Яблони в цвету. Книга 1. Братья по разуму

Работа закипела. В помощь Керри Командир отдал Боянова и О”Брайена. Леклерк дежурил в рубке, Свенсон на связи. Алла Додсон прослушивала речи инопланетян, и что-то прорабатывала на компьютере контактников.

– По-прежнему молчание? – спросил Командир, входя в обиталище связистов.

Свенсон пожал плечами.

– Нам нужно три, всего лишь три секунды, – Командир, давая выход напряжению, не отпускавшему нервы, побарабанил безымянным пальцем по панели. – Ты вот что, Ив, подготовь схему антенны для вирусного компьютера и займись передатчиком. Работать будем изолированно от корабельной системы. Я подошлю к тебе Сысоева, Дзевановского и Андерса. Объяснишь им, что нужно делать.

Свенсон кивнул, и Командир ушёл в главную рубку к компьютеру и вызвал туда Штокмана.

– Что, Али, отдохнул после вахты? – спросил он у вошедшего пилота.

– Да я и не устал, – ответил Штокман, запустив руку в густые волосы на затылке, и с готовностью спросил: – Что лететь?

Командир рассмеялся.

– Экий ты шустрый! Поиграем с тобой в космические войны. К моменту “Х” всё должно быть готово, потом будет некогда. Надо составить программы для ликвидации всей этой Планетной Обороны.

Часть работы по программированию, самую квалифицированную, уже проделали Керри и Караян. им оставалось распределить программы полётов между боевыми ракетами и вводить расчётные данные в их бортовые компьютеры.

Командир не питал иллюзий насчёт миссии Фуше. Эти восточники непредсказуемые ребята. Их действия не поддаются логике. Земной логике, но может у них есть своя, недоступная пониманию землян? На случай непредвиденной ситуации, если обстоятельства сложатся совсем уж плохо, на звездолёте имелась энергопушка. Знай, инопланетяне, хотя бы приблизительно о её возможностях, они бы содрогнулись. С помощью энергопушек дробили богатые металлом астероиды, но такой мощной, которая стояла на «Громовержце», земляне не строили ещё никогда. Снизившись до двух десятков километров и, направив из её жерла на планету сконцентрированный пучок энергии, можно вспороть каменную оболочку. Что последует за этим? Выброс энергии в пространство и сход планеты с орбиты? Всепланетные катаклизмы с извержением лавы, землетрясениями, изменением климата? В любом случае, всему живому на планете не поздоровится. Можно и не доводить дело до катастрофы космического масштаба. Карта Планеты составлена, пройтись над её поверхностью, уничтожая города, военные базы, космодромы, всё, что позволяет Планете соприкасаться с космосом, испепеляя попутно ядерные арсеналы. Цивилизация будет отброшена назад на столетия, и инопланетяне зарекутся поднимать руку на землянина. Сделать это нетрудно, не зря с чьей-то лёгкой руки звездолёт назвали «Зевсом Громовержцем». Но сколько при этом погибнет неразумных разумных существ?

В принципе управлять энергопушкой мог любой член экипажа. Для этого надо владеть техникой космического наведения, а уж общаться с компьютерами практически мог каждый землянин. Но подчинялась она двоим, ему, Командиру, и Армену Фуше, только они двое знали компьютерный пароль энергопушки. Кроме пароля требовалось приложить любой палец к фотоэлементу дешифратора, и всё – путь к управлению становился открытым, дальше мог действовать, кто угодно, оставалось нажать десяток кнопок и клавиш.

Вариант с энергопушкой Командир прорабатывал чисто теоретически, прекрасно сознавая, что ни он сам, ни Фуше, никогда не задействуют против живых людей её полную мощь. Инопланетяне живут по своим законам, земляне – по своим. Законы Земли не позволяют прожигать двигателями звездолётов дыры в атмосфере любой планеты, и уж тем более сеять на её поверхности погибель всему живому. Но и оставить всё как есть на этой выжившей из ума Планете, они не могут. Они выбьют из рук её правителей страшные игрушки.

