Тайна усадьбы Бычкова

Разговор продолжался ещё некоторое время. Местные рассказывали разные истории об усадьбе – некоторые явно преувеличенные, другие звучали вполне правдоподобно. Общее впечатление сводилось к одному: усадьба Бычкова имела дурную репутацию, и недавние смерти только подтвердили её.

Когда они наконец вышли из бара, солнце уже клонилось к закату. Андрей взглянул на часы:

– Нам пора возвращаться. Не хочу, чтобы Ольга оставалась там одна в темноте.

– Даже если с ней Семён Петрович? – спросила Мария с лёгкой иронией.

– Особенно если с ней только Семён Петрович, – серьёзно ответил Андрей. – Я до сих пор не уверен, что он рассказал нам всё, что знает.

По дороге обратно в усадьбу они обсуждали собранную информацию.

– Что думаешь? – спросила Мария. – Всё ещё считаешь, что за всем этим стоит обычный человек?

– Не знаю, – признался Андрей. – История с древним существом звучит фантастически, но три смерти, совпадающие с событиями столетней давности… это слишком странно для простого запугивания.

– А этот символ – крест в круге? – продолжила Мария. – Если верить легенде, круг сдерживает существо, а крест символизирует жертву. Три жертвы уже есть. Сколько ещё нужно?

– Надеюсь, мы не узнаем, – мрачно ответил Андрей, сворачивая на дорогу к усадьбе.

Солнце почти скрылось за горизонтом, окрашивая небо в тревожные оранжево-красные тона. Старый дом на холме выглядел зловеще в этом освещении – чёрный силуэт с тёмными окнами, словно глазницами огромного черепа.

Подъехав ближе, Андрей заметил, что в доме горит свет только в одном окне первого этажа. Парадная дверь была закрыта.

– Странно, – нахмурился он. – Ольга знала, что мы возвращаемся. Почему так темно?

Они вышли из машины и направились к крыльцу. Звонок не работал, и Андрей громко постучал в дверь. Никакого ответа.

– Ольга! – позвал он. – Семён Петрович!

Тишина. Только ветер шелестел в парке и где-то вдалеке ухала сова.

– Может быть, они в другом крыле дома? – предположила Мария, но в её голосе чувствовалось беспокойство.

Андрей попробовал открыть дверь – она оказалась незапертой. Они вошли в тёмный холл. Запах сырости и пыли казался сильнее, чем утром. А ещё к нему примешивался какой-то новый, тревожный запах – словно металл и озон.

– Ольга! – снова позвал Андрей, включая фонарик на телефоне.

Внезапно из глубины дома раздался крик – отчаянный, полный ужаса. Женский крик.

– Это Ольга! – воскликнула Мария.

Они бросились на звук, пробираясь через тёмные коридоры. Крик повторился, теперь ближе – он исходил из малой гостиной, где они утром разговаривали с Семёном Петровичем.

Андрей первым ворвался в комнату и замер на пороге. Ольга стояла в углу, прижавшись к стене, её лицо было искажено от ужаса. А в центре комнаты, освещённый лишь тусклым светом настольной лампы, лежал Семён Петрович. Он был мёртв – его горло было перерезано, а кровь образовывала под ним странный узор.

– Боже мой, – прошептала Мария позади Андрея.

Детектив быстро подошёл к Ольге, которая словно застыла у стены:

– Что случилось? – спросил он, взяв её за плечи. – Ольга! Вы меня слышите?

Хозяйка дома смотрела широко раскрытыми глазами куда-то за его плечо:

– Он… он был там… – прошептала она. – В старинной одежде… с медальоном… и глаза… такие пустые…

– Кто? – Андрей слегка встряхнул её. – Кого вы видели?

– Георгия, – выдохнула Ольга. – Моего прадеда. Он стоял над Семёном Петровичем… и улыбался.

Глава 3. Портреты с чердака

Андрей мгновенно переключился в режим профессионала:

– Мария, останься с Ольгой, – твёрдо сказал он, указывая на диван подальше от тела. – Я осмотрю дом.

Он достал из кармана маленький фонарик, который всегда носил с собой – привычка, оставшаяся со времён работы в органах. Луч света выхватил из темноты жуткую картину: тело Семёна Петровича лежало на спине, глаза были открыты, а на шее зияла глубокая рана. Кровь растеклась вокруг, образуя тот же странный символ – крест в круге.

