Время ведьм

– Ух ты…– выдохнул я, применив все свои навыки, при этом не ощутив ни капли сопротивления от Миланы. Она хотела, она желала, чтобы я ее проверил. Может действительно влюбилась в Мишку?

– Ну как?– ехидно улыбнулась она.

– Если честно я ожидал увидеть бабу ягу,– потупил я взгляд, стыдливо пряча глаза.

– К ведьмам всегда относились с предубеждением. Если чародейка, то старая…Если колдует, то во вред людям.

– А…

– Родители мои обычные люди,– поспешила меня заверить Милан,– ни отец ни мать не догадываются о том, какие способности передались их дочери от двоюродной бабушки.

– Класс…Зачем ты здесь?

– А вы что инквизиция?– чуть дрогнувшим голосом спросила девочка с легким вызовом и подростковым нахальством.

– Не инквизиция…Но пока ты встречаешься с моим сыном, я должен знать о тебе все.

– Не переживайте, Александр Сергеевич. У нашего племени есть традиция ежегодно собираться вместе и…как это сказать…отрываться по полной.

– Шабаш что ли?– нахмурился я.

– Вот-вот! Каждое годовое полнолуние в новом месте. Просто в этот раз это Харьковская Лысая Гора, вот я и упросила отца привезти меня сюда. Вроде для обмена опытом, он обменивается опытом с вашими профессорами, я с учениками Мишкиной школы и своими…

– Ведьмами!– добавил я.

– Я бы сказала волшебницами.

– Что-то мне подсказывает, что вы далеки от образа летающих фей с волшебными палочками.

– Это не столь важно…Важно то, что мне интересно с Мишой, а ему интересно со мной. Я не собираюсь причинять ему вред. Просто приятно побеседовать с хранителем Книги Судеб.

– Он тебе и об этом проболтался?– чертыхнулся я.

– Бросьте, это секрет Поллишинеля!– рассмеялась Милана.

– Хорошо! Но если ты в своей очаровательной белокурой головочке задумаешь по отношению к моему сыну какую-то гадость…

– Во-первых не к твоему сыну…– усмехнулась девчонка.

– Я тебя…– мне хватило сил схватить ее за руку, притянуть к себе, но мое тело вдруг содрогнулось, словно я засунул пальцы в розетку с оголенными проводами. Несколько раз ощутимо тряхнуло, а пальцы разжались сами собой.

– Что меня?– с ангельским выражением лица уточнила Милана.

– Ты меня поняла…

– Куда вы запропастились?– в коридор вышел улыбающийся Николас.– Милана нехорошо держать гостя на пороге.– Там остынет индейка! Пора за стол!

– Конечно же, отец,– смиренно опустила голову Милана, но я успел заметить ее острый, как хорошо наточенный нож взгляд.

Остаток вечера мы провели довольно скучно. Николас пытался рассказывать смешные истории из жизни англичан, но из-за их специфического чувства юмора мы со Светой смеялись из вежливости. Элизабет большей частью молчала весь вечер, изредка вставляя иностранные слова вперемешку с русскими, от чего ее речь становилась еще менее понятной. Милана с Мишкой ушли к девчонке-ведьме в комнату играть в приставку. Попив чай,мы раскланились с хозяевами квартиры, сочтя, что правила этикета соблюдены полностью. Встреча состоялась, знакомство с родителями произошло. Уже в такси моя умница,моя Светочка озвучила то, что меня больше всего насторожило в квартире, не дай бог, будущих сватов:

– Странные они какие-то, Сашунь…– тихо произнесла она, прижавшись к моему плечу своей щекой.

– Чего это вдруг, малыш?– напрягся я тут же.

– Они отличная семья, добрые веселые люди. Но у них нет ни одной фотографии, где они вместе…

Именно! Браво, моя умница! Мое золото! Вот, что мне еще не давало покоя и настораживало весь вечер. Никто из родителей Миланы не пытался похвастаться детским альбом дочери, показать, как она сделал первый шаг, как сидела на горшке или у нее прорезался первый зуб, а ведь именно с этого обычно начинаются любые гостевые посиделки! У этой семьи не было даже одной совместной фотки, даже по одному! Браво, любимая! Я мысленно сделал себе зарок, чтобы попросить завтра Красовскую навести об этих легионерах справки в погранслужбе.

