Генеральская дочка

Глаза Кости округлились.

– Александр Васильевич! Спасибо большое. Для меня это большая честь…

– Но есть одно «но», – генерал перебил Костю. – Ты должен порвать отношения с моей дочерью.

Константин замер. Сердце начало биться сильнее. Он не знал, что сказать. В горле образовался сухой ком, который он не мог проглотить. Тело бросило в пот. А Емельянов говорил без остановки, сразу закрывая все возражения.

– Костя! Ты пойми, вы не подходите друг другу. Ей нужен другой. Ты парень добрый! Ее ты не осилишь финансово. Она, как кукла: надо то платье, то телефоны. Тебе нужна девушка попроще! Ты меня понимаешь?

А он говорил все больше, искал причины, чтобы Константин согласился. Но лицо Константина поменялось. Брови свелись к переносице, от ушей до кончиков пальцев он начал краснеть от праведного гнева. Он не мог поверить своим ушам. Константин резко встал со стула, перебив чудный рассказ:

– Александр Васильевич, пусть ваша дочь выбирает, что для нее будет лучше, сама! Если она скажет мне уйти, я уйду, а за ваше предложение спасибо, но нет. Не таким способом…

Секундное молчание.

– Ну, хорошо. Идите, курсант Ткачев! Больше я вас не задерживаю! – Тон генерала стал серьезным, и приказные нотки вновь появились в его речи. Константин развернулся, но, не дойдя до двери, услышал, как Емельянов добавил: – Ткачев! Об этом нашем разговоре знать она не должна. Ты все понял? А по поводу практики ты зря мне отказал. Во ФСИН не принято отказывать руководству. Если ты не знал об этом.

– Я люблю вашу дочь, Александр Васильевич! И хочу быть с ней, а то, что вы говорите про меня, про финансы, если надо, я это все сделаю. Только чтобы она была счастлива, – сказал Константин, стоя в дверях.

– Любовь! Что ты знаешь о любви, курсант? Пустые слова! Ну-ну! – с усмешкой, как будто издеваясь, сказал Емельянов и отвернулся к окну.

Константин вышел. Он увидел, что совсем рядом с дверью стояла Мельник.

– Иринка, ты что тут делаешь? Ты подслушивала, что ли? – спросил Константин удивленным голосом.

– Да нет. Я тут просто сегодня дежурная, в кабинете убираюсь, – ответила Мельник. Она не умела обманывать, все читалось по глазам. В этот момент генерал решил покинуть кабинет, послышались его шаги.

Ткачев, недолго думая, взял за руку Ирину и забежал в соседний кабинет, выключив свет за собой.

– Тихо! – прошептал Константин, закрыв рукой рот Мельник. Дверь хлопнула, и Емельянов прошел мимо кабинета в сторону лестничного марша. Звук шагов стал тише, а затем и вовсе умолк.

– Что это было? – спросила напуганным голосом Ирина. Константин включил свет в классе и начал выговаривать:

– А мама тебя не учила, что подглядывать и подслушивать нехорошо? – грубо спросил Константин.

– Так я не хотела, Кость! Я вижу, в аудитории свет включен. Пошла выключать. Вижу, ты, и он над тобой кружит. Говорит что-то про Москву, про тебя, Лизу…

– Все, перестань тараторить! – приказал сердитым голосом Константин. Она замолчала. – Так, Ирина, об этом разговоре не должен знать никто. Особенно Лиза. Ты меня поняла?

– Костя, ты ведь знаешь, я могила! – кивнула Ирина.

– Вот именно, знаю. Поэтому и говорю.

***

Кабинет начальника колледжа полковника Задорнова был большим и просторным. Светлая комната с большими окнами и высоким потолком. Между окон висели три портрета: президента РФ, по бокам ниже – главы министерства юстиции и директора ФСИН. Стены были окрашены в желтый, лежал паркет цвета вишневого дерева. Рядом стоял массивный лакированной стол вишневого цвета с окрашенными под золото краями. Около него – сейф до пола. На столе лежали бумаги, личные документы. В противоположном углу стояли стулья для проведения утренних и вечерних заседаний.

Начальник колледжа сидел в своем кабинете, попивая ароматный кофе, подписывая документы, которые оставил секретарь. За окном был поздний вечер, и в административном корпусе из сотрудников уже никого не было. Полковник Задорнов Владимир Сергеевич уже сам собирался домой, как вдруг без стука открыли дверь.

