Опасный Кремль

Людей майора не было ни слышно, ни видно, но ясно, что они рядом, и владельцы BMW уже установлены. Большая игра началась. Пообедав с Арно в ресторане Березовой Рощи на Песчаной площади, хранители уехали в Истру, где собрали все необходимое для длительной поездки. Вечером хранители уютно расположились в креслах у цветника, и Максим прочитал Орне и Диогену свою дипломную работу об истории Всероссийской Чрезвычайной комиссии Феликса Дзержинского, получив в свое время, как студент Московского историко-архивного института, доступ во все хранилища, вплоть до Батыевых. Чекисты умели проводить совершенно потрясающие спецоперации, и у них было чему поучиться.

В девять часов утра теплой летней среды хранители уже были в представительстве. Рассказав Арно через Диогена о вчерашней встрече с Генералом, Максим и Орна приготовили к поездке всю свою электронику, с учетом обязательной прослушки обычных смартфонов противником, не забыв зарядить переносной аккумулятор.

Он пришел ровно в одиннадцать, этот нагло-холеный чиновник по особым поручениям Лорда-распорядителя бенефициаров. Увидев посланника, Максим опустил глаза, чтобы не расхохотаться во весь голос. При нем был чемоданчик-дипломат, в котором мог поместиться только один миллион долларов. Ну конечно, миллион сейчас, а остальные два – когда устроите нашего человека в Научный центр ордена Святого Бернара. Заодно можно будет кинуть московского историка и присвоить себе кучу денег, чтоб из ушей капало.

Чтобы не затягивать неприятную процедуру, Максим сразу же, после обязательного наклона головы, без рукопожатий сообщил посланцу больших денег, что их предложение неприемлемо и принято не будет. Чиновник, разогнавшийся было сесть в удобное кресло для долгого разговора, ошарашено уставился на историка, поняв, что любые разговоры бесполезны, затем плохо посмотрел на Орну, встал, зачем-то переложил чемоданчик из руки в руку, растерянно поклонился и ушел на выход в сопровождении вежливого, как сфинкс, Арно. Во дворе чуть слышно заурчал мотор очень дорогого мерседеса, который выехал на Новопесчаную улицу и затерялся в потоке несущихся с выпученными фарами автомобилей. Можно было не сомневаться, что монах не терял времени даром и уделил внимание и гостю, и его машине, выделив для этого, например, маячок и жучок. Охрана Генерала, конечно, времени тоже не теряла.

«Зря этот посланец беды так посмотрел на Орну», – подумал московский историк-архивист и непроизвольно поправил полукабуру с кольтом на поясе. Большая игра будет без правил, ибо как царь с нами, так и мы с царем. Вы сами этого захотели – туда вам и дорога.

Максим написал на сайте, youtube-канале и в созданном за вечер Арно телеграм-канале представительства, что они уезжают в длительную поездку по архивам, где будут собирать материалы о взаимопроникновении западной и восточной культур на всей территории Российской империи и рассказывать об этом прямо с колес.

В два часа дня две хонды, экипированные всем необходимым для победы, выехали с Орла к Белорусскому вокзалу и, после долгой толкотни на забитых улицах, выехали, наконец, на Ярославское шоссе. Машины охраны с офицерами Группы специального назначения действовали по боевому расписанию охраны особо важных персон в чрезвычайной ситуации, и как ни смотрел Максим, определить их автомобили в потоке не мог, пока машину майора ему не показала опытная Орна.

Вторая хонда с Арно уверенно шла впереди, создавая так необходимое сейчас чувство уверенности и защищенности. Орна так же уверенно вела бронированную послушную хонду. Диоген привычно устроился на заднем сиденье, а Максим, чтобы не терять времени, записывал на защищенном смартфоне детали знаменитой операции Феликса Дзержинского по спасению страны летом 1918 года. У чекистов было чему поучиться и что перенять.

