Метаироничные приключения Виталия Суцепина

– Ну, как вы, родной? – Улыбка мелькнула на его лице.

– Г-г-где я? – С трудом спрашивал Виталий.

– Вы в медицинском корпусе, – мужчина говорил так, словно эта фраза была сказана уже сотни раз и говорил он её только для формальности. – Где приходите в себя после инцидента № 24-0723, – мужчина кивнул. – Предвещая ваш следующий вопрос – сразу отвечу. Меня звать Борис, а по батюшке Перелимович, отвечаю за ваше благополучное восстановление тут.

– Я… Я ничего не понимаю, Борис Перелимович, – речь Виталия становилась бодрее, так стремительно, что он сам удивился этому.

– Это нормально, – Борис улыбнулся. – Совершенно естественно, Виталий Тихонович.

– А как… – Виталий поперхнулся, и его зрение в мгновение восстановилось. Он это понял, увидев три параллельных друг другу шрама на лице у Бориса. – Как я сюда попал вообще?

– Так, – тон Бориса сменился с дружеского на деловой. – Для начала скажите, что вы вообще помните последнее?

– Ну… – Виталий задумался и непринуждённо стал осматриваться. Вся палата выглядела очень футуристично и неестественно для него. Приборные панели были прозрачны, зашторенные окна были вовсе не зашторены, а закрыты панелями закупоренными так, что швы между ними едва виднелись, а ворот бориса перелимовича был обшит вовсе не красной тканью, а, будто змеиной чешуёй. – Ну, я дома был…

– А потом?

– А потом я тут оказался.

– Так вот просто дома были и здесь очутились?

– Да я это… – Виталий стеснялся говорить о своём нервном срыве незнакомому лицу со шрамом и пытался избежать этой темы строя смущённые гримасы.

– Так, что? – Борис посмотрел исподлобья.

– Нервный срыв у меня был. – Виталий сломался быстрее, чем сам на себя рассчитывал.

– По какому поводу? – Свой тон Борис не изменил, словно такого ответа и ожидал.

– Улитка умерла у меня.

– Умерла или вы сми убили?

– А это к чему вопрос? – Виталий нахмурился.

– Вы не поймите меня превратно, Виталий Тихонович. – Борис улыбнулся и шмыгнул носом. – Эти вопросы – часть протокола. Я на них ответы получу, а потом вам всё объясню.

– Ладно. Это я улиту убил, – Виталий сделал паузу в две секунды, а после неё спешно продолжил, словно оправдываясь. – Но потом похоронил ведь.

– Это вы молодец, Виталий Тихонович. А плакали вы от чего тогда?

– Убивать-то не хотел. Просто из окна бросил.

– А это первый раз у вас? – Борис сам немного замялся и почесал свой шрам. – Ну я про убийство, али может на забой скота ходили?

– Вроде… – Виталий воистину задумался о том, доводилось ли ему убивать живых существ раньше. – А мух и комаров считаем?

– А у вас с ними связь эмоциональная возникала?

– Вроде нет. – Виталий почесал затылок. – Только если думал в детстве, что у комара есть семья и он к ней не вернётся.

– Такая рефлексия у всех бывает, Виталий Тихонович. – Борис кивнул и начал тыкать, что-то на своём рукаве. – Просто понимаете, считается только такое убийство. Знаете… Которое не просто так. Близкого человека или зверька своего.

– Не пойму. И я от этого в больницу попал?

– Виталий Тихонович, а вы где жили раньше?

– Что за вопрос? Вам адрес мой назвать?

– Планета. Планету назовите.

– Что ещё за вопрос? На Земле я жил.

– Ох, ептыть… – Борис резко встал и начал ходить по палате. – Прото-русс и ещё и с Земли-Матушки. – Причитал он шёпотом. – Это же просто… – Он сел рядом с Виталием, посмотрел ему в глаза и спросил. – А в каком году это было?

