Проводники душ

– И что мы там будем делать?

– Закажем по листку пожеланий что-то вкусное и подумаем над твоей потерянной жизнью.

Мне идея не слишком понравилась, но возражать я не стала. К тому же, я была слишком благодарна Мерфи за то, что он показал мне такое красивое место, которое я и не надеялась когда-то увидеть вживую, так что я готова была потерпеть и другие его идеи. Вдруг они окажутся не такими уж и плохими?

Пока что, все, что он делал, меня не разочаровывало.

* * *

Мы вернулись в наш общий дом и Мерфи тут же развалился на нашем ярко-желтом диване в гостиной и ткнул пальцем в сторону листка пожеланий.

– Напиши там что-нибудь вкусное. Что вы там ели в реальном мире? Что было популярным?

Я задумалась, прикидывая, каким блюдом можно было бы удивить Мерфи. Подошла к листку, взяла валяющуюся внизу ручку и написала парочку блюд из азиатской кухни.

– Мерфи, – я подошла поближе к дивану, чтобы видеть его лицо, – а если на дверях загораются символы, что это значит?

Парень покосился на меня с подозрением.

– На каких дверях?

– Тех, что наверху.

– На твоей двери загорелся символ?

Я мысленно выругалась – свою-то дверь я вчера не проверила и видела светящийся знак только на двери в комнату Мерфи. Он понял мое молчание правильно и поджал губы.

– Ты пыталась попасть в мою комнату! Двадцать Вторая!

– Ну прости! – воскликнула я. – Это все женское любопытство! Я ничего с ним не могу сделать, это у нас в крови. Оказывается, даже после смерти не лечится.

Мерфи осуждающе покачал головой.

– И что за символ ты там видела?

Я описала. Наставник на минуту задумался, а потом вздохнул.

– Это все от кельтов пошло. Чередование переплетенных узлов значит неразрывную связь всего и всех в космосе и на земле. Такие символы иногда отражаются на дверях в комнаты наставников Проводников. Правда, я давно об этом не слышал, если честно… – он на секунду задумался, а потом тряхнул головой, отгоняя какие-то свои мысли.

– А какой символ у будущих проводников?

– Обычно это кельтское древо жизни – символ бессмертия, так что я считаю, что это что-то вроде потустороннего счетчика, что ли. Мы никогда особо не задавались вопросом, что это и для чего – есть, значит, так надо. Жаль, что ты не удосужилась посмотреть на свою дверь, зато активно изучила мою, – Мерфи поджал губы, но я видела, что на самом деле он уже не злится.

– Пойдем, посмотрим?

– Иди сама. Тебе же нравится смотреть на двери в одиночку.

Я подошла к нему поближе и присела на подлокотник дивана.

– Ну, Мерфи, перестань дуться. Я же не так давно умерла, не все правила еще знаю.

– А это не местные правила мертвяков, а очень даже знакомые тебе при жизни.

– Это какие же?

– Правила приличия. – Мерфи не удержался и улыбнулся. Было приятно видеть его улыбку, она была такой лихой, словно он что-то задумал. Что-то грандиозное.

– Пойдем, – я схватила его за руку, как он меня около Александрийской библиотеки, и потянула с дивана, – хватит бока отлеживать. Разве тебе не интересно, что там за символ на моей двери?

– Ладно. Интересно. – Сдался Мерфи и пошел следом за мной на второй этаж. – И, кстати, мертвые не могут отлежать бока. Подцепить грипп или физически переутомиться. Это, определенно, плюс нашего положения.

Мы подошли к двери в мою комнату и я замерла, не зная, что дальше делать.

– Что теперь? – спросила я, поворачиваясь к Мерфи, – как мне заставить символ появиться?

– Приложи руку к двери и сосредоточься, – посоветовал парень и скрестил руки на груди. Его это все явно забавляло.

Я поколебалась, предполагая, что он издевается надо мной, в отместку за то, что я пыталась проникнуть в его комнату, но, все же, приложила ладонь. Дерево было приятным на ощупь. Будто бы теплым.

На двери мгновенно загорелся черный символ в виде трех соединенных треугольников. Я обернулась к Мерфи, не отнимая руку от двери, и увидела, что он хмурится.

– Мерфи? Что это?

– Это «узел павших», валькнут. Он обозначает триединство мира в язычестве – мир людей, обитель богов и пристанище мертвых. Еще он значит переход между мирами.

– Это плохо?

