Круг ведьмаков. Эра Соломона

Позже скрепя сердце он вынудил одурманенных медиков отвести его в реанимацию и хотя бы издали показать ему изувеченных подростков. Картина оказалась страшнее, чем он ожидал. Самому младшему всего восемь лет, а старшему тринадцать. С первого взгляда в душе его всё перевернулось, на глаза навернулись слёзы, и с той секунды нет ему покоя. Он долго не мог, приди в себя.

– Врачи сказали, что они на всю жизнь останутся инвалидами. На всю жизнь Кристоф. И ничего этому Павлу за это не будет, – уязвлено сетовал Денис Александрович сегодня за завтраком. – Круг даже не пошевелиться, поэтому поводу.

– А когда было по-другому? – сухо отозвался его друг, расправляясь с яичницей. – Мне сказали, что когда пострадавшие дети очнуться, то, скорее всего, продолжат выполнять команды этого Павла.

– То есть? – с огорошенным видом спросил гость.

– Продолжат биться головой о стены, – равнодушно ответил Кристоф.

Денис Александрович вскипел от гнева, ударил кулаком по столу.

– Уймись! – возмутился на это Кристоф.

– А клирики что будут делать? Они хоть интересуются тем, что случилось? – с возмущением спросил Денис Александрович. – Это же чёрная магия.

– Они наверняка примут меры. Во всяком случае, они уже точно знают о случившемся. Я так понял, что Круг возьмёт дело под свой контроль, но можно не сомневаться, что и клирики в стороне не останутся. Вряд ли мальчишку накажут – хоть он и применил чёрную магию, но это же несчастный случай.

– Они же не избавятся от этих детей? – чуть погодя с ужасом озвучил свою внезапную мысль Денис Александрович.

– Не знаю, – пожал плечами Кристоф. – Но не думаю, что их жизни после этого сложатся хорошо. Я сам никогда не обращался к тёмным знаниям и немного в этом понимаю, но знаю, что от тёмной магии нет лекарств. Может, будет даже милосердней их…

– Не будет! – вновь вспылил Денис Александрович.

– Они же сами виноваты, – отведя взгляд, недовольно буркнул друг.

– Молчи Кристоф, – тихо отрезал Денис Александрович, неодобрительно воззрившись на друга. – У тебя детей нет, и ты не понимаешь, о чём говоришь. Я сделаю вид, что никогда не слышал от тебя этого.

На этом они замолчали, но смутная обида угнездилась внутри. После этого разговора Денису Александровичу кусок не лез в горло.

Кристоф больше ничего не хочет слышать об этом. Он свою часть работы выполнил и для него уже поставлена точка в этом деле. Однако для Дениса Александровича тема не закрыта.

Он держал это в уме, пока томительно ждал полудня. И только сейчас дыша прохладным уличным воздухом, он забыл о несчастных детях и подумал о самом юном ведьмаке. Внутри всё дрожит от непокорного волнения, потому и шаги его стали тяжелее.

Когда много лет назад он сам стал отцом, его мировоззрение сильно изменилось. С той поры даже мельком услышанный на улице детский плач начинает рвать его сердце, а родительский инстинкт велит мчаться на помощь. Оставаться равнодушным к детским страданиям он уже не может.

Девятилетний ребёнок покусился на жизни других детей, пролил кровь. Нельзя же оставлять всё вот так, нельзя делать вид, что ничего не случилось, что так оно и должно быть. Какие выводы этот ребёнок сделает из этого? Безнаказанность ещё никому не шла на пользу. Но что он, простой чародей может сделать? Как он может повлиять на этого Павла? Это же ведьмак, пусть он ещё слишком мал, чтобы так называться, но всё же это ведьмак. Негоже простому чародею будущего владыку поучать. Однако этот ребёнок совершил ужасный проступок. Нужно же хоть как-то объяснить ему, что так поступать плохо.

У него самого есть дети, они уже взрослые, но чтобы он сделал, если бы они поступили так же со своими обидчиками? Воспитание здесь играет ключевую роль, можно не сомневаться, что мальчика плохо воспитывали. Рос он без родителей, в нищете со старым дедом и ещё часто подвергался нападкам со стороны сверстников – немудрено, что он озлобился. Но нельзя от него отмахиваться, нужно помочь, обрисовать перед ним границы пока ещё не поздно, пока на него ещё можно повлиять. Неужели он, Денис Александрович, единственный кому не всё ровно?

