Бывшие

Это было наше поражение.

Обычная, черт возьми, скидка уделала нас, шестерых парней. Конкретно меня это бесило и… заводило. Я чувствовал, что это была игра между двоими, и поражение касалось меня и этой строптивицы.

Она. Меня. Уделала. Так мы познакомились.

Пока я приходил в себя и пинал мяч, волейболистки покинули зал. Видимо, не стали связываться с раззадоренными горе-игроками и под тихую смылись, а мы ведь действительно были раззадоренными.

Ко мне подошел Борисов, старый приятель, и положил руку на плечо:

– Ты видел, как эта рыжая играет? Интересно, она везде такая… активная? – ухмыльнулся он.

– Закройся.

Я молча скинул его руку, бросил мяч и вышел из зала. Играть резко расхотелось, зал был уже не нужен.

Мне нужна была рыжая.

Сейчас. Прямо сейчас!

И я пошел именно к раздевалкам, где и застал чертовку врасплох.

Глава 7

Эля

– У меня есть предложение, Эля. Я помогу тебе справиться со всеми финансовыми проблемами, но взамен я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Что?..

Стать его женой?!

– Уходи.

– Что? – усмехнулся Бестужев.

– Уходи, Дим!

Он медленно приближался, но я не отходила. Я не чувствовала в нем опасности, мне лишь было неприятно находиться рядом с ним в непосредственной близости. Как и всегда.

– Ты всегда была такой непреступной, Эля, но не кажется ли тебе, что время поменялось?

Не нравится, мне все это не нравится. И брат его никогда особо не нравился, потому что взгляды его я ловила постоянно. Недобрые взгляды, и в этом они с Олегом были совсем не похожи.

– Уходи, – повторяю.

– Все может поменяться, Эля, и тогда я буду готов предложить тебе свою помощь. Если ты согласишься стать моей женой.

Дима смотрит на меня, пронзая своим острым взглядом, а я начинаю ощущать неладное. Чуйка не подводит меня, ведь вскоре на территорию въезжает автомобиль родителей Димы и Олега.

Вся семья Бестужевых была в сборе. И все они не упустили возможности передать мне слова своего юриста, который говорил о моих птичьих правах в этом доме.

Особенно его мама, Анастасия Даниловна:

– Или неужели ты думаешь, что сможешь обойти закон? Там даже не подкопаться юридически, Олегу все перешло по наследству.

Помимо тоски я начинаю испытывать глухую ярость, ведь цели Олега становятся понятными как дважды два. Это такой своеобразный последний способ его заботы обо мне? О нас? Заставить меня выйти замуж за своего брата?

– Наш сын всего лишь хотел позаботиться о тебе, разве в этом есть что-то плохое? – вступил в диалог Михаил Иванович, а его жена лишний раз поддакнула.

– Михаил Иванович! Разве в этом есть что-то хорошее? Как я смогу… стать женой брата своего мужа?

Мне сложно противостоять всей семье Олега без его поддержки. Это очень сложно, я будто ломаюсь. Справа Дмитрий напирал все больше и больше:

– Я хочу, чтобы ты прислушалась. Ты ведь понимаешь, Эля, что ты можешь оказаться безо всего, чем ты так дорожила? Да, ты единолично владеешь дорогой машиной ценой в квартиру, которую тебе подарил Олег, ну а дальше что?

В глазах все плывет, но я не позволяю никому из них ко мне приблизиться. Не помню, как именно послала всех к чертям, но я кричала. Кричала, что люблю только Олега и никогда не предам его память браком с его братом.

Когда родители ушли, Дмитрий не поспешил за ними. Он был в ярости и снова схватил меня за руку, причиняя дискомфорт.

– Эля… – его глаза недобро загорелись.

А в следующую секунду Бестужев дернул меня на себя.

– Заметь, Эля, что потом я не буду таким щедрым! Либо ты в ближайшие месяцы выходишь за меня замуж, и мы начинаем жить семьей, либо ты останешься безо всего. А если будешь хорошей девочкой, станешь иметь долю в фирме…

– А не пойти бы тебе к черту?!

Мрачный, взвинченный и жутко опасный Бестужев вышел следом за родителями. Сегодня я выстояла, но что будет, если они придут сюда жить, чтобы выжить меня и принудить к браку?

Куда мне пойти? С чего начинать? И чем платить частному детективу, который уже взялся за работу, взяв с меня немаленькую предоплату?

