Прения для оправдательного приговора

Вместе с тем, указанный приказ не может быть применен к конкретной ситуации, поскольку следствием установлено, а так же подтверждено свидетелями ФИО3 и ФИО7, что наряда допуска на момент производства работ не было и был он изготовлен после несчастного случая ФИО1 совместно с ФИО7 и ФИО3. Кроме того, исходя из показаний свидетелей ФИО3, ФИО18, ФИО6, ФИОД, ФИОЛ, ФИО12, ФИО9, ФИО11, ФИО8, ФИО14, ФИО13, ФИО10, специалиста А., работы по промывке сетей канализации к опасным не относятся, так же в перечне опасных работ вид работ, который выполняла бригада отсутствует (т.2 л.д. 231). Председатель комиссии по расследованию несчастного случая ФИО12, члены комиссии ФИО13, ФИО14, ФИО10 суду показали, что работы выполняемые бригадой были комиссией отнесены к опасным, исключительно в виду наличия наряда-допуска, а не в виду вида выполняемых работ. В этой связи, поскольку приказ директора МП «…» № … от «дата» может применяться только касаемо разовых опасных работ, то в данном случае на него ссылаться невозможно, как и ставить в вину ФИО1 его неисполнение.

5. Согласно обвинительного заключения, в соответствии с п. 2.4.4. Межотраслевых правил по охране труда и эксплуатации водопроводно-канализационного хозяйства, утвержденных постановлением Минтруда России от 16.08.2002 № 61 (далее – ПОТ Р М-025-2002), начальник цеха ФИО1, являясь лицом, уполномоченным выдавать наряд-допуск на производство работ повышенной опасности, обязан осуществлять контроль за выполнением предусмотренных в наряде-допуске мероприятий по обеспечению безопасности производства работ.

Однако эти пункты ПОТ РМ-025-2002 так же не могут применятся в виду того что данный пункт межотраслевых правил описывает работы повышенной опасности, на которые выдается наряд-допуск. Работы, выполняемые бригадой к таким работам не относились, наряд-допуск бригаде не выдавался, в этой связи ссылка на данную норму невозможна. В обвинительном заключении так же указано, что в соответствии с п. 5.2.1 ПОТ Р М-025-2002, работы, связанные со спуском работников в колодцы, камеры, резервуары, аварийно-регулирующие резервуары, насосные станции без принудительной вентиляции, опорожненные напорные водоводы и канализационные коллекторы, относятся к разряду опасных, к которым предъявляются дополнительные (повышенные) требования безопасности труда, и должны проводиться по наряду-допуску на выполнение работ повышенной опасности. Однако, по описанным выше обстоятельствам дела и показаниям указанных выше свидетелей, бригаде не поручались работы связанные со спуском в колодец, в этой связи данная норма правил так же не может применяться. Кроме того, единственный очевидец происшествия – третий член бригады, который вместе с погибшими слесарями был утром перед производством работ на планерке, которую проводил ФИО1, ФИО3 показал суду, что ФИО1 не давал указание членам бригады спускаться в колодец, либо осуществлять работы, предусматривающие или подразумевающие спуск в колодец. Так же ФИО3 показал суду, что он в этой бригаде работал ежедневно и всегда промывка колодцев производилась без спуска, а в случае необходимости спуска слесари должны были остановить работы и оповестить об изменении в рабочем процессе, чего сделано в тот день не было.

6. Согласно обвинительного заключения ФИО1 вменятся, что в соответствии с п.п. 3.2., 3.7. ПОТ Р М-025-2002, работники, связанные с эксплуатацией водопроводно-канализационного хозяйства, должны проходить предварительные и периодические медицинские осмотры в порядке, предусмотренном Минздравом России.

Вместе с тем, нарушение данных пунктов межотраслевых правил не могут вменяться ФИО1 в связи с тем, что ни одним документом из материалов дела не подтверждается, что он является ответственным за организацию либо контроль прохождения периодических медицинских осмотров. Кроме того, свидетели обвинения ФИО12 – он же председатель комиссии по расследованию несчастного случая, он же главный инспектор труда по субъекту, показал суду, что за непрохождение медицинских осмотров было наказано юридическое лицо МП «…», и специалисты по охране труда ФИО8 и ФИО9. Свидетели ФИО9 и ФИО8 не отрицали тот факт, что были наказаны за нарушение своих обязанностей в части того, что погибшими слесарями не были пройдены медицинские осмотры.

