Осколки

годы жизни, которые и так после Войны стремятся к нулю?

Господин поднял взгляд на Добрана, и в его глазах плескалась неохотно

вызванная жалость. Глаза были полны слез, и Добран не мог поверить, что человек, который пытал людей, отрезая пальцы и руки ворам, способен плакать.

– Добран, нам необходимо уединиться, – суровый мужчина указал жестом на

дверь балкона. Резко поднявшись из-за стола, он медленно направился к открытой

двери, ведущей на балкон, откуда открывался вид на сад. Добран медленно

последовал за ним.

– Чем обязан такой чести? Что удостоен стоять рядом с вами? – Добран

медленно подошел к Господину и, облокотившись на перила балкона, замер в

ожидании ответа.

– Ты это, дверь закрой! – Не отрывая взгляда от дали, произнес мужчина. Добран

развернулся и покорно выполнил просьбу уже далеко не молодого человека. Он

толкнул дверь, и она, ударившись о дверной проем, одобрительно щелкнула, показывая, что закрылась, оставив удивленные лица Варвары и кота.

– Сделано, – Добран медленно вернулся к перилам, убедился, что разговор

приватный, и вопросительно посмотрел на Господина.

– Я умираю, Добран, – взгляд его оставался таким же спокойным, как и секунду

назад.

– Все мы смертны, кто-то сейчас, кто-то потом! Но обязательно все мы умрем, главное – как жили! – Добран посмотрел на бассейн, в котором купались

обнаженные девушки. Господин повернул голову в ту же сторону и, поймав взгляд

Добрана, улыбнулся. Выдержав паузу, чтобы Добран окончательно себя

скомпрометировал, он произнес:

– Ведана тебе за эти взгляды глаза выцарапает! – Господин хихикнул, не в

силах сдержаться.

– Если не выдадите, быть может, еще увижу мир своими глазами… —

прошептал Добран, заключая Господина в объятия.

– Мне нужен этот камень! Только он способен исцелить меня! – Господин

вперил в Добрана серьезный, пронзительный взгляд.

– Вам ли не знать, что все это – лишь сказки, – с горечью отозвался Добран, опуская глаза на свои руки, словно вспоминая, сколько сил было впустую потрачено

на поиски.

– Я понимаю. И знаю, что ты в поисках спасения матери потратил куда больше

времени, и нашел лишь одни беды, – Господин выпрямился, стараясь казаться

выше и значительнее.

– Дело не только в этом. Древние свитки, что мне довелось прочесть, гласят, что

камень этот и впрямь существовал, но его свойства туманны, а современных

исследований нет вовсе. Но даже если допустить, что он существует… Не боишься

ли ты, что среди нас затаился шпион Светлых, который тоже попытается выйти на

след камня? – Добран вопросительно всмотрелся в лицо Господина.

– А ты помнишь, кто помог твоей матери вернуться, когда ее скрутили прямо у

нее дома? Или она тебе об этом не рассказывала? – Господин давил, не скрывая

этого.

– С козырей заходите! – Добран нахмурил брови.

– А что мне остается, Добран? Драгоценные камни на исходе, я почти банкрот и

смертельно болен! Что мне остается, если только у тебя одного сохранились знания

об этом камне?

– Тогда послушайте меня: камень – это вымысел, его не существует, – Добран

бросил на Господина жалостливый взгляд.

– А Белогор говорит…

– Не упоминайте Белогора. Он потерял всякую надежду. Столкнувшись с

суровой реальностью гражданской жизни, поняв, что герои войны никому не

нужны, он готов говорить вам все, что угодно, лишь бы вы его не прогнали.

– Я все решил. Завтра мы отправляемся в поход на последние сбережения! Я

беру с собой Варвару и Ведану! И только ты можешь помочь им или позволить

умереть, – Господин резко развернулся и, распахнув балконную дверь, вернулся в

кабинет и опустился в кресло. Добран следовал за ним по пятам. Его разрывали

противоречивые чувства: он не мог потерять своих любимых девочек. Варвара стала

ему почти дочерью, а Ведана… такую любимую и дорогую, утраченную так давно и

обретенную вновь, он не мог потерять ее снова.

– Ты не можешь так поступить! – прошипел Добран в спину Господину.

