Ходоки во времени. Время во все времена. Книга 4

Или то были иносказания для его понимания?

Ничто здесь не напоминало успехов в науке. Но пирамида? Исчисление хаоса? Прогнозирование на миллионы лет вперёд? Предсказание о его появлении, как Того, Кто Остановит Время? Ощущение дороги времени?

Всё это не вязалось с окружающей унылой средой их проживания на суше. Тогда, может быть, все их достижения и средства, ведущие к этому, располагаются на дне лагуны?..

Всё-таки в"ыги, как разумные существа, наводили на размышления.

Но у каждого своё. Джордан со вздохом сказал:

– Нигде, какой бы-то ни было, еды нет.

– В воду не полезем.

– Не полезем, – опять вздохнул Джордан.

Прошло не менее получаса, когда поверхность лагуны пошла многочисленными кругами, а затем появились головы в"ыгов.

Племя в"ыгов выползло на сушу, и отдельными группками расположились по одну сторону от Ивана. Среди них, наверное, присутствовали и дети. Правда, Иван не особо всматривался, но на вид перед ним находились особи, мало отличающиеся габаритами друг от друга.

Никто не воспользовался немногочисленными лежаками, что были разбросаны на берегу; их вытолкали за пределы собрания.

Непосредственно перед ним, упираясь передним конечностями в песок, отдельно ото всех устроились Ждущий (Иван уже мог выделить его из общей массы схожих существ) и два в"ыга: крупные и, возможно, старые по сравнению с соплеменниками. Их кожа, словно собранная из мелких монет, имела оттенок седого тумана, пробитого кое-где тёмными пятнами. Оттого Ждущий при них выглядел одноцветным и мелковатым.

– Что решили? – спросил Иван.

Он это произнёс по-русски, как ему казалось. Но до боли в них искривлённые губы, язык, глубоко запавший в гортань, и прерывистый выдох произвели квакающие звуки, смысл которых дошёл до в"ыгов в виде того же поставленного вопроса, но на их родном языке.

Ждущий, готовый переводить, заёрзал всем тяжёлым телом и ещё глубже вкопался в песок.

– Ты знаешь? – всё-таки проронил он.

– Наверное, знаю, – нормальным человеческим голосом отозвался Иван.

Но вновь поставленный вопрос прозвучал на их языке. И опять это сопровождалось немыслимыми движениями речевого аппарата Ивана. Мало ему было говорить с мивакуками, так теперь с в"ыгами можно челюсть вывернуть.

Один из в"ыгов квакнул, Иван понял:

– Ты согласен вернуть нас в прошлое?

– Да. На сколько оборотов планеты вокруг Солнца вы хотите вернуться?

Названный период несколько отличался от озвученного когда-то Маршраком. Впрочем, это теперь для Ивана не имело принципиального значения: тысячью годами больше – какая разница?

– Я готов! Начнём сейчас?

Оказалось, что сейчас к переходу в"ыги были не готовы. Мало того, это вызвало нечто похожее на ропот большинства членов племени, а одна из групп в десяток особей даже снялась и отступила на почтительное расстояние от остальных.

Среди в"ыгов явно не было согласия на смену насиженных мест, неизвестно на какие, ожидающие их в прошлом.

И Иван понимал их. Он удивился бы, если это было бы не так.

Конечно, за двадцать тысяч лет здесь кое-что изменится, но навряд ли кардинально. Здесь, где они сейчас живут, всё так же будет берег залива или бухты, так же будут плескаться волны, и еда для в"ыгов пребудет той же. Как и люди, его современники, наверняка без охоты согласятся вернуться в каменный век. Если только как на экскурсию: посмотреть, поахать, поудивляться, но и только. А потом – домой, домой! Назад, в будущее. К телевизорам, телефонам, транспорту и, главное, магазинам. Правда, у в"ыгов ничего подобного он не видел. Вот только лежаки, глинобитные постройки или то, что скрыто под водой.

