Предтеча. Роман

– Напомнить потребно! – указующе поднял перст Святослав.

Он понял, что сегодня – проиграл. Пересилить доводы матери ему нынче оказалось не по силам. Всё продумано на совесть и весьма мудро, не подступишься – ни трещинки, ни задоринки. Жаль!

Ушёл и сын, и он повержен. Ольга была готова, словно девка – простушка, прыгать от обуявшей её радости. С кем бы поделиться ею? Вызвать ли срочно Григория да перед ним похвастать? Он на похвальбы не щедрый и не жалеючи выдаст всю правду. Что глупо, то – как малое дитя.

Однако вызывать не стала, но утром следующего дня явилась к нему сама. Сразу рассказала о своих планах и том, как сумела объяснить Святославу свой отъезд.

– Зело лепо, – иногда с лёгким восхищением вставлял монах.

Поведала о допросе сына и его поражении.

– Теперь тебе, государыня, надо самым тщательным образом подготовиться к встрече с императором. Человек он простой и неграмотный, но может воспользоваться услугами более рассудительных. Вот тебе свиток, – Григорий подал туго скрученный кусок пергамена. – Сам составил, что ещё не забыл. Здесь законы Ромейской державы, церковные каноны; всё по разделам и параграфам. Что будет не понятно, приходи, вместе обсудим.

Ольга чувствовала твёрдую мужскую силу, которая исходила от этого грека, и застенчиво улыбалась, покорно принимая наставления монаха, но не только как духовного пастыря, – скорее молодого мужчины.

– Меня-то возьмёшь с собой, может, пригожусь, да и истосковалась душа по земле Ромейской?

– Спрашиваешь, – вспыхнула княгиня, и тут же добавила, озорно сверкнув очами: – А вдруг не понадобишься, сам ведь говорил, будто языком и номоканоном овладела, а на достальное своего ума хватит.

Ольга засмеялась, высвечивая ещё крепкие белые зубы, её ласковая улыбка вводила грека в приятное смущение.

– Если уж здесь приходится к тебе ходить за советом, то там и подавно, как без рук.

3

Вокша и раньше бывал у причала, где постоянно теснились струги, лодьи да корабли не только со всей Руси, но и других земель. Из Киева торная дорога шла на север, в холодные варяжские земли, и в греки, на юг, к морям Хвалынскому и Понту Эвксинскому, как величали Чёрное море ромеи. Приятно было посмотреть на словоохотливых и живых южан, которые постоянно жестикулировали, активно размахивая руками, и на спокойных флегматичных северян, более похожих на увалистых медведей, нежели на людей. Из-под него хоть кафтан тяни, он и ухом не поведёт.

– Свеи идут! – прозвучал в толпе чей-то голос.

Шли светловолосые голубоглазые гости Скандинавии, глядевшие, скорее, с интересом, нежели с завистью или недоброжелательством. Их ярко-красные лодьи, украшенные в верхней части борта золотистым орнаментом, были плотно закрыты шатровидными щитами.

Сейчас юноша не мог не посмотреть на приготовления к отплытию посольского поезда. Почти ежедневно, как выдавалась свободная минута, он приходил на обрывистый берег Славутича (Днепра). А сегодня он встретил там Пешка, который со скрытой завистью и упоением взирал на причаленные лодьи да струги и на сновавших подле них многочисленных людей.

– Любо смотреть-то? – с сочувствием спросил Вокша друга.

– Вот нам бы туда, с ними, – с затаённой дрожью в голосе произнёс Пешок и смахнул набежавшую слезу.

– А что? – с лёгкой гордостью начал Вокша. – И я бы поехал, хотя греческий знаю недостаточно хорошо.

– А вот сие похвально, – нравоучительно сорвалось у Пешка. – Не гоже, когда о малом кричат, будто оно большое. А латынский ещё не начал с Веденеем? Он ведь многое охочь с тобою объять. Торопится, будто завтра в домовину.

Веденей не раз говаривал знакомцам разным о редкой способности Вокши к познаванию. Ведомо это было и Пешку, он явно ревновал старика к другу, хотя делалось это с хорошей стороны.

– Веденей мне заменил отца и мать.

