остатками тана, взял перо, окунул его в чернила и записал: «Год Полнолетия Ночи. Он обрел дорогу тени в место отступников веры».

– Ну что ж, игра началась, – улыбнувшись тени, произнес архиепископ Огариса.

***

– Какой прохвост. Ну какой же прохвост этот гнусный гном, – повторяло невысокого роста сгорбившееся существо возле каменного стола кухни.

– Чтоб тебя свет забрал и не выпускал до конца твоей бестолковой жизни, – бубнило существо перебирая когтистыми пальцами железные скобы для развешивания кухонной утвари.

– Просил же этого недомерка: «Сделай двухфутовые скобы», – а он что сделал? – продолжало бормотать существо.

Существо продолжало ещё что-то долдонить, раскладывая новехонькие скобы на столе, когда в углу кухни появилась тень. За окном утро уже раскрашивалось оранжевым светом солнца и тени ночи исчезали в сиянии наступающего дня.

– Хозяин вернулся, – не скрывая удовольствие прокряхтело существо.

– Ты все ворчишь Марко?! – появившись из тени ухмыльнулся Неро.

– Это я так, для своих ушей хозяин. Как сходилось в тьму вижу хозяин, чему рад, чему рад, – радостно закивало существо.

– Ты Марко, как старый дед ворчишь на погоду, когда её приветствовать надо. Вон какое утро собирается, радоваться и только.

– Не ворчу уже хозяин, не ворчу. Темный вон уже Вас ожидается с самого что ни наесть заката. Все уши мои прожужжал, как тот шмельс на цветок, так что, непременно быстро к нему Вам поторопиться с докладом, а то опять его недовольства слушать.

– Потороплюсь, как обмоюсь, переоденусь и чего-нибудь съем. Голодный дракон хуже только голодного гоблина. Верно, старина? – хлопнув по плечу существо улыбнулся Неро.

– Да неужто гоблин хозяина и не накормит. Сейчас, сейчас соображу торопливо и непременно, пока обмойтесь в кадушке. Покрывальце уже на скамье хозяин, – засеменив к кладовой забормотал старый гоблин.

Неро скинул плащ и куртку, на ходу расстегнул пояс и стянул с себя рубаху. Подхватив со скамьи покрывальце, он стремительным шагом направился во внутренний двор поместья.

Птицы уже вовсю приветствовали наступление нового дня в саду, легкий ветерок играл с листвой деревьев. Под яблоней, в тени, растянулся ангаинский тигр. Он слегка приоткрыл глаза, взглянул на своего хозяина и, уткнувшись в свои мощные лапы, продолжил дремать.

– Здравствуй, друг! – отправил зверь мысленное сообщение. – Надеюсь, твоя охота была удачной.

– Здравствуй, Лорка! Удачная, мой друг! – ответил Неро, обливаясь прохладной водой.

Быстро ополоснувшись с головой и вытираясь на ходу, он поспешил в дом. В передней его уже ждал старый гоблин, бережно держа чистую рубаху и серый сюртук. Неро передал гоблину покрывальце и, забрав рубаху, поспешил в кухню, где его уже ждал завтрак.

На тарелке громоздились куски хлеба с ветчиной и зеленью, на которой можно было подавать целого поросенка. Рядом в кружке дымился травяной чай, а из другой пахло свежим молоком.

Неро недолго думая ухватил кружку с молоком и стал жадно пить теплый напиток, пока не осталось ни капли. Откусил изрядный кусок хлеба с ветчиной и, наслаждаясь вкусом пробормотал что-то неразборчивое.

– Хозяин не должен говорить с набитым ртом, как безмозглый гном, – заметил старый гоблин.

– Вкусно, – жуя и улыбаясь ответил Неро, беря ещё один кусок.

– Запейте, хозяин, и не спешите, а то, не ровен час, подавитесь, и тогда Темный мне последнюю шерсть на затылке вырвет.

– Ммм, – радуясь еде, как юный сорванец, пробубнил мужчина, сверкая своими фиолетовыми глазами.

