Одиночка

– Корректор – убийца, Лика. Ничего не боится, – всё же сделал он ещё одну попытку.

– Совсем ничего? – уточнила я, за что, конечно же получила укоризненный взгляд, ведь мой вопрос совсем не та реакция, на которую он расчитывал, сообщая мне то, что я и так знаю.

– Ну, кроме шума вертолета и лопающихся воздушных шаров. Видать, психологическая травма после горячих точек, где он побывал наёмником… Лика, прошу тебя… по дружески, не наломай дров, девочка.

– Не наломаю. У меня вообще с дровами не очень, – улыбнулась я.

Авдеев закатил глаза к потолку, демонстративно тяжело выдохнул, и пробурчал:

– Язва мелкая, беги уже, вылет скоро.

– Я вам благодарна за всё. Правда. И за этот опыт, и за… бонус, – кивнула я, вставая и забирая папку с его стола.

Я получила ещё один недостающий винтик, но… глядя в иллюминатор на удаляющиеся пейзажи невероятно красивой Намибии, я думала совершенно не о своем плане.

Скоро! Совсем скоро увижу его! Как же я соскучилась! Все эти дни вспоминала, мечтая о встрече. Каждую секундочку думала о нём. Улыбка не сходила с лица, аж скулы сводило. За спиной будто выросли крылья. Рой бабочек в животе вытанцовывал и кружился. Он так смотрел на меня! Так смотрел! Глаза ведь не могут лгать? Я нужна ему? Я теперь не «Одиночка»? Ну конечно нет! Я больше не Одиночка!

Вместе с заходящим на посадку самолетом заходилось сердце в предвкушении встречи с ним.

Савушка, любимый! Завтра увижу тебя, наконец-то!

Глава 35. Выхода нет

– Мы не можем быть уверены, что Лилька ни при чем. Ирка повесилась, но непонятно, сама или помогли.

– Лилька жестокая, но на такое бы не пошла. – попытался защитить Макс. – Шуточки там, подколы.

– Организовать групповое изнасилование, предварительно накачав жертву наркотой, так себе шуточка, – возразил Никита. – И не состоялось оно только благодаря череде случайностей в тот вечер.

– Сав, ты уверен, что оно того стоит? Ну, никак нельзя Лильке показать ваши отношения. Это же Одиночка. Лилька ненавидит её. И если бы это была любая другая девушка, она бы, возможно, и не вмешивалась. Как не вмешивалась раньше.

– Да, Лилька в последнее время обезумела. Раньше она так меня не доставала. Так, периодически и больше в шутку, как я думал.

– Амфетамины, – пробормотал Максим и отвернулся.

– Почему ее отец не вмешивается?

– Он почти всегда в разъездах.

– Если и раньше Лилька чувствовала вседозволенность, пользуясь, что папочка по щелчку пальцев выполняет её капризы, то теперь это ядерная смесь.

Я был подавлен. Никак не мог принять мысль, что придется снова отдалиться от неё. А как ещё её защитить?

После похорон Ирины в мою машину села Светка.

– Поехали, подвези меня, поговорить надо.

– О чем? Как накачать наркотой безобидную жертву?

Светка выдохнула и сказала:

– Об этом тоже, – помолчав, продолжила: – Мне очень стыдно за тот поступок, поверь. Но я была глупым подростком…

– Так себе оправдание.

– Да… Наверное… короче, я очень виновата перед ней. Я не знаю, как она вообще с этим живёт теперь. Но не в этом суть. Танька рассказала Лильке, что ты около Одиночки вертишься.

Вот почему ты мотал гривой, Ник, вспомнил я ту пару, когда подсел к Лике. Да, я тупой, третье место законно моё.

– И Лилька взбесилась просто как… Даже не знаю, с чем сравнить. Она швыряла вещи, орала, что утопит её в серной кислоте, что её кишки собаки жрать будут и много чего ещё. У меня волосы дыбом встали от её слов.