Но как быть ему в таком случае? Идей нет. Остаётся только отмахнуться и забыть как Кристоф? Действительно, это же не его дело, ему лишь поручили отвести мальчика в Лондон. Но всё же, что будет потом? Что если это повториться снова и будут новые жертвы? В итоге сам мальчик больше всех пострадает от нынешнего равнодушия взрослых. При мысли об этом внутри чародея всё вскипело от злости.

«Нет, лучше не наживать себе и Кристофу проблем. Сегодня поговорю с мальчишкой, а завтра доставлю его в Лондон и дело с концом» – со смесью злости и презрения к себе решил он. Но хот мыслей продолжился сам собой.

А что если здесь уже ничем не поможешь, что если он уже не остановиться? Быть может прямо сейчас, этот Павел уже упивается своим могуществом? Он вкусил свои новые силы и теперь от них ни за что не откажется.

Денис Александрович с тревогой обрисовал себе эту картину: мальчишка с бессовестной самодовольной ухмылкой и зверским огоньком в глазах лежит на кровати, заложив руки под голову, и плюёт в потолок, решая с кем, он поквитается следующим. Почему-то этот образ сделался максимально реалистичным. Если «тёмная половина» мальчика уже влияет на него, то тут ничего не поделаешь, следовательно, это дело уже решённое.

Добрался до больницы. При виде входных дверей и двух курящих на крыльце медсестёр нутро его задрожало от волнения. Зашёл внутрь, решительно пересёк вестибюль. Безрезультатно прождав лифт около пяти минут, он в итоге махнул рукой и направился к лестнице. Поднялся на четвёртый этаж уже с обидой в душе, что ещё больше усилило в нём недобрые чувства.

Зашёл в больничное отделение, подошёл к медсестре на посту, заговорил с ней. Выслушав его, молодая худощавая медсестра жестом позвала идти за ней. Её явно заинтриговало его появление.

– А вы ему родственник? – детским голоском спросила она.

– Нет, я соцработник, – холодно отозвался чародей.

– А-а, понятно, – женщина разочаровано поморщилась. – Бедный мальчик. Удивительно, конечно, что он так быстро выздоровел. Нам сказали, что его травма, оттого что его головой били, это правда? А кто его бил?

Он смолчал. К его удивлению у него не нашлось и капли сочувствия к этому мальчишке – его жертвы ещё не скоро оправятся, если вообще выживут.

– Вот, – едва слышно сказала медсестра, указав рукой на приоткрытую дверь палаты. Она бесцеремонно встала напротив двери и с любопытством украдкой заглянула в палату через тонкий просвет. Пара секунд и она с довольным видом отошла в сторону, уступив ему место.

Она явно не собирается уходить, только и ждёт когда он зайдёт внутрь, чтобы подслушать их разговор. Теперь уже не только маленький ведьмак, но и вся эта больница вызывает в нём жгучее отвращение. Он укоризненно посмотрел на медсестру, затем сделал шаг вперёд, ткнул ладонью в дверь, бросил сердитый взгляд в палату.

За долю секунды он разглядел одинокую маленькую фигуру на кровати и тут же ошеломлённо замер как громом поражённый. Дверь от прикосновенья лишь слегка приоткрылась, не издав ни звука – ребёнок этого не заметил.

Сбитый с толку чародей, раскрыл рот в удивлении. Злость обида и неприязнь улетучились. Все недавние мысли словно сжались в комок и откатились подальше.

– Это он? – с недоумением выдохнул чародей, изумлённо глянув на медсестру.

– Да, он самый, – живо отозвалась девушка.

Удивлённые глаза чародея стали внимательно осматривать мальчика. Несчастный, потерянный, затравленный ребёнок, боязливо ссутулившись, сидит на кровати в пустой комнате.

«Вот этот малыш – тёмный маг?» – удивился чародей.

За всю свою жизнь ничего более жалостливо он ещё не видел. Не таким он себе представлял этого Павла. Нет в этом мальчике ничего похожего на тот образ, что он так старательно вырисовывал в своей голове.

Это несчастное затюканное создание. Он дрожит, весь сжался, того и гляди заплачет. Ладони мальчика стиснуты вместе, словно в молитвенном жесте. Лицо несчастное, круглые глаза полны страха и смотрят в противоположную стену, ничего не видя перед собой. Он словно запуганный мышонок в лапах у голодной кошки.

