Церковник 2. Мёртвая паства

Андрей Абрамов

Церковник 2. Мёртвая паства

Глава 1

Артур долго всматривался в остекленевшие глаза кардинала. Как бы то ни было, но старик определённо нравился ему. Ещё тогда, когда Бена и других заточили в сырых застенках инквизиции, Мерсидос выступил уравнителем в конфликте короны и конклава. Тогда никто и подумать не мог, что уважаемый кардинал Дома Трёхликого бога ведёт двойную игру. Что им двигало, когда он перешёл на тёмную сторону и добровольно подвергся скверне? Жажда мести? Разочарование? Честолюбие? Или, может быть, новые возможности? Артуру стало не по себе. Он неожиданно понял, что мыслит теми же мерилами. Хотя, возможно это игра воображения, и всё банальнее, чем кажется на первый взгляд – Мерсидос просто пешка в чьих-то коварных руках, и подобно верховному монаху Азраилу, погряз в своих низменных желаниях. Эти вопросы навсегда останутся без ответов. Да и ответы на них теперь никому не нужны, ибо прошлое уже не исправить, а будущее ещё не предопределено. Черпий усадил Эби на плечо и поспешил за епископом.

С момента, как пал последний пустоголовый минул час. Поредевшая стража оцепила близлежащие улицы, тщательно осматривая каждого выжившего. Эпидемия вспыхнула в нескольких районах и заключила в мёртвые объятия сотни людей. К счастью, нападение безумцев удалось подавить на корню, не дав последним разгуляться по полной.

Хуже обстояли дела за чертой города. Ожесточённые бои не прекращались ни на минуту. Далёкие отзвуки канонады то и дело проносились над головой, заставляя горожан пригибаться и передвигаться короткими перебежками. По разрозненным сообщениям, зачастую противоречащим друг другу, за городскими стенами организовались несколько роёв, численностью под тысячу человек каждый. Пять фермерских поселений, расположенных вдоль трактов, сожжены дотла. Уничтожено два сторожевых фрегата.

Галифаст вынужденно перешёл на осадное положение.

***

– Доложите последние данные, – сдерживая эмоции, пробубнил Экберт.

Командующий королевским флотом адмирал Арнолд Диксон нервно кашлянул, так и не успев отпить из только что принесённой чашки кофе. На стол шумно шлёпнулся кожаный планшет.

– Выявлено тринадцать очагов крупного скопления врага. Пять из них в окрестностях западного тракта, два у восточного и шесть у южного перешейка. В каждом от двух до пяти… – адмирал запнулся, подбирая нужное слово. –…исполинов. Один, как правило – Альфа, остальные – Беты. Позиции роя постоянно меняются. На месте не стоят, потому полноценная рекогносцировка не представляется возможной. Близко не подпускают. При удобном случае – атакуют. Исполины у них, вроде как, тяжёлой артиллерии. Потери: два бомбардирских тихохода, три сторожевых фрегата и около шестисот человек личного состава. Информация актуальна на 19:00.

Король вдумчиво посмотрел на хронометр. С начала ментальной атаки прошло чуть более шести часов. Что же там происходит, если флот несёт такие несоизмеримые потери?

– Что Вы имели в виду, говоря об атаке? Насколько я знаю, вооружением обладаем только мы! Какой эшелон занимают ударные группы?

– Пятый, Ваша Милость.

– И Вы хотите сказать, что исполины в состоянии поразить цель на высоте пятисот футов?

– Абсолютно верно. Не знаю, что это за твари такие, но теперь они нисколько не стесняются, – адмирал замолк, что-то прокручивая в голове. – Не посчитайте меня еретиком, но исполины выкидывают чудеса, какие даже высшему духовенству неподвластны.

Артуру словно иголки в подштанники насыпали, настолько поразительным было заявление адмирала. Покойный Мерсидос не ошибался – грядут перемены. Реликтовая раса обладает совершенно иной формой божественного слова. И божественного ли вообще? В голове промелькнула мысль, что неплохо бы разузнать об этом побольше. Если реликтам такое под силу, почему бы не попытаться перенять их же оружие. К тому же Правые церкви заполучили Красный перст – переходящий символ адептов аканитского отлучения. Наверняка он как-то связан с появлением исполинов, ведь в конце концов, у них общие корни.

Раздался стук. Все как один устремили взоры к дверям зала аудиенций. Створка медленно распахнулась и в проёме возникло взволнованное лицо Себастьяна – личного дворецкого короля.