– Дак в двадцать втором, вроде.

– В каком-каком?

– Две тысячи двадцать втором году.

– Ох ё, – Борис приложил ладонь к виску. – Это просто потрясающе.

– Что такого-то? – Виталий пытался не подавать виду, но дрожь пробежала по его спине.

– А то, Виталий Тихонович, что сейчас две тысячи двести восемьдесят четвёртый год.

На лице Виталия появилась улыбка, но тут же пропала, когда он осознал, что эмоции Бориса Перелимовича искренни. Всё что угодно, но не это. Один вопрос стоял в голове.

– Как? Как такое возможно?

– Я сам не знаю… – По лицу Бориса было видно, что он сомневается в услышанном и увиденном. Он смотрел на Виталия в недоумении. Потом резко начал тыкать по панели на рукаве. – Сейчас приедет Док и разберёмся. – Он начал нервно бродить по палате. – Понимаете, Виталий Тихонович, люди обычно попадают к нам из разных планет и времени, но не такой древности, откровенно говоря. Но если вы действительно тот о ком я думаю… Господи, это восторг. Просто я этим уже много лет занимаюсь, а люди попадали лишь из параллельного времени, ну максимум лет пятьдесят разница, а тут… Понимаете, Виталий Тихонович, когда с людьми случаются мощнейшие переживания в их жизни – часть сознания отправляется сюда. Если нам удастся выловить материю – мы можем узнать много нового для нашего времени.

Через две трети минуты в палате появился антропоморфный робот в медицинском халате. Лица у него не было, а был один глаз в центре и панель, которая была похожа на рот.

– Что прикажете, господин? – Робот издавал женский голос доктора, который осматривал Виталия раньше.

– Проверка на наличие шифрования, – строго рявкнул Борис.

– Проверка одобрена, – робот подъехал к Виталию и начал светить на него своим огромным глазом-фонарём. Это продлилось пару секунд. Робот ослабил свечение фонаря и повернулся к Борису. – Шифрования не обнаружено.

– Интересно… – Борис почесал шрамированную щёку. – Эмоциональная проверка достоверности информации.

– Проверка одобрена.

– Виталий Тихонович, какого вы года рождения? – строго задал вопрос Борис Перелимович.

– Тысяча девятьсот девяносто седьмого, – с осторожностью процедил Виталий.

– Е-е-ебать…

– Проверка осуществлена. Полученная информация достоверна на девяносто девять и восемьдесят две сотые процента.

– Так, ну тут задачка нам предстоит… – Борис закрыл рот рукой и смотрел в пол, размышляя о чём-то. Потом резко поднял глаза на робота. – Ну и хули ты стоишь тут? Вон пошла. – Робот покинул палату.

– Борис… – Виталий пытался говорить осторожнее. – Борис Перелимович. Я не понимаю ничего.

– А я думаешь, понимаю? – Он развёл руками. – У меня в первый раз экспонат такой. А я, между прочим, уже десять лет этим занимаюсь. Ладно… – Борис вновь начал стучать пальцем по своему рукаву. – Может… Так, так… Может, есть инструкции. Ага. Ох тыж ептыть… – Он почесал затылок и поднял глаза на Виталия. – Такого случая ещё не было, а поэтому инструкций нет, но не ссы, Виталий Тихонович. Моя задача теперь адаптировать вас – значит, будем адаптировать. – Он со старческой добротой улыбнулся. – Какой вопрос вас сейчас интересует и успокоит заодно?

– Что вообще происходит тут, Борис Перелимович? – с надеждой в глазах спросил Виталий.

– Ещё раз: ты сейчас в медицинском блоке, – он посмотрел в верхний левый угол. – Про роботов знаешь ведь?

– Знаю, но впервые вижу.

– А во времени, которое ты помнишь, – они были вообще?

– Были, такие, примитивные, а такие вот, – Виталий мотнул головой в сторону двери, как бы намекая на Дока-робота. – Только как идея футуристическая.