Защитой в судебном заседании оглашалось заключение специалиста – врача-профпатолога Т. (т. 17 л.д. 194-198) согласно которого непрохождение медицинских осмотров в прямой причинно-следственной связи со смертью не состоит. Работники ФИО2.1 и ФИО2.2 не имели на момент смерти заболеваний, препятствующих их профессиональной деятельности.

7. Так же, согласно обвинительного заключения ФИО1 вменяется, что он организовал работу по промывке сетей канализации на участке местности на территории организации «дата» по адресу: г. …, ул. …, д. …, далее следователем делается вывод что организованные работы, связанные, в соответствии с п. 1.2.1, п. 5.1.1. ПОТ Р М-025-2002, с воздействием опасных и вредных производственных факторов – относятся к работам повышенной опасности. Вместе с тем, такое умозаключение не более чем личное мнение следователя ничем не подкрепленное, поскольку в соответствии с межотраслевыми правилами, на которые ссылается в обвинении следователь А, а именно Постановление Минтруда России от 16.08.2002 N 61 "Об утверждении Межотраслевых правил по охране труда при эксплуатации водопроводно-канализационного хозяйства", где в п. 2.4.3. указанных правил сказано, что в каждой организации исходя из примерного перечня мест и видов работ с повышенной опасностью, местных условий и особенностей производства разрабатывается и утверждается конкретный перечень мест и видов работ, на выполнение которых необходимо выдавать наряд-допуск. Такой перечень в распоряжении следователя имелся и в нем работы «промывка сетей канализации» отсутствует.

Совершенно очевидно, что для формирования подобного умозаключения следователю требовалось наличие специальных познаний в области охраны труда, промышленной безопасности, знаний о специфике производства на объектах водоканализационного хозяйства, коих у следователя А. не имелось., так же, на тот момент не была проведена инженерно-техническая экспертиза, не привлекались к исследованию материалов дела ни специалисты ни эксперты. Свидетель ФИО21, который был привлечен следствием в качестве специалиста, в суде подтвердил, что с материалами уголовного дела и нормативными актами предприятия не знаком.

Из изложенного получается, что ФИО1 вменяется организация работ повышенной опасности только на основании догадки и предположения следователя А., что работы являлись опасными, данный факт ни материалами дела, ни показаниями свидетелей и членов комиссии по расследованию несчастного случая не подтверждается.

8. Так же ФИО1, согласно обвинительного заключения вменяется, что он дал устное указание на проведение работ повышенной опасности бригаде, в которую входили в том числе дежурные слесари ЦЭ РКС и КНС МП «…» ФИО2.1 и ФИО2.2.

Однако, это не подтверждено материалами дела и каких-либо доказательств, которые бы могли бы эти обстоятельства подтвердить и считаться допустимыми и относительными, в материалах дела не имеется, кроме того, третий слесарь бригады ФИО3 суду сообщил что бригаде указаний на выполнение работ повышенной опасности не давалось, как и не было ни устных ни письменных указаний на спуск в колодец. В актах комиссии по расследованию несчастного случая и в актах №19 и №20 от «дата» по форме Н1, информации о том что ФИО1 давал бригаде указания выполнять опасные работы, либо спускаться в колодец не содержится. В этой связи и данное нарушение, которое вменяется ФИО1, не более чем выдумка и предположение следователя А., материалами дела не подкрепленная и не доказанная. Как выяснилось, в последствии так же эти факты не получили оценки и при изучении уголовного дела межрайонной прокуратурой, в результате чего Б. и П. наказали в этой связи. Зато, прокуратура округа ознакомилась с материалами дела по указанию Прокурора округа и выяснила, что ФИО1 обвинение предъявлено необоснованно и с нарушениями… но об этом позднее в моем выступлении…

9. Далее, согласно обвинительного заключения указано, что ФИО1 организовал работы по промывке сетей без оформления на них наряда-допуска. И в этом же обвинительном заключении ФИО1 обвиняется в том что ФИО1 назначил ответственным руководителем работ ФИО2.1, согласно наряду-допуску…

Данные формулировки противоречат друг другу и являются ни чем иным как попыткой следователя выкрутиться таким образом, чтобы оправдать незаконное уголовное преследование. Как можно вменять ФИО1 что он назначил ответственным на производство работ промывка сетей канализации ФИО2.1, если следствием установлено, что он изготавливал наряд-допуск после несчастного случая и наряда – допуска вообще не было ни до производства работ ни во время производства работ, соответственно совершенно очевидно, что ФИО2.1 не назначался ответственным руководителем опасных работ по наряду-допуску в тот день.