Неро запил чаем очередной кусок ветчины с хлебом, смахнул крошки со рта поданной гоблином салфеткой и начал надевать сюртук.

– Где Учитель?

– В Саду Солнца, где ему ещё быть?! – проворчал старый гоблин, собирая остатки завтрака.

– Чего ему там делать? Он в Саду Солнца не был лет десять, – удивился Неро.

– Почем знаю, хозяин? – убирая грязную посуду ответил гоблин и тут же добавил, – Темный мне не докладывал. Да и каменюку просил доставить, как есть что-то задумал старый.

– Не ворчи, Марко, а то от твоего брюзжания несварение случится, – расхохотался Неро.

Смеясь, он взял со стола сумку с Камнем Души, соорудил тень и шагнул во тьму.

Сад Солнце располагался сразу за Цитаделью, являющейся сердцем Ордена Тени. Это величественное стеклянное сооружение было создано гномами Южных Пределов Ватара. Высота его купола достигала не менее двадцати футов, а чтобы обойти весь сад, потребовался бы целый день.

Очаровательность этого места заключалась в его прозрачности: стены и купол были выполнены из стекла. Однако здесь ощущалась магия, которую невозможно объяснить лишь материалами. Хрустальные опоры, поддерживающие купол, казались укрепленными самой магией Земли, что придавало им невероятную стойкость и прочность без необходимости фундамента. Яркий свет наполнял каждый уголок этого волшебного сада.

В воздухе витал аромат лета и пахло магией. По периметру сада раскинулись экзотические деревья из далеких уголков Ватара: ангорэн или железное дерево с берегов Бруина, нар или масленичное дерево с Рудных гор, дуб и циргаль с лесных кантонов Аталана. Под зелеными кронами деревьев простиралась аккуратно подстриженная трава, а по её краям извивалась гравийная дорожка из красного камня Анхена.

Величественные площадки из красного гранита, разной высоты, были уставлены статуями из розового мрамора, привезенного с острова Тис. Здесь можно было встретить самых разнообразных существ, поражающих своим обликом. Эльф, опершийся на двуглавый лук, гном с секирой на плече, демон Идриса со сложенными крыльями за спиной с огромным копьем-рипая в руке. Великолепный бог Рог, держащий свою знаменитую глефу, вскинув её к небу. Рядом с ним находилась чувственная богиня Морэна, олицетворяющая две луны Ватара. И, конечно, центральная статуя бога тьмы, Виттора, окруженного древними императорами Раккаи. Все они здесь, каждый и разный.

Возле статуй росли яблони и абрикосы с Южных Пределов, персики и мандарины с Августувских земель Торна, а также уникальный фрукт боокс созданный волшебниками острова Тис – с необычным вкусом, напоминающим то ли клубнику, то ли персик, то ли лимон.

На гравийных тропинках, протянувшихся вдоль сада, стояли скамьи из прекрасного красного гранита, окруженные можжевельником и кипарисом. В самом центре сада гордо возвышается огромная гранитная пирия, наполненная чистейшей, прозрачной водой, которая, словно по волшебству, никогда не переливается за её края.

На скамье у пирии, погруженный в свои размышления, сидел старик. Опершись на черный посох, он созерцал спокойную поверхность воды, отражавшую окружающий мир, как зеркало. Его седые волосы были аккуратно заплетены в хвост, украшенный серебряной нитью, а борода, тщательно уложенная, завершалась маленькой косичкой, поддерживаемой серебряным кольцом.

Старик был облачен в длинное черное льняное платья и черные кожаные башмаки. На нем не было ни одного украшения, кроме перстня Ордена Тени на левой руке, символизировавшего его высокий ранг в Храме, магистра. Его слегка сморщенные от времени руки крепко держали посох, на вершине которого красовался отполированный шар из черепа черного дракона.

За скамьей, где расположился магистр, неожиданно возникла тень, и из неё, всё ещё улыбаясь, вышел Неро.

