Самый лучший апокалипсис

В общем, сунув текстолитовую пластинку рецепта во внутренний карман бушлата, застегнул рюкзак, помыл чужие кружки и аккуратно подмел осколки разбитой вазы, выбросил в урну. Любопытства ради, проверил квартиру через карту незеррилм – зона была не исследована. По уму, мне бы потратить пару делений выносливости и поискать здесь «предмет», но рыскать по квартире на глазах её связанной хозяйки было как-то неправильно. Затею эту я из головы выбросил. Что же касается фсбшницы, то за моими действиями она наблюдала молча, кляп больше не выплевывала, но вид имела разозленного коршуна. За каждым моим движением следила убийственным взглядом, что-то там злобно думала и пугающе скреблась ногтями о дверцу холодильника. Мне от этого её скрежета, признаться, становилось не по себе, но я присел напротив женщины. Надо бы хоть немного прояснить тетке ситуацию, а то думает обо мне фигню всякую.

– Вы, наверное, хотите меня прибить, – скорее утвердительно, чем вопросительно обратился я к разгневанной бабенке и получил в ответ утвердительный кивок.

– А когда меня найдут и арестуют, вы с меня три шкуры спустите и лично проследите, чтобы жизнь моя в местах не столь отдаленных была не сахар, – продолжил я строить картины своего предполагаемого будущего.

Снова утвердительный кивок и многообещающий, пронзительный взгляд. Жуть. Вот умеет же она страх наводить.

– Только это всё теперь не имеет смысла, – я вытащил обратно в темноту квартиры светящуюся текстолитовую пластинку, помахал у женщины перед носом. – Понимаете?

Не понимает. По глазам вижу. Хм-м, почему её подозрительно светящийся прямоугольник не настораживает? Наверное, потому что для неё это обычный кусок пластмассы и к незеррилм она не подключена. Сейчас проверим догадку. Я встал, прошел в коридор, забрал мобильник из женской сумочки и вернулся обратно к пленной хозяйке квартиры. Так, блокировка по биометрии пальца. Ну, эту преграду мы сейчас быстро обойдем.

– Смотрите сюда, – выставил я напротив её лица экран разблокированного телефона. – Видите, у вас в мобильнике появилась подозрительная низкополигональная иконка. Видите? Отлично. Нажимаем. Вот, загрузилось и теперь вы подключены к программе. Вот тут форум, тут карта города, а тут ваш профиль и личный айди…

Я вместе с дамочкой внимательно посмотрел на её порядковый номер в незеррилм. Вселенная надо мной издевается что ли? Даже айдишник у бабенки – одни шестерки. Будто передо мной не фсбшница, а сам сатана в лифчике и трусиках. Женщина тоже обратила внимание на интересное совпадение и не преминула ехидно хмыкнуть в мою сторону.

– В общем, разберетесь потом, – я выключил её телефон и положил на стол. – Главное, не удаляйте этот софт, почитайте местный форум и обязательно проверьте аукцион в девять утра. И мобильник в руки никому не давайте. Особенно, таким как я.

Не скажу, чтобы дамочка прониклась моими наставлениями, но хотя бы не мычит и слушает.

– А теперь ещё раз посмотрите на эту пластинку, – я вновь показал светящийся в темноте кухни рецепт, наблюдая, как удивленно округляются её глаза. – Эта вещь, думаю, вообще не из нашего мира. Как и этот бластер.

Я продемонстрировал ошарашенной тетке футуристический плазмоган, после чего сунул обратно в рюкзак, застегнулся, встал. Вытащив из подставки кухонный нож, положил рядом с бабенкой. Веревки свои сама разрежет. Всё, теперь можно и на выход. Будем считать, что я щедро расплатился за чужое гостеприимство и с меня взятки гладки. Уже будучи в дверях, обернулся. Обратил внимание, что небритый сожитель фсбшницы начинает приходить в себя. Немытое волосатое тело медленно ворочалось, что-то хрипело и грозно бормотало. Хозяйка квартиры на эти поползновения смотрела грустными глазами, взглядом, полным тоски и безнадеги.

Я пару секунд молча соображал, принимая решение, после чего вытащил трофейный нож. Так и быть, поможем грозной дамочке избавиться от тягостного бремени, пусть меня за это и вряд ли поблагодарят. Я скинул рюкзак, вернулся на кухню. Сопровождаемый тревожным взглядом фсбшницы, перевернул мужика на спину и, не раздумывая, всадил клинок ему в область сердца.