Я понимала, что Олег приложил все усилия, чтобы я вышла замуж за его брата и никогда бы в этой жизни уже не смогла вернуться к Артуру. Но откуда Олег мог предположить о том, что с ним что-то случится?

И каким образом сюда вплетен мой бывший, его возвращение и случившееся на стройке?

Мои мысли прерывает звонок в дверь, а сам гость, судя по настойчивости, явно не собирался уезжать.

Артур

Я почти подъезжал к ее дому, но воспоминания о той игре не оставляли меня…

Мне нужна была рыжая.

Сейчас. Прямо сейчас!

И я пошел именно к раздевалкам, где и застал чертовку врасплох.

К тому моменту, когда я проходил мимо женской раздевалки, из нее выходила последняя. К вечеру в коридорах университета становилось безлюдно и довольно темно, но ее рыжие волосы я смог разглядеть.

Бестия потушила свет изнутри и вышла в коридор. Ее ноги были обтянуты уже не шортами, а безумно обтягивающей юбкой. Законно ходить так офигительно, черт возьми?!

Послышался шум. На пол что-то упало, но моего появления бестия не заметила.

– Блин, – чертыхнулась девица и опустилась на корточки в поисках потерявшейся вещи.

Тем временем на моих губах расцветала демоническая улыбка.

Я приблизился запредельно близко, когда рыжая почувствовала чужое присутствие. Она подняла голову и издала лишь испуганный вдох.

– Это ты?! Самоуверенный мажор, – хмыкнула она так, словно не испугалась моего появления.

Рыжая продолжила искать потеряшку. Она светила своей кнопочной нокией, а я держал в кармане шорт новомодный айфон с фонариком, и у меня не было никакого желания помогать ей в поисках.

Когда глаза привыкли к сумраку, я внезапно протянул свою руку к ее волосам. Внезапно даже для самого себя, потому что это сделал не я, а инстинкт. Инстинкт желания дотронуться до нее.

Рыжая вздрогнула и настороженно посмотрела на меня снизу вверх. Ей не понравилось такое положение вещей и она захотела подняться, но я ловко поймал ее за подбородок. И зафиксировал в таком положении.

Ведьма не отводила от меня взгляда, как загнанная лань перед хищником.

– И чего ты смотришь на меня так?! – шепчу, глотая воздух и не насыщаясь им.

– Я? Как? – ее хриплый голосок не стереть из памяти никогда.

Я сжал челюсти, не спуская с нее глаз, и в этом холодном коридоре вмиг стало тесно и жарко.

Что за черт происходит?!

Большим пальцем я коснулся ее нижней губы, и тут мой разум поплыл:

– Как твое имя, рыжая? – с шумом втягиваю воздух, а у самого скулы сводит от желания так и смотреть на нее вечность.

– Вот еще!

Она непроизвольно облизнула свои губы и дернула головой в попытке скинуть мои пальцы со своего подбородка. Тогда я усилил контроль и положил вторую ладонь ей на макушку, не позволяя сбежать.

– Найду ведь… – пригрозил я, чуть надавив на ее нижнюю губу.

– А ты найди сначала. И отпусти меня немедленно! – я уже понял, что ей палец в рот не клади.

– Найду и накажу. Имя говори, рыжая. И на каком курсе, – поторопил я ее.

Сзади уже послышались шаги, парни тоже сдулись после поражения.

– Я тебя сейчас на плечо закину, и мы будем говорить в моей машине, – пригрозил я.

Мне чертовски не хотелось, чтобы парни увидели ее вот в таком офигительном для меня положении, да и к тому же в этой чертовски понравившейся мне юбке.

Рыжая, наконец, нашла потерявшуюся вещь. Все так же, не спуская с меня глаз, она нащупала ручку.

О ручке я узнал, когда почувствовал острый предмет на своей коже и дернулся от боли. Хоть и от небольшой боли, но весьма ощутимой, и это заставило меня выпустить рыжую из своих рук.

Вот чертовка!

Дала деру, пока я морщился, сыпался проклятиями в адрес рыжей ведьмы и прижимал больное место в зоне икры.

И я ее нашел. На следующий день, кто бы сомневался, я уже знал о ней все, и от ее имени, как от ее рыжих волос, у меня пошла кругом голова.

Разве может быть что-то прекрасней имени – Эля?