От рассказа Светки у меня самого не только волосы дыбом встали. По спине полз огромным пластом ледяной ужас от представленных картинок.

– Почему ты мне это говоришь? Мне до этой «Одиночки» дела нет, подумаешь, постебался как обычно, – решил я ввести в заблуждение подругу Лильки.

– Понимаешь, тогда я была тупой малолеткой. Но теперь я повзрослела, нам ведь уже по двадцать два, меня уже тошнит от их развлечений. Помнишь, первокурсницу били толпой в парке? Это ведь тоже Лилька, а её в этот момент даже в стране не было. Она всегда как бы ни при чем. Короче, я не хочу больше так. Пожалуйста, не подставляй Лику. Я хотела перед ней извиниться, но она не слушает. Хоть так попробую ей помочь.

– А Ирка? Тоже её рук дело?

– Не знаю. Правда, не знаю.

Пересказав это всё пацанам, с надеждой смотрел на Ника, потому что в моем пустом чугунке не было ни одной стоящей идеи, как быть дальше.

– Я не могу предложить ничего, кроме первоначальной схемы, – сказал Ник, хмуря брови, – нет другого выхода.

– Привет, любимки мои! – как всегда громко, внося свою величественную персону, поздоровались Лилька. И, плюхнувшись мне на колени, обвила руками шею. Я хотел сбросить её с себя, хотел избавиться от этой грязи и мерзости, которую ощутил от её объятий. Но тут вошла в дверь Лика, и мои руки рефлекторно сжались.

– О! Полегче, милый, опять синяков наставишь! – радостно заверещала Лилька.

А я смотрел на Лику. Лицо которой ещё секунду назад сияло, покрылось мертвенной бледностью. Горевшие глаза медленно потухали, и мне казалась, я умираю вместе с этим уходящим светом синих глаз.

Она сделала шаг назад и вышла из кабинета. Вернувшись уже с холодной маской и наушниками в ушах.

Тупой я дол.. муд… Как обычно…

Глава 36. Уходя, уходи

(стихи Виктории Заинских)

Я тебя не держу – уходи,

Я забыла о том, что случилось.

И не мне твои мысли судить,

Всё, что было, мне только приснилось.

Я тебя отпускаю – лети,

Я не помню, как имя твоё,

Молча выйду опять из сети,

Всё, что было, то было враньё.

Я смирюсь со словами твоими,

Я покорно приму их как есть,

Я забуду те взгляды косые,

То не ода любви, а лишь песнь.

Я тебя не забуду – немыслимо!

И держать здесь насильно не буду,

Я такая, увы, неказистая,

Я природы ошибка и чудо!

Я тебя не держу – уходи

И цепляться надеждою глупо,

Отпускаю тебя. Уходи.

Тот пинок в душу, который я ощутила, когда я зашла в аудиторию, летя на крыльях любви к нему, казалось, выбил из меня дух.

«Дыши, Лика, дыши! – просила я себя, умываясь слезами в туалете. – Пожалуйста, остановись, ты же знала что так будет, глупая, размечталась о большой любви, уже и детей там запланировала и Шерлока постричь».

Как же справиться с этой болью, разрывающей сердце и выжигающей душу? Боже, дай мне сил! Потерпи, потерпи до марта, а там практика, диплом и к ним. К единственным людям, когда-либо любившим меня всем сердцем.

Жила же я как-то эти четыре с половиной года. Жила. Но тогда не знала его поцелуев, его нежных рук и ласковых слов. Я не смогу! Теперь не смогу! Смотреть, как обнимает других, как улыбается им.

Савелий пропал почти на месяц. Не приходил в институт. Подслушав разговор его мамы в деканате, поняла, что он болен. Не ест ничего, не встаёт с постели. Грипп, что ли?

Лилька доставала меня каждый день, когда её величество соизволяло посетить учёбу. Выкидывала мои лекции в окно. Перерезала ножницами провода наушников. Вылила мне в рюкзак флакон зелёнки, безнадежно испортив все вещи в нём. Её друзья смеялись, предлагая ей новые забавы «Как достать Одиночку».