– Сделаем так. Назовите тех, кого я могу взять в ваше прошлое. Пусть они посмотрят и выберут место. Я их верну. Они расскажут вам, что там увидели, где можно начать новую жизнь. А остальные должны решить: хотят ли они вернуться к истокам вашей цивилизации? Если да, то я переведу всех или тех, кто пожелает. Могу переместить и то, что вам захочется взять с собой. Если нет, то я ухожу. Решайте!

Иван выкладывал, по сути, свой ультиматум, а сам, ставя себя на их место, не верил тому, что говорил. Как бы у них мозги не отличались от человеческих, но что у людей, что у них, должны были появиться свои соображения на сей счёт. У них имелся свой жизненный опыт, им нужна была информация.

Вот пришёл он к ним, будто ожидаемый мессия, и говорит: – идите за мной! Всё бросьте, забудьте, где родились и жили, оставьте могил предков, если они у них есть… Это же нагорная проповедь! Будь она неладная!

Многим ли его призыв будет по нутру, если и ждали его?

Нет, и сто раз – нет!

В ответ на его напористое заявление в"ыги отреагировали вялыми движениями и нечленораздельным кваканьем. Так показалось Ивану. Но Ждущий эту возню на месте и звуки перевёл на русский язык:

– Они согласны, но бояться.

– Ага… Чего или меня?

– Тебя и перехода.

– С каких пор вы стали бояться Того, Кто Останавливает Время? – вместо Ивана заступился за него Джордан. – Вы его знаете давно. Ты же сам сюда попал с ним. Так чего боишься?

– Я не боюсь. Они…

– Думаю, это у них естественная реакция. Поэтому я и предлагаю, пусть отправятся со мной двое-трое из вас. Они посмотрят, разведают…

– Это понятно. Но ты говорил, что могут не все с тобой уйти.

– Говорил. Но я тогда не знал. Теперь знаю. Переведу всех!

Они говорили на языке Ивана, но в"ыги словно понимали их. Может быть, сами, а, может быть, Ждущий каким-то способом передавал соплеменникам смысл диалога между ними.

– Это правильно, – подвёл итог Ждущий. – Я тоже пойду с тобой. Я уже знаю. И ещё трое.

Дальше он, наверное, назвал имена или прозвища этих троих в"ыгов, но для Ивана они прозвучали так: Странник, Чистый, Сложный. Последнее из них показалось Ивану несколько вычурным. Что-то, наверное, крылось за этим именем: мудрость в"ыга или его неординарные деяния.

– Давай их сюда.

Извиваясь всем телом, к Ждущему подползли в"ыги, один из них был первоначальный переговорщик, он-то и оказался Сложным.

– Джордан останешься здесь.

– Это зачем же? – возмутился фиманец. – Ты, КЕРГИШЕТ, меня не бросай.

– Я тебя не бросаю. Но ты здесь нужен, чтобы они тебя видели и понимали, что я вернусь, а не исчезну с их соплеменниками.

– Ну-у… А я что могу? Ни поговорить, ни…

– И не надо. Будь у них на виду и больше ничего.

Джордан поёжился, оглядел лежбище.

– Ты только не долго. А то промахнёшься опять дня на три… Или на год… Что прикажешь делать?

– Ты разведи костёр и посмотри тут, может быть, найдёшь что съестного. А?

Джордан понурился, сказал безнадёжно:

– Если что найду.

– Вот и хорошо! – сказал Иван. – Впрочем, сейчас что-нибудь подыщем. – Он обратился к Ждущему: – Вы поели, нам тоже надо. Пусть кто-то поймает для нас хотя бы рыбу. Вы же обещали меня кормить.

Ждущему стоило издать невнятный вскрик, как несколько в"ыгов сползли в воду.

– Сейчас они тебе что-нибудь принесут. Готовь.

– Ну, да. Каракатицу…

– Что принесут, то и наше. Всё!

Облако накрыло Ивана и в"ыгов, на час растворилось во времени, и вновь появилось перед племенем, большая часть которого не успела по-настоящему понять и пережить исчезновение своих членов.