– Понятно тогда. Они сейчас повсеместно. Вот этот хуй – док-робот. Заточен, чтобы анализировать состояние и назначать лечение. Есть ещё всякие разные, но о них позже.

– Ладно, а что вообще было тут? Прошло-то двести шестьдесят два года.

– Да, немало прошло. Я не историк, вы уж поймите меня, но лет сто пятьдесят уже точно, – он бережно дотронулся до кокарды на груди. – Русские активно расширяют влияние в галактике.

– Я в шоке, Борис Перелимович.

– Это вы токмо медблок видели, а ещё на город поглядите – и упадёте точно.

– А как это там всё? Космос покоряется?

– Ну у вас, бля, вопросы, Виталий Тихонович. Конечно, покоряется. Кто под русским натиском устоит. Я сам вон, – он показал на свою кокарду. – Бригадир в отставке. Первый космический легион, четвёртая дивизия, восемьдесят восьмая бригада.

– Ничего себе, Борис. А как же? С кем воевал? Всё-таки существуют другие цивилизации?

– Конечно, существуют. А благодаря трём доблестным русским легионам – они у наших ног.

– Вы сказали "русские легионы"? А что, теперь военные только русские?

– О, Виталий Тихонович, вы же ещё в прошлом тысячелетии родились. Земляне успешно объединились под единой нацией.

– Неужели русскими?

– Ага, – с гордостью кивнул Борис Перелимович.

Сцена 5 – Начало смены

Виталий подходил к базе, но рядом никого не было. Ни одного курившего курьера, ни одного велика, пристегнутого к перилам. Это означало, что все уехали на заказы и внутри никого нет. Каждый раз, подходя к базе, Виталий с надеждой разглядывал, а не стоит ли велосипед где-нибудь не на видном месте, чтобы не быть первым в очереди и немного передохнуть.

К базе подъехал курьер, и издали Виталий не мог разглядеть, кто именно это был. Он поставил велик и вошёл внутрь. Подходя к базе, Виталий всегда закуривал, ибо приходил он за двадцать минут до начала своей смены. Он достал чёрную пачку с розовым отблеском – это означало, что сигареты с капсулой внутри, которая придавала курению новый вкус. Вынул сигарету из пачки, дунул в мундштук, дабы в горло не залетел кусочек табака, вложил в губы, прикрыл зажигалку рукой от ветра, чиркнул кремнём, закурил. Сделав первую затяжку, в голове встал вопрос, который шёпотом вытек: «Это вообще, что за хуйня была?»

В ответ на его вопрос из-за угла дома показался Финист. Завидев Виталия, он тут же помахал ему. Финист с заносом остановился у ног Виталия, и они обапонимали, что ожидает их. А ожидал их формальный разговор:

– Ну, здравствуй, Виталик! – с искренним радушием поздоровался Финист.

– Ну, здравствуй, Финист. Как смена?

– Да, вполне себе, Виталь. Час назад спокойно было, а сейчас заказов нападало.

– А кто на смене сегодня?

– Тут, – Финист посмотрел на пристёгнутый велосипед. – Наверное, Никитос подъехал уже, а так ещё Шухрат, Коля.

– А ты до скольки сегодня?

– Да до нолей, – Финист улыбнулся. – Я же как обычно.

– А товароведы кто сегодня?

– Антоха, а Ксюша придёт скоро.

– Слава Богу.

– Кстати, Шухрат с тобой договорился по поводу часов?

– Нет, а что там?

– Он ищет, кому их отдать весь день, но, может, нашёл кого.

– Ну, если Шухрат попросит – точно не откажу. – Виталий на самом деле не мог отказать Шухрату, ибо обучением и адаптацией его занимался только старый таджик. Виталий в свою очередь не показывал это, но пытался ему угодить, дабы обрести «отцовское» признание.

