Контактёр Книга 1. Ледяной бумеранг

Артём, заметив, как её глаза блеснули при воспоминании их молодости, попытался продолжить эту тему, тем самым отвлекая от негативных мыслей:

– А где он, говорите, служил?

– Знаю, что где-то на Чукотке, в каких-то специальных войсках. Он немного о службе говорил. В основном речь об этом заходила, когда я удивлялась его желанию и способности совершать многокилометровые пешие прогулки. Он всегда говорил, что это просто легкая разминка по сравнению с тем, что он раньше в армии «находил» и «набегал». А ещё, у него фото со времён службы сохранилось. Оно у него в альбоме до сих пор, наверное, лежит. На нём Виталий вместе с тремя своими сослуживцами запечатлён. Все четверо – молодые, красивые, в форме. Бывший муж говорил, что там ещё и пятый сослуживец был в их компании. Но на том фото его не запечатлели. Он какой-то местный, что ли, был. Типа чукча. Фамилия у него странная – Тувгепувге или что-то вроде этого. Очень тяжело запоминается. Зато имя – Иван. Они и после армии связь между собой поддерживали. Обычно все собирались у кого-нибудь одного из своей компании в гостях. Через какое-то время – у другого. Ну и так далее. Но встречались не каждый год, а реже. Как-то помню, к Виталию они приехали – Александр, Олег, Никита и чукча этот – Иван. Все собрались у нас дома, а потом поехали на дачу к бывшему мужу за город. Вот. Давно это было. А помню как сейчас и даже имена их не забыла. Но с годами встречаться они стали всё реже. А чуть меньше месяца назад я увидела Виталия. Он был очень расстроен. Сказал, что Иван умер. Или погиб. Сейчас не вспомню точно. Он где-то там, на Чукотке и жил.

Оперативник, помня просьбу супруга Валентины Николаевны, и чтобы лишний раз не поднимать тему смерти, тем более не связанную со случившимся здесь происшествием, перевёл тему разговора:

– А по последнему месту работы Виталия Сергеевича вы можете что-нибудь сказать? Были у него там дружеские отношения или наоборот?

– Вот, честно говоря, не знаю. Хотя, насколько мне известно, работал он давно на одном месте. Виталий всегда пытался поддерживать со всеми ровные отношения. И никогда не стал бы инициатором какого-либо конфликта. Насколько внешне и физически он производил впечатление сильного и жесткого мужчины при знакомстве, настолько мягким он становился спустя какое-то время после того, как ты ближе узнавал его. Раньше у него был там коллега – Борис, с которым он поддерживал наиболее дружеские отношения. Бывший муж, ещё тогда, меня познакомил с ним. Я не знаю, работает ли он сейчас там, но вы сами можете это выяснить. У меня где-то был записан его телефонный номер. Если хотите, то я найду его.

– Да, буду признателен, – поблагодарил её Артём, вновь переведя тему разговора. – А двухкомнатная квартира, в которой он проживал, кому принадлежит?

– Не знаю. Родители его умерли давно. Он в семье один был. Ещё имелась у Виталия тетка – это родная сестра его матери. Но она жила на Украине и отношения с ней никто не поддерживал. Поэтому после развала Советского Союза о ней не было ничего известно. А приватизировал ли он эту квартиру или нет – я понятия не имею. Вам, наверное, будет легче самим это узнать.

Милиционер утвердительно кивнул головой, вынул из папки бланк объяснения и начал его оформлять.

16

– Долгов, тут к тебе пришёл Афанасьев Борис Аркадьевич, – в трубке прогремел голос оперативного дежурного, – очень торопится. Говорит, что ему надо быстрее. Пускать?

Артём сидел у себя в кабинете, в РОВД и вымучивал, доделывал, «добивал» последние документы, находящиеся у него на исполнении. Он посмотрел на часы, которые показывали тринадцать часов дня.

– А что он хочет? – спросил оперативник. – По какому вопросу?

– Говорит, что пришёл по поводу Павлова, – ответил дежурный. – Так пускать?

Оперативник вспомнил, как утром, придя на работу, сразу позвонил на телефонный номер коллеги погибшего, который ему вчера дала Валентина Николаевна. Взявший трубку мужчина, а его звали – Борис Аркадьевич, узнав, что Виталий Сергеевич погиб, и немного помолчав, сказал, что в данный момент очень занят. Он записал, куда ему надо подойти и заверил, что сегодня в течение дня заедет.