Опустившись на одно колено рядом с телом, Андрей внимательно осмотрел рану, стараясь не нарушить картину места преступления. Горло было перерезано одним уверенным движением, как у профессионала. Рядом с рукой старика лежала его трость, но на ней не было крови.

– Сколько времени он мёртв? – тихо спросила Мария, которая, вопреки указанию, подошла ближе, оставив Ольгу сидеть на диване с закрытыми глазами.

– Не больше часа, – ответил Андрей, осматривая остывающее тело. – Кровь ещё не полностью свернулась.

Он внимательно осмотрел комнату. Признаков борьбы не было – ничего не перевёрнуто, не сломано. На столике стояли две чашки с остывшим чаем. Создавалось впечатление, что Семён Петрович знал своего убийцу и не ожидал нападения.

– Ольга, – обратился Андрей к хозяйке дома, подходя к дивану, – расскажите, что произошло. С самого начала.

Молодая женщина глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями:

– После вашего отъезда мы с Семёном Петровичем пообедали. Потом я ушла к себе – работала над документами по реставрации. Около пяти часов спустилась, чтобы выпить чаю. Семён Петрович был здесь, в гостиной, читал газету. Мы немного поговорили, потом я снова поднялась к себе. А примерно полчаса назад услышала странный звук внизу – не то стон, не то скрежет. Спустилась посмотреть и… нашла его… таким.

– И вы увидели… кого-то ещё? – осторожно спросил Андрей.

Ольга нервно кивнула:

– Да. Он стоял над телом. В старинной одежде – такой, знаете, сюртук, жилет, высокий воротничок. И лицо… – она потёрла виски, словно пытаясь прогнать видение, – точно как на портрете Георгия, который висит в моём кабинете. Но бледное, почти прозрачное. Он посмотрел на меня… и улыбнулся. А потом просто… растворился в воздухе.

– Вы могли принять за призрака обычного человека в костюме, – заметила Мария. – Учитывая шок от увиденного…

– Нет! – воскликнула Ольга. – Я видела, как он исчез! Просто… растаял, как дым. Такое невозможно подделать.

Андрей внимательно наблюдал за ней. Ольга выглядела искренне напуганной, но её рассказ казался слишком фантастическим.

– Нам нужно вызвать полицию, – решительно сказал он. – Здесь произошло убийство.

– Нет! – снова воскликнула Ольга. – Полиция ничего не сможет сделать. Они не поверят в то, что я видела. Решат, что я сошла с ума… или что это я убила Семёна Петровича.

– Ольга, – Андрей говорил спокойно и твёрдо, – произошло убийство. Мы обязаны сообщить об этом властям.

– Дайте мне время до утра, – умоляюще посмотрела на него Ольга. – Пусть Мария останется со мной, чтобы я не была одна. А вы… вы же профессионал. Может быть, вы найдёте что-то, что полиция не заметит. Что-то, что прояснит всю эту историю.

Андрей задумался. С профессиональной точки зрения он должен был немедленно вызвать полицию. Но его интуиция подсказывала, что в этом деле есть нечто большее, чем просто убийство. И если полиция приедет сейчас, они могут упустить важные детали, сосредоточившись только на очевидном.

– Хорошо, – наконец решил он. – Мы дождёмся утра. Но с условием: никто не должен входить в эту комнату и тем более трогать тело.

– Конечно, – кивнула Ольга.

– И ещё, – продолжил Андрей, – нам нужно проверить дом. Убийца мог всё ещё быть здесь.

– Я пойду с тобой, – вызвалась Мария.

– Нет, оставайся с Ольгой, – возразил Андрей. – А я быстро проверю все комнаты. Если что-то случится, сразу звони в полицию.

Он посветил фонариком на пол возле тела:

– Интересно… здесь нет никаких следов. Никаких отпечатков обуви в крови, никаких капель, ведущих к выходу. Как будто убийца подлетел к Семёну Петровичу, перерезал ему горло и испарился.

– Или кровь натекла уже после его ухода, – предположила Мария.

– Возможно, – кивнул Андрей. – Оставайтесь здесь и заприте дверь.

Он быстро, но тщательно осмотрел первый этаж дома. Входная дверь была не заперта, но следов взлома не было. В кухне – идеальный порядок, никаких признаков присутствия постороннего. В кабинете Ольги все бумаги аккуратно разложены, ничего не тронуто. Столовая, библиотека, малая гостиная – везде то же самое. Ничто не указывало на проникновение в дом.

