Чужая жизнь. Книга IV. Путь к власти

– Славный город Юмиле приветствует своего императора его величество Ричарда Первого! – провозгласил ждавший этого момента герольд.

Мда… Похоже, что Изабелла по случаю изобрела церемониал встречи меня из походов и поездок.

Далее я вскочил на Буяна, Изабелле подвели ее белоснежную кобылу, и мы, стремя в стремя и взявшись за руки, проехали сначала по центральной улице, потом у городской ратуши приняли делегацию от местной бизнес-элиты. Я выслушал, как они счастливы вновь лицезреть в столице мою особу, ответил на многочисленные приветствия от всех гильдий как торговых, так и ремесленных, принял ценные подарки и только потом уже смог отправиться в свой замок. На улицы и площадь тем временем начали выкатывать бочки с пивом, элем и прочими веселящими душу любого любители халявы напитками и устанавливать столы, на которых должна была вскоре появиться разная снедь.

Тут Изабелла, которая все это время скромно скромно хранила молчание, которое должно было с максимальной для окружающих (и для меня, как я понимаю) очевидностью свидетельствовать, что она понимает и принимает свое второе место в иерархии, и не переставала направо и налево широко и радостно улыбаться, демонстрируя подданным, как она счастлива видеть своего любимого мужа и властелина, наконец, заговорила.

– Ричард, тебе понравилось? – спросила она. – Весь праздник за счет наших толстосумов. Так что казна не понесла никаких расходов.

В общем, с учетом того, что я и так давно уже отошел от раздражения, мне оставалось только обнять Изабеллу, от чего она улыбнулась уже по-настоящему. А не той дежурной и слишком нарочитой улыбкой, которая не сходила с ее лица с момента встречи у ворот. Народ надо было порадовать каким-нибудь небольшим праздником. Это она хорошо придумала. Повод, конечно, не самый значимый, но это в данном случае не столь важно. Год обещает быть непростым, так что пусть подданные повеселятся, пока есть для этого время и возможности.

Потом последовала мыльня, в которую вслед за мной прошмыгнула, понявшая, что окончательно прощена, жена. И была там прощена еще неоднократно и разнообразно.

– Я так соскучилась, Ричард, – произнесла Изабелла, прижимаясь влажным телом ко мне. – Ты уехал вместе с этой Мелиссой. И перед отъездом ты ведь был с ней. Я почувствовала. Знаешь, это императорская корона так повлияла на меня! Я ее с тех пор ни разу даже не надевала. И скоро ты опять меня оставишь здесь одну. С этими эльфами пойдешь воевать. Может быть, мне с тобой отправиться? Помнишь, как мы вместе шли на Юмиле? Как в твоем шатре ночи проводили?

Помню, конечно. Но сейчас так уже не получится. Тогда мы, по сути, были беглецами, изгоями и отвечали только за себя и наше не слишком большое и не слишком преданное войско. Теперь все по-другому. Мы император с императрицей, у нас, думаю, под миллион подданных (кстати, надо будет перепись по осени провести, а то непорядок), а то и больше, и такое количество неотложных дел, что позволить себе проводить ночи в шатре, ни о чем не думая, кроме завтрашнего дня, мы уже не можем. А жаль. В этом я с Изабеллой согласен.

На следующий день понеслось. Прошлой осенью пришло время отпустить в империю наш стройбат. Два года их обязательной отработки истекли, так что пришлось с ними расстаться. А ведь они так хорошо новую профессию дорожных рабочих освоили! Где я еще таких возьму теперь? А надо. Основные, федеральные, дороги готовы, в Новый Драур тоже вполне нормальный путь расчищен, но это только начало. Родрик по этому поводу пребывает в неизбывной печали. Он у меня министр за все про все. В том числе и транспорта и инфраструктуры. Так что переживать ему по должности положено.

– Ричард, а может мы этих эльфов, что к нам идут, сможем использовать? – спрашивает с надеждой, хоть и знает, что я откажу.

Во-первых, они нам еще в плен не сдались. И далеко не факт, что сдадутся. Во-вторых, они к таким работам не приспособлены. Повоевать? Свою магию природы использовать? На лютне поиграть? Это всегда пожалуйста. А вот камни ворочать и лопатами с кирками махать – это не к ним. Да и нельзя мне сородичей моей Элениэль оскорблять так. Они мне, несмотря на нынешнюю глупую вражду с их стороны, в качестве друзей и союзников нужны.