– Да, пропускай, – разрешил Артём, пытаясь дописать один из последних документов, пока посетитель поднимался к нему.

– Можно? – и получив утвердительный ответ в виде молчаливого утвердительного кивка головой, в кабинет вошёл мужчина средних лет, который сразу представился. – Афанасьев Борис Аркадьевич. Я так понимаю, что это вы мне утром сегодня звонили. Прошу прошения, но у меня в тот момент совсем не было времени – «аврал» на работе какой-то. Вот вырвался к вам в обеденное время. Так что произошло? Я и другие коллеги Павлова в шоке от вашей новости.

– Виталий Сергеевич погиб два дня назад, – пояснил милиционер, – его тело было обнаружено вечером на окраине города, в лесу. Там же была замечена стая бездомных собак, которая, предположительно, стала причиной его смерти. Мягкие ткани и мышечные волокна в области лица частично повреждены, вследствие чего погибший не может быть опознан по документам, удостоверяющим личность.

Мужчина сидел, покачивая головой. По выражению его глаз было видно, что он был потрясен услышанным.

– Ужасно, – промолвил он, – ужасно! Как такое возможно? То есть собаки убили человека? У меня слов нет.

– К сожалению, так бывает иногда, – заметил Артём, пытаясь успокоить разволновавшегося мужчину, – но, в настоящий момент проводятся дополнительные мероприятия, направленные на установление всех обстоятельств данного, трагического происшествия.

– Да уж, пожалуйста, проведите.

Милиционер утвердительно кивнул головой и спросил:

– А на работе не заметили отсутствие Виталия Сергеевича в последние два дня?

– Нет, не заметили. Он взял три дня отгулов, которых у него накопилось на месяц. И выйти на работу он должен был только завтра утром. Поэтому никто и не хватился.

– Ну а что вы можете сказать о Павлове? Какие у него отношения были в коллективе?

– Виталий Сергеевич был исключительный человек. Давно, когда я только устроился на эту работу, он мне очень помог в первое время. Мы работаем в детском спортивном клубе. Вернее, теперь уже работали. Он работал с ребятами постарше, а я работаю с младшими. В коллективе у него со всеми теплые, рабочие отношения. Его уважали как профессионала. Он много работал. Виталия устраивало место и должность, а она у него, можно сказать, рядовая. И ни о каком карьерном росте он не думал. А по нынешним временам для любого руководства такой сотрудник – просто клад.

– Ну а в последнее время ничего необычного в его поведении вы не заметили?

– Нет, не было в его поведении ничего необычного. Хотя. Как-то недели три или две назад он пришел на работу весь понурый, не похожий на себя. В разговоре сказал мне, что его товарищ по службе погиб. Виталий раньше служил в армии. И вскользь рассказывал мне об этом.

– Сослуживца случайно звали не Иван? – уверено спросил Артём, думая, что удивил собеседника.

– Нет, точно не Иван. Виталий сказал, что погибшего звали – Олегом. Они вместе служили на Чукотке. Где и в каких войсках точно – он не говорил. Фамилия у него – Николаев. Мы тогда разговаривали у меня в кабинете. И в этот момент по телевизору показывали выступление композитора и исполнителя своих песен – Игоря Николаева. И когда коллега мне назвал погибшего, я тогда ещё на это совпадение обратил внимание и поэтому запомнил – Николаев Олег. Он, как будто, в Нижнем Новгороде жил. Вот по этому поводу Виталий очень сокрушался. Но больше он мне о нём ничего не рассказывал.

Оперативник немного озадаченно почесал в области лба и спросил:

– Что-нибудь ещё Виталий Сергеевич вам о своей жизни рассказывал? Может, о других однополчанах что-либо говорил?

– О жизни – рассказывал, но ничего необычного. С работы – домой, и обратно. А о сослуживцах больше ничего не говорил.

– Были у погибшего ещё какие-нибудь близкие, знакомые, друзья? Может женщина была? Ведь он давно был в разводе.

– Нет. Не было. Во всяком случае, я о них ничего не знаю. И насчёт женщин тоже сказать ничего не могу. Но на нашей работе у него с женщинами ничего не было. Это точно. Они к нему относились хорошо, но без интереса. В последнее время хихикали и называли его «крокодилом Данди».

