Легенды о Ноа: Перевёрнутый мир

– Сигнал! – спохватился Фил и бросил свою лампу в Бездну. Огонёк медленно растаял во мраке.

– Что ты творишь?! – Юлиус, побелевший от ужаса, схватил его за плечи. – Теперь они тоже нас заметят!

– Без владыки Эстуса у нас всё равно нет шансов!

– А без света?! Моя уже почти погасла, надо…

Они резко замолчали, услышав со стороны центра управления чьи-то голоса. Кто-то громко и властно кричал на незнакомом языке. Ещё через пару мгновений из-за угла здания забрезжил яркий свет, перемежающийся многочисленными тенями.

– Туши лампу, – прошептал Фил.

Юлиус, похоже, и сам собирался это сделать, но не знал как, поэтому просто засунул фонарь в сумку. Они пригнулись, надеясь, что в темноте их не заметят. А тем временем на соседний мост, ведущий в сторону ветряка, к которому прицепился дракон, вышла группа, состоящая из лаборейцев и странных высоких воинов, которых Фил поначалу даже принял за Доминусов. Сразу стало ясно, что рабочих куда-то ведут против их воли.

На неизвестных были строгие кители тёмно-красного цвета, перетянутые ремнём на поясе, с двумя рядами блестящих пуговиц на груди и с яркими прямоугольными нашивками на плечах. Они были обуты в коричневые кожаные сапоги, на руках были перчатки такой же фактуры. На головах они носили плоские кепки, тени от козырьков которых скрывали их маленькие глаза. Их сухие лица имели необычные, но в чём-то даже изящные черты, а самой заметной странностью были заострённые кверху уши.

У каждого из них на плече висело странное оружие в виде длинной железной трубки с деревянным набалдашником на одном конце. Трое держали их отверстиями вперёд, то и дело тыкая в спины пленников и подгоняя их. Они освещали себе дорогу небольшими ручными фонарями, яркий свет от которых неприятно резал глаза, в отличие от привычного мягкого свечения кристаллов. Между собой остроухие говорили на непонятном и довольно красивом языке, но к пленникам обращались на лаборейском.

– Это и есть демоны? – фыркнул Юлиус. – Подумаешь, остроухие переростки!

Внезапно один из пленных вырвался вперёд и что есть мочи побежал по мосту, пытаясь удрать от захватчиков. Остроухие только посмеялись, а затем один из них направил на беглеца свою железную трубку. Из неё вылетел светящийся шарик, который стремительно настиг его и сразил наповал. Рабочий так и остался лежать без движения, но когда процессия проходила мимо, остроухие велели пленникам тащить собрата – значит, его не убило.

– Беру слова назад, – пробормотал Юлиус.

Врагов было несколько десятков, и пока одни сопровождали пленных, другие ходили по более дальним мостикам – это было видно по огням. Вдруг один из остроухих что-то приказал двум другим, и они направились вдоль стены центра управления прямо к мосту, где затаились Избранные.

– Вот туприссий! – прошептал Юлиус, посмотрев налево. – Они идут сюда! Наверное, видели твой сигнал! Надо бежать, пока нас не заметили!

Путь у них был один – назад к предыдущему ветряку. Стараясь не высовываться над перилами, ориентируясь в полной темноте чуть ли не на ощупь, они побежали назад. Когда остроухие добрались до начала моста, Избранные уже добежали до ветряка, нащупали дверь в техничку и захлопнули её за собой. Тут уж Юлиус позволил себе достать почти погасшую лампу.

– Здесь оставаться нельзя! – воскликнул Фил, дрожащими руками подливая масло. – Рано или поздно нас найдут!

– Сам знаю! – рявкнул Юлиус и открыл люк в центре пола. – Лезем вниз!

Филу оставалось только повиноваться. Бросив канистру, он продел руку в ручку фонаря и вслед за напарником начал спускаться по железной лестнице. Она была закреплена снаружи ветряка, так что им пришлось лезть прямо над Бездной. Наконец, они оказались на маленькой площадке рядом с лопастями, стоя на которой, рабочие могли смазывать находившийся сбоку механизм.

– Думаешь, нас тут не найдут? – прошептал Фил, глядя наверх.

– Даже если найдут, то не достанут, – усмехнулся Юлиус. – Будут стрелять из своих штуковин – спрячемся за лопастями, полезут в люк – застрянут, с их-то размерами!

Фил не ожидал от него такой уверенности. Впрочем, человек, который пробился на вершины власти, не мог не быть по-своему храбрым.

