Восьмая попытка богов

– Да, вам тоже живется непросто. Что ж, в путь. Однако прежде угостим Кустика его любимой сладкой морковкой.

– Да-да, разумеется, – рассмеялся Ольмирис. – А то эти голодные глаза еще долго будут являться мне во сне.

В общем, посланница богини и ее телохранитель оказались на главной площади Родэна, лишь когда начали сгущаться сумерки. Народу вокруг гуляло немного. Спеша отдохнуть перед началом нового трудового дня (начинавшегося не позднее пяти утра), торговцы поспешно закрывали свои лавочки и магазинчики. Опоздали! Ничего не поделаешь, пришлось путешественникам изрядно поплутать по извилистым улицам города в поисках нужного дома.

Зоркий эльф первым заметил, что с жилищем мага что-то не так:

– Лета, побудь здесь… Я за тобой вернусь.

– В чем дело?

– Косяк двери вырван с одной стороны… Будь начеку.

Ольмирис бесшумно достал свой посох, на сей раз имеющий вид боевого шеста. Внутри было темно и тихо. Осторожно пройдя по дому, Светлый больше не обнаружил ничего странного. А вот в спальне хозяина у кровати блестели капли ЗЕЛЕНОЙ крови… Мужчине (прежде чем его обездвижили и унесли) удалось-таки ранить орка.

– Здесь побывали серые братья и захватили в плен сильного мага-изобретателя, – вернувшись, сообщил эльф Вилете.

– Но зачем он им понадобился?

– Выследим нападавших и узнаем. Один из них ранен. Вряд ли двое воинов унесли свою жертву очень далеко…

– Почему ты так уверен, что орков было двое?

– Для похищения человека нужна максимальная скрытность. Но без напарника тут никак не обойтись. Чтобы обмануть стражников у ворот, они, наверняка, притворились мирными собратьями.

– Неужели Арзаки…?

– Другие не отважились бы так рисковать. Оркам всегда крепко доставалось от Боевых Магов. Слишком агрессивное у людей волшебство.

– А как же Кустик?

– Оставим конька здесь. Если караул обнаружит пропажу хозяина лавки раньше нашего возвращения, то заберет подозрительного скакуна с собой. А мы потом обменяем его на преступников.

– Хорошо, так и поступим.

Вилета и Ольмирис пошли по едва приметным следам. Как ее спутник ориентируется почти в полной темноте, девушке оставалось только гадать. Но вот в узком переулке напротив они заметили две высокие фигуры, взвалившие на плечи кого-то весьма крупного.

– Лета, послушай, надо отвлечь Арзаков… Я пойду на ту сторону. Минут через пять используй флейту.

– Осторожнее…

– Нас с детства учат сражаться одновременно с тремя противниками. Справлюсь.

Как ни старалась, Вилета не смогла разглядеть ничего, кроме зыбких фигур, едва подсвеченных огоньком из дома за их спинами. Девушка мысленно считала секунды…

На поясе у нее всегда висела волшебная флейта – подарок Богини Любви. Со стороны эта изящная вещица казалась простым музыкальным инструментом, но при необходимости исправно защищала свою владелицу. Кроме того, каждая посланница мастерски владела Магией Трёх Энергий (Света, Дыхания и Внушения). Чаще всего бывшая маркиза Шэклтон пользовалась Силой Дыхания, исцеляющей даже самые страшные раны, нанесённые Тьмой: незримая аура Любви окружает пострадавшего и лечит почти мгновенно, превращая весь негатив в заживляющее тепло.

Наконец, пора! Тишину нарушил приятный звук флейты. Орки, явно, не ожидая ничего подобного, вздрогнули и стали вглядываться в темноту перед ними.

