Молния. Том 1

– Беги, Ласст, беги, прячься в моём сарае. Через дня три подкараулишь капитана, когда он из города возвращаться будет навеселе, и в ноги ему бухнешься. Уверен, он всё тебе простит. А пока беги прячься!

Агния мысленно закатила глаза. Конечно, Тайрону легко было укрывать у себя несчастных кадетов. Его «сарай» до кровли забит свободными комнатами. «Впрочем, – ещё раз твёрдо напомнила она сама себе, – мы должны благодарить судьбу, что Тайрон такой добрый. Вздумай он с его возможностями вредить всем вокруг – житья бы на косе не стало».

Стараясь не отвлекаться на общество, шумнеющее с каждой секундой, Агния стянула у однокурсника газету и раскрыла первую полосу. В статье сообщались какие-то новости о Южном Восстании. В другое время эта тема заинтересовала бы девушку, однако сейчас взгляд её бессмысленно ходил туда-сюда по первой строчке, да иногда перепрыгивал на фотографию адмирала с острыми чертами. Лицо адмирала показалось кадетке знакомым, но вспомнить его Агния не смогла. Сейчас мысли её были слишком далеки от мятежного Юга.

– Каннингем!

Лисса поднялась и зашуршала подолом платья по коридору.

– Ну средне, средне, – бурчал Нортон, копаясь в отметках. – По Истории у вас на грани потопления. И Навигация ниже среднего, а ведь это главный предмет! Академия-то у нас какая? Правильно. Навигацкая. Ладно хоть География вытягивает… Короче. Выше четвёртого ранга выдать вам не могу. Устраивает вас сертификат четвёртого ранга, или на пересдачу пойдёте?

Лисса поднялась со стула и исполнила реверанс по всем правилам этикета.

– Почту за честь, Ваше Превосходительство, принять сертификат четвёртого ранга.

– Ну вот и славно.

Всучив юной леди бумажку, директор дождался, пока она покинет кабинет, и шумно выдохнул, откидываясь на спинку. Крепкое кресло с металлическим каркасом задрожало.

– Мне кажется, Фентэр, или год от году дам у нас становится всё больше?

– Хе-хе, – довольно усмехнулся Сангров вместо ответа и погладил пальцем правый ус.

– Вот и я замечать стал. Нехорошо это, Фентэр, ей-богу, нехорошо. Не женское это дело. Я всё понимаю: молодость, супружеский поиск. Но вот на занятия-то им, например, зачем ходить? Время только тратится: их и наше. Слушай, давай этим летом попытаем удачу и ещё раз направим в Образовательный Трест прошение о запрете допуска женщин к занятиям. Пусть себе живут в павильонах, милуются со своими парнями…

– Н…не могу согласиться, Ваше Превосходительство. – Тонкие усики Сангрова вдруг поникли, а лицо приобрело чуть красноватый оттенок. – От безделья молодёжь начинает буянить, и женщины тоже. К тому же в присутствии прекрасного пола у парней просыпается некоторого рода азарт-с… да, азарт… и успеваемость значительно идёт вверх. Это уже давно доказано учёными-статистами, так что… При всём уважении-с… не могу согласиться…

– Да? Ну что ж, статистам, пожалуй, виднее. – Директор перевёл угрюмый взгляд на дверь, нахмурился и, приподнявшись вперёд, заревел:

– И что там за стояние?! Фамилии свои позабывали или алфавит?! Или, может, мне ещё подождать, пока кадет соизволит войти?!

Он набрал воздуха в лёгкие, готовясь огреть нерадивца ещё парой гневных вопросов. Но тут появился Криссп, и воздух застрял в трахее капитана. Он шарахнулся назад в кресло и попытался скрыть своё возмущение внезапным приступом кашля. Августейший же встал по стойке «смирно» и виновато опустил голову:

– Прошу прощения, Ваше Превосходительство.