Я ошиблась. Его глаза лгали. Я опять одна.

Одиночка. Так они меня называют.

В начале февраля он пришёл и, войдя в аудиторию, громко объявил всем:

– Моя днюха в «Браун-Гарден». Приглашаю всех! Десятого в восемнадцать ноль-ноль.

Пройдя мимо моего стола, не глядя на меня провел пальцами по моей руке.

Сердце, и без того с первого взгляда, как он вошёл, бившееся двести ударов в минуту, затрепетало, отряхивая кандалы тоски, сковывающих его всё это время.

После лекции, задержавшись в кабинете, внося поправки в схему, обнаружила, что мы остались вдвоем. Я уже направилась к выходу, когда он в два прыжка догнал меня. И, сделав ко мне шаг, остановился. Я выставила руку вперёд в молчаливой просьбе не приближаться. Сава… взял мою ладонь и… положил себе на затылок, закрывая глаза. Соскучившиеся пальцы по вихрам этого сломавшего мою логику и душу парня тут же зарылись в них. Он открыл глаза, и в них была вселенская тоска и боль. «Приходи», – одними губами произнес он, понимая, что в наушниках я его не слышу.

Новый уровень, Мажор? Ок! Всех приглашаешь? Ну, всех так всех. И я подарю тебе свой подарок.

Глава 37. Недостойный или "Лисий грипп"

С того дня я свалился с хандрой. Ходить в институт? Зачем? Чтобы видеть её без возможности приблизится, обнять, целовать? Знать, что причиняю ей боль одним своим присутствием? Видеть эту Лильку с её шайкой, которых хочется придушить голыми руками?

– Сав, бро. Может, хватит уже? Давай зарубимся в ФИФА? Я твоим красно-синим зад надеру! – пытался вытащить меня из депрессии Макс.

Я только молча отворачивался от этих «усатых нянек», которые, кажется, поселились в моей квартире. Не мог ни есть, ни спать, пожирая сам себя изнутри.

– Сава, поговори с ней, она поймет, – советовал Ник.

– Поймёт? Что она поймет? Что я последний трус, который не может справится с башенной наркоманкой? – зверел я в такие моменты.

– Эгоист! Ты понимаешь, что ты эгоист? У тебя мы есть, сидим, тебе сопли подтираем круглосуточно. Родители, сестра! А у неё? Кто у неё? – выходящий из себя Ник был жесток и непреклонен. Будущий владелец холдинга, конечно, куда там до него.

– Сергей и Ольга. У неё есть друзья.

– Друзья? У них разница в пятнадцать лет. Да и часто ли ты видел их у неё? За этот месяц?

– Не видел. Она теперь шторы на кухне закрывает, – признался друзьям, что опять торчу под её окнами. – Не могу я так, понимаете? Я не прощу себя, если что-то случится. Пусть будет счастлива без меня. Я недостоин её. Даже ногтя.

После череды таких разговоров Ник, сидя на кухне и доедая очередную «принесенную мне» пиццу, заявил:

– Сава, раз уж ты решил, что больше не будешь с ней. Сам от неё отказался, пожелав счастья с другим. Я решил за ней ухаживать. Она мне нравится. Умная, красивая, загадочная. Ну и попка у неё высший класс.

Сам не понял, как подлетел к Нику, врезав ему в челюсть.

– Только попробуй! Даже на пять метров к ней не приближайся! Я тебя придушу на месте, если увижу рядом с ней! – рычал я раненым зверем, загнанным в клетку.

Макс, обалдевший от этой сцены, растащил нас по углам, молча тараща глаза, пытался въехать, что происходит.

– Очухался, Отелло? – потирая челюсть, спокойно спросил Ник – Ты сам не понимаешь, что творишь. День рождения. Твой. Пригласи её, – и, строго посмотрев на Макса: – Макс, Лилька на тебе, и только попробуй..

– Да понял я, понял! – перебил Макс.