Полковник увидел на пороге кабинета генерала Емельянова. Он зашел в кабинет, осматривая картины.

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор!

– Приветствую тебя, полковник! Да ты присаживайся, и я тоже присяду, если ты не против! – сказал Емельянов.

– Александр Васильевич, присаживайтесь! – сказал полковник Задорнов, показав на стул. – Ну, что! Какими судьбами! Что-то случилось? Может, чай?

– Нет, спасибо! Я пришел поговорить и спросить. Почему не был выполнен мой приказ?

– Какой?

– Исключить курсанта Тарасова! Почему он находится в училище? Носит курсантские погоны, которые были сорваны…

– Товарищ генерал! С ним проведена воспитательная беседа, курсант осознал! И ему дали еще один шанс…

– Вы всем алкоголикам даете еще один шанс?

– Если он осознал свою вину, я даю шанс каждому, кто достоин этого…

Емельянов засмеялся:

– Вы, как мать Тереза! А если курсант убьет человека? Что тогда? Тоже дадите шанс?

– До такого еще не доходило. И дай бог, не дойдет.

– Вы не выполнили мой приказ! Почему?

– Курсанту осталось полгода. Он окончит колледж и пойдет служить, куда отправят! Нет смысла его отчислять.

– Если он будет баловаться алкоголем… Такие офицеры системе не нужны! Я вижу, товарищ полковник, вы устали работать. Я вас могу легко отправить в отставку. Скоро училище станет институтом, ваша должность станет генеральской! Я найду сюда отличную кандидатуру вместо вас.

– Вы мне угрожаете?

– Я вас предупреждаю! Что приказы вышестоящего руководства исполняются незамедлительно! Вы все поняли?

– Я вас понял! Но я еще вправе распоряжаться своими курсантами! Как я хочу!

– Ну, да, это пока! Вы сидите на этом стуле, пока я этого хочу, и скоро вас пододвинут. Вышвырнут отсюда, как только ваш гадюшник станет нормальным образовательным учреждением, – сказал генерал Емельянов, встав со стула. – Запомните мои слова, лучше делать то, что я скажу…

После чего Емельянов вышел из кабинета начальника колледжа, громко захлопнув за собой дверь.

Незаконченная сессия

– Сегодня суббота, и до конца сессии осталась буквально неделя, – начал говорить старший лейтенант Бабошин первому курсу, построив всех курсантов в казарме. – У вас есть время подучить материал, дописать конспекты, рефераты, контрольные работы! В конце следующей недели все должны убыть в отпуск. Никто не должен остаться на пересдачу экзаменов. Всем все ясно?

– Так точно! – проговорил хором курс.

– И, Куразовский! – продолжил Бабошин. – Татуеву надо помочь…

– Здесь что, детский сад? – злобно ответил Куразовский. – Пусть сам своей головой думает! Я тут при чем?

– Я с тобой говорил на эту тему. Больше повторять не буду! – сказал Бабошин. Куразовский в ответ ничего не ответил.

– Все! А теперь разойдись…

В колледже было принято, чтобы старший группы сдавал экзамен последним. Он должен отвечать за группу, за ее посещение, успеваемость, старший группы может остаться вместе с курсантом, который не закрыл сессию. Татуев был слабым звеном в группе. Его акцент доводил преподавателя до смятения. Может, от волнения, а может, он действительно знал плохо русский язык.

Чтобы вовремя уехать в отпуск, старшему группы Куразовскому приходилось подключаться и помогать ему с экзаменами. Где-то договориться, где-то отправить его на работы, а где-то учить вместе с ним.

Ультиматум командира взвода Бабошина был таков: «Если Татуев не сдает экзамены, Куразовский остается на пересдачу вместе с ним, пока он их не сдаст».

Выходной субботний день выдался ясным и солнечным. Увольнительных курсантам не давали в связи с начавшейся сессией. И все курсанты сидели в общежитиях, готовились к сдаче экзаменов и зачетов.

Из окна общежития курсанты заметили, что по улицам и корпусам Пермского колледжа ходит группа гражданских людей в присутствии начальника колледжа. Посетив столовую, стрелковый тир, административный корпус, они пошли в сторону казарм. В этот момент курсу подали команду: «Выходим строиться в столовую». Курсанты начали выходить из общежития.