Но это для них прошёл почти час, а для экипажа облака – долгие часы.

Двадцать тысяч лет ухода в прошлое исказили рельеф округи до неузнаваемости, вопреки предположению Ивана. Здесь везде простиралось море. Лишь небольшие островки, словно выпуклые шляпки гвоздей, едва возвышались над поверхностью воды. На одном из таких клочков суши остановилось облако.

Здесь недавно что-то произошло, какой-то катаклизм. Голые острова, лишь кое-где кустилась редкая трава. Небо заволакивали непроглядным пологом низкие тёмные тучи. Воздух значительно похолодел, в нём ощущался запах гари. И – полный штиль. Сквозь прозрачную воду можно было разглядеть каждый камешек на дне мелководья, кишащего жизнью. По дну что-то ползало, проносились стайки мелких рыб, тянулись косы водорослей.

Посланцы племени в"ыгов долго обозревали место возможного своего нового бытия. Затем канули в воду. Вернулись не скоро.

Вернулись довольные, найдя обилие пищи. Но их смущало отсутствие вблизи какой-либо суши, кроме крошечного архипелага крошечных островов, где они сейчас находились.

– Были земля, деревья, вкусные плоды… – заговорил Сложный.

– Ты о чём? – нетерпеливо спросил Иван, ибо упоминание о наличии обильной пищи напомнили ему о голоде, что стал терзать его нестерпимо.

На что они надеялись с Джорданом, бросаясь в прошлое налегке, без запаса еды и воды, он теперь не мог припомнить. Даже не подумали о том. Всё-таки перемещение в облаке резко отличалось от обычной ходьбы по дороге времени. Становясь на неё, всякий ходок представлял себе сложности этой дороги, поэтому экипировался соответствующим образом. Входя во временной кокон, Иван не чувствовал такой необходимости. В нём было тепло, уютно, так что мысль о еде как-то превращалась в ненужную заботу, а проще: Иван стал рассеянным, если это касалось такой мелочи, как запас еды в дорогу.

– Так говорят те, кто должен помнить о жизни предков. Он помнит, – подсказал Ждущий.

– Да, вкусные плоды, это хорошо, – согласился Иван, глотая слюну. – Давайте вернёмся немного назад, в будущее. Я покажу, а вы смотрите.

Облако медленно – столетие в минуту – поплыло во времени. Прозрачная оболочка позволяла видеть эволюции воды и суши. Островки поднимались вверх, волны теперь не могли перекатываться через них, давая возможность растительности укрепиться вначале на верхушках, а потом сползти вниз. Постепенно стали просматриваться перемычки. Наконец, миниатюрный архипелаг превратился в причудливо изрезанную как береговую черту, так и по вертикали рельефа, остров, а вдалеке стал просматриваться берег другого, значительно большего клочка суши среди океана.

У в"ыгов со зрением в атмосфере были проблемы, так что Ивану пришлось комментировать происходящие перемены.

Второй выход из облака и погружение в воду, вызвало у посланцев племени полное удовлетворение. У Ивана – тем более.

– Нашли? – первое, что спросил Ивана Джордан.

– Как будто. Что тут у вас?

– За час-то? Да так… – замял ответ фиманец.

Иван не обратил внимания на его несколько взволнованный вид, так как прислушивался, о чём соплеменникам вещает Сложный.

– …там есть земля, деревья с вкусными плодами, а воды обильны едой, даже…

Иван хмыкнул: где это он там видел вкусные плоды? Или что для них вкусное, для нас несъедобное.

– Есть хочется.

– Да почти всё уже готово!

– Так чего тогда комедию ломаешь? – Иван посмотрел на Джордана сверху вниз, отчего тот втянул голову в плечи.

– Сюрприз готовил, – проговорил себе под нос фиманец. – Сюрпризы, они, сам знаешь, могут свалиться прямо на голову…

– Не темни! Есть хочу! Где?