ГЛАВА 13

– До свидания!– Милана закрыла за нами дверь и облегченно выдохнула. Тело все еще дрожало от нечеловеческого перенапряжения, которое она не испытывала…Да давненько не испытывала, последний раз больше семидесяти лет назад. Девочка зашла в ванную, вспоминая их разговор с отчимом Миши…Дворкин, надо же…Не зря говорят, что человек предполагает, а Бог располагает! Кто бы мог подумать тогда, в далеком семнадцатом году, когда главный инквизитор империи, словно хорошая ищейка, шел по следу харьковского ковена ведьм, что спасти этих ведьм из вечного заточения в междумирье возьмется пасынок его однофамильца. Хорошо, хоть не Петрович, с ухмылкой подумала Милана, а то бы вышло совсем комично.

Она брызнула себе в лицо водой, пытаясь смыть усталость. В голову лезли настойчивые воспоминания семидесяти прошлых лет. Все чему ее научила Агриппина действовала. Милана была внешне, будто заморожена в своем триннадцатилетнем состоянии, но только внешне…А вот душа…Душа пережила многое. Стала старше, набралась опыта, легшего тяжким грузом на хрупкие девчоночьи плечи.

– Как же мне все это надоело…– пробормотала Милана, глядя на себя в зеркало. Быть ведьмой оказалось очень трудным и хлопотным делом, тем более последней великой ведьмой. Колдуньей с детским тельцем и очень умными мозгами, которые никто в этом мире не принимал всерьез. Даже этот чертов Дворкин! Тогда, в семнадцатом году,он отнес на руках Милану на улицу из горящего здания отеля Алаиды. Она была всего лишь маленькой девочкой, впервые увидевшей смерть близких ей людей,и плакала по-настоящему, ревела во весь голос, размазывая прозрачные слезы вымазанной в сажи ручкой.

Кремень, монолит, пример для подражания для всех инквизиторов империи – Петр Дворкин, как мог успокаивал девочку. А когда обрушилась крыша, так называемого “бутусова дома”, то Милана поняла, что под этими горелыми осколками сгоревших стропил похоронена отныне и ее прежняя жизнь. Теперь ее главная цель – спасти ведьм из междумирья, ведь она их последняя надежда вернуться обратно.

Потом был детский приют, откуда она сбежала, “белое движение”, побег из почти потерянного врангелевского Крыма в Турцию, а потом в Лондон, где она встретила своих первых родителей. Николас и Элизабет шли под ручки по набережной Темзы и лучились каким-то тихим семейным счастьем, которое Милана уже за все время своих приключений определенно забыла. От женщины, пусть и внешне некрасивой и неказистой, веяло добротой, а мужчина излучал собой уверенность и честность настоящего анлийского джентельмена.

Милана в тот день была грязна как никогда. Ей пришлось несколько дней прожить возле теплотрассы, присматриваясь к городу, а еще очень сильно хотелось есть. Магию она применять все еще опасалась, но тут при виде этой милой пары, ее сердце екнуло. Она выбежала им навстречу и Николаса с Элизабет, будто ударила молния. Они встрепенулись, мужчина расстерянно заозирался. А Элизабет, мамочка Элизабет сразу же увидела ее.

– Милая моя доченька!– прокричала она Милане.– Где же ты так долго была? Мы так ждали тебя домой к ужину…

– Действительно, Милана,– укоризненно и немного чопорно посмотрел на нее Николас,– нельзя так волновать родителей… Мы третий день ищем тебя по всем закоулкам Лондона.

– Я больше так не буду!– улыбаясь во весь рот, заявила девочка, вытирая грязной рукой сопливый нос.

– Пойдем домой, дорогуша. Мамочка приготовила тебе замечательный пуддинг.

С этого счастливого момента и началась ее счастливая жизнь под крышей Элизабет и Николаса, которые околдованные магией заботились о ней, как о родной дочери. А потом они умерли, разбив сердце юной волшебнице окончательно. Умерли, подхватив какую-то заразу, которая не лечилась, да и до сих пор не лечится, согласно официальным источникам. Они ничего не сказали маленькой дочурке, чтобы зазря не волновать ее. И вот этого Милана им простить так и не смогла. Ведь она могла их спасти! Вылечить от дурной хвори в самом начале болезни. Но со смертью бороться было уже не по силам молоденькой колдунье.

И тогда в ее жизни появился Рудольф Лесс – немец по происхождению и помощник вице-консула Веймарской империи в Англии, скрытый поклонник нацизма и идей Гитлера.