Поняв, что большевики выражают мнение всего трудового народа, по всей только что рухнувшей Российской империи восстали почти сорок губерний и областей. Восстали не обычные люди, не татары, башкиры, калмыки, якуты, удмурты, мордва или карелы, а бывшие губернаторы и связанная с ними чиновная и торговая сволочь с их клиентелой, наняв богатое казачество и растерявшихся потомков бывших крепостных. Воспользовавшись развалом огромного государства, они захотели присвоить себе земли с развитыми торговыми путями, природными богатствами и миллионным населением. То, как их переиграл Дзержинский и его ВЧК, навсегда отбило у предателей охоту к смене власти. У тех, кто уцелел. Подобную операцию, с учетом современных реалий, собирались провести историк и Генерал, которому Максим успел рассказать о том, в каких областях их СМИ слова мэр и губернатор пишут с большой буквы, а Президент России – с маленькой.

Максим посмотрел на Орну, которая улыбнулась в ответ, и оглянулся на Диогена, поднявшего лапу в приветствии. Все было в полном порядке, и две знакомые BMW шли за ними, почти не скрываясь. «Пилите, Шура, пилите – это золотые гири», – вслух произнес Максим знаменитую фразу из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова, и все трое хранителей рассмеялись, не забывая, что хорошо смеется тот, кто смеется последним.

По данным Генерала, в Ярославле с губернатором и его окружением было все в порядке. Маленький кортеж из двух хонд двигался в Вологду, чтобы потом через Тотьму и Великий Устюг отправиться в Вятку и далее со всеми остановками.

Охота, в которой дичь расставляла капканы загонщикам, началась.

Часть II. Морок.

Великая Страна – не Столица. Две хонды в пути, несмотря ни на что.

До Вологды было пятьсот километров, и Максим по дороге рассказывал Орне и Диогену о своих архивных поисках в Новгороде и Архангельске, где по данным Генерала с любовью к родине было все хорошо и удара в спину можно было не опасаться.

В Новгороде Максим бывал не раз, включая его знаменитый Музей деревянного зодчества «Витославцы», с его экскурсоводами в каждой избе с экспозицией. Московскому историку объяснили, почему русские почти до конца XIX века не имели в домах печи с трубами и отапливали жилье по-черному. Зимы, особенно на русском севере, продолжались полгода, и для отопления изб по-белому нужно было втрое больше дров. Максим представил, каково было мужикам с плохими пилами валить в лесу деревья, разрубать их топорами на чурбаки и поленья, содрогнулся и подумал, что многие исторические мифы легко объясняются экономически.

Подобная заготовка дров помогала воинам в злых сечах с бесконечными завоевателями, лезшими на Русь без конца и края. В новгородском краеведческом музее в Детинце за памятником-колоколом «Тысячелетие России» Максиму, известному военному историку, дали взять в руки в перчатках меч Александра Невского. Максим вытянул вперед руку с мечом и с трудом удержал ее на весу полминуты. Оружие весило ровно два ведра воды, а в длину было с его немалый рост. Великий      воин разрубал им тевтонского рыцаря вместе с конем, что было зафиксировано в исторических документах.

Максим побывал на месте, где могло произойти Ледовое побоище 1242 года, точное место которого установить не удалось. Об этой отчаянной битве он знал все.

Тевтонский орден меченосцев, воевавший по всей Прибалтике, с центром в Риге, был военной машиной, не знавшей жалости. Вырубив местные словенские племена эстов, ливов и пруссов, он заселял земли немцами из германских земель, и новых территорий ему всегда было мало.

В 1236 году юный Александр увидел, как в битве, при реке Эймяге на далеких подступах к Новгороду, его отец, великий владимирский князь Ярослав Всеволодович, загнал тевтонов в заранее подготовленную полынью, и запомнил это. Он создал отряды диверсантов и специального назначения, а также разведывательную сеть в Европе, чему способствовала обширная торговля с ней Новгорода. Агенты Александра побывали в столицах ордена, Риге и Мариенбурге, и достали ему подробные сведения о захватчиках, их тактике, стратегии, вооружении, снабжении. У ордена было чему поучиться. Александр и его дружина сражались немецким оружием, поскольку на Руси до Петра Великого не было хорошего железа. Максим своими глазами видел на рукояти княжеского меча знаменитый знак паучок, который принадлежал оружейникам немецкого города Пассау.