– Говори, – недовольно отрезал Экберт, перебирая концы длинной бороды.

– Ваша Милость, важное сообщение из госпиталя, – Себастьян переступил порог и вытянулся в струну. – Его Святейшество кардинал Карл Арисменди выжил. Доктора передали, что у него сильнейшее отравление, но шансы есть. Монахи-целители делают всё возможное.

– Благодарю Себастьян. Иди, – Экберт повернулся к остальным. – Господа, это хорошие новости! Замысел Мерсидоса провалился. Конклав сохранён. По крайней мере, наполовину.

Присутствующие зашептались, одобрительно покачивая головами. Потеря высшего духовенства в военное время означало одно – неминуемый раскол. Невозможность созыва нового конклава рано или поздно приведёт к расслоению духовной знати, а это негативно скажется на королевстве и его отношениях с церковью. Когда гул в зале поутих, Экберт продолжил.

– Что там со связью? Техники устранили неполадки?

– К сожалению, нет. Все надземные линии повреждены либо уничтожены. Связисты регулярно отправляют запросы, но ни Ганибад, ни Йоркнир не отвечают. Так же обстоят дела с архипелагом, – развёл руками адмирал.

– Близлежащие селения?

– Известно о пяти уничтоженных фермах. Какие реальные цифры, выяснить пока не удалось.

– Потери врага?

– Один исполин. Поражённых пустоумием – от тысячи до двух.

Экберт окинул взглядом полупустой зал. Совещание собиралось в спешке, и многие его обычные члены не успели явиться ко времени. Найдя нужного ему человека, король вскинул брови.

– Что Вы обо всём этом думаете? – процедил Экберт, не отводя глаз от коменданта. От былой спеси инспектора не осталось и следа. Он медленно встал и вышел из-за стола.

– Вероятно, мы оказались не готовы к подобному развитию событий, – комендант заискивающе посмотрел на монарха. – Никто не мог знать, что…

– Я и без того вижу, что мы ни черта не готовы! – тяжёлый кулак врезался в буковую столешницу, отчего весь стол заходил ходуном. – Мы уже лишились пяти тихоходов, и бог знает скольких людей! И это только спустя шесть часов! Все эти жертвы на Вашей совести! Господин главный комендант города.

Экберт навис над столом, широко расставив руки. Провалившиеся глаза почернели и стали похожи на две узкие щели, исходящие из сморщенной переносицы. Жерар невольно попятился.

– Вы займёте своё законное место! Там, где Вам и следует находиться. На столбе. Вместо этого ублюдочного гиганта.

Воздух в помещении задрожал от напряжения. Казалось, скажи кто неосторожное слово и произойдёт что-то невероятное. Экберт какое-то время взглядом уничтожал осунувшегося коменданта, но неожиданно для всех, остыл и продолжил.

– Вы исчерпали моё доверие, господин бывший комендант города. Вы отстраняетесь от занимаемого поста! Займитесь наведением порядка в сыске, инспектор Жерар. Пока за Вас это не сделали другие. Второго шанса не будет. Уходите.

Под молчаливые взгляды бывших коллег инспектор покинул зал аудиенций. Когда двери захлопнулись, Экберт снова занял место во главе стола.

– Себя я уже наказал, доверив город моему поверенному. Мы хотели узреть кровь, мы узрели её. Ценой жизни горожан. Этого греха мне не искупить до конца дней, – король окинул взглядом присутствующих и остановился на сидящем в уголке черпии. – Я вижу в твоих глазах много вопросов. Ты и… – Экберт кивнул на Брюмо. –… епископ имели дело с этими переростками. Скажи, что ты думаешь об этом? Может, хоть в молодой голове найдётся что-то толковое.

Артур мгновенно подобрался, пожалев, что не отвёл вовремя глаз. Взгляды членов экстренной комиссии обратились на юного служителя церкви. Представители знати не совсем одобряли присутствие среди них молодого выскочки, и это открыто читалось в их надменных лицах. Как бы то ни было, но черпий собрался с духом и выпалил. В конце концов, он уже осознал свою некую уникальность, и ему страсть, как хотелось разобраться в её происхождении.

– Если возможно, я бы хотел задать несколько вопросов герцогу Арнолду Диксону, – Артур собрал пальцы в пучок. – Про исполинов.