Милане не составило особого труда убедить глубоко закомплексованного, одинокого старика, не имеющего своих детей, что именно Милана станет для него замечательной приемной дочерью. Она переехала жить в Германию, когда коричневая чума захватила почти всю Европу, ее престарелый папаша получил немаленький пост в германском вермахте, вынашивающем грабительские планы против империи инквизиции на востоке. Это вполне маленькую колдунью устраивало, но в душе–то она была уже не такой и маленькой. В предверии сорок первого года двадцатого столетия ей уже исполнилось тридцать семь лет, что по-человечьим меркам можно было назвать уже чуть ли не старостью, а вот по колдовским ранней юностью.

Вместе с Рудольфом Лессом она отправилась в армию, служила при штабе. Даже одев погоны зловещей организации “СС”. Не обремененные особым интеллектом отморозки из этой организации не замечали или старались не замечать, что маленькая девчушка так и остается маленьким ребенком на протяжении всей компании.

Спустя столько лет, она впервые вернулась в Харьков, в город своего детства, где в один миг под крышей бутусова дома, она стала взрослой, возложив на свои плечи тяжкий груз ответственности за весь ведьминский ковен. В тот же день она посетила полуразрушенное здание “крыши мира”, зияющее пробоинами от артиллерийских снарядов, пущенных вермахтом. Побродила по комнатам, зашла в большой зал, где прошла посвящение, где с отбитой головой стояла статуя, навеки замершего Бутуса – верного слуги Алаиды.

С того времени она перебрала очень много людей, лично расстреливала их целыми партиями в поисках лишь одного, того самого, который сможет прорвать завесу и навести портал из междумирья. Но подходящих людей не было! Да и месть не удалась. Хитрый Дворкин, оставшийся после красной революции в Харькове и получивший высокий чин, умудрился сбежать перед самым носом захватчиков, так что пути немецких нацистов и колдуньи окончательно и бесповоротно разошлись.

Бросив своего названного отца Рудольфа Лесса – дного из командующих шестой армией фельдмаршала Паулюса погибать под Сталинградом, Милана сбежала сначала обратно в Третий Рейх, а оттуда тайком в Лондон, где все вокруг напоминало ей о той самой безмятежной жизни, которой она жила, когда ее родителями были Николас и Элизабет.

Воскресив в памяти свои самые светлые, самые яркие воспоминания о них, но не желавшая испытывать в очередной раз горечь потери, девочка создала их точные копии. Милана освоила искусство творения големов.

Поборов воспоминания, она снова плеснула себе в лицо холодной водой. Смывая дневную усталость. Вышла в коридор, где толкаясь друг об друга, на узкой кухоньке толпились ее големы, резко поглупевшие, в тот момент, когда Милана перестала их контролировать.

Николас нелепо открывал рот. Пытаясь что-то сказать, а вот Элизабет с настойчивостью бульдозера, толкала его в грудь, стремясь пробиться к одной ей известной цели.

– Тсс…– приложила палец к губам Милана, сделав легкий жест рукой. Големы замерли, простодушно моргая широко открытыми глазми. Девочка с грустью провела по слегка небритой щеке Николаса, вспоминая, как любила сидеть у настоящего отца на коленях, как он читал ей на ночь сказку, а мать провожала утром до самых ворот воскресной школы. Да что это с ней! Колдунья стряхнула с себя это лирическое настроение, тряхнув своими белоснежными волосами.

– Вы хорошо потрудились сегодня!– похвалила она големов, а те, как китайские болванчики активно закивали своими глинянными головами.– Думаю Дворкины ничего не заподозрили.

– Да, хозяйка!– улыбнулась ей Элизабет заискивающе. Милана поморщилась.– Теперь можете отдыхать…

Големы, толкая друг друга в спины, прошли в комнату, где рухнули на диван, прикрыв глаза. Милана ругнулась и сделала себе кофе. Снова задумалась.

Миша мог прорвать завесу. Хранители Книги Судеб могли сделать и не такое, убедить его это сделать не составит большого труда. Он и так слишком доверчивый и послушный мальчик, а тут еще и его влюбленность в очаровательную иностранку…Так что в ночь шабаша все должно получится, но не станет ли его отчим серьезной преградой к возвращению ведьминского ковена? Этого Милана не знала, да и фамилия Дворкин ее определенно смущала, заставляя лишний раз задуматься. Необходимо было его устранить на время, а лучше навсегда, отомстив разом за все! Но как?!