– Это ты мне говоришь? Что на тебя нашло? Добран, я знаю тебя не первый день

и не первый год. Ты забыл, что именно Збигнев нашел тебя, состряпал тебе

превосходное алиби и притащил сюда, в мой замок?

– Да я не об этом, Господин! – Добран был в ярости.

– А я об этом! Вспомни, что Ведана, оставив здесь свою сестру, отправилась не

по своей воле, а по велению войны, работать в разведке. Не я, дорогой Добран, наделил ее этим даром, а с Летунами разговор короткий. И только богам известно, как она уцелела, пережив кровавые события, что затянули ее в эту мясорубку, оставив у меня на руках грудного ребенка.

– Да я все помню, Господин, – сквозь зубы процедил Добран.

– Мы растили и обучали Варвару вместе с тобой! Неужели ты забыл, как эта

маленькая девочка называла тебя ПАПОЙ, а ты, в обличье волка, охранял ее сны, засыпая у ее ног? Она не видела сестру тринадцать лет, хотя та могла заменить ей

мать.

Варвара, словно подтверждая его слова, кинулась на шею к своему названому

отцу – именно так она к нему относилась. С детской, девичьей улыбкой, поджав

ноги, она пролепетала:

– Спасибо тебе за все, Добран! – и еще крепче вцепилась в Добрана. – Ты

должен рассказать моей сестре, сколько любви ты мне дарил все эти годы! – Варя

заплакала.

– Что в итоге делать будем? – серьезно спросил Добран, закипая от ярости и

сознавая, что выбора у него нет.

– Моя задача, как ни банально, вернуть себе годы жизни и восстановить

здоровье. Да, это эгоистично, но каждый думает о своей шкуре. Ну, и если

получится, вернуть годы жизни и ее сестре, – Господин кивнул подбородком в

сторону Варьки. – Ведана тоже это заслужила! Война отняла у нее слишком много.

Да и твоя мать немало хорошего для меня сделала, я, в сущности, у нее в долгу, а

долги я привык отдавать. Так что в полдень, с готовым кораблем и командой, отплываем в северные земли, – Господин был настроен решительно.

– Я так понимаю, выбора у меня нет?! Я согласен! Но тогда ты обязан

обеспечить ей алиби на время похода, теперь она твоя жена. Кто капитан? —

поинтересовался Добран.

– Согласен. Тем самым я гарантирую Ведане безопасность. Кстати, после

Твердынской крепости только у одного человека был статус капитана, – без тени

улыбки ответил Господин.

– Это наш беззубый друг? – Добран попытался выдавить улыбку.

– Тебя что-то смущает?

– Да как сказать…

Громкое мурлыканье прервало их разговор:

– Как я понимаю, вы все решили? А вот ответьте мне, коту, тайну Варвары мы

раскроем Белогору? Ведь только невинное создание, подобное нашей красавице, сможет добыть этот осколок, – Баюн пристально посмотрел на девочку, повисшую

на шее Добрана.

– Я бы с этим повременил, – жестко отрезал Господин.

– Я что-то не понял? – возмутился Добран.

– Я что-то пропустила? – впорхнула в комнату Ведана в изысканном бежевом

платье.

Перед ее взором предстала удивительная картина: Варвара, повисшая на шее

Добрана с влюбленными глазами, и молчаливый Господин, не препятствующий

этому проявлению чувств. Из общей идиллии выбивался лишь кот, увлеченно

вылизывающий свои причиндалы.

– Ну, с котом все понятно, тут без изменений. Но, быть может, вы, господа, объясните мне происходящее? – растерянно спросила Ведана.

– Добран едет с нами, – Господин вперил взгляд в глаза Ведане, словно пронзая

её насквозь. – И да, Добран, благодарю за сопровождение карты из Миргорода до

Ладоги. Твоему чутью я доверяю больше, чем некоторым.

Господин повернулся к Добрану, а Ведана прожигала парня испепеляющим

взглядом. Кожа её алебастрово побелела, клыки хищно обнажились. Добран понял, что ещё секунда, и милая обернется фурией. В знак капитуляции он взметнул руки

вверх. Девушка выдохнула, и к лицу вернулся обычный, человеческий оттенок.

– Кстати, поздравляю, у тебя родилась дочь от Меня! – Господин вновь

обратился к Ведане, будто сообщая прогноз погоды. – Для Белогора и всей

команды мы представим именно эту версию. Ради защиты девочки и тебя.

