Полюби меня в следующей жизни

Откинувшись на спинку чёрного кожаного кресла, я закрываю глаза. Но даже в темноте перед внутренним взором мелькают бесконечные столбцы данных. Ничего не подходит. Всё не то. Это раздражает, выводит из себя, заставляет сжимать кулаки до боли в пальцах.

В этот момент телефон издаёт короткий сигнал. Я неохотно протягиваю руку и беру его.

На экране крупными буквами светится: «Софи».

«Странно…» – думаю я. На часах всего три – в это время подруга должна быть на работе.

– Да, – отвечаю, не став гадать дальше. – Привет, Соф…

В трубке раздаётся сдавленный всхлип. Я мгновенно напрягаюсь, ручка в руке замирает над отчётом, который нужно сдать до конца дня.

– Лина… – слышу своё имя, а затем – безудержные рыдания.

Сердце сжимается от тревоги. Софи не из тех, кто плачет без причины. За всю нашу дружбу я слышала её слёзы лишь однажды – когда умер её дедушка, с которым она была невероятно близка. Тогда мы просидели на скамейке у его дома до рассвета, обнявшись, и она шептала сквозь слёзы: «Он был моим компасом…»

– Соф, что случилось? – спрашиваю, нервно постукивая пальцами по столу и уставившись в стену, будто она может дать ответ. В висках стучит: «Только не Люк. Только не они».

– Он… он… – её голос прерывается, слова звучат неразборчиво, словно она пытается что‑то проглотить.

– Кто он? О ком ты, Соф? – пальцы сами сжимаются в кулаки, а воображение уже рисует самые страшные сценарии: авария, болезнь, что‑то необратимое.

– Он… бросил меня… – сквозь рыдания выдавливает Софи, и я наконец разбираю её слова.

В голове мгновенно складывается пазл. Софи и Люк были вместе со школы – детская дружба переросла в первую любовь, а потом в серьёзные отношения. Они казались идеальной парой: вместе поступили в колледж, устроились в одну фирму, всегда держались за руки, словно боялись потерять друг друга. Их отношения напоминали те самые истории из романтических книг, в которые хочется верить, но которые редко случаются в реальной жизни.

– Люк? Люк тебя бросил? Подожди… ты уверена? – голос звучит недоверчиво. – Может, ты что‑то не так поняла?

Это немыслимо. Люк обожал Софи. Носил её на руках, запоминал каждую мелочь – от любимого сорта чая до названия детской книжки, которую она перечитывала раз десять. Помню, как он однажды привёз ей горячий шоколад из той самой кофейни, где они впервые поцеловались, потому что «она грустила».

– Д‑да… Вчера он не вернулся домой. Я подумала, что остался у родителей – мы немного повздорили на днях. Но сегодня я зашла в его кабинет, а там он… с… с… – её голос дрожит, слова даются с трудом.

Я молча жду, давая ей время. Слышу, как она всхлипывает, пытается выровнять дыхание.

– Он был с Мирандой. С секретаршей… – выпаливает она и снова срывается в истерику. – Я зашла без стука, хотела извиниться за вчера… А они… они даже не заметили меня. Он целовал её, Лина! Прямо там, на его столе!

Горькая волна печали накрывает меня. Сердце сжимается от боли за подругу. Она не заслужила этого. Ни капли.

– Тише, тише, – шепчу я, проводя рукой по щеке, пытаясь отогнать собственные воспоминания. Перед глазами вспыхивает тот вечер с Брайаном: его холодный взгляд, слова, которые резали глубже ножа, запах дождя на асфальте.

Я глубоко вдыхаю, сосредотачиваясь на настоящем. Сейчас не время для моих призраков.

– Почему он так? – голос Софи ломается. – Что ему не хватало? Может, потому что она красивая? Ноги от ушей, накачанные губы… Почему я не такая? Почему я недостаточно хороша?

– Послушай меня очень внимательно, – говорю твёрдо, стараясь вложить в слова всю уверенность, которой на самом деле не чувствую. – Ты – самый светлый человек, которого я знаю. Ты яркая, красивая, умная. Ты потрясающая подруга, и, поверь мне, как девушка ты просто идеальна. Если этот… этот человек повёлся на пустую оболочку и вот так легко отказался от тебя, от ваших отношений – это не твоя потеря. Это его самая большая ошибка.

Пауза. Слышу, как Софи шмыгает носом, пытается собраться.