– Слушай, Виталь, – смотря в землю, начал Финист. – С тобой ничего странного не происходило последние пару часов?

– Так, а к чему вопрос? – Виталий сузил брови и неловко улыбнулся.

– Ты не пойми меня неправильно, но речь идёт о мыслях и видениях, – он почесал подбородок. – Может, снах.

– Финист, а ты спрашиваешь к чему? – Вопрос эмоционально напряг Виталия, ибо перед началом смены он разговаривал с воображаемым интервьюером.

– Ну, может, что-то космическое или о далёком будущем? – уточнил Финист, но после озвученного вопроса столкнулся с недоумением в глазах Виталия. – Ладно, – решил он продолжить. – Сегодня приходил этот чумачечий тип и про тебя спрашивал.

– Это который говорит, что он брат Иисуса?

– Именно. Он, прикинь, прямо на склад зашёл. Давай что-то рассматривать, ну я его и вышвырнул. Пусть бычки на помойках собирает.

– Что он хочет вообще?

– Про тебя спрашивает, а когда ты тут – его и след простыл. Вот, чего и спрашиваю, может он это, – Финист почесал под носом и звонко шмыгнул. – Сглазить тебя хочет. Всё такое.

– Думаешь?

– Предполагаю. Он с двадцать первого года на Эльмаше тусуется. Бухает, спит на теплотрассе, списанку ему давали первое время, а как ты устроился – про тебя спрашивает, хотя и ты и он друг друга в глаза не видели.

– Это жуть, честно говоря. – Виталий докурил, затушил сигарету о край металлической урны и бросил в неё окурок.

– И я о чём. Давай его зафиксирую, как он придёт, и сможешь с ним потолковать. Как тебе идея?

– Ну, я не знаю, Финист, это всё как завязка в фильме ужасов. Вдруг он антихрист такой.

– Ох, Виталий. Это всё точно не в жанре ужасы.

– Что?

Из ЦФЗ вышел Никита и встал, опёршись на перила. Он был высоким худощавым парнем с голубыми глазами и пухлыми губами. Сигареты с курьерами он не курил, но всегда курил разного рода вэйпы. Стригся он коротко, но по его бровям и щетине на черепе было видно – рыжий.

– О, Виталыч, здорова! – Никита пожал руку Виталию и продолжил, смотря на Финиста. – Там заказ тяжелый упал. Я его не повезу – сразу говорю.

– Какой? – со вздохом спросил Финист.

– Четыре пятилитровки и пять кило картошки.

– Да я только приехал… – Финист был явно разочарован. – Может, ты возьмёшь, а я потом подменю тебя?

– Да чё ты? К труду и обороне не готов? Это любимый твой адрес. – Никитос улыбнулся так, будто знал, что после этих слов отказа не последует.

– Я думал, туда на этой неделе больше не будут заказывать.

– Антоха тоже удивился, но видишь как оно. А где мой пожилой брат из ближнего зарубежья? – Спросил Никита.

– Шухрата, мы не видели. – Ответил Виталий.

– Но ориентировки разослали. – Сострил Финист.

Втроём они вошли внутрь. Виталий сразу обратил внимание на директорский стол. Там стоял монитор, на котором была информация о заказах. Представлена она была в трёх столбцах: в первом – список собирающихся и готовых к отправке заказов, во втором – очередь курьеров, в третьем – заказы, которые доставляются, а в четвёртом – курьеры, которые возвращаются. Всё было регламентировано по времени: на сбор, доставку и возвращение курьера давалось в среднем 30 минут. Если заказ был дальний – время увеличивалось до 50 минут. За это время заказ должны были собрать, доставить и вернуться на базу. За время работы Виталий узнал, что была фора на доставку в 10 минут – это была приемлемая сумма времени, которое ты мог просрочить, а любой заказ, который выходил из этого промежутка, – считался просроченным. Самим курьерам было наплевать на это, ибо на получение прибыли никак не влияло. Но директору, товароведу и региональному менеджеру давали по шее, если ты много опаздывал, а они в свою очередь могли принять решение о твоём переводе или вовсе об увольнении.

