Друг из шкафчика

– Этого я пока не могу сказать.

Валерия скрестила руки на груди:

– Знаю, ты скучаешь по ней. Вы, кажется, нашли общий язык, подружились. Не то что мы с тобой. Но Лия мертва. Понимаешь? Мертва. И… ей ничего не угрожает.

– Ты мне не веришь, да? – Кира почувствовала, как внутри поднимается злость на саму себя и страх упустить возможность помочь подруге. – Но вот… посмотри сама.

Она достала из сумки зеркало Сэма, раскрыв его так, чтобы отражение стало видно обеим.

– Видишь? Я свечусь. А всё вокруг – нет. И ты…

– Хорошо, верю, – перебила Валерия и неожиданно перехватила зеркало. В её голосе не было ни тепла, ни доверия, лишь усталость. Но для Киры даже такая реакция оказалась как спасательный круг.

– Попробуй найти рисунок, похожий на этот, – она достала телефон и открыла галерею. На экране появилось фото рисунка Амелии, где та изобразила Егора.

– Хорошо, – мельком взглянула на него Валерия.

– Ты ведь правда поищешь? – с нервной усмешкой спросила Кира. – Не сдашь меня в дурку прямо сейчас?

Уголки губ Валерии дрогнули:

– Правда.

– Спасибо, – Кира тут же стиснула её в крепких объятиях. – Ты не представляешь, как я рада, что мне не придётся бегать от санитаров. – Она разжала руки и отстранилась. – А теперь пошли на уроки. И так один уже пропустили.

На душе у Киры стало спокойнее. Даже если Валерия не найдёт именно тот рисунок, к которому, как казалось Кире, привязана душа Амелии, она всё равно может наткнуться на что-то другое – на вещь, важную для сестры, к которой может прийти её душа. А значит, шанс всё-таки был.

Когда девушки подошли к кабинету алгебры, возле которого уже толпились одноклассники, Лиза тут же ринулась к Валерии:

– Ты где была? И почему не отвечала?!

– Извини, – опередила её Кира. – Это из-за меня она прогуляла первый урок. Но обещаю, больше такого не повторится.

Лиза перевела взгляд с подруги на Киру и обратно, подозрительно сузив глаза:

– Ладно.

– Ну, тогда я пойду, – сказала Кира, оглядываясь в поисках Семёна.

– Ага, – только и ответила Валерия.

Даже не дойдя до последнего подоконника, Кира уже слышала пробивающуюся сквозь весь коридор музыку из наушников Сэма. Очевидно, попытки выжить во сне окончательно вымотали одноклассника, и он просто боялся заснуть днём.

На сердце у Киры снова разлилась печаль. Она кое-как заставила себя улыбнуться и подошла к парню.

– Как прошло? – стянул он наушники на шею.

– Отлично.

– Что ты ей рассказала?

– Только то, о чём договаривались, – качнула головой Кира. – Про физика и кто такой Мальзамур в жизни – я не говорила. Да она и не спрашивала.

– Хорошо, – Сэм потёр виски, словно по ним с двух сторон ударили барабанными тарелками.

– Тебе совсем плохо…

– Нормально.

Кира закусила губу. Очень хотелось сказать: «При мне тебе не нужно строить из себя героя», но потом поняла – именно так он держит себя в руках, не даёт страху сломать его. Поэтому лишь мысленно попросила Станислава Юрьевича поторопиться со своим идеально продуманным планом. Она доверилась учителю и надеялась, что не зря.

– Эй, вы чего тут прячетесь? – образовалась поблизости широкая улыбка Льва Смирнова. – Конспиративное собрание?

– Тебе чего? – грубо буркнул Сэм.

Лев вопросительно покосился на Киру, но та лишь улыбнулась и пожала плечами.

– Ясно-понятно, – хохотнул Смирнов. – Надеюсь, вы завтра не собираетесь опять прогулять физру?

– А что, ты теперь за нашу успеваемость отвечаешь? – сложила руки на груди Кира.

