скачать книгу бесплатно
Сердце бешено колотится, сбивая дыхание. Кровь стучит в висках, заглушая все мысли. Аврора приходит в себя первой и, резко вырвавшись, отскакивает, как ошпаренная. Она хочет что-то сказать, и уже было открывает рот, но тут же его закрывает, не произнеся ни звука. Так и стоим в темноте, ошалело глядя друг на друга.
– Ну наконец-то! – с воплем облегчения из-за спины девушки показывается Эдвард. – Я вас обыскался, молодые боги!
Размахивая моим смокингом в одной руке и туфлями Авроры – в другой, дворецкий подходит ближе и в ужасе ширит глаза:
– Что вы?!… Зачем вы?!… Как?! – мужчина заикается от негодования. – Живо в особняк – приводить себя в порядок!
Сердито сверкнув глазами, Эдвард подталкивает меня к переходу и нетерпеливо манит Аврору за собой. В глазах девушки вижу облегчение и страстное желание убраться подальше. Не встречаясь со мной взглядом, она догоняет дворецкого и, не оборачиваясь, торопится выбраться из сада.
Вздыхаю и, тряхнув мокрыми волосами, следую за ними.
***
В абсолютном молчании пересекаем сад. По боковой дорожке выходим к заднему входу в дом, где на крыльце уже нас ждёт Виктор.
Украдкой гляжу на Аврору: взгляд сосредоточен, брови нахмурены, а весь вид говорит о том, что она в уме решает какую-то сложную задачку.
Подходим к отцу. Дворецкий уважительно склоняет перед ним голову и, развернувшись, чопорно произносит:
– Через двадцать минут начнётся котильон. Вы, господа, – заглавная пара вечера. Не опаздывайте.
Удовлетворившись коротким кивком главы дома, Эдвард скрывается за дверью.
– Я надеялся, у вас хватит ума не намокнуть.
По спокойному голосу и бесстрастному лицу отца сложно понять, насколько он сердит или что-то ещё. Не знаю, покаяться или расслабиться. Решаю просто молчать и не выделываться.
Молча посмотрев на обоих, Виктор Эфириумом испаряет лишнюю воду с одежды, кожи и волос. Чувствую себя глупейшим образом и досадую, что не додумался до этого сам. А отец только загадочно щурит уголки глаз.
– В ближайших уборных вы найдёте всё, чтобы придать себе должный празднику вид. Поторопитесь.
Не сказав ни слова более, Виктор тоже уходит в дом, оставляя нас вдвоём.
Поворачиваюсь к Авроре, но произнести ничего не решаюсь. Она всё также игнорирует меня и с особым интересом разглядывает маникюр больших пальцев. Оставляю попытки заговорить с ней и шагаю вслед за отцом и дворецким. Захожу в первую попавшуюся уборную. Иду сразу к зеркалу оценить, насколько плохо выгляжу. Если не считать помятой рубашки, растрёпанной больше обычного причёски и глупой улыбки, выгляжу отлично.
Открываю кран, чтобы умыться. Журчание воды вызывает в памяти вкус поцелуя в саду – сладкого миндаля с корицей и нотками персика. Отряхиваюсь от наваждения и, выкрутив до упора вентиль, подставляю под ледяную струю пылающее лицо.
Короткий стук в дверь ставит на паузу головокружительную мыслемешалку и заставляет напрячься. Вроде прошло не больше трёх минут… сканирую Эфириумом гостя за дверью. Мама. С облегчением наспех вытираюсь и открываю дверь.
– Маркус, привет. Кажется, тебе нужна смена костюма, а твоей причёске – пара женских рук.
Подмигнув, Кларисса заходит внутрь с полным комплектом свежей одежды на плечиках и парой сухих туфель. Она аккуратно раскладывает аксессуары на столешнице, вручает мне вешалку с костюмом и выходит со словами:
– Позови, как будешь готов.
Если бы мама знала, насколько мне не хочется возвращаться в зал, она сочла бы меня прихворавшим. На всю голову.
Такое со мной впервые.
Озадаченный, вздыхаю и начинаю переодеваться.
АВРОРА
Я, наверное, сплю. Ибо происходящее просто не может быть явью.
Пока Мия моет мне ноги, стараюсь унять бушующие эмоции и остановить галопирующие мысли.