10. Далее, согласно обвинительного заключения ФИО1 вменяется, что он был обязан в течение всего периода проведения работ повышенной опасности осуществлять постоянный контроль за соблюдением требований безопасности, в нарушение требований сам лично на месте производства работ не находился, непосредственное наблюдение и постоянный контроль за безопасным производством работ и соблюдением дежурными слесарями требований правил охраны труда не осуществлял.

Вместе с тем, по указанным выше обстоятельствам, и в связи с тем, что работы производились погибшими слесарями и слесарем ФИО3 к опасным не относились и наряда-допуска не было, то отсутствует необходимость нахождения ФИО1 на объекте. Это подтвердили и члены комиссии ФИО12, ФИО13, свидетель ФИО6, ФИОД, ФИОЛ. Согласно материалов дела, а именно, журнала производства работ, в день, когда произошел несчастный случай, работали еще 2 бригады, которые производили «промывку сетей» и «устранение засоров», данные работы, исходя из показаний свидетелей ФИО6, ФИОЛ, ФИОД, ФИО8, виды работ «промывка», «промывка ОЗП» и «устранение засоров» выполняются одинаковым механизированным способом и той же техникой, что и выполняемые бригадой в день несчастного случая, в состав которой входили погибшие слесари. Кстати и там и там в тот день, согласно плана-отчета, представленного МП «…», использовалась одна и та же техника, и материалы «вода и мешки».

В этой связи у ФИО1 отсутствовала физическая возможность одновременно находиться с каждой бригадой на разных объектах. На данное обстоятельство так же указал в своем опросе председатель комиссии по расследованию несчастного случая ФИО12, опрос был оглашен защитой в судебном заседании. В этот день ФИО1 находился в цехе по адресу г. …, ул. … д. …, где являлся ответственным за охрану труда с третьей бригадой, которая осуществляла пробный запуск отопления и никуда не отлучался, что подтверждается показаниями ФИО1 и не опровергнуто обвинением.

11. Далее, согласно обвинительного заключения следует, что дежурный слесарь ЦЭ РКС и КНС МП «…» ФИО2.2 без использования средств индивидуальной защиты, не убедившись в отсутствии загазованности, спустился в канализационный колодец, где имелось ядовитое газообразное вещество – метан, в результате вдыхания которого упал на дно колодца, после чего дежурный слесарь ЦЭ РКС и КНС МП «…» ФИО2.1, находясь в указанное время в указанном месте, с целью оказания помощи ФИО2.2, также без использования средств индивидуальной защиты, не убедившись в отсутствии загазованности, спустился в канализационный колодец, где уже находился ФИО2.2, и в результате вдыхания имевшегося там ядовитого газообразного вещества – метан, также упал на дно колодца. Смерть ФИО2.2 и ФИО2.1 наступила на месте происшествия в результате острого отравления метаном. Острое отравление метаном причинило тяжкий вред здоровью (по признаку опасности для жизни) и находится в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО2.2 и ФИО2.1..

То есть, фактически, следователем указана прямая причинно-следственная связь между действиями погибших и наступления смерти ФИО2.2 и ФИО2.1. Но, несмотря на это, в материалах дела отсутствует оценка действий самих погибших слесарей, а именно, являлось ли их поведение отступлением от норм охраны труда и требований безопасности. Не дана оценка тому, что согласно должностной инструкции слесаря от «дата»., с которой погибшие были ознакомлены под роспись и которая имеется в материалах дела (т.1 л.д 174-176): слесарь должен знать: схему канализационных сетей, района и всего города; технологию прочистки и ремонта КС и КНС района, в котором проводятся работы; основное оборудование и механизмы применяемые для прочистки и ремонта систем КС и КНС. В п.2 «должностные обязанности» слесаря входит: п.2.2. Слесарь должен знать схему канализационных сетей, производить прочистку канализационных сетей. П.2.6. Обязан пользоваться лампой ЛБВК, шланговым противогазом при работе в загазованных колодцах. П. 2.7. Строго соблюдать при эксплуатации правила и ТБ производства аварийно, ремонтно-восстановительных работ на КС и КНС. П.2.8. Следить за сохранностью и поддерживать в исправном техническом состоянии доверенные ему инструменты и приспособления. П.2.10. Соблюдать правила сан.гигиены и производственной санитарии. П.2.13. Незамедлительно сообщать начальнику, мастеру о всех случаях нарушений технологии и ремонтов, правил техники безопасности, несчастных случаев. Так же не дана оценка тому факту, что в Актах Н1 №19 и №20 лица, кем были нарушены именно требования охраны труда, это специалисты охраны труда ФИО8 и ФИО9, в части не прохождения работниками медицинских осмотров; и ФИО2.2 и ФИО2.1. – нарушены следующие правила: ст. 214 ТК РФ – работник обязан соблюдать требования охраны труда; п. 1.7 раздела 2 Инструкции №… от «дата» по подготовке и выполнении работ на объектах водоснабжении и канализации; раздел 3 Инструкции №… по охране труда слесаря АВР по ремонту и обслуживанию канализационных сетей от «дата» – перед спуском в колодец работники должны проверить загазованность колодца; п. 2.7.6, 2.7.7. Межотраслевых правил по охране труда при эксплуатации водоканализационного хозяйства № 3847 от 09.10.2002.

