Золотое рандеву

Дверь открыла та из двух сиделок, что пониже ростом, полненькая. На голове у нее был старомодный льняной чепчик на завязках, а в руке женщина сжимала края легкой шерстяной накидки, из-под которой виднелись лишь носки ее шлепанцев. В полумраке помещения за ее спиной я разглядел пару кроватей, одна из них была смята. По тому, как она потерла глаза свободной рукой, стало понятно, что мы ее разбудили.

– Примите мои искренние извинения, мисс, – сказал я. – Не знал, что вы отдыхаете. Я старший помощник капитана этого корабля, а это мистер Каммингс, начальник хозяйственной службы. Пропал наш главный стюард. Возможно, вы сможете нам помочь. Вдруг вы что-то видели или слышали?

– Пропал? – Она еще крепче сжала в руке шаль. – Вы хотите сказать… вы хотите сказать, что он просто исчез?

– Скажем так – нам его не найти. Вы можете нам чем-нибудь помочь?

– Даже не знаю. Я спала. Видите ли, мы дежурим у постели мистера Сердана по три часа, – объяснила она. – Ему необходим постоянный присмотр. Я пыталась хоть немного поспать, прежде чем мне надо будет сменить мисс Вернер.

– Извините, – повторил я. – Значит, вам нечего нам рассказать?

– Боюсь, что нет.

– Наверное, ваша подруга мисс Вернер сможет?

– Мисс Вернер? – Она растерянно хлопнула глазами. – Но мистера Сердана нельзя…

– Прошу. Дело очень серьезное.

– Ну хорошо. – Как и все опытные сиделки, она знала, когда нужно настоять на своем, а когда лучше уступить. – Но я должна попросить вас вести себя потише и никоим образом не тревожить мистера Сердана.

Она не упомянула о том, что мистер Сердан сам может нас растревожить, а могла бы и предупредить. Когда мы через открытую дверь зашли к нему в спальню, он сидел на кровати. Перед ним на одеялах лежала книга. Бра в изголовье ярко освещало малиновый колпак с кисточкой, а лицо мистера Сердана скрывала густая тень, которая тем не менее не скрывала недобрый блеск глаз из-под прямой линии кустистых бровей. Мне показалось, что этот недобрый блеск является столь же неотъемлемой особенностью его лица, что и большой крючковатый нос, нависающий над торчащими в стороны седыми усами. Приведшая нас сиделка попыталась нас представить, но Сердан повелительным взмахом руки заставил ее умолкнуть. Властный старикан, подумал я, к тому же раздражительный и вздорный до крайности.

– Надеюсь, вы сможете объяснить это чудовищное безобразие, сэр? – От его ледяного тона в озноб бросило бы даже полярного медведя. – Ворваться в мою личную каюту без разрешения! – Старик перевел сверлящий взгляд на Каммингса. – Вы! И вы здесь! У вас же был приказ, черт возьми! Полное уединение, абсолютное. Объяснитесь, сэр.

– Я не могу выразить, как я сожалею, мистер Сердан, – мягко начал Каммингс. – Только исключительные обстоятельства…

– Чушь собачья! – Что бы ни продлевало жизнь этого старого пердуна, это определенно не было желанием пережить своих друзей, потому что он разругался со своим последним другом еще в яслях. – Аманда! Наберите мне капитана. Немедленно!

Долговязая худая сиделка, сидевшая у кровати на стуле с высокой спинкой, начала собирать с коленей свое вязание – почти готовый бледно-голубой кардиган, но я жестом показал ей оставаться на месте.

– Нет никакой необходимости связываться с капитаном, мисс Вернер. Он в курсе происходящего. Сам нас сюда отправил. У нас к вам с мистером Серданом имеется маленькая просьба…

– И у меня к вам, сэр, имеется одна маленькая просьба! – Его голос сорвался на фальцет, то ли от перевозбуждения, то ли от гнева, то ли от старости, то ли от всего сразу. – Убирайтесь отсюда к черту!

Я сделал было глубокий вдох, чтобы успокоиться, но даже двух-трехсекундная задержка грозила обернуться новым взрывом, поэтому сразу же сказал:

– Очень хорошо, сэр. Но сначала мне хотелось бы узнать, не слышали ли вы или присутствующая здесь мисс Вернер каких-нибудь странных звуков в последний час? Или, может, видели что-то показавшееся вам необычным? Пропал наш старший стюард. Пока мы не нашли ничего, что могло бы объяснить его исчезновение.

– Пропал, говорите? – фыркнул Сердан. – Напился, верно, или дрыхнет где-нибудь. – И после недолгого раздумья добавил: – Или и то и другое.

– Это не в его характере, – тихо заметил Каммингс. – Так вы можете нам помочь?

– Мне жаль, сэр. – Мисс Вернер, сиделка, оказалась обладательницей низкого, хрипловатого голоса. – Мы ничего не слышали и не видели. Ничего, что могло бы вам помочь. Но если вам нужна какая-то помощь…

– Обойдутся! – грубо прервал ее Сердан. – Займитесь лучше своей работой. Мы ничем не можем вам помочь, джентльмены. Всего хорошего!

Опять оказавшись в коридоре, я наконец смог поддаться желанию, обуревавшему меня последние пару минут, и сделал глубокий вдох, после чего повернулся к Каммингсу.

– Сколько бы этот старый хрыч ни выложил за свою каюту, – жестко сказал я, – с него явно содрали недостаточно.

– Теперь я могу понять, почему Сердан-младший с женой были так рады хоть ненадолго сбагрить его с рук, – отозвался Каммингс. В устах обычно невозмутимого и дипломатичного хозяйственника, это была высшая степень осуждения. Он бросил взгляд на часы. – Недалеко мы продвинулись. А через пятнадцать-двадцать минут пассажиры начнут расходиться по каютам. Как насчет того, чтобы вы сами здесь закончили, а мы с Уайтом пока проверим внизу?

– Договорились. У вас десять минут. – Я взял у Уайта ключи и приступил к осмотру оставшихся четырех кают, Каммингс тем временем спустился палубой ниже, где располагались еще шесть.

Десять минут спустя, так ничего и не обнаружив в трех из четырех оставшихся кают, я оказался в последней из них, самой большой по левому борту, в кормовой части, принадлежащей Джулиусу Бересфорду и его семье. Обыскал спальню Бересфорда и его жены. По нулям. Хотя обыск я устроил на совесть, пытаясь обнаружить если не самого Бенсона, то хотя бы какие-либо следы его пребывания там. В гостиной и ванной тоже ничего. Я перешел во второе помещение, размером поменьше, которое служило бересфордской дочке спальней. Ничего за мебелью, ничего за шторами, ничего под кроватью на четырех столбиках. Я подошел к кормовой переборке и открыл раздвижные двери, превращавшие эту часть спальни в один огромный гардероб.

Мисс Сьюзен Бересфорд, отметил я, определенно не ограничивала себя в нарядах. Тут было около шести-семи десятков вешалок, и готов поспорить, ни на одной из них не висело ничего дешевле двухсот-трехсот долларов. Я с трудом пролез в скопление «Баленсиаг», «Диоров» и «Живанши» и осмотрел их со всех сторон. Ничего.

Закрыв раздвижные дверцы, я подошел к небольшому, стоящему в углу платяному шкафу. Он был забит мехами, шубами, накидками, палантинами. Зачем понадобилось тащить их с собой в круиз по Карибскому морю, было для меня загадкой. Я положил руку на особенно великолепное длиннополое изделие, сдвигая его в сторону, чтобы заглянуть за него, когда услышал слабый щелчок дверной ручки и знакомый голос произнес:

– Норка и правда просто чудо, не так ли, мистер Картер? И стоит ровно столько, сколько вы зарабатываете за два года.