Виталий радушно поздоровался с Антоном, прошёл к вешалке, снял верхнюю одежду, снял общую куртку с крючка, надел. Подошёл к выходу. Там стояли квадратные сумки. Какие-то из них были подписаны, а записи на них гласили: «Не трогай, бляяяяя!»; «Сумка Али!»; «Сумка не твоя, спроси разрешения!». Вместе с тем у каждой был свой номер. Он выбрал сумку без подписи и открыл её. В ней была одна болтающаяся полка, которая едва держалась, но Виталия это не смущало, ибо рюкзак он судил по лямкам, а они были в полном порядке. Над полками с рюкзаками лежали каски. На каждой был свой номер, который необходимо было заносить в журнал посещений. Виталий выбрал какой-то оранжевый невзрачный шлем с номером 3 и сразу надел его. Следующее, что необходимо было сделать перед сменой, – выбрать велосипед. Рядом с большой дверью, которая выходила на деборкадор, стояли велосипеды с серийными номерами. Виталий старался выбирать велосипед с широкой сидушкой, иначе ягодицы ныли после работы более четырёх часов. Велик с подходящей сидушкой был найден. Руль – в порядке. Педали – в порядке. Цепь – в порядке. Колеса – в порядке. После надо было взять велосипедную цепь, чтобы его не украл какой-нибудь эльмашевский хитрый обыватель. Виталий записал в журнал: номер велосипеда, номер шлема, номер рюкзака, свою фамилию, часы работы и подпись. Можно было начинать смену.

Накинув велосипедный замок, который представлял из себя прорезиненный трос с маленьким замочком на одном из концов, на шею, Виталий начал доставать свой велосипед из груды других. Сделать это было непросто, ибо одно неверное движение могло уронить все их. Придержать один, вывернуть руль, придержать другой, вытащить педали из спиц, немного оттолкнуть свой, придержать два других, ещё дальше вытащить свой, найти баланс у двух других, окончательно вытащить свой, плотнее зафиксировать два других. Свой велосипед Виталий вывез через большую дверь на деборкадор, а дальше спустил его вниз и пристегнул. Поднялся и зашёл внутрь базы. Финист и Никита уже уехали со своими заказами, а в сборке висел дальний заказ на Уралмаш, а именно на Кировоградскую, 12. До начала смены Виталия было ещё четыре минуты, и он тут же начал её, чтобы оказаться первым в очереди. На экране было видно, что следующим вернётся Коля, а на Кировоградскую Виталий хотел ехать сам. Дело в том, что адрес считался дальним заказом, но ехать до него было всего 12 минут, а значит, можно было особо не торопиться – просто идеальный заказ для начала смены. Единственный нюанс был в том, что все знали, что ехать туда недолго, и накидывали попутных заказов, если те выпадали, и Виталий, скрестив пальцы, ждал сбора.

Вдруг на мониторе показался новый заказ. Виталий присмотрелся и выдохнул. Красных командиров, 32. Это была поездка совсем в другую сторону, и этот заказ должен был достаться Коле. Заказ на Кировоградскую, 12, был собран. Виталий взял короб, который ещё называли бокс, с продуктами. Продукты лежали не в самом боксе, а в пакете, который должен был получить клиент. Боксы, как и всё, были пронумерованы. Виталий поставил бокс на нижнюю полку рюкзака. Открыл приложение «Дарк стор» и принял заказ. Комментариев не было.

Получив и приняв заказ, Виталий не думал уезжать, ибо на доставку только туда ему давалось полчаса, и для приличия он сидел ещё 10 минут и ждал заказ по пути, ибо курьеров было не так много.