В актах Н1 ФИО1 числится как лицо, нарушившее п.2.3. Должностной инструкции и был наказан административным штрафом за слабый контроль. Нарушение п. 2.3 должностной инструкции не может рассматриваться как уголовное преступление по инкриминируемой статье.

Статья 143 ч.3, которая вменяется ФИО1, предусматривает ответственность за нарушение требований охраны труда, совершенное лицом, на которое возложены обязанности по их соблюдению. Примечание. Под требованиями охраны труда в настоящей статье понимаются государственные нормативные требования охраны труда, содержащиеся в федеральных законах и иных нормативных правовых актах Российской Федерации, законах и иных нормативных правовых актах субъектов Российской Федерации.

Таким образом, нарушение п. 2.3. Должностной инструкции ФИО1 не может трактоваться как нарушение им именно правил охраны труда.

12. В дальнейшем, согласно обвинительного заключения «дата», в период времени с «время», ФИО1, находясь в административном здании МП «…», расположенном по адресу: г…., ул. …, д…., с целью избежать уголовной ответственности за нарушение правил охраны труда, повлекшее смерть ФИО2.2 и ФИО2.1, совместно с начальником УЭ и РКНС МП «…» ФИО7, а также дежурным слесарем ЦЭ РКС и КНС МП «…» ФИО3 изготовил два экземпляра фиктивных нарядов-допусков № … от «дата», согласно которым бригаде, в состав которой входили в том числе дежурные слесари ЦЭ РКС и КНС МП «…» ФИО2.1 и ФИО2.2, поручена работа по промывке сетей канализации на участке местности на территории организации по адресу: г…., ул…., д…, ответственным исполнителем проведения указанных работ назначен дежурный слесарь ФИО2.1, а также проставил в указанных нарядах-допусках подписи от имени ФИО2.1 и ФИО2.2..

Вместе с тем, доводы следователя о том, что ФИО1 изготовил наряд-допуск с целью избежать уголовной ответственности абсурдны и надуманы. Абсурдность такого умозаключения так же подтверждаются показаниями свидетелей ФИО7, который суду показал, что «дата» ФИО1 сначала позвонил ФИО7 и сказал что ребята погибли и надо изготовить наряд-допуск. После чего сам ФИО1 приехал в цех, где был ФИО7, свидетель пояснил, что ФИО1 был в неадекватном, возбужденном состоянии, говорил что нужно исправить наряд-допуск, который изготовил ФИО7, несколько раз рвал наряды-допуски и переделывал снова. Сам свидетель ФИО7 так же пояснял суду, что отговаривал ФИО1 это делать, так как понимал, что этого делать не надо. Свидетель ФИО3 так же пояснил суду, что ФИО1 после несчастного случая вызывал его на работу в здание цеха и просил проставить от ФИО3 подпись в наряде-допуске и пояснил что так от ФИО1 требует руководство. Сам ФИО1 суду пояснял, что наряд-допуск он был вынужден изготовить под административным давлением его руководителя ФИОЛ, который на момент несчастного случая был и.о. директора МП «…» и так же в соответствии с п.1 приказа МП «…» №… от «дата» «О назначении ответственных лиц по охране труда» был ответственным за охрану труда, промышленную безопасность и пожарную безопасность на предприятии. Согласно приложению 1 к этому же приказу ФИОЛ числится ответственным за осуществление руководства по созданию здоровых, безопасных условий в производственных цехах, на магистральных трубопроводах РВС и КНС. Такая же обязанность была в связи с указанным приложением вменена главному инженеру предприятия ФИО10. Более ни у одного из работников формулировок о подобного рода ответственности на предприятии нет. Так же, согласно п.3. приказа №… от «дата» «О распределении функций по обеспечению безопасных условий и охраны труда на руководителей, специалистов и работников МП «…» на ФИОЛ возложена обязанность по обеспечению безопасных условий охраны труда, включая непосредственное руководство и контроль за проведением работ по охране труда.