Украдено: 0,012 ед. памяти

Источник: человек

На долю секунды экран телефона вновь показал «хоппинг» – загадочная шкала возникла в моем профиле незеррилм и тут же исчезла. Мгновение спустя изображение перед глазами сменилось. Я вижу зеленый оттенок больничных стен, белые халаты персонала и снующих вокруг меня алкашей и наркоманов. В моих руках результаты анализов – серого цвета бумажка с ярко-красным штампом. Тест на ВИЧ положительный.

Рассудок вернулся, вынуждая разум стремительно развеять украденные воспоминания. Но я уже всё записал в блокнот телефона. Вытащив нож из затихшего мужика, поднялся, обернулся к неподвижной бабенке. Фсбшница сидит не шелохнувшись, переводит изумленный, испуганный взгляд с меня, на её мертвого сожителя.

– У него ВИЧ, – сообщаю женщине нерадостную информацию. – Он вам об этом не говорил?

Вот теперь точно всё, пора на выход.

Глава 8

В интересующей меня теме форума я все-таки пару слов написал. Честно попросил тамошних охотников за головами не страдать ерундой и бросить эту дурную затею с моей поимкой. Причиной подобного поступка являлся трофейный нож и опасения за собственное благоразумие. После убийства немытого сожителя фсбшницы тесак, такое чувство, проснулся и стал понемногу набираться сил. Проявилось это в виде тусклого багрового свечения внутри его прозрачной рукоятки и мой неожиданный настрой побыстрее отыскать следующую жертву. И хотя смертей в любом случае было не избежать, ибо я уже решил, но количество потенциальных жертв хотелось бы все-таки уменьшить. В общем, я отписался в незеррилм с соответствующим призывом, но был поднят на смех и обвинен в трусости. Народ категорично сошелся во мнении, что я «очканул и решил слиться», мгновенно воспрял духом и пообещал мне скорую расправу. На этом наше короткое общение закончилось, я закрыл форум и больше к этой теме не возвращался.

Далее, собрав волю в кулак, аккуратно выдвинулся на поиски сутулых собак. Петляя дворами, подолгу выжидая подходящего момента, перебрался в относительно спокойный район, чуть вдалеке от «Фотолюкса» и основного места событий. Выбрав подъезд старенькой пятиэтажки как точку обзора, зашел внутрь, поднялся на второй этаж, прикурил и уставился в разбитое окно, поглядывая в сторону детской спортивной площадки. Нужный мне патруль сутулых собак сейчас расположился возле детского металлического паровозика, с места не двигался и что-то между собой обсуждал. Расходиться выдры не спешили, четыре особи для одного меня были непосильной мишенью, а потому оставалось ждать и надеяться, что зубатые порождения вскоре разбредутся группами поменьше.

Вынужденный перерыв я использовал для обдумывания предстоящих действий и анализа недавних событий, а конкретно – вторую по счету кражу чужих воспоминаний. У препарированной выдры, в пельменной, нож забрал память о текстолитовой пластинке – хитрой нычке в подкладке рюкзака. У немытого сожителя фсбшницы – информацию о справке из кож-вен диспансера. Оба фрагмента чужой памяти, казалось бы, никак между собой не связаны и по своему содержанию друг на друга абсолютно не похожи. Однако, уже сейчас можно предположить, что нож в первую очередь крадет воспоминания, содержание которых бывший владелец предпочитал держать в глубокой тайне от окружающих. Короче говоря – секрет. Впрочем, выводы делать рано, нужно больше данных для статистики.

Я затушил окурок, выдохнул сизый дым в темноту за окном. Всё, пора действовать. На детской площадке осталась всего двойка перевертышей, ещё двое направились в соседний двор и лучшего момента может не представиться. Я быстро спустился, рюкзак с барахлом скинул у дверей подвала и совершенно по-дурацки, боком, направился к представителям враждебной цивилизации. Почему боком? Решил выяснить уровень внедрения сутулых собак в наше общество. Поскольку зубатые порождения незеррилм успешно выдают себя за местных, то хотелось бы узнать степень их информированности, нащупать границу, за пределами которой знания выдры о человеческом обществе заканчиваются. В общем, устроим псевдо-полицейским историко-социальный тест, проверим, в какой момент их ширма даст сбой.

Размышляя в подобном ключе, я доковылял к детской площадке. Уверен, обрати на меня внимание кто-нибудь из жильцов пятиэтажки – вызвал бы скорую. Сами посудите. За окном ночь, темно, метель и вьюга, а какой-то хмырь в бушлате молча ходит по двору приставным шагом. Ситуация как минимум неоднозначная. Но гораздо важнее как на такое поведение отреагируют выдры.