Весь следующий день после отлёта группы Фуше на Планету прошёл в трудах и заботах. Пленные инопланетяне честно отрабатывали свою будущую роскошную жизнь. А возможно пришли к заключению, что лучше не злить своих могущественных повелителей. Сборку компьютера вели на инженерном этаже. Руководила работами красавица Керри. И земляне, и инопланетяне с удовольствием выполняли её команды. Командир после обеда спустился к ним глянуть, как продвигается дело.

– Их компьютеры отличаются от наших, как небо от земли, – говорила Джой, поглядывая на Командира. – Такие схемы на Земле применяли наши пра-пра. Хорошо, что я в университете занималась на факультативе истории техники ЭВМ и информатики. Меня, наверное, и в полёт, поэтому взяли? Да же? – спросила она по-детски.

– Да же, да же, – улыбнулся Командир и отеческой рукой разлохматил девушке волосы.

– О-о! – воскликнула она. – Вы мне всю причёску испортили, – и, отвернувшись в сторону, достала из кармана серебряное зеркальце и гребень.

– Это причёска? – удивился Командир и сокрушённо покачал головой. – Ой-йой-йой, а я думал, ты со вчерашнего дня не причёсывалась, – и он легонько толкнул её в плечо.

Девушка искоса стрельнула в него взглядом, попыталась сделать сердитое лицо, но не выдержала и улыбнулась. Джой нравились оказываемые ей знаки внимания. Она постоянно находилась в состоянии эфирного флирта, не отдавая никому из мужчин предпочтения. Для них она была жизнерадостной обаятельной девушкой, вокруг которой держалась атмосфера шутливого преклонения перед её красотой, остроумия и весёлого соперничества, изгонявших всякое уныние и тоску.

Командир обвёл взглядом помощников девушки и, подмигнув им, ушёл. Вид обтянутой комбинезоном точёной фигурки, в дополнении с взглядом тёмных глаз, служили, наверное, хорошим стимулом. Похвала, вылетевшая из прекрасных губок, в десяток раз весомей его суровой благодарности.

Свенсон обрадовал его. Он подходил к кабине лифта, когда в переговорнике послышался вызов. Он тут же ответил и связист сообщил:

– Они выходили на связь.

– Ты успел?

– Да, инопланетяне даже ничего не заметили. Наверное, приняли наш сюрприз за помехи.

А ещё через час отозвался Коростылёв. Леклерк со Штокманом в это время готовили автомат с боевыми ракетами. Когда придёт время, автомат выведут в расчётную точку старта. Ракеты взлетят с него и лягут на орбиты спутников, автоматических станций, вооружённых лазерами, космических баз баллистических ракет. Всего таких автоматов готовилось три. Командир надеялся снарядить ещё дублирующие корабли, но, кажется, на это уже не хватит времени.

Пятеро звездолётчиков, одетых в серебристые скафандры, шли по коридору транспортного отсека. Пятеро провожали их взглядами. У двери шлюза пятёрка остановилась и, обернувшись, подняла сжатые в кулаки руки, провожавшие ответили таким же жестом. Пятёрка скрылась за задвинувшейся дверью, скрылась, не зная, увидит ли ещё когда-нибудь своих товарищей и родной дом.

2

Корабль привёл, как и обещал, Пьер Леклерк. С ним прилетели ещё четыре звездолётчика: Али Штокман, Юрген Дзевановский, Юрий Андерс и Фрэнк Сысоев. Едва не полчаса ушло на встречу и взаимные приветствия. Когда четверка лазутчиков миновала входной шлюз и сняла скафандры, все девятеро без устали обнимались, хлопали друг друга по плечам, как давно не встречавшиеся родственники. У Клэр от товарищеских поцелуев расцвели румянцем щёки. Продолжая взрываться беспричинным смехом, поднялись в жилой отсек. Выплеснув эмоции, все, потеснившись, уселись за длинный обеденный стол в небольшой, по сравнению со звездолётом, кают-компании. Дождавшись тишины, Леклерк сообщил последние новости.