– Да ничего, садитесь, – махнул лапой Нортон и поспешил закрыться от кадета бланками оценок. – Сейчас поглядим, какова ваша успеваемость… Хм. Результаты значительно выше среднего, четвёрка всего одна, да и та – по Восточному. – Отставной капитан поморщился, желая показать лицом своё презрение к одному из неизбежных для любой Элитарной Академии, но бесполезных для будущих флотских офицеров предметов. Сангров усмехнулся, вспомнив, как во время преподавательских посиделок директор стучал кулаком по столу и грохотал: «Они бы ещё фортепияно в программу добавили!» – Однако вы, вероятно, в силу вашего Августейшего происхождения, претендуете на сертификат первого ранга, а он требует безупречной аттестации. Боюсь, вам придётся воспользоваться одним из наших тарифов.

Тайрон молча кивнул. В присутствии членов Директората он старался держать себя подчёркнуто дисциплинированно, словно стремясь скрыть тем самым невидимое облако власти и могущества, что клубилось за плечами юноши. Попытки эти не достигали успеха. Все присутствующие прекрасно ощущали облако.

– Так какой из тарифов предпочтёте?

– О, без разницы. – Тайрон небрежно махнул рукой, на миг позабыв о дисциплине. – Всецело отдаюсь выбору Вашего Превосходительства.

– Тогда! – Лесска заволновалась, закопошилась в тарифных списках, не сумев скрыть алчность. – Тогда пусть будет четвёртый тариф, и по нему вы нам должны… – Она торопливо обмакнула перьевую ручку в чернильницу, подсчитала сумму прямо на оборотной стороне списка, – должны четыреста тысяч фунтов!

Слева Сангров вынул из ящика копию договора и протянул кадету:

– Вот, проставьте ваше имя-фамилию, дату, подпись и сумму взноса. Оплату необходимо будет произвести в течение одного полугодия.

Тайрон царственно принял документ у Сангрова и чернильницу с пером от Лесски. Несколько секунд скрипа пера – и заполненный договор возвратился в руки директора. Тот уже потянулся за печатью Академии, но при взгляде на содержание договора глаза его вдруг вылезли из орбит.

– Позвольте… но вы написали восемьсот тысяч, а не четыреста. Это в два раза больше!

– Я знаю. Хочу поддержать Академию на плаву. Пусть лучше эти деньги пойдут на постройку второго учебного корпуса, чем будут до смерти моей пылиться на отцовских счетах.

Нортон нервно заёрзал в кресле.

– Послушайте… я, право же, не хочу быть в долгу у семьи Криссп…

– Нет, что вы?! Никаких долговых обязательств! – Криссп умиротворяюще вытянул руки. – Это подарок от чистого сердца! Офицерский корпус, который вы здесь взращиваете, – та самая тонкая, но неприступная преграда, защищающая наши прекрасные города от Восточной Империи. Без вас коварные имперцы давно бы отобрали нашу главную ценность – свободу.

В устах почти любого другого человека эта высокопарная речь прозвучала бы как неприкрытая и неуклюжая лесть, не вызвав в душе отставного капитана ничего, кроме мокрого отвращения. Но Тайрон произнёс почести Академии так искренне, с таким честным лицом, что суровое сердце Нортона дрогнуло. Он торжественно преподнёс блондину сертификат первого ранга, а затем встал из-за стола и проводил кадета до выхода, держа по-отечески руку на плече – честь, коей директор удостаивал совсем немногих. И потом, приказав следующему аттестуемому подождать в коридоре, он прочитал своим помощникам длинную лекцию о важности правильного воспитания подростков в ранние годы. Лесска с Фентэром молча слушали и кивали.

Кадет Дэвид Сатт, на беду Агнии, сумел порядочно рассердить капитана. Весь коридор, навострив уши, вслушивался в директорские «Это знаете? А это? Не знаете?! Ах вы такой-сякой!», перекатывавшиеся по кабинету подобно волнам. Наконец двоечник показался, прижимая к груди чудом добытый сертификат четвёртого ранга. Не называя следующей фамилии, он стремглав кинулся бежать прочь, видимо боясь, что директор передумает. Но Агния и так прекрасно знала, чья фамилия следующая.