– Ты не спешил, Александр, – не поворачиваясь, сообщил старик.

– Тьма уступила Свету, настал новый день! – торжественно произнес Неро.

– Тьма уступила Свету, настал новый день, мой любимый ученик.

– Серьезные обстоятельства в Кане помешали мне прибыть в Храм быстрее, Учитель, – сообщил мужчина, решительно сделав шаг и опустившись на колено.

– Встань, нечего тут передо мной на колено бухаться, не Виттор ведь, – с нежностью в голосе пробормотал магистр, повернувшись к нему, – Лучше обними старика, чем кланяться.

Темный, с улыбкой, поднялся со скамьи и протянул свои изнуренные временем руки к Неро. Мужчина легко встал с колена и крепко обнял своего Учителя.

– Дай-ка на тебя взгляну. Вон как глазищи то сверкают, небось девчонка не может уснуть после твоего ухода, а? – с улыбкой спросил старик.

– Не спит, это правда, но не из-за меня, а из-за тех обстоятельств, что помешали мне вернуться быстрее, Учитель, – серьезно ответил мужчина.

Увидев серьезное выражения лица ученика, старик прекратил улыбаться, сел на скамью и положил руку рядом с собой, приглашая Неро присоединиться.

– Рассказывай, я слушаю.

– В Кане Гончая Смерти. И не просто в Кане, а в саду Арренов. Она пришла ближе к утру, вероятно, ищейка. Проследив за ней, других не заметил.

– Так, так, – старик крепко сжал посох, а его взгляд стал жестким и сосредоточенным. – Значит, ещё одна печать, охраняющая врата Астарата разрушена.

– И это также означает, что в Кане находится посредник, вызвавший Гончую. Но на кого объявлена охота? После дома Аррен она направилась к улице Торгашей, где некоторое время крутилась возле дома мастера Пенна. Невзрачный старик, который изготавливает игрушки для детей. Маг земли, если не ошибаюсь.

– Само собой, что посредник, – кивнул старик. – Кроме тебя, ещё кто-нибудь знает об этом? – строго спросил старик, посмотрев на Неро.

– Только я и Риаа. Она увидела Гончую через заклинание одного со мной взора.

– Ты раскрылся ей, как я и предполагал, но это уже не столь важно, – с грустью в голосе ответил Темный, качая головой.

– Учитель, я могу ошибаться, но Риаа явно не обычная дорфина. У неё есть уникальный дар, – продолжал Неро. – Я ощутил это, когда она соединилась со мной, но в ней есть нечто иное, пока не знаю, что именно. Это чувство не покидает меня.

– Дом Аррен один из древнейших в Срединных землях, – заметил Темный, слегка нахмурив брови. – Корни их рода восходят к старым магам-негоциантам, которые пользовались уважением в Империи.

– При чём тут маги-негоцианты и нынешний дом Аррен? – озадачено спросил Неро, не понимая почему это важно.

– Надо бы покопаться в старой библиотеке Аталана, – медленно ответил старик, прокручивая в голове различные варианты как это устроить. – Возможно, найдем что-то на пыльных полках хранилища, но прежде всего на необходимо завершить то, что действительно важно, а именно…

– Учитель, а если то, что мы узнаем об Аррен будет полезно? Вы не задумывались об этом? – резко перебил его Неро.

Старик прищурился, задумчиво молчал, обдумывая слова ученика. Он небрежно полировал свой посох, демонстрируя раздражение по поводу истории о какой-то там девчонке.

– Хорошо, я отправлю весточку Баггу. Он разузнает, что там запрятано в Аталане, – наконец сообщил Темный, все ещё испытывая раздражение. – Но если там ничего путного Багг не найдет, мы больше не будем к этому возвращаться, а ты, раз и навсегда, забудешь о ней.

– Согласен.

– Тогда к делу, пришло время. Первородная тьма ждет тебя, мой ученик, – произнес старик, поднимаясь со скамьи. – Идем, Камень Души должен вернуться в мир тени.