Поднявшись на второй этаж, Андрей методично осматривал комнату за комнатой. Спальня Ольги была нетронута. Его собственная комната – тоже. Комната Марии, несколько гостевых спален, ванные комнаты – всё в идеальном порядке.

Когда он дошёл до запертого крыла дома, то заметил, что дверь, которая должна была отделять жилую часть от заброшенной, приоткрыта. Осторожно войдя, Андрей оказался в длинном тёмном коридоре с несколькими дверями по бокам. Здесь было холоднее, чем в остальном доме, и пахло сыростью и пылью.

Первая комната оказалась пустой – только старая кровать и комод, накрытые пыльными простынями. Вторая – бывший будуар с потрескавшимся зеркалом и выцветшими обоями. Третья – детская с поломанной деревянной лошадкой и рассохшимся шкафом.

В четвёртой комнате Андрей обнаружил нечто странное – она выглядела обжитой. Постель была застелена свежим бельём, на столике лежали книги, а в углу стоял небольшой электрический обогреватель. Всё указывало на то, что кто-то использовал эту комнату, причём совсем недавно.

– Чьё это логово? – пробормотал Андрей, осматривая книги на столе.

Это были старинные издания по оккультизму, истории славянских верований и мистическим ритуалам. Одна из них была открыта на странице, описывающей ритуал вызова душ умерших. Рядом лежал блокнот с какими-то записями, но почерк был настолько мелким и неразборчивым, что Андрей не смог прочитать ни слова.

Он сфотографировал комнату и книги, затем продолжил осмотр. В конце коридора находилась узкая лестница, ведущая на чердак. Андрей поднялся по скрипучим ступеням и оказался в большом пыльном помещении с низким потолком и маленькими окнами.

Чердак был заставлен старой мебелью, ящиками и коробками. Луч фонарика выхватывал из темноты странные силуэты, создавая жуткие тени на стенах. В дальнем углу что-то блеснуло – Андрей направился туда и обнаружил большое старинное зеркало в тяжёлой бронзовой раме. Поверхность зеркала была тусклой от времени, но всё ещё отражала свет.

Рядом с зеркалом стояли прислонённые к стене картины – портреты в старинных рамах. Андрей посветил фонариком на первый из них и увидел знакомое лицо – Георгий Бычков, молодой мужчина с тонкими чертами лица и пронзительным взглядом. Тот самый, чью фотографию они видели в архиве Ольги.

На втором портрете была изображена Елизавета, его сестра – красивая молодая женщина с печальными глазами. Третий портрет изображал пожилого мужчину с окладистой бородой и суровым взглядом – вероятно, отца Георгия.

Но самым интересным оказался четвёртый портрет, закрытый тканью. Андрей осторожно снял покрывало и замер. На картине был изображён человек в чёрном одеянии, напоминающем монашескую рясу, но с языческими символами вместо креста. Лицо его было наполовину скрыто тенью, но видимая часть выглядела искажённой, нечеловеческой. В руках он держал странный предмет – что-то вроде жезла с символом креста в круге.

– Что за чертовщина? – пробормотал Андрей, вглядываясь в портрет.

Внизу на раме виднелась маленькая табличка с надписью: «Хранитель круга. 1891 год».

Андрей сфотографировал все портреты и продолжил осмотр чердака. В углу он обнаружил старый сундук с медными уголками. Замок был сломан, и Андрей легко поднял крышку. Внутри лежали старинные книги, свитки пожелтевшей бумаги и странные предметы – амулеты, кристаллы, засушенные травы в мешочках.

Среди книг он заметил одну особенно старую, с обложкой из тёмной кожи, украшенной металлическими накладками. На корешке не было названия, только выгравированный символ – крест в круге. Андрей осторожно открыл книгу. Страницы были заполнены текстом на непонятном языке, похожем на смесь латыни и древнеславянского. Между страницами он нашёл вложенный лист бумаги с текстом на современном русском – похоже на перевод фрагмента.

«…И когда круг будет завершён, а жертвы принесены, Хранитель явится в мир, чтобы исполнить желание призвавшего. Но помни, ищущий власти: цена за каждое желание – жизнь, и не твоя, а того, кто тебе дорог. Пять жизней за пять десятилетий власти. И когда последняя жертва будет принесена, не останется никого, кто мог бы защитить тебя от Хранителя, ибо он заберёт и твою душу в качестве последней платы…»

Андрей сфотографировал текст и положил книгу обратно в сундук. Его внимание привлёк ещё один предмет – небольшая шкатулка из тёмного дерева, украшенная искусной резьбой. Открыв её, он обнаружил внутри странный амулет – круг из тёмного металла с крестом посередине, точно такой же, как на портрете «Хранителя круга».