Дальнейшее происходило как во сне. Черпий засыпал адмирала интересующими вопросами, а тот во всех подробностями и красках отвечал на них. Оказалось, что старый вояка знал гораздо больше, нежели сам мог об этом подумать.

Как и предполагал Артур, исполины заметно отличались друг от друга. Рост некоторых особей варьировал от десяти до двадцати футов. Одни походили на иссохшие жерди, другие на неповоротливых толстяков, с трудом переставляющих ноги. Присутствовали и атлеты ростом под пятнадцать футов, способные дать фору даже самым быстрым бегунам. Отдельно стоит упомянуть особи женского пола. Те вообще отличались особенной злобой и агрессией. Встречались крайне редко – всего в шести из более, чем пятидесяти контактов. Вполне возможно, что в реликтовой расе они стояли на высших ступенях иерархии.

Кроме внешнего вида, отличным был и арсенал. Ментальным ударом, скорее всего, владели все. При помощи него реликты набирали «паству» и в случае получения повреждений, абсорбировали из послушников жизненную силу. Именно подобную сцену наблюдали церковники на аутодафе, когда изрядно подранили бронзового титана.

Цвет кожи тоже разнился, хотя доминировали бронзовые оттенки. О чём это свидетельствовало, оставалось неясным.

Иначе дела обстояли с защитой. По словам адмирала, некоторые индивиды абсолютно не воспринимали за угрозу обстрел бортовой картечницей. Зато, стоило только открыть по таким огонь, это гарантировано провоцировало ответные меры, оканчивающиеся, как правило, гибелью судна.

Другое дело, если в исполина попасть из крупнокалиберной пушки. Желательно, сразу из нескольких. Подобным согласованным артобстрелом и уничтожили многотонного толстяка, оказавшегося в стороне от соплеменников.

Вот, что было особенно интересно, так это разного рода атаки, которые исполины успешно пользовали. Про себя Артур назвал их тёмные чудеса реликтовой магией.

Одну из уникальных атак очевидцы описывали как «незримое пламя». Именно таким «оружием» реликты уничтожили несколько сторожевых дирижаблей, спалив их вместе с экипажем.

В общем, картина прорисовывалась не радужная. Пока что королевство не обладало эффективными способами противостояния с новой напастью, а небольшие успехи, что удавалось достичь, обесценивались огромными потерями.

После занимательного интервью в зале повисла тишина. Каждый обдумывал полученные сведения, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Первым заговорил пресвитер Максанс.

– Из всего услышанного ясно одно – ублюдки действуют сообща и каждый из них обладает некоей уникальной способностью. Вопрос, что нам это даёт?

– По крайней мере, сейчас мы имеем представление, с кем столкнулись, – ответил адмирал. – Могу я кое о чём попросить? Мы собирались в спешке, и я не всё успел подготовить.

– Конечно! – Экберт откинулся на спинку кресла.

– Спасибо, Ваша Милость, – Диксон подозвал дежурившего у дверей адъютанта и что-то нашептал тому на ухо.

Через пять минут в помещение внесли треногу с картой окрестностей Галифаста. Адмирал взял карандаш и начертил несколько кружков. Потом соединил их вместе.

– Вот последние расположения роёв. Большая часть сконцентрирована здесь и здесь, – Диксон заштриховал две соседние области. – Очевидно, что это ещё не конец. Рои будут прибывать до тех пор, пока не возьмут город в плотное кольцо. Что будет потом, остаётся только догадываться. Я предлагаю отозвать флот с периметра и собрать его у восточного тракта, там, где силы противника ещё не так велики. Ударим по ним массированным огнём. Нельзя позволить врагу замкнуть круг. Если Галифаст окажется отрезанным от внешнего мира, все мы обречены на голодную смерть.

– Не думаю, что это хорошая идея, – возразил маркиз Тибо Ривар, лорд-командующий королевской гвардии и городской стражи. – Флот в первую очередь – это люди! Скольких мы ещё позволим себе потерять? Гвардейцы не бесконечны, адмирал Диксон.

– Так же, как и флот!

– Вот и я о том! Пока не появится чёткой стратегии, мы будем бесконечно подсчитывать потери, покуда не лишимся последнего тихохода и последнего солдата. Вы это знаете не хуже меня.

– Чего у нас нет, так это времени. Вы предлагаете раскручивать долгосрочную военную кампанию, когда враг уже на пороге. Вот тут! – адмирал ткнул карандашом в карту. – А нужно всего-то перекинуть флот и ударить перекрёстным огнём. На упреждение.