В комнате воцарилась такая тишина, что казалось, слышно, как растут волосы.

Ведана засудорожно замахала руками, словно отгоняя невидимых мух.

– Неужели ты всерьез считаешь, что ей грозит смертельная опасность? Неужели

мои видения сбудутся?

– Я должен быть уверен, что именно наша дочь добудет осколок! Он нужен нам

всем! – отрезал Господин.

– Может мне кто-нибудь объяснит, что, черт возьми, здесь происходит?! – в

шоке выдохнул Добран.

– Судя по видениям Веданы, именно девственному дитя, Варваре, суждено

найти этот осколок. А вы, девочки, многим мне обязаны. Так что завтра мы все

вместе отправляемся на поиски артефакта. Надеюсь, все всё поняли? —

безапелляционно заявил Господин.

– Да не существует этого камня! А если и существует, нельзя ли всё это как-то

изменить? – взмолился Добран.

Ведана была явно взволнована.

– Простите, я не видела причин, но в моих видениях Варька умирает. Я видела

огромный раскол… Не могу объяснить, что это значит. – На лице Веданы застыла

растерянность. Впервые она не могла расшифровать видения, касающиеся её

кровной родственницы.

– Тогда она останется дома! Я не готов рисковать её жизнью! – вскипел Добран.

– Прости, Добран, но только ей суждено найти этот камень. Видимо, так

сплелись нити судьбы, – возразил Господин. Он был непреклонен, и даже

перспектива потерять малолетнюю дочь не останавливала его в стремлении спасти

свою жизнь.

– Это абсурд! Мы не можем подвергать её жизнь опасности ради проклятого

камня! Мы прожили свои жизни, хорошо ли, плохо ли. Ребенок не виноват, что на

нашу долю выпала война! – Добран был вне себя от возмущения.

– Да ладно, Добран, всё нормально! – попыталась успокоить его Варвара. – Я

хочу помочь! – наивно пролепетала девочка.

– Ты еще ребенок, и не тебе решать! – отрезал Добран.

– Ужин готов! – резко прервал их спор Влад, подойдя к Варваре. Он заглянул

ей в глаза, и щеки девушки вспыхнули румянцем. Она отпустила шею Добрана и

отступила, боясь вызвать ревность. Заметив это и смущение парня, Добран заявил:

– Я нашел Варьке телохранителя. Она поедет только с одним условием: если

Влад отправится с нами.

Поднос выскользнул из рук парня, с грохотом рухнув на пол.

– Так, секундочку! Мы еще не разобрались с «дочерью», а ты уже ей жениха

нашел?! Напомню вам, дорогие мои, это моя сестра! Может, спросите моего

разрешения?

– Я не против! – выпалила Варвара, залившись краской.

– И давно у вас это с ним? – прищурилась старшая сестра.

Чьи-то теплые, родные руки обвили Ведану сзади. Нежно прошептав ей на ухо:

– Милая, благодаря тебе я познал смелость, закрывая тебя от врага, превосходящего меня размерами. – А затем, громче, обращаясь к Господину: —

Надеюсь, у нас с Веданой будет отдельная спальня перед долгим плаванием? – в

голосе Добрана звучала игривая насмешка. Ведана, как и младшая сестра, засмущалась.

– Пока я жив, вы будете ночевать в разных комнатах! – отрезал Господин.

– Спокойной ночи, мальчики! – Ведана кокетливо взглянула через плечо на

Добрана, убрала его руки со своей талии и поднялась наверх.

Ведана поднялась в свою спальню, где царственно раскинулась кровать с

коваными металлическими стойками и зыбким пологом балдахина. Пуховая перина

и россыпь подушек, облаченных в наволочки цвета алых маков, манили к неге, но

мысли Веданы были далеки от покоя. Она опустилась на край ложа, невидящим

взором устремляясь к балкону.

За окном бушевала стихия. Гроза разразилась во всей красе: молнии исполосовали

небо, превращая ночь в день, а раскаты грома сотрясали дом до основания. Ливень

хлестал нещадно, но Ведана, поглощенная своими переживаниями, не замечала

этого дивного природного спектакля. Вдруг, сквозь шум дождя и ветра, донесся

звук, чуждый громовым раскатам. "Что это?" – промелькнуло в голове. Она

подошла к балкону, как вдруг, словно видение, через перила перемахнул Добран, промокший до нитки. С волос его ручьями стекала вода, но взгляд горел огнем, испепеляющим от желания при виде Веданы. Девушка застыла в оцепенении, не в

силах поверить своим глазам. "Что он здесь делает, в моей спальне?" – кричал

разум, но тело предательски трепетало, охваченное волной нежности. Мокрая

одежда облепила его, выгодно подчеркивая мускулистый силуэт, и Ведана, не в

силах сдержать нахлынувшую страсть, прикусила нижнюю губу.