В следующую секунду Олаг получил сильнейший удар по голове – и стал медленно заваливаться назад. Его напарник бросил человека на землю и начал разворот, замахиваясь мечом. Возникший из ниоткуда Светлый остановил удар и толкнул лезвие ему в лицо. Гаол инстинктивно отшатнулся, но свежая рана на животе стала шире и глубже, кровь вновь намочила кожаный доспех. Невероятный прыжок в сторону позволил орку избежать встречи с боевым шестом. Однако стена здания мешала отступать. Тогда Арзак опустился на одно колено и сложил ладони в Жесте Покорности (костяшки обеих рук прижаты друг к другу, а большие пальцы наверху образуют треугольник).

Ольмирис весьма удивился, но тут же прекратил атаку:

– Кто ты, серый брат? Почему взываешь к милости, совершив преступление?

– Олаг и я наемники. Нам заплатили за похищение человека. Его конкуренты, видимо.

– Арзаки – свободные воины? Странно.

Гаол показал рану на руке: затянувшийся ожог раньше был татуировкой Рода.

– Продолжай…

– Нам нет пути назад. Я ранен магическим кинжалом. Брат по Вашей милости, уважаемый, получил сотрясение мозга. А калек у нас приносят в жертву Варгату… Уж лучше жизнь беглеца, чем такая смерть…

Ольмирис махнул рукой Вилете, чтобы шла к ним, и продолжил:

– Между нами нет взаимных обид и претензий?

Мудрый Гаол согласно кивнул и еще раз показал Знак Покорности.

– Прекрасно, – чуть улыбнулся Светлый. – Поступим так. Я возвращаю господина лавочника домой. Тем временем моя СУПРУГА залечит ваши раны… Дорогая, ждите меня здесь.

Вилета кивнула и подошла к Олагу. Молодой орк всё еще был без сознания, обильно потея (очевидно, сила удара оказалась чрезмерной). Окружив братьев исцеляющим Дыханием, девушка подумала о том, что эти создания Богов и Природы вовсе не уродливы: да, их короткие белые волосы, серая кожа, золотистые или темно-фиолетовые глаза и грубые черты лица могут поначалу отпугнуть, но и только.

Закончив лечение, девушка, робея, отошла подальше от хмурых наемников, не желая мозолить им глаза. А оркам сложившаяся ситуация нравилась еще меньше: оказаться в добровольном подчинении у эльфа и в долгу у женщины со смешанной кровью… Теперь братья могли покинуть новых знакомых, лишь получив разрешение или погибнув в бою.

Где-то через час вернулся Светлый. Чрезвычайно довольный собой: поручение короля выполнено блестяще и даже с некоторой выгодой.

– Итак, серые братья, мы с женой нанимаем вас для охраны. Исполнив свой долг, вы будете свободны, но поклянетесь никогда не поднимать оружия против нас в будущем, – мягко сообщил он и замолчал в ожидании ответа.

Младший Олаг, тихонько пробурчав: “А разве ЭЛЬФАМ нужна защита?”, вместе с Гаолом сделал Знак Покорности и подмигнул Вилете. Девушка, улыбаясь, погладила мохнатого любимца, которого привел ее бесценный супруг и телохранитель:

– Кустик, ты готов к дальнейшему путешествию?

Тот неопределенно махнул гривой.

– Ответ положительный, дорогая, – улыбнулся Светлый. – Благодаря тесным связям с Советом Двенадцати, маг согласился не обращаться к властям, но нам не следует задерживаться здесь дольше, чем необходимо. Отправляемся.

Дальнейшее путешествие до паромного порта Ланикеи напоминало утомительную прогулку: ничего мало-мальски опасного не произошло. Да и как могло быть иначе, когда хорошенькую девушку на смешном коне сопровождали решительный эльф и мрачного вида Арзаки. Злостные преступники (конечно, если таковые встречались им на пути) старательно притворялись добропорядочными горожанами и сельчанами Страны Магов.