– Посмотри! – заметил Фил, оглядев окрестности. – Их тут больше!

Помимо большого "дракона" неподалёку, вдалеке виднелись огни от ещё как минимум трёх шаров поменьше, тоже прицепившихся к ветрякам.

– Нам их не победить! – простонал Фил. – Придётся сидеть тут и ждать, пока не подоспеет владыка Эстус!

– Это если он он увидел твой сигнал.

– Конечно увидел! К тому же, с ним Мари! Он придёт к нам на помощь, вот увидишь!

– Я не был бы в этом так уверен, – протянул Юлиус и, видя вопросительный взгляд Фила, пояснил. – Если ты до сих пор не заметил… На великого героя он похож не больше, чем ты.

***

"Почему я вообще здесь? Почему я согласился на всё, что сказал тот старик? Был ли у меня выбор? Если бы я отказался, то куда мне было идти? Что делать? Что бы сделали со мной местные, если бы я не стал помогать им? Выходит, у меня действительно не было выхода, кроме как согласиться на этот поход. Пусть я и не особенно хотел…"

Эстус прокручивал в голове одни и те же мысли раз за разом, как будто от этого что-то бы изменилось. Его спутница, закутанная в нелепый балахон Мария, за всё время не проронила ни слова и даже не осмеливалась взглянуть на Доминуса. Он не очень понимал причину, и потому начал думать, что с ним что-то не так.

"Наверное, она боится меня! Ещё бы – лысый великан вместо легендарного героя! Они начинают понимать, что к чему. Что я вовсе не тот, на кого они надеялись! Рано или поздно мне придётся либо и вправду сражаться со злом, либо бежать отсюда!"

Но чтобы понять, что делать, нужно было прежде всего узнать подробности о своём прошлом. И вряд ли кто-то мог помочь ему с этим лучше, чем служительница Церкви Фейберуса.

– Эй… Ты… – выдавил Доминус.

Мария не обернулась, только схватилась за балахон на груди и тихо сказала:

– Да, владыка Эстус?

– Можешь рассказать… О моём отце?

– О Фейберусе Светоносном? – жрица на секунду подняла взгляд, но покраснела и опустила глаза.

– Старик рассказал мне историю, но я всё равно не понял, кем именно он был и откуда взялся.

– Светоносный – величайший из Творцов, всеблагой и всеведущий, – с придыханием сказала Мария. – Он сотворил нас от крови своей, зажёг Солнце светом своей души. Сотни лет он оберегал нас, а когда Владыка Тьмы, да будет проклято его имя, восстал против Света, Фейберус поверг его пламенным мечом!

– А потом он заснул, и мир перевернулся, – закончил Эстус. – А где он спит? Что если его найти и разбудить?

– В этом и состоит ваша миссия, – жрица вновь подняла глаза и улыбнулась. – Но Светоносный – это не человек подобно мне и тебе. Он… повсюду! В воздухе, которым мы дышим. В тверди над нашими головами. Наконец, в нас самих, в наших душах! Мир погрузился во мрак, но когда вы зажжёте Солнце, Фейберус пробудится, ибо он и есть мир!

– Так это что получается, мы внутри него?! – воскликнул Доминус.

– Нет, не буквально внутри! – Мария рассмеялась. – Экая нелепица! Скорее… Мы – это он, а он – это мы. Понимаешь?

– Не очень, – Эстус нахмурился, пытаясь скрыть растерянность. – А я, значит, его сын… – откуда берутся дети, он помнил, хотя даже не мог представить, от кого он это узнал. – Но как я могу быть его сыном, если он – не такой же человек, как и мы? Как я появился? Откуда прибыл?

– Пути Светоносного неисповедимы. В Священных Текстах сказано, что вы ниспосланы с небес, но теперь вместо неба – Бездна. Ты вознёсся из неё, нагой и безволосый, как новорождённый младенец. Это доказывает, что ты и есть дитя Фейберуса, чистое и благодетельное!

Насчёт чистоты Эстус был точно не уверен.

– А кто же тогда моя мать? – этот вопрос раньше не приходил ему на ум.

– В Текстах об этом ничего не сказано, – Мария пожала плечами и почему-то смутилась. – Одна из Творцов – Идзанами, владычица морей и растений, но она не была супругой Светоносного… Кстати, ты не знаешь, что такое море?

– Знаю, конечно! – улыбнулся Доминус, и в мыслях мгновенно промелькнул образ: простирающаяся до горизонта водная гладь под голубым небом. – Хочешь сказать, ты – нет?

