Маргарита. Бойся своих желаний

Словно почувствовал, что пришлась не ко двору, девица обратила свои васильковые очи к парню, ища поддержки. Тот снова властно обнял ее и чмокнул в щеку.

– Знакомься, сестренка, это Ленуся! Ах, да, тебе от нас приветуси! – пошутил Венька и довольно засмеялся.

Маргарита перевела взгляд на брата и ехидно улыбнулась.

– А куда подевалась Зинуся? Приветуси!

С рыжеволосой Зинусей брат встречался еще в середине сентября. Маргарита случайно столкнулась с ними в кафетерии неподалеку. Не прошло и месяца, как «знакомьтесь, это Ленуся»! И когда успевает только!

Девица полыхнула очами, а Венька и бровью не повел.

– А что Зинка? Это так, пустое. С Ленусей у нас все серьезно. С Ленусей у нас лю…бо…вь…Если ты, конечно, знаешь, что это такое, – вернул он шпильку и снова поцеловал девицу. На этот раз в губы.

Маргарита поморщилась. Ни одна встреча с младшим братом не обходилась без таких вот словесных перепалок. Балагур и шутник, весь в отца.

– Можно подумать, ты знаешь… Уж лучше б с Зинкой пришел, совсем хватку потерял или не клюет больше никто?..

Девица вспыхнула и растерянно обернулась к парню. Тот хотел было ответить что-то, но в прихожую вошла Инна Афанасьевна и позвала всех за стол.

За ужином Венька, несмотря на стычку с сестрой, прямо искрил. Отец ел молча, а брат сыпал шутками и приколами без конца. Девица скромно улыбалась и посматривала по сторонам, избегая Маргариту. Инна Афанасьевна говорила мало, иногда обеспокоенно посматривая то на мужа, то на девицу. Когда мать подала на стол десерт, свой фирменный яблочный пирог, Венеамин встал из-за стола и попросил минуту внимания. Торжественно откашлялся и…

Маргарита как раз потянулась за кусочком любимого с детства лакомства, но, когда брат заговорил, едва не выронила его прямо на белоснежную праздничную скатерть с рельефной вышивкой. Девушка удивленно посмотрела на брата, позабыв о пироге. В смысле, женится? На ком? На этой?!

– Венечка… – вкрадчиво произнесла она, – ты часом не заболел? Температуры нет?

– Да! И еще раз да! Я болен! Я весь горю, но исключительно от любви к Леночке! – с готовностью подтвердил брат в свойственной ему шутливой манере и выразительно посмотрел на девицу. Та сразу зарделась, аки маков цвет.

– Вчера мы подали заявление, – добавил брат и, сев за стол, потянулся к пирогу.

– И…когда свадьба? – чуть растерянно поинтересовалась Инна Афанасьевна.

– В конце июля – подала голос Леночка.

Первым отмер отец. Заговорил впервые за все время ужина.

– Ну, что ж, женись, раз любишь. Совет вам да любовь. Вы уж извините, я устал с дороги, пойду отдыхать. – Серафим Викторович потрепал сына по светлой вихрастой макушке и покинул кухню.

А Инна Афанасьевна приступила к допросу возможной будущей родственницы. Кто родители, откуда, сколько лет, где работает и прочее. Елена спокойно отвечала на вопросы и лишь крепко сжатые руки на коленях выдавали ее волнение. Иногда вмешивался Венеамин, в качестве поддержки. Маргарита молча жевала пирог и во все вникала. И чем больше девица говорила, тем больше ей это не нравилось.

Елене было 22 года, работала она продавцом в лавке эзотерической атрибутики. Продавала хрустальные шары, обереги, талисманы и прочие штуковины мистического направления. Окончила девять классов, затем училище. Выучилась на швею по настоянию матери. Мол в жизни пригодится. Два года отработала по специальности. Уволилась, так как поняла, что это не то, чем бы ей хотелось заниматься в жизни. Лену влекло все загадочное и таинственное. А тут подвернулось объявление, требовался продавец-консультант в эзотерическую лавку «Черный кот». Брали без опыта работы, обучение на месте. Хозяйкой являлась некая мадам Жанна, магистр черной и белой магии в четвертом поколении, особа довольно эксцентричная и совершенно непредсказуемая. Но Елене удалось с ней сработаться. Мать девицы работает на обувной фабрике, отец – пианист в филармонии. Живет пассия брата в спальном районе города в хрущевке, мечтает издать собственную книгу на тему славянского фэнтэзи и о большой крепкой семье.