– Почему?

– Он начал ходить, в том числе и на работу, с охотничьим ножом. Я тоже его видел. Это было как раз после нашего разговора о гибели его бывшего сослуживца по армии. Красивый такой нож с чехлом. Виталий его на поясном ремне носил. Как главный герой фильма «Крокодил Данди». Вот поэтому женщины в нашем рабочем коллективе в шутку его так и стали звать.

– Он сам как-то пояснил появление и ношение этого ножа?

– Нет. Отшучивался постоянно. Смеясь, говорил, что так он готов ко встрече с любым зверем.

– Понятно, – заключил Артём. – Спасибо большое за то, что быстро подошли к нам. Как только будут урегулированы все формальности с опознанием тела, я могу вам позвонить. Или, если хотите, сами позвоните его бывшей супруге. Я так понимаю, что вы знакомы. У вас есть её номер телефона?

– Да, есть.

– Ну и ладушки…

17

К вечеру Артём закончил с работой по старым документам.

Сделав небольшой перерыв на прием горячего чая, он вновь сел за стол. Разложив перед собой материал проверки, проводимой по факту обнаружения трупа Павлова, оперативник ещё раз внимательно просмотрел его.

В протоколе осмотра места происшествия было отражено, что на брючном ремне погибшего имеются кожаные ножны. Но ножа при нём найдено не было. Закончив просмотр всего материала, он для себя отметил, что опрос жильцов ближайшего к месту происшествия дома не дал результатов в связи с тем, что большинство из них просто не открыло дверь дежурному участковому. Поэтому и не представилось возможности их опросить. А не открыли люди двери потому, что был уже первый час ночи. Оперативник подумал, что надо бы в удобное, вечернее время повторить опрос жильцов. Может, что и узнает интересного. А может, и нет. Также из объяснения местного участкового Смирнова следовало, что когда он отгонял от тела погибшего собак, то наиболее агрессивными были три крупных кобеля. А всего собак, как указал Смирнов, было десять или одиннадцать штук. Вспомнив показания, которые дал Сергеев, оперативник заключил, что они полностью совпадают с показаниями участкового. Но только сам оперативник, когда совершал прогулку по ночному лесу тогда, на поляне, видел восемь собак. И агрессивных – не было совсем. Он подумал, что, возможно, Смирнов и Сергеев «в пылу битвы» с животными немного неправильно посчитали. А может, и нет.

Отложив документы, Артём принялся изучать содержимое записной книжки, которую он забрал из квартиры Павлова.

Тренер был человеком аккуратным. Читать его записи, выведенные красивым, знакомым оперативнику почерком, было приятно и легко. Большое количество различных отметок и затёрто-лоснящаяся обложка книжки свидетельствовали о том, что начали заполнять её очень давно. Несмотря на это, и потратив на изучение достаточно большое количество времени, он нашел в разных её местах надписи – «Тумнетувге Иван» и «Николаев Олег», напротив которых были выведены цифры телефонных номеров. По справочнику милиционер определил, что коды, предстоящие непосредственно номерам, принадлежат городу Анадырь, расположенному на территории Чукотского автономного округа, и городу Нижний Новгород, соответственно.

Посмотрев на карту и обновив свои скудные познания в области географии, Артём, в целом, восхитился «бескрайним просторам» своей Родины, а в частности, расстоянию, которое разделяет город Анадырь и населенный пункт, в котором проживает и работает он сам.

Помня то, как не любит руководство РОВД, когда со служебных номеров осуществляются междугородние телефонные переговоры, оперативник какое-то время размышлял над последующим обоснованием подобной необходимости. Выстроив в своей голове словесную схему вышеуказанного обоснования и посчитав ее достаточно убедительной, он, глядя в записную книжку Павлова, стал набирать номер.

Соединение произошло достаточно быстро, и оперативник стал ждать, когда трубку возьмут на том конце провода.

Спустя почти минуту он услышал сонный, недовольный женский голос:

– Алло.

– Добрый вечер. С вами говорит старший оперуполномоченный уголовного розыска Долгов. Мне необходимо задать вам несколько вопросов.

– А вы знаете, сколько сейчас времени?

– Да, конечно, – девятнадцать часов десять минут.

