Аномальная зона

      " Идиот! Казанова долбанный! Она же клафелинщица…"

   Пробуждение было далеко не комфортным. Скорее всего, ему ввели какой-то сильный препарат, вытолкнувший сознание из небытия. Окружающие предметы он видел сквозь белую пелену, голова жутко болела и помимо всего прочего к горлу подкатывала тошнота.

      Какой-то тип в спортивном костюме грубо перевел его тело в сидячее положение. Что-то металлическое щелкнуло вокруг запястий, и Хрустов обнаружил себя прикованным креслу. Пелена перед глазами постепенно спадала, и он увидел еще одно лицо, несколько более интеллигентное.

– Говорить можете? – поинтересовался незнакомец. В ответ Хрустов кивнул, но движение головы получилось какое-то нервное и импульсивное, словно у штабс-капитана Овечкина из второй серии "Приключения неуловимых". Сознание уже окончательно прояснилось, и теперь он чувствовал жуткий животный страх.

      "– Это же выбиватели долгов! Лесик, сволочь, успел-таки натравить. И надо было же так глупо попасться !"

– Меня зовут Анатолий Павлович, можно просто Анатолий. – преставился незнакомец. Потом он неожиданно предложил – Давайте немного поговорим о ваших увлечениях аномальными явлениями. Если конечно не возражаете.

      Прозвучало все как-то слишком вежливо для обыкновенного бандита.

      " Причем тут это?" – успел подумать Хрустов, а его собеседник вкрадчиво продолжал:

– Судя по оставленному на одном из наших сайтов сообщению, вы являетесь специалистом в этой области. Можете не отрицать, мы тоже профессионалы. А сегодня вы вдруг заинтересовались одним из участников сверхсекретного проекта. С вашей стороны ошибка конечно непростительная. Допускаю, что вас использовали втемную. Может быть, вы вообще в этом деле случайный человек. Но во всем этом нам с вами надо разобраться. Согласны?

      Добродушный тон, вежливые обороты в сочетании с одетыми наручниками очень располагали к откровенности. Хрустов чувствовал, что готов рассказать этому типу все, но пока он до конца не понимал, что его похитителям нужно. Хотя главным было то, что это все-таки не выбиватели догов.

– Скажите, откуда вы узнали фамилию Семигорцева?

      Теперь уже хоть, что-то стало проясняться. Хрустов вспомнил, что в той реальности у командора были знакомства в спецслужбах. После вступления в международный клуб аномальщиков, Семигорцев все эти связи оборвал, но в этой версии параллельного мира все могло пойти иначе.

– Так я вас слушаю! – уже более жестко поинтересовался Анатолий.

– Я все расскажу. Просто не знаю, как и с чего начать,– честно признался Хрустов.

– А вы с самого начала и по порядку! – посоветовал охранитель государственных тайн, а потом заботливо предложил – Может вам водички или чего покрепче?

– Пепси, если можно, холодной.– попросил Хрустов. Это заморский напиток Хрустов никогда не любил, но сейчас вдруг почувствовал, что стакан с холодной коричневой шипучкой – именно то, что ему теперь нужно.

      Обернувшись в сторону кухни, Анатолий крикнул:

– Два пепси, пожалуйста!

      Посмотрев на Хрустова, он неожиданно извинился, потом извлек из кармана маленький ключ и отстегнул наручники, правда, только на левой руке. Тем временем в комнате появилась особа, которую Хрустов больше уже не ожидал увидеть.

   Вместо легкомысленного халатика на Юле теперь был строгий деловой костюм, как, наверное, и полагалось на службе. Выражение лица тоже было строгое и официальное. Только походка напоминали прежнюю любительницу состоявшихся мужчин. В руках она несла два шипящих бокала с пепси. Один вручила Хрустову другой его собеседнику. Грациозно повернувшись, пошла обратно, но у самых дверей неожиданно обернулась и послала Хрустову воздушный поцелуйчик.

      "Стерва!" -успел подумать Антон. Но даже в мыслях это прозвучало как-то совершенно беззлобно. Не смотря ни на что, проникнуться ненавистью к Юленьке, было так же сложно, как психически здоровому мужчине всерьез возненавидеть женщин.

      Подождав, пока Хрустов поставит стакан, Анатолий достал маленький плоский аппаратик и положил на стол между ними:

– Запишем нашу беседу. Если не возражаете…

      Хрустов, хорошо понимал, что вся эта наигранная вежливость лишь профессиональные психологические приемы, но все равно помимо своей воли проникался к этому человеку все большим доверием. Он начал рассказывать, про свою параллельную реальность, про то, как познакомился с Семигорцевым, про экспедицию в Глухаревку. То и дело, глядя в глаза собеседнику, спрашивал , верит ли тот его рассказу. И ему действительно очень хотелось, чтобы защитник тайных интересов отечества верил его исповеди. Лицо человека напротив ничего не выражало, но Хрустов принимал свое горячее желание за действительность. И вдруг его перебили, уже без следа былой вежливости:

– Послушай, твои литературные опусы, мы прочитать успели. Продолжение излагать не надо. Так что давай сначала и по порядку: как, где, от кого узнал о Семигорцеве и о проекте. А то ведь мы и по-другому поговорить можем!