Сердце Дениса Александровича стиснуло от жалости и стыда.

«Какой же он монстр? Это всего лишь до смерти напуганный ребёнок» – подумал чародей.

За считанные секунд в нём проснулись самые нежные чувства к этому малышу.

– Он так с утра до ночи сидит, – поведала медсестра. – Только это и делает. Рта не раскрывает и из палаты почти не выходит – боится всех.

– Постойте, ему же на вид лет шесть-семь, ну ни как не девять, – засомневался чародей.

– Он физически отстаёт в развитии. Недоразвитый, – поморщилась медсестра, чуть повысив голос.

Мальчик услышал их, тут же вздрогнул, повернулся, растерянно посмотрел на приоткрытую дверь, но не смог разглядеть их в темноте коридора.

Денис Александрович так и застыл на месте, не решаясь зайти в палату. Он вдруг забыл, зачем пришёл, в голове настоящая путаница.

– Вы будете заходить? – с фальшивой деликатностью поинтересовалась любопытная медсестра.

– Да, – растерянно пробормотал он.

Тут медсестру окликнули. Та обернулась, быстро ответила, затем вновь посмотрела на него. Помедлив секунду, она разочарованно вздохнула и с большой неохотой оставила его, уйдя по делам.

Он проводил её взглядом, затем ещё раз посмотрел на мальчика и не почувствовав в том никакого зла испытал большое облегчение – прямо гора с плеч.

Впервые за эти дни он улыбнулся во всё лицо и с этой улыбкой уверенно вошёл в палату, закрыв за собой дверь.

Глава

II

. Соломон

Сегодня Павел впервые в жизни оказался за приделами Санкт-Петербурга, впервые побывал в аэропорту и впервые летит на самолёте. Однако никой радости от этого он не испытывает, наоборот настроение у него подавленное, внутри всё так и клокочет от неприятного волнения, а душа и вовсе балансирует на грани отчаянья.

– Мы действительно летим в Лондон? – ломким голосом прервал он долгое молчание, не отводя глаз от окна самолёта. Его родной Санкт-Петербург уже давно скрылся из вида, но Павел ещё не готов проститься с ним, не готов отпустить.

– Конечно, с чего бы мне врать? – приветливо улыбнулся ему Денис Александрович, сидя в соседнем кресле.

– А с чего бы вам говорить мне правду? – с обидой проговорил мальчик.

Павел только вчера познакомился с этим человеком, когда тот появился в его палате. При его появлении сердце Павла ушло в пятки, все эти дни он в страхе ждал своей участи и незнакомца встретил как своего палача. Теперь, когда он остался совсем один на этом свете, его судьба постоянно оказывается в руках других людей. Его самого ни о чём не спрашивают, лишь передают из рук в руки как игрушку. Ничего поделать он не может, остаётся только ждать и трепетать от страха.

Сразу после знакомства у них завязался разговор – это ненадолго отвлекло мальчика от страшных подозрений. По ходу разговора незнакомец даже понравился Павлу; вежливый и добрый, он с большим вниманием расспрашивал его о том, как они с дедушкой жили. И делал он это не как остальные взрослые, что навещали Павла в эти дни: в его голосе и взгляде было сочувствие, словно ему не всё ровно.

Спустя какое-то время мальчик почувствовал себя в безопасности и чуть открылся незнакомцу. Однако после длительных расспросов мужчина заговорил сам. Сначала он осторожно подходил к произошедшей в детдоме трагедии, но при этом ничего не спрашивал. Павлу подумалось, что незнакомца больше интересуют чувства, что сам Павел испытывает после случившегося, ибо разглядев в его глазах страх, мужчина лишь облегчённо вздохнул и посветлел. Увы, после этого Денис Александрович стал рассказывать ему о том, что в мире есть люди непохожие на остальных, «особенные люди» и что сам Паша один из них. После этих слов Павел решил, что его отправят в место для особенных людей, где их особенности исправляют. Мальчик не смог сдержать прилива жалости к себе и безмолвно заплакал. Гость сразу начал его успокаивать.