Прервавшись на полуслове, Елена вдруг встрепенулась, едва не опрокинув чашку с чаем.

– Ой, что же это я! Чуть не забыла! Я же подарки приготовила! – и умчалась в прихожую.

Инна Афанасьевна покачала головой и принялась убирать со стола грязную посуду. Будущая родственница ей не понравилась. Слишком необычная внешность, малограмотная. Книгу пишет она, видите ли. И что это за работа, продавцом в какой-то лавке. Небось гроши получает. Надо поговорить с сыном, позже, может одумается, как-то все слишком быстро.

Маргарите избранница брата тоже, мягко говоря, не понравилась. Она ее дико раздражала. Девушка даже не могла сказать почему. И отложить разговор на потом, как сделал это более рассудительная мать, она не смогла, да и не хотела. Вдруг захотелось расставить все точки над «I» здесь и сейчас.

– Венечка, братик мой драгоценный, – зашептала она, перегнувшись через стол, – это, что было, первоапрельский розыгрыш?

– Ну, что ты! Не менее драгоценная моя сестренка! – невозмутимо ответил Венеамин, прожевывая очередной кусочек пирога, – мам, твои пироги, вне конкуренции, невозможно оторваться!

Инна Афанасьевна лишь рассеянно кивнула головой в ответ на похвалу, думая о своем.

– Маргошенька, осень за окном, если что, – продолжил брат, – я вполне серьезно, 25 июля мы с Леночкой приглашаем всех вас на нашу свадьбу!

– Ты реально решил жениться на этой…вороне?! Братец, да ты с ума сошел!

– Эй, эй, полегче на поворотах, а то на свадьбу не приглашу! А свадьба будет, что надо. В скандинавском стиле. В сосновом лесу, на берегу озера, полная гармония и единение с природой. К лету подзаработаю денег и закатим пир горой…– Венеамин зажмурился от удовольствия.

– Больно нужно комаров кормить, – фыркнула Маргарита.

В это время на кухню вернулась Лена. Забежала, едва не наступив на Рыську, заглянувшую на кухню в поисках еды. Кошка недовольно мяукнула, мол, бегают, тут всякие и, настороженно поглядывая на незнакомого человека, пошла к миске с кормом.

– Вот! – торжественно протянула девица какие-то черные тряпочки, – это обереги от разных неудач и сглаза. Я специально заказала их для вас у мадам Жанны. Она хороший экстрасенс, к ней многие обращаются. Здесь нужно только вписать свое имя и дату рождения.

– Это вам и Серафиму Викторовичу, – девушка протянула два лоскутка Инне Афанасьевне. Затем вручила точно такой же Маргарите, – они реально работают, не сомневайтесь.

Маргарита скептически осмотрела свой лоскуток, который легко уместился на ее ладони: одной стороны – пентаграмма золотом с непонятными знаками, с другой – надпись на латинском и два пропуска для вставки имени и даты рождения.

Пока Маргарита занималась изучением лоскутка, именуемого оберегом, Елена, видимо, осмелев, наклонилась к ней.

– Ой, какая интересная вещица! Это какой-то талисман, да?

Она даже успела взять в свои руки монетку.

– Да ты что, совсем страх потеряла?! – рявкнула на девушку Маргарита, – чего лезешь, куда не просят?! Ну, ка убрала свои грабли!

– Маргарита! – попыталась вмешаться мать, но ту уже понесло.

– А что Маргарита!? Что ей здесь надо? Небось на квартиру зуб точит. Опоила его зельем приворотным. Иначе, Венька на нее и не глянул бы. Ууу, змеюка! Я тебя насквозь вижу! Обереги она принесла. Как же! Может там порча? Что глазками хлопаешь, не ожидала, что тебя раскусят? Врешь, меня не проведешь!

