скачать книгу бесплатно
– Да вроде сам рассказывал. Не лично мне конечно, – Земцов поймал ухмылку друга.
– Ох, не соскучишься с тобой, Максим! – Кира вздохнул и добавил, – Горький!
Тот промолчал. Вновь повисла пауза.
– Слушай, Макс, – с напускной серьезностью начал Кириллов, – а ты не думал себе псевдоним поменять? – не выдержав, он засмеялся.
– Да пошел ты, мент неграмотный! – возмутился тот.
С Андреем Кирилловым Максим познакомился в непринужденной обстановке допроса в отдельном кабинете ночного клуба, где Земцов наводил новые знакомства с целью поиска информатора и, ну совершенно случайно, угодил под рейд СОБРа, был неаккуратно положен лицом в пол, поскольку показался подозрительным и не успел вытащить документы. Допрос был не долгим и закончился препровождением в «аквариум» за явной грубостью клиента. Но, эффект был достигнут, Максима запомнили.
Тесть, полковник в отставке, приехавший вызволять Земцова, как оказалось, из цепких когтей своего бывшего подчиненного, послужил катализатором в начавшихся деловых отношениях, переросших со временем и в дружбу. Которая приняла такие масштабы, что Кириллов стал крестным отцом для Сони, дочки Максима. Для самого же Земцова такое знакомство было подарком. Приткнувшись к не самой последней в городе криминальной газете, он, как человек новый, нуждался в информаторе. Но вскоре и сам, обладая всеми навыками пройдохи-журналиста, обзавелся интересными знакомствами.
Паузу прервал телефон Кириллова. Поморщившись, он протянул руку и провел по экрану пальцем.
– Андрюха, у нас труп! Возможно криминал. По коням! – раздался в салоне голос из гарнитуры.
– Вадик, ты ради этой фразы в милицию пошел служить? – покачав головой, задал риторический вопрос Кира. – Чего названиваешь? У меня рабочий день кончился.
– Слушай, Андрюх, у нас и правда труп. Сгоняй по-быстрому туда-обратно. Все опера в разъездах, а ты на машине. Эксперты с прокуратурой уже выехали. Съезди, пожалуйста. С меня причитается.
– Знаю я ваши туда-обратно, – проворчал Андрей и перевел взгляд на Земцова.
Тот кивнул, мол, поехали. Такое уже бывало, он иногда выезжал с Кирилловым на вызовы. Почти всегда, если дело было не слишком секретным из него получался эксклюзив. Кириллов знал, что секретную инфу Максим выпускать не будет даже во вред себе и, не переживая по этому поводу, брал его с собой. Да и потенциальный понятой никогда не бывает лишним. Бывают же в природе различные симбиозы.
Развернувшись на перекрестке, серебристый «Дастр» рванул в противоположном направлении. Адрес находился относительно недалеко, минутах в двадцати езды, и от метро недалеко, в случае чего Земцов мог уехать сам. Внезапно ударившие заморозки в начале осени покрыли дорогу тонким слоем льда, и не переобувшемуся в зимнюю резину Максиму, жена Марина запретила на время пользоваться «Субариком». Спорить он не стал, потому что любил кататься на метро, а питерское ему еще не наскучило, поэтому он и не торопился готовить коня к зиме. Корка льда еще десять раз успеет растаять.
Уже заметно темнело, когда они заехали во двор и встали под разгорающимся фонарем. Дойдя до парадной, в которой уже возились эксперты и шелестела бумагой прокуратура, Кира показал постовому у дверей ксиву и, бросив Земцову «я быстро», скрылся за дверью. Максим кивнул сержанту и приготовился ждать.
– Есть сигарета? – ежась, спросил охранник.
– Давно стоишь? – отозвался Земцов, протягивая пачку и зажигалку.
Тот, прикуривая, промычал что-то утвердительное.
– Сам не будешь? – спросил глядя, как Максим убирает пачку.
– Не курю.