– Похоже, мы нашли источник нашего символа, – пробормотал Андрей, осторожно беря амулет в руки.

Металл был неожиданно тёплым на ощупь, словно живой. И хотя это казалось невозможным, Андрею почудилось, что амулет слегка пульсирует в его руке, как маленькое сердце.

Внезапно за спиной раздался шорох. Андрей резко обернулся, выхватывая фонарик и направляя его в темноту. Луч света метнулся по чердаку, выхватывая из темноты куски мебели и странные тени.

– Кто здесь? – громко спросил Андрей, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.

Тишина. Только ветер завывал за окнами да скрипели стропила старого дома.

Андрей медленно обошёл чердак, проверяя каждый угол. Никого. Но ощущение чужого присутствия не покидало его. Словно кто-то стоял прямо за спиной, наблюдая, изучая, выжидая.

Решив не рисковать, Андрей положил амулет обратно в шкатулку, закрыл сундук и направился к лестнице. Уже на последней ступеньке он обернулся и бросил последний взгляд на чердак. Ему показалось, что в тёмном углу, среди теней, мелькнуло что-то – силуэт человека в старинной одежде. Но когда он направил туда свет фонарика, там ничего не было.

– Проклятое воображение, – пробормотал Андрей, спускаясь в коридор.

Вернувшись к Марии и Ольге, он обнаружил их в том же состоянии – напуганные, сидящие рядом на диване. Только теперь они переместились в библиотеку, подальше от комнаты с телом.

– Что-нибудь нашёл? – спросила Мария, подняв на него усталые глаза.

– Возможно, – кивнул Андрей. – Одна из комнат в заброшенном крыле выглядит обжитой. А на чердаке я нашёл портреты семьи Бычковых и странную книгу с амулетом.

Он показал им фотографии на телефоне. Ольга побледнела, увидев портрет «Хранителя круга»:

– Боже мой… это же он…

– Кто? – насторожился Андрей.

– Человек, которого я видела над телом Семёна Петровича, – дрожащим голосом ответила Ольга. – Только у него было лицо Георгия, моего прадеда. Но одежда… эта чёрная одежда с символами… точно такая же.

– Это какой-то бред, – покачала головой Мария. – Призраки, древние существа, ожившие портреты… Мы должны мыслить рационально. Кто-то убил Семёна Петровича обычным ножом. И этот кто-то – человек из плоти и крови.

– А комната в заброшенном крыле? – предположил Андрей. – Может быть, там живёт наш убийца? Кто-то, кто тайно проник в дом и обосновался там?

– Но зачем? – спросила Ольга. – И кто это может быть?

– Мне нужно ещё раз взглянуть на тело, – решил Андрей. – Может быть, я упустил какую-то деталь.

Они вернулись в малую гостиную. Тело Семёна Петровича лежало в той же позе, но кровь вокруг уже полностью свернулась, образуя тёмную корку.

Андрей наклонился над телом и внимательно осмотрел рану на шее. Она была необычной формы – не просто прямой разрез, а скорее зигзагообразный, словно нож двигался не плавно, а рывками.

– Странно, – заметил он, показывая на рану. – Такой разрез сложно сделать обычным ножом. Больше похоже на какой-то ритуальный кинжал с зазубринами.

– Как этот? – тихо спросила Ольга, указывая на что-то блестящее под креслом.

Андрей опустился на колени и заглянул под мебель. Там действительно лежал нож – или, скорее, кинжал с волнистым лезвием и костяной рукоятью, украшенной странными символами.

– Не трогайте его! – предостерёг Андрей. – Это орудие убийства, на нём могут быть отпечатки.

Он достал из кармана носовой платок, обмотал им руку и осторожно вытащил кинжал. Лезвие было покрыто засохшей кровью, а на рукояти виднелся всё тот же символ – крест в круге.

– Я никогда не видела этот кинжал раньше, – сказала Ольга, разглядывая находку. – Он не из моего дома.

– А вот это интересно, – заметил Андрей, указывая на небольшое клеймо у основания лезвия. – Это музейный шифр. Такие ставят на экспонаты в музеях или частных коллекциях.

– Ты думаешь, кинжал украли? – спросила Мария.