– Да я вот натренировал двоих в своей команде, – с видом тренера-наставника заявил Лев. – Завтра на физре хочу протестировать их на вас. Проверим, выдержите ли вы атаку моих гвардейцев.

– Гвардейцев? – прищурилась Кира. – Ты их в баскетбол играть учишь или маршировать строем?

– А у них универсальные навыки, – понизив голос, он будто подмигнул всему коридору сразу. – Могут и трёшку забросить, и противника подавить. Так что держись, завтра твоя команда официально сдаёт экзамен на выживание.

– Отлично, – фыркнула Кира, – тогда я выйду на площадку в каске. А то мало ли, твои «гвардейцы» вместо мяча в меня копьём запустят.

Лев рассмеялся:

– Зато какая надпись будет на надгробье: «Смерть от баскетбольного подвига».

Сэм в этот момент демонстративно натянул наушники обратно, тыкнул по экрану и спрятался в музыке, как за стеной. Басы ощутимо пробили воздух рядом.

Кира сдержанно вздохнула:

– Ладно, уговорил, – согласилась она на игру с «гвардейцами» Смирнова. – Только потом не плачь, когда твои бойцы капитулируют.

– Вот это я и хочу проверить, – довольный результатом Лев хлопнул Сэма по плечу (тот даже не шелохнулся) и растворил свою улыбку в толпе.

Снова снять наушники Сэм соизволил только на уроке – и то потому, что Кира ткнула его локтём в бок и кивнула на учительницу. Та сверлила парня за последней партой всей своей строгостью, на которую была способна, поэтому музыку пришлось выключить.

Едва заполучив долгожданную тишину, учительница развернулась к доске, а Сэм склонился чуть ближе к Кире:

– Поговори со мной.

– Прямо сейчас? – отчего-то удивилась она, хотя говорили они на уроке часто. Просто саму такую просьбу было слышать необычно.

Сэм кивнул, а Кира заметила, как тяжело парень моргал – веки слипались, его клонило в сон. Разговор нужен, чтобы удержать его в реальности.

– Как думаешь, Мальзамур уже понял, что Куртель мёртв? – прошептала она первое, что пришло в голову.

– Давай о чём-нибудь другом.

– О чём? – растерялась девушка.

Чуть отведя глаза в сторону, Сэм предложил свою тему:

– Смирнов тебе ещё нравится?

Кира едва не упала со стула.

– Что? С чего ты взял, что он мне нравился?

– Ты сама это говорила, – сонно, но цепко напомнил Сэм. – Забыла уже?

– А ты говорил, что он не в моём вкусе, – прищурилась она. – Забыл уже?

Слова Киры прозвучали уверенно, но внутри происходил полнейший хаос. Сердце сбилось с ритма, будто готово было выпрыгнуть на парту.

Они одновременно повернули головы друг к другу, взгляды встретились. Вокруг наступила тишина, даже звон барабанных тарелок в голове Сэма угомонился.

– Тогда кто в твоём вкусе? – тихо спросил он.

Лицо Киры вспыхнуло жаром. На языке вертелось короткое «ты», но губы не решались этого озвучить. Она просто замерла, ловя взгляд соседа по парте, и чем дольше он смотрел на неё, тем труднее было дышать.

В класс постучали, дверь раскрылась.

Кира и Сэм, до этого неотрывно смотревшие друг на друга, заметили на пороге директора школы лишь тогда, когда он заговорил:

– До меня дошли слухи, что двое учеников 10А прогуливают уроки… Вот решил лично проверить, – произнёс Илья Евгеньевич своим мягким, как всегда, дружелюбным тоном.

С этими словами директор медленно оглядел класс, но почти сразу остановился на последней парте. Его улыбка осталась прежней, но для Киры она вдруг стала самой жуткой улыбкой, какую только можно представить.

Заложив руки за спину, мужчина не спеша двинулся в их сторону:

– Интересно… Меня обманули? Или прогульщики всё-таки взялись за ум?