Оказалось, что специально выведенные для немецких рыцарей лошади знаменитой мекленбургской породы огромного размера могли выдержать всадников в полном вооружении не более сорока минут, после чего должны были выйти из боя. Не зря каждый рыцарь имел по нескольку лошадей, и их войско старалось выиграть первой атакой, в которую шли свиньей, – строем, в котором в первом ряду атаковали четверо, во втором – шестеро, в третьем – восемь и так до двадцати и сорока человек. От этого удара железным клином не было защиты, но только не у Александра Невского.

Найдя прибрежную скалу высотой до двадцати метров – Вороний Камень – у большого озера, Александр выстроил у нее три тысячи новгородских ополченцев. Тевтоны разорвали фронт, уперлись в скалу, не смогли ударить русскому войску в тыл, завязли в битве и через полчаса получили удар с флангов дружины Александра в триста и его отца во главе с братом Андреем в пятьсот воинов. Рыцарей загнали на тонкий лед и утопили. Тысяча меченосцев с девятью тысячами кнехтов разбили в пень восемьсот дружинников и три тысячи ополченцев. Оставшихся в живых пятьдесят рыцарей новгородские купцы обменяли на мыло, секрет которого на Руси был неизвестен, кажется, по весу. Позор вышел на всю Европу.

Подготовка и вооружение одного дружинника стоило деревни в двадцать дворов, и Русь не могла содержать большое войско. Однако эти потрясающие передвижные башни в броне со времен Всеволода Большое Гнездо традиционно побеждали втрое и вчетверо сильнейшего врага, и им не было равных.

Максим специально выяснил в архивах, как в 1238-1240 годах монголо-татары смогли вдребезги победить русских, при соотношении сил один к пяти, то есть – привычное для Руси. Оказалось, что на вооружении монгол был страшный боевой лук, из девяти клееных полос и тетивой из воловьих жил. Такой лук изготавливался два года, и к невестам, имевших его в приданое, выстраивалась длинная очередь женихов. Эти луки, подготовленные для стрельбы залпами в конном строю, пробивали рыцарей в броне за сто метров и наносили ранения на сто пятьдесят метров. Монголы не подпускали русские рати до рукопашной и выбивали дружинников на расстоянии, уходя от боестолкновений. Только однажды, когда полк рязанского воеводы Евпатия Коловрата в штатные пятьсот воинов из леса атаковал два тумена самих ханских сейменов, дело дошло до ближнего боя. Русские витязи легли все, а от двадцати тысяч гвардейцев Батыя осталась половина.

Новгород Максиму нравился, но архив в нем, располагавшийся в старинной церкви, был забюрократизирован, не оцифрован, и любой факт в нем можно было установить с большой потерей времени. Внешние контакты Великого Новгорода с IX по XV век, когда разложившаяся боярская республика вошла в состав Великого Московского княжества, были изучены вдоль и поперек и опубликованы. Максима поражало, что руководившая Новгородом боярская сволочь всегда вставала на колени перед любым захватчиком, говоря, что оккупанты все равно уйдут, а она будет для них собирать дань, не забывая о своих бездонных карманах. В рать Александра Невского бояре отпустили только добровольцев, не дав ни одного воина из городского большого и владычного полков.

Город был чистый, но забитый носившимися без толку машинами. Максим с удовольствием смотрел классику в Драматическом театре и слушал концерты в филармонии у Колокола, где в оркестре были только одни женщины, включая дирижера, и всегда покупал новгородский мед в литровых липовых бочонках. В этом городе его любимого героя историк чувствовал себя как дома. В музее он пытался разгадать загадку создания средневекового водопровода XIV века, составленного из четырехметровых выдолбленных изнутри бревен на всю длину, но так и не смог. В музее Достоевского в Старой Руссе, в прихожей, Максим с удивлением увидел цилиндр и белые перчатки, в которых великий писатель гулял по городу в середине XIX века, когда этот головной убор давно вышел из моды. Новгородцы, в общем спокойные люди, крутились как могли, богатые богатели, бедные беднели в этом странном мире дикого славянского капитализма, с маху накрывшего развалины Советского Союза, и продолжалось это уже четверть столетия. К сожалению.

В Архангельске московского историка навсегда заворожили Белое море и Северный Ледовитый океан. Это было потрясающее зрелище – молчаливая вода без конца и края, и уйти от нее было можно только большим усилием воли.