– Но я любила его, Лина. По‑настоящему. Как в книгах. Как в тех фильмах, которые мы смотрели по выходным. Я думала, это навсегда…

– Знаю, – мягко отвечаю я. – И это нормально – чувствовать боль. Но это не значит, что так будет всегда.

Делаю паузу, взгляд случайно падает на календарь на столе. И тут меня осеняет.

– Тебе срочно нужна смена обстановки. Приезжай на выходные сюда.

– Сюда? К тебе на работу? – её голос тихий, безжизненный. От этого тона сердце сжимается ещё сильнее.

Нет. Я не оставлю её одну. Не позволю ей пройти через это в одиночку, как когда‑то прошла я.

– Да. Я знаю отличный отель неподалёку, скину тебе координаты. Небольшой девичник, смена обстановки – тебе это необходимо. Мы закажем твою любимую пиццу, посмотрим дурацкие комедии, будем петь в караоке до хрипоты. Помнишь, как в университете?

Софи молчит. Потом тихо:

– А вдруг мне не станет легче? Вдруг это никогда не пройдёт?

– Пройдёт, – говорю я твёрдо. – Не сразу, но пройдёт. И знаешь что? Когда‑нибудь ты оглянешься назад и поймёшь: это было не концом, а началом чего‑то нового.

Она всхлипывает.

– Ты всегда знаешь, что сказать…

– Потому что ты этого заслуживаешь. А теперь давай решим детали. Во сколько ты сможешь выехать?

– Не знаю… Может, в пятницу после работы?

– Отлично. Я забронирую номер и встречу тебя на вокзале. И ещё кое‑что… – я делаю паузу, подбирая слова. – Ты не одна, Соф. Даже если кажется иначе. Я здесь. Всегда.

На другом конце провода долгая тишина. Потом тихий, дрожащий голос:

– Спасибо, Лина. Без тебя я бы…

– Не надо, – перебиваю я мягко. – Мы же команда, помнишь? «Софи и Лина: против всех невзгод».

Она издаёт слабый смешок.

– Помню.

– Вот и отлично. А теперь собирай вещи. И возьми с собой тот дурацкий халат с единорогами – он всегда поднимает настроение.

Софи смеётся – на этот раз чуть громче, чуть живее.

– Ладно. Я… я постараюсь.

– Просто приезжай, – говорю я. – Остальное я беру на себя.

Когда звонок завершается, я опускаюсь в кресло и закрываю глаза. В груди всё ещё теплится тревога за подругу, но теперь к ней примешивается и другая эмоция – решимость. Я сделаю всё, чтобы Софи снова почувствовала вкус жизни. Потому что она этого заслуживает.

А ещё… возможно, этот уик‑энд нужен не только ей. Возможно, мне тоже стоит напомнить себе, что после тёмной ночи всегда наступает рассвет.

Остаток дня я провожу в тревожных раздумьях. Хочу помочь, но боюсь сделать хуже. Пытаюсь связаться с Томом, но он не отвечает. Уверенность, с которой я утром принималась за дела, тает, как лёд на солнце.

Ночью сон не идёт. Я ворочаюсь в постели, пытаясь найти удобное положение, но мысли не дают покоя. Они кружат в голове, как голодные звери, готовые разорвать меня на части.

Простыни мягкие, пахнут жасмином – сладкий, чуть терпкий аромат. Я закрываю глаза, вдыхая его, пытаясь успокоиться.

Лунный свет льётся в окно, заливая комнату серебристым сиянием. Сегодня я попросила Мэри не занавешивать шторы – хочу видеть этот свет, этот тихий, спокойный мир за стеклом. Он играет на гладкой поверхности мебели, рисует причудливые узоры на полу.

Массивные тени деревьев ползли по потолку и стенам спальни, колыхаясь от дуновений ветра. Вокруг царила удушающая тишина – ни шума улицы, ни голосов людей.

В душе разрастался страх. Стоило прикрыть глаза, и передо мной возникали два алых омута, налитых кровью. Я видела очертания гнилых зубов, ощущала тошнотворный запах, проникающий под кожу. С ужасом, с бешено колотящимся сердцем я распахивала глаза, вглядываясь в бархатный балдахин кровати.

Тени на стенах медленно сливались в знакомые очертания монстров. Они подкрадывались всё ближе. Я ждала, когда костлявые руки тварей обовьют моё тело, закроют рот и нос, и я задохнусь в агонии, потонув в страхе и отчаянии. Тьма медленно поглощала меня, и с этим ужасом было невозможно справиться. Руки вспотели, сердце билось часто и громко.