Не прошло и минуты, как дневальный первого курса встречал группу гостей:

– Ну, вот! Общежитие первого курса! – сказал начальник колледжа Задорнов Владимир Сергеевич, зайдя в общежитие.

– Курс, смирно! – крикнул дневальный.

– Вольно! – в ответ промолвил полковник Задорнов.

– Да! У нас такого общежития не было. Ремонт сделали, спортивная комната появилась! У нас только спортплощадка была на улице и все! – удивленно говорил один мужчина.

– Ну, да, конечно, у нас еще два этажа пустуют! Скоро наше образовательное учреждение станет институтом, мы их и заполним! – проговорил полковник Задорнов.

Вдруг мужчина из группы зашел в спальное помещение и, подойдя к одной из кроватей, которая находилась у окна в углу, сказал:

– Это было мое место, когда я был курсантом. – Мужчина вытащил из кармана бумажник, взяв оттуда тысячу рублей, положил под подушку. – Дневальный…

Дневальный подбежал.

– Кто тут спит? – спросил он.

– Старший группы, курсант Куразовский! – ответил тот.

– О, я тоже был старший группы! – сказал мужчина и улыбнулся.

– Ему, значит, передавайте большой привет!

Выйдя из спального помещения, он протянул руку дневальному.

– Хорошей тебе службы, курсант! – сказал мужчина, пожав руку дневальному, и они всей группой пошли в сторону выхода. Начальник колледжа остановился и, взяв за плечо дневального, начал говорить ему шепотом:

– Ты хоть знаешь, кто это? – Дневальный помотал головой. Начальник колледжа усмехнулся: – Героев России надо знать в лицо! А теперь пошел бегом на тумбочку!

После чего они вышли из общежития. Через десять минут курс пришел из столовой. Когда старший группы нашел под подушкой тысячу рублей, ему рассказали историю этой бумажки, как она попала к нему в спальное место.

Куразовский с усмешкой сказал:

– Татуев! Это мне премия за то, что я тебя за уши вытаскиваю! – положив в карман купюру, он ушел с довольным выражением лица.

***

День получения посылки для курсанта – это день радости. Почтовые уведомления отдавали всегда командиры взводов, после чего курсант выбирал подходящее время, уходил на почту. Почта находилась в городе, и из-за ее удаленности времени всегда не хватало дойти и вернуться вовремя в училище. Командиры времени давали всегда мало.

До окончания сессии оставалось буквально несколько дней, а посылка, которая была отправлена тетей из Екатеринбурга до праздников, пришла только сейчас.

– Долго шла эта посылочка. Я думала, что она пропала! Тебе отправила ее в декабре месяце! – говорила тетя Константину, узнав, что посылка дошла до адресата. Константин решил забрать ее во время самоподготовки.

– Итак, Ткачев! Тебе на все про все… – говорил дежурный по колледжу, смотря на часы, – один час! Все понял?

– Мало, товарищ майор! – промолвил Константин, думая, что тот даст больше времени.

– Чего мало? Да я, когда курсантом в ВАТУ был, бегал туда и обратно за тридцать минут. Ты спасибо скажи, что тебе дали столько времени. Понятно? – ответил дежурный.

– Так точно. Спасибо, товарищ майор, – ответил Константин.

– Вот, то-то же! Ну, все, вперед и с песней! Время пошло! – сказал дежурный. Константин развернулся и пошел в сторону выхода из административного корпуса.

Было такое чувство, что они над курсантом проводят опыты: за сколько может добежать курсант до почты и обратно.

Парень ускорил шаг. Выйдя с КПП, Константин решил срезать путь и пошел тропой, которую однажды показала Лиза. Эта тропа действительна всегда выручала курсантов в трудную минуту. Когда времени мало, а вопросов, которые надо решить, много.

Тропа закончилась. Выйдя в город, Константин пошел в сторону почтового отделения. Было темно, прожектора ночного города, которые освещали дорогу и также переходные дороги, не горели. Тьма поглотила практически весь район.

Костя легким бегом приближался к почте. По дороге ему попалась девушка с коляской. Ребенок ее кричал, а девушка успокаивала его, говоря приятным голосом:

– Тихо, тихо, малыш! Ну что ты так кричишь? – повторяла она одни и те же слова, наклоняясь к ребенку и не замечая, куда она идет.