Маргарита умом понимала, что перешла все мыслимые и немыслимые границы, но остановиться уже не могла. Словно, сорвавшись с цепи, она продолжала обзывать девицу, а та лишь часто хлопала длинными накрашенными ресницами в объятиях брата. Наконец она выдохлась. Словно закончились слова и из нее выкачали весь воздух. Стало вдруг все безразлично, а внутри пустота и тишина. Тишина царила не только внутри ее, но и снаружи. Стало слышно, как мерно гудит лампа накаливания и удаляющиеся шаги кошки, испугавшейся шума. Мать стояла у окна бледная с желтым вафельным полотенцем в руках. Брат, наоборот, весь пунцовый от еле сдерживаемой злости с горящими глазами. Девица, уткнувшись ему в плечо, сотрясалась от неслышных рыданий. Где-то под лампой вдруг зажужжала поздняя муха.

– Что ж, простите, что испортили вам вечер, – натянуто произнес Венька, – мы с Леной, пожалуй, вас покинем. Пока, мам.

Парень отлепил невесту от себя, вытер ей слезы салфетками и повел на выход из кухни.

– Пойдем, милая, сегодня у меня умерла сестра, надо помянуть ее по-человечески – донеслось до Маргариты. Тихие всхлипы и шепот девицы. Затем хлопнула дверь и все затихло. Лишь жужжание мухи бьющейся о стекло лампы.

На Маргариту вдруг навалилась такая вселенская усталость и тоска, что пришлось присесть, ноги не держали. Что она натворила!? Стало страшно. И зачем только полезла… Ей то какое дело до того, с кем собирается жить брат? Нет теперь у нее младшего брата. Он это ясно дал понять. Вот, кто, кто ее тянул за язык. Ведь можно же было как-то спокойно все обсудить. Какая-то неконтролируемая злоба овладела ею, побуждая выплевывать из себя всю ту гадость, что она наговорила бедной Елене. Да, теперь ей было отчаянно жаль девушку брата. Ведь та виновата в том, что та, кто есть. Возможно, Венька и вправду ее любит, а она набросилась не нее, словно цепной пес. Вон, матери, эта Лена тоже не особо понравилась, но та промолчала. Возможно, позже поговорит с сыном. Маргарита взглянула на мать. Инна Афанасьевна так и стояла у окна, словно каменное изваяние, сжимая в руках вафельное желтое полотенце с ромашками. Поймав взгляд дочери, Инна Афанасьевна неожиданно произнесла:

– Отца с работы уволили. Сократили….

Не дожидаясь ответа, отвернулась к окну. Над городом нависли низкие черные тучи, скоро пойдет дождь. Во дворе на скамейке под фонарем – две старушки зорко осматривают окрестности. Вот вышел из подъезда сын в обнимку со своей невестой. Снуют туда-сюда автомобили. Жизнь течет своим чередом, а по щеке женщины медленно скатились две слезинки…

Глава 16.1. Дорога в деревню.

В окне рейсового полупустого автобуса проносились серые убранные поля и желтые тюки соломы. В дали – голый унылый лес с темно-зелеными вкраплениями елок. Низкое осеннее небо набухло и грозило в скорости пролиться очередным затяжным дождем. Погода полностью соответствовала настроению Маргариты Караваевой. На душе девушки отчаянно скребли кошки. В голове до сих пор звучали слова брата «сегодня я похоронил свою сестру». Всю неделю она не оставляла попыток дозвониться до Веньки, чтоб извиниться перед ним и его девушкой за все те гадости, но неизменно натыкалась на равнодушный голос автоответчика. Даже загадала желание своему талисману о встрече с братом. Встреча состоялась, но…Не так, как хотелось бы. Ее снова понесло, стоило только раскрыть рот. Чертовщина какая-то, да и только.