– Журналист, что ли? – хмыкнул постовой, затягиваясь.
Земцов тоже усмехнулся. Прием нехитрый, старый как мир, но почти всегда срабатывает.
– Что там случилось? – он кивнул на двери.
– Не знаю, я не заходил, – пожал плечами сержант. – Жильцы труп обнаружили. Вроде девчонка молодая, вроде задушена… Только… Следачка покурить выходила, заторможенная какая-то. Ее зовут, а она не слышит. И в разговоре с экспертом сказала, что никогда такого не видела.
– Понятно.
Ждать пришлось довольно долго. Максим уже замерз и уже собирался через охранника передать Андрею, что уехал домой, когда тот выглянул из-за дверей сам.
– Макс, зайди-ка, разговор есть.
Угостив сержанта еще одной сигаретой, тот нырнул в тепло. Подъезд был чистый, ухоженный, несмотря на отсутствующий домофон, ничем не пахло, вот только света не было. На лестнице за первым пролетом и на самом пролете стояла пара переносных светильников, создавая в темном подъезде атмосферу нуарного американского детектива. Поднявшись вслед за Кирой на пролет, Земцов поздоровался с прокурором, уже зрелой, но все еще миловидной женщиной, и скосил глаза на лежащее тело.
Его словно током ударило. В первую секунду показалось, что это его Марина. Нет! Максим отступил на шаг, прижался спиной к стене. Не может быть! Закрыл лицо ладонями и сильно растер его. Он же звонил ей по дороге сюда, сказал, что немного задержится. Она дома! Дома. Вместе с дочкой. У них все хорошо. Они ждут его.
Постояв некоторое время зажмурившись, Максим открыл глаза и снова посмотрел. Нет, это не Марина, и даже не похожа, хотя лица почти не видно.
Как же долго их не было. Он надеялся, что приступы прошли совсем. Но нет, словно голодная хищная кошка в засаде, внутри сидел первобытный страх, каждую секунду готовясь к прыжку, выжидая самый удобный, самый беззащитный момент, когда одним прыжком в сознание можно разрушить все – психику, мышление, и жизнь, как итог. Но не сейчас. Оторвав руки от лица, Максим глубоко вздохнул.
Тело молодой девушки лежало на ступенях, длинные светлые волосы были частично разбросаны по бетону, частично закрывали лицо.
Краем глаза Земцов увидел, как внимательно на него смотрит прокурор, а Кириллов что-то шепчет ей на ухо. Женщина внезапно в изумлении округлила глаза и посмотрела на Земцова еще внимательнее и с нескрываемым интересом. Все ясно, что он там шепнул. Конечно, не каждый день встретишь выжившего в «Московском инциденте[1 - Подробно о событиях «Московского инцидента» описано в книге «Волна безумия», того же автора.]», как его официально нарекли журналисты. Максим уже привык, что на него смотрят, как на диковинного зверя, стоит только упомянуть об этом.
– С вами все в порядке? – осторожно осведомилась прокурорша.
– Да, вполне, иногда бывает, – Земцов слукавил, хотя ситуация и место действия не располагали к спокойному разговору.
– От меня что-нибудь требуется, раз позвали, – Максим проморгался.
– Лидия Сергеевна? – вопросительно посмотрел на прокурора Андрей.
Та лишь едва заметно пожала плечами. Было видно, что идея пригласить Земцова принадлежит не ей. Кириллов протянул ему пару одноразовых перчаток и подошел к экспертам.
– Как ее? – спросил Максим, аккуратно натягивая тонкие хлипкие перчатки.
– Ударили тупым предметом по голове, а потом задушили в бессознательном состоянии и… еще кое-что… – Лидия Сергеевна тяжело вздохнула. – Во рту у потерпевшей было обнаружено вот это, – она кивнула на плотный конверт в руках подошедшего Кириллова.
– Глянь, Макс, мы не поняли, что это, – Андрей достал из конверта листок бумаги и подал Земцову.