Архив Архангельской области давал доступ к метрическим книгам и ревизским сказкам только за большие деньги, но коллекция генеалогических документов была потрясающая. История взаимоотношений поморов с Европой, как и в Новгороде, была хорошо изучена и опубликована. Детали краеведения, например, где в городе английские моряки в XVII веке пили пиво, Максима не интересовали.

Музей деревянного зодчества, первый в стране, «Малые Карелы» был хорош, но совсем пустой. Сам город, с упертыми в своей неправоте водителями, был еще не застроен современным высотным хламом с никаким сроком хранения, и на улице было довольно много опрятных деревянных домов XIX века, приятных глазу. Правда, Максим хорошо знал бытовую историю всех российских сословий и только радовался, что живет в начале XXI, а не XVIII столетия, в котором с комфортом были большие проблемы.

Когда Максим поехал в Холмогоры, то даже испугался, что останется в них навсегда, – грязища на родине великого Ломоносова даже летом была адская. Тем не менее, везде у моря царило спокойствие, флот гражданских судов плавал без перерыва, и Максим всегда покупал в Архангельске отличную рыбу – копченую, сушеную и вяленую. Здесь, на севере, была настоящая, классическая Россия, которой не было цены.

Маленький кортеж объехал Ярославль по кольцевой дороге и двигался по Вологодской области. Было еще светло, когда обе хонды припарковались на стоянке небольшого отеля в кремнике Вологды, и за квартал, не особо скрываясь, притаились две BMW, ехавшие за хранителями все пятьсот километров, очевидно, думая оказать на них психологическое давление. Машин охраны не было видно, но то, что все десять офицеров были рядом, не вызывало никакого сомнения.

Заселившись в номера, Максим, Орна, Арно и Диоген отправились в еще работавший ресторан, где вкусно кормили отличными местными рыбой и сыром. Тут-то бенефициары и решили нанести по ним первый удар.

В большом ресторане, оформленном под северную старину, были заняты двенадцать столиков, и за тремя из них сидели офицеры охраны. Четверо хранителей расположились за столиком так, чтобы за спиной была стена, а перед глазами – вход в зал. На небольшой эстраде ансамбль пел традиционную «Вологду», и Максим заказал салаты, рыбу и сырную тарелку, не забыв куриную грудку и сметану для Диогена. В зале было уютно, и хранители не спеша отдыхали от бестолковой Москвы, слушая песни из репертуара «Песняров». На четвертой песне с символическим названием «Косил Ясь конюшину» отдых закончился.

В зал шумно ввалились четыре разнузданные хари, изображавшие пьяную компанию, и двинулись прямо на хранителей. «Вот и первый привет от наших противников», – подумал Максим, и в ответ на его невысказанную мысль утвердительно мяукнул Диоген. Чтобы не доводить дело до неизбежного мордобоя с непредсказуемым концом, московский историк встал, снял френч и демонстративно поправил кобуру с кольтом на поясе. Глядя на приближавшуюся босоту, он заметил боковым зрением, как Орна под столом направила на шпану свой парабеллум, Арно далеко отодвинулся от столика, давая себе свободу действий, а Диоген фиксировал взглядом всех волоцюг. За столиками с охраной тоже произошло невидимое взляду движение, и можно было не сомневаться, что все гопники оказались на мушке.

Четверка увидела оружие и холодный взгляд Максима, не дающий сомневаться в том, что оно будет применено. Пытаясь сообразить, что делать, босва затопталась на месте, поняла, что подойти к хранителям им не дадут, и направилась к выходу. Драки с поножовщиной не вышло, но это был совсем не конец.

– Теперь, наверное, появится полиция, чтобы арестовать нас за ношение оружия, – сказал Максим друзьям, – давайте уйдем от греха.

Диоген отрицательно помахал мохнатой головой и перевел взгляд на вход. «Никто никуда не идет», – подумал Максим и достал из френча разрешение на ношение оружия. От входа к хранителям шли трое полицейских с автоматами. Максим поднял карточку на вытянутой руке, видя, что вся троица уже взята на прицел. Историк понял, что ловкие ребята стояли за дверью, чтобы во время драки арестовать хранителей. Довольные рожи приближающихся оборотней в погонах никак не ожидали подвоха. «Да, без союза с Генералом не долго бы ты побегал», – пронеслось в голове Максима, и Диоген опять утвердительно мяукнул. Давайте, ребята, посмотрим, какие вы ловкие.