До Ирвиндэйла путники добрались к ночи пятого дня. Побережье было залито светом бумажных фонарей. Иногда мимо пролетали магические огоньки, освещающие самые многолюдные участки берега. Гигантские двухпалубные паромы также переливались яркими огнями. Здесь можно было с комфортом прожить неделю и добраться до лесного Царства Перворожденных. Существовал и более быстрый способ попасть туда. Приручённые гребнистые ящеры доставляли от пяти до десяти наездников к границе Багряного Леса всего лишь за три дня. Однако Вилете Маркауз и ее спутникам пришлось довольствоваться паромом: лошади и драконы, увы, недолюбливают друг друга. Да и стоил подобный перелёт никак ни меньше месячного заработка торговца средней руки.

Путешествие проходило мирно и спокойно. Ольмирис и орки устроились в одной палатке. Посланница богини и еще две девушки – в каюте. Дни пролетали незаметно. Пассажиры парома собирались группками, общались. Работники бдительно следили за порядком на судне, лошадьми и грузом (благо магические механизмы вращались сами по себе, не требуя постоянного присмотра). Вечерами на борту слышались песни и просто музыка, кто-то танцевал. Днём вода за бортом была удивительно прозрачной, позволяя всем желающим наслаждаться необыкновенной красотой подводного мира. А вечером море насыщалось всеми оттенками голубого, синего и зеленого. В волнах плавали серебристые летучие рыбки. Про потрясающие рассветы и закаты над бескрайней водной гладью и говорить нечего. Многие художники и поэты Валдара специально отправлялись в сие «благословенное путешествие» в поисках вдохновения. К тому же, шторма в этих местах были крайне редки.

И вот наступил праздник всех народов и рас. Каждый на борту трех паромов (плывущих на расстоянии лиги друг от друга) наслаждался жизнью. Даже Олаг и Гаол перестали сторониться других пассажиров, а те охотно разделяли с ними выпивку.

– Хорошо, что орки никогда не пьянеют, – с улыбкой заметил Ольмирис, протягивая Вилете кисть винограда. – Просто интересно, сколько кубков они способны выпить за вечер?

– Кстати, я читала, что эльфы могут заснуть после одного бокала легкого розового вина.

– Вот уж неправда! Просто Темные алкоголь на дух не переносят, а мы… держим себя в руках. В хмельном состоянии наша сила растет, но и тратится быстрее.

– Давай прогуляемся по палубе, дорогой… Как приятно так тебя называть! – Вилета взяла мужа под локоть и увела на противоположную сторону парома, чтобы не мешать танцующим. – Расскажешь мне какую-нибудь легенду?

– Обязательно… Там в небе… Не может быть! Как их сюда занесло? Тревога! Тревога! Виверны! – закричал он, замечая крошечные силуэты десяти хищниц.

А спустя мгновение капитан парома уже бил в сигнальный колокол:

– Остановить все механизмы! Господа-маги, приготовьтесь к бою! Уважаемые пассажиры, надевайте страховочные пояса и в воду! Поторопитесь! В нашем распоряжении меньше минуты! Впередсмотрящий, предупреди идущие за нами суда!

Поднялась суматоха. Ольмирис завязал на Вилете пояс:

– Спускайся вместе со всеми, Лета. Смелее! Сейчас крайне важно не допустить паники. Используй магию, если потребуется.

Девушка сама оцепенела от ужаса, зная, на что способны эти мелкие родственницы драконов: во времена войн с орками они за считанные минуты сжигали сотни людей, а потом пожирали обугленные трупы… Слова эльфа привели посланницу в чувство. Она кивнула и, зажмурившись, прыгнула. Вода оказалась на удивление теплой (а может, ей так показалось от страха). Скоро все пассажиры парома оказались за бортом. Да, некоторых пришлось столкнуть… Испуганные люди вцепились в веревки и замерли. Уняв бешено колотящееся сердце, Вилета стала внушать им спокойствие. Получилось далеко не сразу. Но вот все надежно спрятались. Сверху никого из них видно не было. А значит, виверны уже не так страшны…

Тем временем на палубе шел ожесточенный бой. Капитан и команда парома, наемные маги, Ольмирис, Олаг и Гаол делали всё возможное, чтобы летающие хищницы не добрались до лошадей. Да и груз следовало сохранить. Лук Светлого (он же посох и боевой шест) отправлял в небо десятки янтарных стрел. Волшебные пистоли также вносили свой вклад. Как и три дальнобойные пушки. Грохот стоял невероятный. Вспышки ослепляли сражающихся. А виверн становилось только больше: одна погибшая хищница превращалась в двух поменьше…

Вилета Маркауз вместе со всеми настороженно прислушивалась к крикам, реву и гулу, доносящимся сверху. Благодаря отменному слуху она быстро поняла, что происходит. Девушка спрыгнула в воду и стала подтягиваться на руках. Юбка платья облепила ноги и мешала лезть наверх… Пришлось мысленно позвать:

– Ольмирис! Ольмирис! Помоги! Нет сил…

Эльф тут же услышал ее призыв и кинулся к противоположному борту, по пути дважды падая ничком на палубу, чтобы избежать острых когтей летающих тварей.

– Я рядом. Сейчас подтяну тебя. Держись крепче за веревку, – телепатически ответил он.

– Убивать их нельзя… Множатся…

– Так оно и есть. Но нам «помогли» с других паромов. Теперь их сотни.

– Берегись! – посланница богини навалилась на телохранителя, чувствуя, как когти хищницы клацнули в воздухе, едва не разодрав ей платье на спине. – Почти зацепило…

– Спасибо, дорогая, – откликнулся тот и улыбнулся: – Мы никогда еще не были так близки…

Вилета с трудом поднялась на ноги, наблюдая, как братья-орки шинкуют пару неосторожных хищниц:

– А если попробовать?

Девушка взяла в руки флейту и заиграла отвратительнейшую визгливую мелодию самым бездарным образом. Бой продолжился. Спустя четверть часа родственницы драконов наконец-то стали проявлять желаемое беспокойство, свирепея от назойливых звуков…

Ольмирис расшвыривал их боевым шестом. Гаол и Олаг решительно орудовали вёсельными оглоблями. А посланница Богини Любви всё играла и играла… Маги наконец-то зарядили Защитный Купол – и все смогли перевести дух. Спустя еще полчаса жуткого концерта обезумевшие виверны повернули назад. У бывшей маркизы Шэклтон от напряжения кружилась голова. Ольмирис отнес жену к стойлам в тенёк. Здесь уцелело жалкое подобие навеса, а вот верхняя палуба перестала существовать. Но главное: пассажиры, лошади и груз были в полном порядке. Чего, увы, не скажешь про магов и команду парома. Все имели повреждения разной степени тяжести. А кому-то хищница даже откусила руку. Благо ее горячие зубы-иглы не разорвали рану, а, напротив, запечатали ее, не позволив бедняге истечь кровью.

Постепенно всё вернулось на круги своя. Заработали механизмы парома. Путешествие продолжилось.

ГЛАВА 3

Спустя несколько дней посланница Богини Любви, эльф-телохранитель, братья-орки и воин-калека (тот самый работник парома) высадились на побережье Багряного Леса. Большинство гостей Царства Эльфов осталось в портовом городке, а они сразу же отправились в глубь чащи. Встречая пограничные посты, Ольмирис охотно и подробно отвечал на все вопросы бдительных соплеменников, показывал свиток от восьмого короля – и те пропускали путешественников дальше.

Нового спутника Вилеты звали Кармил Доуз. Молодой мужчина присоединился к ним с единственной целью – выкупить или отработать эльфийский чудо-протез руки, ни в чем не уступающий творению самой Матери Природы.

– Я многое умею, – объяснил он. – Однако без правой руки мне будет в разы сложнее жить. Да и жениться я собрался, господа. Прошу о милости… Позвольте идти с вами…

– Ольмирис, Гаол, Олаг, – девушка умоляюще сложила руки. – Давайте поможем ему!

– Дорогая, ты так просишь за другого мужчину… Однако я ни в чем не могу отказать этим прекрасным глазам.

– Спасибо-спасибо!

– А нам-то что, – нарочито равнодушным тоном ответил Олаг. – Мы наемники. Если заказчики желают принять в свой круг кого-то еще… Деньги лишними не бывают.

– Брат, знай свое место, – одернул его Гаол. – И не распускай язык…

– Молчу-молчу. В любом случае мы всегда можем бросить его посреди леса.

– Олаг!

Так или иначе сейчас все пятеро (а также трудолюбивый Кустик) топтали мягкий пряный ковер опавших листьев всех оттенков красного, багрового и медного цветов. Травы практически не было видно. Листва ласково шелестела над их головами. К концу первого дня пути Вилета пожаловалась на сильную головную боль. Ольмирис тут же предложил ей испить воды из своей фляги:

– Всё сразу пройдет. Листья здешних растений содержат хмель – и лесная подстилка источает эфиры. Поэтому Багряный Лес еще называют «пьяным». В древности и эльфы, и орки готовили славные настойки из «медного дара богов». Огонь у нас строжайше запрещен. И деревья рубить нельзя. Так что перекусим хлебом, что купили в городке. И спать…

– А где же мне устроиться? Прямо на земле? – поинтересовалась девушка, с опаской поглядывая на лиственный ковер. – За ночь я так надышусь этими парами, что могу и не проснуться…

Светлый эльф хитро сощурился:

– Заботливый муж уже обо всем подумал… Посмотри-ка вон туда!

Янтарный посох пробудил в земле корни, которые быстро сплели гамак между двух деревьев.

– Как чудесно! Спасибо. А как же вы…?

– Мы привычные! – дружно заявили мужчины.

Вилета улыбнулась и, подпрыгнув с помощью магии, забралась в свое уютное гнездышко. А вот уже и хлеб возник у нее в руке! Если бы не тревожные мысли о Родэрике и неизвестной миссии, посланница богини чувствовала бы себя как на отдыхе.

Неожиданно девушка встрепенулась и посмотрела на Кустика, с упоением жующего лесную подстилку:

– Ой, а ему можно есть…?

– Да. Как видишь, листва пришлась по вкусу твоему скакуну, – откликнулся Ольмирис, пряча улыбку.

– Тогда всем спокойной ночи.

– Сладких снов.

Еще несколько дней прошло в однообразном переходе от ручья к реке, от реки к поселению. Ольмирис вел все переговоры, а его спутники старались выглядеть чрезвычайно миролюбиво. Вилете это удавалось легко (профессия обязывала, как-никак), а вот Кармил и орки ворчали:

– У меня скоро лыба треснет, клянусь Гворлом.

– В последний раз я так расшаркивался перед эльфами лет двести назад, когда заключался мир с двенадцатью королями…

– Я всегда считался привлекательным, но ушастенькие дамы просто пожирают меня глазами. Они, что же, калек никогда не видели?

– Представьте себе. В их «совершенном» мире прекрасных лиц, тел и мыслей всё слишком приелось.

– Да ладно вам! – рассмеялась посланница богини. – Расслабьтесь, господа хорошие.

Итак, Светлый вел своих товарищей самым коротким путем в Адельмир. Там его давно уже ждали. Вороны прилетали с записками каждые три-четыре часа. После очередного послания Ольмирис начал заметно нервничать и вскоре сообщил остальным:

– Сегодня ночевки не будет. Подкрепите силы и наберите свежей воды. Мы побежим… Очень быстро. Даже Кустик. Веди его в поводу, Лета.

– Неужели Ночные Бражники вышли на охоту? – догадался Гаол.

– Ой! – пискнула девушка, чувствуя, как сердце сжимает животный страх.

– А кто это? – напряженно поинтересовался Кармил.

– Призрачные души эльфов и орков, что погибли в муках за века постоянных сражений, – ответил Олаг. – Что же их опять пробудило?

– Кто знает, брат. Главное: нам не стать такими же.

– Понятно, – кивнул бывший работник парома. – Наши Шатуны…

– И в подметки не годятся эти духам…

– Олаг, Гаол, вы защищаете Вилету и Кармила. А я постараюсь везде успеть… Слушайте лес: он подскажет, когда опасность будет близко… – с этими словами Светлый скрылся за деревьями.

Посланница Сильваны разорвала подол платья и, покрепче сжав поводья Кустика, побежала вперед. Бег ее спутника получался прерывистым из-за отсутствия конечности, но он выкладывался по полной. Братья-орки двигались быстро и бесшумно, прикрывая их. Сумерки окутали Багряный Лес. Стало пугающе тихо. Так тихо, что сердцебиение и дыхание бегущих казались оглушительно громкими, манящими для призрачных жителей здешних мест…

– Оставьте Кустика, госпожа. Бражники его не тронут. Зато мы станем быстрее, – предложил Гаол, отбрасывая в сторону поваленный ствол. – Потом я лично разыщу Вашего любимца.

– Как скажете… Береги себя, дружочек.

Остановившись на мгновение, девушка вытряхнула из туфли камешек – и тут темнеющее небо полыхнуло голубым и замерцало. Где-то вдали блеснул огонек янтаря. Вот снова. И снова. Шепча на ходу молитвы своей покровительнице, она вновь побежала, слыша за спиной дыхание спутников.

– Всё! Больше не могу, – выдохнула она, хватаясь за ствол ближайшего дерева после часа бесконечной гонки со временем и страхом.

Олаг тут же оказался рядом:

– Залезайте ко мне на спину. До реки осталось совсем чуть-чуть. Парень, не отставай.

Меч Гаола рубил корни, ветки и колкие сучья впереди, нарушая все запреты. Янтарный посох тоже трудился, отгоняя невидимую пока опасность то впереди, то позади бегущих. Младший брат опередил старшего, влетая со своей драгоценной ношей в холодную воду. Кармил скоро присоединился к ним, благодаря «щедрому» пинку Гаола. Тот опоздал лишь на долю секунды – и его тело сковало множество тончайших белых нитей. Они мерцали и шевелились как живые. И вот рядом возник первый Бражник – удивительно высокий и худой эльф-призрак. Глаза его излучали слабое сияние, а жертва замерзала всё сильнее.

Стараясь не упасть в реку, Вилета дотянулась до флейты и заиграла бодрую мелодию. Ночной кошмар Багряного Леса замер, удивленно глядя перед собой, и вдруг задергался в странном подобии танца… В следующее мгновение янтарный свет окружил его и оттолкнул на четверть лиги от воды, попутно разрезав ледяные путы. Девушка обернулась.

С другого берега к ним уже плыл Ольмирис, держа оружие над водой. Гаол тряхнул головой. Прежний цвет лица медленно возвращался к нему. Одним прыжком орк оказался в реке.

– Скоро здесь будут остальные призраки, – сообщил Светлый, появившись рядом. – Придется нам остаться здесь до утра.

Ольмирис и Вилета создали плавающую в воде воздушную сферу. Внутри было сухо и тепло. Посланница богини наконец-то слезла со своего спасителя. Тот стал разминать затекшие шею и плечи, хитро щурясь в ответ на слова благодарности.

Тем временем бражники неторопливо расхаживали по обеим берегам, не спуская глаз с желанных жертв. Так, под бдительным присмотром, и прошла эта ночь. На рассвете тюремщики просто растаяли в воздухе.

Следующие сутки запомнились всем долгим переходом по лесу и не менее длительным нахождением в воде. Гаол выполнил обещание: теперь Вилету сопровождал ее мохнатый скакун, забавно фыркая, когда ему на морду попадали капли воды.

С первыми лучами солнца к берегу безымянной речки, спасшей жизни пятерым путешественникам, выехала группа воинов-эльфов. Возглавлял ее голубоглазый красавец с длинными пшеничными волосами. Окажись этот юноша при дворе, его мгновенно окружили бы восторженные поклонницы, а художники умоляли бы высокородного гостя позировать для картин, иллюстрирующих знаковые события в истории Лавидии и всего Валдара. Ольмирис тоже был красив (и особенно мил сердцу посланницы Богини Любви), однако его внешность была более мужественной, чуточку небрежной. А здесь перед ней предстало воплощение недостижимого идеала (даже для Перворожденных).

– Ау, Лета! – тихонько позвал ее Светлый. – Мой господин настолько хорош? А я-то думал, мужское обаяние тебе нипочем.

– А? Что? Так вот как выглядит восьмой король из Совета Двенадцати. Я думала, он гораздо старше. Сюрприз-сюрприз…

– Ваше Величество, позвольте представить Вам Вилету Маркауз – посланницу богини Сильваны и мою горячо любимую супругу.

Растерявшись от столь краткой, но весьма исчерпывающей рекомендации, девушка кивнула, забыв сделать реверанс.

– Весьма рад нашей встрече, прелестная эттэрни, – улыбнулся оживший идеал ее грез. – Мой старший брат – редкостный баловень Судьбы.

– Взаимно, Ваше Величество. Осмелюсь сказать, мне повезло ничуть не меньше… Погодите. Вы близкие родственники?

– К счастью. Единокровные.

– Теперь я понимаю, ПОЧЕМУ Ольмирис умеет буквально всё на свете.

– Вы мне льстите, госпожа. А вот брат, и правда, невероятно талантлив. Позвольте узнать, кто ваши спутники?

– Я писал Вам, Ваше Величество, что Арзаки – мои личные наемники, а господин Доуз намерен обратиться к Совету за помощью.

– Да-да, вспомнил. Приветствую серых братьев и жителя Лаверна, чья храбрость и находчивость неоспоримы. Я счастлив, что успел нагнать вас… Брат, отойдем-ка в сторону.

– Как Вам будет угодно.

– Ты привез камень?

– Да. Вот возьми. Полагаю, присутствие осколка Зова Вечности и пробудило Бражников. Надо быть осторожнее… Кстати, маг просил передать, что у него больше не осталось частей артефакта.

– Печально. Однако восхитительная Сильвана обещала поспособствовать решению моей проблемы, если мы с тобой поможем милой маркизе Шэклтон спасти мир.

– Вилета здесь еще по одной причине: пропал Родэрик…

– Тебе не хуже меня известно, что он живет в Золотом Лесу. В нежных объятиях нашей сестрицы-чаровницы.

– Я никак не решусь рассказать Вилете, что его заколдовали сильнейшими любовными чарами. Эта новость разобьет ей сердце…

– А сам-то хорош. Уговорил-таки прелестницу провести Свадебный Обряд. Надеюсь, посланница знает, что теперь вы связаны навсегда, даже после смерти?

– Ну… Мы еще не клялись и не проводили ночь вместе… Однако Любовь моя чиста как первая капля утренней росы. Тебе ли ни знать этого, брат!

– Наконец-то заговорил со мной нормально, – рассмеялся восьмой король эльфов. – Не раскрою я твой обман. Всё понимаю. Да и она, похоже, более чем неравнодушна к тебе… Господа и милая эттэрни, прошу прощения за задержку. Нам пора отправляться в путь. Необходимо добраться до Адельмира засветло. Наши кони к вашим услугам.

– А как же Кустик?

– Я наложу чары. И он будет легко поспевать за нами. Вы же не откажете брату в маленьком капризе – покататься с ним на лошади?

– Как бы я осмелилась, Ваше Величество.

Столица Багряного Леса оказалась очень уютным местечком в устье Тольдара. Здесь и собрались остальные Владыки. Ольмирис привел Вилету в свое скромное жилище на дереве (каковых здесь было большинство). А члены Совета расположились в просторном одноэтажном особняке главы города (он же пятый король эльфов). Здание по праву считалось «жемчужиной» здешних построек. Редкая речная порода меняла цвет в разное время суток и загадочно мерцала даже в полной темноте.