Горячий спор двух вояк прервал пресвитер Максанс, возникший справа от адмирала Диксона.

– Разрешите? – монах протянул руку. – Хочу кое-что нарисовать.

– Пожалуйста, – пожал плечами адмирал. Герцог знал, что теперь король испытывает к монаху некую симпатию, и заочно относился к старцу с почтением. По крайней мере, причин для вражды между ними не имелось.

Максанс покрутил карандаш в руке и принялся что-то выводить на легенде карты. Вскоре весь угол был исписан непонятными значками и описаниями.

– Что это? – Диксон наклонился к карте и прищурился.

– А как Вы считаете?

– Похоже на инструкцию. Или на заметки доктора, – вояка развёл руками и посмотрел на Экберта. Тот вопросительно вскинул брови.

Максанс вернул адмиралу карандаш и повернулся к присутствующим. Тонкие губы тронула еле заметная ухмылка.

– Сифилис! Симптомы, последствия и методы лечения. Вкратце.

– Простите, пресвитер Максанс!? – епископ еле сдержал улыбку. – Зачем нам знать о сифилисе?

– В мою молодость от сего недуга умерло немало хороших людей. Сейчас же, это не больше, чем неприятный сюрприз после приятного времяпрепровождения.

– Объяснитесь уже! – Экберт потерял терпение и хлопнул ладонью по столу.

– Изучение! – Артур проклял себя за очередную инициативную выходку. Максанс удовлетворённо кивнул и жестом предложил развивать тему дальше. Взоры комиссии вновь устремились к черпию.

– Прежде чем бороться с болезнью, её необходимо изучить. Симптомы. Скорость течения. Органы, поражаемые в первую очередь. Побочные заболевания. Способы заражения и так далее. Когда общая картина ясна – подбирается нужное лекарство.

– А если его нет? Лекарства этого, – нахмурился Диксон. Адмирал был далёк от медицины и не мог понять, что пытаются до него донести.

– Лекарство есть всегда! Его только нужно найти. Иногда лучше потерять время, но подобрать нужное средство и необходимую дозировку, чем залечивать всем подряд, – снова заговорил монах.

– И что Вы предлагаете?

– Каждый исполин уникален. Одни бьют «незримым огнём», другие ещё бог весть чем. И вообще, о них мало, что известно. Нам нужно больше сведений. Пока не узнаем, на что каждый из них способен, не подберём то самое «средство». Если натуралист обнаружил новый подвид, он неизбежно столкнётся с каталогизацией. Так поступим и мы. Выясним о тварях всё, что возможно за максимально короткое время.

– На это уйдут недели, а то и месяцы. Сгинут многие селения. Неизвестно, устоит ли Галифаст! – парировал Диксон.

– А кто сказал, что будет легко? Мы можем пойти в лоб – последствия уже известны. Будем так и биться, пока не обескровим весь флот. Тогда точно уже ничего не поможет. Поймите, на кону вопрос существования нас как вида! К тому же ничто не мешает уничтожать их по мере получения информации.

– Поддерживаю! Это однозначно лучшее предложение за сегодня! – маркиз Тибо Ривар вскинул руку вверх. – Организуем диверсионные группы. Пересадим их на небольшие суда. Маленькую цель не так-то легко достать. Думаю, управимся за день, другой.

– Есть один нюанс! – проговорил епископ. – Небо не лес, в нём не пройти незамеченным. Даже разведывательная шхуна будет светиться за пушечный выстрел. Нужно идти по земле. Вдоль восточного тракта густые леса. Группа в восемь-десять человек с лёгкостью укроется на пересечённой местности, особенно под покровом урны тени. А вот небольшая эскадрилья может устроить хороший отвлекающий манёвр, и в случае чего, прикрыть отступление. Простите, Ваша Милость, но я считаю, что пришло время подключать королевских «бронестражей».

Глава 2

– О-о-о! Вот и наши спасители объявились! – губы Уиллиса расплылись в широкой улыбке. – Поговаривают, вы устроили маленький бум-бум на выставке бекона! Даже в нашей забегаловке стёкла звенели!

– Твои горшочки пришлись кстати, дружище, – смущённо ответил Артур. – Видел бы ты, как рвануло! Три десятка поражённых сразу к праотцам отлетело! Держи. Хватило и двух. Остальное пока убери на склад. Только недалеко! Думаю, они скоро понадобятся.