Старший из ментов, которым до настоящих полицейских было как до Китая раком, с удовольствием объяснил Максиму, что он арестован, его разрешение поддельное, и приказал поднять руки. Историк, спокойный как удав перед прыжком на кролика, отрицательно покачал головой и вдруг увидел, как один из сержантов поднимает свой автомат на Орну, которая не давала для этого никакого видимого повода.

Ну уж нет! Никакого кино с печальным финалом от студии Довженко не будет! Максим поднял голову вверх, и за ним рефлекторно задрали свои головы полицейские. Историк крутанул филерский заворот на месте, многократно увеличивший силу удара, и со всего размаха ударил рукояткой кольта прямо в наглое рыло мерзавца, одновременно делая ему подсечку. Продажная шкура, не ожидавшая ничего подобного, завалилась на своих товарищей, и все трое с грохотом рухнули на чистый пол ресторана. Они еще падали, а Арно уже выхватывал у них автоматы, которые повисли на кресле историка, поверх френча. Мгновенно трое предателей были скованы их же наручниками со спины, попытались подняться и тут же грохнулись вниз, непотребно ругаясь, что, впрочем, им никак не помогло. Не прошло и нескольких минут, как за этим позором полиции пришли представители службы государственной безопасности, в которых Максим узнал офицеров из своей охраны, и увели их. Максим сел на место, улыбнулся внимательно смотревшей на него Орне и напомнил онемевшим официантам о сделанном заказе.

Ужин принесли, и хранители с удовольствием съели рыбу и сыр. Люди майора, задержавшие и гопников, и полицейских, уже, конечно, допрашивали их, выясняя заказчиков провокации в Вологде и в Столице. Щупальца бенефициаров будут обнаружены и в свое время отрублены. Ребят из двух BMW в ресторане не было, но кто-то от них, конечно, смотрел и видел, как все прошло. Ну что же, лиха беда начало. Над Вологдой уже висел специальный колпак, и не один звонок в Москву не останется без внимания.

Хранители рассчитались за ужин и поднялись в номера, из окон которых открывался красивый вид на набережную реки. Усталые, они под надежным присмотром Диогена легли спать. Государственный архив Вологодской области открывался в девять часов утра, и времени терять не следовало. Атаки врага только начались, и следующий ее налет может случится когда угодно, например, утром в архиве.

На следующее утро друзья встали пораньше, прогулялись по красивой набережной реки, давшей название городу, позавтракали в небольшом кафе и в начале десятого часа уже были в архиве. Читальный зал вмещал всего семь столов, работать за которыми можно было только скрючившись. В фондах Максима интересовали материалы об опричниках Ивана Четвертого – Шлихтинга и Штадена, вернее их достоверность. Царь любил убегать от крымских татар из Москвы в Вологду, таская с собой казну под охраной своих душегубов, и жил здесь подолгу. Также московского историка интересовали документы о пребывании летом 1918 года в Вологде посольств стран Атланты, очевидно в порядке культурного обмена финансировавших свержение большевиков. Серьезных исследований по этим темам местные историки не оставили, занимаясь краеведением, а сами источники хранились в Российском архиве древних актов и ведомственном хранилище. С мемуарами опричников Ивана Четвертого и «Заговором послов» Максим ознакомился еще в Историко-архивном институте, в котором защитил диплом по истории Всероссийской Чрезвычайной комиссии Феликса Дзержинского, о которой знал почти все, что можно и нельзя. Других западных материалов, исключая интересные дела о надзоре за ссыльными поляками Вологодского губернского жандармского управления, в ГАВО не было.

Закончив, хранители пообедали у архива в отличной столовой «Зеленый луг», осмотрели музей «Домик Петра Первого», который всегда останавливался в Вологде по дороге в Архангельск. Подивившись в очередной раз простоте великого императора, друзья уехали в соседнее Семенково.

