Линия ночи

На девяносто восьмой день – словно отмечая начало новой эры, и заново считая дни, я забрался на вершину горы. До этого я мне удалось побывать здесь лишь один-единственный раз, в самом начале.

Ничего не изменилось с того времени. Те же деревья и озера. То же небо и неизменные горы.

Горы это годовые кольца Земли…

Они возвышались в эпоху своей юности, когда не было ни деревьев, ни озер, и другое небо смотрело на них. Все изменится, а они также будут стоять, так и не достигнув зрелости.

Все на свете страшится времени. И только время страшится пирамид.

Пирамиды – это горы человечества.

Я сидел на камне, и смотрел. Просто смотрел, стараясь не думать ни о чем, и довольствуясь ассоциациями, возникающими в ответ на фрагменты великолепной картины.

Когда солнце стало клониться к закату, я спустился.

Подойдя к поляне, я издалека разглядел, что ведущая на веранду сетчатая дверь была приоткрыта.

Будь я Джеймсом Бондом, я бы нащупал в кармане пистолет.

Но у меня с собой не было оружия. Да и зачем оно мне?

В доме никого не было.

Померещилось? Нет, не померещилось.

Что-то словно подтолкнуло меня.

В два прыжка я взлетел на крышу дома, а оттуда по склону горы наверх. Туда, где размещались черно-серые пласты солнечных батарей.

Среди зарослей кустарника, виднелась вихрастая голова.

Маленький человечек сидел над обрывом, облокотившись о камень, и задумчиво глядел вдаль.

Медленно он повернул голову.

– Ну, здравствуй, – сказал Дайрон, благожелательно глядя на меня. – Не слишком наскучило сидеть здесь?

– Ты не представляешь, как я рад тебя видеть! – с чувством сказал я. – А какой сейчас год?

VI

Мы сидели на веранде, и я потчевал Дайрона всем, что у меня было: жареное мясо, рыба, фрукты, чай и травяные отвары.

От мяса он отказался, а рыбу попробовал. И я сразу вспомнил о его пристрастиях к морепродуктам.

Потом перешли к десерту.

После объяснений Дайрона все сразу стало по своим местам.

Вопрос о дате был до банального прост. И я был прав в своих подозрениях.

Сейчас в мире шел две тысячи пятнадцатый год.

Оказывается, деревня Дэна стояла на самой границе с Непалом. А их календарь опережает наш на пятьдесят шесть с половиной лет. Отсюда и такие странные цифры.

А почта, как, кстати, и мобильник горе-рекетира, наоборот, работает по привычному григорианскому календарю. Так что надписи на коробке тоже не врали.

Как все просто, когда оно разложено по полочкам. Самому мне пришлось бы долго ломать голову над всем этим.

Забавно, большую часть своей сознательной жизни я хотел попасть в Шаолинь – а он находился совсем рядом…

Стало темнеть, и мы перешли в комнату.

– Итак? – спросил Дайрон, откидываясь в кресле и внимательно смотря на меня.

– Итак? – повторил я, и уточнил:

– Ты за мной? Или…

– Что «или»?

– Ну не знаю, может в гости… – Я встал и прошелся по комнате. – Кто знает, какие мысли вас, высоких, одолевают!

– Когда ты понял? – поинтересовался Дайрон, с интересом смотря на меня.

– Несколько дней назад, – признался я. – Но веришь ли, думал, что никогда тебя не дождусь!

– Я всегда появляюсь вовремя, нужно лишь продержаться до этого времени. – Он лукаво улыбнулся. – Я же тебе говорил! В Гамбурге, помнишь?

– Помню, – успокоил я. – Но почему я? Вернее, один я? Ведь таким образом можно было бы увеличить число соратников! Или это уже сделано?

– Что увеличить? – переспросил Дайрон.

– Число соратников.

Дайрон рассмеялся.

– Никаких соратников у меня нет. В твоем понимании.

– А я?

– А ты… Ты сам-то к кому себя относишь?

Я пожал плечами.

– А что?

– А то, что если я погибну, кто возьмет на себя…

– Ради Бога, Дайрон – поморщился я, – что ты мне рассказываешь, уж прости за тавтологию! Так прямо ты и собрался погибать!.. Может, пора перейти на нормальные отношения? А не выдавать мне дозированные стерильные крохи, а?

– Пожалуй, ты прав… – задумчиво сказал мальчишка. – Все время забываю тот факт, что ты здесь сидишь уже пять лет! А для меня прошло только два дня…

– Почему два? – не понял я. – Разве мы расстались не день в день? Тебе-то что, с утра прыжок во времени, а в обед – в пространстве!