– Командир начал переговоры с инопланетянами. Теперь им нет смысла делать вид, что они не слышат и не понимают.

– Что они говорят? – вызвав у первого пилота недовольную гримасу, его нетерпеливо перебил, беспокойно ёрзавший на скамье, Феллини.

– В общем-то, ничего конкретного. Сплошной туман. Экипаж «Дерзкого» чем-то болен, и они не могут никого доставить на «Громовержец» в таком состоянии. Предлагают посадить «Громовержец» на Большом спутнике и начать переговоры. Командир потребовал вернуть весь экипаж и звездолёт без всяких условий и переговоров. Они заводят ту же волынку.

– Это западня, нельзя идти на их предложение, – негромко сказал Коростылёв.

– О посадке «Громовержца» где бы то ни было, не может быть и речи, – решительным тоном проговорил Леклерк. – А вот «Дерзкий» возможно придётся уничтожить. Такая складывается ситуация.

– Уничтожить «Дерзкий»? Но тогда всё что находится рядом, рассыплется в пыль, а вместо их космопорта образуется новая впадина. Кто знает, сколько энергии осталось в его накопителях? – Коростылёв вопросительно посмотрел на Леклерка.

Ещё никому не приходилось взрывать звездолёт, и последствия такого извержения энергии можно было только предполагать.

– Положение очень серьёзное. На Планету улетели четырнадцать человек. То, что они сообщают о жизни на Планете, трудно укладывается в голове. «Дерзкий» ни в коем случае нельзя оставлять инопланетянам. Но возможно его уничтожение не потребуется, обойдёмся другими средствами.

– Что-то непонятно, – подал голос Остапчук, он слушал Леклерка молча, не поднимая головы и теперь давил его тяжёлым взглядом. – Что-то непонятно. Ведём переговоры неизвестно о чём, посылаем людей неизвестно куда и зачем.

– Ты не в курсе, – остановил его Коростылёв и спросил у Леклерка: – Это по той квантограмме, что ты в прошлый раз говорил? А это не ловушка?

– Да нет, не ловушка, – ответил первый пилот и вкратце изложил ситуацию на Северном материке.

Феллини протяжно присвистнул. Остапчук, положив на стол мощные руки и нахмурясь, забарабанил пальцами. Коростылёв, насупившись, водил указательным пальцем по гладкой столешнице невесть откуда взявшуюся соринку.

– Н-да, попали мы, как куры в ощип, – констатировал Остапчук, когда Леклерк закончил своё не очень весёлое повествование.

Клэр, ссутулившись и зажав коленями ладони, спросила тихо:

– Вы сделали переводчики?

– Сделали, – Леклерк усмехнулся. – Твой коллега Хайнелайнен, аж стонал от восторга. Бедняга, как только инопланетяне появились на звездолёте, он, по-моему, ни разу не спал, и им не давал. В переводчики вставлены специальные матрицы, по желанию, если на неё записать образец, переводчик будет говорить живым голосом, а не механическим. Ну, а что всё-таки дало прослушивание звездолёта?

Коростылёв вздохнул и щелчком отправил соринку путешествовать по столу.

– Да, собственно, ничего. Единственное, ради чего было стараться, узнали шифр дверного замка и новый код входа в главный компьютер. Ну, об этом мы сообщили. Наши разговаривают, даже не знаю, как сказать, как роботы.

– Они их наркотиками накачивают, неизвестно, можно ли их вернуть к жизни, – Клэр закрыла лицо ладонями и, опустив голову, заплакала.

– Не плачь, девочка, – Остапчук погладил её по вздрагивающей спине. – Нам бы их только на Землю доставить.