Музей деревянного зодчества и народного быта под открытым небом был великолепен. Огромные дома XVIII века, в которые на верхний этаж хозяин въезжал на телеге, чередовались с маленькими избами XV столетия. Собранные в них старинные предметы домашнего обихода давали отличное представление о том, как жили наши северные предки. Хранители полежали на палатях над огромной русской печью, что отнюдь не вызвало восторг. Максим покатался с Орной на действующих качелях XVII века и с удовольствием посмотрел, как потом это сделали Арно с Диогеном. Историк спросил одну из экскурсоводш, действительно ли средневековые русичи были маленького роста, почему и делали в своих огромных домах маленькие окна и двери, высотой до полутора метров. Улыбнувшись, знаток поморской старины ответила, что это, конечно, полная ерунда. Все люди были вполне рослыми. Небольшие отверстия делались для того, чтобы сохранить тепло в доме холодной зимой, которая на севере тянулась полгода.

Максим пригласил друзей в старинный музейный кабак, где они от души наелись испеченных прямо при них в трехсотлетней печке блинов с пахучим вологодским вареньем без сахара, взяв его домой целый ящик, а Диоген отдал должное местному молоку и сметане.

В пять часов вечера хранители вернулись на музейную парковку, где кроме их хонд стояли еще семь автомобилей, включая две знакомые BMW, экипажи которых на территорию заповедника не входили и настроения друзьям не испортили. Диоген прямо в мозг друзьям сообщил, что к их машинам прилепили маячки, которые товарищи снимать, конечно, не стали. Пока.

Насладившись гармоничной, в идеальном состоянии стариной, хранители сели в автомобили, и маленький кортеж выехал на тотемскую дорогу, за которой находился и тракт в Великий Устюг с его знаменитым архивом XVIII века, до которого было ехать столько же, сколько до Столицы.

Максим выложил в Телеграм канал представительства и в youtube репортаж о Семенково и с удовольствием отвечал на комментарии. Пустая дорога в приличном состоянии радовала дремучими лесами, но села на ней были совсем маленькими. В когда-то знаменитом на всю Россию уездном богатом Кадникове, делавшем отличные бочки, жили всего три тысячи человек, а в соседнем очень красивом Чучково – вообще триста.

И по всей дороге там и тут на обочинах стояли местные жители с только что собранными корзинами грибов и ягод, предлагая их по нормальной цене, то есть – втрое меньше, чем в Москве, куда Башня «Торгаши» не пускала никого и ничего без безумных накруток на цены всего и вся. Хранители с удовольствием купили ведро белых и два туеска с брусникой и морошкой. Орна, довольная и раскрасневшаяся, пообещала в Устюге сделать для всех знаменитый румынский жульен.

В Тотьму кортеж въехал около восьми часов вечера. Город выглядел как картина XVIII века, радовавшая глаз. Опрятная и аккуратная Тотьма была спокойна и очаровательна. Хранители остановились на смотровой площадке у реки, по недвижимой глади которой неспешно двигался паром, и залюбовались чудесными северными видами. Было совсем неудивительно, что именно из этого города вышло так много землепроходцев и мореходов, во главе с Иваном Кусковым, знаменитым комендантом Форта Росс на американской Аляске.

Поев над речным простором только что купленные в еще работавшей пекарне свежайшие шанежки, Максим сел за руль бронированной хонды, и хранители отправились в дорогу, планируя приехать в Великий Устюг еще до полуночи. Однако «не так сталося як гадалося», и хорошо, что вне зоны видимости BMW в машину Арно пересели три офицера охраны.

Было еще светло, когда орденский видеорегистратор на лобовом стекле, с множеством неожиданных функций, пискнул, показывая приближение обеих BMW с жучками, и тут же сигнал был передан во все машины охраны.

Максим переглянулся с Орной, и оба тут же посмотрели на Диогена. Черный кот успокаивающе мяукнул – опасность минимальна. Тем не менее, друзья приготовились к нападению, которое не замедлит, – это было очевидно. Боевики действовали по шаблонам столетней давности, и предугадать их шаги было несложно. Пока. Сейчас их догонят и попытаются захватить, чтобы под угрозой оружия заставить согласиться на условия Лорда-распорядителя. Тактика была проверена временем и почти всегда эффективна. Но только не в том случае, когда безобидных, на первый взгляд, историков прикрывают Орден Святого Бернара, адъютант главной ведьмы Левобережной Украины и всемогущая Служба государственной безопасности огромной страны.