– Знаю, что это очень много воды, но я не представляю… – жрица вдруг резко замолчала, подбежала к краю моста и высунулась за ограду. – Смотри! Это же…

Где-то вдалеке медленно опускался в Бездну тусклый огонёк.

– Это сигнал Фила! Они нашли одного из твоих братьев!

– Или врагов, – пробормотал Эстус, пытаясь вспомнить, кто такой Фил.

– О Фейберус, сохрани наши Души! Мы должны идти на помощь!

– На помощь?! – тонким голосом выкрикнул Доминус, но затем поспешил скрыть шок на лице. – То есть, конечно! Но… Может, подождём Мартина? Чем нас больше – тем лучше, ведь так?

Жрица удивлённо посмотрела на него. Она явно рассчитывала, что Эстус сломя голову помчится на вероятный бой с врагами. Не посмев возразить, она лишь кивнула:

– Как тебе будет угодно, владыка.

Повелитель Огня поднял свой меч над головой и усилил пламя, чтобы Мартин и его спутник, имени которого Доминус не запомнил, нашли их быстрее. Поддерживать огонь столь долгое время оказалось довольно изнурительно, поскольку на нём нужно было постоянно концентрироваться. От этого у Эстуса начала болеть голова, а боевой дух упал окончательно. По счастью, ждать долго им не пришлось: видимо, остальные члены отряда тоже увидели сигнал и уже спешили к нему.

Вскоре вдалеке замелькали тусклые огни ламп. Две группы встретились на развилке у ветряка. Запыхавшийся Мартин держал обнажённый меч.

– Мы увидели сигнал! А вы чего тут ждёте? – спросил он.

– Ну… Вообще-то, вас. Мы же должны помнить о Братстве, так? – Эстус попытался придумать как можно убедительное оправдание.

– Верно. Если там будут враги, победить их мы сможем только вместе! – кивнул Воевода и обратился к своему рыжеволосому спутнику и Марии. – Вы двое – держитесь позади! Если я прикажу, бегите! Так чего мы ждём?

Эстус нервно сглотнул и поспешил за храбрым воином, стараясь не думать о плохом. Он надеялся, что на первых порах они не столкнутся ни с чем серьёзным, а в идеале поход и вовсе мог обойтись безо всяких там опасностей и врагов. Оставалось надеяться, что группа, подавшая сигнал, действительно нашла одного из его братьев.

Между делом Эстус поглядывал на бегущего впереди Мартина. Ни секунды сомнений, ни тени страха в глазах. Воевода был готов встретить любого врага, сколь бы чудовищным он не оказался. Это было за пределами понимания Доминуса, который нервничал даже при наличии огненной силы и защитного барьера.

"Почему он готов не задумываясь рискнуть жизнью? Ради чего? И почему я, великий, чёрт возьми, воин, дрожу от страха?"

Очередной поворот у ветряка – и впереди стали видны странные огни. Томас уже было предположил, что кристаллы вновь светятся, но вскоре стало ясно, что это нечто другое. Владельцы ярких фонарей двигались группами, рыская от ветряка к ветряку, как будто что-то искали. Их было никак не меньше, чем несколько десятков. Пока Эстус боролся с внутренним желанием развернуться и убежать, Мартин только крепче сжал меч.

– Значит так, – тяжело дыша, сказал он, – наше преимущество в том, что эти мостики слишком узкие. Враги будут толпиться на них, а мы используем это, чтобы ввести их в замешательство. Нельзя позволять, чтобы нас окружили…

– Может, Владыка Эстус всё-таки потушит свой меч? – осторожно вставил Томас.

Доминус поспешил последовать совету, проклиная собственную глупость. Но это оказалось сделать не так-то просто: он так привык поддерживать пламя, что оно не спешило убираться с клинка. В панике он начал трясти мечом, отчего остальным пришлось с опаской отойти подальше. Когда же клинок наконец-то потух, Эстус обернулся и понял, что делать это было необязательно.

Ближайшая группа врагов, выкрикивая фразы на непонятном языке, бежала прямо к ним.

– Отступаем! – скомандовал Мартин. – Встретим их на мосту!

Забежав за ветряк, члены отряда начали медленно пятиться. Сердце Эстуса бешено колотилось. Голоса врагов становились всё громче, на платформе рядом с ветряком замелькали тени, а затем противники выбежали на мост. Их было пятеро. Высокие по сравнению с лаборейцами солдаты со странными острыми ушами были одеты в тёмно-красную военную форму и несли на плечах какое-то оружие в виде железных трубок. Они обогнули ветряк с двух сторон, надеясь окружить отряд. Увидев, что среди них Доминус, враги остановились в нерешительности. Один из них, отличавшийся более помпезными украшениями на плечах, не дрогнул и отчётливо прокричал:

– Тангадо а кадад!