– Ты безумец? Мы давно не подростки! Что ты творишь? – выпалила она, стараясь скрыть волнение.

Добран подошел вплотную, словно боялся, что она исчезнет, как мираж. Он не

намерен был упускать, возможно, последний шанс побыть с той, что была его

путеводной звездой, его надеждой и опорой даже в самые темные дни на фронте.

Нежно заправив непокорную прядь за ухо, он коснулся ладонью ее щеки, затем

обхватил лицо обеими руками, заглядывая в глаза, не позволяя отвести взгляд.

– Я умирал без твоих глаз, без твоих поцелуев! Неужели ты лишишь нас этой

ночи? Не зря же я рисковал жизнью, карабкаясь по мокрой крыше! – игриво

подмигнул он.

– Ах, ты, дурак… – не успела договорить Ведана, как Добран накрыл ее губы

обжигающим поцелуем. Страсть, копившаяся долгих тринадцать лет, вырвалась

наружу, и она ответила на поцелуй со всей пылкостью своего сердца. Их губы

сплелись воедино, стирая границы времени и расстояния.

Одежда полетела на пол. Добран повалил Ведану на кровать и, застыв на

мгновение, жадно рассматривал ее обнаженное тело. Он помнил каждую линию,

каждый изгиб, даже расположение крошечного родимого пятнышка в форме

облачка. Увидев его, он невольно улыбнулся, вспоминая беззаботную юность. Он

лег рядом, прижимая ее к себе, осыпая тело нежными поцелуями, лаская грудь.

Ведана выгибалась в ответ, издавая тихие стоны и судорожно вцепляясь пальцами в

его мокрые волосы. Природа не поскупилась, наградив Добрана мужской силой и

красотой. Она ласкала его мускулистый торс, очертаниями напоминающий

перевернутый треугольник, наслаждаясь каждым прикосновением. Она таяла под

его руками, словно воск.

– Милая… родная… – шептал он, не переставая целовать каждый сантиметр ее

тела, от чего она сходила с ума.

После долгих, трепетных ласк Добран перевернулся на спину и усадил Ведану на

себя, чтобы видеть ее лицо. Ему нравилось наблюдать, как она наслаждается

каждым проникновением, как закатывает глаза, откидывает голову назад и

прикусывает губу. Она ловила каждое его движение, заглядывала в глаза и

двигалась в унисон, сливаясь в едином ритме страсти.

И вот он, кульминационный момент: голова кружится, сердца бьются в бешеном

ритме, тела сплетаются в экстазе. Ведана ощутила себя на седьмом небе от

блаженства. Добран, достигнув пика наслаждения, застонал и, прижавшись к ее

губам в долгом поцелуе, продлил сладостное мгновение. Он лег рядом, крепко

обнимая ее, тяжело дыша. Ему казалось, что это сон, слишком прекрасный, чтобы

быть правдой. Он прижимал ее к себе, боясь отпустить, чтобы убедиться в

реальности происходящего. Он шептал ей на ухо слова любви, признаваясь, что она

самая прекрасная женщина на свете. Ведана, повернувшись, поцеловала его в губы и

ласково потрепала по голове:

– Ты совсем не изменился! – игриво проговорила она. – Как в школе, лазаешь в

мои окна… В такой чудесный момент не хватает только самокрутки. – улыбнулась

девушка.

– У меня все с собой, я знал, что пригодится. – подмигнул Добран и, с неохотой

оторвавшись от Веданы, полез за портсигаром. Достал самокрутку из ее любимого

табака и протянул ей. – Милая, для тебя все что хочешь.

Ведана взяла самокрутку, обнаженная вышла на балкон и, облокотившись на

перила, закурила. Добран стоял в дверях и любовался ее прекрасным телом, окутанным клубами дыма.