И тут из-за поворота вывернула машина и прибавила газу, направляясь в сторону девушки с коляской. Фонари на пешеходной дорожке также не работали, а машина подъезжала все ближе. Водитель ехал с громкой музыкой в салоне, а габариты его машины не позволяли увидеть то, что находится прямо перед ним.

Константин, увидев его, понял, что столкновения не избежать, он развернулся и побежал в сторону девушки, начав громко кричать:

– Девушка, уходите оттуда!

Она же подняла голову и повернулась в сторону машины, которая ехала с большой скоростью прямо на нее. Глаза девушки округлились, лицо побледнело, молодая мама застыла, не в состоянии пошевелиться от шока.

В этот момент водитель увидел девушку с коляской на середине дороги. Дав по тормозам, машина, как по льду, проходила свой тормозной путь. В этот момент Константин, выбежав на дорогу, толкнул коляску и девушку в другую сторону от пути движения автомобиля, попадая сам под удар. Упав на капот машины и разбив лобовое стекло, парень оказался отброшен вперед. Машина остановилась. Константин упал, потеряв сознание от удара головой об асфальт.

В белых стенах

Ночь. Константин Ткачев проснулся от непонятного звука за дверью. Он лежал на кожаном диване в неизвестном ему месте. Константин начал смотреть по сторонам. Он не понимал, где находится.

Он встал с дивана, посмотрев по сторонам. Помещение было похоже на кабинет. Офисный стул, рядом стол, стены красного цвета, пара стендов с различной информацией. Наглядная агитация – планы индивидуальной работы, профилактический учет осужденных с фотографиями, фамилиями, именами категорий: осужденный Макаров Александр Сергеевич, кличка Барон, лидер и активный участник групп отрицательной направленности, особо опасен; осужденный Хасанов Андрей Максимович по кличке Профессор, склонный к употреблению и приобретению наркотических веществ, психотропных средств, сильнодействующих медицинских препаратов и алкогольных напитков, особо опасен. Увидев следующую фотографию, Константин побледнел, лицо изменилось и стало растерянным: осужденный Максунов Сергей Алексеевич по клички Максун. Отбывает наказание за дезорганизацию нормальной деятельности исправительных учреждений, массовые беспорядки, особо опасен. На фотографии был изображен он сам.

От ужаса Константин отскочил от стенда и подошел к окну. За окном все полыхало огнем. Люди в черном крушили, кидая бутылки в окна помещений близ стоящих зданий, те взрывались. Все здания одно за другим горели и полыхали.

Сердце сильно забилось. Отойдя от окна, Константин подошел к столу. На нем лежало много различных открытых дневников. Константин удивленно посмотрел на них. Это были его дневники. Они были как будто прочитанные, все открытые с различных страниц. Верхний дневник расписан красным цветом. Парень взял его в руки, чтобы прочитать, но красные чернила потекли вниз и начали капать на стол. Начали заливать стол. Капля попала на руку Константина, поднеся ее к носу, по запаху он понял, что капала кровь.

Костя перевел взгляд. На краю стола лежал листок, где было написано красными большими буквами: «Беги», внизу подпись: «Лиза».

Константин бросился к двери. Ручка была такой горячей, что он не мог спокойно схватиться за нее. Разбежавшись, Константин выбил дверь и упал на пол. Помещение, в котором он оказался, было больше похоже на казарму. Парень решил пройти дальше.

На кроватях висели бирки. На каждой была информация о человеке. Все они были зачеркнуты красным.

Внезапный голос отвлек Костю от рассматривания пространства:

– Вот он, я его нашел! Ловите его! Вот он, ловите его!

Вдруг со всех сторон появились люди. Их лица были грозными и страшными. Константин хотел бежать обратно, но в этот момент его схватили со словами:

– Вали его на пол! Он в этот раз не уйдет…

Костя не понимал, почему за ним охотятся.

– Кто вы такие? Отпустите меня… Что вам нужно?

Его спас вновь пришедший человек.

– Отпустите его!

После этих слов его резко отпустили. В помещении воцарилась гробовая тишина.

– Что происходит? Кто ты? – Парень все еще не понимал, в какую историю его втянули.

– Кто я? Я хочу тебе задать тот же вопрос. А кто ты? Я знаю всю правду, Константин! Тащите его обратно в кабинет. Покажем нашему начальнику, кто тут хозяин…

Как было велено неизвестным голосом, его взяли и потащили в сторону кабинета. Вся толпа, смотря на него, смеялась громко, не останавливаясь. Константин хотел встать, он начал бить по рукам, которые его тащили, но их руки не разжимались. Его поглотил страх.