На стойку с лязгом грохнулся закопчённый саквояж. Рядом легла разряженная картечница.

– А для этой красавицы нужны пчёлки, желательно зажигательные и побольше. Сделаешь? – улыбнулся Артур. К револьверу черпий так и не пристрастился, а вот картечница пришлась по душе. Можно даже не целиться – направил в нужную сторону и спустил курки.

Услышав знакомые голоса, из подсобки выглянул Алберт Гарднер – юнга печально известного пассажирского дирижабля «Экберт ΙΙΙ». Парень наскоро вытер руки и бросился приветствовать товарищей по несчастью.

– Епископ Брюмо! Артур! Наконец-то мы встретились! Наслышан о ваших приключениях! Всё министерство только и гудит об этом. Знаете про Бена?

– А что с ним? – встревожился Артур. В голове всплыла недавняя ссора.

– Покусали его. Не сильно, конечно, но пару шрамов останется.

– Пустоголовые?

– Ага. Только пришли в себя после газовой атаки, а тут какая-то бабища у ворот на него навалилась! Еле оттащили. Повезло, что стражники поблизости оказались.

– Газовая, говоришь? – епископ покосился на юнгу.

– Ну а какая ещё? Не водяная же, епископ Брюмо! Как сейчас помню, только…

– Потом расскажешь, – церковник шлёпнул пятернёй по столешнице. – Сперва спецзаказ!

Развалившийся на стойке Уиллис недовольно поморщился.

– Что там опять? С усыпляющим газом, я так понимаю, прокатили, – техник достал блокнот и карандаш. – Эх! Столько дней напрасного труда!

– Не прокатили. Твои наработки обязательно пригодятся. Голодранцы Валирии сейчас не самая страшная угроза. Значит так! Сначала об изменениях. Жерар отстранён от дел. Вместо него я. Временно, – Брюмо упредительно поднял указательный палец. Уиллис разочарованно вздохнул, таки не успев разразиться поздравлениями. – Приказ придёт позже. Теперь к делу. Помнится, мне, ты неплохо разбираешься в аляктричестве и всяких там передатчиках.

– Ну, было дело, – Уиллис небрежно откинулся на спинку стула. – Что нужно-то?

Епископ принялся в красках расписывать тонкости технического задания, периодически делая важные пометки на клочке бумаги. Уиллис с интересом слушал, задавал уточняющие вопросы и высказывал своё видение тех или иных моментов. Спустя полчаса, когда церковник изложил все требования, а техник исписал с полдесятка страниц, наступила тишина. Глаза министерского изобретателя горели огнём, словно те маяки, разожжённые в самую непроглядную ночь.

Суть операции заключалась в том, чтобы подвести канонерки-приманки к рою и спровоцировать исполинов на удар. Судна следовало оснастить необходимым оборудованием для возможности дистанционного управления со штабного тихохода.

– То есть вы хотите, чтобы я до конца недели переоборудовал с дюжину гражданских шлюпок?

– Нет, Питер. Сорок восемь часов. У тебя есть на это сорок восемь часов!

***

Пока Уиллис занимался заказом, а Брюмо координировал подготовку к спецоперации, Артур решил разобраться с делом, всё это время не дававшим ему покоя. Получив у епископа удостоверение личного помощника, черпий отправился в тюремный госпиталь. Благо тот находился не так далеко и на дорогу ушло чуть более получаса. Артур ещё не понимал, для чего ему это нужно, но чувствовал, что по-другому поступить не мог. Он должен поговорить с загонщиком. Хотя бы для того, чтобы просто объясниться, а может, и потому, что увидел в нём мизерную частичку себя.

Госпиталь располагался на территории городской каталажки. Обычное двухэтажное здание с решётками на окнах и бесчисленным множеством железных дверей, запирающихся на массивные засовы. Зачастую здесь латали подранцев, из разряда тех, кого в скором времени ожидала каторга или тюремное заключение. Нередкими гостями были и неудавшиеся суицидники.

На этот раз в лечебнице произошёл крайне неординарный случай. За всё время существования медучреждения, в его стенах никогда не появлялись выжившие после аутодафе. Возможно, их попросту не было. Статистики как таковой не велось, да и среди бывалых о подобном никто не слышал. Кроме того, узники инквизиции относились к совершенно иной юрисдикции и априори не могли попасть в зону ответственности тюремной системы. Как бы то ни было, но сразу после инцидента на Площади Очищения, бессознательного погорельца доставили в лечебницу и разместили в одной из многочисленных охраняемых палат.