От вида плачущей молодой женщины по лицу Леклерка прошла болезненная гримаса, и он покосился на сидевшего от него через угол стола Коростылёва, но Клэр уже совладала с собой, и вытирала глаза маленьким воздушным платочком.

– Простите, – обвела она взглядом потупившихся товарищей, – больше не буду.

– Что это за электроды, про которые ваш Яань толкует? – спросил Леклерк.

Коростылёв пожал плечами.

– Их либо вообще нет, либо они вставлены на всякий случай, для нанесения болевого удара. Запись сделана только звуковая, никаких электромагнитных колебаний не зафиксировано. В разговоре все пользуются переводчиками, каждый объясняется своим языком.

– Н-да, – Леклерк откинулся на спинку, он один сидел в кресле во главе стола, остальные размещались на скамьях по обеим его сторонам. Он огладил свою ассирийскую бороду, собрав в кулак, подёргал книзу, проверяя на прочность. – Невесело. Вы-то что предлагаете?

Коростылёв нервно передёрнул плечами, поверх головы сидевшей рядом Клэр, переглянулся с Остапчуком и Феллини.

– Да нового ничего не придумали. Проникнуть в звездолёт, проверить двигатели по сигнальной системе, дождаться инопланетян и наших. Всех парализовать. Наших тоже, чёрт его знает, что с ними эти сволочи сделали, вдруг сопротивляться начнут. Ну, а потом взлетать. Если взлёт не получится, сажать рядом планетолёт и переходить в него. А звездолёт, даже не знаю, взрывать – страшно подумать.

– А если в звездолёте инопланетяне окажутся? Тогда как?

– Cам вход мы более или менее обезопасили. У шлюза дежурит робот, наш звёздный с «Дерзкого». При появлении землян он никакого сигнала не подаст и окажет помощь. А, вообще, мы на всякий случай пароль записали. Дальше действовать по обстоятельствам. По-моему они не ожидают нашего появления в звездолёте.

– Что мне нравится, так то, как вы внутрь звездолёта попадаете. Люк почти на виду и лезть в него такой оравой… – Леклерк в сомнении покачал головой. – Два раза сошло, а на третий можно и влипнуть. Есть же запасной вход.

Коростылёв хлопнул себя по лбу.

– Тьфу! Как я о нём не подумал!?

– Не тьфукай, – недовольно одёрнул его Остапчук. – Как бы мы им воспользовались? Я лично летать не умею, не знаю как другие. А он на самой верхотуре.

Леклерк быстро взглянул на него.

– С одной стороны ты прав, Рэм. Вы бы им всё равно не смогли воспользоваться. Но мы пойдём через него, поднимемся на вакуумных присосках. Одному придётся идти вашим путём и открыть изнутри запасной вход, и все пойдут через него. Если вы правильно сообщили положение звездолёта, он смотрит в противоположную от космодрома сторону. Всё-таки безопасней.

– Пойду я, – безапелляционно заявил Феллини, – дверь откроет каждый, но я поставил сторожок-считалку, а его найти смогу только я. Но дело в том, что я не знаю, как открывается запасной вход. Найти-то я его найду, а вот открыть, – и он развёл руками, – может и не получится.

