Познакомься с дочкой, дракон!

Когда ужин подходил к концу, в столовую вошла Олейна и почтительно присела перед королем.

– Ваше Величество, Мелисса ожидает Дарю и Лию в зале для примерки.

Моя улыбка тут же померкла. Мелисса… Меньше всего на свете мне хотелось снова видеть эту женщину, тем более подпускать ее к моей дочери.

– Ах да, примерка! – воскликнул король, но тут же заметил, что я напряглась. – Даря, все в порядке?

Я старалась держать лицо, хотя внутри все сжалось. Быстро собрав себя, я натянуто улыбнулась.

– Конечно, Ваше Величество, все в порядке. Просто удивлена, что все так быстро.

Но в душе я понимала: эта встреча с Мелиссой будет не просто трудной, она будет почти невыносимой.

Пока я поднималась, Лия уже успела проползти под столом и оказаться у двери. Она махала мне рукой, показывая, что уже готова отправиться на примерку, и призывала идти быстрее. Я с трудом сохраняла на лице улыбку, чувствуя, как внутри нарастает беспокойство.

Олейна шла рядом с нами, бормоча себе под нос, но достаточно громко, чтобы я услышала каждое ее слово.

– Комнату-то зачем запирать? Здесь так не принято. А если понадобилось бы что-то, пришлось бы слесарей звать…

Ее ворчание висело в воздухе, как неприятный гул, но я едва слушала. Мы шли по длинным и широким коридорам дворца, и мое внимание привлек портрет, висящий на стене. Я безотчетно остановилась перед ним.

На картине были изображены маленькие Эван и Аарон, сидящие на руках у матери. Позади них счастливый король с нежной улыбкой на лице обнимал свою семью. Бабушка Лии выглядела совсем не так, как я себе ее представляла. Ее четкий профиль, длинный выразительный нос и проницательные синие глаза придавали ей образ гордой и сильной женщины. Она напоминала мне орлицу, оберегающую свое гнездо.

Я мало что знала об умершей королеве. Вроде она была принцессой из далекой страны, намного моложе короля. И, судя по помртрету, значительно строже. В ее глазах было что-то неумолимое, властное.

– Стальной корсет, – прошептала Олейна за моей спиной.

– Что? – я обернулась.

– Мы так ее звали. Ее Высочество – стальной корсет, – тихо пояснила Олейна. – Королева наша была низкорослая, худющая, ветер подуй – унесет, а всех за горло держала. Ух! При ней ни один вельможа и пикнуть не смел. И в государстве был порядок, и во дворце. Я еще ребенком при ней прислуживала.

Олейна грустно вздохнула, и ее глаза на мгновение увлажнились. Или мне так показалось. Похоже, она сильно скучала по своей королеве, и потому отчаянно придерживалась заведенных ею порядков. Мое сердце немного смягчилось. Я вдруг увидела в ней не просто ворчливую служанку, а человека, который посвятил свою жизнь строгой, но справедливой госпоже.

– Бабушка была о-го-го! – Лия потрясла в воздухе кулачком.

– О-го-го, – рассмеялась Олейна, украдкой смахнув слезу с уголка глаза, – о-го-го! И ты расти большой и смелой.

Я снова взглянула на портрет. Уж королева бы своих детей в обиду не дала. Никакая Мелисса ее б не испугала. И меня не испугает.

Расправив плечи, я сделала легкий реверанс перед изображением королевы. Как знак уважения и немое обещание. Мне показалось, что Олейна заметила этот жест. По крайней мере, я почувствовала на себе ее задумчивый взгляд.

Мы вернулись в примерочную, где нас уже ждала Мелисса. К сожалению, первое впечатление о ней оказалось точным – редкая красавица с аристократическим профилем. Помощниц в комнате уже не было, видно, моя догадка оказалась верна – портниха планирует остаться с нами наедине. Мелисса улыбнулась Лие, указывая на пушистое облако оборок, а затем обратилась к Олейне:

– Спасибо, мы закончим через час.

Мое сердце болезненно сжалось; совершенно не хотелось оставаться в помещении с этой женщиной. К моему удивлению и облегчению, Олейна не сдвинулась с места. Она прислонилась спиной к стене и сделала вид, что вовсе не слышит Мелиссу.

Мелисса на мгновение помрачнела, но быстро вернула на лицо вежливое выражение. Подойдя к Лие, она начала примерять на нее маскарадный костюм. Лия светилась от восторга, ее глаза сияли, когда она крутилась перед зеркалом в новом наряде.