– Помнишь, как мы курили в юности? – спросил он, присел на кресло, посадив ее

к себе на колени, и забрал из ее пальцев самокрутку. Он сделал глубокую затяжку и, одновременно целуя Ведану, вдохнул ей в легкие синий дым. Она откинулась на его

плечо, наслаждаясь близостью и негой.

– Милый, скажи-ка мне, пожалуйста, а откуда ты знаешь мою сестру и как давно

вы знакомы? – вдруг тон Веданы стал подозрительным.

– Могу задать тебе тот же вопрос, по поводу Господина! – возмутился Добран.

Девушка обиделась и попыталась встать, но крепкие руки Добрана не позволили ей

даже пошевелиться. Он хотел понять, какие отношения связывают ее и Господина, и

ревновал ее даже после этой долгожданной ночи любви. Добран всегда был

собственником и желал, чтобы его женщина принадлежала только ему.

– Понимаешь, когда Збигнев спас меня из катакомб Старой Ладоги, именно он

создал мне алиби. – Сменил гнев на милость Добран. – Именно баюн распустил слух

о моей смерти…

Ведана ахнула от неожиданности.

– Я кастрирую его! – почти прокричала она. – Я столько лет жила в неведении и

была уверена, что мы встретимся только в мире предков…

Добран приложил ладонь к ее губам.

– Подожди, любимая! Так было нужно…

– Кому нужно?! – снова попыталась вырваться Ведана, но опять безуспешно.

– Нам всем. Я должен был помочь Господину с Варварой. Но, клянусь тебе, я

был уверен, что смогу найти тебя. И я искал. Но все мои попытки были тщетны.

"Союз хорошо конспирирует своих разведчиков", – грустно произнес Добран. – А с

Варежкой я познакомился, когда она еще пешком под стол ходила. Она даже

ПАПОЙ меня называла первое время. – На лице его расплылась теплая улыбка, вызывая лишь светлые воспоминания. Добран всегда мечтал о дочери.

Ведана оставила попытки вырваться и прошептала ему на ухо, нежно покусывая

мочку:

– Я знаю, из тебя получится отличный отец.

Добран подхватил ее на руки и унес обратно в спальню. Ведана проснулась утром

самой счастливой во всей Старой Ладоге. Она провела ночь с любимым мужчиной, по которому тосковала столько времени. Добран оказался шикарным любовником.

Открыв глаза, она прижалась к нему всем телом, надеясь продлить миг счастья и

умиротворения. Она чувствовала, как в ней зарождается новая жизнь. Внизу живота

томительно сладко ныло. "Ой-ой, кажется, все получилось именно так, как я мечтала

столько лет!" – подумала Ведана. В ее молодом организме происходили волнующие

перемены, зарождение новой жизни. Она чувствовала это каждой клеточкой своего

тела. Ей стало немного страшно, и захотелось поделиться радостной новостью с

Добраном, но решила не торопить события и убедиться в своей беременности.

Впереди их ждало путешествие, которое не располагало к излишним эмоциям.

Ведана выскользнула из-под руки Добрана и потянулась всем телом, но томное

чувство в животе не утихло. Она решила не будить любимого и пошла в душ. Когда

вернулась, Добран уже сидел на кровати, сонный, но довольный.

– Тебе пора уходить, у нас сегодня серьезное дело. – неожиданно для самой себя

сказала она.

Улыбка сползла с лица Добрана, взгляд стал серьезным, но в глазах плясали

озорные огоньки. Внезапно он схватил Ведану за руку, и она в мгновение ока

оказалась в его объятиях. Добран пытался продлить миг счастья. Нежно поцеловав

любимую, он отпустил ее, понимая, что пора бежать, дабы не навлечь гнев

Господина. Он быстро собрал свои вещи, красноречиво разбросанные по спальне, оделся и подошел к балкону.

– Может, все-таки через дверь? – шутливо предложил он.

Ведана, наблюдая за ним, лежала на кровати. Встала, подошла к Добрану и, нежно покусывая его нижнюю губу, поцеловала:

– Увидимся за завтраком, дорогой. Беги.

Добран подмигнул ей, перелез через перила и скрылся на крыше. А девушка

пошла одеваться, ей уже пора было спуститься в столовую.

В столовой царил утренний переполох. Господин восседал во главе стола, ожидая, пока соизволят собраться остальные члены команды. Вот и Добран явился, помятый, но довольный, словно кот, объевшийся парным молоком. Варвара

спустилась с лестницы с опозданием, серьезная и неестественно бледная.