– Хм-м, – Леклерк, вызывая потаённые ухмылки товарищей, уподобившись древнему колдуну, основательно взялся за свою бороду. Теперь он навивал её между пальцами и тянул, распрямляя завитки. – Ты проверишь свои жучки, потом пойдет кто-то ещё, нет, это не годится, лишняя возня. Пойдёте вдвоём с Андерсом, только не по лестнице, а на присосках по тёмной стороне. Первый ты, за тобой Юрий. – Извлечение мыслей из бороды закончилась, и первый пилот оглядел своих товарищей, не спускавших с него глаз. – В общем, раскладка такая. Али остаётся на планетолёте, – Штокман, по примеру своего начальника, пригладил растительность, произраставшей на его лице в виде солидных чёрных усов и важно кивнул. – К звездолёту добираемся на вездеходе, хоть он и шестиместный, как-нибудь разместимся, не до удобств, к нему подходим скрытно, по вашей тропе, – Леклерк сделал лёгкий поклон в сторону Коростылёва. – Вперёд пускаем звёздного. Феллини и Андерс проникают внутрь звездолёта и открывают запасной вход, затем все остальные: я, Дзевановский, Сысоев, Остапчук и Стентон входим в звездолёт через него. Коростылёв страхует нас снаружи и, как только мы закроем люк, садится на вездеход и возвращается на корабль. Мы…

Закончить Леклерку не дала Клэр, она смотрела на него широко открытыми испуганными глазами и быстро говорила, не давая себя перебить:

– Нет, нет, нет! Я буду прикрывать вас с Коростылёвым, я не пойду в звездолёт.

– Что, значит, нет! Что за фокусы! – негодующе воскликнул Леклерк. – Это приказ!

– Но, Клэр, послушай… – начал виновник спора, но Клэр уже обрела утраченную на минуту решительность.

– Никаких «но»! Я остаюсь с Коростылёвым. Между прочим, твой приказ, Пьер, нарушает инструкцию о передвижении на необитаемых и неосвоенных планетах. Враждебных, к тому же. В одиночку по ним не ходят. Все будут в безопасности в звездолёте, а Коростылёв должен бегать среди этих чёртовых инопланетян. Это нарушает инструкцию. – Клэр раскраснелась, и голос её зазвенел от страха, что всё-таки их разлучат с Олегом.

Остапчук, сидевший рядом, одобрительно похлопал её по плечу, и что-то зашептал на ухо. Коростылёв имел другое мнение о решении своей жены и, перегнувшись, сердито ткнул его в бок. Леклерк, состроив дурашливую гримасу, развёл руками.

– Я многому научился в своей жизни, но спорить с женщинами… Оставайся со своим Коростылёвым, если так боишься, что его утащит какая-нибудь инопланетянка, только, ребята, у меня одна маленькая просьба. Когда мы полезем в звездолет, и вы останетесь вдвоём, – голос Леклерка стал вкрадчивым, и губы искривились в ехидной усмешке, – вы, пожалуйста, поменьше целуйтесь, а побольше смотрите по сторонам.

– Хорошая мысль, – насмешливо ответила Клэр, и в голосе её ехидства звучало не меньше, – ни разу не занималась утехами в скафандре, надо будет попробовать.

Остапчук, откинув назад голову, захлопал в ладоши, и все засмеялись, представив облачённых в скафандры Коростылёва и Клэр с упоением барахтающимися в пыли. Под гордым взглядом девушки, Леклерк поднял вверх руки.

– Так, пошутили, ребята, и хватит. Поехали дальше. На чём меня остановила наша очаровательная спутница? – С лица Леклерка сползла улыбка, и он посерьёзнел. – Так. До прихода инопланетян проверяем работу систем звездолёта. Что успеем. К их приходу занимаем места в засаде. Это мы уточним на месте. Когда инопланетян успокоим, запускаем двигатели, взлетаем и посылаем сигнал тебе, Али. Ты дожидаешься, вездеход и летишь на «Громовержец», Коростылёв поможет с управлением. Если взлететь не сможем, летишь к «Дерзкому» и сажаешь корабль со стороны запасного выхода, впрочем, это уже не будет иметь значения, мы перебираемся к тебе. Твоя задача, Олег, держать под прицелом инопланетян, ну, и по обстоятельствам. Кажется всё. Ах, да! – На лице Леклерка появилась прежняя улыбка. – Клэр Стентон подаёт Коростылёву боеприпасы и перевязывает раны.

– А если система связи заблокирована, и вы не сможете её разблокировать? – спросил на всякий случай Штокман.