– Я всегда о таком мечтала! – воскликнула она. – Ни у кого в нашей деревне такого нет!

– Значит, ты из деревни? – спросила Мелисса, как бы между прочим.

– Из города, но мама называет его деревней, потому что там все такое маленькое, – рассмеялась Лия. – У нас есть рынок, но он совсем крошечный, и все друг друга знают.

Мелисса продолжала работать над платьем, поправляя детали и делая вид, что разговор ее не особо интересует. Однако я замечала, как она время от времени бросает на меня быстрые взгляды.

– А твой папа тоже из вашего города? – невзначай поинтересовалась она.

Вот это уже подло. Во мне поднялась волна ярости, но неожиданно в разговор вступила Олейна:

– Лия, ты просто чудо как хороша! Такой красоте весь дворец удивится. Но, госпожа Мелисса, наряды-то всего на один вечер, а ведь еще и бал впереди, и девушкам надобно причесаться.

Мелисса всплеснула руками.

– А как же наряд для мамочки? Его ведь тоже нужно подогнать!

Олейна с улыбкой протянула руку.

– Дайте-ка его сюда, мы уж разберемся. На такую хорошую фигуру, как у леди, все само сядет.

– Да, моя мамочка самая красивая! – добавила Лия, подбегая ко мне и обнимая.

Я подхватила дочку на руки и сказала:

– Такой фее, как ты, срочно нужна достойная прическа.

Олейна вытолкала нас за дверь, а через пару минут появилась уже с платьем на руках. Честно говоря, я была до слез благодарна служанке. Никак не ожидала такой прямой поддержки.

Я чувствовала, как груз с души постепенно спадает, у меня, кажется, появился настоящий союзник.

– Спасибо. Я даже не знаю, что бы делала без вас…

– Нечего этой стервятнице когти точить, – Олейна фыркнула. – Натворила она уже тут делов. Я вам все расскажу, только идемте, идемте…

– Мам, а кто такая стервятница? – сморщила нос Лия, сжимая мою руку.

Мы с Олейной переглянулись. Вот уж при ком говорить не стоит, так это при Лие. Я прижала дочку сильней, умиляясь, какая же она все-таки маленькая.

– Горная птица с большим клювом и когтями, – кратко пояснила я.

– Сама не охотится, за другими подбирает, – фыркнула Олейна, – а еще нападает на слабых и маленьких.

– Ух, я этой птице, – потрясла кулаком Лия.

Мы поднялись по лестнице и остановились. Коридор был буквально забит прислугой: девушки с бельем, дамы с шампунями и маслами, мальчишки с ведрами воды. Все разом обернулись на нас.

– Ну, и что здесь происходит? – строго спросила Олейна.

Одна из девушек виновато пояснила:

– Дверь заело! Мы не можем ее открыть.

Олейна кинула на меня многозначительный взгляд. Я молча кивнула и, перехватив Лию, протиснулась сквозь толпу к двери. Вставив ключ, я с легким щелчком повернула замок. Комната открылась, и девушки, с облегчением вздохнув, тут же заполнили ее, словно это было само собой разумеющееся.

А я-то надеялась на тишину и отдых.

Слуги втащили медную ванну и поставили ее на середину комнаты. Затем с ведрами горячей воды подошли юноши, они осторожно налили ванну. Одна из дам выставила на столик флаконы и вылила содержимое в воду. В воздухе запахло лавандой.

В комнату внесли новые букеты. Настолько яркие и несочетаемые, что мы с Лией уставились на них и долго не могли отвести взгляд.

– Мам, это хороший букет или плохой?

– Настолько плохой, что уже почти хороший, – вздохнула я.

Олейна продолжала всех подгонять, стараясь ускорить процесс:

– Быстрее, быстрее! У нас мало времени! Принеси еще полотенца. Так, хватит болтать, работы полно! Где расчески? Где щипцы?

Шуршание тканей, звон металлических сосудов и шаги слуг заполонили все пространство. Лия с любопытством наблюдала за происходящим, а я, стоя в стороне, осознала, что в этой суете чувствую себя совершенно лишней.

Олейна все контролировала, не давая никому остановиться ни на секунду.

Ко мне подошла молодая служанка и попыталась помочь мне с платьем, я вежливо убрала от себя ее руки.

– Спасибо, я сама, – а затем повторила, но уже громче: – Большое вам спасибо, дальше я справлюсь.