      Металл в голосе, указывал, что с ним действительно будут "говорить" по- другому. Хрустов почувствовал отчаяние :

      " Ему нечего сказать кроме правды. А правде они не поверят!"

      Он хорошо понимал весь ужас своего положение. Бездушная машина перемолотит ему все кости, как делала это во все времена у разных племен и народов. И ведь большинство людей, в том числе и он всегда оправдывали ее существование!

      Окончательно разрушая образ "доброго следователя", Анатолий неожиданно перегнулся через стол и влепил пощечину. Скорее всего, это тоже был психологический прием, но эффект получился совершенно обратный. Вместо боли и страха Антон вдруг почувствовал, как из глубин подсознания поднимается затравленный, но не желающий сдаваться хищник. Волчья кровь ударила в виски, и считанные доли секунды Хрустов осознал, что должен делать:

      "Свободной левой рукой он хватает противника за горло, а правой поднимает кресло, к которому его приковали, первый удар Анатолию, второй его помощнику, а дальше можно зубами ."

      Он уже предвкушал во рту соленый вкус крови, когда, словно из другого мира, прозвучал так хорошо знакомый голос:

      -Можно мы с Антоном Петровичем наедине переговорим?

      Семигорцев быстрым шагом вошел в комнату и остановился около стола. Анатолий посмотрел на него с явной неприязнью, но все-таки освободил место.

– Ключи от наручников, пожалуйста! – вежливо, но жестко потребовал Семигорцев. Анатолий скривил лицо, но ключи все-таки отдал. Правда, уходя, предупредил:

– Вы тут по аккуратней, а то что-то мне его глазенки не нравятся.

– Разберемся – бросил Семигорцев. В следующий миг Хрустов уже был свободен, однако появление командора спутало все планы.

      " Не перегрызет же он горло своему другу и учителю!"

      И пускай это был не совсем тот человек, Антон все равно узнавал голос, манеру говорить, выражение лица. Перед ним был настоящий Семигорцев, только с несколько иным жизненным багажом.

– Ваш рассказ, Антон Петрович, я слушал в соседней комнате. Тут везде соответствующая аппаратура стоит, – извиняясь, сообщил командор – Поверить действительно сложно, но я попытаюсь.

      Он начал задавать вопросы. Сначала Хрустов от волнения отвечал сбивчиво. Он уже давно замечал эту предательскую слабость рассудка. Когда тебя в чем-то даже необоснованно подозревают, начинаешь действительно чувствовать себя лгуном и преступником. Однако искренняя доброжелательность собеседника помогла выйти из ступора, и вскоре они уже беседовали как два старых знакомых.

      Во время разговора Хрустова не покидало странное ощущение, будто он рассказывает собеседнику придуманный про него же роман. В какой-то мере это действительно было так. Странные совпадения литературных фантазий здешнего Хрустого и реальных приключений его двойника из параллельного мира очень заинтересовали Семигорцева. В отличие от представителя спецслужб, он увидел тут некую пока еще совершенно необъяснимую связь между мирами. Так они проговорили до того, что за окнами стало темнеть.

– Вас же дома ждут! – спохватился, наконец, Семигорцев.

– А отпустят? – робко поинтересовался Хрустов. И тут же полоснула мысль о том, что он – человек, не совершивший никакого преступления, принимает условия навязанный ему игры и безропотно соглашается с насилием.

   "Что это-привычка раба? Страх и покорность, с детства пропитавшие и отравившие душу?"

– Выпустят, выпустят! – заверил Семигорцев – Только вот дальше, что с вами делать?

– В каком смысле?! – опешил Хрустов.

– Вы же обратно в свою жизнь хотите вернуться?

      Хрустов кивнул и тут же признался, что именно ради этого и пытался отыскать Семигорцева по интернету.

      -Это я уже понял, – кивнул в ответ командор. – К сожалению никаких проверенных способов, предложить не могу, но кое-что попробовать можно. Мы тут несколько дальше вас продвинулись в изучении "порталов", в этом собственно и суть проекта .

      Осознав, что начинает выдавать государственную тайну, Семигорцев осекся, и закончил разговор, не вдаваясь в подробности:

– Я просчитаю ваш случай и пошлю карту с указанием точки, где лично для вас появляется возможность обратного перехода. Повторяю, что все это пока чисто теоретически…

      Но Хрустов уже крепко от души жал ему руку

   Глава 9: Новая угроза

      Дома его встретили слезы и истерика жены, и на этот раз тому были серьезные основания:

– Полчаса назад какие-то подонки звонили. Рассказывали, что с нами сделают, если ты им деньги не отдашь. Ты во что вляпался, придурок несчастный ?!