– Да нет. Там уже прошло почти двое суток. Нам потребовались еще камни, а потом я…

– Камни? – переспросил я. – Ах да, изумруд… Но зачем?

– Энергия изумруда частично ушла на наши с тобой перемещения. А ее нужно куда больше! Когда-то очень давно, в Индии я оставлял гранат. И один наш с тобой знакомый сейчас его активно ищет.

– И что, найдет?

– Очень на это надеюсь!

– И много таких камней у тебя в запасе? – полюбопытствовал я.

– Семь. Семь разноцветных камней. Прекрасный букет. Вместе это называется Радугой Ириды. К сожалению, сейчас радуга уже потеряла зеленый цвет. И скоро, надеюсь, лишится и красного… Ты хотел бы пополнить свою коллекцию гранатом?

– Замечательно. – Без особого восхищения сказал я. – Так как насчет возвращения?

– Ты спешишь? – совсем по-человечески мальчишка почесал ухо.

– Да нет. Уже нет. Непонятно только, зачем было меня закидывать сюда одного? Ты знаешь, что я сейчас могу? Ого-го! Наверное, и с тобой справлюсь!..

– Уверен, что это не составит для тебя особого труда, – серьезно сказал Дайрон. – Поздравляю.

– Да я не об этом! – с досадой сказал я. – Если даже мне пять лет дали такой результат, почему ты сам не мог вернуться назад лет на пятнадцать-двадцать? Прогресс был бы налицо! Подкопил бы сил и…

– Напрочь развалил бы структуру энергетических потоков. Налаживать которую пришлось бы не один десяток лет. – Кивнул мальчишка. – И, кроме того, что прикажешь делать с тем, прежним Дайроном? Какова была бы его реакция на происходящее?

Я на секунду растерялся, но тут же нашелся.

– А что, договориться с ним нельзя? Или он имеет привычку стрелять, а потом смотреть? Послал бы меня… Я много чего теперь…

– Дело не в этом. Два таких существа – слишком много для одного времени.

Он посмотрел на меня и жестко сказал:

– Ты говоришь, что многое можешь? А что, позволь спросить?

– Ну… Сил прибавилось…

Я подумал и добавил:

– Прибавилось, в общем.

Мальчишка прикрыл глаза.

– Вот как? И как ты намерен употребить их?

– Во благо! – усмехнулся я, вспоминая совместный поход с семьей Мяу. – Применяя в конкретной ситуации!

И не удержался:

– Восстанавливая справедливость.

– То есть расправляясь с теми, кто многократно слабее!

Дайрон покачал головой.

– Разве для этого ты здесь? Чтобы демонстрировать обретенную силу перед простыми людьми? А как насчет кого-нибудь другого?.. До тех пор, пока ты совершенствуешь себя самого, никому до этого нет дела. Ты растешь, но вовсе не так быстро, как сам думаешь!

– Но я… – промямлил я, оглушенный его словами.

– Что? Ты уже считаешь себя непобедимым, ведь так? Значит, я пришел слишком рано. И значит, верно, что нельзя стать взрослым, живя среди малышей!

Кроме того, моя просьба не покидать этого места… Нет, я не удивлен, но все же… Значит, на события повлиять не удалось…

– Ты так легко об этом говоришь? – не удержался я.

Мальчишка вздохнул.

– А что, нужно наказать тебя? Превратить в жабу? Ты не ребенок, и надеюсь, осознаешь серьезность происходящего в ближайшее время. Иначе…

Он покачал головой.

– А насчет встречи с самим собой… Как ты думаешь, почему тогда, пять лет назад, я не пошел тебя провожать?

– Думаю, что не хватало сил. Правильно? – Честно сказал я, вспоминая, как повела себя Марго, увидев меня в самолете спустя пару месяцев в компании с вампиром. Несмотря на мой слегка измененный вид.

Дайрон, видимо, хотел этого избежать.

– Неправильно. Сил хватало. Я не хотел привлекать внимания прежнего Дайрона. И это место выбрано не случайно: это одно из немногих мест, где линии практически не пересекаются… И поэтому он не почувствовал ничего. На всякий случай, я перестраховался – вообще не двигался с места.

– А если бы он появился тут? – поинтересовался я.

– Не появился бы. Я-то помню, что делал в течение этих пяти лет!

– А сейчас ты не боишься попасть ему на глаза? – задал я глупый вопрос.