– Вы странно передвигаетесь, молодой человек, – настороженно заметили стражи порядка, стоило мне доковылять к детской площадке. – С вами всё впорядке?

– Я ветеран второй межгалактической войны, – со всей уверенностью заявил полицейским.  –  Управляя звездолетом, был тяжело ранен в копчик. С тех пор могу ходить только боком.

– Но у людей не было межгалактических войн, – осторожно протянула ближайшая собака. – И звездолетов… не существует.

Ладно, зайдем с другой стороны. Я вытащил припрятанный в рукаве лом.

– Это, – торжественно продемонстрировал выдрам фомку, – величайший артефакт человечества. Необходимо срочно доставить его в Скайрим.

– В… «Скайрим»?

На последнем заявлении полицейские неуверенно переглянулись, демонстрируя полное отсутствие знаний о компьютерных играх в частности и земной географии в целом.

– Да, к Балгруфу, – я утвердительно кивнул, пытаясь припомнить детали небезызвестного хита прошлого десятилетия. –  В Вайтран.

– А это точно… артефакт? – полицейские с сомнением посмотрели на железку в моей руке.

– Сто процентов, – подтвердил я, не моргнув и глазом.

Ближайшая выдра едва заметно подалась корпусом вперед, втянула носом воздух:

– Похоже на… обыкновенную монтировку.

– Разрешите взглянуть? – второй полицейский попытался забрать фомку из моих рук и со всей дури получил железкой в челюсть.

Удивленно всхрапнув, страж порядка без чувств рухнул в снег. Оставшись с его товарищем один на один, я приготовился повалить выдру в снег. Ожидал, что соперник потянется к кобуре, намереваясь застрелить меня из табельного. Однако, порождение незеррилм решило перегрызть противнику горло. Противно осклабившись, демонстрируя кривые, удлиненные зубы, лысая собака бросилась на меня с распростертыми объятиями. Фомка полетела в сторону, я – головой о скамейку за своей спиной, трофейный нож врагу в брюхо. Благо, готовился ко всякому и в последний момент вынул тесак из кармана. В итоге, бой продлился недолго. Выдра пустила дух быстрей, чем можно было бы ожидать, картинка перед глазами тут же сменилась.

На место заснеженной детской площадки пришел проливной дождь, грязь под ногами и всполохи молний в чернеющих небесах. Я оглядываюсь по сторонам, проверяя. На свалке никого нет. Только блеклое марево тумана у границ помойки и гигантские, искореженные остовы неведомой мне, пугающей техники. Вновь оборачиваюсь, разглядывая матовый металлический куб. Это сейф, зарыт под грудой металлолома. Раньше я уже такие видел, на других свалках. Но его не открыть, не хватит очков. Значит, прикопаю до поры, а потом обязательно сюда вернусь…

Чужие воспоминания рассеялись, возвращая меня к реальности. Я тут же вытащил телефон, печатая в блокнот обрывки ускользающих видений. Сейф, свалка, груда металлолома… Отлично, успел. В ближайшем будущем я вряд ли смогу воспользоваться этой информацией, ибо понятия не имею где искать загадочное кладбище ржавой техники. Но, когда-нибудь эта запись будет использована по назначению. Любопытно взглянуть на сейф, о происхождении которого не знают даже зубатые выдры. Кстати, это уже второе подряд воспоминание о припрятанной заначке.

Я убрал телефон, вынул трофейный нож из брюха убитого, осмотрел. Тусклый свет в рукоятке клинка на сотые доли процента прибавил в мощности. Что это за минерал такой? Кварц, хрусталь, инопланетное стекло? Если все-таки решу съездить на работу – обязательно покажу тесак нашим механикам, пусть глянут. А вдруг узнают чего интересного? Примечательно, что убийство противника ударом в живот все равно активировало скрытые механизмы оружия. Значит, для кражи чужой памяти бить строго в сердце необязательно. Может, в принципе, не имеет значения куда наносить удар? Пока непонятно.