Может. Для кого-то – может, но моя вселенная замкнулась на ее огромных глазах, копне огненных волос и имени – Эля…

Меня дико штормило каждый раз, когда мы встречались в стенах университета. И возле стен университета. И на его подоконниках. Везде, где можно было притеснить ее стройную фигуру и напомнить непослушной о том, что я обещал найти ее и напомнить о своих обещаниях. И наказывал поцелуем, в ответ получая пощечину.

Рядом с ней я чувствовал себя заведенным будильником. Натянутой струной. Бомбой замедленного действия. И это выносило абсолютно все.

Я не хотел думать о другом развитии событий, где я бы не решил поиграть тем вечером в университетском зале. Где я бы не познакомился с Элей, не сыграл с ней в волейбол и никогда бы не начал замечать ее рыжую макушку среди множества студенток.

Потом всегда замечал. И жить без нее уже не мог. И без ревности своей уже тоже не мог.

И когда она замуж за Бестужева выходила – тоже жить не мог, потому что Эля зашла в мое сердце и закрылась там изнутри, никого не впуская. Чертовка!

И сейчас я без нее не могу, и все годы я не жил, а существовал, тешась воспоминаниями и нашими переписками, которые сохранились в моем телефоне.

Без Эли не могу. Не хочу. И не буду.

Я намерен ее вернуть – полностью, всю, с руками, сердцем и с рыжей копной волос. ВСЮ.

Поэтому ее мужа нет в живых. А я – есть. И даже ближе, чем она думает.

Глава 8

Эля

Внезапно на пороге моего дома появляется Артур.

Он заверяет меня, что приехал ненадолго и что у него есть нечто важное для меня.

Хоть как-то пытаюсь унять свое сердце от волнения, но при виде Шахова все равно спокойствие сходит на нет. Лишь в последнюю секунду успеваю смахнуть влагу с глаз. Артур хмурится – жест замечен.

– Здравствуй, Эля.

– Здравствуй. Как ты узнал, где я живу? – шепчу я.

В дом его не пускаю, ведь для меня это некий барьер – пустить мужчину в дом, который принадлежал моей семье. Хоть и бывшей…

Артур отвечает честно:

– Поверь, это несложно. Как минимум, ты села в такси, заказанное мной.

Узнаю того мальчишку, который сейчас превратился в мужчину, но оттого его металлический стержень, не покореженный годами, никуда не делся.

– Не пустишь?

Встречаю его взгляд и мне хочется отступить назад, уйти, позволить ему приблизиться. Казалось бы, мы были вместе не так много времени, но как глубоко мы друг у друга засели. Чертовски глубоко.

– Я выйду во двор. Поговорим там.

Хватаю штаны, куртку и поспешно выдвигаюсь в сторону сада, где мы укрываемся от ветра под крышей одной из беседок.

Я стараюсь не смотреть на Артура, ведь это чертовски сложно. Я не понимаю, куда нас заводит судьба, но также я четко осознаю, что это шанс. Шанс когда-нибудь рассказать Артуру правду. Когда-нибудь…

Артур не пытается меня коснуться, четко соблюдая дистанцию, но его взгляд эти дистанции не соблюдал – он крушил границы между нами, выстроенные годами. Его взгляд выражал не праздное любопытство, он выражал… вопрос, который мог помешать его интересам. Вопрос:

– Джип отъезжал от твоего дома. Кто это?

Только какие интересы были у Артура в отношении меня? Черт возьми, какие?

Артур

Я сначала спросил и только затем подумал: какое я имею право задавать подобные вопросы? Читаю по глазам Эли, что она догадалась – мне действительно было не все равно.

– Это брат Олега.

Брат? Что он хотел? Зачем приезжал? Все эти вопросы роются в моей голове, но Эля немногословна, а я не имею право претендовать на эту информацию.

Только выясню по своим каналам, что сейчас происходит в их семейке, но лишь для того, чтобы убедиться в Элиной безопасности. И еще немного – чтобы утолить любопытство.

Чем больше я нахожусь рядом с ней, тем больше меня затягивает в пучину прошлых чувств. Тем становится тяжелее, и мой взгляд на Элю становится тяжелее. Я вижу, как она остерегается меня, потому что… ничего не забыла.

Не забыла, как бросила меня.

Как вышла замуж за другого.

И она не забыла, насколько я был зол.

Стискиваю руки в кулаки, переводя взгляд на их немаленький дом. Да, этот тихоня быстро добился высот и смог обеспечить достойную жизнь для Эли…

Но в наши студенческие годы он не представлял из себя ровным счетом ничего. Как и я, мажор и сын богатого отца. Но то – было тогда.