Максим осторожно, словно тот мог развалиться от неосторожного движения, принял его и внимательно разглядел. Сильно смятый лист небольшого формата, с одним неровным краем, видимо, вырванный из книги, причем сравнительно старой.
– Смяли в комок и в рот ей затолкали… – начал было Кириллов, но прокурорша его прервала.
– Я иду на должностное нарушение, пригласив сюда вас, поэтому надеюсь на вашу порядочность. Если бы не рекомендации Андрея, я бы вас не приглашала и …
– Не беспокойтесь, – в свою очередь прервал ее Максим. – От меня информация никуда не уйдет, не смотрите, что я журналист.
Он сосредоточился на тексте, а прокурорша с майором о чем-то тихо переговаривались. Текст начинался не сначала предложения, его вырвали на первый взгляд хаотично, в углу страницы стояло нумерационное число. Никаких пометок, выделений, посторонних записей на листке не было. Получалось, его просто выдернули из книги и затолкали в рот жертве. Земцову не потребовалось много времени, чтобы установить источник. Не дочитав и первую страницу, он заявил:
– Это «Остров ГУЛАГ»!
– Чего? – вытаращился на него Кириллов.
– Долженицын Алексей Иванович, – Максим протянул ему листок. – Книжка старая, возможно еще советская, по тексту разбирайтесь сами, я не вижу связи текста с этим делом, – он кивнул на экспертов.
На этом дела Земцова на месте происшествия были закончены. Кириллов отправился на опрос жильцов, Лидия Сергеевна, поблагодарив, принялась писать протокол под диктовку эксперта. Спускаясь по лестнице Максим услышал:
– …ее принесли и оставили в этой парадной уже после.
– Странное положение тела.
– Оно успело окоченеть, когда ее привезли сюда. Либо долго везли, что маловероятно, либо долго держали уже мертвую. Установить время будет сложнее, учитывая, что над телом совер… – остаток фразы прервала хлопнувшая дверь.
Выходов из двора было два. Один вел за угол дома и терялся в хитросплетении соседних дворов, другой же выходил на оживленную улицу. Земцов направился к нему. Выйдя в арку, он сориентировался, в какой стороне находится метро и, подняв воротник куртки, побрел в туда.
В голове роилось множество мыслей, но ни одну ухватить не удавалось. В конце концов, решил, что лучше дождаться, что расскажет Кира, самому делать выводы рановато.
Он обратил внимание на светящийся витринами магазин одежды через дорогу. Только не на сами витрины, а на крыльцо, точнее на висящую над входом камеру видеонаблюдения. Быстро перебежав дорогу и подойдя ближе, Максим проследил, в какую сторону повернута камера и прикинул, что в нее может попадать и выезд из арки. Бросив взгляд на название магазина и расписание работы, Земцов вытащил телефон и набрал номер Кириллова.
Глава 2
Летучка в кабинете полковника Нимберга проходила по своему обычному сценарию. За окнами четвертого этажа отделения завывал на все голоса ветер, напоминая строки нетленки Пушкина. В самом же помещении было, тепло, но атмосфера была несколько накалена. Петр Григорьевич восседал за своим столом, как всегда, сух, деловит и лаконичен. Сегодня он был немного не в духе, и почти все присутствующие понимали, почему. Оперативники, каждый по очереди удостаиваемый взгляда начальства, отчитывались о проделанной работе, новых заявках, планах раскрытия и т.д. Все шло, как обычно. На первый взгляд. Чем меньше становилось отстрелявшихся, тем чаще взгляды останавливались на Кириллове, который с ненатурально скучающим видом, сидел в конце стола, дальше всех от начальника и смотрел прямо перед собой.
Вскоре остался только он один. Отчитались все, вплоть до стажерок, лейтенантов Осокиной и Бессоновой. Повисла тягостная пауза. Опера, сидящие на одной с Андреем стороне стола, дружно подались назад, на спинки стульев, открывая Нимбергу обзор на сотрудника. Все, как один, ожидали разноса.