Его объяснения были туманными. В конечном итоге незнакомец признался, что он, не много не мало, волшебник и что сам Павел тоже волшебник, только другой – особенный среди особенных. Мальчик слушал и сомневался. Он не знал, что думать об этом и что сказать на это. Он не поверил в это тогда, не верит и сейчас. От этой жестокой шутки (которая не кончается до сих пор) Павлу стало совсем невыносимо. Воздуха в лёгких постоянно не хватает и временами хочется забиться в угол.

Однако мужчина явно не ждал, что он ему поверит. Гость предупредил, что на следующий день он вернётся сюда, чтобы забрать его с собой.

– Один человек, который тоже является магом, согласился усыновить тебя Павел и моя задача завтра отвести тебя к нему в Лондон, – сидя рядом с ним, поведал ему в тот час Денис Александрович.

Это известие окончательно выбило почву из-под ног Павла. Как это усыновить? Как это забрать с собой? Ему захотелось ещё раз посмотреть на документы, которые предъявил Денис Александрович, когда представлялся, но он не осмелился открыть рот, а лишь продолжил бессильно плакать. Ему не надо усыновления, ему не надо в Лондон. Ему нужен дедушка и их старая квартира. Павел проплакал всю ночь, понимая, что если мужчина сказал правду, то он окончательно проститься с остатками прежней жизни. И что у него отнимут даже город, в котором он родился.

Мужчина, как и обещал, вернулся сегодня утром и вновь Павел встретил его появление с ужасом. Мальчик до последнего надеялся, что мужчина не придёт, но вопреки надежде с раннего утра сидел как на иголках. Он разом похолодел, когда услышал знакомый голос, доносившийся из коридора. Медперсонал, проверив документы, без возражений отпустил его с этим человеком и отдал его выписку.

– Ведьм и колдунов не бывает, это всё выдумки, – продолжая глядеть в окно самолёта, пробурчал Павел, стараясь подавить слезливую обиду в голосе.

Сидящие впереди люди вдруг притихли, отчего Павел устыдиться своего тона.

– Не волнуйся, они нас не слышат, – словно прочитав его мысли, спокойным тоном молвил Денис Александрович. – Должен тебя предупредить, что в мире магов не принято без причины называть кого-то ведьмами и колдунами. Многие вполне справедливо могут счесть это за оскорбление.

– Почему? – спросил Павел, повернувшись к собеседнику.

– Так чаще всего называют чернокнижников, которых в обществе не любят.

– А кого у вас принято называть чернокнижниками?

– Чародеев, практикующих тёмную магию.

– А причём тут книги?

– Книги, в которых заключены знания о чарах и заклинаниях называются гримуарами, их можно свободно купить и изучать. Но есть тёмные гримуары, что запрещены к продаже, а так же и к изучению. Даже их хранение под запретом.

– Почему они запрещены, что в них плохого?

– Для обычного чародея эти тёмные книги сулят огромную силу, но плата за эти знания будет непомерна. И это злая сила. По этой причине их запретили.

– Я тоже тёмный маг? – со слабым возмущением спросил Павел. – К этому вы вели вчера, когда говорили про детский дом?

– Нет, не к этому. К тёмной магии люди обращаются добровольно, когда хотят кому-то сильно навредить. Твой случай иного рода. Как я уже сказал тебе в больнице – ты ведьмак, – мягко заметил мужчина.

– Ведьмак, – Павлу захотелось плакать. – Вы мне ничего не объяснили. Вы… зачем вы меня забрали оттуда? И зачем везёте куда-то?

– Тебе страшно, я это понимаю, правда, понимаю. То, что на тебя свалилось, такое и взрослому пережить трудно. Я понимаю, что тебе хочется, чтобы твой дедушка был жив, а всё произошедшее, оказалось всего лишь кошмарным сном.

– Да, – дрожащим голосом скупо выдавил из себя Павел.

– Мне бы тоже этого хотелось.

– Вы же волшебник – исправьте это, – Павел заплакал. Ему действительно больше всего на свете хочется, чтобы всё это оказалось всего лишь сном.

Мужчина сочувствующе посмотрел на его слёзы, словно он страдает вместе с ним. Спустя какое-то время Павлу стало легче, и слезы перестали капать из его глаз.

– К сожалению, я не знаю никого, кто способен исправить это, – спокойным голосом признался Денис Александрович. – Но хочу заметить, что ты очень сильный человек и довольно стойко это всё переносишь. Многие взрослые уже бы давно сломались, а ты держишься, не имея опоры – это достойно восхищения.