– Возможно, – кивнул Андрей. – И я даже начинаю догадываться откуда.

Он достал телефон и набрал номер:

– Алло, Виктор? Это Андрей Вязов. Да, давно не виделись. Слушай, мне нужна твоя помощь. Помнишь, ты рассказывал о коллекции Бычкова, которую передали в исторический музей после революции? Да, именно. Можешь проверить, не числится ли там ритуальный кинжал с волнистым лезвием и символом креста в круге? И ещё – не было ли в последние годы краж из этой коллекции?

Пока Андрей разговаривал, Мария осматривала комнату в поисках других улик. Ольга сидела на диване, обхватив себя руками и глядя в одну точку.

– Спасибо, Виктор, – закончил разговор Андрей. – Да, я понимаю, что сейчас поздно. Просто узнай, что сможешь, и перезвони утром. Это очень важно.

Закончив звонок, он повернулся к женщинам:

– Виктор работает в Историческом музее, в отделе, где хранится коллекция, конфискованная у Бычковых после революции. Он обещал проверить каталоги и сообщить, есть ли там информация о таком кинжале.

– И что это нам даст? – спросила Мария.

– Если кинжал действительно из музея, это сужает круг подозреваемых, – объяснил Андрей. – И подтверждает версию о том, что за всем этим стоит человек, а не призрак.

– Но я видела его, – упрямо повторила Ольга. – Видела, как он растворился в воздухе.

– Наш разум часто играет с нами злые шутки в моменты сильного стресса, – мягко сказал Андрей. – Вы нашли тело человека с перерезанным горлом. Это огромный шок, который мог вызвать галлюцинацию.

– Я знаю, что видела, – настаивала Ольга, но уже менее уверенно.

– Что мы будем делать дальше? – спросила Мария. – Оставаться на ночь в доме с мёртвым телом… не самая приятная перспектива.

– У нас нет выбора, – ответил Андрей. – Сейчас уже слишком поздно ехать куда-либо. Предлагаю вам с Ольгой устроиться в одной комнате – так будет безопаснее. А я проведу ночь здесь, в библиотеке, чтобы следить за домом.

– Я не смогу заснуть, – покачала головой Ольга. – Каждый раз, когда закрываю глаза, вижу его лицо…

– Попробуйте, – Андрей положил руку ей на плечо. – Вам нужны силы. А мы с Марией будем рядом, ничего не случится.

Они проводили Ольгу в её комнату на втором этаже. Мария решила остаться с ней – расстелила импровизированную постель на диване у окна.

– Я буду внизу, – сказал Андрей, стоя в дверях. – Если что-то услышите или увидите – сразу зовите. И не выходите из комнаты до утра, что бы ни случилось.

– А ты? – с беспокойством спросила Мария. – Не боишься остаться один… с ним?

– Мёртвых я не боюсь, – криво усмехнулся Андрей. – Беспокоят только живые.

Вернувшись в библиотеку, он устроился в кресле, откуда был хороший обзор входной двери и коридора. Положив рядом импровизированное оружие – тяжёлую бронзовую настольную лампу – Андрей приготовился к долгой ночи.

Тишина старого дома давила на уши. Изредка слышались звуки, присущие всем старым зданиям – скрип половиц, потрескивание дерева, шорох ветра в дымоходе. Но иногда Андрею казалось, что он слышит и другие звуки – тихие шаги в дальнем коридоре, шёпот, словно кто-то разговаривал за стеной, металлический скрежет, доносящийся откуда-то снизу, из подвала.

Чтобы отвлечься, он решил ещё раз просмотреть фотографии, сделанные за день – подземелье под часовней, странная комната в заброшенном крыле, портреты на чердаке, страница из старинной книги. Все улики указывали на связь нынешних событий с тем, что произошло в 1912 году. Но как это возможно? Кто воспроизводит столетние преступления в наше время?

Телефон Андрея завибрировал – пришло сообщение от Виктора: «Нашёл упоминания о кинжале в каталоге. Называется "Кинжал Хранителя", культовый предмет XV века, предположительно использовался в языческих ритуалах. Пропал из музея три года назад вместе с несколькими другими артефактами из коллекции Бычкова. Кража не раскрыта».

Андрей задумался. Три года назад – примерно тогда же Ольга начала искать информацию о своих предках и усадьбе. Совпадение? Или часть какого-то плана?