Сжав кулаки, она шла по длинному коридору. Роковая дверь приближалась. Никто не окликнул её, не пожелал удачи. Даже Лисса, погрузившись в себя, прозевала момент и теперь осталась одна где-то позади.

Позолоченная ручка слабо щёлкнула.

Внутри ещё не успокоившийся Нортон фыркал и ворочался в кресле. Услышав скрип, он гневно зыркнул на новый источник раздражения.

– Чего врываетесь без приглашения?! Вас вызывали?! Вызывали, я спрашиваю?!

– Никак нет, – ответила Агния и села на стул.

Спина её выгнулась, словно у кошки, изготовившейся к прыжку, а острый взгляд чёрных глаз подлил директору ещё масла в печь гнева.

– И тишина! Фамилию называть собираетесь?!

– Синимия. Агния.

– Синимия, значит. Ну что ж, поглядим, как вы… – Директор вновь погрузился в бланки отметок.

Агнии казалось, будто каждая жилка в теле натянулась до предела. Глаза внимательно следили за усатым лицом капитана. За вспухавшим на нём удивлением. Похоже, происходило именно то, чего она опасалась.

– Тут, наверно, какая-то ошибка. – Нортон в растерянности отложил бланк. – Судя по тому, что мне прислали, у вас по всем предметам отлично, кроме Истории, а по ней незачёт.

– Так и есть, Ваше Превосходительство.

– Ну, это не вам решать! – Грозный капитанский окрик огрел Агнию, словно пощёчина. – Не вам, а мне решать, как оно есть на самом деле. Будь вы отличница, вы бы… вы бы… – Он задумался, пытаясь сочинить вопрос, – вы бы знали, какие крейсера первыми в мире смогли развивать скорость в пятнадцать узлов.

– «Барракуды». Благодаря дополнительным десяти котлам и четвёртой трубе. И я на штатском, Ваше Превосходительство.

Теперь пришла очередь капитана получать пощёчину. Лицо его побагровело, а ноздри стали быстро раздуваться и сокращаться. Лесска Дипптих посерела, а профессор Сангров прыснул и громко закашлялся, пытаясь скрыть смешок. Агния вспомнила, как он подмигнул ей при входе, и душевно воспряла.

– Ах вот как, значит?! Вы, я смотрю, хотите боя?! Клянусь Синей Бездной, вы его получите! – Директор снова схватил бланк, чуть не порвав его могучими пальцами. – Пятёрка по Географии? Сколько островов в Пиратском архипелаге?

– Триста девяносто шесть. Сорок девять из них постоянно обитаемы. Северная часть Межконтинентального моря, правда, недостаточно хорошо изучена…

– Нормально она изучена! – с радостью перебил ее директор. – Сказочки про тайные пиратские острова оставьте старухам-галантерейщицам! Длина береговой линии Западного Континента!

– Шестнадцать тысяч семьсот тридцать восемь миль.

– Тангарийские порты, открытые для кораблей Содружества!

– Коготь Кракена, Чёрный Город, Муаа, Напа-Тарапа, Кайтшир, Мансир и Нью-Келспром. – Агния немного задумалась и добавила: – Эти самые крупные.

– Прекрасно! Координаты каждого!

– Коготь Кракена – восемнадцать широты, сорок четыре долготы. Кайтшир – двадцать четыре широты, шестьдесят три долготы. Напа-Тарапа…

По очереди она назвала широту и долготу каждого города. Нортон, кипя от бессилия, всё же сдержался и не приказал наглой девчонке выметаться прочь неаттестованной из-за дерзкого нрава.

– Ладно! Хорошо! Предположим, Географию вы и правда знаете. Дальше! Судовождение! Средняя скорость древоперевозчика класса «Кирпичный»!