– А я что? – сконфуженно смутился Пешок и понял, что хватил с завистью через край. – Пусть обучает. Если хочешь усиленно заниматься латынским и особенно греческим, тебе может помочь Григорий, я поговорю с ним.

– А кто это? Я уже где-то слышал такое имя.

– Он жил в церкви Святой Софии, а недавно перебрался в княжеские хоромы и является доверенным лицом княгини Ольги. Он год назад приехал из Византии. Зело мудрый мних, готовит меня в послушники, скоро допустит к литургии. А пока я изучаю номоканон и помогаю келарю.

Это Пешок произнёс весьма отчётливо, словно старался, чтобы слышавший запомнил сказанное. Подросток конечно гордился таким положением, но тщательно скрывал его, старался как мог, не выглядеть хвастуном, однако оно само собой выпирало из него. Вокша это понимал, но не подавал вида, вспомнив одну встречу.

4

– Благословен, Господь!

– Благословен во веки веков. Куда направляете стопы, святые отцы? – приветно осведомился Веденей.

Один из монахов ответствовал, что возвращаются из Иерусалима домой, но наполовину глухой старик не расслышал.

– Вы идёте на Полночь, а Иерусалим лежит на Полдень.

– В Новгород поспешаем, дедушка! – склонился монах над ухом Веденея. – Почти год дома не были. Всего довелось увидеть.

– А в Царьграде бывали? – Веденей подставил ладонь к уху.

– Бывали и там.

Огонь костра взметнулся выше и блеснул искрами.

Вокша задремал и прослушал далее сказанное, но уловил лишь часть произнесённого.

– …много сокровищ и богатств у ромеев…

– Не одна надежда корысти могла привлекать нашу Русь в Константинополь, но также и любопытство и стремление посмотреть на чудеса образованного мира; сколько дивных рассказов приносили к своим очагам бывальцы в Византии!

Долго ещё витали в вышине, будто нимбы над монахами, их повествования и истории. И пусть они в какой-то мере были не столь правдивыми и, возможно, даже сказочными. Пусть они преувеличивали что-то из увиденного, а ещё больше – из услышанного. Но они были проникнуты стремлением привнести в жизнь простого человека дополнительную новость и разнообразие.

Лишь когда заря пересилила пламя костра, а рука устала подкладывать ветви в огонь и бессильно упала на колени, смолкли разговоры: спали монахи.

Надолго запомнилось Вокше это нечаянное свидание и подумалось тогда:

«Надо же, куда люди ходят. Неужели существуют такие далёкие страны? Вот бы побывать в них, глянуть хоть единым глазком на людей, что проживают там и далее в диковинных краях. Может статься, и сестрёнку встречу в державе Ромейской, если она жива ещё».

Вокша осведомился у Веденея: бывал ли он у греков? Старик сразу не ответил, он громко сопел, крепко сжав губы, и о чём-то натужно думал. Юноша снова спросил, настойчиво повторив требование:

– Ведь был же, небось, откуда тогда язык их ведаешь?

– Да был я там, был, но только пленником, рабом ихним. Там и веру греческую принял, чтобы не сдохнуть с голоду, от непосильной работы, издевательств христиан и побоев. Да вот, спасибо купцу одному, доброжелателю, выкупил он нескольких славян, среди оных и я обретался.

Глава девятая. Ромеи

1

Два знатных ромея не спеша двигались по главной улице Месе (средняя) в сторону площади Константина. Приятели, а ими они, несомненно и были, негромко беседовали на довольно пространные темы, порой даже отчаянно жестикулировали.

– Нет, уважаемый Сократ, забавы Эроса мне уже претят.

– Но ты же совсем недавно привёз с рынка несколько довольно привлекательных рабынь. А та славянка просто замечательна! А меня, клянусь Дионисом, порой неутомимый Эрос снова и снова влечёт в объятия своих весёлых подруг.

Мужчины незаметно для себя подошли к портикам, среди которых высилась большая статуя. Это была знаменитая на весь эллинский мир Афродита Урания. Левой рукой богиня протягивала пышную розу – символ женской сущности, цветок Афродиты и любви. Сильное тело, облитое складками пеплоса замерло в спокойном экстазе. Одеяние, необычно раскрытое по древнему азиатскому обычаю, обнажало груди, высокие, сближенные и широкие, словно винные кратеры.