ФИО1 по своей инициативе прошел проверку на полиграфе в СУ СК РФ по «субъект», где подтвердилось, что в ходе ПФЭ выявлены психофизиологические реакции, согласующиеся с указанной подэкспертным информацией о том, что ФИОЛ давал ему указание (проговаривал с ним, требовал) изготовить наряд-допуск после происшествия. Так же сделан в заключении эксперта вывод о том, что выявлены психофизиологические реакции, согласующиеся с указанной подэкспертным информацией о том, что ФИО1 изготовил тот наряд-допуск по инициативе (указанию, просьбе) руководства, о чем в материалах дела имеется заключение эксперта-полиграфолога (т.5 л.д. 230-239). Так же и слесарь ФИО3 показал суду что ФИО1 говорил ему, что наряд-допуск требует изготовить руководство (ФИОД, ФИОЛ).

Вызывает сомнение искренность ФИОЛ на допросе в суде. Суд при допросе указанного свидетеля выражал сомнения относительно его противоречивых показаний, которыми ФИОЛ, явно, пытался ввести в заблуждение стороны и суд. Возможно, ФИОЛ в виду большого опыта работы на производстве, понимал, что организация и контроль за охраной труда на предприятии лежит на нем, поэтому его и интересовал наряд-допуск, так как при его наличии, ответственным можно было бы считать того кто этот наряд-допуск выдал, тем самым, сняв с себя ответственности за несчастный случай. Мотив ФИОЛ в этом случае очевиден. Но мотив ФИО1 якобы, изготовить наряд-допуск с целью избежать уголовной ответственности абсурден. Так, члены комиссии, которые расследовали несчастный случай, а именно: ФИО12 показали суду, что факт отсутствия наряда-допуска для комиссии было бы значимым основанием для квалификации работ и распределения ответственности за допущенные нарушения. Свидетель ФИО14 – член комиссии по расследованию несчастного случая суду показал, что работы были признаны опасными не исходя из их вида, а исходя из наличия наряда-допуска, и в случае, если бы наряда-допуска не было. Члены комиссии показали суду, что при наличии факта отсутствия наряда-допуска выводы комиссии изменились бы.

Так как в перечень опасных работ промывка сетей не входит, ФИО1 не должен был присутствовать и контролировать эти работы. Таким образом мотив ФИО1 изготовить наряд-допуск с целью избежать уголовной ответственности прямо противоречит обстоятельствам дела и фактическому результату – возбуждения уголовного дела именно в отношении него и на основании того самого злополучного наряда-допуска, как единственном документе, на который ссылалось следствие и более того, продолжает ссылаться обвинение даже, когда признали наряд-допуск фиктивным документом. Однако, действующее законодательство не позволяло безболезненно прекратить дело в отношении ФИО1 так как это бы повлекло его право на реабилитацию. Единственным выходом для следователя было «состряпать» дело из того что было и направить его в прокуратуру, которая в силу своих способностей довели дело до суда.

Абсурдно звучат и фразы из обвинительного заключения о том, что ФИО1 не предвидел возможности наступления смерти ФИО2.1 и ФИО2.2, однако, имея профессиональные знания и опыт, исходя из конкретной ситуации, при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти общественно опасные последствия, а также предотвратить их наступление.

Каким образом он мог это предвидеть? Даром ясновидения ФИО1 не обладает. Все свои обязанности в тот день ФИО1 выполнил надлежащим образом: предварительно место работ осмотрел, бригаду проинструктировал, снабдил необходимыми средствами индивидуальной и коллективной защиты, указаний на спуск в колодец не давал. Люди опытные, обученные. Данные факты подтверждаются и выводами комиссии и показаниями свидетелей и очевидцев. Откуда ФИО1 могло быть известно, что ФИО2.2. примет решение спуститься в колодец, не соблюдя при этом элементарные правила техники безопасности? Откуда ему было известно что ФИО2.1 кинется спасать ФИО2.2, так же нарушив все мыслимые правила подвергая при этом опасности собственную жизнь? О каком предвидении в данном случае идет речь?!