Прислуга в недоумении сначала посмотрела на меня, затем на Олейну. Она вздохнула и хлопнула в ладоши.

– Все, расходитесь!

Закрыла за последним слугой дверь и поставила перед ванной ширму, создавая для нас хоть какое-то подобие уединения. Я вздохнула с облегчением, наконец-то наступила тишина. Подойдя к ванне, осторожно погрузила локоть в воду, проверяя ее температуру. Не слишком горячая – как раз то, что нужно для Лии.

– Ну что, давай-ка, малышка, – мягко сказала я, оборачиваясь к дочке. Но Лия стояла, прижимая к себе платье, и с неохотой смотрела на ванну.

– Не хочу раздеваться, – она надула губы. – Наряд феи такой красивый!

Я усмехнулась, прекрасно понимая, что расставаться с новым нарядом ей было жалко.

– Платье подождет, а вот ты – нет, – сказала я, нежно погладив ее по голове. – Ты же не хочешь идти на бал с грязной шеей?

Лия закусила губу, огляделась вокруг и с неохотой начала снимать платье. Я помогла ей развязать ленты на спине, а затем аккуратно сложила наряд. Олейна уже подготовила чистые полотенца. Как только Лия опустилась в воду, все ее недовольства испарились.

– Ах! – выдохнула она. – Как же прия-я-я-тно!

Ее маленькое личико просветлело, и она тут же начала плескаться, играя с лепестками роз, которые плавали на поверхности воды. Лия гоняла их туда-сюда, словно это были лодочки.

Олейна подошла к платью Лии с вешалкой. Расправила складки и вздохнула.

– Мда, шить эта девица умеет. Не было б у нее проблем, если б место свое знала.

Лия была увлечена ванной, и я обернулась к Олейне в надежде, что она расскажет побольше. Служанка поймала мой взгляд и всплеснула руками.

– Безродная девка, но талантливая. Тата, царствие ей небесное, взяла ее с улицы, всему обучила да притащила во дворец помощницей. А Мелисса как старшего наследника увидела, так и вцепилась. Вот с того дня, как их в саду застукали, и началась черная полоса, все никак не кончится.

Олейна повесила платье Лии рядом с моим костюмом. Я подумала, она закончила рассказ. Похоже, она честно пыталась на этом остановиться и не выдавать тайн, но, увидев мой заинтересованный взгляд, махнула рукой и сказала:

– Ладно, так уж и быть, расскажу все.

И, расправляя покрывало на постели Лии, начала рассказывать, негромко, но с едва сдерживаемым волнением.

– Эван всегда был рассудительным мальчиком, – Олейна коснулась аккуратно сложенных простыней и подоткнула их по углам. – Совсем не такой, как Аарон, который вечно влипал в неприятности и баловался, где только мог. А вот Эван… ох. – На ее лице промелькнула грусть, и она отвела взгляд, ненадолго замолчав.

Я заметила, как Олейна поправила букет на прикроватной тумбочке и чуть встряхнула его.

– Он был всем на радость, – продолжила она с улыбкой, но тут же сердито нахмурилась. – А потом эта… змея его соблазнила. Мелисса. Они тайно встречались, и я уверена – так бы и разошлись, как начинали, тайком, да только их застукали в саду. О, если бы ты знала, что за бурю королева тогда подняла!

Олейна выпрямилась, и в ее глазах блестела злость.

– Мелисса хорошо что жива осталась, скажу тебе честно. Наша королева была из тех, кто видит людей насквозь, как сквозь чистое стекло. Она гниль в ней сразу разглядела. А вот Эван совсем голову потерял. Ради нее – все. Как будто забыл про род, семью, про свою судьбу, – Олейна покачала головой.

Я внимательно слушала ее слова, наполнненные искренней горечью.

– Для старшего сына и наследника ведь какое правило? Отбор невест, – Олейна поглядела куда-то вдаль. – Это не просто традиция, это связь между простым народом и драконом-наследником. Никаких договорных браков – только честная победа одной из девиц. Что аристократка, что простолюдинка – все равны. Народ ждет этого как праздника. Это же символ надежды, что даже самый простой человек может однажды оказаться на вершине!

Олейна подошла к окну и выглянула в сад, внимательно наблюдая за кем-то.

– Королева – голос народа, покровительница. Никакой интрижки быть не может! Наследник не имеет права гулять с девицами и тем более тащить их под венец!