На базу зашёл Коля. Он был ростом где-то полтора метра, а его ярко-голубые глаза вводили в ступор. Голос у него был хриплый от постоянного курения. Как только они поздоровались, Коля позвал Виталия курить, но тот отказался, зная, что он просто хочет попросить сигарету. Виталий резко протянул ему открытую пачку, так что одна из сигарет сама выдвинулась вперёд. Для Виталия это был знак свыше, ибо каждый раз он смотрел на руки Коли с ужасом. На руках отслаивалась кожа, и под длинными ногтями всегда был чётко просматриваемый слой грязи, словно маникюр изнутри.

Коля взял выдвинутую сигарету и ушёл курить. На экране заказов появился ещё один заказ. – «Это джекпот!» – подумал Виталий. На экране был адрес Кировоградская, 12. Для него с двумя заказами на один адрес ехать было уже не стёрмно. Заказ собрали быстро.

Когда курьер работает больше месяца, на товары в заказе он не обращает внимания. Уже не интересно, что и как кушают люди, но если товар один и не для еды – всегда появляется дурацкая улыбка. Если в первом заказе были какие-то овощи и хлеб, то во втором была пачка презервативов и смазка. Отдавая заказ Виталию, Антон с улыбкой намекнул: «Давай поторопись, а то там всё сорвётся!»

Виталий принял в приложении второй заказ, положил короб на вторую полку, надел рюкзак, вставил один наушник в ухо, включил аудиокнигу «Кровь эльфов» авторства Анджея Сапковского, вышел на улицу, кивнул Коле, отцепил велосипед, запрыгнул на него и поехал.

Сцена 6 – Заказ Финиста

Глазок. Дверь. Звонок. Финист. Вдох. Выдох. Перчатки. Шаги. Скрип. Щель. Рука. Пакет. Шприц. Укол. Грохот. Квартира. Коридор. Вешалка. Шубы. Сумки. Зеркало. Тумба. Духи. Крема. Дезодорант. Тело. Паранойя. Санузел. Ванна. Унитаз. Раковина. Зеркало. Щётка. Паста. Бритва. Лезвие. Кухня. Холодильник. Чайник. Гарнитур. Плита. Сковорода. Посудомойка. Стол. Скатерть. Книжка. Кружка. Стул. Табурет. Зал. Диван. Кресло. Телевизор. Шифоньер. Книги. Сервиз. Спальня. Кровать. Комод. Будильник. Светильник. Стул. Кладовка. Швабра. Тряпки. Губки. Порошки. Стиралка. Бойлер.

Никого.

Финист рухнул на кресло в зале прямо в пыльной розовой форме. Его не сильно волновали следы, оставленные им, ибо после его визита должна была прийти группа зачистки. Перед каждым заказом он уведомлялся о том: как, где, когда, кто, куда, зачем. Так же всегда знал – будет после него работать зачистка или нет. Они занимались тем, что убирали все следы присутствия курьера, делали ложные наводки для следователей, а самое главное – писали предсмертную записку, но эти услуги были доступны единицам.

– Слава Богу, без душных описаний сегодня, – откинув голову на кресло, пробубнил Финист. – И этот диалог – тебе благодарность. – Говорил он в потолок. – Не часто ты так снисходителен со мной, но сегодня – искреннее спасибо. Я бы даже сказал – спаси Бог. – Он поднял голову. – Иначе после ещё одного описания, как в прологе… – Финист помотал головой и встал. – Самому вскрыться в ванне хочется.

Финист вышел в коридор. У входа лежал обездвиженный мужчина. Финист подошёл, взял за руки и уверенно закинул тело себе на спину. Маленькими быстрыми шажками дотащил до санузла и аккуратно опрокинул на пол. Снял с мужчины штаны. Снял носки. Снял трусы. Снял футболку. Снял майку. Приподнял тело и упёр о колено. Приложил усилие и опрокинул в ванну. Перевернул уже в ванной. Включил воду. Настроил, чтобы была горячая, но не кипяток. Начал медленно доставать из упаковки лезвие, при этом напевал всё ту же песню опричников:

“А как гости с похмелья домой пошли

Да пошли, ЭХ.