Мальчишка с сожалением посмотрел на меня и вздохнул.

– Нет. Потому что сейчас мы с тобой летим из Гамбурга.

Я покачал головой.

– Все равно, непонятно! На твоем месте я бы уполномочил меня, чтобы переговорить с тем Дайроном! И тогда все можно было бы вернуть назад! Да, ход истории был бы нарушен. Ну так что ж! Закон больших чисел. Да, мы бы может и не встретились, и я б не пережил всего того, что пережил… К сожалению, наверное… Но тебе-то это было бы на руку! Или нет?

Долгое время Дайрон молчал.

– Не все так просто. Хоть людям и недоступны перемещения во времени, по крайней мере, сейчас, но случись такое вдруг, ничего страшного не произойдет.

Если конечно, не брать во внимание возможных вероятностных изменений, которые могут нарушить ход истории. Но чтобы этого не произошло, кроме всего прочего, и нужен Бог.

Он пристально посмотрел на меня.

– Но и для него, несмотря ни на что, существуют запреты. И если Бог покидает одно время, достаточно малейшего усилия, чтобы баланс нарушился. Это человеку не возбраняется путешествовать по шкале времени туда-сюда.

Чего уж проще!

А путешествия во времени… Здорово!

Значит, Уэллс и Булычев не ошибались…

А запреты Богам…

Честно говоря, я ничего не понимал. Что за бред! Если Дайрон опасается, что именно в тот момент, когда он будет отсутствовать, явится Сатана, и возглавив ряды гулов, подчинит себе Землю, пусть не оставляет дыр! Ушел в прошлое на сто лет – вернись, будь добр, в то же самое время, секунда в секунду, и все – Земля не останется без ее Хранителя.

– Но ты-то покинул! – продолжал я гнуть свою линию.

– Да, я покинул. Но кто я сейчас? Лишь эхо прежнего Дайрона!

Я стал злиться.

– Слушай, я не пойму, за кого ты меня принимаешь? Причем здесь эхо? Ты переместился на пять лет, не заботясь о последствиях! А переместиться в другое место, туда, где ты обычно проводишь время, тебе было не под силу? В жизни не поверю, что прежний Дайрон всадил бы в тебя молнию, не разобравшись!

– Ты прав, – вздохнул мальчишка, – извини. Я ошибался. Думал, что ты не будешь углубляться в детали. Прими мои поздравления. Тебе плюс.

– Плюс один к интеллекту, – кивнул я. – Дайрон, ты слишком давно не был среди людей. Нужно исправлять упущения, иначе скоро ответ любого полоумного гражданина на вопрос «как тебя зовут» будет вызывать у тебя слезы умиления. Давай вводные.

– Принимаю твое замечание, – кивнул Дайрон. – Итак, вот тебе задача…

Он поерзал в плетеном кресле.

– Почему невозможны перемещения Бога во времени? – спросил он, и ответил: Потому, что сейчас на Земле нет такого количества энергии, что была бы способна окупить затраты на прыжок.

Человек, не привязанный к энергетическому полю реальности, сможет перемещаться относительно свободно. Условно, разумеется. А Бог – нет. Ибо в своем стремлении изменить к лучшему существующую реальность, он может погубить мир.

Кроме того, появление второго такого же существа в одном отрезке времени сразу нарушит все течения сил на планете. Что тогда будет, даже сложно представить! В лучшем случае, вместо прежнего Дайрона появится ограниченный калека, безуспешно пытающийся восстановить баланс!

– Какие потоки? – перебил я. – Приливы-отливы? Или смену времен года?

Дайрон махнул рукой.

– Это не потоки! Ты же учился в школе? Это результаты космических процессов. Нет, все гораздо сложнее… Кто будет следить за взаимодействием…

Он замолчал.

– Взаимодействием… – подхватил я.

– Неважно. – Механически сказал Дайрон. – Не в этом суть… Прости, я отвлекся.

Он тряхнул головой, и сцепил пальцы рук.

– Итак, энергии нет. Это раз. Значит, перемещения невозможны. Это два.

– А как же ты переместился? – уточнил я.

– А я не перемещался. Физическое тело Бога перенести невозможно. Даже такое… как у меня. Перемещен только объем сознания. Во вновь созданное тело. Но это возможно лишь в тех местах, где нет взаимодействия, и лишь в прошлое. Будущее, увы, для меня закрыто.

Тут он явно темнил.