Маргарита вздохнула и попыталась устроится поудобнее на жестком сиденье. Еще минут десять, и она на месте. Почти на месте. До дома, где жили дед с бабкой еще минут пятнадцать идти пешком от остановки. Сразу же после командировки вырваться к старикам не получилось. Бердь предсказуемо обиделась и даже не разговаривала с ней. А уж о том, чтоб поменяться и речи не шло. Нет, можно было бы попробовать отпроситься у Эдуарда. Но, во-первых, не хотелось злоупотреблять их отношениями, а во-вторых, мужчина куда-то испарился. На работе начальник не появлялся и всем заправляла Яна. На все вопросы она лишь пожимала плечами и отпускать ее отказывалась. Мобильный Сосновского тоже молчал. Правда, пришло одно смс от него с просьбой о встрече, буквально за час до отправления автобуса. Но девушка твердо решила не менять свои планы. Пусть теперь он ждет и ищет с ней встречи. Но уже в автобусе не выдержала и послала ответное сообщение «на выходных занята, встретимся во вторник после работы. Целую.»

Старенький автобус натужно заурчал, взбираясь под гору. Маргарита обеспокоенно взглянула на небо. Вот-вот пойдет дождь, а она зонт не взяла. Хоть бы успеть добраться до дома к этому времени. Нащупала монетку под курткой и вдруг вспомнился отец. Такой потерянный и несчастный, что сердце сжималось от боли за него. Тихий шепот в голове обвинял ее, Маргариту, в том, что произошло. Ведь из двадцати четырех человек их группы выбор пал именно на него. Почему так? Совпадение? Тихий противный голосок нашептывал, что нет. Отца уволили только потому, что кому-то захотелось, чтоб отец поскорее вернулся домой. Вот он и вернулся. Девушка мотнула головой, чтоб избавиться от противного голоса. «Нет, это не так. Я не виновата. Просто так получилось.» Видимо, последние слова она произнесла вслух, так как стоящий рядом пожилой мужчина вопросительно уставился на нее сквозь толстые стекла очков. Маргарита сделала вид, что тому показалось и вновь отвернулась к окну, изображая живой интерес по отношению к унылому пейзажу за окном. Мужчина прошел вперед и вышел через пару минут на остановке. Следующая «Загораны», вспомнила девушка. Пора собираться на выход. Она набросила на плечо ремешок дамской сумочки, потрогала пакет с подарками для юбиляров. Маргарите нравилось бывать в деревне у бабки с дедом. Здесь все было не так. Дома, люди, запахи, звуки. В доме бабушки Настасьи пахло чистотой и частенько свежей выпечкой. На окнах – белоснежные занавески, горы подушек на постели под ажурными салфетками, полосатые дорожки во всех комнатах и цветы. Море цветов. В доме на подоконниках, полках, кашпо. У дома в палисаднике и на огороде. Везде. Больше всего Маргарите нравились бабушкины флоксы. Столько разных цветов и оттенков, что глаза разбегаются. Сейчас, правда, большую комнату занимали брат с женой и обстановка стала более современной. Зато на половине деда с бабкой все оставалось неизменно уже долгие годы.

Бабка Маргариты являлась женщиной строгой и сдержанной. Мать пошла в нее как характером, так и внешне: среднего роста, слегка полновата с темными карими глазами. Внуков Настасья Егоровна любила по-своему и особо не баловала. Деда, с которым прожила всю жизнь с момента замужества, «воспитала» под себя. Афанасий Иосифович – невысокий и сухощавый, голубоглазый, с небольшой лысиной – жену слушался во всем и, возможно даже, находил в этом удовольствие. Иногда напивался и тогда пытался качать права. Правда, не особо успешно. Настасья быстро находила на него укорот. В связи с этим, деда Маргарита больше любила и жалела, а бабку слегка побаивалась. Лично для Афанасия Иосифовича девушка подготовила бутылку хорошего молдавского вина, купленного в командировке.