Глава 3

Вторник, 21:30 – 22:15

Сьюзен Бересфорд на самом деле была красавицей, спору нет. Идеальный овал лица, высокие скулы, блестящие каштановые волосы, брови чуть темнее, зеленющие глаза, каких не сыскать больше на всем белом свете: от нее потеряли голову все офицеры корабля, даже те, которых она нещадно изводила. Ну то есть все, кроме Картера. Неизменно отстраненно-ироничное выражение лица вкупе с любовью к развлечениям за чужой счет меня к себе не располагает.

Правда, в тот момент она себе изменила: ни иронии, ни отстраненности я на ее лице не заметил. На тронутых загаром щеках от гнева, а может, и от страха горели два темно-пунцовых пятна, а губы дрожали, будто бы готовясь искривиться в гримасе отвращения, как у человека, заметившего мерзкого насекомого у себя под подушкой. То, как дернулся уголок ее рта, было видно невооруженным глазом. Я отпустил норку и закрыл дверь шкафа.

– Нельзя же так пугать! – укорил ее я. – Вам следовало постучаться.

– Мне следовало… – Она поджала губы, ей все еще было не до смеха. – Что вы собирались сделать с этим манто?

– Ничего. Я не ношу норку, мисс Бересфорд. Она мне не идет. – Я улыбнулся, она нет. – Могу объяснить.

– Уверена, что можете. – Она развернулась в дверном проеме, собираясь скрыться в коридоре. – Но думаю, будет лучше, если вы объяснитесь с моим отцом.

– Как вам будет угодно, – легко согласился я. – Только, пожалуйста, поторопитесь. У меня срочное дело. Вот, позвоните по телефону. Или мне самому?

– Оставьте телефон в покое! – раздраженно отмахнулась она, вздохнув, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Я вынужден был признать, что любая дверь, даже обшитая роскошными панелями дверь «Кампари», выглядит вдвое прекрасней, когда к ней прислоняется Сьюзен Бересфорд. Она покачала головой, затем снизу-вверх посмотрела на меня своими поразительно зелеными глазами. – У меня богатое воображение, мистер Картер, но образ нашего уважаемого старшего помощника, гребущего на спасательной шлюпке к какому-нибудь необитаемому острову с моей норкой на корме, никак не укладывается в моем сознании. – (Начинает приходить в себя, с сожалением отметил я.) – Да и, вообще говоря, зачем она вам? Вон в том выдвижном ящике лежат драгоценности, наверное, не меньше чем на пятьдесят тысяч долларов.

– Это я проглядел, – признался я. – Ящики проверять не стал. Я ищу одного человека: возможно, ему стало плохо и он лежит сейчас где-нибудь без сознания, а то и хуже того. Такого ящика, в котором поместился бы Бенсон, я еще не видел.

– Бенсон? Наш старший стюард? Такой приятный мужчина? – Она сделала пару шагов в мою сторону, и мне было странным образом отрадно заметить промелькнувшую в ее глазах тревогу. – Он пропал?

Я рассказал ей все, что знал сам. Это не заняло много времени. Стоило мне закончить, как она воскликнула:

– Ну надо же! Столько шума из ничего! Он мог решить прогуляться по палубе, присесть где-нибудь в уголочке покурить, а вы почему-то первым делом начали рыскать по каютам…

– Вы не знаете Бенсона, мисс Бересфорд. Он никогда в жизни не покидал пассажирский отсек раньше одиннадцати вечера. Мы бы меньше тревожились, если бы узнали, что с мостика исчез вахтенный офицер или рулевой отошел от штурвала. Извините, я на минуту.

Я открыл дверь каюты, чтобы определить, откуда доносятся голоса, и увидел в дальнем конце коридора Уайта в компании еще одного стюарда. Радость, вспыхнувшая в глазах Уайта при виде меня, сменилась неодобрением, когда он заметил возникшую за моей спиной в дверном проеме Сьюзен Бересфорд. Чувство приличия Уайта подверглось в тот вечер серьезным испытаниям.

– А я все гадал, где вы, сэр, – сказал он с упреком. – Мистер Каммингс отправил меня наверх. Внизу, увы, тоже ничего, сэр. Мистер Каммингс сейчас осматривает наши каюты. – Он на мгновение замер, и неодобрение на его лице уступило место беспокойству. – Что мне теперь делать, сэр?