Они терем этот за собой сожгли

Да сожгли, ЭХ

Гой да, Гой да.”

Лезвие сверкнуло металлом – и можно было приступать. Финист взял руку мужчины и увидел место укола. Оно было с внутренней стороны предплечья, прямо как надо. Укол был не в вену, но где-то рядом – это означало, что надреза надо было бы сделать два. Финист приступил. Он нащупал дырку от шприца и, словно разделывая рыбу, полоснул по руке один раз. Порез получился неглубокий, но кровь потекла сильнее, чем ожидалось. Финист опустил порезанную руку мужчины в воду. Немного взболтал, дабы убрать лишнюю кровь и увидеть вены. Полоснул второй раз под водой – и уже чётко по вене. Кровь хлынула ещё сильнее. Сполоснув руки в ванне с уже почти трупом, Финист лёгким движением, словно фокусник, который достаёт карту, достал смартфон. Что-то потыкал в нём и убрал. Вышел из санузла, дошёл до вешалки, взял свою сумку и вышел за дверь.

На границе далёкого – 2

Борис Перелимович шёл под руку с Виталием по коридору. Стены были обшиты белыми панелями, всё вокруг выглядело стерильным.

За поворотом коридора стояло огромное панорамное окно. Борис неспешно подвёл Виталия к нему, а тот мгновенно обомлел. Пред ним предстал гигантский мегаполис под куполом. Город был виден почти полностью, так как медблок был в нескольких десятках километров от него и находился на возвышенности. Из окна была видна труба, которая тянулась через серую безжизненную пустошь.

– И это всё наших рук дело? – не отводя глаз, спросил Виталий.

– Наших, Виталий Тихонович! Людей русских! – с гордостью ответил Борис Перелимович.

– А как же это? Это же не Земля точно… – Виталий повернул голову к Борису. – Где мы вообще? На какой планете?

– Мы сейчас на планете Сорокин, на самом краю сектора Двадцатого века.

– А почему Сорокин? Что за сектор Двадцатого века?

– Столько вопросов, Виталий Тихонович. Давайте за ужином расскажу лучше. Пойдёмте.

– Но тут же…

– Пойдёмте-пойдёмте! – перебил его Борис. – Насмотритесь ещё на всё это. Я велю вас в смотровую сопроводить, а сейчас подкрепиться надо.

Они пошли по коридору всё дальше от окна. Виталий ещё разок оглянулся, словно сомневался в реальности увиденного. Мимо них проплыла колонна из трёх антропоморфных роботов. Борис Перелимович окинул их презрительным взглядом и плюнул в спину одного из них. Пара сделала ещё один поворот и вышла к большому залу, который по своему стилю кардинально отличался от коридора и больничной палаты.

Зал был закрыт, ибо дверей, кроме прохода, откуда вошли Виталий и Борис, – не было. На трёх остальных стенах располагалось по два огромных окна с витражом, который показывал сюжет, но Виталий не смог сходу разглядеть, что там изображено. Стены были тёплого золотого оттенка вперемешку с бордовыми узорами. В центре стоял огромный стол. Он был массивен, и Виталий предположил, что он дубовый. Вокруг стола аккуратно стояли тридцать два деревянных стула. В углах комнаты стояли антропоморфные роботы, но они были больше похожи на человека, в отличие от того, который был в палате, и тех, в которых Борис плюнул в коридоре. На этих роботах была, словно надета, металлическая жилетка с бабочкой, а лицо просматривалось чётко. Под носом у одного из них были криво нарисованы усы. Борис и Виталий подошли к столу, и в то же мгновенье, будто они наступили на какую-то активационную панель, все роботы начали двигаться. Тот, который был с нарисованными усами, – подъехал к Виталию: