Вампиры против книг

Глава 2. Адвокат Диабло

Я неустанно требовал своего адвоката. Конечно, личного у меня не было. Но, вновь получив синяки, которые, словно макияж в стиле смоуки-айз, теперь украшали мои голубые глаза, а один клык так и вовсе ныл, я решил больше не пить свиную кровь и потребовал полагающийся мне звонок. Под пристальными взглядами вооружённых до зубов полицаев я растерялся и позвонил прямо на работу.

– Компания "Свежая Кровь", слушаю!

– Лидочка, это ты?

– А-а-а, Граф Пидрукард! Я очень занята, прости, в следующий раз.

Она повесила трубку, и вместе с ней лишила меня шанса попросить нашего штатного юриста приехать и помочь мне. Или хотя бы сказать этим гнусным вампирушкам пару неласковых слов на румынском. Полиция глумилась, а я всё кричал, что имею право на защиту своих прав. Меня уже тащили в комнату для допросов, когда из ниоткуда снова появился консул. Дипломатичным тоном он велел отпустить меня, хотя бы в пределах этого участка, и, присев на скамеечку, я трогал себя за истекающий кровью клык, утирая слюну с уголков сухих губ.

– Уважаемый Граф Алукард, я прошу Вас от всей души. Идите на сотрудничество.

– Но я ничего не делал!

– А владелец отеля?

– Я извинился! Я уже извинился за пьянку и оплатил расходы!

– И убили его?

– Я никого не убивал!

– Нет, Вы убили хозяина отеля!

Почётный консул пытался убедить меня, что я, как и прежде, применил доселе невиданную технологию, способную превратить любого вампира в живой фейерверк. Он был уверен, что я опробовал её впервые в баре, неделю назад. И когда вышел из тюрьмы, передал отчёт в Америку, где и случился этот таинственный заговор с устранением президента. А когда меня застукал с поличным хозяин отеля, то я и его укокошил на месте.

– Погодите! Горничная была в моем номере за десять минут до прихода наряда Катарской полиции! Меня арестовали! Где был хозяин отеля?

– Он был найден мёртвым в своём кабинете. Точнее, его не нашли мёртвым, потому как прогремел взрыв.

– Значит, он пропал без вести?

– Получается так.

– А как же я его убил?

– Это мы и пытаемся выяснить, многоуважаемый Граф Алукард.

Я поистине был шокирован происходящим, но всё же не растерялся и потребовал, чтобы почётное консульство выделило для меня адвоката. Иначе я не стану сотрудничать, обижусь на румынское посольство и сяду в тюрьму, пожизненно упиваясь свиной кровью. Дипломатическая делегация отошла в сторону, а на меня уставился араб в полицейской форме. Нагло усмехаясь и скаля клыки, казалось, он больше всех хотел снова спровадить меня в камеру к тому одноглазому вампиру. Я лишь краем уха уловил, что почётный консул румынского посольства, взяв свой пиджак, обращаясь к помощнику, выдал распоряжение:

– И найдите поскорее адвоката этому дьяволу!

Я сидел в комнате для допросов, но никто уже не тянул мои белоснежные волосы и не пытался вывихнуть челюсть. Час или два я ждал, стараясь сохранять спокойствие, а затем не выдержал и начал ругаться. Сначала на румынском, потом на курдском, затем на арабском. Мне принесли стаканчик свежеотжатой крови с запястья какого-то бедолаги, и я подумал про себя, что в Катаре было бы неплохо открыть филиал нашего предприятия, если я вообще выйду на свободу. По моему авторитетному мнению, промышленность здесь так себе, а современных технологий нет. Но, тем не менее, выцеженная вручную кровушка определённо была лучше той свиной тошноты, которую мне давали в тюрьме.

Затем прошёл час или полтора, и, наконец, явился этот проклятый адвокат:

– Мистер Граф Алукард! Меня зовут Пабло Диабло, и я – почётный член Союза адвокатов Французской Высшей Академии Права и Закона! Хочу Вам сказать, как вампир вампиру, между нами – Вы красавчик!

Мне тут же стало легче на проклятой душе, и захотелось его по-дружески обнять. Вот сразу видно – наш человек! Тем временем Диабло разложил моё досье и, взглянув на фотографии, ужаснулся. На них хозяин отеля угрожает мне, а вокруг – трупы Мэри. Вот я, весь в извинениях. Вот меня нет. Затем новая живая горничная что-то поправляет у стола рецепции и уходит. Хозяин отеля проверяет мои трупы. Горничная возвращается снова. Хозяин отеля выпивает всю её кровь, и она падает замертво. Затем он согнулся у стола рецепции, и – взрыв. Ничего не ясно. Почему? Что случилось? Но в моей памяти уже всплывали воспоминания происшествий в баре, и я не выдержал, вырвав прямо на папку досье:

– Извините, можно мне свежей крови, а то как-то нехорошо.

Пока уборщица вычищала мою рвоту со стола, а Диабло убирал улики с глаз долой, я стоял, прикованный наручниками к батарее, и цедил из одноразового стаканчика несвежую кровушку. Вот стоит предложить начальству открыть наш филиал в Катаре, если, конечно, меня отсюда выпустят:

– Как Вам удалось взорвать и президента Соединённых Штатов, и управляющего отелем? Или у Вас двое сообщников, которые работают сообща?

– Простите, мистер…

– Диабло.

– Диабло!

– Пабло.

– Пабло.

– Пабло Диабло.

– Да без разницы, хоть сам дьявол во плоти!

У меня больше не было сил терпеть его издёвки, и мне было всё равно, как его зовут – Педро, Пабло или Хосе. Я никого не взрывал и ни с кем не сотрудничал. Я – менеджер отдела по коммуникациям с клиентами в румынской компании "Свежая Кровь", которая занимается поставками крови, разумеется. Этот недоумок, изначально показавшийся вполне адекватным, сейчас бесконечно тянул время, тыкая мне в нос фотографией. Если раньше я отчаянно нуждался в защите, то спустя всего полчаса общения с этим ублюдком я отчаянно пытался избавиться от него. А он, словно играя со мной в кошки-мышки, то обещал безоговорочную защиту, то снова подсовывал свою проклятую папочку, в которой от хозяина отеля не осталось ничего, а виноват, по всей видимости, был я. Мне даже перехотелось крови!

Я хотел скорее убраться отсюда и больше ни ногой в Катар. Честно – обещаю. Следующий отпуск проведу тихо и безмятежно в Трансильвании, и максимум, куда выйду, – на балкон. Пусть мой брат, чьё имя слишком известно, чтобы его называть, мелькает перед глазами, бесконечно сюсюкая своих уточек, а я буду пить Мэри одну за другой! И не просто с горла! Я буду медленно сворачивать ей шею, пока она не начнёт задыхаться, а потом – клац! – позвоночник треснет. И вот тогда, мигом оторвав ей башку, я выпью её кровь, размешанную с водкой. Прямо из разорванной сонной артерии, которая будет струиться артезианской скважиной из её уже мёртвого тела. Вот так, да! Аж слюнки потекли. Надо побольше Мэри прикупить.

Адвокат Диабло угрюмо смотрел на меня, пока я придавался мечтам и не слушал его совсем, прикидывая, во сколько мне обойдётся такая затея. Вдруг меня осенило, и на лице засияла улыбка. Диабло тоже обрадовался:

– Ну что? Пришло время всё рассказать!

– Хорошо, я долгие годы работаю в этой чёртовой компании, пашу сверхурочно!

– Я Вас прекрасно понимаю.

– И даже Лидочка не замечает, как я усердно работаю и привожу новых клиентов, ежедневно заключая немыслимое количество сделок и продаж. Но я решил, что этому должен настать конец!

– И Вы взорвали двух почётных граждан Катара?

– Да никого я не взрывал, чёрт побери! Пабло, Вы вообще меня слушаете?

– Продолжайте.

– Так вот, когда я вернусь домой, я уволюсь к чёрту и открою свою собственную частную Мэридельню! Представляете? Я закуплю Мэри и буду их выцеживать, подавая коктейли на баре, а замок оформлю как отель. У меня будет свой маленький бизнес. И для своих я буду подавать особенные напитки! О-о-о, мои секретные Мэри-Кэтти-Пэрри!

– А визитка у Вас есть?

– Нет, конечно, болван, я же ещё не открылся. Это просто мечты! Но записывайте адрес: Румыния, Трансильвания, Замок Бран, почтовый индекс 507025.

И пока Диабло усердно выцарапывал адрес в блокноте и интересовался, где я собираюсь закупать Мэри, в комнату для допросов заглянули клыки ещё одного вампира. Тот, недовольно поглядывая на меня, попросил адвоката выйти, и, извиняясь, был вынужден прервать нашу непринуждённую беседу и уйти по своим делам. Я же, предавшись своим расчётливым планам на будущее, с удовольствием облизывал ноющие от ударов клыки. Ведь даже находясь в тюрьме, мой боевой дух так просто не сломить. И уж точно не испоганить мой день. Не в этот раз. Я снова на верной линии судьбы. Прочь, ретроградный болван, забыл, как тебя там зовут, вторая планета в моем гороскопе. Я не верю в предначертанное будущее, я сам его кузнец и властелин!

Тем временем, перебирая пальцы в наручниках и пытаясь хоть как-то размять руки, я начинал испытывать раздражение. Да сколько можно! Я отсидел в тюрьме, вышел, а теперь снова прикован к батарее? Это возмутительно! Где делегация посольства Румынии, где дипломаты, готовые рисковать, ради моего освобождения? Но дверь оставалась закрытой, и я лишь продолжал предаваться мечтам.

Вскоре по коридорам началась суета, и неожиданно для себя я увидел, как в двери комнаты для допросов ворвались как минимум семь вампиров. Среди них был и Диабло, а также послы:

– Ну расскажите, расскажите им!

– Что рассказать? Я уже всё рассказал, что мог.

– Да про Мэридельню!

– А-а-а! Собираюсь открыть маленький бизнес. Я и мой брат живём в поместье под названием Бран. Поистине уникальная архитектурная памятка, да и природа вокруг – сказка! Но главное – столько Мэри, на сколько зубов хватит! Но и это ещё не всё!

Понизив голос, я старался не упоминать, что собираюсь поить вампиров кровью мертвецов – это ведь нелегально. Но почётные послы Румынского посольства, привлечённые искушением, слушали меня с великым интересом, каждый записывая адрес куда-то на бумажку и пряча её в карман. На вопрос, когда откроется отель, я ответил:

– Когда выйду отсюда и вернусь домой!

И в тот самый момент, когда мне казалось, что руки адвоката Диабло наконец-то потянулись к моим наручникам, чтобы снять их, в комнату для допросов ворвался какой-то араб, оря на всю Ивановскую и размахивая руками. Адвокат испуганно отскочил, послы пришли в волнение. Араб продолжал кричать, тыкая на меня пальцем, а они лишь разводили руками. И вот тогда заговорил Диабло:

– Уважаемый, мой подозреваемый нуждается в немедленном освобождении. Мы не можем предъявить ему обвинения. Это преступление совершил не он.

– Яла, яла! Онзуль илель ахбари!

– Я говорю, что подозреваемый не совершал…

– Энфижарун жадидун…

Араб продолжал кричать так громко, что, прикусив язык, от боли взвыв, удалился прочь. Но не успели мы вернуться к нашему разговору, как дверь снова распахнулась, и в неё влетел тот же араб – теперь уже не один, а с помощником:

– Господин Офицер говорит: «Посмотрите новости! Новый теракт произошёл несколько минут назад!»

Делегация пулей вылетела из комнаты для допросов, а я остался прикованным к батарее, глядя им вслед сквозь полуоткрытую дверь. Их возбуждённые голоса доносились до меня, прерываясь от волнения, где-то там, следя за новостями. А меня от свободы отделяла лишь дверь и наручники. Руку оставлять им было жалко. Да и пригодится она, если я действительно решу открыть бизнес. Идея казалась действительно хорошей, ведь в наследство от дядюшки нам с братом достался замок. Это было ещё в те времена, когда по земле ходили люди, истребляя нас, словно тараканов. Они травили вампиров, ненавидя нас всей душой, проклиная в ад. Мы с братом прятались в сырых подвалах нашего замка Бран, который укрывал нас долгие годы в гробах. Помню, как дядя спрятал нас подальше от этих недоумков, и мы сосали кровь, ловя крыс. Эх, такие времена были! Вампиров разили кольями и обжигали святой водой. Так и погиб наш дядя, словив пару серебряных пуль и превратившись в прах. А мы долго оставались мертвецами в гробах, пока однажды вампиры не придумали вакцину. После неё мы зажили, словно боги. По правде сказать, я и вправду бог! Бессмертный, неуязвимый и вечный. С тех пор все мы боги! Чудо-лекарство сделало нас неуязвимыми и вечно живыми. До недавнего времени, разумеется. Никогда не забуду, как почётный катарский гражданин взорвался у меня на глазах и разлетелся на пылинки. И я тут ни при чём. Поистине, не имею никакого представления, как он взорвался. Да и сидеть тут больше не желаю.

– Эй, кто-нибудь! Выпустите меня! Сколько можно без крови томить? Сколько можно мучить и делать из меня террориста! Я никого не взрывал и даже не знаю, как это сделать. А знал бы – давно бы рассказал.

Но коридор оставался пустым, и голоса лишь возбуждённо спорили где-то там, в кабинете, переключая новости. А я так и стоял, прикованный к батарее, со своими мечтами о частном отеле и выпивке. Знал бы, что так обернётся судьба, не ехал бы сюда, а остался в тихом поместье вместе с надоедливым братом-уточником. Почему он надоедливый? Хороший вопрос. Вот поживите с ним несколько тысяч лет – и сами узнаете. Этот заводчик расплодил столько уток, что приходится их периодически есть. И не потому, что у нас недостаток в средствах. Хотя я и вправду лишь обычный работник в компании. Тем не менее от уток мне порядком уже тошнит, как и от этой камеры пыток или допросов. Неважно.

– Прошу прощения, но Вы забыли меня здесь! Кто-нибудь, отстегните меня от батареи.

Где-то послышался скрип двери, и шаги приближающегося вампира принадлежали адвокату Диабло. Я очень обрадовался. А он удивлённо глядел на меня, будто не знал, что я здесь:

– Вы всё ещё тут?

– А где же мне быть?

– На свободе, разумеется! Представители разных стран только что обвинили Катар в серии произошедших терактов, и поскольку им нечем крыть, они вынуждены признать, что потакают группе террористов.

– А что, есть группа террористов? Я и не знал.

Освободив наконец-то мои руки и спровадив в коридор, он сам направился обратно в кабинет. Там собрались представители посольства и служащие катарской полиции. Все они смотрели новости, а я, не мешая их веселью, быстро прошмыгнул мимо, пока мне представилась такая возможность. Я бежал изо всех сил, снова прочь от тюрьмы, не оглядываясь. Таксисты боязливо захлопывали двери, но мне удалось усесться на переднее сиденье одного из них. Пить не хотелось, я был не в том настроении. Сейчас нужно было делать ноги, и чем быстрее, тем лучше. Ночь окутала город, автомобиль мчался на дикой скорости, рассекая душный и плотный воздух. Я больше не смотрел в зеркала. Мне надоело оглядываться на прошлое и бояться снова быть пойманным. Детские страхи, мучившие меня по ночам, должны навсегда покинуть мой разум, ведь я запрещаю им воскресать.

Вернувшись в отель, я бегом купил билеты на первый попавшийся рейс и хотел убраться отсюда как можно быстрее. В дверь снова постучали. Мои коленки дрожали, а сердце подпрыгивало, словно веселилось на батуте. Но я был бесконечно зол. В комнату заглянула голова – ещё одна горничная с голубыми глазами, лепетала про открытый ресторан и новое меню. Я пулей подскочил и, ухватив её за волосы, затащил в свой номер:

– Новое меню, говоришь? Как интересно, жаль, что другие постояльцы о нём не узнают!

И, оторвав ей голову, пил кровь прямо с горла, упиваясь до безумия пьянящим вкусом. Зрачки расширились, и сердце снова запело свои песни. Я стоял посреди комнаты, облитый с ног до головы её алой кровью. Виски пульсировали, и, скорее всего, меня могут задержать при прохождении контроля за нетрезвый вид. Вот именно поэтому я больше никогда не покину свой любимый замок Бран. Шагая по улице и снова выискивая такси, я облизывал клыки, радуясь тому, что всё же избавился от всех этих чертовых Мэри в своём отеле. Белая Тойота остановилась, и из неё выглянул парнишка в рубашке и галстуке. Сразу видно – премиум-класс:

– Салам! Аэропорт!

Он кивнул, и я запрыгнул на заднее сиденье. Развалившись там, больше ничего не боялся. Автомобиль тронулся, и на этом мой отпуск можно считать завершённым. Ужасный тур – самый худший отдых за всю мою жизнь. Не пожалею отзыва на Трупадвизор и порцию едких комментариев, чтобы все знали: Катар – не та страна, где Вам будут рады. Таксист боязливо поглядывал на меня через переднее стекло и завидовал моей жизни. Сам-то он – никто. Я содрал корочку застывшей крови с губ, ведь для меня Рамадан не табу и не закон, но, пожалуй, уже достаточно Ваших Гюзи и Махбус! Я – возвращаюсь домой.

Авто мчалось по автостраде, обгоняя другие иномарки. Единственное, чему я завидовал в этом пропащем городе, были деньги. Хотя считается, что вампиры безумно богаты и ни в чем себе не отказывают, с появлением вакцины всё изменилось. Больше некому внушать, и, получая на свои счета миллионы, довольствоваться роскошью и беззаботной жизнью. Всё, что мне осталось от богатого дядьки, мы бесконечно делим с братом, ругаясь и ссорясь из-за каждой убогой дырявой занавески в поместье. Когда-то я страдал кровоголизмом и пропил немало нашего имущества, вынося из дома серебряную посуду и драгоценности. У каждого из нас прячутся скелеты в шкафу, и именно поэтому я сегодня просиживаю штаны в душном офисе. Но всё ведь может измениться, не так ли?

Огни ночной Дохи радушно ослепили меня: все эти небоскрёбы, взметнувшиеся из-под земли, словно грибы после дождя, были возведены для того, чтобы явить этому миру бесконечные богатства земли, которая со мной обошлась, как с проклятием. Как я мечтал посетить Катар и увидеть своими глазами блеск чистого золота на женщинах, мне не принадлежащих! Как я желал запустить руки в раскалённые пески пустыни и наблюдать за пузырями ожогов, залечивая их с помощью Мэри! Всем этим мечтам пришёл конец. Я никогда не поеду в отпуск. Я займусь своим делом, и ко мне будут приезжать катарские шейхи, уставшие от тысячи и одной наложницы; умирающие от тоски и отсутствия развлечений; желающие окунуться хоть на минуту в омут свободы духа и осознания того, что у них есть иной выбор. О, я стану уважаемой фигурой в этом закрытом обществе вампиров, которые осознали свою суть и готовы противостоять сложившейся системе мироздания. Нам ведь обещали свободу, нас уверяли в том, что бессмертие – это преимущество, а не проклятие. Я тоже так думаю. Только вот пока я обыкновенный сотрудник румынской компании – что от меня проку? Пришло время изменить этот мир до неузнаваемости и доказать вампирам, что они превыше закона, даже созданного ими самими.

Высоченные потолки аэропорта обдували меня потоками прохлады. Я застыл у табло, ища свой рейс: казалось, если не потороплюсь, я останусь здесь и заночую на лавочке. В голове всё ещё плясали черти после выпитого. Кажется, я и вправду перебрал, пробудив в себе давно уснувшую пагубную привычку. Хотя кто этот гений, обозначивший зависимостью природную потребность, а? Нам нужна кровь, чтобы свободно дышать полной грудью и радоваться, а не бродить, как неприкаянные и депрессивные Эмо. Мы вампиры, и я не считаю себя кровоголиком. Я пью ровно столько, сколько требует мой организм. Все Ваши правила приличия лишь заставляют меня смущаться, и, превращаясь в ботаника, я словно крыса щурюсь в отделе маркетинга, впаривая кому-то кровь. Хотя сам я должен упиваться ею не из бутылочек, как Вы предлагаете, а хлестать её живьём. Но если я и дальше буду возмущаться, то уж точно опоздаю на рейс. Ноги рванули с места; хорошо, что нет багажа. Милая темнокожая тётенька учтиво показала мне дорогу. Какая хорошая – я бы её съел, но времени нет. Сердце бешено колотилось, словно я унюхал локса. Вот чего я никогда не любил, так это извращений. В чём смысл потребления переработанных продуктов, скажите мне, дилеры? Прах мёртвых людей – это для тех, кто совсем уж не ценит своей вечности на этой земле и, не зная, как от неё избавиться, предаётся мнимому наслаждению и псевдооргазму. Я противник этого, и тем не менее, кровь мертвеца – совсем другое дело. Словно выдержанное вино, жидкость Мэри дразнила мои извилины, заставляя думать иначе, чем я мог позволить себе прежде, и это привлекло внимание на контроле. Они долго заглядывали в мои пьяные зрачки, пытаясь понять, что не так. Набожные, видите ли.

И всё же меня пустили. Мне выдали билет, и я помчался, как пума за своей добычей, толкая по пути пузатеньких богачей. Их жёны бросали мне вслед что-то вроде ругательств, но я бежал дальше, не обращая никакого внимания на их негодование. Сладкий, остаточный аромат – вкус последней жертвы – привёл меня в чувство, и Граф Алукард снова зажил той полной жизнью, о которой всегда мечтал. Да, я отчаянно хотел увидеть мир за пределами Брашова. Сколько лет я пролежал в гробу, прячась и боясь, оплакивая дядю и дерясь с братом за крысу? Сколько лет я заливал это горе? Вынужденно прозябая на службе менеджером, я копил на эту самую поездку несколько месяцев, и вот я – пьяный, бегу прочь на свою спасательную лодку, сбегая с Титаника и оставляя позади всех этих Роз и Мэри. Хотя последнюю я бы прихватил на борт. Надеюсь, у стюардессы найдётся для меня хоть одна свежая, нежная, молодая и девственная, хотя последнее вовсе не обязательно – мы ведь не собираемся! Да что я на самом деле, людофил что ли? Ни в коем случае. Никакого секса с людьми, ни за какие деньги, боже упаси! Я плюхнулся на сиденье, оказавшись единственным опаздывающим пассажиром, перед которым едва не захлопнули люк самолёта, оставляя горевать и провожать его крылья взглядом. Я зажмурился, чтобы не видеть, как он, отрываясь от земли, прощально облетает Доху, маня меня вернуться сюда ещё раз.

Глава 3. В гостях у Лидочки

– Чай, кофе или свежую кровь?

Я сидел в самом хвосте самолета дешевого турецкого лоукоста, где даже вода была платной. Всё это произошло потому, что, хватая последний билет на рейс, я приобрел его не глядя. Соскребая в кармане мелочь, я заметил, как какой-то араб смотрел на меня с недовольством, будто я не Алукард, а Пидрукард. Возможно, именно поэтому Лидочка не хочет ходить со мной на свидания – ведь я сначала напиваюсь. Крови, разумеется, а лишь потом предлагаю даме что-то заказать. Давясь маринованными глазными яблоками, которые всегда подаются с желудочным соком, она ненавидит меня.

– Свежую кровь, пожалуйста.

Мелочь сыпалась в аппарат, а мне на шею надевали дозатор. Всё верно, чтобы я не выпил лишнего. Где же Вы были раньше? Стюардесса наклонилась. Тёпленькая, позитивная, группа крови Б текла по моим губам, а клыки, упиваясь, присосались так, что я боялся оставить в её горле свою челюсть. Слабый разряд пробежался по шее, словно говоря мне:

– Хватит пить, мистер!

Но я, даже не собираясь посылать их всех к черту, продолжал выцеживать последние капли. Я чувствовал, что вот-вот стюардесса упадёт замертво, а меня шибанёт разрядом так, что отключусь до самой посадки. Такие уж правила авиалиний – вампиры не могут пить крови вдоволь, ибо персонал ограничен. Ведь так и пилота можно сожрать, а самолётом будет управлять его дух. В Катарских Авиалиниях предусмотрен оллинклюзив и автоматическое управление, что позволяет пилотам делать всё, что душа пожелает. Но в дешёвом турецком лоукосте гостей не балуют, как и меня, впрочем. Вдруг по моему телу пробежал мощный разряд. Девушку, небось, откачивают и делают ей переливание, а на меня злится мой сосед. Но я этого не вижу, ведь лежу в бессознательном состоянии до самой посадки. Скорее всего, меня сейчас пристёгивает ремнём безопасности вторая стюардесса, вытирая с моих прекрасных, мягких, прелестных губ капельки крови и удивляясь таким чётким симметричным уголкам. Ботокс дорогой – не пялься, а обслужи почётного гражданина, как полагается в лоукосте. Её груди упали мне прямо в руки, пока она нагибалась и протягивала шею моему соседу. Ах, если бы я мог это видеть, я бы схватил её с другой стороны и, присосавшись губами, повалил на соседа. Но, увы, её напарница отрубила меня дозатором, и сама теперь валяется без сознания, а я, словно какой-нибудь человечишка. Как говорят: ни себе, ни людям.

Что-то гудело над ухом, и, приходя в себя, я понял: самолёт уже снижается на посадку. Глядите, какой сервис – меня пристегнули ремнём, чтобы я не свалился, словно какой-нибудь кровоголик. А стюардессы прятали свои шеи за галстуками, которые уродливо повязали после наших укусов. Даже та, которая так беспощадно влепила мне дозатором, вяло сновала между пассажирами, заставляя их пристёгиваться. Крылом самолёт махал мимо пролетающему орлу, а меня встречала природа своим убранством. Где-то в лесах прячется мой замок Бран, и ненавистный брат выводит своих уток на прогулку. А мне завтра на работу, и снова ежедневная рутина затянет свою петлю, вплоть до следующих выходных. Эх, я бы выпил за чудесно проведённое время, да нечего пить и незачем. Постойте! Какая, к чёрту, работа? Совсем без Мэри мозги растерял. Я же теперь зачинатель стартапа полулегальной гостиницы и секретного бара. Только вот в Дохе, сидя в наручниках и обвиняемый в терроризме, я эту идею отчётливо видел. А теперь, видимо, мне не хватает какого-то витамина, который срочно нужно восполнить, сделав первую закупку своих девочек. Придётся выйти на работу, чтобы отыскать контакты поставщиков. И поможет мне в этом Лидочка…