– Да вон же! Имей в виду, не я, а они сами костёр развели, сами еду нам готовят. Вон, видишь, жарят?

Два в"ыга, неуклюже ползая вокруг костра, длинными палками управляли огнём, стараясь отстоять от него как можно дальше. Огонь для них – явление не нужное, но эти двое управлялись с ним виртуозно. Что они там обжаривали, не столь суть важно, зато запах притягивал людей. Они бесстрашно, на взгляд, земноводным созданиям, приблизились к костру, вынули своеобразные шампуры, воткнутые в песок вокруг огня, и, особо не утруждая себя заботами, что они, собственно, едят, быстро проглотили хорошо прожаренное мясо какого-то животного.

В"ыги молча следили за их действиями. Кто знает, но, по-видимому, от этих нечаянных зрителей потом возникнет легенда о Том, Кто Останавливает Время. Будут рассказывать о его огнепоклонстве или назовут ещё Властелином Огня…

Джордан, оголодавший не меньше Ивана, ел, обжигаясь и прикрывая левый глаз. Иван, делая то же самое, заметил:

– Жуй, как следует! А то подавишься.

– Надо торопиться, – сквозь полный рот Джордан старался проговорить странную фразу внятно.

– Угу! – качнул головой Иван, начинающий ощущать блаженную сытость. – Тебе-то, зачем и куда торопиться? В Фиман?

– Куда, теперь уж и не знаю, – Джордан вытер жирные пальцы о пучок травы, пробившейся сквозь песок, критически осмотрел их. – Да и зачем – тоже. Всё бывает…

Фиманец что-то не договаривал. Это можно было заметить по его суетливым движениям, в нежелании встречаться с взглядом Ивана.

Иван вдруг почувствовал какую-то неприятность, связанную с непонятным поведением Джордана. Он отбросил недоеденный кусок, поискал под ногами траву, не нашёл, брезгливо облизал пальцы.

– Вкладывай, что случилось?

– Ты КЕРГИШЕТ. Тебе виднее, – промямлил Джордан.

– Да что мне виднее? – недоумение Ивана переходило в настороженность, а Джордан ходил вокруг да около.

– А ты оглянись. Разве ничего не заметил?

Иван повёл глазами по округе. Ничего примечательного. Сложный и Ждущий продолжали «агитировать» соплеменников на переход в прошлое, где много еды. Чистый и Странник тоже подсказывали подробности.

Впрочем…

– Там что-то новое, – указал он в сторону, где до того находилась небольшая ложбинка между холмами, один из которых стал словно наполовину ниже.

Кроме того, холм покрывала растительность. Сейчас она словно приподнялась над ним, или вершина холма оторвалась от неё.

– Вот-вот, – подхватил Джордан. – Я давно заметил… Ты смотри, смотри! – закричал он и приник к Ивану, ища защиты. – Это же… Это же мивакуки!

– Похоже.

– Не зря их, думаю, принесло… на нашу голову. А нужно нам это, сам посуди.

– Помолчи!

– А я что? Зато они там нас опять заставят…

– Да ты можешь помолчать? Накруз скоро реализуется, тогда и будем гадать.

Появление острова мивакуков напугало в"ыгов. На берег словно обрушилась волна и смыла их, лишь несколько любопытствующих голов осталось над водой.

Нет мира во временах

Накруз, сотрясая землю, рос, будто вылезал из недр, стряхивал с себя местные напластования, обретали знакомые очертания дорожки и постройки. А на самой вершине показались силуэты людей. Их там было пятеро.

– Жулдас, поди, – неодобрительно буркнул Джордан. – Ещё кого-то подобрал. Мало ему было, так ещё кого-то таскает за собой. Где только находит?..

Ворчание Джордана отвлекало, но и совпадало с интуитивным предположением Ивана: не зря их принесло именно сюда, где он сейчас находится. А ведь мивакуки должны были вернуться к своим изначальным истокам, то есть миллионов за сто пятьдесят лет в прошлое, где хырхоро им уже не могло мешать жить. Однако что-то вновь их погнало в будущее, и ни куда-нибудь, а к нему.