– С тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил баюн, спрыгивая с перил, заметив нездоровый вид Варвары.

– Да-да, все хорошо! – поспешно отозвалась Варя. – Просто плохо спала.

После вчерашнего разговора в голове бушевал ураган эмоций, вылившийся в

ночной кошмар, яркий и пугающий.

– Почему ты плохо спала? Не заболела ли? – с тревогой спросила Ведана, плавно спустившаяся по лестнице в легком белом сарафане.

– Нет-нет, у меня все прекрасно! – вдруг огрызнулась Варвара, уставившись в

тарелку. В этот момент к ней подошел Влад с подносом, полным спелых фруктов.

– А вот у меня сегодня была восхитительная ночь! У вас такие мягкие перины!

– счастливо заявил Добран, обращаясь к Господину. Ведана зарделась и поспешила

отвести взгляд, надеясь, что никто не заметил ее смущения.

– Я так понимаю, ждем только капитана? Где Белогор? – сурово обратился

Господин к Владу.

– Должен скоро подойти из лазарета. Знахари утром сняли с него кокон, ему уже

лучше, – почтительно ответил Влад.

– Надеюсь, все присутствующие здесь помнят о нашей договоренности: Белогор

не должен узнать секрет Варвары. А ты, – Господин бросил взгляд на Влада, – за

нее отвечаешь головой!

– Я понял, Господин, – смиренно склонил голову Влад и посмотрел в сторону

бледной девушки, заставив ее щеки тронуть легкий румянец.

Вдали коридора послышались шаги, и в столовой воцарилась тишина. Чьи-то

медленные, но отчетливые шаги приближались к двери.

– Разрешите открыть дверь, Господин? – поклонившись, спросил Влад.

– Да, не заставляй нашего общего друга томиться за порогом! – Господин

окинул взглядом сидящих за столом, словно удостоверяясь, что все поняли и

повторение не требуется.

Дверь в столовую распахнулась, и на пороге возник Белогор, облаченный в

черные, дорогие дисковые доспехи. Вошел он, чеканя шаг, словно на параде, будто

эта выправка могла прибавить ему заслуженных наград.

– Итак, дорогие друзья! Хозяин! Позвольте представить нашего работодателя.

Перед вами человек, способный обратить вас в пыль, которому я обязан жизнью и

здоровьем. Король Воров, Господин Владимир Миронов. И по совместительству

муж Веданы и, как я понимаю, отец их очаровательной дочери Варвары! Красота, что поражает воображение! И если бы этот пушистый комок умел говорить, он бы

подтвердил мои слова! – решив, что шутка удалась, капитан указал на огромного

кота. Белогор подошел к столу и почтительно поклонился Господину.

Господин одобрительно кивнул. Белогор уселся за стол между Добраном и

Варварой и подвинул к себе тарелку. Не дожидаясь приглашения, он начал

накладывать себе салат из свежих овощей, румяный омлет и пару тостов, а

подошедший сзади Владислав наполнил ему кофе большую граненую кружку.

Девушки обменялись взглядами и продолжили пить кофе в полном молчании.

– Ну что, Добран, как тебе мои друзья? Тебе теперь и не мечтать о Ведане, а вот

Господин хорошо с ней развлекался этой ночью, – прошептал Белогор на ухо

Добрану, толкая его в бок, так, чтобы слышал только он.

Было слышно, как у Добрана заскрипели зубы. Лицо его побагровело. Ему

хотелось сквозь землю провалиться, осознавая, что даже в его годы он вынужден

прятаться и скрывать свои отношения с любимой женщиной.

– Итак, с большой радостью хочу вам представить легендарного капитана

Белогора, который сражался с пиратами в северных водах и по моему приказу

добыл карту, – с гордостью произнес Господин, представляя Белогора всем

присутствующим.

– Спасибо, хозяин! Позвольте вам представить моего боевого друга, Добрана.

Судя по его молчаливому виду, он наконец-то понял, кому должен быть благодарен

за то, что я вытащил его из дыры под названием «Последняя Надежда». Я его

подобрал и заботился о нем с самого детства.

– Мне кажется, я знал твоего отца, – обратился Господин к Добрану, прищурив

глаза и делая вид, что они едва знакомы.

– Возможно, Господин! Он был вором-рецидивистом. Мать растила меня одна.