Издалека показались очертания остановочного пункта: заасфальтированная площадка с вечно разломанной скамейкой и вывороченной мусоркой; знак «автобусная остановка» и расписание автобусов, написанное от руки черным маркером и прикрепленное с обратной стороны знака гвоздем. Неподалеку – милицейский УАЗик. Маргарита подхватила пакет с подарками, поправила сумочку на плече и осторожно направилась на выход к передней двери. У окошка водителя остановилась и, заглянув в него, едва не закашлялась. Водитель, пожилой усатый мужчина, дымил во всю, слегка опустив боковое стекло. Сколько девушка себя помнила, этот водитель был всегда. И неизменно с сигаретой. Безсменный… или безсмертный… «Герман Кучинский, водитель 1 класса» значилось на затертой писульке над окошком.

– Остановите здесь. – Попросила она.

Водила промолчал, лишь перекинул сигарету в другой угол рта. Автобус подъехал к остановке, пару раз чихнул и резко остановился. Девушке с трудом удалось удержаться на ногах, а в пакете что-то тихонько звякнуло, столкнувшись с основанием металлического поручня. Хоть бы подарок не пострадал!

– Эй, вы там, полегче, что ли! Не дрова везете! – возмутилась Маргарита.

Мужчина затянулся и нажал кнопку открывания двери. Та немного подергалась, словно не желая подчиняться, жалобно заскрипела и наконец открылась. Но только наполовину. Девушка помедлила в ожидании, что та откроется полностью. Не дождалась. Начала выходить бочком, выставив пакет с подарками впереди себя. И к счастью! Едва она успела убрать ногу с последней ступеньки, как дверца со злобным шипением резко захлопнулась! Будь пакет в другой руке от подарка остались бы одни воспоминания!

– Да что же ты творишь?! – закричала Маргарита, осознав последствия.

Вероломный Герман Кучинский в ее сторону даже не глянул. Старенький автобус два раза дернулся, чихнул и медленно отъехал от остановки.

– Да чтоб тебе колеса поспускало! Да чтоб тебя менты оштрафовали!..

Кстати, о ментах!

Девушка оглянулась. Возле УАЗика стоял долговязый милиционер.

– Ну, зачем так жестоко, Маргарита Серафимовна? Пожалейте деревенских жителей. У нас автобусы и без того редко ходят.

Мент подошел ближе. Высокий, худой и слегка сутулый. Болотного цвета, виновато улыбающиеся глаза. Узкое лицо, непропорционально большой нос и тонкие губы. На вид лет двадцать пять или чуть меньше. Кого-то он ей напоминал. И вскоре девушка поняла кого именно. Служитель закона молча рассматривал ее, при этом слегка выпячивая нижнюю губу. Так любил делать один мальчишка, живший ранее по соседству с Грибановыми, когда начинал волноваться. Маргарита даже вспомнила его детское прозвище «Лешка – нос картошкой». Младше ее самой на пять лет, щупленький, тихий и неприметный. Лешка являлся ее самым ярым поклонником в отрочестве и юности. Мальчишка везде ходил за ней по пятам, стоило только девушке показаться в деревне. Таскал охапки цветов с чужих дворов и оставлял их рано утром на открытом окне комнаты, где спала зазноба. Или на крылечке, если стояла холодная погода и окно не открывали. Паренек частенько дежурил неподалеку от дома бабушки, в надежде увидеть ее. Тихой безмолвной тенью сопровождал в местный магазин, на речку или в клуб на дискотеку. Маргарите было приятно его внимание, но близко «малолетку» она не подпускала и всерьез не воспринимала. Тусовалась с компанией ребят постарше. Как-то раз Алексей даже осмелился пригласить ее на танец, но получил от ворот поворот. Девушка лишь снисходительно улыбнулась и отправила того лепить куличики под хохот закадычной подружки Сабины. Паренек, выпятив губу, молча проглотил обиду и отошел в сторонку, но таскать цветы и ходить тенью за ней не перестал, лишь стал еще незаметнее. Затем он исчез, и девушка выбросила его из головы напрочь. И теперь вот, пожалуйста, «Лешка-нос картошкой» собственной персоной! Вымахал – не узнать! Интересно, а девушка у него есть?