Я услышала тяжёлое дыхание – оно доносилось из глубины комнаты и становилось всё громче. Монстр из кошмаров приближался. Я попыталась закрыть глаза и уши, жадно ища спасения, но страх сковывал тело.

Не выдержав, я вскочила и выбежала из комнаты – куда угодно, лишь бы подальше от этих тварей. Хотелось спрятаться так, чтобы никто не смог найти. Я неслась по коридорам и лестницам, не разбирая дороги. Монстры не отставали – поджидали за поворотами, заставляя менять направление.

Дыхание сбилось, руки тряслись, но я продолжала искать убежище. Увидев большие резные двери главного холла, я без раздумий толкнула их. Двери поддались, и я вырвалась на улицу. Ледяной ветер ударил по горящим щекам, обжигая холодом, запутывая влажные кудри.

– ХА‑ХА‑ХА‑ХА!

Жуткий хриплый смех пробрал до костей. Волна первобытного ужаса прокатилась по телу. Не раздумывая, я бросилась в сад. Пульс бешено отдавался в ушах.

Спустя несколько минут безумного бега я оказалась в дальней части парка. Здесь почти не было фонарей. Взгляд зацепился за большой куст роз – я нырнула за него.

Обхватив дрожащими руками колени, я положила на них голову. Ветер трепал волосы, по спине и вискам струился пот, лёгкие горели от нехватки воздуха. Я пыталась дышать медленно и размеренно, но страх не отступал.

Вдруг я услышала отчётливые шаги на дорожке. Вздрогнув, подняла голову.

«Неужели они нашли меня? НЕТ… НЕТ… НЕТ!»

Тело дрожало от страха и холода – шёлковая пижама не защищала от ледяного ветра. Шаги не прекращались: чёткий стук каблуков разбивал тишину. Я замерла, стараясь не дышать.

Шаги приближались. Слёзы потекли по щекам. От страха я прикусила губу, сдерживая рвущийся наружу крик. Отползла глубже в тень, мечтая слиться с кустом роз. Молилась, чтобы тот, кто шёл, прошёл мимо.

Подбородок дрожал, зубы стучали от холода – я не могла это контролировать. Шаги звучали всё ближе. Я так сильно прикусила губу, что почувствовала металлический привкус крови. Не знаю, почему я просто сидела, но ясно слышала, как кто‑то приближается, ступая по каменной кладке.

В этот момент мне показалось, что вот‑вот наступит конец. Никогда не думала, что умру так – сжавшись от страха в чужом доме, прячась в кустах роз. Я была до ужаса напугана. Зажмурившись, я ждала конца…

– Кажется, в саду завелась лиса, – разорвал тишину приятный мужской голос. Макушку опалило чьё‑то горячее дыхание.

Я резко распахнула глаза, подняла голову – и утонула в синих омутах. Таких до боли знакомых и родных.

Последнее, что я увидела перед тем, как провалиться в темноту, – лицо мужчины, которое я пыталась забыть последние четыре года…

Глава 13

Казалось, я блуждала в кромешной тьме целую вечность. Красные омуты, словно голодные хищники, жадно наблюдали за мной из мрака. Каждый волосок на теле встал дыбом от невыносимого ощущения чужого присутствия. Я кожей чувствовала испепеляющую злость, разлитую в воздухе.

Сил бежать почти не осталось. Отчаяние и страх поглощали меня целиком. Но вдруг сквозь густую мглу пробился крошечный лучик света. Надежда, едва теплившаяся в душе, вспыхнула с новой силой. Собрав последние крупицы энергии, я устремилась к этому спасительному огоньку.

Когда я пришла в себя, тело казалось свинцовым, будто я не спала, а пролежала без движения несколько суток. С трудом разомкнув тяжёлые веки, я медленно приподнялась на мягких, шелковистых простынях.

Пробуждение и тревожный разговор

– Доброе утро, Лина, – голос Мэри прозвучал непривычно мягко, словно она заметила моё нездоровое состояние. В висках пульсировала боль, а перед глазами проносились обрывки ночных кошмаров.

Я медленно открыла глаза, чувствуя, как каждая клеточка тела наполнена усталостью. Мэри, заметив моё состояние, тут же подошла ближе, её серые глаза наполнились искренней заботой.

– Мисс, вы выглядите уставшей. Может, позвать врача? – её беспокойство было почти осязаемым.

– Нет, просто… – мой голос дрогнул, горло пересохло. Я с трудом сглотнула и перевела взгляд на встревоженное лицо горничной.