– Диана сообщила, что ведет сюда две тысячи своих дроу, – заходит с другой стороны Родрик, которому, единственному из всех, дозволено называть моих жен просто по именам.

Тоже мимо. Мне эти дроу для других целей нужны. Приманкой будут для Арвандила.

– Нет, дядюшка, – говорю я. – Придется обязать наших вассалов обеспечить прокладку дорог по своим землям. И за это снизить им в этом году налоги. По-другому никак. И гномов через свою Грунду привлеки. Им будем платить. Всех магов земли возьми, включая студентов академии Элифаса. Пусть практикуются с пользой для дела, а то прошлым летом только один проход в собственную долину расширили и этим ограничились. В общем, крутись, как можешь.

А еще налоги, разбор споров между вассалами, которые не могут уже сотню лет решить, кому очередная шахта принадлежит, и, разумеется, законодательство империи. Краткую сводку всех несоответствий Турвальда с Достером и их обоих с Юмом мне Изабелла подготовила. Какие там несоответствия? Там соответствие только одно – полный юридический бедлам в наших новых владениях. Все указы, которые издавали короли за последние века, обязательны к исполнению. При этом старые никто отменять не удосуживался, новые подписывали. В итоге – сотни разных положений, противоречащих друг другу. Так и у нас было.

– Исправить это все аккуратно невозможно. Поступим, как и здесь? – спрашивает меня Изабелла, отправляя в огонь камина отодвинутую мною стопку листов. – Все законы отменим и введем наши. Юмские. Да?

– Вызови, пока меня не будет, к себе герцогиню Камиллу достерскую и королеву Вержину, – говорю жене. – Да, не морщись. Именно Вержину, а не твоего дядю Гастона. От него проку в таком деле не будет. Объясни им, что им предстоит сделать в Турвальде и Достере. Отправь с ними сразу наших представителей, чтобы проконтролировали и могли на месте разъяснить разные нюансы.

Да где же этот Арвандил со своим войском? Я, пока его жду, скоро в канцелярскую крысу превращусь. Единственная радость – Элениэль со своей рекогносцировки вернулась, и Диана свой отряд привела.

То, что я больше не держу на жен зла, и Диана, и Элениэль узнали еще до своего приезда в Юмиле. Подозреваю, что Изабелла их известила, что буря миновала. Так что прилетели обе на крыльях любви, которую мне наперебой и демонстрируют с тех пор.

Возглавляет воинов дроу Алира. Пришла в себя после того, как я ее от излишней нимфомании избавил. Оставила при себе четырех мужей. Кстати, проблема с этим у дроу.

– Куда остальных пристраивать, Ричард? – спросила меня (она опять стала меня по имени называть – отошла от потрясения, которое получила, осознав, что в моей постели, на моем столе, на полу в моей спальне и так далее вытворяла).

В общем, пока излечение девушек-дроу от закладок пришлось приостановить. Сначала нужно решить вопрос с несоответствием количества мужского и женского полов в Новом Драуре.

– А ведь у нас обратная ситуация, – заметила задумчиво Элениэль. – Не настолько, разумеется, но девушек у нас больше, чем юношей. Поэтому многие и становятся воительницами. И мужчин не хватает, и другого пути в жизни не видят.

Да уж… Так бы, конечно, хорошо было бы. Как ни крути, а расы родственные. Объединить или, по крайней мере, помирить. И того… Организовать взаимовыгодный обмен. Одного жениха на двух невест. Или наоборот. Можно с доплатой. В мою казну в качестве посреднических процентов. Мечты… Мечты…

Наконец-то! Примчался от Гуннара, которого пришлось в связи с перманентной нехваткой кадров в очередной раз временно из главнокомандующих в разведчики перевести и чуть не к самой границе Эльфары отправить, гонец. Идут эльфы! Через три недели будут в Турвальде. Пора и нам выступать.

Войск у меня навскидку будет тысячи на две меньше. Шесть тысяч конницы Турвальда и Достера, от последнего только полторы тысячи. Больше там хорошо подготовленной кавалерии нет. Да и совсем оставлять Достер без войск нельзя. Угрозу от империи никто не отменял. Даже десяток магов-огневиков туда пришлось отправить. Для усиления.

И две тысячи пеших воинов дроу.