– Днюху в ресторане моего отеля сделаем. Так и быть, президентский номер твой на эту ночь, или вам сразу для новобрачных? – раздавал распоряжения, включив биг-босса, Ник.

Ник воодушевил меня своим планом. Походу, он реально прирожденный лидер. Несгибаемый, властный, эрудированный, расчетливый, но невезучий в любви пацан.

Увидел её и не смог не прикоснуться. Хоть на мгновение. На секунду задержаться, вдохнув аромат, почувствовать тепло её руки.

Пара закончилась, она осталась сидеть за столом, снова рисуя в своем альбоме. Я ждал. Подойди я к ней сразу – убежит. А так хоть немного посмотрю на неё. Немного утолю эту боль в груди. Догнал. Не выдержал и, схватив руку, завел себе за голову. Хочу её прикосновений. Схожу с ума без них. Какой же кайф. Лучше, чем секс. Вру. Секс с ней вообще крышесносный.

«Приходи», – сказал я и, увидев злость в глазах, ушёл. Не придёт.

Глава 38. Лучший мой подарочек это ты.

Шикарный отель семейства Браун был с огромной собственной территорией, с парковками, зонами отдыха, теннисными кортами и действительно прекрасным садом: вперемешку с живыми были искусственные деревья разных оттенков, от нежно-кремового до темно-коричневого, стекла с мягкой подсветкой по всему периметру сада.

Мы с парнями стояли на террасе, мои остальные гости уже вовсю веселились в клубе при отеле.

– Взял билеты? Когда летишь к отцу Лильки? – спросил Ник, любитель контролировать каждую мелочь.

– Четырнадцатого, после обеда вылет, вернусь через четыре дня

– Он хороший мужик, жёсткий, но справедливый, – Макс пытался настроить меня на разговор с Авдеевым. – Он поймёт. Он должен решить вопрос кардинально. Может, увезет её куда-нибудь. Одна она не воин. Без своих прихвостней.

– Это в его же интересах, – отрезал Ник. – Иначе поднимем общественность, и его репутации конец, как и доченьке. Будем даже в сортир за ней ходить, но соберём всё, что творит эта гадина.

Помолчав каждый о своем, парни вернулись к остальным гостям. А я остался на «посту», смотря на въездные ворота, ждал её. Она шла по тщательно вычищенной от снега аллее прямо мне навстречу. Пришла! Не верю глазам! Сердце заколотилось, норовя выбить ребра. Какая же она красивая. В длинном, струящемся по стройным ножкам вечернем платье и в короткой шубке из популярного сейчас, искусственного эко-меха. Шоколадные локоны рассыпаны по плечам, а синие глаза смотрят прямо в мои, она улыбается! Мне! Пришла, неужели пришла?

Я выбежал ей навстречу. Но затормозил в двух шагах, не зная, как себя вести. Она стояла такая хрупкая и нежная. Невыносимо красивая. Опять не моя.

– С днём рождения, Савушка. Я желаю тебе счастья. Возьми, это тебе, носи на здоровье, – протянула мне небольшую коробку с бантом. – Мне пора, рада была повидаться.

Она ушла, ни разу не обернувшись, села в ожидавшее такси и уехала. Она точно была? Или это глюки у меня уже? Подарок в руках, значит, приезжала и опять забрала с собой радость и покой. Лика. Мой Лисёнок.

– Что это ещё такое? – вопил я на весь президентский номер. Обставленный для романтического вечера с Ликой. Плавающие в отделанных золотом вазах из какого-то там особенного стекла свечи с лепестками роз.

– Учитывая дизайн, это пояс верности!

– А то, что сшито в цветах ЦСК, это спортивная форма!

– А что это за буковки – МЧ? Мачо? – держась за живот, сквозь смех интересуется Макс.

– А-ха-ха, – укатывался Ник, теребя мизерный кармашек на трусах, сшитых из фанатского шарфа ЦСК. – Нет, судя по этому чехольчику для члена, МЧ – это маленький член!