Люди с острова мивакуков бежали к ним. Отставая от них и припадая на ногу, бежал Жулдас; Иван узнал его. С оглядкой на него, легко бежала Иката. А впереди них – молодые парни. Их головы то выстреливали вверх – шея неправдоподобно вытягивалась и утончалась вполовину, то опадала и погружалась в плечи, отчего они становились то выше, то ниже ростом: невероятные движения для бегущего человека, но они это проделывали виртуозно.

– КЕРГИШЕТ! – звонко кричала Иката.

– КЕРГИШЕТ! – вторил ей бегущий впереди всех красивый молодой человек. – Это я! Мау-ма!

– Я же говорил, – бубнил Джордан.

Что ему не нравилось – было совершенно непонятно. Вероятнее всего, исконно заложенный в него дух противоречия. Не нравится – и точка. Что не нравиться? А всё, что не по нему в данный момент времени. По сути своей, своеобразный каприз, для которого названия нет, поскольку он индивидуален.

Иван подался к Икате и Мау-ма, как рядом колыхнулся воздух, в сумеречно-туманном клубке заметались тени, превратившиеся в Нардита и его неимоверно разросшуюся свиту, вооруженную чем попало: от дубин и луков до стрелкового оружия времён Петра Первого.

Люди с накруза остановились, пропуская Жулдаса. Он бесцеремонно протолкался сквозь неустойчивую в этом мире рать Нардита и припал к ногам Ивана.

– КЕРГИШЕТ, ты, наконец, пришёл! – воскликнул он, и уткнулся в колени Ивана.

Нардит, одетый лишь в потрёпанную юбку из овечьей шкуры мехом наружу, босой и голый по пояс, словно уточнил выкрик Жулдаса.

– Ты пришёл вовремя, – сказал он.

Джордан прыгнул за спину Ивана, а Иван, оглушённый переменной, вдруг возникшей вокруг него, первое, чем отреагировал на всё это, так тем, что возмутился поведением Жулдаса.

– Встань! Ты! – он рывком поднял его на ноги. – Какого чёрта?

– Всё, КЕРГИШЕТ, всё, – бормотал Жулдас. – Теперь всё будет хорошо. Ты пришёл!

Иката также оказалась рядом с ними. Глаза её лучились. Мау-ма из-за строя свиты Нардита приветливо махал руками. Что-то высказывал Джордан.

– Что произошло? О чём вы? – Иван, наконец, смог спросить Жулдаса, но при этом он смотрел на Нардита.

Нардит менялся на глазах, то, принимая вид бесформенных натёков вместо фигуры, то стройность юноши, одежда на нём меняла цвет и фасон, укутывая его порой с ног до головы, а чуть позже оставляя полуголым. Только его плоское лицо с ушами, похожими на крылья громадной летучей мыши, оставалось стабильным.

– Хырхоро! – сказал Жулдас.

– Нет! – не разжимая рта, отверг предположение ходока Нардит. – Старое Время. Тебе надо встретить его. Не пустить…

– Ничего не понимаю, – искренне воскликнул Иван и тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение.

– Да, не знаешь…

Нардит колыхнулся, на мгновение потускнел вместе со своим окружением, и вновь обрёл очертания. На нём была нахлобучена ковбойская шляпа, свита его рассеялась в небытии.

– Да, не знаешь, – продолжил он. – Но никто не знает. Тебе надо узнать… остановить… не пустить…

– Но как? – в отчаянии вопрошал Иван, готовый схватить Нардита за грудки и вытряхнуть из него нужную информацию.

Растаявший в воздухе Нардит, вернулся, воплотившись в лысую обезьяну.

– Надо собрать защитников Твоего Времени и встретить…

Нардит осел и исчез, словно провалился сквозь землю.

– КЕРГИШЕТ, зачем он приходил? – дёргал Ивана за рукав Джордан. – Он что-то говорил?