– Илья Евгеньевич, – поспешила вмешаться учительница, – на уроки они теперь, может, и ходят, но дисциплины никакой! То музыка с их стороны гремит, то болтают бесконечно. Я уже устала замечания делать.

Директор тепло улыбнулся:

– Не ругайте их слишком. Все мы когда-то были молодыми, верно? – он перевёл взгляд на Киру, задержав его чуть дольше, чем было нужно.

Затем повернулся к её соседу:

– Сэм, выглядишь таким уставшим. Не выспался, что ли?

Монстр под личиной директора школы откровенно издевался, но Сэм и не думал как-то на это реагировать. Пусть сейчас Мальзумар имел преимущество, но чтобы заполучить душу Сэма, ему придётся помучаться.

– Да нынешняя молодёжь, – с укором качнула головой учительница, – ночи напролёт только и делают, что в компьютерные игры играют.

– Что ж вы такого плохого мнения о молодёжи? У некоторых есть увлечения поинтереснее, – мягко возразил директор, по-прежнему улыбаясь. – Ладно, вижу, прогульщики на месте, так что не буду мешать. Продолжайте урок.

Он развернулся и неспешно вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

Сдерживаемая до этого реакция тела немедля ознобом обрушилась на Сэма. Учительница продолжала что-то говорить о безответственности школьников, но двое с последней парты уже не слышали ни слова.

Кира с ужасом заметила: губы Семёна приобрели мертвенный оттенок, пальцы на руках стали белыми. Не раздумывая, она взяла его руку в свои и тихо начала растирать, возвращая парню тепло.

Неотрывно наблюдая за этим, Сэм почувствовал сильное желание рухнуть головой прямо на колени девушки и раствориться, но… нельзя.

27. Синяя пчёлка и шершень

Подойдя к дому, где прятался архив Семёна Волкова, а ныне – ещё и лаборатория Станислава Юрьевича, Кира остановилась у подъезда. Обманчивый весенний ветерок раздувал выпущенные из её хвоста две пряди тёмно-синих волос. Девушка закопошилась в сумке и вскоре вынула небольшой ключ от подвала в связке с чипом от подъезда.

Свой ключ Сэм недавно отдал учителю, поэтому теперь только Кира могла открыть дверь. Она подняла руку к замку, уже готовая погрузиться в непонятные рассказы о резонаторе, но Сэм вдруг перехватил её запястье.

– Что? – обернулась Кира к однокласснику, который пристально смотрел на неё, слишком серьёзно для обычного «подожди», а в глазах темнело что-то упрямое.

– Ты так и не ответила, – тихо сказал он.

– Для того чтобы ответить, нужно хотя бы услышать вопрос.

– Я его уже задавал.

– Вслух? – уточнила девушка с лёгкой усмешкой, за что была награждена чрезмерно укоризненным взглядом.

– Да.

– Странно, – склонила она голову набок. – Тогда повтори свой вопрос.

Мышцы на лице Сэма едва заметно напряглись, и всё же он произнёс спокойно, почти равнодушно:

– Кто в твоём вкусе?

Киру обдало жаром сильнее, чем у доски, когда объясняешь, как решила задачу, которую просто списала. Сердце заколотилось так громко, что она испугалась – Семён сейчас услышит этот безумный барабанный бой. Хотелось отделаться какой-нибудь шуткой, но слова буквально заперли изнутри. Правда была невыносима, ложь – ещё хуже.

Несколько мучительно долгих секунд одноклассники стояли в тишине. Сбежать бы, спрятать пылающие щёки! Но Сэм крепко держал руку Киры, а тёмный взгляд неотрывно наблюдал за её реакцией.

Он всё понял. Господи, да он уже всё понял! – пронеслось в голове девушки. – Зачем мучить дальше? Не видишь, я краснею как свёкла? Отпусти же! Отпусти!