Мерфи пристально посмотрел на меня.

– Я не знаю.

– Как это?

– Я еще не встречал такой символ у Проводников душ.

* * *

Когда наступила ночь мы снова поднялись на крышу, чтобы посмотреть на звезды. Мне хотелось завалить Мерфи вопросами, но я видела, что он был слегка не в настроении. Может быть, все еще злился на меня за своевольность.

Долгое время мы провели в тишине, просто смотря на звезды. Наконец Мерфи заговорил.

– Ты, наверное, хочешь что-то спросить? Я вижу это по твоему лицу.

Я была удивлена его проницательностью. Впрочем, наверное, у всех мертвых, попавших в Элизий, было много вопросов относительно этого места, их будущего, прошлого, мироздания… Да мало ли каких еще! Думаю, тут не нужно было быть провидцем.

– Да, у меня много вопросов.

– Задавай.

– А ты точно хочешь на них отвечать?

– Я же твой наставник. Как я могу отказаться? – он невесело хмыкнул, не отрывая затуманенного взгляда от звезд.

– Я не хотела бы тебя напрягать.

Мерфи повернулся ко мне.

– Двадцать Вторая, я прекрасно тебя понимаю. Жила себе, жила, а потом – бац – ты в мире мертвых, на тебя вываливают тонну информации. Так легко и потеряться. Спрашивай, я на все отвечу.

– Тут есть кто-то главный? Кто всем управляет?

Парень кивнул.

– Конечно. В Элизии всем заведует Великий Смотритель Вселенной.

– Это… бог?

– Нет, что ты, – Мерфи улыбнулся, – но он очень могущественный. Помогает поддерживать баланс между добром и злом, смертью и жизнью. Он создал Проводников, чтобы слегка сбалансировать смерть. Чтобы людям было проще уходить из мира живых.

– Но для чего ему это?

– Понимаешь, в мире за последние тысячелетия развелось слишком много плохого. Войны, голод, убийства… Люди уничтожают планету, губят животных и друг друга…

– Тогда для чего делать их смерть приятной?

– Для баланса. Понимаешь?

Я не понимала, но кивнула.

– Я увижу когда-нибудь этого Великого Смотрителя?

– Все может быть. Но обычно он общается лишь с избранными Проводниками. Они выполняют особые задания, которые на контроле у Смотрителя.

– Эти Проводники помогают умирать каким-то особенным людям?

– Да, святым.

– Святым? В смысле, священникам?

– Не всегда. Обычно это те, кто жил по совести, сделал в своей жизни что-то очень важное, выполнил свое предназначение. У них очень светлая и чистая душа. – Пояснил Мерфи. – Для этого совершенно не обязательно быть служителем в церкви. Настоящая святость и вера всегда в душе. А в церквях, порой, намного больше грешников, чем за их пределами. Все зависит от самих людей.

Я снова кивнула.

– Значит, избранные Проводники это что-то вроде элиты потусторонья.

– Ну, можно и так сказать.

– А что на счет рая и ада? Они ведь существуют? Ты мне так подробно про это и не рассказал.

– Нет, никакого рая и ада нет. Есть некие подобные инстанции, только находятся они не в Элизие, мы к ним никакого отношения не имеем. Это очень долгий рассказ, лучше отложим его на потом. Мне кажется, что у тебя сейчас и так большой перегруз важной информации. А ее нужно дозировать.

– Что еще интересного есть в Элизие?

– Да много всего. Что конкретно тебя интересует?

– Попадают ли сюда другие души.

– Да, те, кто должны стать Проводниками.

– Здесь есть только Проводники?

– Нет. Есть еще Служба Баланса. Мы зовем их слубиусами.

– Кто это?

– Ну, эта такая служба, которые помогают выслеживать мечущиеся души.

– Чего?

Мерфи почесал переносицу.

– У людей есть фраза «душа не на месте», знаешь ее?

– Конечно.

– Так вот многие души иногда начинают плутать. Телом в одном месте, а душой и сердцем – в другом. Это может быть просто другая локации, иногда страна, а порой – даже другой человек, с которым они хотят быть, но по каким-то причинам не могут. Такие души постепенно сходят с ума, вот слубиусы их и выслеживают, и контролируют. Ну и еще подчищают всякие косяки за нами.

Я задумалась и поняла, что в этом действительно был смысл. А потом решила задать главный вопрос.

– Мерфи… можно я спрошу кое-что личное?

– Да. Хочешь знать, как я умер?