Темный направился к пирии, шаркая башмаками по гравию и перебирая посохом шаги. Неро подхватил сумку и последовал за ним.

– Учитель, разве обряд не проводился на закате? Мне кажется, сейчас не лучшее время для этого, – заметил он с некоторой тревогой в голосе.

Темный воткнул свой посох в землю у пирии и протянул руки к сумке, которую держал Неро.

– Открой и не трогай камень, я сам его возьму.

– Вы не ответили на мой вопрос, – возмутился Неро, протягивая сумку.

– У нас нет времени дожидаться заката – тяжело вздохнул Темный, осторожно беря осколок. – Поторопись, и тебе придется снять с себя одежду, можешь оставить штаны, а сапоги сними.

Темный аккуратно опустил Камень Души в воду и отступил в сторону, наблюдая за Неро. Тот, бросив на землю сумку, начал раздеваться.

– Всё, чему я тебя учил все эти годы, и что ты узнал в стенах этого Храма привело именно к этому моменту, – продолжил Темный. – Твои силы превышают все ожидания, мой ученик, мой любимый ученик. Теперь тебе нужно их осознать и принять себя, стать тем, кто ты есть по праву крови. Опускайся в воду и пусть тьма станет светом, а свет – тьмой!

Неро осторожно перебрался через край пирии, погрузил ноги в воду и медленно начал опускаться по шею. Вода оказалась на удивление теплой, принимая его тело, словно сама природа ожидала этого момента. Над ним, пока Темный произносил заклинание, свет растворялся, отступал. Посох старика отражал волны истинной тьмы, словно указывая путь в бездну. Солнце, дневной свет исчезали, уступая место ночи. Первичный мрак, существовавший ещё до первого сияния, окутывал всё вокруг, растворяя и поглощая свет в ничто. Единственным его источником становилось фиолетовое мерцание навершия посоха.

Древние слова заклинания, произносимые Темным, громко звучали под куполом Сада, закручивая пространство в вихрь магии. А затем… Внезапно наступила звонкая тишина, которой можно было резать гранит.

– Закрой глаза и возьми камень, – настойчиво произнес Темный, положив руку на голову Неро. – Не открывай глаза, жди приглашения и не страшись увиденному. Помни кто ты есть.

Подчинившись указаниям Учителя, Неро закрыл глаза и снова услышал звучание древнего заклинания, заклинания смерти. Не успев осознать произнесенные слова, он умер…

Аэрнил Неро падал. Падал в бездну, пронизывая пространство и время, сквозь нереальную пустоту, где не существовало ни света, ни звука. В его сознании возникали призрачные образы, словно тени далеких воспоминаний. Ему всего четыре зимы, и он сидит в пыли перед воротами Цитадели Ордена Тени, когда над ним появляется лицо старого гоблина Марко.

– От себя не сбежишь, юный мастер, – протараторил Марко. – Твоя тень бежит быстрее тебя самого, всенепременно быстрее.

– Не хочу, не буду, – выкрикнул мальчишка, вытирая слезы с лица кулачком, запачканном в пыли.

Вот ему уже шесть зим. Он стоит на тренировочном поле Цитадели, полон волнения и страха, сжимая деревяный меч тонкими, как прутики руками. Его первый поединок с мастером мечей, темным эльфом Ародом, который никогда не знал поражений. Вокруг ухмыляющиеся лица адептов Ордена.

– Эй, малявка, – крикнул кто-то из толпы. – Обопрись на него как на палку, авось поможет стоять, – глумливый хохот десяток глоток раздался над полем.

– Никогда не опускай клинок, юный мастер, – отчеканил темный эльф.

Когда ему исполнилось восемь, он оживил своего первого зомби, и перед ним предстал Учитель с серьезным лицом, наставляющий его в искусстве некромантии, открывая врата в мир мертвых.