Что произошло в саду?
И как я это допустила?
Возмущение стоит комом в горле и не находит выхода. Не могу решить, что возмущает больше: то, что Маркус совершил или то, что мне понравилось, что он совершил.
Немыслимо.
Но разве я не хотела этого?
Мия вытирает чистые ступни полотенцем. В этот момент в уборную входит мама.
– Аврора, всё в порядке?
Не обладая Эфириумом, она с порога чует, что-то не так. Или это написано у меня на лице. Бросаю взгляд в зеркало и точно – оттуда глядит посмертная гримаса. Ужаснувшись, стараюсь расслабиться и улыбнуться.
– Да, мам. Не волнуйся. Это я так переживаю за платье.
– С платьем всё в порядке, – внимательно оглядывая, Кларисса обходит меня по кругу, – а над причёской нужно поколдовать.
В четыре руки мама с Мией укладывают волосы в ракушку. С оголённой тонкой шеей и выпущенными сбоку прядями выгляжу старше.
– Дорогая, женственность – твоя вторая натура. Посмотри, как идёт тебе эта причёска! – с искренним восхищением Кларисса любуется моим отражением.
Отмечаю изящную линию плеч и ярко горящие глаза. Пожалуй, в этом есть правда. Теперь я вижу.
А что видит Маркус?
Зачем он сделал то, что сделал?
И последует ли продолжение?
Намереваясь это выяснить, обуваю новые туфли.
Идти в этот опыт страшно. И нужно ли? Но любопытство сильнее.
Благодарю своих помощниц и, пряча дрожащие от волнения руки, отправляюсь искать ответы.
Вдруг найду.
Глава 6
МАРКУС
– … вот так. Идеальная лохматость, – Кларисса убирает со лба чёлку и ещё раз проводит по волосам, распределяя средство для укладки. – Хаос тоже явление управляемое. Особенно, если это твои волосы.
Довольная результатом, мама показывает большой палец вверх. Трясу головой. Убеждаюсь, что форма причёски от этого не меняется.
– Супер. Спасибо, мам.
Целую её в щёку. В ответ она обнимает меня за плечи и, любуясь, заглядывает в глаза:
– Гости Летнего Бала ещё не видывали настолько фантастичной пары, как ваша.
– Я бы сказал, что ты мне льстишь, но вижу, это не так, – издаю короткий смешок. – Однако, сомневаюсь, что мы способны затмить тебя и Виктора.
Кларисса вздымает брови и опускает глаза, многозначительно улыбаясь. Тыча мне в грудь, она уверенно произносит:
– Не сомневайся. Способны.
Ободрённый непоколебимой верой матери в своё достоинство, расправляю плечи и, подмигнув ей, подставляю руку.
– Ну тогда пойдём убедимся в этом.
АВРОРА
Брожу по залу, избегая знакомых людей и шумных разговоров. Никогда не любила компании сверстников. А бесполезную болтовню не переношу вовсе.
Кожей ощущаю любопытные взгляды и желания отдельных персон навязать своё знакомство. Ничего не выйдет, голубчики.
У восточной стены, за которой начинается парк, замечаю Виктора в компании незнакомых людей, похожих на русских. С каких пор Империю интересует какая-то Европейская Республика? Или им наскучило игристое вино, и они приехали отведать шампанского? Любопытно. Пока наблюдаю за необычной компанией, к отцу присоединяется Кларисса.
Значит, Маркус тоже здесь.
Отправляюсь на поиск парня и прочёсываю окружение Эфириумом. Он здесь, но точное расположение определить не могу. До тех пор, пока не натыкаюсь на двух известных светских львиц, купающихся в мужском внимании, но постоянно косящихся налево. Прослеживаю их взгляды и убеждаюсь: элогим без пары и чёрного платка – самый желанный трофей вечера.
И у вас ничего не выйдет, голубушки.
Злорадно потираю ладони и разворачиваюсь в направлении брата. Но внезапно путь мне преграждает неизвестный мужчина в богатом тёмно-зелёном мундире с белыми пуговицами. Один из тех русских, которые только что разговаривали с отцом.
– Мисс, вы уже определились с кавалером?
Досадую на препятствие, учинённое незнакомцем. Вместе с этим ощущаю нарастающее любопытство: кто он и зачем пожаловал? Неопределённо пожимаю плечами и выглядываю из-за мужчины. Но Маркуса на прежнем месте уже нет.
– Будем знакомы, – с бесхитростной улыбкой русский протягивает руку. – Я Александр Симонов – посол государства Российского.
Медленно перевожу не него взгляд. Какой ещё «посол», если в Республике нет русских посольств? Или есть? Точно нет. Тогда что дипломат делает здесь, а не в столичном дворце правительства?
– Аврора Гард, – пожимаю ладонь Симонова, – дочь хозяина этого дома.
Обычно с людьми я разговариваю вежливо и доброжелательно, как учили. Но сегодня хочется говорить всё прямо и беззастенчиво, как есть.
– Господин посол, позвольте уточнить: вы посланы сюда, или оттуда?
Русский задумчиво хмыкает и, сдерживая улыбку, отвечает вопросом:
– Для вас это имеет значение?
– Несомненно.
Посол позволяет себе задорный смешок, озадачив меня саму.
– Скажем так: я послан оттуда сюда станцевать с вами парой. Без этого успеха обратно меня никто не ждёт.
С недоверием смотрю на мужчину, но ощущаю, он говорит правду. Ладно.
Русский думает, что я ему не откажу?
– Спешу разочаровать вас, господин посол. На ближайший год вам придётся подыскать резиденцию в Республике, так как с кавалером я определилась ещё в начале вечера.
– Какая досада. Очевидно, стоит задержаться в вашем доме до следующего солнцестояния, – Симонов вздымает брови и ловко снимает фужер с подноса пробегающего мимо официанта. – Это лучшее место из возможных. И еда у вас превосходная.
Не знаю как отреагировать, чтобы не спровоцировать международный скандал. Неопределённо мычу и, завидев Маркуса позади дипломата, делаю книскен[4 - Книскен – уважительное приветствие или благодарность в виде лёгкого кивка и неглубокого поклона.].
– Прошу извинить меня, господин посол. Рада была познакомиться.
Русский поднимает бокал и отвечает льстивым полупоклоном:
– Это взаимно. Я всё же надеюсь, вы подарите мне пару кругов своего внимания.
Хитро улыбнувшись, Александр Симонов разворачивается, освобождая проход. Смериваю его молчаливым взглядом и направляюсь к месту сбора танцующих, возле которого мелькал брат.
– Блистательные дамы, великолепные господа, – торжественный голос Эдварда разлетается над головами, – прошу вас освободить центр зала. Мы начинаем завершающую часть нашего прекрасного вечера.
Дворецкий стоит на возвышении у подножия балконной лестницы и, воздев руки к публике, приглашает всех занять места на танцполе.
– Милости прошу вас на паркет!
Людская масса приходит в движение: одни бегут к диванам, другие наоборот – в центр зала. Женщины тянут мужчин, мужчины приглашают дам. Пробираюсь сквозь суетливый поток, озираясь, в поисках Маркуса. Но чем ближе подхожу к дворецкому, тем яснее ощущаю: сводный брат стоит рядом с Эдвардом – распорядителем бала – и терпеливо ждёт.
Меня.
Запнувшись от нерешительности, замедляю шаг. Перевожу дух, расправляю плечи, гордо поднимаю голову и, устремив взгляд вперёд, шагаю ему навстречу.
Народ расступается, не сговариваясь. Уже на середине пути Маркус ловит мой взор, который приковывается к нему какой-то неизвестной силой и не позволяет никому вклиниться между нами.
В полном молчании он подаёт мне руку. Встаём на своё место – в самое начало круга. Оркестр взрывает воздух высокими вибрациями. Брат кладёт руку мне на талию и прижимает к себе. Крепче, чем в начале вечера. Наблюдаю и никак не реагирую на изменение. Опускаю ладонь на его плечо, сосредотачиваюсь на призрачной точке поверх, глубоко вдыхаю и срываюсь с ним с места в такт музыке.
Первый тур вальса проходим легко и в одиночестве. На втором к нам присоединяются остальные. Маркус даже не пытается выделываться. Он просто молчит и, как я, наблюдает.
Стараюсь отстраниться от происходящего и погрузиться в ощущения.