– Что вы делаете? Отпустите меня!

Но тут Константин услышал женский голос:

– Константин, Константин Ткачев, проснитесь…

Он с трудом разлепил глаза. Перед ним стояла женщина в белом халате и чепчике.

– Где я? – спросил он, жмурясь от головной боли.

– Вы в больнице! Наверное, вам приснился кошмар! – сказала медсестра. Константин был весь в поту. Она потрогала его лоб. – О-о, так вы весь горячий! Сейчас я вам дам немного успокоительного! И все будет хорошо!

– Не надо ничего! – крикнул Константин, но коварная женщина в белом халате приподняла простыню и всадила ему шприц со снотворным в филейное место. Константин начал медленно засыпать.

***

На следующее утро Константин очнулся в белой большой комнате, где стоял стул, на котором были разложены аккуратно его вещи. Голова парня была перебинтована. Попытавшись встать, он понял, что голова не выдержит этой попытки, она начинала кружиться от боли. Он лег обратно, придерживая голову, будто она может в любой момент отделиться от его бренного тела.

Открылась дверь в палату, вошел мужчина в белом халате:

– Как здоровье, пациент? – спросил мужчина, пройдя к Константину и сев на кровать рядом с ним. Он начал осматривать парня. Доктор поставил градусник Косте.

– Где я? Что случилось? – начал спрашивать Константин тихим голосом у доктора.

– О-о-о, у нас тут амнезия! Наверное, вы у нас надолго! – ехидничал мужчина. – Я ваш лечащий врач, мы находимся в больнице. Вы хоть помните, что случилось? Как попали сюда? Говорят, что вы плохо спали ночью. Кошмары часто беспокоят? – Закидывал вопросами доктор.

– Последнее, что я помню, это детская коляска, фары машины, крик! А про кошмары… – Константин задумался, взявшись за свою голову рукой. Он вспомнил, что действительно ему приснился сон. Странный сон, который он не мог объяснить врачу.

– Ну да ладно! Успокоительного дадим, и будете спать как миленький! – перебил доктор и начал говорить дальше. – Значит, так! Вы попали под машину. Слава богам, что остались живы. Кости целы, пара ушибов, молодой организм. Все заживет быстро. Но вот голова… вероятно, легкое сотрясение. Сделаем пару тестов, обследуем тщательнее, так что надо будет недельку, а может, и две потерпеть нас…

– Доктор, я не могу! Мне надо обратно, у меня сессия, там меня потеряют, – проговорил Константин. Но мужчина остановил его рукой.

– Спокойно, спокойно. Куда собрались? Вам противопоказано вставать, – продолжил говорить доктор. – Вы не думайте, что мы тут все дураки! Мы о вас сообщили вашему начальству. Ваш телефон несколько раз звонил, мы ответили и сообщили, в какой вы больнице находитесь. Так что к вам скоро придут! Еще звонила какая-то девушка, наверное, дама сердца…

– Почему вы так решили?

– На экране телефона высветилось «Лизонька». Нетрудно догадаться, кто это. И точно не командир взвода! – усмехнулся доктор, взяв градусник в руки. – Так-так, температуры у вас нет, это радует, но нужен покой…

– Понятно, – сказал Константин, глубоко вздохнув и повернувшись на другой бок.

– Константин Ткачев, вы совершили хороший поступок. Вы спасли ребенка и мать… – сказал доктор.

За дверью возник шум, послышался голос медсестры:

– Туда нельзя, стойте, девушка!

Доктор встал с кровати больного. Открылась дверь палаты, и забежала Лиза.

– Костя, милый! – Лиза добежала до кровати, начала его целовать и обнимать, после чего взяла его за руки. – Как ты? Костик, родной! Доктор, как он?

– Девушка, сюда нельзя… – повторила громко медсестра. Но доктор махнул ей рукой, чтобы та вышла.

– Лиз, все хорошо! Я живой. Все нормально, не переживай, – ответил Константин спокойным голосом.

– Ему повезло. Ушибы малозначительны. Головой только ударился, но, я думаю, через несколько дней он встанет на ноги! – ответил доктор на вопрос Лизы, смотря на них с улыбкой на лице.