– Превыше всего в жизни мы, эллины, считаем совершенство человека, гармонию его развития, физического и духовного, каллогатию, как мы говорим, – окинув взглядом статую, произнёс Анатолик. – Мне нравятся изображения женщин, но более того – они сами.

– Не в женщинах, а в божественно – безумном стремлении ко всему недостижимо далёкому твоё сердце. Ничего нет в мире неуловимее женской красоты, – философски заметил Харитон.

– Морфэ тэлитерэс гоэтис! О чарующие, обворожительные женские формы!

– Это в тебе бушует пламя страсти истинного автохтона59, уважаемый Сократ. И я горжусь, считая тебя человеком высокоинтеллектуальным, а себя – твоим гетайросом – настоящим другом, – признался Харитон Диосфор.

– Да, мои предки – выходцы из Фессалии, попали сюда в конном отряде, служили Александру Великому. Позднее один из них стал лохагосом60 у сподвижника Птолемея61. Наша горячая кровь успокаивалась лишь после безудержных соитий со служительницами Афродиты. Эти покорительницы мужчин умели, подобно беспощадной соколихе Кирке (Цирцее), ставить их на колени. Не то сейчас местные порнодионки62. Но довольно об этом.

– Всё было в доброй старой Элладе. Теперь же от этого блеска и полноты осталась лишь опустевшая амфора, – сокрушённо качнул головой Диосфор. – Ты был на последнем симпосионе63?

– Нет! – категорично возмутился Сократ. – Я не желаю присутствовать на сборищах этой, так называемой, столичной аристократии.

– Да, я знаю. Ты имеешь ввиду потомков торгашей и ремесленников? Эти стратиоты и императорские фавориты выделились из слуг и рабов?

– Несомненно. Не стало прежней замкнутой родовитой знати. Помнишь Дисиния? В молодости он зарабатывал свой хлеб тем, что ставил клистиры в больницах, – презрительно излил Анатолик.

– Но и назначать в патриархи своих шестнадцатилетних сыновей, которые увлекались конюшней и кормили своих лошадей фисташками и изюмом, в высшей степени безнравственно. Уж поверь, уважаемый. Кстати, посыльный от магистра передал его просьбу быть сегодня у логофета дрома64. Тот назначил явиться во дворец по весьма неотложному делу.

– Моё присутствие, думаю, не столь обязательно, – брезгливо промолвил Сократ Анатолик и снова качнул головой.

2

Приятели ещё некоторое время шли вместе, но вот Харитон сел в свой паланкин и двинулся в сторону Харисийских ворот. К северу от них лежал район Влахерн, где было выстроено множество храмов, и высился императорский дворец, который главенствовал над всеми строениями. Диосфор, не торопясь, поднимался по мраморным ступеням, обдумывая, зачем он мог понадобиться вершителю внешней политики страны.

– Повелитель ждёт тебя, Харитон Диосфор.

Чиновник вошёл в зал, где руководитель ведомства что-то диктовал нотарию, который старательно работал стилосом65. Харитон некоторое время стоял в стороне и слушал. Из сего он понял, что речь шла о венгерских послах, нарушивших этикет. За совершение такого преступления их надлежало отправить в тюрьму. Логофет решил обойти закон ради какого-то тайного действа в пользу политики ромеев, девизом которых являлось древнее изречение римлян: «Divide et impera».

Византийцы весьма успешно пользовались людскими пороками и слабостями, а тогда – разделяли и властвовали. Важным фактором ромейской дипломатии служило стравливание одних соседей с другими. Императорская казна тратила огромные средства для подкупа печенегов, побуждая их грабить болгарские земли. И для подкупа венгров, которых уговаривали или принуждали нападать на печенегов. Вот и теперь, в обмен на тюрьму, венгерские послы должны были указать вождям в очередной раз сдвинуть войсками со своих мест и пастбищ печенежские орды. А те, несомненно, снова нападут на Рось, будут грабить, разрушать и уводить людей в рабство, тем самым ослабляя эту мощную державу.

Наконец писец был отпущен. Властный взгляд коснулся фигуры вошедшего, ещё несколько секунд молчания, дабы усилить впечатление от величия власти. Несколько слов произнесено – вот и приветствие.