Я опустила глаза, чувствуя укол боли в душе. Олейна почувствовала это, вздрогнула и рассыпалась в извинениях:

– Ой, деточка, я не о тебе. Нет-нет, не о тебе, прости!

– Все хорошо, – тихо сказала я, взбивая на ладонях мыльную пену для Лии, – Я знала об этой традиции. Все знают.

Служанка, кажется, хотела меня о чем-то спросить, но не стала. И ладно.

– В общем, – продолжила она уже тише, явно выбирая слова, – Эван впервые против матери пошел, сказал, что собирается жениться. Поссорились они крепко, мать грозилась лишить его трона. Эван в сердцах много чего наговорил, напился с досады и улетел в горы. В ту ночь была страшная гроза…

Олейна тяжело вздохнула, видно было, как у нее на глаза наворачиваются слезы. Подняв лицо вверх, она несколько раз шумно выдохнула, а затем оправила складки юбки.

– Не стало нашего мальчика, а королева наша от этой вести следом ушла. Не вынесло материнское сердце.

Я посмотрела на Лию, на секунду представив, что бы почувствовала, если бы с ней случилось подобное. Даже мысль об этом была невыносима. Наплевав на все, я крепко прижала свою мокрую пенную девочку к груди. Рубашка и платье сразу намокли, Лия со смехом вырывалась.

– Ну мам, ну не тискай!

Я медленно отпустила ее и поцеловала в лобик. Я не знала Эвана и королеву, но помнила взгляд Аарона, когда он рассказывал мне об этом. Как его темно-зеленые глаза потемнели, становясь черными, как сама тоска. Только не было в его рассказе Мелиссы, зато был другой страшный секрет. То, что Аарон доверил мне, единственной во всем мире.

– А следом эта бесстыжая вцепилась в Аарона, будто мало нам от нее горя. И ему она счастья не принесла, проклятая, он с каждым днем был все мрачнее и мрачнее. А уж перед отбором и вовсе нелюдимый стал. Одно хорошо, Мелиссу он вроде бы выгнал…

Новость о том, что Мелисса не смогла сделать Аарона счастливым, почему-то грела сердце. Хотя бы его улыбки, смех по-настоящему принадлежали мне.

– Почему же она все еще здесь?

Олейна досадливо прищурилась.

– После смерти королевы и не узнать стало дворец, – тихо, словно самой себе сказала она. – Король наш совсем размяк, а на Аарона столько всего свалилось, что его и во дворце-то не видят. Все где-то пропадает – то границы проверяет, то на совете. И вот торчит эта Мелисса тут как кость в горле, не уймется никак. Словно ее это место прочно к полу приросло.

Олейна покачала головой, поправляя подушки на постели Лии.

– У порядочной девушки и мысли не было б остаться после всего, а эта ни за что не уйдет. Видать, ждет чего-то.

– Интересно чего? – я смыла пену со светлых кудрей Лии.

Она вся была в мыле и радостно ловила пузырьки. Тщательно помыв дочку, я взяла полотенце, закутала ее с ног до головы и передала в руки Олейне. Служанка, конечно, та еще ворчунья, но была предана семье. Лие она точно не навредит.

Пока Олейна помогала Лие вытереться и нарядиться в платье, я наскоро помылась, глубоко погрузившись в свои мысли. Возможно, Мелисса влюблена в Аарона и потому не хочет уходить. Надеется, что расклеившийся после смерти жены король позволит изменить традиции? Или хочет остаться в роли любовницы?

От этой мысли меня передернуло. И какой пример все это подает Лие? Хотя, что уж говорить, наша с Аароном история тоже не образец нравственности. Только тогда мы об этом не думали, были счастливы. Или мне так казалось?

– Мама, смотри!

Лия отодвинула ширму и повертелась передо мной. В легком и воздушном наряде феи она смотрелась просто очаровательно – золотистые кудри будто бы сами высохли и легли мягкими прядями вокруг лица, придавая ее личику сказочную беззаботность. Дочка сияла, бегала от зеркала к зеркалу, а Олейна, стоя рядом, улыбалась, полная гордости за малышку.

Теперь настала моя очередь. Я надела голубое платье – слишком яркое, на мой вкус, но ничего уж не поделать. Белый передник поверх платья немного смягчил насыщенный цвет, но все равно наряд выглядел слишком уж вызывающе. И к тому же я поняла, что платье не слишком хорошо сидит по фигуре. Оглядела себя и тихо вздохнула. Надо что-то делать.