– Нет. То есть, да, но не сейчас. Я хочу спросить тебя о том, что сказала Эри, когда мы пришли за одеждой Проводников. Она спросила про повторение ошибки… Ты только не обижайся, но я хочу знать, что она имела в виду, – я выпалила это чуть ли не на одном дыхании.

Мерфи очень тяжело вздохнул, но я запретила себе жалеть о том, что задала этот вопрос. Мне нужно было знать.

– Ладно, я расскажу. Надеюсь, что твое мнение обо мне не поменяется.

– Сомневаюсь, – я улыбнулась, но Мерфи смотрел на меня серьезно. – Я обещаю, Мерфи. Если ты не топил котят, я не буду думать о тебе плохо. Клянусь.

– У меня была ученица. Она была бы очень талантливым Проводником душ, потому что ее душа была полна добра и света. И у нее получалось, она быстро училась и создавала действительно прекрасные воспоминания, вытаскивала их из душ умирающих, цеплялась за лучшее. Но она была несчастна… Очень несчастна. И не хотела этого делать. Я не смог ее переубедить. И поэтому помог ей уйти.

– Уйти?

– Да. Отказаться от своего предназначения… За это меня отстранили от наставничества.

– Надолго?

– На пятьдесят лет.

Я помолчала, обдумывая его слова.

– Почему ты это сделал?

Мерфи вздохнул и выдавил из себя улыбку.

– Я влюбился в нее. Она была прекрасна и удивительна. Я… я просто не мог поступить иначе. И был наказан, и это справедливо.

– А она? Она тоже любила тебя?

– Да. Но даже эта запретная любовь не сделала ее счастливой.

– Что с ней стало?

– Она ушла…навсегда. Тот, кто отказывается от своей миссии, уходит в вечность.

– Мерфи… – я коснулась его руки, которая была очень холодной, – мне очень жаль.

– Дела давно минувших лет. – Буркнул Мерфи. Он уселся на холодную крышу, откинулся на спину и его взгляд устремился в небо.

На мертвые звезды с крыши дома.

Глава 9 . Первое задание

Утром Мерфи ворвался в мою комнату, растолкал меня, безжалостно вырвав из сна, и с воодушевлением сказал:

– Сегодня твое первое задание. Постарайся не волноваться.

Я села на кровати, ошалело глядя на него.

– Первое задание? Не волноваться? Как ты себе это представляешь?

– Честно говоря, с трудом. – Мерфи очаровательно улыбнулся. – Но ты справишься, и я буду всегда рядом с тобой, так что не переживай. Все получится.

– Боже…

– Его тут нет. Только я.

– Тоже неплохо, – я улыбнулась ему в ответ и постаралась собрать разбегающиеся мысли в кучу. – А теперь выйди-ка из моей комнаты и дай мне время собраться. Мы же не опаздываем?

Мерфи быстро посмотрел на часы, которые вдруг оказались на его запястье. Я чуть приподнялась, чтобы тоже посмотреть на них. Они были необычными – золотой круглый циферблат на котором горели цифры: 1.23.

– У нас есть чуть больше часа. Этого должно хватить.

– Чуть больше часа до чего?

– До смерти. Смерть всегда приходит вовремя.

Он быстро вышел из комнаты и чуть прикрыл за собой дверь, но я поняла, что он остался ждать в коридоре. Пришлось быстро собираться.

Через десять минут мы вышли из нашего дома и я с интересом посмотрела на Мерфи.

– Куда дальше? Как мы попадем в мир живых?

Мерфи загадочно улыбнулся, не ответил и пошел вперед, мне же ничего не оставалось, как последовать за ним. Я с интересом рассматривала одинаковые домики, похожие на тот, в котором мы жили, и удивлялась тому, что мы так никого тут и не встретили за эти два дня. Это было странно, учитывая, что Мерфи говорил про других Проводников. А еще ведь был Лури, и кто-то вроде него, они ведь тоже должны были где-то жить?..

Я хотела задать этот вопрос Мерфи, но он так быстро и уверенно шел вперед, что я решила его не отвлекать. Спрошу об этом чуть позже.

Мы двигались прочь из города и очень быстро оказались на краю обрыва. Это даже не показалось мне странным – просто город, потом просто немного пространства, вроде поля, а потом обрыв. Ничего неестественного, ага.