– Эх, молодежь! Посмотрите на их нежные прикосновения и влюбленные выражения лиц. Хочется смотреть на вас… Эх, вот я, когда был молодым… – с восхищением говорил доктор, но вдруг за дверью опять возник словесный шум и крики медсестры:

– Но вы-то куда, туда нельзя…

Открылась дверь, и в палату зашел отец Лизы. Емельянов, увидев свою дочь, поменялся в лице. Он развел руками и удивленным голосом начал говорить:

– Лиза, ты что тут делаешь? Ты должна сегодня быть на занятиях.

Она встала. И, не уступая в громкости и уверенности отцу, отвечала:

– Тебе какое дело? Прибежала, потому что так надо…

– Лиза, ты знаешь, что за самоволку выгоняют? А ты без спросу ушла.

– А может, я отпросилась! Откуда ты знаешь?

– Я все знаю! Не забывай, кем я являюсь!

Константин был удивлен, что генерал-майор Емельянов посетил его. И ему также было приятно, что Лиза навестила его, но стал беспокоиться о том, что это действительно ее может подставить.

– Лиза, отец прав, это может плохо закончиться. Тебе надо возвращаться. Со мной все будет хорошо. Я тебе вечером позвоню! – сказал Константин, крепко сжав ее руку.

Все, кто был в палате, затихли. Лиза была упрямая, особенно с отцом. Конфликт, который продолжался уже давно, любой разговор превращал в скандал. Она опровергла все его замечания. Но сейчас ее как будто подменили. Константина она слушалась без лишних слов и упреков.

– Ладно, я пойду. Я сама приду к тебе вечером! – сказала Лиза спокойным голосом. Дойдя до двери, она обернулась и, посмотрев на отца, сказала: – Пап, я люблю его! И подкупать своей Москвой не надо…

Константин грузно выдохнул. Мельник все рассказала.

После этих слов Лиза с доктором вышли из палаты.

– Мы ведь об этом говорили! Что о нашем разговоре не должна знать она! – сказал Емельянов, глубоко вздохнув. – Ну, ладно, выздоравливай, герой! Пришел узнать, как твое здоровье. Оказывается, все хорошо у тебя…

Константин молчал.

Емельянов хотел выйти из палаты. Но дверь открылась раньше, в палату зашла женщина с ребенком на руках. Костя узнал ее, именно ее он встретил тогда на пешеходе.

– Здравствуйте! – начала она говорить, зайдя в палату и подходя к кровати. – Вы Константин Ткачев? Тот курсант?

– Я, да, я…

– Я хотела сказать спасибо, вы спасли мою доченьку! Спасибо большое! – сказала она, на глаза ее навернулись слезы.

– Да ладно! Я думаю, каждый бы так поступил, – начал говорить Константин, смущаясь.

– Нет, не каждый, сейчас народ злой! Поверьте мне! – она посмотрела в сторону Емельянова. – А это ваш начальник?

Не дождавшись ответа, она подошла к нему. И обняла его сильно. Емельянов от неожиданности растерялся.

– И вам спасибо! Что учите таких курсантов! Что воспитали такого курсанта! Дай вам бог здоровья! – сказала она, Емельянов стоял молча.

В этот момент зашла медсестра и уже в который раз за день начала всех выгонять из палаты:

– Все, посиделки закончились! Больному нужен покой!

***

Лекционное занятие по криминалистике.

Лиза сидела в аудитории за последней партой. Она смотрела грустными задумчивыми глазами на преподавателя, пытаясь вникнуть и понять тему занятия, но не получалось. Мысли были о Константине.

Александр Дворцов сидел недалеко от девушки и пристально смотрел на нее. Вдруг у Лизы упали со стола лежавшие на краю тетради. Дворцов, увидев это, бросился к тетрадям, чтобы подобрать их с пола.

Подняв их, Дворцов аккуратно сложил их на стол и сел рядом с Лизой.

– Спасибо, но не надо напрягать себя! Я бы сама смогла… – шепотом сказала она. – Хочешь заслужить мое прощение? За свой длинный язык…

– Я просто тебе помог, – ответил Дворцов. Лиза недоверчиво посмотрела на него и переместила свой рюкзак между ними на скамье.

Дворцов подпер подбородок кулаком, разглядывая лицо своей соседки.

– Я не хочу, чтобы ты сидел рядом со мной. Тебе лучше пересесть.

Минутное молчание.

– Ты не собираешься пересаживаться?

– Нет, – ответил Дворцов, улыбаясь.