Девочка прикусила нижнюю губу, раздумывая. До шабаша осталось четыре дня. Тогда в Харькове на Лысой горе соберутся все оставшиеся после инквизиции сколь значимые ведьмы Европы, чтобы с радостью поприветствовать возвращение Верховного Ковена. До этого времени Дворкина и его сумасшедшую семейку надо нейтрализовать, оставив подле себя одного лишь Мишу.

Милана усмехнулась, вспомнив влюбленные глаза подростка. В том, что он сделает, все, что она попросит ведьма ни секунды не сомневалась.А значит начнем с самого простого…

ГЛАВА 14

Я пришел домой опустошенный. Игра в гляделки с ведьмой никакого ощутимого эффекта не принесла, кроме того, что я дико устал, чувствуя себя, как выжатый лимон. Света, напротив, была вполне довольна походом в гости. Ни родители Миланы, ни она сама у моей жены особого восторга не вызвали, но и Мишку теперь можно было отпускать гулять с колдуньей без особой боязни.

С лица сына весь вечер не сходила довольная улыбка. По своей всегдашней привычке, он весь вечер рассказывал Эльвире Олеговне, как прошло знакомство с родителями. Бабушка слушала внимательно, кивала, где надо, но все же предпочла уточнить некоторые детали у меня.

– Ну и как вам их семья?– спросила она нас со Светой, когда Мишка наговорившись побрел в ванную, чтобы на сон грядущий почистить зубы и умыться.

– Если честно, то никак,– пожала плечами Светка,– даже не скажешь, что они иностранцы. Все у них в доме как-то по-русски, по-домашнему что ли…

– Это хорошо, а с финансами как?– нахмурилась Эльвира Олеговна.

– Мам!– укоризненно на нее посмотрела жена.

– А что?– возмутилаьс теща.– Бюджетников итак среди нас хватает…– теща недовольно скосилась в мою сторону.

– С финансами вроде все нормально,– поспешила успокоить ее Света,– только…

– Только что?

– Только у них в квартире нет ни одной их совместной фотографии,– закончил я за жену,– пусто, как будто и небыло у них до этого момента никакой совместной жизни.

Теща на секунду задумалась, даже очки запотели, висевшие на носу для придания ей больше солидности.

– Вы говорите, что они недавно приехали в Украину?– наконец сказала она после пару секунд раздумий.

– Именно!

– Тогда чего же тут странного?– пожала плечами Эльвира Олеговна, убирая со стола грязные тарелки.– Скорее всего свои альбомы они оставили на родине в Лондоне! К тому же, молодежь, сейчас такое время, что большинство людей не распечатывает свои фотографии, храня их в интернете и своих телефонах, компьютерах и прочей электронике. Вот может и они…

– Действительно, Саш, как мы об этом с тобой не подумали?– жена посмотрела на меня, покачав головой. И все вроде бы складывалось на отлично! И ведьма оказалась не трехсотлетней скрюченной радикулитом бабкой под наведенным мороком, и родители вроде приличные, и отсутствию фотографий нашлось логическое объяснение, но на сердце у меня было беспокойно.

– Может быть…– согласился я, вставая из-за стола.

– Саш…

– Я пошел спать,– хмуро откликнулся я, бредя в спальню.

– Я сейчас!– отозвалась жена, помогая тещи включить посудомойку.

Прямо в одежде. Не раздеваясь, я грохнулся на кровать, подмяв под себя измученные пружины, которые в ответ противно заскрипели. Чертов ортопедический матрас!

Если все действительно так, как представляется Светке с тещей, то Миша вне опасности, но а если мы все ошибаемся? Если все это ловкая игра Миланы, которой необходимо…А что собственно необходимо ведьме от такого парня, как наш сынок? Я задумался, всматриваясь в всполохи феейрверков за окна. Чья-та свадьба…

Мишка – хранитель Книги судеб, но сама книга была уничтожена. Теперь ее текст полностью хранится в его очаровательной головке, но переписать и изменить судьбу мира он не может, только рассказать будущее. Может Милана общается с ним из-за нее? Тут должна быть веская причина, потому как не каждый человек в трезвом уме и нормальной памяти сможет общаться с парнем, у которого на уме лишь компьютерные игры и новинки программного обеспечения, а тут часами напролет, да еще и взахлеб… Может и из-за нее…А Мишка? Что еще можно получить от Мишки? Деньги? Не такие уж мы богатые…Сами еле с хлеба на картошку перебиваемся. Тогда что? Сын может как и я прорывать завесу между мирами и видеть параллельный мир. Но колдунья сама может…или не может? А если Милане действительно понравился Мишка? Не наломаю я дров, спасая его от несуществуещего обмана? Я окончательно запутался в своих предположениях, и только Света умудрилась меня спасти, включив лампу.