Павел отвернулся к окну. Никто никогда не называл его сильным и мало кто кроме дедушки его хвалил. Вскоре он окончательно успокоился, хотя всхлипывания никуда не делись. И тут его вдруг осенило: весь салон самолёта видел и слышал как он хныкал. От этой мысли он покраснел. Вытянув шею, он стал оглядываться по сторонам – к его изумлению люди, сидящие слева от них, будто замерли и не двигаются. Вскоре Павел обнаружил, что весь солон неподвижен.

– Это я сделал, – Денис Александрович тепло улыбнулся ему. – Я не хотел, чтобы ты чувствовал себя неловко, поэтому заколдовал их.

Сбитый с толку Павел, ещё раз оглядел окружающих – никто не двигается, все замерли слово статуи. Он повернулся, посмотрел в окно – самолёт продолжает движение, облака двигаются, как и раньше.

– Можешь пройтись и оглядятся. Смелее, – предложил мужчина.

Павлу потребовалось время, чтобы набраться решимости и встать с кресла. Он медленно прошёлся меж рядов кресел. Все люди дышат, но совсем не двигаются. И всё же, даже обойдя весь салон самолёта, он не смог поверить в происходящее.

– Как же вы это сделали? – вернувшись, изумлённо спросил Павел.

– Просто околдовал их, – засмеялся мужчина.

Разумных объяснений мальчик так и не нашёл – разве что это всё один большой розыгрыш. Взгляд его продолжает бегать по салону, но движений пока не заметил.

– И я так же смогу? – с недоверием спросил мальчик.

– Разумеется, но этому нужно долго учиться, – терпеливо разъяснил мужчина.

– А это трудно, колдовать?

– Непросто, но это дело опыта. Знаешь, много веков назад магия была тяжёлым ремеслом. В подавляющем большинстве заклинания были тёмными, и для их воплощения требовалось пойти на сделку с тёмными силами, только так человек мог получить возможность чувствовать магию и использовать её. Правда, таким образом, колдуном мог стать любой, но, к сожалению даже это не гарантировало результат. Представь себе, можно было хоть сто раз правильно выполнить обряд, грамотно прочесть заклинания, принести нужную жертву и получить в итоге – целое ничего. Поэтому колдунам и колдуньям было непросто колдовать. Сейчас магам не нужны ни обряды, ни жертвы, ни сделки с тёмными силами.

– А что изменилось? – поинтересовался Павел.

– Приблизительно тысячу лет назад родился ДанДариан – величайший ведьмак из всех когда-либо рожденных, именно он полностью изменил магию.

– Как? – Павел недоумённо заглянул в глаза собеседника.

– Он создал Постулаты – восемь магических сущностей, которые являются самой магией заключённой в форму.

– Я не понимаю, – нахмурился мальчик.

– Магия по своей сути это бесформенная сила. Её можно назвать краеугольным камнем всего сущего. Проще говоря, она повсюду и всё что ты видишь вокруг себя, состоит из неё. Она нематериальна, но именно из неё материя формируется. Это энергия, из которой созданы элементарные частицы, атомы, молекулы, в общем, всё вокруг. А маги это люди способные этим созидательным процессом немного управлять. Как я говорил ранее: сотни лет назад наши способности в магии были довольно ограничены, в виду сложности колдовства. Наши предки могли колдовать, но они не особо понимали каким образом от взмаха волшебной палочки, предметы взлетают в воздух или как один предмет превращается в другой, одним словом – колдовство. Создав Постулаты, ДанДариан упростил и обнажил эти процессы, благодаря этому мы смогли изучить их, понять, как и почему они происходят и научились правильно ими управлять. Благодаря этому мы разработали формулы, знаки, печати, схемы и т.д. И теперь магия не столь вредна для нас как раньше.

– А магия была вредна? – не без удивления поинтересовался мальчик.

– Хм… – мужчина задумался, – пожалуй, будет проще объяснить на примере воды. Вода как ты наверно знаешь, бывает солёная и пресная. Для нас с тобой приемлема пресная вода, её мы можем пить, а вот солёная губительна для нас.

– Да, – согласился Павел, не отводя взгляда от собеседника.