У Арвандила, как и ожидалось, около десяти тысяч. Плохо то, что три тысячи из них как раз те самые воительницы, о мастерстве и несгибаемости которых нас Элоран предупреждал. Возглавляет их некая Галанэль.

Мне ее имя ничего не говорит. Но когда оно прозвучало от гонца, Алира хищно оскалилась (старые счеты, видимо), Элениэль нахмурилась, а Элоран, которого я продолжаю воспринимать как гостя, а не пленника и приглашаю на подобные совещания, насмешливо усмехнулся.

Есть у него при прочих достоинствах этот недостаток – этакая эльфийская спесь, снисходительная насмешливость, подчеркивающая превосходство его расы над остальными. Вообще, в остальном держится принц подчеркнуто корректно. С Изабеллой с уважением, с Дианой по-дружески, но без прежних ухаживаний. Только Элениэль он сторонится. Не может ей простить, что она его не отпустила своих предупредить о том, что их здесь ждет. За стены замка демонстративно не выходит – поднимется на стену, постоит и назад. В библиотеку, где почти все время и проводит. Ну, пусть из себя пленника изображает, коли ему так нравится.

Места будущей битвы мы достигли раньше наших противников на пару дней. Конницу я приказал спрятать пока за холмами. Увидят ее эльфы и повторится у нас та ситуация, что была у меня с наемниками, когда они долину перекрыли, а мы проход в соседнюю заняли. Так и сидели друг напротив друга, пока я не сообразил, как их вынудить сдаться и нас пропустить.

На третий день из леса показались отряды эльфов. На конях, но сражаться они так не будут. Не умеют, как следует. Но если попробуют, то нам же лучше. Остановились на опушке. Понимают, что впереди у них самая опасная часть маршрута – надо пересечь равнинный Турвальд. И только потом они до лесного массива, в котором Новый Драур расположен, доберутся.

Ну? И долго они там совещаться будут? Или не предполагали, что, не покидая леса, не смогут пройти? Никогда не поверю. Карты, хотя они здесь и отвратные, в Эльфаре точно имеются. Да и в Турвальде многие из них бывали не по разу. Как, кстати, и у меня в Юме. Чай, купцы эльфийские у нас не самые редкие гости.

Махнул рукой Алире. Сейчас она своих дроу на видное место выведет. Пусть эльфы своих вековечных врагов хорошенько рассмотреть смогут. Не выдержат, пойдут вперед.

Так и произошло. Действительно, трудно не разглядеть даже на таком приличном расстоянии могучую фигуру Алиры со своим мечом на плече. Вперед из рядов эльфов вышла девушка. Все эльфийки до старости девушками выглядят – магия у них такая. Сколько ей лет на самом деле – поди разбери.

– Галанэль, – шепнула мне Элениэль. – Сейчас они вперед пойдут. Я на свой холм. И, Ричард, очень тебя прошу, постарайся решить дело без сражения. Хотя с Галанэль, да еще и увидевшей Алиру, это будет сложно.

Ясно. Видимо, личные счеты взаимны.

– Не стоит, – поворачиваюсь к Элорану, который, как я заметил, начал набирать полные легкие воздуха, чтобы криком предупредить войско эльфов об опасности. – Не стоит, Элоран. Если ты сейчас закричишь, мне не останется ничего другого, кроме как без разбора отправить огненный смерч (освоил я его) или туман тления на опушку, где твои сородичи расположились. И уничтожить все подряд. И их, и деревья. Ты же слышал, что я не хочу никого убивать.

– Вы, ваше величество, может, и не хотите, – выдохнул тихо воздух принц. – Но получится ли это у вас?

– А вот сейчас и посмотрим, – отвечаю.

Войско Арвандила тем временем спешивается, оставляя своих лошадей под присмотром коневодов, строится в два отряда (один под его командой, во главе второго идет Галанэль), и начинает приближаться к пока стоящим на месте Алире с ее дроу.

Взмахом руки подаю бывшей королеве сигнал. Пора отступать. Мне нужно, чтобы эльфы подальше от леса отошли. И чтобы оказались поближе ко мне и Элениэль, уже занявшей место на другом холме.

Предсказуемо эльфы начинают преследовать дроу. Последние доходят до заранее оговоренной точки, и перед ними выносятся из-за двух холмов четыре тысячи всадников. Еще две в это время заходят к эльфам с тыла, перекрывая путь отступления к лесу.