Я осторожно подошла к краю, посмотрела вниз и увидела облака. Это было так прекрасно и так необычно, что у меня перехватило дыхание от увиденного. Они не спеша плыли внизу и походили на большие пуховые подушки. Очень красиво. В какой-то момент мне даже захотелось сделать шаг, чтобы упасть на эти восхитительные облачка и потрогать их руками.

Но тут же в душу забралось нехорошее предчувствие.

– Мерфи, что это?

– Это край Элизия. Отсюда самый короткий путь вниз, в мир живых. Потом тебя научат перемещаться с помощью какой-то специальной вещи из прошлой жизни, особо ценной для тебя, но пока ты не полноценный Проводник душ, а всего лишь ученик, мы будем пользоваться этим способом.

– Нам придется прыгать?

– Ага.

Я замерла на самом краю, вглядываясь в пропасть, что простиралась внизу.

– Это… жутковато. – И я еще подобрала довольно мягкое слово. А ведь буквально минуту назад я сама хотела прыгнуть на эти облачка! Но то была просто дикая мысль, пришедшая в голову, а это – реальность. К такому меня явно не готовили!

– Не бойся, ничего страшного нет, но в первый раз все пугаются. Вы еще слишком хорошо помните свою жизнь, да и многие из вас боялись высоты, но со временем все страхи уйдут.

– А что тогда останется? – я сглотнула. Прыгать в пропасть мне совершенно не хотелось и слова Мерфи меня в обратном не убеждали.

Мерфи с грустью на меня посмотрел.

– Сожаления. Но и от них потом ты сможешь избавиться. А пока… – он подошел ко мне поближе и я догадалась, что он хочет меня столкнуть, – ты готова?

– Нет, – хрипло ответила я. Если бы мертвое сердце в груди могло биться, оно бы в этот момент умчалось вскачь. – Пожалуйста, не толкай меня в спину.

– Тебе придется туда прыгнуть. И нам стоит поторопиться, потому что время уходит.

– А что будет, если оно уйдет?

– Тогда человек, которому ты должна была бы создать его последнее счастливое воспоминание, умрет в пустоте и боли.

Я нервно сглотнула.

– Ты не шутишь?

– Нет. – Глаза Мерфи стали очень серьезными. – С такими вещами не шутят.

Я глубоко вдохнула воздух и постаралась успокоиться. Нужно было собраться с мыслями, силами и прыгнуть. Просто прыгнуть.

«Представь, что это просто прыжок на нижнюю ступеньку лестницы», – что-то шепнуло внутри меня.

Я кивнула сама себе, еще раз сделала глубокий вдох и… шагнула с обрыва.

По крайней мере, это было лучше, чем ждать, когда Мерфи надоест топтаться на краю пропасти, и он возьмет дело в свои наставнические руки.

* * *

Сначала я ничего не чувствовала, только ветер, бьющий в лицо. А потом был резкий толчок, словно кто-то ударил меня мягкой подушкой…

Я открыла глаза.

Под ногами был деревянный паркет светло-серого цвета, а передо самым лицом – дверь. Обыкновенная дверь, бежевого цвета, я таких при жизни видела, пожалуй, больше сотни раз.

– Ты молодец, – шепнул мне на ухо Мерфи, который каким-то чудом оказался рядом. – Просто взяла и сделала. Даже не спорила со мной и не пыталась найти альтернативные пути попасть в мир живых. Все ведь было не так уж и страшно, правда?

Я кивнула, стараясь унять дрожь в коленках, и вытерла потные ладони о белоснежные джинсы. В этот момент меня даже не беспокоило то, что на них могут остаться некрасивые следы. Плевать. Даже если нервная Эри будет на меня ругаться.

– Что теперь? – спросила я, чуть оборачиваясь к Мерфи. Что-то внутри подсказывало, что дальше легче не будет.

– Тебе нужно открыть эту дверь.

Пришлось браться за латунную ручку, которая обожгла ладонь холодом. Быстрее сделаю – быстрее покончу со всем этим и вернусь обратно в Элизий.

Я толкнула дверь и мы вошли.

Это была самая обычная комната – двухстворчатый шкаф, занавески в цветочек на небольших окнах, туалетный столик, весь заваленный старой косметикой, фотографиями и письмами. В углу комнаты стояла деревянная кровать с металлическим изголовьем, на которой лежала почти бестелесная старушка. У нее было исхудавшее лицо со старческими пигментными пятнами и морщинками, а сухонькие руки покоились поверх желтого одеяла.