Сэм не отпускал. Он не просто смотрел – он прожигал. И когда, склонившись ближе, почти касаясь дыханием её щеки, прошептал на ухо:

– Кто?

Тело Киры предало её сразу. Лёд и огонь смешались внутри, колени дрогнули, а пальцы сжались в кулак. Она резко вдохнула, но воздух застрял в лёгких, и дыхание сбилось.

Повернув голову, она почти коснулась одноклассника лицом. Так близко, что различала каждую его ресничку, каждую складочку на губах.

– Ты сам знаешь, – наконец выдавила она, а Семён, как ей показалось, подавил зарождающуюся довольную улыбку.

Свободная рука парня поднялась к её лицу. Так медленно, что каждое мгновение тянулось вечностью. Кира перестала дышать вовсе. Его взгляд скользнул по её губам, и от этого всё внутри оборвалось. Кира почти верила, что Волков сейчас поцелует её.

Но внимание парня сменило траекторию и, легко коснувшись щеки Киры, Сэм убрал за ухо выбившуюся прядь её волос. Такой простой, почти будничный жест, но девушка едва не потеряла сознание.

И тут скрипнула дверь подъезда – кто-то из жильцов покинул своё нагретое (так вовремя!) жилище. Кира дёрнулась, как обожжённая, и мгновенно отпрянула от Сэма. Сердце билось в горле. Не оглядываясь, она юркнула внутрь подъезда, спасаясь от собственного разыгравшегося воображения.

И почему она ждала поцелуя?

– Ты чего, Миронова? – голос физика ударил прямо в лоб.

Кира вздрогнула, стоя на пороге архива, с широко раскрытыми глазами и сбившимся дыханием, как после стометровки.

– Э… – только и вырвалось у неё.

Станислав Юрьевич вскинул бровь и вопросительно кивнул – но не ей.

– Ничего, – раздалось за спиной.

Учитель скривил губы в ухмылке:

– Совсем?

И если бы Кира не метнулась так стремительно внутрь, спасаясь в безопасной суете слов, то увидела бы, как Сэм испепелял учителя взглядом, словно готов был обрушить на него небеса.

– Значит, так… – торопливо заговорила Кира, бросив сумку на пол, – во время алгебры к нам заходил директор! Просто вот так, с улыбочкой, типа хотел проверить, прогуливаем мы или нет… – она говорила быстро, почти на одном дыхании, вставляя жесты, мимику, оттенки эмоций, лишь бы не замечать Сэма.

Пересказывала всё дословно и даже подражала движениям Ильи Евгеньевича, буквально поставила спектакль для одного зрителя – Станислава Юрьевича. Но на самом деле – убегала. От того жара, что ещё не остыл на щеках. От того «кто в твоём вкусе?», что эхом билось в висках.

Физик слушал вполуха, перебирая непонятные детальки на столе. Сэм молча сидел в кресле, откинувшись на спинку, но не отрывая от Киры взгляда. Такой спокойный снаружи – и слишком напряжённый внутри.

Он на клеточном уровне чувствовал, как где-то за его плечом хохочет Егор, подзуживая, дразня: ну вот, видишь, она краснеет, что тебе ещё надо?

Да, Егор знал, что его друг и эта новая владелица сорок седьмого шкафчика не безразличны друг другу. Это знал и Сэм. Только вот сказать вслух не мог.

Делать вид перед родителями, что Кира Миронова его девушка, было несложно, вести себя провокационно на глазах у одноклассников – тоже, но вот сказать всё прямо ей… Поэтому Сэм и пытался выбить признание из Киры. Но когда та вспыхнула, смутилась до боли трогательно – ему самому вдруг стало не по себе.

– Волков, – вынудил его оторвать взгляд от Киры физик, а девушка прервала свой сбивчивый рассказ, – отведи Миронову домой, – попросил учитель.

То, что ощутили Кира и Сэм, мягко назвать можно было разве что «удивлением».

– Чем это мы вам помешали? – спросила Кира.