Оба отряда эльфов останавливаются и начинают топтаться на месте. Для них появление конницы полная неожиданность. Дроу так же, как и они, воюют пешими. Я, давший им приют, могу выставить своих горцев. Но те тоже – пехота. И с теми, и с другими эльфы рассчитывали справиться. Да и напасть они планировали на не ожидавших их, ослабленных прошлым поражением и последующим бегством, дроу. То, что их не просто ждут, но и против их армии выступят войска Турвальда и Достера эльфам в голову придти не могло.

И все-таки они быстро восстановили порядок в своих рядах. Вот, опять двинулись вперед. Прямо на конницу и расположившихся за ее спиной дроу. Значит, без меня с Элениэль обойтись все-таки не получится.

Выпускаю вверх огненную стрелу. Это сигнал для моей третьей жены. И сразу же от ее холма к левому флангу эльфов устремляется фиолетовая дымка. Я делаю то же самое со своей стороны, вынуждая отряд Галанэль податься влево и смешаться с основным под командованием Арвандила. Теперь они оба больше напоминают вооруженную толпу, чем готовую к бою армию.

Дело, кажется, сделано. Пришло время для переговоров.

Внезапно вперед выходит Галанэль и запевает какую-то песню. Протяжную и грустную. Сначала ее подхватывают девушки из ее отряда, потом к ним присоединяются и мужчины. Это еще что за хоровое представление?

– Они не сдадутся, – произносит стоящий рядом со мной Элоран. – Это песня прощания с жизнью. Сейчас они кинутся в атаку и все погибнут. Твой план провалился, император, – он кривит губы в презрительной улыбке.

Да чтоб вас всех! Кретинов и идиоток средневековых! Как же достали вы меня со своими песнями прощаний, брачными перстнями, закладками древних магов, глупым этикетом и прочими своими заморочками! Вот что теперь делать?

Глава 8. Опять перстни.

А что делать? Продолжать пугать темной магией. Растянул фиолетовый туман и перед фронтом войска эльфов, преградив им путь к коннице и дроу. Ну, не полезут же они сами в него? Не совсем же из ума выжили?

Вообще, темной магии здесь боятся. И причин сразу несколько. Соглашусь, что перспектива стать живым трупом не самая радужная и страх перед этим заклятьем мне понятен. Но вот объясните, чем смерть от дымки тления отличается от смерти от огненного шара? Как по мне, так практически мгновенно осыпаться прахом на землю куда приятнее, чем заживо сгореть.

Тем не менее, например, маги-огневики никакого ужаса не вызывают. Привычно, видимо. Есть, конечно, и еще одна причина. От всех стихийников существуют защитные амулеты, и уверен, что и эта невменяемая Галанэль и Арвандил ими увешаны, что называется, на все случаи жизни. А против темной магии амулетов нет.

Но опять же. Почему их нет? Да потому, что зарядить такой амулет может только темный маг, а местное магическое сообщество сначала их всех извело под корень, а теперь бдит, чтобы у кого-то такой дар не появился. И если находят подобного самородка, то вместе с инквизицией сразу тащит на костер. А тут я. И теперь еще и Элениэль. Мелисса сейчас далеко, но и она тоже с недавних пор многое может. Кстати, именно этот иррациональный во многом страх перед темной магией и позволял ей удерживать за собой Саэкс. Так-то она ничего особого сделать и не могла, пока я не взялся за ее обучение.

А если древний маг все-таки умудрится как-то из своего убежища в проклятых землях выползти, что вы делать будете? Этот никого, подозреваю, не пощадит. И раньше добротой не отличался, а просидев столько веков, как собака на цепи, думаю, и последние крохи человеколюбия растерял.

Но сейчас мне этот страх на руку. Ну, не должны эльфы сами кинуться в туман. Или должны?

Вперед выходят девушки из отряда Галанэль. Глазам своим не верю, но они строятся сейчас для того, чтобы как раз это и сделать. Своими телами постараться исчерпать силу моего заклинания и открыть остальным проход.

Мда… Пожалуй, это не тот случай, когда пропустить представительниц прекрасного пола вперед, это признак вежливости. Тем не менее, именно это и происходит сейчас в рядах войска Арвандила. Мужчины держатся позади, а девушки собираются пожертвовать собой.