– Это у вас такое время. Вы, наверное, звоните с «материка». А у нас в Анадыре сейчас – четыре часа ночи. Поэтому будьте любезны перезвонить в дневное для меня время.

– Извините, пожалуйста, – только и успел сказать Артём, после чего трубку на том конце провода положили.

Он вспомнил, как в детстве слушал радио и как удивлялся тогда, когда объявляли, что в Москве – пятнадцать часов, а на Камчатке – полночь. Освежив свои познания в сфере часовых поясов, которые имеются на территории России, милиционер решил, что надо будет перезвонить разбуженной им даме завтра утром.

После чего мужчина стал набирать номер телефона, указанный в той же записной книжке напротив надписи – «Николаев Олег».

– Алло, – в трубке вновь послышался женский, но сейчас уже молодой голос, – слушаю вас.

– Добрый вечер. Вас беспокоит старший оперуполномоченный уголовного розыска Долгов, – сотрудник говорил чётко и быстро. – Могу ли я услышать Николаева Олега?

– Нет, не можете. Его нет. Совсем. Он погиб.

– Мои соболезнования. А с кем имею честь разговаривать?

– Я его племянница, дочь его старшего брата. Меня зовут Катя.

– Очень приятно. А меня – Артём. Я звоню по поручению друга и бывшего сослуживца вашего дяди – Павлова Виталия Сергеевича, – на ходу стал придумывать оперативник, чтобы не слишком пугать девушку и хоть как-то объяснить ей свой звонок. – Ваш дядя, наверное, говорил о нём. Виталий Сергеевич просил лично передать кое-что вашему родственнику, а у вас – такое несчастье. Я прошу прощения. Но вы не скажете, что с ним случилось?

– Может быть, и говорил, но я фамилии и человека такого не помню. Извините. А погиб дядя в результате несчастного случая. Это случилось недели две назад. Он вместе с моим отцом и другими мужчинами был на охоте. И там на него волк напал и убил.

Затянувшуюся паузу нарушил оперативник:

– Загрыз что ли? Простите за неделикатный вопрос.

– Я не знаю всех тонкостей, – немного раздраженно заметила девушка, – там мой папа был. Что он мне сказал, то я вам сейчас повторила. Он, конечно, мне без подробностей рассказал, чтобы не травмировать. Если хотите все точно знать, то это вам надо с ним разговаривать.

– А можно тогда пригласить вашего папу к телефону.

– Нет. Он сейчас в командировке. Приедет только в эту пятницу вечером, или в субботу утром.

– То есть послезавтра получается?

– Да, послезавтра.

– Спасибо. А ваш дядя вам о своих бывших сослуживцах по армии рассказывал? Знаете что-нибудь о них?

– Нет, не помню, не знаю. Но это вам лучше опять папу моего спросить. Или в бумагах дяди посмотреть. Может там что-нибудь найдете. Но только их сейчас немного осталось – я потихоньку избавляюсь от них. Честно говоря, не хочу, чтобы они мне на глаза попадались. Сразу неприятные воспоминания о дяде Олеге. Поэтому, если вам надо, то лучше поскорее приехать.

– Да, хорошо, я понял. Тогда, наверное, я по дате и времени определюсь и вам перезвоню. Будьте добры, подскажете свой адрес, – и, записав продиктованное девушкой местонахождение квартиры Николаева, попрощался. – Всего доброго.

– До свидания.

Положив трубку, Артём отметил, что коллега Виталия Сергеевича был прав – погиб Николаев Олег. Но как погиб. Волк убил! Оперативник вновь подумал, что не будет делать каких-либо выводов из-за неполноты данной информации.

18

В восемь часов утра следующего дня Долгов звонил в город Анадырь, на Чукотку.

– Алло, – в трубке раздался вчерашний, но только не такой недовольный, голос немолодой женщины, – слушаю.

Оперативник представился, как обычно, и продолжил:

– Могу я услышать Тумнетувге Ивана?

– Нет, не можете. Он погиб.

– Соболезную. Простите, а кем вы ему приходитесь?

– Я его мать. Меня зовут Галина Эдуардовна.

– Галина Эдуардовна, а как это произошло?

– А с какой целью вы звоните, и почему вас это интересует?

– Я звоню по поручению друга вашего сына – Павлова Виталия Сергеевича, – и, назвав город своего проживания, он продолжил, – они вместе служили в армии там, у вас на Чукотке.