В голову пришла идея. Я подошла к подоконнику, взяла несколько ярких букетов и разобрала их на маленькие пучки. Собрав цветы в корзинку, я решила, что в образ цветочницы они впишутся отлично. И добавила последний штрих – небольшой венок из оставшихся цветов, аккуратно сплетенный для завершения образа. Простая черная маска скроет лицо и позволит мне оставаться незамеченной в толпе.

Олейна уже собиралась позвать парикмахерш, чтобы те помогли с прической, но я отмахнулась, быстро уложив волосы в хвост и украсив его несколькими яркими цветами.

– Все время пытаешься избавиться от букетов, – пробурчала Олейна, качая головой, но было видно, что она довольна.

В это время взволнованная Лия прыгала на кровати.

– Мам, мы готовы? Можно идти? – Ее глаза блестели, и было видно, что она едва сдерживается от нетерпения.

С улицы доносились звуки музыки, смех и шум гостей, и вечернее небо постепенно затягивалось легкими облаками, мягко освещенными огнями. Я взяла Лию за руку, сделала глубокий вдох и кивнула:

– Идем.

Олейна, провожая нас до двери, тихо произнесла:

– Будьте осторожны.

Я поблагодарила ее с теплой улыбкой и, стараясь не замечать ее недовольный взгляд, заперла комнату ключом. Если я чему-то и научилась, так это быть осторожной.

Лия неумолимо тянула меня в сторону сада.

– Мам, пойдем быстрее! Уже началось!

На улице звуки музыки и гул голосов стали громче, светящиеся гирлянды раскачивались на ветру, наполняя вечерний сад сказочным светом. Мы шли по каменным дорожкам, и в воздухе чувствовался аромат роз. Я прижимала руку Лии к себе, и ее маленькая ладошка сжимала мою.

Среди садовых тропинок и площадок мелькали силуэты в нарядных, хотя и явно спешно собранных костюмах: невесты в цветочных венках, в масках животных и сказочных существ шли толпами, толкаясь и переговариваясь между собой.

Лия указывала на девушек в ярких масках и радостно кричала:

– Мам, посмотри, какая красивая фея! А вот кошка!

Я пыталась сдержать ее восторг, шепча на ухо о правилах приличия. Хотя поглазеть на наряды очень хотелось.

– Мам, а папа будет на балу?

Вопрос дочки пронзил мое сердце. Маленькая моя крошка все это время ждет встречи с отцом, может быть, и наряжается так тщательно специально для него. А что будет, если он не примет ее? Оттолкнет? Захотелось схватить мою Лию и убежать прочь.

Я глубоко вздохнула, поцеловала дочку в висок, заставляя себя верить, что все будет хорошо. Тот Аарон, которого я любила, тот мужчина, от которого родилась моя замечательная девочка, никогда так не поступит.

Тем временем мы приблизились к главной садовой площади, на которой разворачивалось праздничное представление. За несколько часов работникам удалось возвести небольшую сцену, где выступали артисты. В воздухе плавали светящиеся шары, а цирковые маги проецировали на них разные образы.

В столице часто так делали на крупных празднествах, но Лия видела такое впервые. Она пискнула от восторга.

Из воздуха появлялись парящие бабочки из огня и дыма, а рядом распускались волшебные цветы, светящиеся мягким, призрачным светом. Лия, затаив дыхание, наблюдала за этим зрелищем.

В пестром всеобщем веселье никто не обращал на нас внимания, так что я даже была рада, что мы все же пошли на бал.

Невесты в ярких костюмах сбивались в стайки, переговаривались и обсуждали наряды конкуренток, и до нас с Лией никому не было дела.

Из толпы раздались радостные возгласы – на сцену шагнула молодая женщина в ослепительно белом платье, и свет от светящихся шаров вокруг словно подчеркивал ее каждое движение. Маги вокруг нее возвели огненную арку, сквозь которую она прошла, раскланиваясь перед зрителями. Я ощутила, как Лия плотнее прижалась ко мне, взволнованно шепча:

– Мам, это волшебно!

Я погладила ее по голове и поцеловала в макушку. А через высокие прозрачные окна бального зала были видны акробаты, выступающие прямо среди гостей. Под потолком крепились тросы – похоже, готовились воздушные номера.

Лия, раскрыв рот от восторга, тянула меня за руку.

– Мам, пойдем скорее! Они такие яркие!