– Ладно, Андрей Андреич, чего прячешься, думаешь все, забыли про тебя? Давай, рассказывай, что наработал?
Кириллов уныло посмотрел на Петра Григорьевича. Тот сидел, сама строгость, и хмуро рассматривал подчиненного. Тон же его при этом, оставался вполне спокойным. Оставив эту загадку на потом, Андрей открыл папку. Нимберг не требовал от сотрудников при докладе вскакивать, как ученик перед учителем, поэтому не вставая с места, Кириллов начал.
– Двадцать пятого сентября, сего года, в парадной, дома по адресу …, так, … было обнаружено тело двадцатисемилетней гражданки Ланской Натальи Александровны. Причина смерти установлена, асфиксия. Ее задушили в бессознательном состоянии. Орудием убийства является личный шарф потерпевшей, обнаруженный рядом с телом. Так же, из следов насилия, на теле обнаружены гематома на затылке от удара тупым тяжелым предметом, небольшой свежий порез на левом виске, нанесенный, предположительно, скальпелем. Его назначение выяснить не удалось. Следов изнасилования нет, отпечатков пальцев на теле и личных вещах тоже не обнаружено…
Повисла пауза.
– Ну, Андрей, чего ты молчишь?
– Из тела слита вся кровь, – проговорил Кириллов глухо. – Я боюсь, что ничего не могу сказать об этом. Эксперты не обнаружили каким образом, то есть нет никаких наружных ран, через которые это можно сделать… Труп, это установлено, был подкинут в парадную этого дома. Крови нет ни в подъезде, ни на улице.
– Она могла погибнуть в результате обескровливания, – робко подала голос одна из стажерок.
– Эксперт предположил, что ее слили после… – Кириллов откашлялся. В организме обнаружен препарат, разжижающий кровь. На щиколотках следы веревок. Судя по расположению, ее подвешивали за ноги, когда сливали.
– Это как… – Нимберг снял очки и посмотрел на Киру, – Почему я это только сейчас…
Но, незаданный вопрос остался без ответа.
– Обход подъезда и близлежащих домов, как обычно, ничего не дал. Никто ничего не видел, не слышал, не знает. Эксперты утверждают, что жертва была убита где-то в другом месте, тело в подъезд подбросили позднее. Сроки, как и время смерти сейчас уточняются, но навскидку могут сказать, что прошло больше суток…
– Так долго? – вырвалось у кого-то из оперов.
Андрей пожал плечами. Он уловил напротив себя через стол горящие огнем глаза стажерки Осокиной, направленные на него и откашлялся, стараясь скрыть смущение.
– Заключения экспертов еще нет. Далее. Во рту у жертвы обнаружена вырванная из книги страница. Пометок, каких-то надписей на ней нет, отпечатков тоже… Нет так же и следов крови…
– Что за страница? – вскинул брови Нимберг.
– «Остров ГУЛАГ», Долженицына, – Андрей посмотрел на начальника. – Авторство определено, но по смыслу подтянуть его к делу не получается. Бессмыслица какая-то. Может быть, мы чего-то еще не знаем, и в дальнейшем…
– Все-то у тебя не сейчас, позже, в дальнейшем! – голос Петра Григорьевича зазвенел металлом, – Ты сейчас уже что-то конкретное можешь сказать?
– Могу! – Кириллов не испугался. – Убитая является дочерью Александра Витальевича Ланского, все вы его прекрасно знаете. И, наверно, уже понятно, что наш местный олигарх не будет сидеть и ждать окончания расследования, как обычный человек. И в случае нашей неудачи, нетрудно догадаться, кто примет на себя все шишки…
– Хватит! – вновь обрывая речь подчиненного, хлопнул ладонью по столу покрасневший Нимберг. – Совещание окончено, всех прошу удалиться и приступить к работе. Кириллов, останься!