– Да, я помню такого, – заметила женщина более доброжелательным и мягким голосом. – Я сама ему звонила, когда сына не стало. И всё рассказала. Меня об этом Иван ещё давно, когда был жив, попросил. Сказал, что если с ним что-то случится, то надо будет Виталию обязательно сообщить. И заставил меня записать его номер телефона. Иван иногда вспоминал его. Только это давно было. Я имею в виду службу. И когда они вместе уволились из армии, то поддерживали отношения. Иван даже ездил к нему в гости.

– Вы сказали, что они вместе уволились. То есть они ушли со службы одновременно?

– Да, именно так. Они все уволились одновременно.

– А все – это кто?

– Ну как кто. Мой сын, Виталий и, кажется, ещё кто-то, с кем они дружили. Вот они все одновременно и уволились.

– А вы не знаете причину их согласованных действий?

– Нет, не знаю. Сын разговаривал с отцом – с моим мужем, на эту тему. Но мне они ничего толком не сказали. Иван пояснил только, что с ними там что-то случилось, и они были вынуждены уволиться.

– А что случилось? Он говорил об этом?

– Ничего не говорил. Один раз обмолвился, что они там что-то страшное повстречали. А что – не говорил. Но, наверное, шутил, чтобы я с расспросами не лезла.

– Галина Эдуардовна, так что всё-таки произошло с Иваном в прошлом месяце?

– Я же сказала, что он погиб. Вместе с коллегами по работе в конце ноября поехал на вездеходе на реку, рыбачить. В тот момент там пурга началась. Иван пошёл, чтобы с реки снасти занести и пропал. Нашли сына только через неделю.

– Понятно. Так он от переохлаждения умер?

– Я не знаю, от чего он умер. Возможно и от переохлаждения.

– Почему возможно?

– Потому что, когда его нашли через неделю после пропажи, то тело было сильно изъедено дикими животными. У нас тут край суровый и местами опасный. Хищного зверья – полно, людей мало. А там, куда они поехали на рыбалку, их совсем нет. После того как сына привезли, мне кто-то что-то говорил, какую-то бумагу показывал, и в ней что-то написано было. Но я не помню что. И, если честно, мне это неинтересно. Хорошо, что хоть это нашли.

– Обычно такие бумаги дают супругам или взрослым детям погибшего.

– Наверное, да. Но так как Иван не был женат и детей у него тоже не было, то бумагу показывали мне.

– А что за бумага? У вас осталось что-нибудь на руках? Если я вам номер факса дам – сможете мне их скинуть?

– Ничего и никуда я скидывать не буду. Я только отошла от всех этих переживаний. Я старый и больной человек. Вы хотите и меня в могилу свести, – голос женщины опять стал жестким. – Если вам так надо, то сами можете найти все необходимые бумаги в государственных учреждениях.

– Понятно. Извините, я не хотел вам причинить боль, – миролюбивым тоном заметил Артём, – а ещё кого-нибудь из сослуживцев Ивана вы знаете?

– Нет. Может раньше и знала, а сейчас не помню.

– Ясно. Ещё раз прошу прошения. Галина Эдуардовна, вы сможете мне продиктовать все данные на Ивана? Чтобы я мог обратиться с запросом в государственные органы.

Записав в свой ежедневник всё, что продиктовала ему мама погибшего сослуживца тренера, милиционер в очередной раз извинился перед ней и повесил трубку.

19

Артём сидел за своим рабочим столом и пытался в голове как-то систематизировать рой информации по материалу Павлова. Он знал, что интересные и важные на первый взгляд сведения иногда не имеют отношения к расследуемым преступлениям. Дальнейшая их проверка хоть и нужна, но может привести к затягиванию проведения всех неотложных мероприятий, что, в свою очередь, может привести к утрате достоверных данных, имеющих значение к представляющим интерес событиям. Оперативник пока не мог определиться с вопросом: «Имеют ли отношение к смерти Павлова две смерти бывших сослуживцев?» Ведь при положительном ответе ему необходимо будет дальше двигаться в этом направлении и, соответственно, тратить на это силы и время. Милиционер подумал, что надо установить личности двух других «однополчан» Павлова, а если получится, то и их судьбу. Возможно, это прояснит случившееся с тренером. Долгов решил, что необходимо съездить в квартиру Виталия Сергеевича. Не исключено, что там могут находиться носители информации, которые позволят ему ответить на ряд интересующих его вопросов.