Я спрятал нож в карман, ухватил псевдо-полицейского под руки, потащил к скамейке. Усадить мертвого на лавку оказалось труднее, чем я себе представлял. Безжизненное тело постоянно заваливалось на бок и как бы мне того не хотелось – пришлось прогуляться за помощью к ближайшей помойке. Разыскав в мусорном баке подходящего размера железяку, вернулся на детскую площадку и подпер убитого в грудь. Вот, теперь для взгляда случайного прохожего постовая служба присела шнурки завязать. Закончив с импровизацией, осмотрел патрульного на наличие табельного. К моему удивлению, кобура пистолета торчала у выдры из кармана штанин и вид имела изрядно пожеванный. Ещё я обнаружил половину кожаного ремня и надкусанную перчатку – заначка хранилась во внутреннем кармане бушлата, замотанная в целлофановый пакет для сохранности. Последнее, чем я разжился – служебное удостоверение бывшего владельца униформы, целиком в крови и грязных разводах. На этом трофеи заканчивались. Ни пистолета, ни наручников, ни ещё одного чудо-ножа у выдры при себе не числилось и понять с чем это связано, в данный момент не представлялось возможным.

Тем временем, второй псевдо-полицейский пришел в сознание. Очнувшись, выдра обнаружила мое колено на своей груди и трофейный тесак у горла, скривилась, раздумывая, после чего внезапно заявила:

– Оружие на землю и без глупостей.

Я, признаться, ничего подобного не ожидал. Особенно, настолько расхожей фразы, горячо любимой зарубежным кинематографом. Серьезно, «наши» копы так не говорят. Вот «мордой в пол, руки за голову» – совсем другое дело. Да и вообще, какая ещё сдача? В этой ситуации ему бы начинать диалог со знаменитого «Только без глупостей! Давай сначала поговорим», а не требовать от нападающего сложить оружие. Уж так-то всяко больше шансов не помереть в первую же минуту.

– Последнее предупреждение. Считаю до трех. Один… – вновь огорошила меня выдра, злобно ухмыляясь. – Два…

– Три, – не дал я договорить полицейскому. – Дальше что?

Патрульный на мгновение растерялся, замолчал, удивленно на меня поглядывая, после чего изменился в лице. Сощурившись, не отрывая от меня пронзительного взгляда, сутулая собака медленно и очень грозно процедила:

– Сейчас понятые зайдут и приступим.

Сказано это было таким убедительным тоном, что мне на секунду реально поверилось в существование последних. Я еле удержался, чтобы не оглянуться посмотреть из какой двери будут заходить те самые понятые. Однако, быстро сообразив, надавил лезвием ножа собаке по горлу, намекая прекращать концерт. Псевдо-полицейский вконец растерялся. Нервно облизнувшись, пожевав губами, выдра мучительно-долго размышляла, после чего с непонятной надеждой в голосе заявила:

– Статься 317 УК РФ, до двадцати лет лишения. Пакуй вещички.

Ну и бред. Она вообще понимает, о чем городит? Такое чувство, будто иностранцу дали словарь популярных фраз, одели в униформу и отправили в патруль. У меня даже голова разболелась слушать эти её заявления.

– Уголовный кодекс, парниша, – вновь повторила сутулая собака, теперь уже уверенно и самодовольно. Видимо, мое замешательство расценили как-то по-своему. – Двадцать лет! Пакуй вещички. Триста семна…

– Триста семнадцатую запретили, – я разозленно перебил говорящего. Вытащив из кармана ту самую ксиву, в крови и грязных разводах, сунул выдре под нос. – Индиана Джонс, отдел по борьбе с уголовным кодексом.

Такого поворота событий выдра вообще не ожидала. Округлившимися глазами зубатое порождение уставилось сначала в разворот картонки, затем на меня, а после, окончательно умолкло. Не представляю, о чем там думала сутулая собака, но мои слова сто процентов приняли на веру. По глазам вижу.

– Ты знаешь, что это? – не теряя времени, я вытащил из внутреннего кармана светящуюся пластинку, продемонстрировал.

В ответ получил гробовое молчание и удивленно-расширенные зрачки. Ещё через мгновение псевдо-полицейский подо мной неожиданно напрягся. Не отрывая взгляд от текстолита, позабыв про нож у горла, выдра затаила дыхание и приготовилась.

– Только дернись, – я надавил, утапливая лезвие клинка собаке под самый кадык.

Помогло. Патрульный прекратил изображать приготовившегося к рывку шакала, перевел взгляд обратно на меня и нож у своего горла, но продолжил молчать.

– Начинай говорить или… позову полярника, – решил я припугнуть пленника.

Корчить из себя ледяного кибер-хирурга не стал. Раз уж выдра сходу не признала во мне жуткого убийцу, то и тему эту пока лучше не ворошить. До сих пор не понимаю, из каких соображений троица в пельменной решила иначе.