Остроухие немедленно сняли с плеч железные трубки и направили их на Эстуса. Двое присели, остальные упёрли в плечи приклады своего странного оружия.

Доминус понял, что сейчас ему понадобится сила Аспидоса. Командир врагов смотрел на него в упор своими маленькими глазами, сдвинув прямые брови. Это означало одно: он не боялся Эстуса и не считал его божеством во плоти, лишь противником, которого можно и нужно убить. Мартин поднял меч, Мария с Томасом спрятались за спиной Доминуса, и в тот же момент враг скомандовал:

– Летио и филинн!

Вспомнив, что нужно делать, Эстус вытянул вперёд руку. Сигил у него в груди засветился, и прозрачная защитная оболочка укрыла и его, и остальных, когда из вражеского оружия вылетели сияющие снаряды. Ударившись о барьер, они со вспышками разлетелись на искры. Остроухие ошеломлённо опустили трубки, а товарищи с восхищением посмотрели на Доминуса. Вражеский командир, выпучив глаза, что-то приказал подчинённым. С помощью хитрого механизма внутри оружия они сдвинули деревянные набалдашники, обнажив противоположные концы трубок, и принялись доставать из сумок на поясе небольшие прозрачные кристаллы в металлической оправе.

– Они меняют снаряды! – догадался Мартин. – Быстрее! В атаку!

Эстус и сам сообразил, что делать. Поддерживая перед собой барьер, он устремился вперёд. Прежде он думал, что враги будут гигантскими летающими драконами, как у Мануфакторума. Но эти воины со странным оружием точно не представляли для него угрозы: с волшебной бронёй он был неуязвим. Для верности он выхватил из-за спины один из клинков и накалил его огнём. Остроухие, увидев бегущего к ним Доминуса, со страху побросали снаряды и попятились, вытащив длинные ножи.

Поле Аспидоса ударилось в ближайшего врага и сбило его с ног; при этом голову Эстуса пронзил приступ боли, и он потерял концентрацию. В это время вперёд с яростным криком вырвался Мартин. Воспользовавшись своим малым размером, он взрезал одному из противников ногу ниже колена, уклонился от удара второго и вонзил меч в живот командира. Схватившись за рану, тот повалился на руки одному из своих. Единственный оставшийся враг со злостью сделал резкий удар ножом снизу. Воевода не успел уклониться и попробовал его отразить, но остроухий был настолько сильнее, что выбил меч у него из руки.

Тут уж Эстус, который стоял столбом и потрясённо наблюдал за маленьким воителем, понял, что в одиночку Мартин не справится. Понятия не имея, как нужно сражаться на мечах, он просто размахнулся своим клинком и обрушил его на врага. Остроухий заметил его краем глаза и успел увернуться, так что удар лишь полоснул одежду на груди. Но одного касания оказалось достаточно: раскалённый добела меч Доминуса воспламенил на враге одежду. Мгновенно огонь объял остроухого целиком, и он истошно завопил. Эстус в ужасе отстранился. Враг выронил нож и судорожно попытался стащить с себя китель. Одно неверное движение – и он наткнулся на перекладину моста, слишком низкую для его роста, опрокинулся и полетел в Бездну.

Мартин не был столь безрассуден, чтобы продолжать бой без меча. Он отступил за спину Доминуса, который пытался осознать, что только что случилось. Но враги тоже не собирались атаковать, поспешив ретироваться. Один воин тащил окровавленного командира, другой подставил плечо раненному в ногу товарищу, с головы которого слетела кепка. Один раз он обернулся, и Эстус был готов поклясться, что этот остроухий был совсем молодым мальчишкой. В его глазах был заметен животный страх, и он всё время продолжал кричать, показывая на Доминуса пальцем:

– Балрог! Хо наа балрог!

Когда остроухие скрылись за ветряком, члены отряда начали приходить в себя. Мария, разумеется, молилась, а Томас подобрал брошенное одним из врагов оружие и с интересом его разглядывал. Мартин огляделся в поисках своего меча, но он, похоже, вылетел за пределы моста. Воевода попросил заместо него меч жрицы, с которым она охотно рассталась.