– Чё вы ржёте, молодожены? – рычал я на пацанов, валявшихся на кровати кинг-сайз в лепестках роз. – Я этой приколистке… Нет, вам не скажу, что сделаю. Поеду и покажу ей «Маленький член»!

«Ну, берегись, Лисёнок! Я еду за другим подарком. А лучший мой подарочек…» – думал я, растягивая улыбку. Ну не будет девушка, тем более Лика, такой фигнёй заниматься, если ей парень безразличен. Моя. Ты всё ещё моя. Моя должница Ли-и-ика-а-а-а.

Глава 39. Ловушка для Мажора.

Вернувшись домой, то и дело выглядывала в окно.

Я надеялась, что подарок он откроет сегодня и приедет. А как же? Не зря же я все пальцы иголкой исколола, пока шила ему подарок, который должен был зацепить его мужское достоинство. Совсем запутал меня своими переменами в поведении.

Дверь, которую я не потрудилась закрыть, распахнулась и Сава, оскалившись и прищурив глаза, надвигался на меня. Хищник на охоте.

– У меня возврат, – с тихим рыком заявил незваный гость

– Большеваты? – сокрушенно покачала я головой. – Ну, на вырост, значит, будут.

– Требую немедленно произвести замеры и перешить! Собираюсь надеть их на следующую игру, так что начнем прямо сейчас, – и, расстегнув ремень, стащил штаны.

– Ателье закрыто. Приходите в рабочее время. Ну или пока в кармашек вату подложите, чтобы не слетали.

– Иди сюда, мастерица, – Сава запускает руку мне в волосы, обхватывая затылок, и тянет на себя, ввиваясь в меня и сплетая языки. Обхватываю его шею руками, схватив за любимые вихры, и с не меньшей страстью целую его. Застонав прямо мне в рот, Сава сжал мою задницу, прижимая к себе.

– Накажу тебя… – хрипит он.

Вывернувшись из его лап, забежала в ванную. Ого, глаза-то как горят, можно свет было не включать.

– Я напугал тебя, Лика? Выходи. Ничего не будет если не хочешь, – скребётся мне в дверь. – Мне уйти?

Я крутилась около зеркала, снимая макияж, и бурчала себе под нос: «Как это не будет? Ещё как будет! Только попробуй уйти!» Раз уж не получить мне от тебя романтических прогулок, свиданий и любви, то хоть потрясающий секс. «С паршивой овцы хоть шерсти клок», – так же говорят? Ну вот, пойду сниму шкуру с этого барана, решила я и вышла к нему голышом. Сюрприз, «Мистер МЧ»! Напомню тебе нашу первую встречу.

Савелий застыл с открытым ртом, ошарашенно глядя на меня, зажмурился и, опять взмахнув ресницами, уставился своими потемневшими как грозовое небо глазами.

Я продефилировала в спальню, слыша тяжёлое дыхание за спиной, растянулась на кровати. Сава ворвался следом за мной, на ходу скидывая одежду.

Я улыбалась своим мыслям: хоть в чём-то я тебя просчитала, Мажор.

Ну, радоваться моей маленькой победе мне долго не дали.

Навалившись на меня, он осыпал поцелуями лицо, терзал губы, покусывая и лаская их языком, зарывшись мне в волосы руками, шептал всё время «моя», «сумасшедшая моя», проведя языком мне по ушной раковине и прокусив мочку – «с ума меня сводишь». Его совсем не «МЧ» упирался в мои складочки, горячий, пульсирующий, рвался скорее приступить к «замерам».

Сава чуть отстранился, посмотрев мне в глаза, и я опять утонула в этих котлованах горячей стали, радужку которых почти перекрыли зрачки.

– По старой схеме?! – то ли спросил, то ли утвердил, прохрипев, пойманный мной в ловушку зверь. И, медленно сползая, целуя, покусывая и облизывая меня, двинулся вниз.