– Хорошо, что пришёл, Харитоний, привезли известие с Росси. Посольский поезд собирается в Константинополь во главе с княгиней.

– А как же Игорь?

– Пал жертвой жадности дружины своей на земле древлян.

Ничего на это не сказал Диосфор, лишь усмехнулся.

– Когда ожидается посольство?

– Примерно накануне дня Святой Троицы. Время для приготовления ещё есть. Смотри, я не потерплю пренебрежения в деле. Используй всё необходимое. Нужные средства получишь в казне, я распоряжусь.

Диосфор уже собрался уходить.

– Я знаю, Сократ Анатолик не счёл нужным явиться. Передай ему моё поручение тоже и скажи, что не следует ссориться с логофетом.

3

По словам старой рабыни – славянки, Малинку купили в служанки жене одного богатого и влиятельного сановника.

– Тяжело тебе будет, девонька, среди этих христопоклонников, не терпят они язычников, особенно с Руси.

– А как же ты, бабушка?

– Пришлось веру их принять, язык со временем узнала.

Малинка задумалась над правдивыми словами, в которых верховодила истина.

Не хотелось девушке и здесь жить, сгибаясь под свистящим бичом.

– Хоть и рабыня, но одной веры с ромеем, госпожа не позволит себе и другим над такой издеваться. Законы христианские запрещают это. А священники ежели узнают о притеснении христиан, с амвона проклянут.

Долго обдумывала Малинка такое предложение. Не могла она вот так сразу предать веру своих отцов и дедов: боялась кары Перуна, гнева Дажьбога, Фреи и Лады66.

Не однажды приходилось наблюдать за работой рабов, угнанных из разных мест. Видела она синеоких и светловолосых скандинавов и германцев, которые ещё оставались язычниками. Безжалостно избивали надсмотрщики слабых и больных, черноволосых и смуглых южан.

Было уже холодно, грязно и слякотно. Временами небо начинало сеять мелким затяжным дождём, который мог иногда превратиться в пушистые снежные хлопья. Но они долго не задерживались на земле: она их сразу превращала в полу – ледяные капли.

Сотни две рабов с огромным трудом перетаскивали брёвна с причала и складывали неподалёку. Один раб нёс тяжесть и споткнулся. Толстый комель придавил несчастного. Глаза навыкате, из рта красная пена и кровь. Подскочивший надсмотрщик жестоко избил упавшего до последнего его издыхания. Труп бросили в море. Малинка видела сжавшиеся ненавистью кулаки немых свидетелей бесчинства.

– Неужто всех так? – подняла глаза Малинка и задала незнакомцу непроизвольный вопрос.

– Нет, больше всего достаётся упорствующим язычникам. Христиан редко трогают, их кормят лучше, да и отношение к ним не то.

– А ты, кто же будешь? – спросила вполголоса рослого русича.

– Из дреговичей мы, под Туровым жил, Велеса почитали.

– Из западных северян есть жители?

– Саксы и тюринги, лютичи и поморяне, пруссы да жемайты, также ильменские словене. Много разных мучеников, попали, бедолаги, по судьбинушке своей горькой.

Надсмотрщик увидел постороннюю, которая отвлекала рабов от работы, щёлкнул бичом и прогнал девчонку. Малинка прибежала к старухе со слезами на глазах и рассказала об увиденном в порту.

– Сколько несчастья шагает в лохмотьях, а беда и злоба плёткой погоняют. Не в том худо, что несправедливость с горем купно ходят, а в том, что человек обратился ко злу и беду направляет на свершение дел неправедных.

– Боюсь я, бабушка, как станут и меня по спине охаживать за какую-нито малую провинность, за что христиан прощают, а язычников могут и порешить в одночасье. Ведь не стерплю позора и обиды. Либо обидчикам своим какие-либо тесноты учиню, либо на себя руки наложу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Северяне и дреговичи – восточнославянские племена.

2

Вид лёгкого сарафана.

3

Заплот (древнедиалект.) – забор, бревенчатая стена; здесь, защита, пограничная крепость.

4

Божий прозор (древнерус.) – заря, рассвет.