– Одиннадцать узлов на полном пару, течение и попутный ветер могут развить ее до тринадцати, выше никак из-за веса.

– А затормозить до скольких могут?

– Тормозить можно до бесконечности. – Агния ехидно усмехнулась.

– Ну а потребление угля там какое?

– Чёрный, хребтовый даёт милю за одну шестую тонны, грязный уголь – от четверти и больше. Вообще, наши поставщики любят уголь всякой дрянью разбавлять, поэтому там может быть расход вполне существенней, чем одна четвёртая.

– Ну а… ну а… а какое водоизмещение у грузового «Спинопика» пять тысяч девяносто восьмого года производства?

Грузовой «Спинопик» Нортон вбросил внезапно даже для самого себя, вспомнив случайно, как технические характеристики этого кашалота попались ему на глаза полгода назад. Офицерская честь требовала от него задать вопрос не по программе, чтобы кадетка хоть раз ошиблась, чтоб можно было ткнуть её носом хоть во что-нибудь. Однако Агния, получив неразрешимый вопрос, внезапно заулыбалась.

– Не знаю, Ваше Превосходительство. Но точно могу назвать водоизмещение у «Спинопиков» девяносто третьего. Четыре тысячи девятьсот девять тонн.

– Ага! – Торжествуя, капитан пронзил воздух пальцем, как шпагой. – Вот вы и попались, Синимия! У всех «Спинопиков» одно водоизмещение, и не четыре девять ноль девять, а пять три два восемь. Думали, сможете сочинять на ходу, и никто не заметит?

– Вы ошибаетесь, Ваше Превосходительство, – спокойно возразила Агния. – У «Спинопика» водоизмещение четыре тысячи девятьсот девять тонн.

– Да как вы смеете?! – задохнулся от ярости Нортон. – Я в Адмиралтействе своими глазами видел технический заказ!

– А я ходила на «Спинопике» двенадцать лет. И мой хороший знакомый Сандерс плавал на «Спинопике», и Дик Никтум. И у всех у них было четыре тысячи. Похоже, кто-то в вашем Адмиралтействе погрел руки.

И тут в кабинете директора воцарилась безупречная тишина.

Лесска Дипптих переводила ошеломлённый взгляд с Нортона на девчонку. Она никак не могла взять в толк: почему черноволосая всё ещё сидит посреди кабинета? Ведь господин директор так сильно на неё сердится!

Сам же директор вдруг уставился на кадетку так, словно увидел её впервые.

Многое, что прежде ускользало от внимания, сейчас бросилось ему в глаза. И выгнутая спина Агнии, роднившая её с горным шакалом, изготовившимся к прыжку. Осанка и поза, которую не позволила бы себе даже самая небрежная из Драгоценных девушек кадетского возраста. Отсутствие украшений в волосах, простая причёска. Руки, явно знакомые с физическим трудом. И лишь теперь шевельнулась в голове отставного капитана мысль:

«Эге… Да тут у нас нечто интересное…»

– Скажите, Агния Синимия, а откуда вы вообще такая взялась?

– Из Предрассветного, Ваше Превосходительство, – последовал немедленный ответ.

Нортон задумался.

– Гм. Фамилия ваша мне, однако, совершенно незнакома. Вы по имущественному статуту Драгоценное Лицо?

– Никак нет. Мы с отцом Имущие Лица. Отец владеет «Косаткой» – тем самым грузовым «Спинопиком», – с него и кормимся.

– Но как же тогда, – развёл руками директор, – как вы потянули оплату обучения? За три года она составляет триста пятьдесят тысяч фунтов.

– Отец всю жизнь на Академию откладывал, скромно жил. Когда мне шестнадцать стукнуло, как раз нужную сумму и скопили.

– Вот оно что, – тихо протянул Нортон, всматриваясь в чёрные глаза девушки. – Всю жизнь ради Академии… Что ж, это многое объясняет.