Мои громкие стоны смешались с рычащими его. Руки Савы жадно блуждали по всему моему телу, сжимая грудь, которую я в нетерпении поднимала навстречу его губам, обхватывая и покручивая соски, он переходил с одной груди на другую, целуя, кусая и всасывая вершинки. Тискал талию, вжимаясь в меня всем телом. Я так же нетерпеливо гладила и его по плечам, рукам, животу и спине, сжимая и слегка царапая кожу.

Облизывая и засасывая кожу на животе, опустил руку наконец туда, где уже всё горело и пульсировало, требуя его внимания. Поглаживая лепестки, проник пальцем, сразу найдя изнывающую точку. Развёл мои ноги и медленно провел языком по внутренней стороне бедра, отчего я инстинктивно подалась ему навстречу, требуя приступить к главному. Ухмыльнувшись, мой хищник, не отрывая взгляда от моих глаз, опустился и, впившись губами в клитор, под звуки моих стонов протолкнул язык, поглаживая им и доводя меня до сокрушительного оргазма. Не давая мне прийти в себя, Сава одним резким движением вошёл в меня, кажется, что-то прорычал при этом, застыл на мгновение, и, схватив меня за ягодицы, начал яростно вбиваться, унося меня туда, где больше нет ничего, только бешеная страсть двух сплетенных тел, его поцелуев и рук. И глаз. Его чертовых глаз. Навсегда забравших мою душу.

Позже, утолив голод и тоску по его телу, разнеженная и утомленная, но бесконечно счастливая, я лежала на его плече, а он перебирая мои волосы, почему-то всё время утыкаясь в них носом, сказал:

– Лика, нам пока нельзя в универе показывать наши отношения, но это ненадолго, я всё решу.

– Это из-за Лильки, да? – спросила я, похолодев внутри.

– Да. Так нужно, – окончательно вернул с небес на землю Сава.

– Ты должен мне одно желание, – с трудом поборов накатывающиеся слезы, вставая и одеваясь, напомнила я.

– Всё что хочешь, Лисёныш.

– Тогда одевайся и уходи. Молча.

– Ты не… – подскочил ко мне Сава. – Подожди, послушай же меня!.. – прыгая на одной ноге, пытаясь и одеться, и догнать меня, требовал мой временно попавшийся в ловушку Мажор.

– Молча. Я прошу тебя. Уходи.

Сверкнув глазами, Сава оделся и молча пошел к двери. Повернувшись и посмотрев мне в глаза, так же молча достал длинную бархатную коробочку, положил на обувной шкаф в прихожей, вышел.

Я, глотая слёзы, смотрела, как Сава пересекает двор и уходит, сворачивая за угол дома. А в голове билась только одна мысль. «Он стесняется меня! Не хочет показать дружкам, что связался с презираемой ими «Одиночкой»! Он никогда не будет со мной. Никогда!

Твой удел только редкие ночи, «Одиночка». И то – пока ему не надоест. В общем, получила свой «клок шерсти»? Вот и не реви.

Глава 40. Знай своё место.

От Лица Лики в прологе

Савелий

Сегодня улетаю на разговор с Авдеевым. Весь день вчера Никита выносил мне мозг, проигрывая, как выстраивать диалог в зависимости от его ответов.

Мы с парнями сидели, как обычно, на верхних рядах аудитории, когда она пришла. Невыносимо сложно было не сорваться с места к ней. Сегодня какая-то особенно загадочная. Чтобы отвлечься, ковырялся в груде «валентинок» насыпных на столе.

Лилька, выхватив какую-то, начала как всегда орать на всю аудиторию, привлекая к себе внимание.

– Может, и трусы подарит… – донёсся её выпад к очередной несчастной девочке, попавшей под ядовитые насмешки.

– Какие надо, трусы ему уже подарили, – сказал нам с Максом Никита, пока остальные орали вместе Лилькой, – дизайнерские. Хэндмейд, – расхохотались пацаны. И я, вспомнив эту провокацию моей сумасшедшей девчонки, смеялся вместе с ними.