– Чего это ты одет?– удивилась она, плюхаясь рядом на кровать.

– Задумался…

– О Милане?– я кивнул, сбрасывая с себя домашнее, уютно устраиваясь под одеялом.– Может мы излишне драматизируем? Нагнетаем? Пообщаются пару недель, потом она свалит в свой Лондон и все…

– Я уеду жить в Лондон,– пропел я голосом Лепса.

– Вот именно!– рассмеялась жена, обнимая меня за плечи.– А мы тут голову сломали, чего, да как…

– Может быть…Наверное, ты права…Я перегибаю.

– Умница!– она вкусно поцеловала меня в губы и отвернулась погасить свет.

Противно затренькал телфеон на прикроватной тумбочки, на которой мы любили по утрам с женой пить кофе. Я не глядя, повернулся на бок, схватив трубку, провел по экрану, зажмурившись от яркого света экрана.

– Слушаю, Дворкин,– пробормотал я, прогоняя отупевше-сонное состояние. Светка замерла перед настольной лампой, вопросительно взглянув на меня.

– Здравствуй, Саша,– в трубке, по ту сторону провода послышался знакомый члегка взволнованный голос олигарха Заславского.

– Доброй ночи, Вячеслав Сергеевич, – вежливо ответил я, сделав ударение на слове “ночь”.

– Прости, за столь поздний звонок, но у меня…Это совершенно ни в какие ворота…Очень важное дело…– сбивчиво, на одном дыхание проговорил миллионер.

– А до утра ваше дело…– начал с надеждой я, но снова был перебит.

– Я под твоим подъездом стою уже! Только ты мне сможешь в нем помочь!– запальчиво сообщил Вячеслав.

Ну вот куда его денешь? Одним из моих самых плохих качеств, которых у меня было с лихвой, я искренне считал неумение говорить людям “нет”. Вот и сейчас, я со вздохом отложил телефон, вставая с кровати. Протяжно скрипнули пружины.

– Ты куда?– повернулась ко мне жена, которой вообще-то было завтра на работу, а часы отбили настойчиво полночь.– Что-то случилось?

Я набросил куртку, висевшую на дверной ручки шкафа.

– Если эта Красовская…– нахмурилась Светка.

– Это Заславский,– спокойно сообщил я,– Приготовь нам,пожалуйста, два крепких кофе. Он очень хочет поговорить со мной. Состояние близкое к истерике.

–Дворкин…– угрожающе зашипела жена, поджав губы.– Мне вообще-то завтра дежурить.

– Понял, кофе сделаю сам,– улыбнулся я, примерительно подняв руки.

У Мишки шел какой-то подростковый блокбастер, кажется “Сторожевая Застава”– очередной шедевр украинских кинорежиссеров. У Эльвира Олеговны ржали, стонали совращенные наложницы султана…Там полным уходом шло жизнеописание турецкого Султана Сулеймана и почему-то на полной громкости. Наверное, любимая теща приобщает нас к европейской культуре таким вот образом, в частности к телевидению. Заскочил мимоходом на кухню, щелкнув светом и чайником. Я любил кофе растворимый, а вот вкусы олигарха – еще изучить не сумел, больно мало были мы знакомы, так что ничего страшного…Потерпит.

Сбежал вниз, щелкнув внутренним замком подъезда. В свете уличных фонарей, покрытая серебристым пушистым снегом, блестела черная иномарка – личная “Ауди” Заславского. Охраны и помощников миллионера нигде не было видно. Из чего я сделал вывод, что Слава приехал ко мне в гордом одиночестве, что история его в самом деле очень серьезная, потому он и не взял с собой всю свою положенную свиту, и что где-то в центре элитного дачного поселка на окраине Харькова настоящая истерика, и Заславского уже ищут.

Олигарх стоял под окнами нашей сумасшедшей соседки Дашечки с первого этажа и напряженно смолил дорогой “парламент”. Сама сигарета уже давно кончилась, а миллионер, сосредоточенно думая о чем-то, уставившись в пустоту, пытался растянуть фильтр. На стук открываемой двери, он обернулся, очнулся, стряхнув с себя оцепенение, приветливо мне улыбнулся, выбросив окурок в сугроб.

– Здравствуй, Саша,– двинулся он ко мне, слегка расставив руки в сторону. На секунду мне показалось, что он сейчас кинется меня обнимать, но, слава богу, Слава сдержался.