– Алексей, ты, что ли?! – Маргарита изобразила радость встречи, – я тебя не сразу и узнала. Ты подрос с последней нашей встречи, – пошутила она. Парень на секунду опустил глаза и вроде как смущенно улыбнулся.

«А ведь я ему до сих пор нравлюсь!» – поняла девушка – «Во дела!».

Парень переступил с ноги на ногу и улыбнулся еще шире, обнажая ровные белые зубы.

– Как-то так…Вот, отучился недавно, работаю…

– Молодец! – искренне похвалила его Маргарита, не ожидавшая такого от скромного забитого мальчишки.

Внезапно, на щеку упала холодная капля, затем еще одна. Начинался дождь.

Маргарита посмотрела на низкое небо, затем на Алексея, на УАЗик позади него…

– Слушай, Леш, можно тебя попросить? Подбрось к моим.

Девушка нацепила свою самую очаровательную улыбку и умоляюще заглянула в глаза своему бывшему воздыхателю. Хотя, почему бывшему, вон глазами как пожирает. Некстати, вспомнился случай на дискотеке, когда отказала и посмеялась. Но, не обижается же он до сих пор? Ведь детьми еще, по сути, были. Или все-таки обижается. Вон губу снова выпятил, нахмурился.

– Даже не знаю. Я на посту и не один, к тому же.

– Лешенька, ну пожалуйста, по старой дружбе, не откажи. Дождь вон, собирается, а я без зонта. – Давила на жалось девушка, хлопая ресницами. Если парень что-то и вспомнил, то виду не подал, как и в детстве когда-то. Лишь обреченно вздохнул.

– Ладно. Обожди минутку, сейчас что-нибудь придумаем.

Алексей Заберезин приосанился и, напустив на себя важный вид, уверенно зашагал к машине. Сегодня он дежурил с Сергеем Дмитриевым, который вчера бурно отмечал собственное день рождения. И, видимо, отмечал до сих пор: глаза напарника неестественно блестели, а ранняя лысина покрылась испариной. Алексей кратко изложил суть проблемы, закинуть подругу детства в деревню. Дмитриев лишь рукой махнул. Мол, надо, значит, надо, какие вопросы.

По дороге разговаривали мало. Говорил в основном напарник Алексея. Задавал вопросы, кто такая, откуда, к кому и по какому вопросу. Наконец УАЗик остановился у зеленого с желтым деревянного дома за металлическим забором. Тоже зеленым.

– Приехали… – вроде как с сожалением сказал Заберезин. Запоздало сообразил помочь девушке выйти. Та уже ловко выпрыгнула и захлопнула дверцу.

– Ты к нам надолго?

– Как получится. Спасибо вам обоим. Я побежала. Пока!

Девушка чмокнула растерянного парня в щеку и не оглядываясь помчалась к приветливо приоткрытой калитке. Дедуля в своем репертуаре, постоянно не закрывает ее.

Алексей некоторое время смотрел вслед девушке, ощущая на щеке ее благодарственный поцелуй, пока та не скрылась за зеленой дверью и напарник не окликнул его. Пора возвращаться к работе.

Глава 16.2. Анна.

Маргарита сидела на кухне за деревянным столом, покрытым клетчатой клеенкой в ожидании десерта, творожных ватрушек, доходивших в печи. После баньки и обильного ужина немного клонило в сон. Дед в своей комнате смотрел телевизор, бабка пошла к соседке за не вовремя закончившимся сахаром, Михаил вот-вот должен прийти с работы, а Анна, жена его, вот уж чудо, спала. Странная. Для обеденного отдыха вроде поздновато, а для ночного рано. Болеет, что ли. Еще не хватало заразу какую подцепить. Маргарита досадливо поморщилась.

В ожидании вкусняшек и бабули с Михаилом, девушка решила почитать. У Аньки имелась неплохая библиотека, которую та постоянно пополняла. Маргарита читать не то, чтобы сильно любила, но иногда, от скуки, тоже брала книгу в руки.

Дом состоял из двух жилых комнат, прихожей и кухни. Большую часть занимала русская печь с лежанкой. В детстве Маргарита любила там греться зимой и играть. Сейчас не