– Смешная человечина, – неожиданно пролаяла сутулая собака. – Полярников не существует.

Псевдо-полицейский насмешливо осклабился, прекратил изображать местного патрульного. В считанные секунды выдра сменила внешний вид, демонстрируя уродливые волосатые уши, лысую башку и выпирающую челюсть. А ещё крошечные глазенки, массивный лоб и торчащие вразнобой зубы. Бармены на его фоне внезапно оказались идеалом красоты и очарования.

– В смысле, не существует? – я удивленно переспросил.

– Полярники – миф, – въедливо прокомментировала выдра. – Что тебе непонятного, обезьяна?

Даже не знаю, что меня смущает больше: неожиданные факты про ледяных убийц или внезапно обнаглевшая собака. Не успела сменить обличье, как тут же научилась складно балаболить и ещё круче обзываться.

– Что-то ты резко поумнел, выдра, – не удержался я от комментария.

– А ты потупел, – заявили в ответ. – Хотя вы все тут умом не блещете.

– Да что ты? – я удивленно посмотрел в презрительно-скалящуюся рожу. – А напомни-ка мне, раз такой умный, о чем там триста семнадцатая статья УК РФ?

– Какой ещё «ука эрэф»? – удивилась выдра. – Ты вообще кукухой поехал, человечина?

– Понятно, – ничего не понял я.

– Ножик свой убирай и беги отсюда, пока я добрый, – предупредило меня обнаглевшее создание. – Бабосы можешь оставить.

– «Бабосы»? – не сумел я сходу сообразить.

– Бабосы, бабло, баблишко, бабки, – издевательски протараторила выдра, поглядывая на светящуюся текстолитовую пластинку в моей руке. – Оставляй и катись отсюда.

– Вообще-то, это рецепт, – хмыкнул я со знанием дела.

– «Вообще-то», – перекривляла меня сутулая собака, – это бабосы. Только послюнявить сперва надо.

– Это рецепт, – принялся я доказывать. – Штрих-код на обратной стороне, видишь? Его сканируют!

– Это бабосы, тупица! – закатила глаза выдра. – Их слюнявят!

Почему я объясняю выдре то, что она должна знать лучше меня? Может, мне какая-то тупая выдра попалась? Хотя, по её логике главный тугодум здесь я.

– Ладно, – решил я пойти собеседнику на встречу. – И где мне потратить эти… бабосы?

– Ножик свой убери для начала, – хмыкнула наглая животина, – и тогда я подумаю, говорить или нет.

Я пожевал губами, соображая:

– У меня другое предложение.

Вытащив из кармана телефон, сунул выдре в морду:

– Знаешь, что это?

– Местное звонило, – фыркнула собака. – Тот ещё хлам.

– Ага. И сейчас мы по этому «хламу» будем звонить, – улыбнулся я насторожившейся выдре.

– Кому это? – занервничала подо мной сутулая собака.

– Полярнику!

– Тупая человечина, – фыркнули мне в ответ. – Сказали же тебе, полярников не существует!

– Это ты ему сейчас сам расскажешь, – отмахнулся я, демонстративно запуская на телефоне первое попавшееся приложение. – Час назад он выпотрошил вашу шайку неподалеку. Половина твоих товарок дышала легкими наружу, а вторая половина сидела в ледяном коконе, пропекаясь от зубов до желудка.

От подобного заявления зубатое порождение незеррилм враз побледнело, притихло и со страхом в глазах уставилось на мобильник в моей руке.

– Ну что, звоним? – я медленно потянулся пальцем к экрану, якобы собираясь звонить.

– Нет, – отрицательно мотнула головой сутулая собака, белая как мел.

– Да ты не переживай, – сощурился я. – А вдруг и вправду не дозвонимся.

– Дозвонимся, – отчего-то уверенно заявила выдра, не в силах оторвать взгляд от моего мобильника.

Вообще, с того момента как я продемонстрировал побитый самсунг, лысая собака буквально прикипела к нему взглядом, а теперь и вовсе, будто провалилась в мир иной.

– Ты чего застыл? – я шкрябнул лезвием клинка собаке по горлу, требуя пояснений. – Ну?