Ладно. Тогда, как говорил один классик, мы пойдем другим путем. Выпускаю темно-зеленую змейку. Пусть как следует ужалит эту невменяемую. Когда она, став нежитью, бросится на своих и те ее будут вынуждены зарубить, надеюсь, сообразят, что куда лучше постараться со мной договориться, чем бессмысленно погибать. Они же должны видеть, что я не атакую их, а только удерживаю на месте!

– Нет! – хватает меня за руку, которой я направляю змею в сторону Галанэль, Элоран. – Это не она! Это все Арвандил! Он прибег к древнейшему нашему обычаю забирать у воительниц перед началом похода их перстни. Теперь они не могут не выполнить его приказ. Это он гонит их на смерть! Подлец. Уже много веков никто так перстни не использует. Мы их даже переименовали в брачные, чтобы эта жестокая традиция была забыта. А так они назывались перстни подчинения. Как и ритуал у дроу. Из наших перстней древние маги и узнали, как его проводить. Его, его убей! – указывает мне на стоящего в центре своего отряда Арвандила.

И как я это сделаю? Его столько воинов прикрывает, что мне придется половину эльфов перебить, чтобы до этого родственничка Элениэль добраться.

– Алира! – кричу я, чтобы попробовать потянуть время. – Вызови Галанэль на бой!

Хочется верить, что ненависть к бывшей королеве дроу затмит у эльфийки силу подчинения перстню. У Элениэль в свое время получилось, когда она пришла ночью меня убивать. А там я что-нибудь придумаю.

Алира выходит вперед и громко вызывает предводительницу эльфийских воительниц на поединок. Та вздрагивает, будто ее внезапно разбудили, и поднимает вверх свой меч в знак согласия. Уже что-то.

Раздвигаю в стороны туман, освобождая место для предстоящей схватки, и сам иду туда. Хочется верить, что Арвандил как командующей своей армией последует моему примеру, а не будет отсиживаться за спинами своих воинов.

Так и происходит. Гордо выходит и встает рядом со своей поединщицей.

– Двое на двое! – объявляю я. – До смерти или сдачи.

И вот теперь ему уже деваться некуда. Отказаться на глазах всего своего войска Арвандил не может. Это будет такой позор, что ему больше не то что командовать никто и никогда не доверит, ему руки никто не подаст. Но не трус этот эльф, судя по всему. Не колеблясь ни мгновения, скидывает свой плащ и обнажает меч.

Что ж, поиграем. На что способна Алира я знаю. Помню, как мы бунтовщиков в моем тронном зале вместе рубили. Арвандил, насколько я помню, в свое время проиграл Элениэль поединок за право возглавить охоту на меня, так что проблем мне доставить не должен. А вот Галанэль для меня загадка. Судя по тому, какое напряженное выражение лица у Алиры, она в этой паре самая опасная.

– Крест на крест, – говорю шепотом бывшей королеве Драура. – По моему сигналу.

Дама кивает. Попробуем сейчас с ней этот довольно примитивный прием, который, тем не менее, в данном случае может сработать, так как от нас его не ждут. А мы его в шуточных поединках с ее мужьями практиковали, когда Алира у меня в башне гостила.

Места я от тумана освободил немного, так что отдалиться друг от друга невозможно. У меня, правда, есть преимущество – в отличие от остальных я могу себе позволить зашагнуть в туман, для меня он безопасен, но я этим не пользуюсь. Фехтуем аккуратно, прощупываем, финтим, каждый пытается понять, на что способен его противник. Наконец, наступает тот момент, которого я ждал все это время.

– Сейчас! – кричу и, скользнув вниз и по диагонали и выпадая из поля зрения Арвандила, из этой позиции в длинном выпаде колю Галанэль в руку, в которой она держит свое подобие катаны, такой же, как у Элениэль.

Эльфийка этого моего действия не ожидает и роняет свое оружие. Перехватить другой рукой не успевает. В это время над моей головой проносится порыв ветра. Это Алира сделав шаг тоже по диагонали, как и я, только в сторону Арвандила одним мощным ударом сносит ему голову, которая отлетает в туман и там исчезает.

Я в это время направляю свою шпагу в горло Галанэль. Она теперь может или сдаться или сделать самоубийственный шаг в фиолетовую дымку. Эльфийка замирает на мгновение и… выбирает жизнь. Не сводя взгляда с острия моего оружия, она расстегивает свой ремень, и он падает на землю вместе с пустыми ножнами от ее меча и кинжалом.

Вот теперь, действительно, дело сделано. Один командир мертв, второй, в смысле – вторая, сдалась в плен. Эльфы начинают, не произнося ни слова, складывать свое оружие.