      Переложив, наконец, проблему на мужа, Нина перешла на всхлипывания. Ее худенькие плечи мелко тряслись и, глотая слезы, она тихо повторяла:

– Господи, за что же нам такое!

      Слушая ее причитания, Хрустов вдруг ощутил приступ ярости.

– Замолчи! – рявкнул он на рыдающую супругу. Нина испуганно вскинула на него глаза. А Хрустов, уже не сдерживая себя, носился по квартире, открывал двери шкафов, увешанных моделями новых коллекций, показывал на стены, хранящие следы недавнего евроремонта, и словно безумный кричал:

– За что?! Да вот за все, за это! За бутики, за спа-салоны, за отца, которого мы в дом престарелых сбагрили!

      Когда приступ прошел, он без сил рухнул на кухонный стул (последнюю вещь, оставшуюся от прежней бедной, но счастливой жизни). Поставив чайник, распахнул окно и закурил, жадно втягивая сигаретный дым. В это самое время в прихожей зазвонил телефон. Услышав шевеление в комнате дочери, Хрустов крикнул, чтобы не брали трубку. Потом долго сидел, слушая, как звонок врывается в защищенное пространство его квартиры. И, казалось, каждый гудок бьет прямо по оголенным истерзанным нервам.

      Минут через десять терпение звонивших закончилось, а может быть и сработала автоматика на станции. Телефон замолчал, погрузив в квартиру в напряженную тишину. Чайник к тому времени успел остыть, и его снова пришлось разогревать. Мелкими глотками Антон пил обжигающий горло напиток, и думал о том, какое уязвимое и слабое существо человек. Хваленый человеческий разум виделся ему сейчас очень коварным даром, а может быть и проклятьем рода человеческого. Ведь куда счастливее животное, которое убегает от хищника, а потом мирно пасется на лугу. Человек же обречен мучиться дальними страхами, заранее переживать опасность, которая придет в будущем, а может и вообще минует его стороной.

      Посмотрев на часы. Хрустов вдруг обнаружил, что с момента их расставания с Семигорцевым прошло около двух часов, и возможно уже пришла обещанная информация. Открывая почту, он первым делом наткнулся на сообщение, где в теме заглавными буквами было написано "ДОЛЖОК!". Потом еще одно письмо уже с прямой угрозой. Зато на третьей позиции стояло сообщение от Семигорцева.

   Глава 10. Заброшенная дорога

      Около шести утра Хрустов вместе с женой и дочерью выехал на шоссе. Обе полосы по направлению из города пока еще были свободны. Но навстречу уже попадались машины, как предвестники потока, который к семи часам наглухо закупорит все въезды в столицу. Сегодня Хрустов чувствовал себя за рулем гораздо увереннее. Окрыляла надежда на то, что он скоро вернется в свою прежнюю жизнь. Страх за судьбу жены и дочери тоже почти исчез. Он почему-то безоговорочно верил предположению командора, что после его "перехода" ситуация вернется к тому моменту, как он оказался на месте двойника. Вернувшись на свое законное место, другой Хрустов будет иметь шанс не наделать глупостей, а может быть и сама ситуация сложится несколько по иному.

Вчера, получив информацию, Хрустов объявил, о том, что рано утром они должны будут уехать. Не вдаваясь в подробности, сказал только, что спрячет жену и дочь в надежном месте. (Семигорцев действительно обещал укрыть их на расположенном возле портала объекте, если переход не удастся). Сообщение было встречено молчанием. Нина демонстративно отвернулась к окошку. Девчонка хотела, что-то сказать, но поглядев на мать, осеклась на полуслове. Ночевала Нина в комнате дочери. Сквозь стенку Антон слышал, как они, перешептываясь, разбирают раскладушку. Уже засыпая, он подумал, что завтра еще придется их уговаривать ,но в пять часов утра жена и дочь стояли в дверях, готовые к отъезду.

      В машине Нина по-прежнему молчала, но, несмотря на это, Антон чувствовал, как что-то в их отношениях сдвинулось, изменилось в лучшую сторону. Все еще продолжая лелеять обиду, она подчинялась его решениям, видела в нем опору и заступника. А может быть, во время его вчерашнего срыва, Нина почувствовала правду и в его словах, а также свою долю вины за случившееся. Хотя сознаваться в этом она конечно не собиралась.

      По дороге заставила поволноваться прилепившаяся сзади машина. На пустом шоссе, они почти уткнулась бампером в багажник и несколько километров ехала за ними, не желая ни обгонять, ни отставать. Только когда Хрустов затормозил у поста ГАИ, машина унеслась дальше и скрылась за поворотом. Воспользовавшись остановкой, Хрустов развернул распечатанную на принтере карту. До цели их путешествия оставалось уже меньше пяти километров.