Мэри присела на край кровати, её рука осторожно коснулась моего лба.

– Что-то случилось ночью? – спросила она с участием, которое раньше я в ней не замечала.

– Кто… принёс меня? – прохрипела я, вглядываясь в лицо Мэри. Её глаза расширились от удивления, но в них не было прежнего формализма.

– О чём вы говорите, мисс? Вы всю ночь провели в своей спальне… – она замолчала, заметив, как я побледнела.

– Я помню, как вышла в сад, как потеряла сознание… – мой голос дрожал, воспоминания были слишком яркими.

Мэри наклонилась ближе, её рука мягко сжала мою.

– Лина, вы точно уверены в своих воспоминаниях? – в её голосе звучало неподдельное участие.

– Да, я помню каждую деталь! – воскликнула я, чувствуя, как паника накатывает волнами.

Горничная вздохнула, её лицо выражало искреннее беспокойство.

– Но вы не покидали комнаты, мисс. Когда я пришла вас разбудить, вы мирно спали, – она говорила тихо, словно боясь напугать меня ещё больше.

Я закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. Мэри всегда была для меня просто прислугой, но сейчас я видела в ней человека, который искренне переживает.

– Может, это просто сон? – прошептала я, чувствуя, как страх отступает под её внимательным взглядом.

Мэри мягко улыбнулась.

– Возможно, мисс.

«Неужели она так легко поверила?» – недоверчиво подумала я, но лицо горничной выражало лишь привычную уверенность, хотя в её глазах читалось явное беспокойство.

– Мэри, принесите завтрак в мой кабинет, пожалуйста, – попросила я, стараясь сосредоточиться на солнечном луче, играющем на полированной поверхности стола.

– Хорошо, мисс, – тихо ответила она, её голос звучал напряжённо. Мэри вышла, но я чувствовала, что она не верит моим словам.

Оставшись одна, я погрузилась в тревожные мысли. Что происходит со мной? Почему мои воспоминания так противоречат реальности? И почему Мэри так странно себя ведёт?

В голове крутились тысячи вопросов, но ответов не было. Только нарастающее чувство тревоги и неуверенности в собственном рассудке.

День выдался на удивление тёплым и солнечным. После утомительной работы в душном кабинете было особенно приятно выйти на свежий воздух. Я шла по каменной дорожке, подставляя лицо ласковым лучам. Аромат цветов кружил голову, а лёгкий ветерок играл с распущенными волосами.

Постепенно ночные события начали казаться всего лишь страшным сном. Свежий воздух действительно прояснял мысли. Видимо, я слишком много работала в последнее время.

Мысль о ссоре с Кайлом отозвалась болью в сердце. Я чувствовала себя виноватой за то, что не была с ним полностью откровенна. Достав телефон, я записала ему сообщение:

«Привет, знаю, что ты злишься. Но дай мне время, обещаю, как только разберусь во всём, я всё тебе расскажу».

Нажав «отправить», я убрала телефон и решила продолжить прогулку. Медленно шагая по дорожке, я наслаждалась пением птиц и пьянящими ароматами цветов.

Внезапно я услышала шаги и остановилась. По правой аллее шли Дуайт в сопровождении Грэга. Дворецкий что-то объяснял работнику. На лице Дуайта залегли глубокие морщины, седые брови были нахмурены, а руки в белых перчатках были чем-то испачканы, хотя с такого расстояния я не могла разобрать, чем именно.

Моё любопытство разыгралось не на шутку. Притаившись за пушистой пихтой, я навострила уши, пытаясь уловить каждое слово.

– Если бы дело можно было уладить простыми словами… – холодный голос Дуайта пронзил меня насквозь. Его тон был настолько ледяным, что у меня мурашки побежали по коже.

– Сделай всё тихо, без лишнего шума… А, и вот, сожги это, – с этими словами он снял перчатки и бросил их в руки Грэга.

Лицо Дуайта исказилось от презрения. Он окинул рабочего таким взглядом, будто тот был ниже грязи, и резко отвернулся. В этот момент он заметил меня и поспешил навстречу с деланой улыбкой.

– Добрый день, мисс. Решили прогуляться? – его руки остались за спиной, а улыбка казалась натянутой, почти хищной.

– Добрый день. Да, решила сделать небольшой перерыв, – ответила я, стараясь скрыть своё беспокойство. Его серые глаза, когда-то живые и выразительные, теперь казались потухшими, в их глубине таились какие-то мрачные тайны.