– Ничего. Вам лично ничего делать не требуется. Будете за главного, пока мы не разыщем старшего стюарда. Сами знаете, в первую очередь следует позаботиться о пассажирах. Через десять минут пришлите стюардов к переднему входу в жилой отсек А. Один пусть обыщет офицерские каюты в носовой части, другой – в кормовой, третий – камбузы, кладовые и подсобные помещения. Только дождитесь моей команды. Мисс Бересфорд, если вы не против, я бы хотел воспользоваться вашим телефоном.

Не став дожидаться разрешения, я снял трубку, набрал номер коммутатора, попросил соединить меня с каютой боцмана и понял, что мне повезло. Он был у себя.

– Макдональд? Говорит старший помощник. Не хотел вас беспокоить, Арчи, но у нас неприятности. Пропал Бенсон.

– Старший стюард, сэр? – Было что-то бесконечно обнадеживающее в этом глубоком медленном голосе, который за двадцать лет в море ни на йоту не утратил певучих интонаций жителя Западного Хайленда; этот голос ничему не удивлялся и никогда не волновался. Удивляться или волноваться было не в характере Макдональда. Он оставался не просто моей верной опорой – на палубе корабля не было человека важнее него. И незаменимее. – Значит, вы уже обыскали каюты пассажиров и стюардов?

– Да. И ничего. Возьмите людей, вахтенных, подвахтенных, не важно, и пройдитесь по верхним палубам. По вечерам там толпится бо́льшая часть экипажа. Узнайте, не видел ли кто из них Бенсона. Или, может, видел или слышал что-нибудь необычное. Вдруг он заболел, может, упал и неудачно ударился, может, вообще вывалился за борт.

– А если мы ничего не выясним? Снова будем весь корабль перетряхивать, так я понимаю?

– Боюсь, что да. Сможете управиться за десять минут и подняться сюда?

– Вне всякого сомнения, сэр.

Я завершил звонок, потом набрал вахтенного механика, попросил его направить нескольких человек к пассажирским каютам, еще раз связался с Томми Уилсоном, вторым помощником, а потом попросил соединить меня с капитаном. Пока ждал, мисс Бересфорд снова одарила меня сладчайшей улыбкой, так и сочившейся ехидством.

– Бог ты мой! – восхищенно протянула она. – Какие мы деловые! Звонок туда, звонок сюда, все четко и по делу. Генерал Картер готовит свою кампанию. Старший помощник открывается мне новой стороной.

– Много ненужной суеты, – сказал я извиняющимся тоном. – Особенно из-за стюарда. Но у него есть жена и трое ребятишек, которые в нем души не чают.

Мисс Бересфорд покраснела до корней своих каштановых волос, и на мгновение мне показалось, что она сейчас размахнется и влепит мне затрещину. Но она развернулась на каблуках, прошла по пушистому ковру через всю комнату и, остановившись у окна, вгляделась в темноту. Я раньше и не догадывался, что спина способна выражать целую гамму эмоций.

Затем к телефону подошел капитан Буллен. Говорил он, как обычно, хрипло и отрывисто, но даже металлическая безликость телефонной связи не могла скрыть его обеспокоенности.

– Как успехи, мистер?

– Никак, сэр. Я собрал поисковую группу. Разрешите начать через пять минут?

Последовала пауза, затем он ответил:

– Видимо, придется. Сколько времени это у вас займет?

– Минут двадцать, полчаса.

– Вы ведь поторопитесь?

– Сомневаюсь, что Бенсон от нас прячется, сэр. Если он приболел или поранился или ему зачем-то понадобилось срочно покинуть пассажирский отсек, думаю, мы найдем его в каком-нибудь видном месте.

Буллен хмыкнул:

– Я ничем не могу помочь? – Ответа здесь как будто и не требовалось.

– Ничем, сэр. – Зрелище снующего по верхней палубе капитана, заглядывающего под чехлы спасательных шлюпок, подорвало бы доверие пассажиров к «Кампари».