– Сава, посмотри, это точно она… – орала Лилька, но я уже не слушал, она стояла, схватив Лику за плечо, и меня прошиб холодный пот от возникших картинок, которое рисовало сознание, что сделает Лилька с Ликой, по словам Светки. Никита нажимал мне на плечи, не давая встать, и тихо говорил:

– Всё будет хорошо, не дергайся.

Я всё же не выдержал и подошёл к окну, когда Лика убежала. Она сидела в машине и смотрела на меня, вокруг гудел народ.

– Знай своё место, «Одиночка»! – орала Лилька, тыча в стекло.

А мне уши заложило. Не слышал и не видел никого, кроме неё. Она уехала. Медленно выворачивая на проспект. Вроде в сторону дома. Хорошо. Хорошо, ещё немного подождать, Лисёнок.

– Тебе пора, – меня на улицу после пары провожал Ник.

– Съезди к ней, пожалуйста, сегодня, – попросил я друга, теребя красное сердечко со стекляшками на внешней стороне в форме «И+1». Очередная загадка любимой девчонки.

– Хорошо. Мы с Максом будем рядом с ней, пока ты не приедешь. Не переживай. Всё получится.

– Макс пусть Лильке проходу не даёт в институте, каждую минуту. Чтобы у неё и времени не было вспомнить про Лику. А ты от Лики ни на шаг не отходи.

– О, я смотрю, кто-то с мозгом наконец-то встретился! – не удержался от сарказма Ник.

«Дождись меня, Лика. Я быстро. Я скоро вернусь».

Думал я, глядя в иллюминатор, и сердце заходилось, глядя на строчку: «Люблю с первого взгляда» на красном картоне, который я узнаю из тысячи. Обложка её альбома. Она любит меня! Любит! Хоть и ошибается. Свой первый взгляд в моей постели в ту ночь она точно не помнит. А вот я походу увяз по уши уже тогда. С первого взгляда, глядя на неё через стекло своего автомобиля.

Глава 41. Индикатор старта.

Вдоволь наревевшись, заложила фотографию родителей обратно в альбом, уставившись на дырку в форме сердца в обложке.

– Вот тебе и «лакмусовая бумажка», – сама себе сказала вслух.

Занесла «Игрока» в черный список во всех приложениях в телефоне, не хочу больше его игр. Включила компьютер, запуская программы, сбивающие адрес ip. Не позволяющие вычислить местонахождение истинного пользователя.

За эти дни никак не могла сопоставить поведение Савы. То отстраненное и холодное, то нежное и горячее. В институте не подходит ко мне, а оставшись наедине, не выпускает из рук. И решилась признаться. И оставить ещё одну небольшую подсказку. Используя валентинку как «лакмусовую бумажку», чтобы понять, нужны ли ему мои чувства.

Но индикатор показал отрицательный результат. Он смеялся над моим признанием. А значит, переносим дату старта. Я не смогу больше вернуться на занятия. Возьму академ, и если вернусь, закончу уже совсем с другой группой.

Аккуратно зачеркнув 9:05, написав вместо них 14:02, отправила давно составленные письма адресатам. Теперь нужно ждать.

Звонок в дверь напугал, и, пробравшись как можно тише, выглянула в глазок.

– О, я вижу, ты дома, – радостно сообщил Никита из-за двери. – Открывай, ты спалилась, свет в глазке пропал.

Открыть? А что ему нужно? Я даже с ним никогда не разговаривала! Немного потоптавшись у двери, решила, что хуже уже не будет. Молча открыла дверь, так и не смогла выдавить ни слова. Никуда не делись проблемы с доверием, как оказалось. А может, и усугубились теперь.

– А я тебе пиццу принес! – растянув губы в улыбке, сообщил Ник и, не спрашивая разрешения, протопал на кухню, не снимая ботинок.

– Мне помощь твоя нужна, Лика. Вот посмотри, – сунув мне под нос какую то схему, принялся хозяйничать, поставив чайник и шаря по ящикам, извлекая оттуда кофе и кружку. Единственную. Зачем мне две?