– Похвально. Погода сегодня и правда чудесная. Рекомендую вам прогуляться до восточной части парка, там есть очаровательное озеро, – в его голосе больше не было той теплоты, которую я привыкла слышать. Теперь в нём звучала угроза.

«Может, я действительно схожу с ума? Вижу заговоры там, где их нет», – пронеслось в голове.

– Обязательно схожу, – ответила я, не отрывая взгляда от его спрятанных за спиной рук. Что же было в тех перчатках?

– Приятного вам дня, мисс, – Дуайт поклонился с безупречной вежливостью, но в его глазах промелькнуло что-то зловещее. Он направился к дому, а я осталась наедине со своими тревогами.

Я осторожно выглянула из-за дерева и увидела, как Грэг, получив перчатки, быстро удалился в противоположную сторону. Дуайт же, не оборачиваясь, шёл к особняку, его походка была напряжённой, словно он нёс какую-то страшную тайну.

«Что же происходит в этом доме?» – думала я, наблюдая за удаляющейся фигурой дворецкого.

Тихо отступив назад, я поспешила к озеру, стараясь унять бешено колотящееся сердце. обудмывая то чтоя услышала.

Восточная часть парка встретила меня умиротворением. Берег озера был усыпан нежными кувшинками, а изумрудная трава создавала ощущение сказки. Серебряная рябь на воде отражала небесную лазурь. Солнечные лучи играли на поверхности, создавая причудливые блики.

Я завороженно наблюдала за тем, как ветер гонит волны к берегу, превращая их в жидкое серебро. Воздух был напоен ароматом цветущей вишни и луговых цветов. Глубоко вдохнув, я наполнила лёгкие этой пьянящей смесью.

Чарующее спокойствие озера помогло немного унять тревогу. Я любовалась тем, как солнце золотило водную гладь, пока закат не окрасил небо в алые тона.

Возвращаясь в дом, я решила заглянуть в библиотеку. Воображение рисовало старинные фолианты, пыльные полки и атмосферу тайны.

– Интересно, насколько обширна коллекция книг в нашей библиотеке? – мечтательно подумала я вслух, представляя уютный вечер с книгой и бокалом вина.

В этот момент в коридоре появилась Мэри с подносом в руках. Она была так погружена в свои мысли, что едва не уронила свою ношу.

– Ой, простите, мисс! – воскликнула она, быстро придя в себя.

– Ничего страшного, Мэри, – улыбнулась я, подходя ближе. – Ты, кажется, немного расстроена?

Мэри вздохнула и опустила глаза.

– Просто много дел сегодня, голова кругом идёт.

– Понимаю, – я понимающе кивнула. – Кстати, я как раз ищу библиотеку. Не могла бы ты показать мне дорогу?

Мэри заметно оживилась.

– О, с удовольствием! Библиотека – одно из моих любимых мест в доме. Там так тихо и спокойно… – она мечтательно улыбнулась.

– Правда? – я с интересом посмотрела на горничную. – А ты, наверное, любишь читать?

– О да! В свободное время я часто беру книги из библиотеки. Особенно люблю романы и исторические хроники, – призналась Мэри, немного смутившись.

– Как интересно! – я искренне обрадовалась. – Может, посоветуешь что-нибудь почитать?

Мэри просияла.

– С удовольствием! У нас есть замечательная коллекция классической литературы. Вообщем, вам нужно пройти по восточному коридору вы окажитесь в одной из гостинных второго этажа, вам нужно будет повернуть на право.

Следуя её указаниям, я оказалась в небольшой гостиной, кажется она говорила повернуть на лево? Беспомощно покрутив головой, повернула в лево. Коридор впереди тонул в полумраке, лишь редкие лампы бросали тусклый свет. Нервно сглотнов, осоторожно подошла к одному из окон. Там в саду меж деревьев я заметилаа чью-то фигуру, но разглядеть, кто это, не смогла.

Вдруг тень замерла, словно статуя, а затем помахала рукой. От этого механического, неживого движения я отпрянула от окна, будто меня ударило током. Как такое возможно? Я же стояла у окна на втором этаже! Никто не мог меня увидеть…

– До чего же я дошла… Теперь обычные люди пугают меня, – прошептала я, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

Медленно, словно в тумане, я снова подошла к окну, но сад уже был пуст. Тишина давила на виски, а в душе разрасталась тревога.

Внезапно я услышала шорох. Тело отреагировало мгновенно – я резко обернулась, вглядываясь в темноту коридора. Сердце колотилось как сумасшедшее, дыхание стало прерывистым.