Старушка лежала и смотрела в окно, часть которого не была задернута шторой. Ее взгляд казался расфокусированным, а еще она что-то беззвучно шептала.

– Она может нас видеть или слышать? – шепнула я Мерфи. Тот покачал головой.

– Нет. Можешь не шептать.

– Хорошо. Что… что мне делать?

– Тебе нужно прикоснуться к ней, закрыть глаза и постараться проникнуть в ее душу.

Ко мне стала подбираться паника. Я уже буквально чувствовала, как она вцепляется в меня своими холодными щупальцами.

– Каким образом?

– Ты почувствуешь. Иногда это похоже на нить света. За нее нужно лишь потянуть.

– А потом?

– А потом постараться вытащить из души самое приятное и счастливое воспоминание.

– Но их же там, должно быть, сотни тысяч!

– Истинно счастливых не так уж и много. Не переживай, ты справишься, – Мерфи ободряюще похлопал меня по руке, а потом осторожно и почти невесомо подтолкнул к кровати умирающей.

Я подошла поближе, присела на край кровати, и сделала глубокий вдох. Так, нужно не волноваться и делать все так, как мне сказал Мерфи.

Медленно выдохнув, я закрыла глаза и прикоснулась к хрупкой руке старушки.

Тут же меня словно обдало теплом и прогретым воздухом. Мне показалось, но я могла и ошибаться, что душа у этой женщины была светлой. Доброй. Она заслужила хороший уход.

Я сконцентрировалась и попыталась мысленно дотянуться до души старушки. Как это сделать – я не представляла, но очень надеялась, что у меня получится интуитивно. Пару минут прошли абсолютно бессмысленно – у меня не получалось. Я скрипнула зубами.

– Мерфи, не выходит!

– А, по-моему, очень даже выходит.

– Что?

Я открыла глаза и удивленно охнула. Из груди старушки тянулись сияющие золотые нити. Они подрагивали и словно хотели устремиться ко мне, но что-то им не давало этого сделать.

– Это… оно? Они?

– Да. Теперь мысленно потяни за одну из них.

Я сосредоточилась и сделала так, как сказал Мерфи. А потом словно провалилась куда-то…

Это была большая комната с множеством стеллажей – пыльных, чуть покосившихся, с огромным количеством книг на них. На многих полках слоями лежала серая пыль. Приятно пахло стариной и древесиной. Из небольших окон лился мягкий красноватый свет, как будто за окном был закат.

Я не знала, что мне делать, и где я оказалась. Поэтому наугад подошла к одному из стеллажей и вдруг увидела, что на соседнем одна из книг горит желтоватым теплым светом.

«Наверное, это оно… воспоминание», – подумала я, подошла поближе и протянула руку. Как только мои пальцы коснулись переплета, я увидела то, что хранила эта книга…

То, что хранила душа этой старушки…

Светлый зал родильного отделения больницы… На кровати – молодая женщина, возрастом чуть за тридцать, с прилипшими на лоб волосами. Она улыбалась. А на ее руках безмятежным сном посапывал младенец, завернутый в белоснежное одеялко.

Женщина подняла правую руку и коснулась пальцами лба ребенка.

– Ты такая красивая у меня, моя доченька, – прошептала она и по щекам ее заструились слезы счастья.

Я очутилась в комнате, где на кровати лежала старушка. Ее глаза были безжизненны, а губы застыли в улыбке…

Мерфи взял меня за руки и шепотом попросил закрыть глаза.

Я не знала почему, но голос его был полон самой настоящей горечи.

Последнее, что я увидела прежде чем выполнить его просьбу – это золотой циферблат часов на его руке, показывающий счетчик – 00.00.

Я закрыла глаза.

* * *

Когда я вновь их открыла, то поняла, что стою на небольшой площади в Вире, прямо около фонтана, который был выполнен в виде девушки, вскинувшей вверх руки. Мерфи отпустил мои руки и улыбнулся мне одной из самых теплых улыбок. Его взгляд говорил о том, что он рад, что все прошло хорошо, и что он очень хочет меня подбодрить.

– У тебя получилось, Двадцать Вторая. Ты справилась. Ты просто умница.

– Это и было ее счастливое воспоминание?

– Я его не видел, если что. Что там было?

– Родильный зал… Ребенок на руках. Девочка.

Мне вдруг стало больно. Ребенок… младенец. Я поморщилась, отгоняя чужое воспоминание. Почему я вдруг ощутила такую пустоту, такую боль? У меня что, был ребенок? Поэтому я испытываю сейчас такое глубокое сожаление?..

– Двадцать Вторая? – Мерфи обеспокоенно смотрел на меня.

– Да, я тут. Все нормально. Мерфи?

– Слушаю.

– Я хочу узнать свое имя. Не желаю больше быть Двадцать Второй. Есть для этого какие-то способы?

Мерфи загадочно на меня посмотрел.

– Мы что-нибудь придумаем.

Глава 10 . Берт

Я сидела на желтом диване в гостиной и пыталась справиться с подступившей горечью. Мерфи куда-то ушел, загадочно подмигнув мне, а я осталась в одиночестве, со своими гложущими мыслями.

Память неустанно подсовывала мне воспоминание о моем первом задании – я не чувствовала радости, только тягучую печаль. И вроде бы я знала, что я не отнимала жизнь, а сделала доброе дело, но все равно было тяжело.

Теперь я особенно сильно понимала ту ученицу Мерфи, которая не справилась с ролью Проводника душ, которая захотела уйти и выбрала пустоту вместо этой псевдожизни. Не могу сказать, что мне хотелось сделать то же самое, но прошедшее дело что-то сильно всколыхнуло в моей душе.

Я напрягла голову и попыталась вспомнить хоть что-то о своей жизни. Я не знала о ней совершенно ничего, только помнила свое последние воспоминание о своей собаке, и то благодаря тому, что мне его показал Лури. Мерфи говорил, что все воспоминания вернутся со временем, что нужно только потянуть за ниточку, уцепиться, вытащить их на поверхность, но у меня не получалось. Я мучительно хотела все вспомнить.

Как я умерла? Почему так рано? Был ли в моей жизни кто-то важный, большая любовь? Выросла ли я в полной семье или меня воспитывал лишь один родитель? Были ли у меня дети? Еще животные? Где я жила? Кем работала? Сделала ли за свою короткую жизнь что-то достойное, что-то важное?

Мысли все лезли и лезли в голову, от чего становилось еще больше тоскливо.

Не выдержав такой поток мучительных раздумий, я встала и вышла из дома. Принялась бесцельно бродить между домами, в надежде кого-то встретить. Но никого не было, казалось, что Вир просто вымер. Или что в этом месте жили только мы с Мерфи.

Пытаясь вспомнить путь по которому мы шли, чтобы прийти сюда, я направилась вперед по тропинке. Потом резко остановилась, решив, что это плохая идея, и повернула обратно – в небольшой парк, который был в этом районе.

Районе избранных мертвых.

В парке были только деревья да кусты, ни одной скамейки, а небо над головой окрасилось в удивительный темно-синий цвет, поэтому я не сразу заметила человека, который расположился прямо на траве, привалившись спиной к одному из деревьев.

Это был молодой мужчина, который сидел, упершись локтями в колени, а его лицо закрывали черные волосы по плечи, с косым пробором.

– Эй, все в порядке? – спросила я, подходя ближе. Вряд ли в мире мертвых мне стоило бы бояться маньяков.

Неизвестный резко вскинул голову и я увидела отрешенное лицо молодого парня. У него была довольно бледная кожа, большие светло-голубые глаза и аккуратная родинка на щеке. Я остановилась и принялась бесстыдно его рассматривать.

Парень тряхнул головой и одна из прядей упала на лицо. Он убрал ее длинными пальцами и я заметила, что его рука тряслась.

– Все в порядке? – я повторила свой вопрос. Парень кивнул.

– Да… Я просто захотел уйти от своего наставника и подумать немного в тишине.

– Простите, не хотела помешать. – Я развернулась чтобы уйти, но парень меня остановил.

– Прошу… не уходите.

Я кивнула и подошла поближе, а потом присела на корточки прямо перед парнем.

– Точно все нормально? Вы выглядите… потерянно.

– Наверное, еще просто не принял тот факт, что я теперь будущий Проводник душ, – чуть усмехнулся парень. – Это не так просто осознать. Меня зовут Берт. А Вас?

– Я… я не знаю свое имя, – я отвернула лицо, чтобы он не заметил потерянность в моих глазах, – пока еще его не вспомнила. Мой наставник зовет меня Двадцать Вторая, под таким номером я пришла в себя в Белой комнате.

– А я был Девятнадцатым. Но свое имя вспомнил в тот же день. Наверное, тяжело жить безымянной?

Я кивнула, не желая продолжать эту тему.