Двенадцать зим. Черный конь, укусивший за руку старого конюха Мирга. Его первое прикосновение ладошкой к бархатному носу скакуна и данное ему имя – Умбар, ставший для мальчика тенью. И пока он падал, старые воспоминания врывались в его сознание всё быстрее и быстрее, а затем жгучий холод охватил его тело, и вокруг вдруг остановилось время.

Неро осознал, что лежит на твердой поверхности. Его глаза были закрыты, но он чувствовал, что под руками холодный камень. Даже если бы он открыл глаза, все равно ничего бы не увидел, ведь повсюду царил мрак. Опираясь на руки, Неро начал подниматься, когда услышал шорох голосов, приближающихся со всех сторон, их гудение становилось все громче. Страх пробирался по его спине, оставляя липкие следы на коже.

– Кто это? Что он здесь делает? Почему Рог его пропустил? Это всего лишь мальчишка, – скрипели голоса в разнобой.

– О, я чувствую дар, и он силён, – яростно прошипел один из них.

– Скажи свое имя! – пророкотал властный голос, и шорох остальных мгновенно стих.

– Аэрнил Александр Раккаи, – отозвался Неро и его имя эхом взметнулось ввысь.

– Открой глаза, который говорит, что он сын Александра, – громко приказал тот же голос.

Глаза Неро медленно распахнулись, и мрак начал отступать, сначала медленно, а затем все быстрее, превращаясь в легкую дымку, и вскоре та тоже истаяла. Перед ним возникли силуэты мужчин, в которых постепенно узнавались давно умершие правители Раккаи – призраки древних императоров. Особенно выделялись двое.

Слева, высокий, могучий в плечах Беллег Раккаи, первый Император и основатель рода. Его длинные седые волосы аккуратно собраны на затылке и завязаны черной лентой. Чисто выбритое, морщинистое лицо сохраняло мужественный и строгий вид. Одет он был скромно: черные брюки были заправлены в высокие сапоги. На нем была стеганая куртка с черной меховой отделкой. Справа стоял высокий и худощавый Александр Сайлаве Раккаи – последний правитель империи. Его внешний вид был ещё более скромным: длинное серое платье, доходящее до пола, и кожаные башмаки. Он больше напоминал храмового служителя, чем правителя великой империи Раккаи. Лицо заостренное и морщинистое, подбородок украшала коротко стриженная борода, а длинные волосы свободно спадали на худые плечи.

– Смотрите, он действительно похож на Беллега, – прошептал один из призраков.

– Да, действительно похож, – согласился другой.

– Может хватит уже обсуждать то, что давно утрачено мертвецами, – рявкнул первый Раккаи, бросив грозный взгляд назад.

Шорох голосов тут же смолк и наступила тишина.

– Брат, не закипай, они правы, он невероятно похож на тебя, а моего в нём столько, что поместиться на ладошке заарской блудницы, – с этими словами последний правитель выставил ладонь в сторону Беллега.

Белег внимательно рассматривал Неро, его выступающие скулы подергивались, а глаза искали признаки сходства с самим собой.

– То, что ты призвал Камень Души, ещё ничего не значит молодой Раккаи, – наконец, смягчившись, произнес первый император.

– Твои способности впечатляют. Ты далеко продвинулся в обучении. Однако этот мир не принадлежит ни тебе, ни мне, хотя моё присутствие в этих пределах исчисляется эонами. У тебя ещё есть возможность вернуться, и твоя душа не будет раздроблена на части в Серых Пределах. Уйдешь и будешь жить спокойной жизнью среди людей. Забудешь всё, что видел, всё, что слышал и всё, где побывал. Выбор за тобой, молодой Раккаи, но помни: если ты выберешь путь истинного некроманта, обратной дороги для тебя уже не будет.

– Вы всегда так встречаете потомков, которым надлежит пройти посвящение, или это лишь для меня столько страсти? – открыто усмехнулся Неро. – Вы, как мой Учитель, перед тем как отправить меня к вам, тоже высокопарно говорил о моей силе…

– Ты дерзок, молодой Раккаи, – нахмурился Беллег. – Не мы пришли к тебе, а ты к нам…