– Знаете ли, тяжело сосредоточиться над сборкой оружия, когда под ухом жужжит синяя пчёлка, а из укрытия пристально наблюдает шершень, – пояснил Станислав Юрьевич.

У Сэма дёрнулся глаз, но он промолчал, зато учитель продолжил:

– Вы сами настояли на том, чтобы я собрал резонатор в вашем так называемом «архиве», но это не даёт вам права так нагло отвлекать.

Кира же, поняв, что и в самом деле что-то слишком разболталась, стыдливо опустила взгляд. А во всём виноват этот… в кресле! Выбил из колеи своими вопросами. Но долго молчать Кира не смогла:

– Оружие… чтобы убить Мальзамура? – уточнила она.

– Да, – кивнул Юрьевич, подталкивая отвёрткой какую-то деталь. – Модифицирую то, что уже есть. – Он ткнул пальцем в сторону шокера-переростка, лежавшего на столе. – Куртеля он почти на полной мощности убил только с десятого удара. Боюсь, против Мальзамура это будет недостаточно эффективно… если его вообще возможно убить электричеством.

– Звучит обнадёживающе, – сухо отозвался Сэм.

– Может, чем-то помочь вам? – вставила Кира.

– Да, – кивнул физик. – Уйдите.

Готовая возмутиться, Кира уже открыла рот, но Юрьевич опередил её:

– Ты, – он указал пальцем на девушку, – водила сегодня Лидию Николаевну на прогулку?

Кира моргнула.

– А продукты домой купила? – добавил он, даже не дожидаясь ответа и тут же переводя взгляд на Сэма:

– Помоги подруге донести покупки. И вообще, имея комендантский час, зачем торчишь здесь? Лучше бы… – физик на миг замялся, но всё же закончил, хоть и не так, как хотел: – …идите. Не мозольте глаза.

Кира, нахмурившись, повернулась к Сэму:

– У тебя есть комендантский час?

– Идём, – буркнул тот сквозь зубы, зло сверкая глазами на Станислава Юрьевича.

***

Среда началась с обещанной игры против «гвардейцев» Смирнова.

Кира уже с утра подметила, что Сэм выглядит чуть бодрее, чем в последние дни. По дороге в школу он коротко бросил:

– Мальзамур сегодня не приходил.

Хоть от этих слов ей и стало немного легче, но беспокойство за одноклассника никуда не делось. Его глаза оставались тусклыми, а шаг – вязким, как через болото.

– Может, тебе на скамейку запасных? – предложила Кира.

– Ни за что.

– Я переживу, если проиграем без тебя команде Смирнова.

– Я буду играть.

Вот же упрямый!.. – завопила про себя Кира, но вслух возражать не стала. Знала, что бесполезно.

К тому же её тревожило кое-что другое: Валерия не пришла к первому уроку. Вместе с этим оставалась неясна судьба зеркала, показывающего истинную сущность, и получилось ли с его помощью найти предмет, к которому привязана душа Амелии.

Может, проспала… или решила прогулять физру, – пыталась успокоить себя Кира, но тревога только крепла.

Раздался свисток учителя, игра началась.

Лев, сияющий, как новогодняя гирлянда, носился по площадке, щедро раздавая улыбки направо и налево. Противоположностью ему был Сэм – двигающийся экономно, почти лениво, но каждый его пас и бросок попадали в цель. Он казался чёрной тенью рядом со Смирновым, тёмной материей, поглощающей свет.

«Гвардейцы» Льва не произвели на Киру большого впечатления. Да, быстрые, да, слаженные, но ещё не того уровня. Поэтому счёт то и дело колебался на грани ничьей.

Сияющий азартом, Смирнов подкараулил Киру у трёхочковой линии и, распахнув руки, заорал:

– Сдавайся добровольно! В плену у гвардейцев условия получше, чем в вашей унылой команде!

– Да? – фыркнула Кира, обводя его взглядом. – Тогда ты первый в списке на разжалование.