Пышные усы немолодого капитана грустно поникли. В спине вдруг защёлкал проклятый ревматизм. Мимолётная мысль коснулась его, что набери они офицерский корпус из таких же амбициозных парней, из Имущих и Неимущих, Соединённый Флот стал бы первым в мире. Впрочем, Соединённый Флот уже был первым в мире, и офицерский корпус на нём уже имелся. Приглушённая тоска по морю и полузабытая обида на столичных воротил вспыхнула в нём с новой силой, когда он осознал, что после обучения Агния Синимия вернётся обратно в море. Она вернётся в море, а он останется торчать здесь.

– Вот что, кадетка, – вздохнул Нортон. – В ваше усердие я верю, и в безупречное выступление на экзаменах тоже. Единственное, во что я не верю, так это в неуд по Истории. Скажите честно, что за чертовщина с вами там приключилась?

– Профессор Кандерас ещё на первом занятии сказал, что оценки у него только покупаются. Но я подумала, что, если отвечу безупречно, он не сможет поставить мне неуд. Я ошиблась.

Агния не жаловалась на профессорскую несправедливость. Тон её был совершенно нейтрален, словно она просто отвечает на вопрос. Более того, в конце ответа морячка даже виновато опустила голову, будто считала себя в этой ситуации неправой.

– Точно, Кандерас у нас такой, – хохотнул директор. – Ладно, тогда для формы… кто победил в Битве Тысячи Линкоров? Содружество или Империя?

– Никто, Ваше Превосходительство. Сражение длилось так долго и было таким страшным, что матросы по обе стороны стали стихийно захватывать корабли и поднимать белые флаги. В итоге большая часть флотов отплыла на будущие Пиратские Острова, провозгласила независимость и учредила Морское Братство.

– Прекрасно. Вопросов больше нет. – Нортон откинулся в кресле с таким довольным лицом, словно это он только что отвоевал себе аттестацию. – Коллеги, полагаю, это первый ранг!

Но тут, собрав всю волю в кулак, взвилась Лесска.

– Ваше Превосходительство, нельзя! В Уставе Академии прописано и заверено Образовательным Трестом, что сертификат первого ранга может быть выдан только при полностью безупречных результатах. Она не может получить ранг выше второго.

– Может, вы внесёте Кандерусу его столь желанную сумму за Синимию? Раз девочка такая талантливая, – осторожно предложил Сангров.

– Ещё чего! – возмутился Нортон. – Ещё я стану расстёгивать свой кошелёк ради каких-то кадетов. Нет, Фентэр, ничего я вносить не стану, а просто возьму и выдам сертификат первого ранга, наплевав на все уставы. Я здесь директор, и моё слово – закон. Если у Треста появятся претензии, сам перед ними отвечу.

И, отобрав у клерка ларец, он протянул Агнии сертификат первого ранга.

Впервые за всю аттестацию хладнокровие Агнии дало трещину.

Слегка дрожащими руками она приняла заветный документ. По краю его шёл изысканный орнамент. Не вязь цвета морской волны, как на прочих сертификатах, а золотая вязь. Под печатью Элитарной Навигацкой Академии пустовали две строчки. Вернувшись в павильон, она сразу же впишет в них своё имя и фамилию. Агния Синимия. Мореход первого ранга.

Ей вспомнился тёмный, пасмурный вечер сто двадцать седьмого, когда в Предрассветный порт прибыл наниматься хмурый незнакомец в избитой ветром фуражке, с короткой острой бородой и огромным шрамом на пол лица. Портовая публика сразу признала в нём бывалого морского волка по походке и коротким, отрывистым комментариям, которые незнакомец отпускал сквозь зубы, оглядывая корабли, постройки и пристани. Однако настоящий фурор он произвёл, когда с ухмылкой достал из чемодана и продемонстрировал уличным гулякам бумажку с золотой вязью и золотой печатью. Через час уже все доки знали, что в Предрассветном ищет работу мореход первого ранга. Компания тотчас послала в ночь на охоту своих лучших представителей, чтобы они уговорили такого редкого специалиста возглавить их лучшие суда. И пусть ей не нужно искать места на чужом корабле. Всё равно! Она покинула родной город папиной доченькой, а вернётся мореходом первого ранга!