– Нельзя терять время! Они уже знают, что мы здесь, и в следующий раз их будет больше! – сказал он и подошёл к Эстусу, стоящему спиной к ним. – Здорово ты его поджарил! Если бы не ты, меня…

Внезапно Доминус издал вопль ужаса, схватился за голову и согнулся пополам. Остальные удивлённо на него уставились.

– Я вовсе не хотел… Я… Это неправильно! – крикнул он, дрожа всем телом. – Я не хочу никого убивать!

Мартин переменился в лице. Такого от легендарного героя он уж точно не ожидал.

– Но они наши враги! – возмущённо воскликнул он. – Они напали на нас, убили сотни людей, выгнали нас из нашего же города! Они не знают жалости, так с чего мы должны жалеть их?!

– И что?! Я думал, что мы сражаемся с демонами, а не с людьми! Я не убийца! Я не буду сжигать их заживо! – Доминус опустился на колени и опустил голову. – Я не соглашался на это… Отец… Я хочу домой…

Вновь в его памяти возникла огромная пылающая сфера, и на сей раз она вызвала приятные ассоциации: что-то родное, дом, куда всегда можно вернуться.

– Убийство – страшный грех, – смягчила обстановку Мария, пока Мартин стоял как вкопанный и не верил своим ушам. – Тот, кто предаёт врага мечу ради защиты своего народа, приносит в жертву собственную душу.

– Да-да, наши руки в крови, и поэтому воин никогда не сможет стать священником, – проворчал Воевода. – Но ведь…

– И мы не можем винить владыку Эстуса в том, что ему, как и всякому праведнику, противно насилие.

– Но он должен защищать нас! Так сказано в легенде! И он принял свой долг, согласившись помочь!

– Да, но защитить нас можно и не проливая крови, – жрица нахмурилась. – И если бы ты не выбежал вперёд, этого бы и не понадобилось.

В поисках хоть какой-то поддержки Мартин посмотрел на Томаса, но тот был слишком занят осмотром вражеского оружия.

– Да вы все с ума посходили! – воскликнул Воевода. – Враги жаждут нашей смерти, а вы думаете об их жизнях?!

– Сейчас мы должны найти Фила и Юлиуса! Давайте сосредоточимся на этом! – взволнованно сказала Мария.

– Согласен. Они не смогут себя защитить, – нехотя кивнул Мартин и посмотрел вдаль.

Отряды врагов уже не расхаживали туда-сюда, а быстро огибали их со всех сторон, надеясь отрезать путь к отступлению. Но пока они не подошли на близкое расстояние, численности остроухих было недостаточно, чтобы перекрыть каждый мостик в огромной треугольной паутине Леса Ветряков.

– Вот что мы сделаем, – заключил Воевода, оценив обстановку. – Владыка Эстус, ты можешь просто закрыть нас чудо-щитом?

Доминус не глядя кивнул.

– Хорошо. Мы побежим вперёд и будем стараться их избегать. Попробуем найти остальных и сбежать отсюда. Поиски Детей придётся прервать.

Это понимали все, так что никто не возразил. Враги уже подошли на расстояние в несколько пролётов от них, так что медлить было нельзя. Мартин встряхнул Эстуса за плечо, и тот с мрачным видом встал. Томас бросил потухшую лампу и обеими руками сжал вражескую трубку.

– Вперёд! – скомандовал Воевода.

Они устремились к ближайшей развилке. С левой стороны отряды врагов уже перекрыли все пути к отступлению, но с правой их кольцо ещё не сомкнулось. Едва члены отряда выбежали из укрытия, как остроухие на ближайших мостиках приготовились открыть огонь. Эстус поднял руку и использовал Аспидос, закрыв товарищей непроницаемым куполом, после чего они помчались по мостикам куда глаза глядят. Вражеские снаряды десятками ударялись о барьер и рассыпались искрами. Со всех сторон доносились крики остроухих, пытавшихся их окружить.

Вскоре вдалеке стало видно большое приземистое здание с шестиугольным основанием. Там врагов было особенно много, так что Мартин повёл отряд в сторону. Остроухие не смогли зажать их в кольцо и теперь просто бежали по пятам, отставая на пару пролётов. От поддержания барьера у Эстуса заболела голова, и он чувствовал, что скоро потеряет концентрацию. Он вытянул руку назад, сосредоточив поле позади отряда и оставив перёд без защиты.

На очередном повороте они завернули за ветряк и столкнулись с кем-то, прятавшимся в тени. Эстус вскрикнул и остановился, Мартин немедленно замахнулся мечом, но тут же опустил его, увидев знакомые лица.