– Говорил, да ничего толком не сказал, – сердито отозвался Иван. – Ни много, ни мало, а надо остановить Старое Время. Вот так-то!

– Старое?

– Вот именно. А что оно собой представляет, придётся узнавать нам самим.

– Но почему Старое?

– Ты меня не слышишь, что я говорю? Не знаю я… Одно знаю, что оно боится будущего.

– А-а… – протянул Джордан и поджал губы, считая ответ Ивана не полным, что-то скрывающим в себе. – Потом расскажешь?

– Да ничего я тебе не расскажу. Может быть, Жулдас, ты что-нибудь знаешь? Что говорят мивакуки?

– О, КЕРГИШЕТ. Мивакуков нет. Их кто-то превратил в ползающих зверей. Страшных. – Жулдас обозначил на лице маску ужаса, когда-то пережитого им. – Мы едва от них отбились и ушли сюда, к тебе. Мне чуть ногу не откусили…

– Что? Но накруз? Как же вы без мивакуков?

– Это теперь умеет Мау-ма.

– Да, я умею, – подтвердил брат Икаты. – Хорошо умею.

«Всё! – подумал Иван. – Я или сплю, или схожу с ума, или, что ещё хуже, вся эта чертовщина – чистая правда. Непонятная, но правда… Наверное, правда… А если правда, то… Что от него-то требуется? Остановить Старое Время. Так. Может быть, оно-то и наделало из мивакуков каких-то безмозглых тварей, напавших на Жулдаса. Хотя Жулдас упоминал хырхоро. Зато Нардит отверг его утверждение…

А остановить можно будто бы защитниками Моего Времени…»

Кроме ходоков во времени никаких других защитников Иван не знал.

Их собрать – дело безнадёжное, так как неведомо, где они сейчас находятся там, в далёком отсюда будущем. Сколько опять понадобиться трудов на отыскание, уговоры, а потом пробивание сюда…

Одна только эта мысль могла бы расслабить Ивана и напрочь отбить желание, что-либо предпринимать.

Но ведь он уже может! Чувствует! Ощущает, как Время, его Время, не только течёт и сиюминутно увлекает его за собой, но и связано с ним так, что поверни он его вспять, и оно подчинится ему. Оно расступиться перед ним, пропуская в любую точку зоха. Оно высветит все свои закоулки…

– КЕРГИШЕТ! КЕРГИШЕТ! – взывал к нему Жулдас. – Это наши сыновья, – и указывал на двух парней лет по пятнадцати. – Их зовут Ербаш и Инда.

– Да, да, – Иван рассеянно скользнул взглядом по ладным фигурам сыновей Жулдаса и Икаты, взявших от них всё лучшее: стройность, миловидность, мускулистость. – Но сейчас я попробую… – Он резко крутнулся на месте, вдавливая сапоги в утрамбованный прибрежный песок. – Отойдите от меня все! Быстро!..

Они не поняли его, Джордан вообще прильнул к нему, думая, что Иван уйдёт на дорогу времени и бросит его опять одного здесь. Пришлось его силой оттолкнуть.

Иван торопил их, так как его сознание, а вместе с ним и он сам как будто взорвались и брызнули в будущий пространственно-временной континуум широким веером.

Оно высветилось, в нём замелькали тёмные точки, они росли, прояснялись и обретали облик ходоков, известных Ивану. Он видел их лица и мысленно настаивал: ты… ты… ты…

Указанные им ходоки один за другим стали появляться на берегу лежбища в"ыгов. Их недоуменные вскрики и полные ужаса ахи отмечали только невольные зрители в лице Джордана и семейства Жулдаса. Джордан, несмотря ни на что, хотел быть как можно ближе к Ивану. Лавируя среди теней и уже обретших реальный облик ходоков, он почти достиг своей цели, как ревущий от возмущения дон Севильяк сбил его с ног. Не успел он встать и высказаться по поводу обидчика, так бесцеремонно с ним поступившего, как мгновенно выскочившая из небытия Шилема выплеснула ему своё возмущение, поскольку Джордан первым оказался с нею лицом к лицу…