– Что же это такое? – прошептала я, чувствуя, как страх сковывает движения.

Шорох повторился, теперь уже ближе. Я отпрянула к стене, прижавшись к ней всем телом. Разум кричал: «Беги!»

Коридор казался бесконечным лабиринтом. Я металась от двери к двери, но все они вели только вглубь темноты. Силы покидали меня с каждым шагом, а паника нарастала, словно снежный ком.

И вдруг впереди мелькнул тусклый свет. Собрав последние крохи мужества, я рванулась к нему, словно утопающий к спасительному кругу.

Захлопнув за собой дверь небольшой комнаты, я прислонилась к ней спиной, тяжело дыша. Пот стекал по вискам, ноги дрожали, а волосы липли к лицу. Но сейчас это казалось мелочью по сравнению с тем ужасом, который я только что пережила.

Постепенно дыхание стало ровнее. Я осмотрелась. Старый кабинет неправильной формы. На массивном столе в серебряном канделябре горела свеча – та самая, чей свет я увидела в коридоре.

Осознание ударило как молния. Я так часто видела эту комнату во сне, что могла нарисовать её с закрытыми глазами.

– Нет… Нет… Этого не может быть! – прошептала я, зажмурившись. Но когда открыла глаза, всё оставалось на месте: тот же стол, тот же камин, те же книги на полках.

Как в трансе я сделала шаг вперёд. Тело словно принадлежало кому-то другому, разум кричал остановиться, но ноги продолжали двигаться.

Беспорядок на столе был до боли знакомым. Те же письма, та же чернильница. Я провела пальцами по золотой вышивке гобелена. В камине потрескивали угли.

Подойдя к окну, я вгляделась в тёмный пейзаж. Всё совпадало с моими снами, только одно было иначе – за окном не шёл снег.

Шаги в коридоре заставили моё сердце пропустить удар. Я знала, что произойдёт дальше. Этот сценарий я проживала во снах бесчисленное количество раз. Знакомое тепло разлилось по телу, а в душе поднялась волна тоски.

Время словно остановилось. Я стояла, затаив дыхание, прислушиваясь к приближающимся шагам. И вот… скрип открывающейся двери разорвал тишину…

Глава 14

– Мисс… – чей-то голос донёсся словно сквозь вату. Кто-то осторожно тряс меня за плечо. Сквозь шум в ушах и пульсирующую боль я с трудом разлепила тяжёлые веки.

Передо мной маячило встревоженное лицо Мэри. Её глаза были полны беспокойства, а губы дрожали. Несколько долгих секунд я пыталась осознать, где нахожусь и почему горничная выглядит так напугано.

– Г-где я? – голос прозвучал хрипло, будто чужой. В горле словно застрял ком, не давая нормально дышать. Мысли путались, а перед глазами мелькали обрывки воспоминаний.

– Мисс, вы долго не просыпались… Я уже собиралась звать помощь, – сбивчиво проговорила Мэри. Её голос казался слишком громким, отдаваясь в голове пульсирующей болью.

Я прикоснулась ко лбу и почувствовала жар. Растерянность постепенно сменялась осознанием. Оглядевшись, я поняла, что нахожусь в своём кабинете. Это отрезвило меня лучше любого ушата холодной воды.

Боль отступила на второй план, пока я осматривалась вокруг, пытаясь понять, реальность это или очередной кошмар. Нервный озноб пробежал по телу, усиливаясь с каждой секундой.

– Мэри, помнишь, как мы встретились в холле второго этажа после обеда? – я заговорила лихорадочно, схватив девушку за плечи. Меня не заботило, как это выглядит со стороны – я была уверена в том, что была в том проклятом кабинете.

Схватив испуганную Мэри, я начала трясти её, не обращая внимания на усиливающуюся боль в висках.

– О чём вы, мисс? Вы с обеда не покидали кабинет, – пролепетала Мэри, заикаясь от страха. Её глаза метались по моему лицу, а голос дрожал.

Моё сердце замерло. В этот момент на меня обрушилась страшная правда. Силы мгновенно покинули тело, пальцы разжались, и Мэри отпрянула, потирая предплечья.

«Это снова был сон…» – мысль ударила как обухом по голове, выбивая воздух из лёгких. Сознание отчаянно сопротивлялось, не желая принимать реальность.

Я тяжело опустилась в кресло, чувствуя, как дрожат руки. Мэри осторожно приблизилась, готовая в любой момент отпрянуть.

– Мисс, с вами всё в порядке? – её голос звучал непривычно мягко, почти нежно.