Еще Булычев писал о подобном. В небезызвестном цикле об Алисе Селезневой. В каком-то из рассказов о машине времени было утверждение, что в будущее попасть нельзя, потому что его еще нет. При этом чуть ли не в каждой эпохе, при машине времени имелся сотрудник Института Времени, современник, помогающий исследователям с адаптацией.

И в таком случае, никто не мешал людям из двадцать пятого века иметь контакты с сотрудниками Института Времени из века двадцать первого… Явный ляп.

Так и тут. Если Бог, по его словам, может перенести объем сознания в прошлое, но при этом к будущему у него нет доступа, почему ж тогда Дайрон-два десятью годами позже, не может перенести свое сознание в прошлое, и подсказать Дайрону-один линию поведения?

Ладно, пропустим мимо ушей. Сделаем вид, что поверили.

Но, стоп, какой еще объем сознания? А кто тогда сейчас передо мной?

– То есть, – уточнил я, внутренне холодея, – это не то тело?

Дайрон покачал головой.

– Нет. Более того, оно не долговечно, и если я выйду за пределы круга, скорее всего, оно получит повреждения… Впрочем, не уверен.

– А что с тем телом? Антона?

– Ждет во дворце. – Просто ответил мальчишка. – Я успею покинуть и снова вернуться в него менее, чем за половину удара сердца.

– В каком еще дворце? – удивился я.

– Бывшем дворце раджи Барода.

– Причем здесь борода? – не понял я.

– Ба-ро-да. Название территории, где стоит дворец.

– А чего в теле ребенка? – задал я вопрос. – А не в виде настоящего Дайрона?

– А зачем? – вопросом на вопрос ответил мальчишка. – Во-первых, это тело меньше, а во-вторых, меньше знаешь, лучше спишь. Да и ты привык к нему. – Он прищурился. – А то вдруг сначала выстрелишь, а потом разбираться будешь…

– Нечем стрелять-то, – угрюмо сказал я. – Даже вшивого пистолета не дали. Для общего развития.

– Для общего развития оружие не понадобится. В простых делах не стоит полагаться на сложные предметы, они могут подвести в любое время. Все идет правильно.

– Ладно. Вопрос по теме. – Я уселся на шкуру, покрывавшую пол. – Почему бы не оставить, таким образом, записочку тому, старому Дайрону?

Мальчишка молчал, и ободренный этим, я продолжал развивать идею:

– Год назад ты пришел бы, мы написали текст. Или надиктовали, не принципиально. Да хоть и видео отснять можно! Потом ты ждешь здесь, или не ждешь, не важно! а я отправляюсь туда, куда нужно. Пешком, на поезде. Тебя же можно было найти на Земле? Или ты прятался в других измерениях?

– Можно. – Неохотно сказал Дайрон. – И что дальше?

– Как – что? – не понял я. – Ты мог бы отреагировать на текст? Мог бы, я уверен! Даже если бы не поверил, то, по крайней мере, был бы начеку, когда наметилось Собрание. Так? И ход истории нарушился бы или нет, не принципиально! Бог сам бы определил путь, каким ему идти дальше!

А насчет потоков и порядка вещей… Все то время, что ты провел в теле Антона, пусть я и не уверен на сто процентов, ни хрена, ты, если честно, ни за чем не следил!

– Ты закончил? – спокойно спросил мальчишка.

Я молча кивнул.

– Спасибо за идею. Рассуждения очень здравые. Но есть нюансы.

Я так и думал. Нюансы всегда есть. Естественно, глупо было бы пытаться научить Дайрона чему-то новому. Он уже давным-давно, я уверен, разложил эту ситуацию на атомы. Но послушаем.

– Помнишь, – начал Дайрон, – ты спросил меня, сколько времени после взрыва на Чернобыльской станции я отсутствовал?

Я кивнул.

– Почему, ты думаешь, меня не было? Поддавшись чувствам, и уничтожив Гнездо, я пожалел о содеянном. И решил вернуться назад во времени до трагедии, чтобы исправить все ошибки. Но то ли из-за последствий взрыва, то ли по каким-то иным причинам, я промахнулся в прыжке…

На мгновение Дайрон зажмурился, а потом продолжал:

– Видишь ли, если я хочу переместиться во времени, мне нет необходимости по прибытии уточнять дату. Достаточно лишь желания. Нужно вернуться на двадцать лет, и я перемещусь во времени именно на двадцать лет, секунда в секунду. И никогда это не подводило меня. Кроме того раза…

Я должен был переместиться ровно на два дня назад. И сделать именно так, как ты предложил – отправить сообщение самому себе. Но опоздал. Мои внутренние часы сбились, – не знаю, как сказать иначе, и свое послание я прежний получил за секунду до взрыва. И когда явился на станцию, было поздно. И вот ведь ирония… – при этих словах мальчишка грустно усмехнулся, – снова повторилось то же самое… Круг замкнулся, и все прошло так, как прошло… Изначально, собственно, именно поэтому я попал на станцию…

Дайрон замолчал.