Анализ материалов уголовного дела в отношении ФИО1, собранных в ходе предварительного расследования и исследованных в судебном заседании, показания свидетелей, допрошенных в ходе судебного заседания, свидетельствуют о том, что вина ФИО1 в инкриминируемом ему преступлении, предусмотренном ч.3 ст. 143 УК РФ отсутствует и он не причастен к смерти слесарей.

К этому выводу следует прийти исходя из следующего:

1. Из показаний свидетелей, данных в судебных заседаниях:

Члены комиссии, которые принимали участи в расследовании несчастного случая показали суду:

Свидетель ФИО9 (из протокола судебного заседания от «дата»), работающий на момент несчастного случая в МП «…» ведущим специалистом ОТ, ГО ЧС и ОПБ показал суду, ему известно, что работники не убедившись в безопасности и не поставив в известность руководителя ФИО1 спустились в колодец. Свидетель пояснил, что был привлечен к административной ответственности по итогам расследования несчастного случая за несвоевременное прохождение работниками медицинских осмотров. Так же со слов свидетеля к ответственности за несчастный случай были привлечены директор, ФИОЛ и ФИО8. Работы, при которых произошел несчастный случай, назывались «промывка сетей канализации» и она не относится к перечню опасных на предприятии, опасным считается только сам спуск. Сама промывка ведется на поверхности и наряд-допуск на данные работы не требуется. Так было на предприятии заведено и все работники таких правил придерживались. Свидетель разъяснил суду порядок действия слесарей в случае возникновения необходимости незапланированного спуска в колодец: «он останавливает работы и сообщает непосредственному руководителю, выезжает сам руководитель и принимает решение требуется ли спуск, если требуется, то выписать наряд-допуск». Свидетель пояснял, что каждая машина на предприятии укомплектована средствами индивидуальной защиты и в компетенцию свидетеля входила проверка наличия средств индивидуальной защиты и их достаточность. Свидетель пояснял, что погибшие были опытными работниками, проработавшими на предприятии порядка 10 лет, они были обучены охране труда и сдавали экзамены.

Свидетель ФИО8 (из протокола судебного заседания от «дата»), работающий на момент несчастного случая специалистом по охране труда в МП «…», показал суду, что при направлении на промывку в день несчастного случая наряд-допуск не требовался, потому что это неопасный вид работ, так же пояснил, что эти нормы отражены в межотраслевых правилах «что промывочные работы проводятся без наряда-допуска». В данной части показания свидетеля полностью согласуются с показаниями свидетелей ФИО9, ФИОЛ, ФИО10, ФИО6 и других свидетелей. Наряд допуск нужен только в случае спуска в колодец. Свидетель на вопрос гособвинителя пояснял, что в случае изменений в работе, работники должны были поставить в известность непосредственного руководителя. По обстоятельствам несчастного случая свидетель пояснил, что ему известно, что «у них шланг не пошел в желоб другого колодца. Они должны были остановить процесс, достать шланг и запустить заново». Свидетель так же показал, что на те работы наряд-допуск выписывать не нужно было, но ФИО1 при расследовании несчастного случая пояснял, что выписал его. Так же пояснял, что в ходе расследования было установлено, что средства индивидуальной защиты у бригады были, но они их не применяли. Свидетель так же показал суду, что по итогу расследования несчастного случая был наказан за то, что работники не прошли медицинские осмотры. Свидетель так же указал, что медицинские осмотры погибшими не были пройдены частично и по работе в колодце с противогазом у погибших медосмотр был пройден, так как он выдается на 2 года. Свидетель говорил, что погибшими работниками своевременно проходились необходимые инструктажи и вся информация об охране труда была доведена, работники постоянно обучались по данной теме. Свидетель резюмировал, что комиссией было установлено, что работы, проводимые бригадой, планировались как не опасные. На вопрос председательствующего о том, что первый заместитель Директора суду пояснял обстоятельства того, что при работах предполагалась промывка сетей со спуском в колодец, а комиссия данный факт не устанавливала, свидетель пояснил, что такой информации не было и это бы значило, что вся комиссия была поставлена в неведение. Вся комиссия знала что проводились промывочные работы. Свидетель по окончании допроса пояснял суду, что люди оказались в колодце в связи с тем, что хотели поправить шланг, сами приняли решение спуститься и свидетель полагает, что причиной несчастного случая явилась грубая неосторожность самих работников.