– Этот дом нам оставил его дядя, – зачем-то поясняет Эля.

Понятно. А чего он добился сам? Эти вопросы разъедают сознание.

– Я бы весь мир к твоим ногам…

– Не нужно, Артур, – срывающийся шепот.

Не нужно… Тебе это не нужно, Эля. Я совершенно забыл.

Но следующие ее слова вселяют в меня жизнь:

– Попозже, ладно? Пожалуйста, дай мне время прийти в себя. Мне есть, что тебе сказать, Артур.

Не замечаю, как у меня открывается второе дыхание. Мне хочется ее коснуться, но Эля просит время. Время, чтобы о чем-то мне сказать… только о чем?

Впрочем, я ждал пять лет, так чего мне стоит подождать еще пару чертовых недель?

Вот и славно.

– Я хотел кое-что тебе отдать.

Эля напряглась. Ее ресницы дрогнули и опустились, а свои тоненькие руки она спрятала в карманы, но перед этим я заметил блеснувшее кольцо на безымянном пальце.

Прошло ведь два месяца, она планирует его снимать?

Черт, опять слишком спешу. Пусть носит… пока.

Я достал из внутреннего кармана вещь, которая должна была принадлежать ей.

– Артур… Что это такое? – это не голос, это ее выдох.

Эля растеряна и, может быть, даже напугана увиденным кольцом, поэтому спешу объяснить:

– Я дам тебе время, но я больше не могу хранить это у себя и жить с этими мыслями один. Тебе нужно время подумать, но подумай с правильными мыслями, Эля.

Пока она находится в растерянности, я без разрешения беру ее за руку. Она податлива, она не понимает, что происходит, а я стараюсь не сводить с нее глаз, чтобы не упустить момент и надеть кольцо.

– Что ты делаешь? – заторможенно шепчет она.

Пусть она снимет его потом, пусть выбросит, но эти эмоции на ее лице – когда она вспоминает прежних нас – они доводят меня до безумия и заставляют творить нереальные вещи.

– Тогда, до твоего исчезновения я купил это кольцо. Я собирался сделать тебе предложение.

Девочка взволнованно кусает губы, а затем резко одергивает руку. На ее пальце блеснуло мое кольцо.

– Зачем ты напоминаешь мне об этом?

Играю с ней, очень нехорошо играю на ее эмоциях.

Заполучаю ее душу. Нечестно, но на войне все средства хороши, не так ли?

– Разве я напоминаю? Ты спросила, что я делаю, и я ответил.

Она держит руку так, словно это не ее часть тела. То и дело порывается снять кольцо, но чего-то боится.

– Ты можешь его снять. Можешь выбросить. Эль, хоть что можешь сделать с ним. Я клянусь тебе, что это кольцо было куплено пять лет назад. Моя мама – тому свидетель.

Вскоре я оставляю ее одну посреди холодного сада. Напоследок кладу руку на ее плечо, касаясь указательным пальцем ее тонкой ключицы. В воздухе рядом с ее затылком оставляю поцелуй, обдувая горячим дыханием.

– И еще… моя мама хотела бы увидеть тебя. Подумай об этом на досуге.

Эля в растерянности, но я хорошо знал ее. Когда она придет в себя, она начнет сопротивляться, но сейчас моя девочка особенно нежна и беззащитна. Я не уверен, но мне кажется, что сегодня я добрался чуть дальше, чем планировал, и это определенно хорошо.

– Иди в дом, Эля. Сегодня ветрено.

Глава 9

Эля

После отъезда Артура находиться дома одной было невыносимо сложно.

А еще мысли… мысли просто разъедали все живое, а воспоминания не давали проходу чему-то светлому. Какую все-таки шутку сыграла судьба – шутку с девочкой, которая просто хотела семью, но любила того, который к ней был не готов.

Я так думала.

Я так ошибалась.

Я опускаю взгляд на свои пальцы, но рука не поднимается снять его. Кольцо, купленное в нашем совместном прошлом. Пять лет назад.

И если его слова – это правда, то судьба сыграла очень злую шутку.

…Увидев на тесте две полоски, я забоялась признаться в этом Артуру, а под рукой всегда был надежный друг Олег. С ним мы познакомились чуть раньше, когда я подавала документы на поступление, но он всегда был другом, не более. Поэтому, пока я избегала встреч с Артуром, первым, кому я все рассказала, был Олег. Он и предложил мне своеобразную помощь.