– Так вот, до создания Постулатов магия была губительна для того кто её использовал, она разрушала тела чародеев. Из-за этого чародеи не жили долго, старели очень быстро, и с каждым годом болели всё чаще и чаще, они будто бы изнашивались с немыслимой скоростью. Но, увы, это ещё не всё: магия сводила чародеев с ума, разрушала их разум, одновременно с этим она разлагала их душу, делая их невероятно жестокими, отчего в результате многие становились садистами. Так же она негативно влияла на окружение чародея: природа увядала, люди и звери заболевали и гибли – не так быстро как чародеи, но всё же, люди тогда долгожительством похвастаться не могли. По этим причинам большинство чародеев не рисковали много колдовать. О нынешней легкости, с которой мы чародействуем, наши предки могли разве что мечтать.

– Значит этот Дам…

– ДанДариан, – мягко поправил его Денис Александрович.

– Дан-Да-ри-ан… значит, он сделал морскую воду пресной?

– Совершенно верно, суть ты уловил. Дело в том, что Постулаты как бы очищают для нас магию. Они источник, из которого мы черпаем эту силу. Все чародеи связаны с ними, и благородя этой связи, мы, во-первых чувствуем магическую энергию, а во-вторых можем использовать её. Так стараниями ДанДариана нам открылись безграничные возможности. – Денис Александрович посмотрел ему прямо в глаза и снова улыбнулся. – Давай-ка я тебе кое-что покажу.

Мужчина опустил перед собой откидной столик и стал складывать руками непонятные жесты. Движения быстрые, ловкие, потому Павел не может ничего толком разглядеть. Закончив, Денис Александрович вознёс правую ладонь над столиком. Вдруг в воздухе появился серебристый дым, который тут же стал формироваться в некий предмет на тонкой ножке. Всего лишь доля секунды и абстрактные формы начали обретать чёткие очертания пока окончательно не стали явью. Серебреный туман воплотился в красивейший серебряный кубок.

Даже спустя минуту потрясённый Павел не смог поверить своим глазам. Дым появился неоткуда между маленькой столешницей и рукой его попутчика, а потом за несколько секунд превратился в материальный предмет.

– К-Как вы сделали это? Как? – он не сумел скрыть своего потрясения.

Денис Александрович широко улыбнулся, и на миг Павлу стало веселей.

– Я, конечно, могу попытаться объяснить тебе, как это работает, но лучше всё изучать постепенно, иначе в голове у тебя будет кошмарная путаница.

– А что за жесты вы сделали руками?

– Это знаки – магические жесты, с помощью которых я могу чародействовать без катализаторов. Их ещё называют нотами ключами звеньями и т.д.

Несколько секунд Павел просидел безмолвно, но вскоре его восторгу не стало придела. Часть его уже верит в магию, другая ещё противится.

– А как они выглядят, эти Постулаты?

– Я предпочитаю представлять их похожими на людей гуманоидами.

– Вы не знаете точно, как они выглядят? – удивился мальчик.

– Их никто ещё не видел.

– И при этом вы уверенны, что у них есть форма?

– Да. По крайне мере слышать их голоса нам под силу.

– А где они находятся?

– Боюсь, и этого никто точно не знает. Но если верить легендам, то они находятся где-то внутри Плана ДанДариана.

– Плана? Какого ещё плана?

– Так называется созданная ДанДарианом вселенная.

– Созданная вселенная? – переспросил мальчик.

– Перед тем как создать Постулаты величайший ведьмак создал в космосе собственную вселенную, которую назвал просто План. Сразу скажу, я не знаю, почему он так её назвал.

– И как же он её создал?

– Все бы хотели это знать, но эту тайну он унёс с собой. Мы не имеем даже образного представления, как ему это удалось. Его достижения воистину непостижимы уму. Именно поэтому он величайший из всех и почитают его маги всех мастей. Ему посвящено несметное множество легенд песен и научных трудов.

– И что с ним стало? – с неподдельным интересом спросил Павел.

– Согласно большинству источников, впоследствии обессилив, он просто уснул. Тогда единороги пролили бесчисленно множество слёз. От горя величайший из королей эльфов снял свою корону и поклялся, не надевать её до его пробуждения. Гномы в его честь выстроили под землёй прекраснейший город, только дня него, а после запечатали ворота города в ожидание его пробуждения. Говорят, даже амазонки опустили свои мечи, а гордые потомки жителей Атлантиды впервые за всю историю преклонили колено. Проще говоря, горевали о нём, все кто его знал, все кто был ему обязан, а таковых было бесчисленное множество.