Расписавшись в журнале посещений, Артур в сопровождении стражников отправился к необычному заключённому. По словам тюремного доктора, жизни пациента ничего не угрожало, даже несмотря на отсечённую конечность.

– Постарайтесь недолго. Его судьба ещё неизвестна, но он по-прежнему слаб, – участливо произнёс доктор. – Как закончите, дайте знать страже.

Артур кивнул. Он уже начинал сомневаться в правильности своего решения. В конце концов, что он может сказать наёмнику? Поведать о внутренних переживаниях? Хотя… Черпий распахнул дверь и стремительно вошёл в комнату.

Генри Бэррот лежал на металлической койке, головой к входу. Ноги сковывали цепи, пропущенные через вмонтированное в пол кольцо. По левую руку – штатив с капельницей, по правую – тренога с целительными урнами. Не требовалось прибегать к мысленному взору, чтобы увидеть, как божественные нити окутывали забинтованную культю.

Артур накинул халат и сел на стоящий у койки табурет. Веки наёмника дёрнулись и приоткрылись. Синие, как у мертвеца, губы еле слышно прошептали.

– Зачем ты здесь?

– Хотел справиться о твоём здоровье, – черпий сцепил руки в замок. – Не каждому посчастливится вернуться с аутодафе живым. Пусть и не полностью.

– Так это ты оттяпал мне полруки?! – Рябой покосился на кровоточащий обрубок. – Хочешь услышать слова благодарности?

– Ни к чему. Я не для этого здесь.

– Тогда, чего ты хочешь? Не нужно было меня спасать. Ублюдок с детскими глазками всё равно доделает начатое. В этом я не сомневаюсь.

– Де Бромосса мёртв. Твоей жизни ничего не угрожает. Иначе тебя бы здесь не было.

– Ты не ответил на мой вопрос. Зачем я тебе? Хочешь отыграться за былое? Валяй! Я беспомощен, как парализованная старуха. Можешь прямо сейчас удушить. Всё равно мне край.

– У тебя достаточно времени, чтобы обдумать мотивы моего поступка. Я не мог поступить по-другому. Возможно, это связано с обстоятельствами нашей первой встречи. Не уверен. Знаю, только, что ты должен жить. Считай это подарком судьбы и очередным шансом стать другим. До скорой встречи.

***

Артур добрался до аэровокзала только к вечеру. Солнце уже скрылось за башенными часами, погрузив улицу в полумрак, едва разгоняемый светом газовых фонарей. До очередного брифинга оставалось полчаса. Можно неспешно побродить по окрестностям, не думая о грядущем походе. Эх! Черпий вдруг вспомнил, что оставил Эби в комнате ночлежки. Наверняка та устроит разбор полётов, когда забывчивый хозяин вернётся домой. Хорошо, что он догадался прикупить гостинцев – пару яблок и мешочек арахиса.

Погрузившись в беззаботные мысли, черпий едва не ткнулся носом в чью-то широкую спину. Церковник отступил на шаг и обомлел. Чёрный полевой мундир. Клинок на портупее. На левом плече – шлем-маска. Через правое перекинут панталер из многослойной кожи, от которого к поясному ремню тянулась подвижная металлическая конструкция. Неужто тяжёлая пехота!

В семинарии не раз приходилось слышать о бойцах особого подразделения гвардейцев, с лёгкостью расправляющихся с дюжиной хорошо вооружённых бомбистов. Артур всегда принимал это за брехни недалёких умом семинаристов. Как оказалось, он сильно заблуждался.

С десяток таких вояк столпилось перед тремя деревянными контейнерами, перегородив собой часть вокзальной площади. У троих за плечом громоздились странного вида бандуры, похожие на гибрид корабельной пушки и стационарной картечницы. Теперь стало очевидным назначение наплечного механизма – без него не удержать тяжёлое вооружение. Кроме «пушкарей», как про себя прозвал их черпий, присутствовал и «огненосец». Внешне он мало, чем отличался от своих боевых собратьев. Вместо рамы – ранец с баллонами, вместо пушки – трёхствольное ружьё-брандспойт с одним длинным и двумя короткими раструбами.