Сейчас понимаю, своеобразную.

– Ты ведь не думаешь, что такому, как Шахов, нужна семья? Он только посмеется над тобой, Эля. И опозорит на весь университет.

Олег взял мои руки в свои и впервые я увидела в нем не просто друга. Впервые, когда он предложил первой бросить Артура и выйти за него замуж.

– Я должна попробовать. Хотя бы расскажу ему о беременности, чтобы успокоить сердце и совесть. И, если он откажется от нас, тогда решу, как быть дальше… – решила я.

– Либо ты его бросаешь, либо он тебя. Только во втором случае еще и с ребенком, и с позором. Для такого мажора, как он, нет любви, нет семьи, нет детей. А я готов подарить тебе все это.

Олег давил на больное. Он готов был подарить все то, о чем я мечтала, и ведь теперь еще мечты затуманились вынужденными обстоятельствами.

А еще… Олег не говорил слов о любви, он предлагал семью. С Артуром все было иначе, и есть вещи, которые я не пойму до сих пор: любил ли меня Олег или просто он столь же сильно хотел семью?

– Тебя уже два месяца в университете нет. Ты заявишься, а он тебя знать забыл. Эль, будь все иначе, он бы тебя нашел. Ты понимаешь? С его деньгами это вообще не проблема.

– У меня нет ничего, чтобы меня найти. Я просто сняла другую квартиру, это невозможно вычислить, – отчетливо понимаю я.

Олег задумчиво потер переносицу. Он был расстроен.

Я отказывалась от помощи Олега несколько недель, но последним аргументом Бестужев выдал то, что меня погубило:

– Ты уже долго не появлялась в университете. Ты думаешь, Шахов поверит в то, что ты беременна от него?

Мой взгляд резко и до боли меняется, и меня начинает колотить. Я не появлялась в университете несколько месяцев, и как теперь я докажу Артуру, что… люблю его?..

А еще через 3 месяца я потеряла ребенка. К счастью, тогда рядом со мной оказался Дмитрий Бестужев. Он быстро отвез меня в больницу, но было уже слишком поздно…

Не в силах сидеть в нашем с Олегом доме, я нашла контакт юриста и назначила ему встречу.

Пахомов Роман Альбертович был другом нашей семьи, и Олег часто советовался с ним по вопросам фирмы. Важно было то, что Пахомов был профессионалом своего дела, практикующим специалистом, у которого проигранные дела – скорее исключение, а не правило.

Он объяснил мне, что угрозы Дмитрия имели почву под ногами и аргументировал это, опираясь на какую-то статью из гражданского кодекса, согласно которой материальные блага, хоть и полученные в наследство во время официально зарегистрированного супружества, в состав совместной собственности мужа и жены не входят. Следовательно, я не могу на них претендовать от слова совсем.

– Если, конечно, у тебя нет справки об инвентаризационной стоимости жилплощади или фотоснимков дома до того, как ты вложила в него свои средства. В общем, если ты имеешь на руках доказательства того, что ко дню открытия наследства дом в несколько раз возрос в цене за счет твоих усилий и материальных вложений, то у тебя есть возможность оспорить это в суде. Однако, услуга стоит денег, больших денег, Эля.

Пока я приходила в себя, Роман заказал мне кофе.

– Не огорчайся, Эля. Жизнь преподносит нам такие неожиданности, оправиться от которых порой бывает тяжело, но твой случай лучше некоторых других, которые я знаю. В твоей собственности автомобиль, на который ты можешь рассчитывать в случае, если семья твоего мужа поставит вопрос ребром. Ты сможешь купить себе квартиру и тебе не придется зависеть от кого-либо.

Знаю, что глупая. Знаю, что жизнь не подготовила меня к суровым реальностям, ведь даже в детском доме меня окружали люди, не лишенные добра. Только вчера я начала пересматривать документы на имущество, и мое имя нигде не было прописано.

Я так рвалась к семье, но ничего не мыслила в ней, кроме любви… А теперь моя жизнь состоит из непонятных бумаг, завуалированных угроз Бестужева и желания остаться с крышей над головой.

– Значит, Олегу было все равно на меня, – делаю вывод.

– Твой муж был не глуп. Люди его масштаба пишут завещания, чтобы позаботиться о жене и своих близких, но, видимо, круг его близких был совсем иным. А что за дядя такой, который переписал на него недвижимость? Ты не знаешь?