Агнии захотелось кинуться на директора с объятиями, но она удержалась, понимая, что такой поступок может стоить ей всей аттестации. Вместо этого кадетка встала, вытянулась в струну, отдала честь и щёлкнула обувью:

– Есть!

Нортон тоже поднялся из-за стола.

– Подождите-ка ещё минуту. Мне хочется кое-что сделать.

Своей огромной рукой он фактически выпихнул Агнию наружу и вышел следом. В коридоре морячку встретил целый шквал взволнованных взглядов. Кадеты уже долго вслушивались в крики и гадали, почему обработка очередной ученицы не прекращается. Когда вслед за аттестованной показался Комод, все стихли и немного отпрянули.

– Вот! – громогласно провозгласил Нортон, поднимая руку над Агнией. – Вот эта кадетка только что смогла получить первый ранг, не внеся в казну Академии ни цента. Она заслужила его исключительно упорным трудом. Я даже не помню, когда у нас подобное происходило. Возможно, никто вообще не был на такое способен со времён самого Винсента Стаффлза. Она хоть и баба, но смогла воспитать в себе достойного морехода, и вы все должны брать пример с Агнии Синимии!

Несколько секунд молодёжь безмолвствовала. Затем Тайрон широко улыбнулся, зааплодировал, и хлопки его подхватил весь коридор. Агнию почти смело волной аплодисментов. Довольный директор скрылся в кабинете со следующей жертвой, а она осталась стоять смущённая, не зная, что делать, пока подошедший Тайрон не вывел её из ступора хлопком по плечу.

– Ничего себе! Торговля сеном-то – прибыльное дело, оказывается! Тоже, что ли, на рынок пойти…

В прогремевшем общем хохоте громче всех смеялась Агния, радуясь, что Принц перевёл чествование в шутку.

У лестницы её поджидала счастливая Лисса. Вместе они покинули учебный корпус и вышли на крыльцо, подставив головы солёным ветрам. Прищурившись, Агния разглядела за косой морскую поверхность. По Межконтинентальному морю туда-сюда носились барашки, сталкиваясь и поднимая фонтаны брызг.

– Вот, кажется, и всё, – выдохнула Лисса. – Отучились.

– Да, – согласилась Агния. – Мы ведь будем переписываться, правда?

Разлука с Лиссой – единственное, что омрачало ей скорое возвращение домой, к отцу, друзьям и «Косатке».

– Разумеется! Я ведь теперь помру со скуки без всех этих твоих рассказов о морских приключениях.

– Да какие там приключения, – отмахнулась Агния. – Обычные торговые ходки в Тангарию и обратно, ничего особенного. Знаешь, Лисса, я ведь когда была маленькой, мечтала стать первооткрывательницей. Мечтала находить новые земли, бросать якорь там, где никто до меня не бывал. Наивные детские мечты.

– Почему же наивные? Ты ведь сама вроде говорила, что северная часть Межконтинентального моря ещё не до конца исследована.

– Было дело, Лис. Да только Комод прав. Это всё старушечьи сказки. В наше время белые пятна на картах кончились. Первооткрывателей больше нет, остались только захватчики.

– Когда он вышел, я так перепугалась. Думала, директор собрался тебя на грот-мачте повесить. А всё вот как счастливо обернулось. Эх, Агния, морская ты душа!

Лисса крепко прижала к себе худую морячку, и две подруги в обнимку заковыляли обратно в свой павильон.