– Хорошо, мистер. Если понадоблюсь, буду в телеграфном салоне. Постараюсь отвлечь пассажиров на время ваших поисков. – Это заявление доказывало, что капитан озабочен всерьез, не на шутку. Да он скорее зашел бы в клетку с бенгальскими тиграми, чем согласился вести светские беседы с пассажирами.

– Отлично, сэр. – Я повесил трубку.

Сьюзен Бересфорд снова пересекла комнату и встала рядом со мной, ввинчивая сигарету в нефритовый мундштук едва ли не в фут длиной. Мундштук безотчетно меня раздражал, как раздражало меня все в мисс Бересфорд, и не в последнюю очередь то, как она стояла, уверенно ожидая, что я поднесу ей огонь. Интересно, когда мисс Бересфорд в последний раз доводилось самой зажигать себе сигарету? Давненько, подумал я, когда в радиусе сотни ярдов от нее не оказалось ни одного представителя мужского пола. Она закурила, лениво выпустив облачко дыма, и уточнила:

– Значит, поисковая группа? Вечер обещает стать интересным. Можете на меня рассчитывать.

– Сожалею, мисс Бересфорд, – сказал я без тени сожаления в голосе. – Это наше внутреннее дело. Капитан не одобрит.

– Как и его старший помощник, так ведь? Не утруждайтесь с ответом. – Она задумчиво посмотрела на меня. – Не хотите, чтобы я вам жизнь облегчила, могу, наоборот, усложнить. Что, например, скажете, если я сниму трубку и сообщу своим родителям, что только что застала вас роющимся в наших личных вещах?

– Я только за, леди. Я знаю ваших родителей. С удовольствием посмотрю, как вас отшлепают за то, что вы ведете себя как избалованный ребенок, когда в опасности жизнь человека.

В тот вечер румянец на ее высоких скулах то загорался, то угасал, точно неоновая вывеска. Сейчас он снова вспыхнул: она вовсе не была такой сдержанной и отстраненной, как бы ей хотелось выглядеть. Затушив только что зажженную сигарету, мисс Бересфорд тихо спросила:

– А что, если я пожалуюсь на вас капитану за проявление неуважения к гостям?

– Тогда не стойте и не мелите попусту языком. Телефон рядом. – Когда она не сделала ни малейшего движения в сторону телефонного аппарата, я продолжил: – Откровенно говоря, леди, мне отвратительны вы и вам подобные. Вы пользуетесь огромным состоянием своего отца и собственным привилегированным положением пассажира «Кампари», чтобы подшучивать, чаще всего зло, над членами экипажа, которые не могут ответить вам тем же. Они должны молча все это проглатывать, потому что они вам не ровня. У большинства из них нет круглого счета в банке, зато есть семья, которую нужно кормить, мать, нуждающаяся в помощи. Они знают, что должны улыбаться, когда мисс Бересфорд отпускает шуточки на их счет, ставит их в неловкое положение или злит, потому что в противном случае мисс Бересфорд и ей подобные сделают все, чтобы они вылетели с работы.

– Пожалуйста, продолжайте, – попросила она, неожиданно замерев.

– Мне нечего добавить. Злоупотребление властью, даже в таких мелочах, недостойно. А когда кто-нибудь вроде меня рискнет дать вам отпор, вы пригрозите ему увольнением, потому как этим все и закончится. И это хуже чем недостойно – это подло.

Я повернулся и направился к двери. Сперва найду Бенсона, а потом скажу Буллену, что ухожу. Хватит с меня «Кампари».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Notes

1

Коммодор – воинское звание офицерского состава военно-морских сил в различных странах; выше звания капитана первого ранга и ниже контр-адмирала. – Здесь и далее примеч. ред.

2

Каблограмма – телеграмма, передаваемая по подводному кабелю.

3

Рамон Новарро (1899–1968) – американский актер, звезда немого кино.

4

Баттенсы – тонкие деревянные рейки, используемые для подготовки корабля к шторму.