– Нет… Тогда я была наивной девочкой, окрыленной браком и беременностью, когда ему припало наследство, – судорожно выдыхаю.

– Интересное совпадение… – бормочет Роман Альбертович.

Я вздохнула и попросила официанта о третьей чашке кофе. Сна не было ни в одном глазу, так я еще дальше загоняю себя…

Какой сегодня день? Неделя? Сколько я не спала?

– Я могу обратиться к вам за помощью в случае чего? – интересуюсь.

– Конечно. Я помогу, чем смогу, Эля, ты всегда была для меня эталоном хозяйки и жены. Но обещать я тебе ничего не могу при всем желании… – поджимает губы Роман Альбертович.

– Да, да… я понимаю. Знаете, у меня будет к вам еще одно дело, Роман. Только вам я могу довериться.

Я отставляю чашку с кофе, подзывая официанта. Он приносит нам счет, после чего мы с Романом выходим из кафе.

– Я хочу найти того, кто виновен в смерти моего мужа.

– Но ведь твой муж погиб, не соблюдая техники безопасности…

– Вы действительно в это верите? Я – нет. Я чувствую, Роман Альбертович, что это не так!

Вздыхаю, то и дело оглядываясь. Приблизившись к мужчине, я шепчу то, в чем убеждена на сто процентов:

– Я знаю, что есть виновные. Я уверена. Я заплачу любые деньги, если вы найдете мне этого человека.

– Зачем тебе это нужно? Олег не позаботился о тебе, Элечка, не стоит травмировать свою душу.

– Кто знает, может и мне угрожает опасность?

Роман думал недолго.

– Я свяжусь с нужным человеком. Только он может помочь тебе. Но за фото виновных и доказательства их вины он берет немаленькие суммы.

– Я заплачу.

Я хочу знать, кто видел моего мужа последним. Это странное и тягостное, но мое желание.

Глава 10

– Пока ты думаешь над моим предложением пожениться… А ведь ты думаешь над ним, Эля?

– Думаю, – сбивчиво отвечаю я.

На самом деле нет. Иди ты к черту, Дима, со своим «предложением»

Но он продолжает свою речь:

– Так вот, это время не должно быть потеряно. Наша встреча с инвесторами была запланирована еще весной, поэтому, пожалуйста, соберись и подготовься к приему.

– И в качестве кого я туда пойду?

Это было не праздным любопытством. Я хотела знать, в роли кого я, черт возьми, пойду на этот вечер?

– В качестве жены Олега, Эля.

Успокоившись и взяв себя в руки, я начала настраиваться на вечер. Так было нужно. Что делать дальше – решим дальше.

Сдержанное платье, туфли, макияж – все это требовал вечер, но я настроила это под себя – минимум макияжа, платье подлиннее, каблуки покороче, но вышло все равно неплохо. Дмитрий сказал, чтобы я добралась до ресторана сама, поскольку он сильно занят, ну а я впервые за долгое время села за руль машины, подаренной мне Олегом.

– Ты сможешь доехать на своей машине? – уточнил Дима.

– Конечно, я смогу.

Лишь бы не видеть его подольше…

Встретились мы лишь на месте. Дмитрий промолчал, оценив мой скромный образ взглядом.

– Ты готова?

– Готова к чему? Быть твоей спутницей на этом вечере?

– Этого требует ситуация. Мы остались одни, кто может помочь остаться фирме на плаву.

На лице – маска, в движениях – сдержанность и неторопливость, потому что если я начну торопиться, то появится и дрожь, и резкость, и маска сползет к чертям, обнажив мое настоящее состояние.

Состояние, где скрывалась нестерпимая тоска по прошлому, а в прошлом этом – Шахов…

Мне удавалось держать маску долгое время: и пожимая руки, и улыбаясь партнерам Олега, но в один момент мою протянутую руку пожал опоздавший. Чувствуя неладное и еще держа улыбку на губах, я поднимаю глаза и встречаю взгляд Артура.

Что?

Что он здесь забыл?!

Но следом я чувствую чужие руки на своих плечах, и Бестужев срочно уводит меня – нужно поприветствовать всех со сцены. Спину прожигает взгляд Шахова.

Маска сползает к чертям, и в моих глазах появляется туман, а на сцене я слышу фразу, которая добивает меня до конца:

– Единственные, кто может помочь осиротевшей фирме, это такой профессионал, как я, и Эля Бестужева.