– Оу, угрожаешь командиру? – увёл у неё мяч Лев. – Это же мятеж! Сэм, держи свою девушку, пока она не свергла законную власть!

– Попробуй сам удержать, – скосился на него Сэм.

– Предатель!

– Реалист, – в тот же миг Сэм выхватил мяч у соперника и отдал пас Кире.

Та рванула к кольцу. Сердце ухало в унисон со стуком кроссовок: сейчас она забросит и выведет команду вперёд.

Но именно в этот миг дверь спортзала с грохотом распахнулась.

Кира замерла, мяч выскользнул и покатился в сторону сам по себе.

На пороге стояла Амелия! Живая!

Два задорных хвостика подпрыгивали и рассыпались по плечам, глаза искрились смехом, а в уголках губ играла озорная улыбка.

– Фёдор Иванович! – звонко сказала она. – Я пока бежала до школы, уже размялась. Можно сразу играть начать?

– Тьфу ты, блин, Орлова! – схватился за сердце физрук. – Чуть до инфаркта не довела. Иди уже.

– Привет, – улыбнулась «Амелия», легко проносясь мимо застывшей Киры и вливаясь в команду Льва.

Кира с трудом сглотнула. Конечно, это была Валерия. Но почему она выглядела и двигалась так… будто стала своей погибшей сестрой?

Прежняя Валерия, которая всем сердцем терпеть не могла физкультуру, вдруг начала играть в баскетбол так, что аж Лев застывал с открытым ртом.

Счёт команды Смирнова сразу ушёл в отрыв. Кира бегала на автомате, не понимая происходящего, не сводя взгляда с Валерии. Даже когда кто-то отдал Кире пас, она исключительно на инстинкте побежала к кольцу.

Но вдруг рядом оказался Сэм – он резко схватил её и дёрнул на себя. Мимо них вихрем, как гоночный болид, пронеслась Валерия. Если бы не Сэм, она бы снесла Киру с такой силой, что обе рухнули бы на пол и в лучшем случае отделались сотрясением мозга.

На секунду Сэм прижал к себе Киру чуть крепче, чем требовала ситуация. И если бы вокруг не носились туда-сюда одноклассники, то, скорее всего, не скоро бы отпустил.

Оглушительный свисток возвестил конец матча. «Гвардейцы» праздновали победу с таким восторгом, словно выиграли чемпионат мира, а команда Киры тяжело переводила дыхание, не веря, что счёт за последние минуты так стремительно ушёл в отрыв.

– Ого! – подлетел Лев к Валерии, сияя, как если бы ему выдали пожизненный абонемент на победы во всех баскетбольных матчах. – Я и не знал, что ты так классно играешь!

– Ты многого обо мне не знаешь, – лукаво прищурилась девушка и, подмигнув, махнула хвостиками в сторону раздевалки.

– Лер, подожди! – окликнул её Смирнов, и голос его неожиданно дрогнул. Он неловко почесал затылок, явно готовясь к чему-то важному. – Слушай… я давно хотел… ну… Может, сходим сегодня в кафе? После школы. Расскажешь, как умудрилась так долго скрывать свой талант.

Но вопреки всем ожиданиям Валерия лишь усмехнулась через плечо:

– Своих секретов не раскрываю, – протянула она с игривой ноткой и почти бегом скрылась за дверью раздевалки.

– Так это… «нет»? – растерянно крикнул Лев, а вместо ответа услышал лёгкое хихиканье.

Обычно Кира переодевалась после физкультуры быстрее всех, но в этот раз вынужденно замедлилась: она специально складывала форму дотошно-аккуратно, тщательно затягивала шнурки на кедах, не спеша пила воду.

В раздевалку ворвалась Валерия, сияя ярче самого Льва Смирнова. Щёки раскраснелись, глаза сверкали, улыбка казалась непобедимой.

– Хорошо сыграла, – негромко сказала Кира.