– Виделись уже!– буркнул я, закуривая, пожав холодную ладонь бизнесмена.– Что стряслось?

– Может в дом?

– Покурим…– я с наслаждением вдохнул терпкий табак, выпуская тонкую струйку дыма. Заславский запаравозил рядом.

– Света спит?

– Ей завтра на дежурство, Слав. Все спят!

– Извини, дело срочное, ЧП практически.

– Ну пойдем…

Я выбросил наполовину скуренную сигарету, мелькнувшую в сугробе ярко-красным огоньком, приветливо распахнув двери подъезда, куда сноровисто юркнул миллионер.

Когда кофе чуть подостыл, все приличия были соблюдены. Я потер красные усталые глаза и попросил Заславского начинать.

– Только потише, тут слышимость хорошая,– я кивнула на стенку, ведущую в спальню к теще, у которой как назло завершилась турецкая мыльная опера.

– Вообщем ты знаешь меня…– начал олигарх. – Я человек мало впечатлительный, серьезный бизнесмен…

– Ты приехал среди ночь, чтобы рассказать мне об этом?– съехидничал я.

– Неудобно как-т даже сказать…

– Вячеслав, говори, как есть.

– Помнишь, события в “бутусовом доме”?

– Это когда ваш прораб сиганул с крыши?– уточнил я.

– А что были другие события?– разнервничался Заславский. Я его таким еще не видел. Нервный, дерганый весь какой-то…Да и глаза красные, будто песком засыпанные! Даже во время той истории, когда мы познакомились, он старался оставаться образцом хладнокровия, а вот сейчас…

– Ладно! Это у меня из-за недосыпа плохое настроение…Извини.

– Вообщем этот прораб меня преследует!– выпалил, а я чуть не поперхнулся кофе, закашлявшись.

– Чего?!

– Ходить за мной попятам. На работе, дома, в кафе, даже в сортире…– Заславский ослабил дорогой галстук от “Guchi”, залпом осушив кофе.

– Очень интересно,– мое сонное настроение пропало. Я даже чаще задышал от прилива адреналина,– насколько я в курсе, то этот прораб должен лежать сейчас в морге и никуда не ходить, тем более преследовать своего работодателя.

– Так и я думал, пока утром не проснулся, а он висит над кроватью, склонившись над моим лицом. Смрад, сладкий запах разложения, весь синюшный, кровь запекшаяся на голове…– миллионер дернулся, представив снова себя эту картину.

– Может приснилось?– с надеждой спросил я, вспомнив слова Красовской, что каждый рестовратор этого здания неприменно сходил с ума и не доводил начатое до конца.

– Я тоже так подумал, тем более вечером у меня были тяжелые переговоры, я сильно перебрал… Пока Ирины и Киры нет дома, решил расслабиться.

– Ну!– нетерпеливо заерзал я на стуле.

– Что, ну? Закрыл глаза, помотал головой, а он сука скалится над головой,губами шевелит. Типа что-то говорит!

– А ты?– изумился я. Уж незнаю чего бы делал я, увидев такое чудовище у себя в спальне по утру.

– А я его в ухо кулаком со всей дури звезданул и заорал, что есть мочи. Прибежала охрана, начали разбираться, только трупа прораба уже не было!

– Странно…Может, правда, привиделось?

– Ты еще скажи, что у меня “белочка”,– обиженно надул губы миллионер.– Я помню, как кулак в рыло ему врезался, да и вот…– он протянул мне крепкую ладонь, сжатую в кулак. Костяшки пальцев были сбиты.

Я со всех сторон осмотрел протянутую руку. Было очень похоже, что совсем недавно, эта рука кому-то хорошенько съездила по физиономии.

– А что дальше?– спросил я, заваривая себе еще кофе.

– А дальше – больше! Эта сволочь начала меня преследовать всюду. И никто его не видет кроме меня. Ты знаешь, Саша, я уже искренне считаю себя сошедшим с ума…– олигарх был готов расплакаться. Вот только этого мне еще не хватало! Я услышал, как Светка, раздраженная нашими посиделками, громко хлопнула дверью в ванную. Пора закругляться…Похлопал дружески по плечу поникшего бизнесмена.

– Все будет хорошо, Слава!– ободряюще улыбнулся я ему.– Завтра с Янкой мы заглянем в ваш “бутусов дом” и постараемся выяснить все и о прорабе, и о…странностях вокруг этого сооружения.