Так, а что тут у нас с этими перстнями? Не мог же Арвандил на себе их три тысячи таскать? Ага. Он, разумеется, так и не делал. Снимаю с пальца обезглавленного трупа одно. По тому, как следит за моими действиями Галанэль, понимаю, что оно принадлежит ей. Ну, да. Логично. Достаточно иметь возможность отдать безусловный приказ ей, а не ходить, обмотанным гирляндами перстней ее подчиненных. И все-таки как-то странно, что девушки были готовы столь безропотно выполнить его приказ. Впрочем, потом у Элениэль спрошу, как покойничек мог этого добиться. Сейчас не до того.

Развеиваю туман (Элениэль свой уже убрала – ей так долго его поддерживать пока еще тяжело), приказываю рассадить наших пленников, превышающих нас количеством, отдельно по тысяче. И девушек подальше от мужчин и под охраной воинов Турвальда. А то как бы дроу с ними чего не учудили. Правда, смотрят они на пленниц без особой ненависти. А как можно смотреть с ненавистью на побежденных юных девушек, которые даже никакого вреда тебе нанести не успели? Но все равно – так мне спокойнее будет.

Ко мне подводят заводного коня, к седлу которого привязаны два мешка. Догадываюсь, и чей конь, и что в мешках. Те самые три тысячи перстней, которые Арвандил собрал с отряда Галанэль. Слышу ее разговор с Элораном.

– Как ты могла на такое пойти Галанэль? – возмущается принц. – Как ты могла отдать своих воспитанниц практически в рабство Арвандилу? Как ты сама ему свой перстень доверила? Мы так уже много веков не поступаем. Это тогда, в эпоху, когда древние маги на наших девушек настоящую охоту вели, и потом еще во время войны всех против всех, когда само существование нашей расы висело на волоске, было допустимо. Но сейчас?!

– Твой отец так приказал! – отрезает Галанэль, и в ее голосе явственно слышится ярость. – Твой, Элоран, отец! Король Эльфары Фаэрон! Понял?!

Элоран опускается на землю и обхватывает голову руками. Что? Стыдно? Вот и подумай пока, кто тут у нас злодей – темный маг и муж твоей сестры или твой собственный папаша, который так хотел заполучить свою дочку назад, отомстить мне, добить дроу, что вспомнил о преданном забвению позорном обычае и решился его возродить.

– А ну-ка, – обращаюсь к подошедшей ко мне Элениэль. – Быстренько расскажи мне все об этих ваших перстнях. Я их всегда просто брачными считал, а тут выясняется, что это не совсем так.

– А что рассказывать? – пожимает та плечами. – Перстни, действительно, брачные. Но можно и по-другому использовать (ясно – функционал может быть расширен за счет дополнительных настроек). Старый и жестокий обычай жертвовать в случае чего девушками. Больше их у нас! – срывается она. – Я же тебе это говорила. Вот и поступали так в древности. А чтобы не сопротивлялись, передавали перстни тому, кто должен был в случае смертельной опасности для всех принять такое решение. Там еще дополнительную клятву на перстне девушки дать должны. Выполнять все приказы и что-то еще. Точно даже не знаю. Ни разу не видела, как это происходит. Да и не могла. Сотни лет такого не было. А как действуют перстни, ты и сам знаешь. Когда мой тебе после нашей дуэли достался, ты же помнишь, как я тебя слушалась, хотя и не хотела этого. Но приказать мне пойти на смерть ты не мог, а тут это становится возможным.

Ага. Этакие камикадзе получаются.

Про то, как я сам перстнем Элениэль вначале пользовался, я помню. Теперь мне надо подумать, как мне с тремя тысячами таких перстней поступить. Даже тремя тысячами одним. Еще тот, что самой Галанэль принадлежит. И она моего решения ждет. Следит за каждым моим движением. Кстати…

– А теперь что? – спрашиваю у Элениэль. – Арвандил убит. Значит, ни с кем у этих горе-воительниц больше связи нет?

– С тобой, судя по всему, есть, – видно, что это Элениэль не слишком радует. – Ты взял перстень Галанэль, который был у Арвандила, первым. Остальные завязаны на него. В общем, теперь они тебя слушаться должны. Хочешь еще три тысячи эльфийских жен? – шутит, но не совсем и шутит моя третья жена.