Тем временем я обдумывал его слова. Он же только что говорил, что в мире нет столько энергии на перемещение? Или речь идет о созданном двойнике?

– И?

– Когда я сам вернулся обратно, то есть, практически через удар сердца после того, как отправил предупреждение, понял, что ничего не изменилось… То есть, понял-то я это сразу, едва послание ушло, а все осталось прежним… Вспомнил, скажем так.

– А что за послание? – перебил я.

– Письмо, обычное письмо. Поверь, этого было более, чем достаточно…

– Ха, а как ты мог знать, что ничего не изменилось! – Вскричал я, хлопнув себя по колену. – Если меняется ход истории, вместе с ним ты меняешься тоже! И твоя память в первую очередь! Это любому ясно!

Дайрон посмотрел на меня.

– Кому любому? Откуда такие сведения? – Он закинул руки за голову и качнулся в кресле. – С человеком, да, вполне возможно. Но не со мной. К тому же, я уверен, что информационная составляющая остается неизменной… – Он помолчал, а потом продолжал, размеренно качаясь:

– Нарушение вектора хроноцикла напрямую касается лишь физических процессов, но никак не накопленной информации. Максимум, она перейдет в другое качество, недоступное человеку, пока, естественно, недоступное, и потому будет считаться утерянной. Но закон сохранения энергии в самом банальном понимании работает и тут…

Так вот. Упреждая твой вопрос, все мои перемещения оканчивались вселением в созданное тело. Иными словами, Гарри при взрыве видел меня не в настоящем теле. И с ограниченными возможностями. Это понятно?

Я покачал головой.

– Нет. Почему – не в настоящем? Кто его спасал по факту? Ты, или прежний Дайрон?

Дайрон усмехнулся.

– Хороший вопрос. Уточняю. Сообщить самому себе о диверсии я намеревался, скажем, двадцать четвертого апреля. Утром. Я сделал прыжок, и появившись в назначенном месте, во вновь сотворенном теле, тут же отправил письмо.

– Телепортировал? – Уточнил я. Представить, что Бог использовал почтовый ящик и марки было выше моих сил.

Мальчишка кивнул.

– Одновременно с этим я понял, что уже двадцать шестое, а никак не двадцать четвертое, и до взрыва остается меньше минуты… Естественно, разбираться с этим было не время.

Он негромко рассмеялся. Только смех был каким-то не радостным.

– Перемещаясь на станцию, я-то рассчитывал побыть в роли зрителя, а пришлось опять играть главную роль!

Находясь невдалеке, я наблюдал за происходящим, и когда произошел взрыв, не видя себя, вновь вмешался… Все повторилось… И одновременно почувствовал себя, Дайрона, где-то рядом. Судя по всему, он все же появился, и наблюдал за этим спектаклем. Это понятно?

Я кивнул.

– Затем, не встречаясь с самим собой, я вернулся обратно, – продолжал мальчишка, – снова появился вблизи станции, и осознал, что каким-то непостижимым образом помню, как получал письмо, прибыл на место, видел, как мой двойник пытается справиться со взрывом, и что моя помощь уже не потребуется… А тем временем шел май… Странная ирония – с момента моего прыжка, с двадцать шестого апреля прошло тоже двадцать шесть дней… В общем, путь в оба конца оказался весьма неожиданным.

По понятным причинам, повторять я этого не стал…

И при всем при этом, я помню и как боролся с огнем, и как наблюдал это со стороны. И как уничтожил Гнездо. Замкнутый круг без конца и начала…

Он наклонился ко мне и спросил:

– И знаешь, что самое интересное?

– Что? – завороженно спросил я, честно пытаясь разобраться в этих нагромождениях временных парадоксов.

– Я помню начало этой временной петли… Но вот что произошло в действительности… И почему…

Он слегка поморщился, видно, воспоминания были ему неприятны.

– Потом я посетил больницу и забрал Гарри… Вылечил его, поселил в Италии… Может, достаточно было его исцелить и стереть память, чтобы он остался в Киеве и жил нормальной жизнью… Но вот, сентиментальность…

– А почему Гарри? – спросил я. – Он же Игорь! Или нет?