Цвет нации

Щёлк-щёлк. Инкрустированные ножницы в руках Агнии резали наискось белые волосы Драгоценной леди Лиссы Каннингем. Угол вверх, угол вниз. Щёлк-щёлк. Нечастые, но увесистые капли глухо стучали по крыше. «Это западный, сезонный дождь, – по привычке отметила Агния. – Ползёт весь июнь и начало июля с Позолоченных гор, где и теряет влагу почти полностью. Морось. Ветер не должен расходиться выше шестнадцати узлов. Ничего серьёзного».

Щёлк-щёлк. Закончив причёсывать подругу, морячка отложила ножницы на туалетный столик. Крохотный изумруд в глазах мраморной змейки, опоясавшей одну из рукояток, сверкнул в электрических свечах.

– Принимайте работу, Ваша Светлость.

Лисса кинулась к зеркалу и принялась разглядывать голову со всех мыслимых ракурсов. Агния в шутку сложила руки на груди и опустила взгляд в пол, как поступают благовоспитанные слуги в ожидании дальнейших приказаний. Но минуты тянулись, мимо окон флигеля успела прошествовать кавалькада подвыпивших кадетов. Они смеялись на всю округу и тыкали зонтами в небо, а Лисса всё не отходила от зеркала. Наконец Агнию это достало.

– Лис, что не так? Я всё обстригла по твоим указаниям. Ни на дюйм не своевольничала.

– Точность… отличная, – Лисса, затаив дыхание, провела ладонью по ребристому краю причёски. – Меня так ровно не стригли с визита в наш дом Сендерлендов. Тогда, правда, в моде были волнистые волосы на грудь, а не зигзаги…

– Да пустяк. Поотмеряй с моё углы на штурманских картах, и никакие линейки с угломерами тебе до скончания дней не понадобятся. Вот попросила бы соорудить тебе на голову что-то, навроде той колоннады, с которой Сангария плавала по бальному залу на выпуске первого года, тут бы я и села на мель.

Освободившись, Агния полезла в шкаф копаться в куче белья, пока Лисса ещё раз на всякий случай проходилась по щекам телесной пудрой, возвращавшей лицу естественный цвет поверх белой пудры.

– Кстати, зачем тебе работать с картами? Это ведь обязанность штурмана, не капитана… если я правильно помню занятия…

– Правильно. Но если штурман умрёт, капитан всё равно должен вернуть судно домой в порт. Хороший капитан может при необходимости исполнить любую обязанность: от первого помощника до кочегара, от смотрящего до трюмного старшины. И корабль свой знает до последнего винтика. А! Нашла!

Кадетка извлекла из шкафа старенькое парадное платье. Платье было сплошь мятое, но без пятен и не воняло. Удовлетворительно хмыкнув, Агния разложила платье на рабочем столе, ещё недавно заваленном тетрадями, расчётными таблицами и записями занятий. Одна рука её хватала утюг, другая уже тянулась к щипцам, чтобы закинуть в него угли из камина. Морячка металась из угла в угол размытым пятном, пока Лисса, наклонившись перед зеркалом, нервно колебалась между опаловыми и простыми серебряными браслетами.

– А такое… случалось?

– Какое? Смерть штурмана? У нас на «Косатке» нет, ни разу. Но море страховок не выдаёт, хе-хе.

Шипение утюга и пар привлекли внимание Лиссы. Оторвавшись от браслетов, она обернулась, выглянула за спинку кресла и уставилась на импровизированную «гладильную доску».

– Агния, что это?

– В смысле – что? Я же в этом всегда на здешние вечера хожу. Неужто забыла? Для Имущей весьма достойное…

– Да будь ты хоть из Мерзейших, Агния! Ты посмотри, какое оно мятое!

– Так… для того и утюг… щас станет менее мятое.

– Я скорее заявлюсь к Крисспам голой, чем позволю тебе сидеть на таком блестящем банкете в обносках! И не спорь! Я знаю, что тебе всё равно. Мне не всё равно. Высший свет – моё море, и капитанствовать здесь по праву мне. Так?