Ещё одно сообщение от Виктора: «Посмотрел информацию о символе "крест в круге". В коллекции Бычкова он связан с культом существа по имени Стрибоню – древнего славянского духа времени и жертвоприношений. По легенде, он мог исполнять желания, но требовал взамен пять жизней за пять десятилетий власти или богатства. Круг символизирует печать, удерживающую духа, крест – жертвы, необходимые для его освобождения».

Пять жизней. Три уже есть – рабочий, садовник, домработница. Теперь ещё и Семён Петрович – четвёртый. Значит, осталась ещё одна жертва. Кто? Ольга? Или кто-то ещё, связанный с усадьбой и семьёй Бычковых?

Андрей почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он не верил в призраков и древних духов, но не мог отрицать странные совпадения и тревожные знаки. Что-то происходило в этом доме, что-то зловещее и опасное.

Часы показывали три часа ночи – самое тёмное время суток. За окнами завывал ветер, облака закрыли луну, погрузив сад в непроглядную тьму. В комнате горела только одна лампа, отбрасывая причудливые тени на стены.

Внезапно Андрей услышал отчётливый звук шагов в коридоре – медленных, тяжёлых, словно человек в жёстких ботинках или с тростью. Детектив замер, прислушиваясь. Шаги приближались к библиотеке.

Он бесшумно поднялся с кресла, взял в руки бронзовую лампу и встал за дверью. Шаги остановились прямо за порогом. Наступила тишина.

А затем дверь начала медленно, со скрипом, открываться.

Андрей напрягся, готовый ударить незваного гостя. Дверь открылась полностью, но… за ней никого не было. Только тёмный пустой коридор.

– Что за чертовщина? – пробормотал Андрей, осторожно выглядывая наружу.

Коридор был пуст. Ни следа человеческого присутствия. Держа лампу наготове, Андрей вышел из библиотеки и осмотрелся. Никого.

Он прошёл по коридору до холла, прислушиваясь и вглядываясь в темноту. Тишина. Только ветер за окнами да тиканье старинных часов в углу холла.

Внезапно из гостиной, где лежало тело Семёна Петровича, донёсся странный звук – что-то среднее между стоном и скрипом. Андрей замер, прислушиваясь. Звук повторился.

Осторожно, держа лампу как оружие, Андрей приблизился к двери гостиной. Она была приоткрыта, и через щель проникал слабый свет – хотя Андрей точно помнил, что выключил там всё, когда они уходили.

– Кто здесь? – громко спросил он, распахивая дверь.

Гостиная была пуста. Только тело Семёна Петровича лежало на полу, освещённое странным голубоватым светом, исходящим словно ниоткуда. А рядом с телом, на полу, среди кровавых разводов, отчётливо виднелись чьи-то следы – мокрые отпечатки босых ног, ведущие от тела к дальней стене… и исчезающие прямо в ней.

Андрей медленно подошёл ближе, держа лампу наготове. Следы были чёткими, человеческими. Но как они могли исчезнуть в стене?

Он внимательно осмотрел стену в том месте, где обрывались следы. На первый взгляд – обычная стена с обоями. Но когда Андрей постучал по ней, звук был странным – не глухой, как от кирпича или дерева, а звонкий, металлический.

– Ложная стена? – пробормотал он, ощупывая поверхность.

Под его пальцами что-то щёлкнуло, и часть стены беззвучно отъехала в сторону, открывая узкий проход. За ним виднелась крутая винтовая лестница, уходящая вниз, в темноту.

– Тайный ход, – прошептал Андрей. – Вот как убийца входит и выходит незамеченным.

Он колебался лишь мгновение. Идти в неизвестность, в темноту, одному, без оружия, кроме бронзовой лампы – безумие. Но если он упустит этот шанс, убийца может скрыться навсегда.

Андрей включил фонарик на телефоне и осторожно шагнул в проход. Лестница была старой, но крепкой – каменные ступени, выщербленные от времени, железные перила, покрытые ржавчиной. Он начал спускаться, стараясь двигаться бесшумно. Лестница уходила глубоко вниз – он насчитал более тридцати ступеней, прежде чем оказался в тесном коридоре с низким потолком.

Коридор тянулся прямо, постепенно расширяясь. Стены были каменными, влажными на ощупь. Воздух становился всё холоднее и затхлее по мере продвижения вперёд. Андрей не знал, как долго шёл – может быть, минуту, может быть, десять. Время в этом подземелье словно растягивалось, играло странные шутки с восприятием.