Мы пошли в бальный зал, у входа раздавали угощения – маленькие яблочки в карамели, блестящие и сладкие, и аккуратные пирожные с кремом. Глаза Лии сияли, и мне с трудом удавалось ее хоть как-то сдерживать. Каждое угощение ее манило, и она готова была попробовать все сразу.

– Мам, можно? И это… и еще вот то!

Пусть в Лие и кровь драконов, но попа от сладкого наутро будет чесаться, как у человеческого ребенка.

– Слипнется, – шепнула я ей на ушко.

Набрав на небольшую тарелку карамельных яблок, пирожных и других лакомств, мы с Лией отошли в уголок, где можно было спокойно наслаждаться угощениями и не попадаться на глаза многочисленным разряженным гостям. Дочка с интересом рассматривала пестрые наряды невест. Можно сказать, еще одно представление.

Некоторые костюмы поражали воображение своей экстравагантностью. Одна девушка была целиком закутана в шелковые ленты, каждая из которых переливалась, словно водная рябь.

Рядом с ней шла девушка в наряде, похожем на гигантскую розу: широкая красная юбка, длинные зеленые перчатки и украшения, имитирующими росу на «лепестках». Даже ее волосы были украшены крошечными кристаллами, которые отражали свет, как капли.

Близняшки, которых я мельком уже видела, выбрали парные костюмы ночи и дня. Одна вся в черном, усыпанная маленькими блестками, словно звездами, другая в белом с золотыми узорами, широкие рукава ее платья напоминали облака.

Меня покорила девушка, одетая как виноградная лоза. Ее платье было покрыто зелеными листьями и гроздьями фиолетовых шариков, стилизованные под ягоды. Лоза обвивалась вокруг ее тела, а тонкий головной убор в форме виноградного листа придавал почти мифический вид. Только присмотревшись, я поняла, что виноград был настоящим. Как и во многих фруктовых нарядах. Видимо, не все были готовы к тому, что король объявит маскарад. На подготовку было всего полдня, так что все костюмы делали кто во что горазд.

Когда на сцену бального зала вышел хранитель традиций, все разом смолкли. Под куполом повисла торжественная тишина. В парадном камзоле граф Скорн выглядел еще строже, чем обычно. Несколько откровенно одетых барышень даже отступили подальше, спрятавшись за конкурентками. Но скрыться от строгого взгляда им не удалось.

– Добро пожаловать, уважаемые гости, – начал граф, глядя по сторонам с непроницаемым лицом. – Сегодня начинается особый этап в жизни нашего королевства – отбор, где каждая девушка будет иметь шанс стать супругой наследника. Не скрою, в этом тайном действе есть элемент удачи, но немаловажны и ваши достоинства. Не забывайте: традиции для нас – не просто слова.

Невесты, замерев, слушали хранителя, даже я затаила дыхание. Граф умел создать атмосферу важности и торжественности.

– С давних пор отбор невест для нашего наследника базируется на трех незыблемых правилах, – продолжил хранитель традиций. Его голос стал тише, заставляя невест податься вперед и прислушаться. – Первая – непорочность. Девушка должна олицетворять чистоту мыслей и поступков. Вторая – грамотность и учтивость. Невеста должна уметь не только говорить, но и достойно представить себя и свою семью. И третья – поведение, достойное будущей королевы. Те, кто осмелятся нарушить эти правила, будут незамедлительно исключены из отбора.

Волнение пронеслось среди девушек. Некоторые смущенно переглянулись, другие же выпрямились, словно подчеркивая свою уверенность. Зал напряженно замер, и я ощутила, как что-то затрепетало внутри – странное чувство ожидания и беспокойства. Сейчас должен появиться Аарон.

– Итак, девушки, – произнес граф, оглядев присутствующих. – Отбор невест для будущего короля объявляется открытым.

Он наконец отошел в сторону, и взгляды устремились на сцену. Сквозь приоткрытую штору мелькнул высокий силуэт в бархатном черном костюме.

Я едва поборола желание вскочить на ноги, сердце замерло на мгновение и тут же забилось чаще.

Я крепче сжала руку Лии.

– Что такое, мам? – она посмотрела на меня с недоумением.

По залу прокатился шепоток, словно легкий ветерок среди деревьев. А затем все дружно ахнули. Маг, все это время незаметно стоящий у кулис, хлопнул в ладоши. На глазах толпы невест фигура принца раздвоилась раз, другой – и вот уже со сцены сходят двенадцать одинаковых высоких мужчин в капюшоне. Лица скрыты маской.