5

Зимцерла – славянская богиня, владычествующая над началом дня, или русская Аврора.

6

Огурство (древнерус.) – своеволие, неповиновение.

7

Впасть в опалу (устар.) – провиниться, попасть в немилость.

8

Бахтерцы – вид кольчуги из металлических пластин.

9

Чернобог – признавался богом подземного царства, а также языческим дьяволом.

10

Стогно – площадь в древнерусских поселениях.

11

Заборола – основная стена крепости у главных ворот.

12

Городни – бревенчатый частокол в древнерусских поселениях.

13

Прясла – переходы к башням.

14

Одворица (древнерус.) – пространство вокруг дома и дворовых построек.

15

Протоспафарий (греч.) – главный библиотекарь.

16

Катепан (греч.) – градоначальник

17

Нотарий (греч.) – писец.

18

Виды скоростного письма.

19

Агарянский – турецкий.

20

Ромей, ромеи – так в Древней Руси называли подданных византийского императора.

21

Изок – июнь, 943 год от Рождества Христова. Это 6451 год по древнеславянскому летоисчислению. До 1 января 1700г. в России пользовались летоисчислением, в котором отсчёт лет начинался от мифического «Сотворения Мира», якобы бывшего за 5508 лет до новой эры.

22

Каспийское море.

23

Большая комната в древнерусской постройке.

24

Так называли декабрь в Древней Руси.

25

Правую да левую.

26

Велес, Волос – древнеславянский бог, покровитель домашнего скота и всякого лесного зверья.

27

Ономнясь – недавно.

28

Василевс (греч.) – император, правитель, царь.

29

Хартофилакс (греч.) – переводчик и переписчик иностранных книг.

30

Беседовать книгами – читать книги, владеть грамотой.

31

Гривны – денежная единица Древней Руси.

32

Домовой обиход (древнерус.) – совокупность всего хозяйства в доме.

33

Ядрица – гречневая крупа.

34

Полба – злак; особый вид пшеницы с ломким колосом.

35

Рака – монашеская одежда с коротким рукавом.

36

Поршени – кожаная обувь в виде сапог.

37

Фелонь – монашеская ряса с длинным рукавом.

38

Чуга – монашеская ряса с капюшоном.

39

Голгофа – от арамейского Golgolta – дословно «шар, округлое возвышение», древнееврейское Hag-Gulgolet – дословно «череп, голова».

40

Сорочинское пшено с пресным мёдом – отварной рис с сахаром.

41

Приклонять слух – вслушиваться; прислушиваться к словам.

42

Крест на кривее целовали – лжесвидетельствовали, обманывали, лживо обвиняли кого и тд.

43

Кольми паче – тем более.

44

Подол – район в Киеве, где издавна селились торговые люди: купцы, ростовщики и менялы.

45

Имать (древнедиалект. форма) – ловить, удерживать.

46

Пробежь – протока в реке, проточная вода.

47

Брусяная изба – избы в Др. Руси строили не только из бревна, но также из бревенчатого бруса.

48

Тридцать три года от Рождества Христова.

49

Пурпурный плащ с подбивкой из шёлка.

50

Вивлиофика (греч.) – библиотека.

51

Вятший – знатный, родовитый.

52

Дворины (древнерус.) – большие бревенчатые постройки, использовались для жилья знатью.

53

Небогатый, незнатный.

54

Дока – особливо на деревне человек тот видный. Всякие порчи от ведьм и злых колдунов исправить может. (Владимир Даль).

55

Докладчик (архаизм) – кольцо на воротах.

56

Верея – столб для ворот.

57

Докончальная грамота – мирный договор.

58

Кому-нито (древнерус.) – кому-нибудь.

59

Так греки называли себя, коренных эллинов.

60

Лохагос (греч.) – военачальник.

61

Птолемеи – македонская династия

62

Порнодионки (греч.) – проститутки, женщины лёгкого поведения.

63

Симпосион (греч.) – собрание аристократов; византийский сенат

64

Руководитель иностранного ведомства в Византии.

65

Стиль (стилос) – металлический стержень (грифель), один конец которого был острым, другой тупым и широким, чтобы удобнее стирать написанное. Для детей стилосы делали из слоновой и простой кости.

66

Древнерусские языческие божества.