– Ну-у, это не проблема, выйдем на связь простым передатчиком. Она не может быть заблокирована, она может быть испорчена. Главный компьютер и всё что с ним связано, больше не подчиняется инопланетянам. Сегодня они включали систему связи и разговаривали с Планетой. Нам удалось связаться с главным компьютером и заблокировать его, послав спецпароль. Вопрос в том, что предприняли инопланетяне, когда компьютер перестал им подчиняться.

На «Громовержце» круглосуточно караулили выход на связь «Дерзкого» и ожидание оказалось не напрасным. Эта идея принадлежала Командиру. Он, как Звёздный инспектор первого ранга, имел доступ к особым кодам. В контрольные блоки компьютеров всех космических кораблей вводили спецпароли. Получив приказ, начинавшийся спецпаролем, компьютер блокировал выполнение любых работ и реализовал только поступившие с приказом команды. Передав на главный компьютер спецпароль, звездолётом можно было управлять извне, называя номера программ автоматического управления. До поступления приказа подписанного спецпаролем на отмену особого режима, компьютер экипажу не подчинялся. Эта мера являлась предосторожностью, применять её начали давно, больше ста лет назад. Иногда, во время длительных полётов, у экипажей звездолётов по непонятным причинам нарушалась психика. Как-то это произошло подряд на двух звездолётах. Экипаж одного удалось спасти, с большим трудом состыковавшись в открытом космосе со звездолётом, вертящимся как волчок и, открыв дверь снаружи, а другой так и улетел в неизвестном направлении.

В приказе на особый режим, посланный главному компьютеру «Дерзкого» значился ещё один код, и теперь он подчинялся, двоим – Командиру и Леклерку.

Выслушав сообщение первого пилота, Коростылёв с Феллини обескуражено переглянулись.

– Так значит, всё, что мы делали, было просто мышиной вознёй? – разочарованно произнёс Коростылёв.

– А если бы они не включили связь? И как бы мы смогли проникнуть в «Дерзкий»? Нет, ребята, вы делали то, что нужно. Так что, не вешайте нос, – Леклерк подмигнул им и встал из-за стола. – А теперь в путь.

– Погоди, – Коростылёв, которому предстояло действовать в одиночку, хотел предусмотреть всё. – Вы будете перекодировать дверь?

– Обязательно, а как же? – Леклерк удивлённо посмотрел на него. – Джоз сразу же это сделает.

– Тогда, Джоз, не забудь в вездеходе записать новый код на мой излучатель, – попросил Коростылёв.

Но Коростылёв предусмотрел не всё.

– Олег, – остановил его Остапчук, – поставь на свои бластеры ночные прицелы.

3

Коростылёв притаился за дюзой, расположенной со стороны здания космодрома. Нервно осматривая пустынное пространство, освещённое неприятным светом, он оглянулся назад. Там произошла какая-то заминка, он в два прыжка метнулся туда. Леклерк ждал его. Рядом с ним находился Феллини, который уже должен был проникнуть в звездолёт. Остальные полукругом стояли возле них.

– Положение осложнилось, – коротко сказал Леклерк, – в звездолёте инопланетяне. Видно, всё же почуяли неладное. Мы проникаем через главный вход. Вы с Клэр идёте с нами. Вездеход бросим, чёрт с ним.

– Быстрее, Пьер, я пойду последним, – ответил Коростылёв, мгновенно принимая решение.