      По мере приближения сердце колотилось, все сильнее и тревожнее. Постепенно сердцебиение стало перерастать в щемящую боль, которая длинными спазмами растекалась по грудной клетке.

      " Господи. Инфаркта мне сейчас еще не хватало!" – думал Антон, пытаясь успокоить сердцебиение. Наконец, за поворотом показался почти незаметный мост и уходящая из-под него узкоколейка. Остановившись на обочине, Хрустов достал из багажника рюкзак, в который жена и дочь собрали необходимые на первое время вещи. Одевая его на спину, подумал, что, зная его супругу, можно было рассчитывать как минимум на большой чемодан.

   Впервые за всю поездку Нина подала голос, поинтересовалась: -действительно ли он хочет бросить здесь машину. Антон коротко ответил, что именно это и собирается сделать. В ответ, тяжело вздохнув, Нина сказала только:

      -Тебе виднее!

      Когда спускались с насыпи, Антон подал жене руку. Дочь сбежала сама и, опередив родителей, первой вступила на заросшую травой узкоколейку.  Они двинулись в сторону леса. Висевший над дорогой туман усиливал ощущение нереальности происходящего. Временами Хрустову начинало казаться, что он не идет, а плывет в каком-то виртуальном пространстве, потерявшем связь со временем. А под ногами на полуистлевших шпалах шуршал песок, и венчики дикорастущих злаков стряхивали семена, ударяясь о его штанины. Дочь далеко обогнала их. Двигалась она по-спортивному легко, иногда приостанавливаясь, чтобы сорвать приглянувшийся цветок. Нина же была совсем рядом. Она по-прежнему шла молчала , но их ладони теперь почти соприкасались. Перед глазами чередой проплывали картины из совместно прожитых лет, которые виделись сейчас, как счастливые. Тогда он не мог понять этого, как, наверное, не понимает до конца всего, что происходит с ним сейчас.

      Боль неожиданно возобновилась. На этот раз она разлилась по груди вместе с волной сладкой и светлой грусти. В голове промелькнуло:

      "Смерть – это совсем не страшно!"

Но в тот же миг испуганный голос жены вернул обратно на твердую почву:

– Антон, что с тобой?! С сердцем плохо? Потерпи. Сейчас таблетки достанем.

      Она кинулась, помочь снять рюкзак. Избавившись от ноши за плечами, он почувствовал, как боль отступила. Хотел успокоить Нину, но что-то вдруг подсказало, что ее больше нет рядом. А потом резко без всякого перехода изменился окружающий пейзаж. Теперь он стоял на раскаленной от солнца асфальтовой дорожке, а впереди открывалась металлическая калитка злополучного коттеджа .

Как только Хрустов шагнул за ворота, на него чуть налетел разгневанный Николай.

– Шеф, что за дела?! Дверь перед носом у меня захлопнул, потом пропал почти на час. Крыша от жары поехала?

      Пока Хрустов соображал, что ответить, в кармане брюк завибрировал мобильник. Звонила Елена:

– Извини, если отвлекаю. Чего-то я волнуюсь по поводу твоих походов по аномалиям. Как у вас там, все нормально?

– Все нормально Ленка! Приеду сегодня расскажу- почти прокричал в трубку Антон. Его буквально захлестнула волна радости от того, что опять дома, что его здесь ждут и за него волнуются. Но собираясь убирать телефон он, подумал, стоит ли рассказывать ей о происшедшем. И в это время мобильник снова ожил. Номер был незнакомым, но голос Нины он сразу узнал:

– Не ожидал? Вот решила позвонить, узнать, как поживаешь… Да ты не волнуйся, ничего не случилось, просто чистое женское любопытство. Кстати, надеюсь, ты не забыл о том, что у тебя дочь подрастает. Мог бы и заехать, посмотреть на свое чадо. Неужели совсем не интересно?

      В ответ Антон пообещал, что скоро обязательно заедет, но тут же подумал, что лучше бы встретиться с дочерью где-нибудь в кафе на нейтральной территории.  Давая отбой, он спросил себя, действительно ли хочет увидеть Нину. Не ту женщину, с которой несколько минут назад расстался, а другую, однажды вычеркнувшую его из своей жизни. Честного ответа самому себе Антон дать так и не смог. А мобильник тем временем снова подал голос. На этот раз пришла СМС от Семигорцева. Командор сообщал, что экспедиция завершилась удачно. Получена масса очень интересных данных, подтвердились некоторые его догадки о порталах в параллельные миры. И сегодня вечерним поездом они вместе с напарником отбывают в Москву.

В оформлении обложки использована фотография автора книги