– Слава Фейберусу! – воскликнул Воевода Люфт. – Мы уж думали, что не найдём вас!

Он запыхался и выглядел взволнованно, чего нельзя было сказать о молчаливом Оливере.

– Где Фил и Кассий?! – сразу спросила Мария.

– Не знаю, мы их не встретили. Мы увидели сигнал, думали что они нашли Сына Фейберуса, а вместо этого…

Крики врагов за спиной становились всё громче. Остроухие точно знали, где отряд, и прятаться было уже поздно.

– Что будем делать? – спросил Мартин. – Мы не можем уйти без них!

– Это не единственная проблема! – сказал Люфт. – Мы видели местных рабочих! Эти демоны поймали их и сгоняют к своему шару! Туприссий знает, что они хотят с ними сделать! Мы не можем их бросить! Владыка Эстус может дать этим ублюдкам бой и освободить пленников!

Все с надеждой уставились на несчастного Доминуса. Произошло именно то, чего он боялся больше всего: его заставили выбирать между смертельным сражением и позором. Он не знал, как сражаться без применения своей разрушительной силы. Долго поддерживать защитный барьер он бы тоже не смог. Он не хотел ни убивать, ни тем более быть убитым сам. Но если бы он отказался сейчас и бросил в беде всех этих людей, его незаслуженная репутация героя бы окончательно развеялась. Его назвали бы тем, кем он являлся на самом деле – ничтожным трусом, а не великим воином. И все надежды, которые на него возложили эти коротышки, пошли бы прахом…

– Эстус, – голос Мартина прозвучал неожиданно мягко по сравнению с прошлым разом. – Мы не вправе тебя принуждать.

Все остальные посмотрели на него с удивлением, но сам Воевода оставался серьёзным:

– Если подумать, то мы и так хотим от тебя слишком многого. Для нас ты был персонажем из легенды, бесстрашным лидером среди своих братьев. Мы не думали о тебе как о человеке и никогда не представляли, что ты можешь оказаться вовсе не таким, как нам рассказывали.

Судя по голосам и топоту десятков ног, враги уже были на мосту за ветряком. Эстус закрыл глаза и отчаянно попытался вспомнить прошлое. Неужели в той, забытой жизни он и вправду был таким, как говорилось в легендах? Ведь в глубине души он твёрдо знал, что когда-то был воином. Неужели это ничего не значило? Неужели он всегда был размазнёй, как сейчас? Не мог же его характер полностью измениться от потери памяти! Значит, где-то глубоко внутри у него всё ещё были подходящие для воина качества?!

– Мы все сделали ошибку, возложив на него надежды! – воскликнул Мартин, оглядев остальных. – Он ничего нам не должен! Он увидел нас первый раз в жизни, а мы посмели что-то от него требовать!

"Это правда", – подумал Доминус. Он не был никому должен. Он был волен идти куда пожелает, и его совесть осталась бы чиста. Но зачем он всё-таки согласился на поход? Неужели только ради того, чтобы оправдать чужие ожидания?

– Ты можешь выбирать, Эстус, – Мартин вновь обратился к нему с дрожью в голосе. – Ты не обязан этого делать. Но правда в том, что без тебя нас всех ждёт смерть. И потому все мы умоляем тебя… Если ты сможешь, прошу, спаси нас!

Повисло молчание. Доминус закрыл глаза и сосредоточился на собственном дыхании, пытаясь собраться с мыслями. Будь он один, то точно попытался бы сбежать, но разве мог он бросить этих несчастных, беззащитных полуросликов на растерзание безжалостным врагам? Эстус никогда не хотел сражаться, но ему не оставили выбора: что бы он ни сделал, в результате его действий должна была пролиться кровь. Это было неправильно, мерзко, несправедливо! И те, кто вынудил его сделать этот ужасный выбор, заслуживали возмездия!

Он достал из-за спины оба своих клинка, и они запылали ярче, чем когда-либо. В первый раз за всё время его новой жизни Повелитель Огня чувствовал, как по телу разливается гнев.

– Да пошли вы… – прошипел Эстус, а затем поднял барьер Аспидоса, выскочил из-за ветряка и, остановившись прямо перед готовым стрелять отрядом врагов, заорал. – Чёртовы ублюдки! Это из-за вас я оказался в такой заднице!

– Летио и… – крикнул один из вражеских командиров, но его голос потонул в рёве огня. Пламя вырвалось из мечей Доминуса и устремилось вперёд, пожирая всё на своём пути.