Птичкой выпорхнул Пэбэ, Кристофер, и замахал ручками. Закудахтал, что-то объясняя или выясняя, забегал от одного ходока к другому…

Арно объявился не один: обхватив его шею руками, на нём висела и вскрикивала от неожиданной транспортировки Храза. Оба были в неглиже…

Словно упал с высоты отец Ил-Лайды – Гирба-Сех-МирГунн…

Одеяние Дигона даже не стряхнуло дорожную пыль, а на его озабоченном неизвестно чем лице не высохли подтёки пота…

Уленойк с Пириком на плечах как будто вышагнул именно туда, куда намеревался это сделать, но к своему неописуемому удивлению очутился не там, где хотел. Однако попытка вновь вернуться на дорогу времени не удалась. К тому же Пирик быстрее сориентировался и узнал Ивана…

Здесь собирались практически все, кого Иван вёл через тромб в Кап-Тартар.

Но ничего и никого не видел Иван.

Он искал Симона и Сарыя, но не находил. А в точке существования его квартиры клубился серый ком, словно от дымовой шашки. Ивану стоило труда пробиться через заслоняющий полог, явно наведённый тейшами. Но явно не теми, кто поддерживал Ждущего. Их фигуры, в этот раз в тёмных балахонах, он разметал в разные стороны. Там, внутри серого образования, находились его Учители, застывшие как восковые изваяния в нелепых положениях. Сарый вжимался в стену, его широко раскрытые глаза видели что-то ужасное. Симон же держался своей любимой позы: прямая спина, колени сведены, ладони полжены на бёдра. Однако весь он подался рискованно назад, едва не падая на спину, на его лице читалась обречённость.

Иван не стал заниматься их обидчиками, придёт время – разберётся, кто это вновь посягнул на них. Быть может, новые «удильщики»? Он подался к Учителям всем телом, вытянул перед собой руки и выхватил из ловушки сюда, во время последних в"ыгов.

Для него этот перенос произошёл без усилий, как бы само собой разумеющееся действие. Но не то видели ходоки, толпящиеся в отдалении от него. В этот момент Шилема, высказав Джордану все свои претензии, попыталась приблизиться к Ивану, но была отброшена жёстко и далеко. Только песок спас её от серьёзных ушибов.

Ходоки видели…

Вот КЕРГИШЕТ, окружённый лёгким флёром, вдруг резко повернулся и стал вытягивать перед собой руки, тело его начало уплощаться и на мгновение превратилось в тень и тёмной полосой метнулось через залив. И тут же вернулось в прежнее состояние, но в руках он держал Симона и Сарыя. А там, где его выброс линией пришёлся по суше и воде, появилась ледяная дорожка. На земле – серебристая стежка, а на воде – ледяная тропа.

На ходоков повеяло холодом.

Каков след остался во времени – можно было только предполагать…

Иван разжал занемевшие руки. Учители упали ему под ноги. Лишь после этого Иван обрёл чувствительность и оглядел потрясённых ходоков.

– Ваня, – подал слабый голос Сарый и стал подниматься. Иван подхватил его и помог встать на ноги. – Мы уже думали… Симон?

– Здесь.

– Кто они?

– Наверное, «удильщики»… Оставь пока вопросы, Учитель! Будем разбираться сообща. Слушайте все!

По-армейски отданная Иваном команда оборвала гвалт, поднятый ходоками, всё ещё не осознавшие внезапного своего появления в тесном кругу. В принципе нарушались все вековые обычаи, существовавшие в среде ходоков во времени: долгое обсуждение места и времени сбора, постановка вопроса – надо ли вообще собираться и кому это нужно? А тут в одночасье, без спроса, хотят ли они встретиться, и зачем – полная темнота. Та же темень и неприятности рискнувшим стать здесь на дорогу времени.