Оперативники спешно подскочили с мест и, не поднимая глаз, удалились. Вышедшая последней, старший лейтенант Осокина, ободряюще улыбнулась Андрею и закрыла за собой дверь.
Петр Григорьевич немного постоял, уперев руки в стол, затем выпрямился:
– Андрей, ты бы хоть на людях показывал, что, хотя бы немного меня боишься. Не перебивай, – отмахнулся он от открывшего было рот Кириллова, – и так уже всю мою реплику сказал. Лучше скажи, план мероприятий у тебя есть?
Кириллов с улыбкой смотрел на шефа. Петр Григорьевич был из той породы людей, за которыми все чувствуют себя за каменной стеной, и родные, и подчиненные, даже новые знакомые подсознательно это чувствуют. Даже в строгом лице, в каждой его черточке читалось это редкое, но такое незаменимое качество. Он вполне смотрелся бы и по телевизору, занимая, какой-нибудь высокий пост. Андрей иногда ловил себя на мысли, что сравнивает его с Сергеем Лавровым. Честность, жесткая и неподкупная, холодная голова, горячее сердце, чистые руки… к Григоричу подходила любая характеристика слуги государева.
– Готовится, Петр Григорьевич. Я, вот только, не все успел рассказать.
– Что еще?
– Со двора, где нашли тело, ведут два выезда, один попадает в камеру наблюдения магазина…
– Посмотрел?
– Так точно. В основном легковушки, и почти все опознаны, владельцы живут в этом дворе. Качество видео так себе, но машин немного, все примелькались.
– Быстро справились. Ну и? – от взгляда Нимберга, казалось, было не скрыться.
– Был еще один микроавтобус. Его не опознали и, якобы, во дворе никогда не видели. И здесь загвоздка. Из-за качества записи не разглядеть ни номер, ни марку, ни даже цвет. По форме похож на «фольксваген», но очень плохо видно. Цвет либо серый, либо синий, либо грязно-белый.
– Даже если и «фолькс», знаешь сколько таких в городе будет? – Петр Григорьевич раздраженно выдохнул, пожевал губами в раздумьях. – Хотя ладно. Делай запрос «дорожникам», я договорюсь вне очереди, пусть сделают распечатку со всех камер в округе. Может, где чего и проскочит.
Кириллов подавил улыбку. Нимберг объяснял с таким видом, будто опер сам бы до этого никогда не догадался. Но, не стоило на него наговаривать. Старый конь борозды не испортит. Григорич, несмотря на годы остался матерым сыскарем, в маразм не впал.
– У тебя еще что-то? – заметив, что опер не собирается уходить, спросил начальник.
– Да как сказать, Петр Григорьевич, – издалека начал Андрей, – у меня все из головы эта страница не идет. К чему она? Что означает? Ведь не просто так убийца ее оставил. Да и текст, мягко говоря, специфический. Думаю, можно в архиве пошерстить, вдруг там что-нибудь всплывет…
– Делать тебе больше нечего? Работы мало? Ты только скажи, уж я завсегда подкину. Дался тебе этот архив. Иди, лучше знакомых опрашивай.
– Послушайте, страница не первая, не пятая, и даже не пятнадцатая. Либо в ней какой-то глубокий смысл, который мы не понимаем, либо другие страницы могут еще где-то фигурировать.
– Ты к чему ведешь? – Нимберг хмурился все сильнее.
– Если вдруг выяснится, что это начало или продолжение серии, а мы будем не готовы…
– Да ты в своем уме?! – Петр Григорьевич аж подпрыгнул на месте. – Я тебе дам, серия! Чтобы больше я этого не слышал, во всяком случае пока… – он осекся на полуслове.
– Пока второго эпизода не будет, – Закончил за него Кириллов. – Петр Григорьевич, я ведь не отмазку от работы ищу, мне кажется, из этого может чего и получиться.
– Ладно, займись архивом. В помощь бери себе стажерку, а ладно – обеих, отправь в делах копаться, им полезно будет.