– Я вчера возле одной приземистой пятиэтажки сидел, ждал, когда туманный сыч в подвал зайдет, – медленно заговорила выдра, будто бы вспоминая. –  Подвалы у вас тут сухие, тихие, не удивительно, что столько нечисти в город прет. В общем, выждал, сколько требовалось, и уселся возле самых дверей стекло бить. Сыч, он же тупой, звук битого стекла за электророгатину принимает, боится, норовит забиться в угол потемнее.  Правда, мало кто знает об этом. Короче, хотел я таким образом его поглубже в подвал загнать, запереть, а дня через три вернуться, облуче̍нное железо собрать. Эта гадина полюбому бы там с голодухи каждый болт обсосала, прежде чем сдохнуть. Жрать-то она ого-го как хочет. В общем, сижу, бью стекло, уже молоток и гвозди приготовил двери заколачивать, железа натаскал, аппарат сварочный включил.

– Что?! – я чуть в осадок не выпал от последнего заявления. – Какой ещё сварочный аппарат?

– Не знаю. Ваш, местный какой-то, возле гаражей нарыл, да починил на скорую руку. Я и гвоздей там два стакана нашел, и молоток, и замо̍к приличный, навесной. Ещё решетку металлическую. У вас вообще, столько всякого барахла полезного во дворах валяется, диву даешься.

– Есть такое, – потер я лоб, переваривая услышанное. –  Что там дальше с сычом?

– В общем, собрался я уже эту падлу замуровать как следует, а тут смотрю, свора Плешивого из тумана вышла. Вышла, покрутилась, и в сторону ТЭЦ двинула. Я, разумеется, следом. Решил подрезать у них ворону пожирнее, да птицевода ограбежить. Никто бы и не заметил – там же все как один тупые. Пока чухнут куда птицевод подевался, пока найдут его, пока в чувства приведут. Тупицы, короче.

– А как же сыч? – запереживал я.

– А что сыч? – пожала плечами выдра. – Я замо̍к на дверь накинул, палкой подпер до поры. Нормально всё.

– Понятно. Дальше что?

– Плешивый к ТЭЦ пошел, я аккуратно следом. Тут из тумана эта дурноватая выдра и прибежала. Прицепилась ко мне, глаза навыкате, зубы стучат, жрать просит. Я её покусал, чтобы обратно в туман свалила, а она ни в какую. Всё следом волочится, бубнит что-то, жрать просит. Ну, думаю, ладно. Все равно не отцепится, а свору Плешивого потом найду. Остановились. Дал я ей половину ремня и перчатку, сижу, жду когда наестся. Ремни, кстати, у ваших полицаев отличные. Мягкие, ниток по минимуму, жуются отлично. Только жаль, что на всех не хватает.

– Кого? – не понял я. – Ремней?

– Полицаев. Ходовой товар, доступный. Но спрос слишком велик. То мурлок в туман утащит, то другая выдра прирежет, то падла крылатая на крышу унесет. Ходи потом в эти дома ваши, ездий на лифтах, замок чердачный пили. А что не дом, то лифт или застрянет, или не работает.

– А по лестнице? – предложил я альтернативу.

– А по лестнице опасно. Забулдыги всякие косо смотрят, следом идут, в кучу сбиваются. Не любят ваших полицаев в подъездах.

– Не любят, – согласился я. – А что за «крылатая падла»? Монстр? Из тумана? Как называется?

– Да так и называется, – поежилась собака. – Никогда не угадаешь, откуда прилетит, по запаху не учуешь, в тумане не разглядишь. Жрет всех подряд, ни с кем не делится, на разговоры не идет. Та ещё падла. У вас тут вообще, скоро ступить негде будет – столько живности из тумана в город прет. К местному водохранилищу соваться вообще не советую –  там теперь гиблое место.

– Учту. Так что там с выдрой?

– Короче, дал я ей половину ремня и перчатку. Сидим, жду, пока поест. А она все жрёт и не затыкается, всё бубнит и бубнит. Глаза навыкате, зубы почерневшие, кожа в пятнах зеленых. И всё рассказывает мне про стаю Сутулого. Мол, час назад видела, как Сутулый одной человечине кишки хотел пустить. Нашли того в здании с зеленым крестом, когда мимо проходили. Он со своей псиной внутри уже был, успел надыбать целую коробку бабосов и напаковать здоровенную сумку всяких таблеток. Сутулый и стая, разумеется, следом запрыгнули, зажали его в углу, хотели уже горло резать, а он неожиданно звонилу из кармана достал. Выдра говорит, морда у человечины удивленная была, в экран долго таращился. А потом кнопку нажал, звонилу к уху приложил и…

– И что?! – не вытерпел я этой загадочной паузы. – Что дальше-то было?