Оперативник оделся, взял папку и вышел из кабинета.

20

Артём несильно бил костяшками пальцев в закрытую дверь, так как дверной звонок не работал. Он слышал, как внутри квартиры кто-то копошится, но входную дверь так никто и не открывал. Постучав в очередной раз, он стал ждать, одновременно вспоминая всё, что успел сделать за сегодня.

Так, приехав ещё утром домой к погибшему, он первым делом нашёл его фотоальбом. Изучение данного собрания старых карточек заняло определенное время и вызвало прилив различных эмоций. От умиления до печали. Он обнаружил фотоизображение, про которое говорила Валентина Николаевна. Там был запечатлен Павлов вместе с тремя мужчинами в форме. Никаких надписей на ней, в том числе и на обратной стороне, не было. Артём положил эту карточку к себе в папку вместе с ещё одной наиболее поздней фотографией тренера. Были и другие снимки, на которых бывший наставник был зафиксирован в форме курсанта. Но тоже без каких-либо надписей. Больше никаких свидетельств о службе Виталия Сергеевича и его «боевых товарищах» обнаружено не было.

Просмотрев содержимое шкафа, письменного стола и комода, он вытащил из них все бумаги. Даже их быстрое изучение заняло много времени.

Из осмотра военного билета Долгов узнал, что его бывший наставник служил в воинской части, расположенной на территории Чукотского автономного округа. Уволился со службы он в звании капитана в тысяча девятьсот восемьдесят втором году. Оперативник записал себе ничего не говорящий ему номер воинской части, где служил Павлов, и его военно-учетную специальность. Ничего другого, что могло бы хоть как-то пролить свет на личности его сослуживцев, он в ходе изучения бумаг тренера не нашёл.

Из друзей Павлова, с которыми он находился в одной военной части на Чукотке, Валентина Николаевна назвала имена четырех: Иван, Олег, Александр, Никита. Так как он установил двух из них – Тумнетувге Ивана и Николаева Олега, то сомневаться в точности имён двух других у него оснований не имелось. Оперативник подумал, что, на самый крайний случай, может попытаться позвонить всем Александрам и Никитам, которые будут записаны в книжке тренера. Может ему повезет, и он найдет их. А может, и нет.

Ещё милиционер искал в квартире охотничий нож, про который ему говорил Борис Аркадьевич, и который не был обнаружен на месте происшествия. Но, в ходе тщательного осмотра квартиры, такого холодного оружия Долгов найти не смог. Его там не было.

Из жилища Виталия Сергеевича Артём вышел вечером и поехал к пятиэтажке, ближайшей по отношению к лесному массиву, в котором прогуливавшийся поздним вечером работник автосервиса наткнулся на труп и копошащихся рядом с ним собак.

Милиционер провёл повторный тщательный обход и опрос жильцов данного дома. В ходе осуществления указанных мероприятий были получены определенные результаты.

Так, одна из молодых мам, которая проживает в указанном здании и постоянно гуляет вблизи леса со своим годовалым мальчиком, вспомнила, что иногда видела взрослого мужчину, гуляющего по лесной дорожке. По описанию внешности и одежды этот мужчина был похож на Павлова. Девушка опознала его по поздней фотографии тренера, которую оперативник забрал из его фотоальбома и показал ей. Летом она обычно видела его ближе к двадцати часам вечера. А зимой – только в дневное время, поэтому и запомнила его синюю куртку. В последние два месяца, по вечерам, она не ходила гулять, так как в это время было темно, а электрических фонарей там не имелось. Поэтому молодая мамочка не знала, появлялся ли Виталий Сергеевич возле лесного массива по вечерам в течение декабря или нет.

Кроме того, одна из пожилых жительниц указанного дома рассказала ему, что её хорошая знакомая – Вера Алексеевна, проживающая через два таких же здания от неё, иногда подкармливает бездомных собак, бегающих в округе.

Больше ничего интересного и имеющего отношение к смерти Павлова оперативник из опроса жильцов не узнал.

Вот поэтому он сейчас стоял и настукивал в дверь квартиры кормилицы собак по адресу, полученному в ходе осуществления вышеупомянутого мероприятия.