Мальчишка пожал узкими плечиками.

– Наверное, так более благозвучно. Для другой страны. Кроме того, это его выбор…

– Так что же, – медленно начал я, – после того опыта ты решил не рисковать?

Дайрон согласно кивнул.

– Да. И кроме того, игры с историей, что ни говори, ни к чему путному не приведут. Лучше обойтись без них, поверь мне.

Я пожал плечами.

– Так что же, будем вдвоем, словно рабочий и колхозница наводить порядок? Я готов, с чего начнем? С Совета Семи? Или с граморов?

Дайрон задумчиво посмотрел на меня.

– Насчет граморов ты прав – тянуть нельзя. Но сначала следует понять, кто же организатор этого грандиозного замысла.

Я согласно кивнул.

– Но объясни, почему столько проблем, чтобы забрать тело? Ты ждешь неизвестно чего, и этим усложняешь ситуацию. Давай-ка поднатужимся и возьмем боем это Гнездо! Нам ведь, я так понимаю, нужно беспокоиться лишь о первой половине пути – туда. Назад уже будет легче. А получишь тело – сразу же разберешься, что к чему! Или я не прав?

Дайрон молчал.

– Мы с тобой по разному мыслим, да, – горячо втолковывал я. – Но ведь ты идешь каким-то сложным путем! Или вы все, Боги, такие? За деревьями леса не видите! Чем проще, тем надежнее. Раз – получил тело, два – информацию, и попутно разогнал этот совет к чертям собачьим! Да, признаю, пробиться туда будет непросто. Ну так проинструктируешь нас! Если научишь, как пускать молнии, вообще прекрасно! Я уверен, что сам пройду через все это Гнездо, как дети в школу! А вы сзади, прицепом. Доберемся до этой твоей каморки с телом, пять минут на подключение, и все. Ну? Что ты молчишь?

Дайрон тяжело вздохнул и светло улыбнулся.

– С тобой не соскучишься. Здорового оптимизма мне давно не хватало.

– Это потому, что я уверен, ты прикроешь, в случае чего, – пробурчал я. – Ну, так что?

– Еще немного, и я начну склоняться к твоему варианту, – серьезно сказал Дайрон.

– А за чем же остановка?

– Затем, что я, представь себе, не знаю, с кем или чем имею дело! И получив серьезный урок, повторно рисковать не хочу!

– Здорово! – удивился я. – Сам себя тянешь вниз, ожидая незнамо чего! Пойми, промедление лишь усложнит дело! Не знаешь, с кем имеешь дело? Не верю!

Дайрон в очередной раз пожал плечами.

И все. Теперь ничего не добьешься. Сам заварил эту кашу, и теперь даже не соизволит ответить, когда его спрашивают? Ему же это нужно, в первую очередь, самому! Странный парень…

Я не успел додумать эти кисло-сладкие мысли, как Дайрон сказал:

– Я вообще не уверен, что тело сейчас в том же самом месте…

– О! Даже так? – не сдержался я.

– Даже так. Если оно уже в Совете… Ну тогда, пожалуй, и десяти лет отшельничества тебе не хватит! Чтобы хотя бы сравниться с теми, кто охраняет его.

– Да ладно! – отмахнулся я. – Что за древние схемы? Мы что, меряемся стенка на стенку? Станковый пулемет, и поехали! Мы с Джейсоном в качестве десанта, а Миша с Гарри – тяжелая артиллерия. Кроме того, я думаю, что твое-то тело не пострадает, в случае чего! Оно-то вряд ли посреди прихожей лежит!

Дайрон задумчиво поглядел на меня.

– Склонность к авантюрам тебя погубит!

– Да пускай, – благодушно махнул я рукой. – Ты же будешь рядом? Сам погибай, а товарища выручай!

– А как мы будем искать тело? – поинтересовался мальчишка.

Вот. Уже по существу.

– Да как… Очень просто. Предполагай, и предлагай. Так и будем. Для начала предлагаю посетить это Гнездо, и если там ничего не найдем, возьмем кого-то из начальства и допросим! Только ориентиры нужны. Маячки. Как мы его почувствуем?

– Почувствуем, – успокоил мальчишка. – У тебя есть конкретный план?

– О! – сказал я. – Ты не представляешь, чем можно заниматься пять лет!

– Прекрасно.

– Кстати! – сказал я. – А что насчет базы?

– Базы? – поднял брови Дайрон.