– Спасибо, – прошла к своим вещам Валерия.

Кира открыла рот, чтобы спросить о другом, но вокруг было слишком много чужих ушей. Несколько девочек в раздевалке обсуждали, кто из парней в параллели мог бы сравниться со Смирновым.

Валерия, не обращая на них внимания, тоже не спешила уходить. Она села на лавку, медленно стягивая кроссовки.

Вскоре в раздевалке осталось только трое: Кира, Валерия и её подруга Лиза.

– Выйди, – неожиданно холодно попросила последнюю Валерия.

– Что? – не веря своим ушам, моргнула Лиза, и Валерия, нисколько не дрогнув, повторила:

– Выйди.

– Но я… – замялась Лиза, но всё же подчинилась. Она демонстративно схватила свою сумку и выскользнула за дверь, бросив на прощание взгляд, в котором читалась обида.

Киру это удивило: Валерия никогда так не обращалась со своей подругой. Но возможность поговорить о том, что интересует Киру на самом деле, не позволила думать об этом слишком долго.

– У тебя получилось найти рисунок Амелии? – не теряя ни секунды, приступила она к делу.

Валерия медленно обернулась, а по её щекам катились слёзы.

– Ты чего? – подлетела к ней Кира.

– Я не понимаю, кто я, – прошептала Валерия, пока Кира бумажным платочком промакивала ей лицо.

– Что случилось?

– Я – это она… или наоборот…

– Ты – это ты, – твёрдо сказала Кира. – И никто другой. Просто расскажи, что произошло. Ты увидела Амелию через зеркало?

Но Валерия будто не слышала. Губы её шептали что-то своё:

– Может, я – никто. Пустое место…

Она нервно покачивалась, прижимая ладони к коленям.

– Не говори так, – Кира осторожно погладила её по плечу. – Хочешь воды?

Не дожидаясь ответа, она достала бутылку и протянула Валерии.

– А может, я что-то большее, – неожиданно ровно произнесла та. Слёз уже не было, дрожи тоже. Она легко улыбнулась и забрала воду. – Спасибо.

Кира замерла, глядя на Валерию. Всё выглядело так, будто только что она не занималась самобичеванием. Но от этой внезапной перемены по спине побежали мурашки.

Что с ней? Это горе сводит с ума? Или до неё добрался Мальзамур? Но ведь она не была у стоматолога, да и симптомы не те…

У кабинета информатики Лиза подхватила Валерию под руку и повела прочь от Киры.

– Пошли с нами, – не хотела отпускать её Валерия.

Проводить время в девчачьей компании не входило в планы Киры, и она замешкалась. Нужно было срочно отыскать Семёна.

– Я сейчас, – пообещала Кира и ушла в другую часть коридора.

Сэм сидел на подоконнике, как его часть, с растрёпанными волосами и закрытыми глазами. Наушники плотно закрывали уши, и казалось, что весь мир перестал для него существовать. Только нога мерно отбивала такт музыке, а бледные предплечья с закатанными рукавами рубашки ловили свет из окна.

Кира приблизилась к однокласснику, но он даже не отреагировал. Только грудь размеренно поднималась и опускалась, а в наушниках звучали знакомые строки: «I’ve become so numb, I can’t feel you there…»[1]

Неосознанно Кира провела пальцем по предплечью парня. Глаза его распахнулись мгновенно – тёмные, усталые, но внимательные. Он не снял наушники, просто изучающе осмотрел одноклассницу так, словно в последний раз, словно хотел вырезать в памяти её образ до мельчайших деталей.

В тех обстоятельствах, в которых они находились, Кире не понравился такой взгляд. Она потянулась к телефону Сэма и нажала на паузу. Музыка оборвалась, парень снял наушники, но продолжил молчать. Кажется, вся его бодрость сгорела на физре.

– Валерия какая-то странная, – тихо произнесла Кира.

Сэм еле заметно кивнул, как бы спрашивая: «Почему?»