Леклерк в знак согласия хлопнул его по плечу рукой. Цепочка землян, прилепившись к тёмной поверхности гигантского корабля, поползла вверх. Леклерк подсаживал Сысоева, которому никак не удавалось закрепиться. Инопланетяне словно ждали начала подъёма. Вверху над звездолётом расцвел букет быстро падающих осветительных ракет, превративший землян в прилипших к клейкой ленте мух. Откуда-то из глубины поля прямо в люк вонзился узкий конус прожектора. Коростылёв тут же вскинул бластер и послал луч в источник света. Прожектор погас, но оттуда метнулись две молнии, срикошетившие прямо над головой, беспомощно распластавшихся на корпусе звездолёта землян. Пунктирным веером он ответил на выстрелы, а Клэр, о которой он на минуту забыл, думая, что она вместе со всеми полезла в звездолёт, нетерпеливо дёргала за рукав и показывала в сторону здания. Из него выскакивали фигурки вооружённых охранников и бежали к звездолёту. Но источник опасности был ближе. По полю, хлюпая по пыли, двигался вездеход, из башенки строчил пулемёт, но прицельной стрельбе мешал модуль. Зато сзади, со стороны сетки, приближался другой, этому уже ничего не мешало. Сжав бластер двумя руками, он обстрелял его, но вездеход только завилял, мешая прицеливанию, и воткнул молнии рядом с ним, одна, рассыпая искры, ударила в ближнюю дюзу. Правее, из дота бил пулемет, и яркие разноцветные трассы вонзались в корпус звездолёта над модулем. «Если бы действовали по плану Леклерка, это был бы конец», – не задумываясь, отметил он и, не прекращая стрельбы, закричал в микрофон:

– Пьер, скорей! Я вас прикрою, уходите без меня! – и в ярости крикнул Клэр: – Марш в звездолёт! Кому сказал!

Клэр уже лежала на грунте и, сжимая подобно Коростылёву бластер двумя руками, водила широким рассеянным лучом в сторону бегущих солдат.

– Я с тобой, – сказала она тихо, но твёрдо, – и не ори, пожалуйста, как дурак, инопланетяне засмеют.

Двигавшийся по полю вездеход выпустил ракету, но она, на счастье землян, зацепила модуль и только засыпала всё вокруг горячими светлячками. Ближний вездеход находился уже рядом, до него оставалось не более сотни метров, с коротких, спиралевидных антенн неслись голубоватые молнии, заставляя прятаться за дюзу. Он оглянулся назад. По полю двигались ещё две боевые машины, освещая люк прожекторами. Феллини уже возился с ним. Прикрывая человека мощным телом, на лестнице стоял звёздный робот, взятый по настоянию Остапчука. По шлему опять рассыпались искры. «Ещё в Клэр, гад попадёт!» – машинально подумал он, и посмотрел на рукоятку бластера. Регулятор мощности стоял на единице. Такой луч броне вреда принести не мог. Он сдвинул регулятор на максимум и, медленно поднимая оружие, поймал вездеход в перекрестье прицела. Две долгих секунды он держал мчащуюся машину на луче, и вездеход взорвался, плеснув вверх пламя. «Паникёр! – обругал он себя. – Как сразу не догадался!» Мысленно поблагодарив Остапчука за предусмотрительность, он отыскал через прицел дот, и заставил пулемёт смолкнуть. С этой стороны опасность хотя бы на время исчезла, Коростылёв резко развернулся назад, в прыжке лёг на живот, держа бластер в согнутых в локтях руках, и длинной строкой прочертил поле слева направо, не задерживая луч на одной цели. На металлических телах кораблей, стоявших вдали, ракетопланах оставались багровые рубцы, но это не интересовало его. Два вездехода вильнув, завалились набок, а третий ушёл по широкой дуге в сторону. Он посмотрел на Клэр. Широкий оранжевый луч её бластера плавил пыль в двух десятках метров впереди дальней дюзы. Подавляя непроизвольный смех, он спросил:

– Ты что делаешь?

– Инопланетян отпугиваю, – сдавленным голосом ответила она.

Инопланетяне, поливая пространство перед собой автоматным огнём, между тем, подошли достаточно близко. Он поставил луч на рассеивание и прошёлся по их цепи. Две или три фигуры вспыхнули, остальные бросились врассыпную. В наушниках раздался голос Леклерка: