Теория невероятности

Из травы на асфальт выпрыгнула лягушка и осмотрелась вокруг выпученными глазами. В них отобразился Михась, неизвестно зачем вернувшийся; видно, его тоже тянуло к пивному бару ради общения. Философ таки – прах пращуров его побери…

– Смотрите, смотрите – это та самая, – вскричал Сиськин-философ, – которая в песне съела кузнеца. Помните: «В траве сидел кузнечик, совсем, как огуречик… Зелёненький он был. Но вот пришла лягушка…»

– Ты это серьёзно? – посмотрел Игорь исподлобья на Михася.

– Без сомнения. Да ты сам посмотри: это по всему чувствуется – как прыгает, как пренебрежительно смотрит, сидит самоуверенно, и явно не голодна…

– Шутишь, – вновь усомнился Игорь.

– Можешь не сомневаться – она это, она… – уверил Сиськин.

– Дык, может, отомстим за кузнеца прожорливой, и тоже в фольклор войдём, – предложил Яша. – Кстати, кузнец мог быть более предусмотрительным и не лезть на рожон. Учат родители, учат… и всё попусту.

– Да, но лягушку родители тоже кой чему учили, – вступил в прения Михась, – например, лопать кузнечиков. Так что дети всё же слушаются советов родителей: кто-то лучше, кто-то хуже. И тут вступает в дело жизнь, в которой сгодятся все навыки: что для одного является неожиданностью, для другого – насущная необходимость. Надо иметь чёткое уразумение этого.

– А под вино подобные рассуждения лились бы, куда как веселее, – вставил своё мнение Игорь.

– Ай, была-не-была, пошли в бар, – решительно возгласил Яша. – На худой конец, как Михась, посидим пофилософствуем всухую… Да и Сиськин нам плеснёт из своего бокала – вот уже и прибыль.

Друзья повеселев от грамотной идеи закатились гурьбой в пивной бар. Сиськину-то не совсем удобно было заходить… одному, после известного события. Вот и совокупились обстоятельства для всеобщего удобства и удовольствия.

* * *

– Мама, мама! Я дяде в лобик попал присоской! – радостно затараторил малыш, прежде чем его и маму дюжие дяди-охранники повалили на землю и слегка помяли. Мальчик визжал, мама пыхтела.

Упомянутая присоска, выскочив из детского пистолетика, угодила в лобик президента страны. Охрана тут же повалила первое лицо державы на вымытый предварительно асфальт, надёжно прикрыв его своими телами.

– Ну, хватит, достаточно, – сказал добродушно Николай. – Ребёнок позабавился, а вы и рады стараться демонстрировать своё умение. Молодцы, хвалю! А меру опасности соизмеряйте разумом, а иначе и беспечное дитя лишить жизни можете, а после объявить террористом. Мальчик пока ещё не смышлёный, но славный – будущее нашей страны; поозорничал немного, и вы показали свою подготовку: объект, представляющий опасность нейтрализован. А вот вашему президенту присоска в лоб угодила, так что здесь без служебного разбирательства не обойтись. Да подымите женщину, потому, как чувствую по вашим манерам, дело движется к насилию. Я сказал не тело, а дело, – ответил президент на реплику из окружающей толпы.

Женщину подняли и подвели к Николаю. Старший офицер воткнул ей сзади кулак в спину, выправляя осанку. Женская спина выгнулась дугой, выпячивая соблазнительно грудь.

– Вас не сильно помяли мои орлы-телохранители! – президент скалил зубы.

– Нет, ничего, ничего… – радостно ответила дама, – даже приятно… Интересно бы узнать имя кавалера, который так решительно стиснул меня на земле. Он женат, не знаете?

Президент отошёл в сторону, показывая, что инцидент исчерпан. Женщина оказалась из неуёмных: взяла сына за руку и настойчиво требовала, чтобы он извинился перед дядей президентом.

– Мама, а можно я ещё раз стрельну? – невозмутимо спросил малыш.

– Боже мой, – бубнила мать о своём, – они же все в одинаковой униформе. Как распознать того, который прикрыл меня телом? Не вы ли это были? – схватила она рядом стоящего телохранителя за ворот пиджака и притянула к себе.

Охранник натренированным движением оторвал женщину от земли и, прокрутив в воздухе, уложил тут же, зажав трепещущее тело между ног для контроля, как учил тренер.

– Поцелуй же меня, мой касатик, – сказала женщина. – Я готова с тобой, хоть всю жизнь провести. Жесть верной какой буду.

В это время в лоб телохранителя шлёпнулась стрела с присоской. Это малыш выручал свою маму из беды.

– Ах ты, гадёныш, – сквозь зубы прошипел охранник, – опять на рожон лезешь…

Неизвестно, как страж собирался нейтрализовать малыша, но в этот момент через встроенную в одежду радиоаппаратуру последовал приказ старшего офицера президентской охраны убрать женщину с ребёнком из первой зоны охраны.

Перемещённая во вторую зону охраны президента женщина, конечно же, этого не могла знать – экспрессивно рассказывала окружающим, какой приятный мужчина их президент, а его телохранители просто обворожительные лапочки. «Я им обязательно приготовлю пирожки с повидлом на праздник. Нет, всё же лучше будет с творогом. Или с повидлом? А вы с чем больше любите?..»

Окружающие смотрели на неё, как на явление, которое в ближайшие несколько минут должно исчезнуть навсегда из их жизни. Но женщина с этим мнением не была согласна.

– У вас ни у кого нет знакомых среди этих славных ребят, – она обратилась сразу ко всем, кто мог её слышать, – я была бы вам очень признательна и благодарна… и мой бедный мальчик тоже. А то, как ни сойдусь с кем, одно лайно попадается. Не везет с этим, просто жуть. А время идёт…

Окружающие сочувственно посмотрели на даму, но никто не предложил ей похлопотать со знакомством. Каждый подумал: «Ага, а если потом ещё хуже выйдет?»

* * *

Сотрудники службы безопасности с утра тайно дрожали, держались отстранённо друг от друга. Тяжёлая туча нависла над учреждением, распирая головы сослуживцев сомнениями, страхами и навязчивыми домыслами. Никто ни с кем не переговаривался, разве что по сугубо служебным делам. Слухи в министерстве Службы Безопасности ходили гнетущие. Они даже не ходили, поскольку никто ни с кем не разговаривал, а просачивались странным образом. Им не очень верили искушённые в своём деле кадры, поскольку по долгу службы часто занимались подобным сами. Но печальный факт отражался на их лицах – чуть ли не каждый третий сотрудник отсутствовал на рабочем месте, а продолжающая просачиваться информация говорила о том, что все они были задержаны ночью и вывезены в неизвестном направлении. Время действия «ночь» всё сразу расставляло по своим местам и ниспровергало все сомнения в правдивости слухов. Кому-кому, а сотрудникам министерства специфического профиля хорошо было известно время проведения самых важных операций. Ночь скрывала все следы… Не все, конечно, но достаточное количество, чтобы при неблагоприятном повороте событий сказать: «Меня там не было».

Все молча ждали, что будет дальше, наливаясь жёлчью воспоминаний своих прегрешений.

А дальше пришло указание от нового министра Службы Безопасности с требованием усилить работу на всех направлениях с учётом временно отсутствующих коллег.

Пришлось усилить…

Как быстро приближается осень, как медленно приходит весна. Но когда пол ускользает из-под ног подвыпившего танцора, ему без разницы, какой сезон стоит на дворе.

Сотрудники службы безопасности были трезвы, как архангел Гавриил в повседневной жизни. Им было всё равно, какая погода стояла на улице. Они желали обеспеченной жизни, завидного служебного положения и надёжной перспективы в будущем. А тут…

А тут чёрт знает что происходит.

В актовом зале тюрьмы специального назначения, дрожа от неизвестной перспективы, были собраны четыре с половиной десятка сотрудников службы безопасности, которых нежданно-негаданно посреди ночи из тёплых постелей водворили в вонючие тюремные камеры заведения, находящегося под контролем их злейшего министерства Внутренних Дел. Такие вот дела. Вот тут и думай: или Всевышнего молить во здравие, или дьяволу подношение нести, чтоб между двух полюсов комфортное равновесие соблюсти. А в упомянутой службе без этого никак нельзя, – сами подумайте, когда с одной стороны такие боссы и их родственники с детьми, а с другой – отпетые демоны, – что делать простому сотруднику, если даже он обличён государственной властью с серьёзными полномочиями. Всё одно: страшно, хочется чего-то большего, и чтоб тебя хвалили. До чего же всё же несправедлива жизнь! Вот за её пределами всё должно быть намного комфортнее и справедливее, а иначе, зачем…

Когда в актовый зал вошёл президент, у всех присутствующих явился мираж: средневековая площадь, костёр, Жанна дАрк… и им стало очень тревожно и гадко. Они вскочили со своих стульчиков, словно первоклашки при входе учителя в класс.

– Прошу садиться, – сказал президент, но все остались почтительно стоять.

– Я же просил всех сесть, – настойчиво повторил президент.

– Нас оговорили… всё это незаслуженно, чтоб сразу сесть…

– Что же вы хотите?

– Не пугать отсидкой… давайте поговорим… предложите другие варианты, например, присесть… – послышались храбрые возгласы из толпы.

– Ах, вот вы какие мнительные и суеверные! Я был уверен, что при вашей службе такого быть не должно. Но если я ошибся, то будь по-вашему: «Присядьте, господа. Сделайте милость президенту. Он, то бишь я, желает с вами говорить».

Задержанные поспешно сели на свои стульчики, выполняя высочайшую милость.

Президент прошёлся по сцене актового зала, собираясь с мыслями. После ещё раз и ещё. А потом ещё много раз. Видно, мысль блуждала в сомнении. В зале стояла полная тишина. Слышно было, как кричал опрашиваемый подозреваемый в подземелье за два корпуса от присутствующих. Тишина, она всё слышит…

Президентская охрана не спускала глаз с присутствующих, а ещё этот крик… Собравшиеся были согласны на любые признания, лишь бы всё как-нибудь благополучно закончилось и желательно поскорее.

– Я собрал вас вот по какому поводу… – президент снова заходил по сцене, по-видимому, стараясь подобрать наиболее верные слова. А возможно, это был продуманный тактический ход, – кто знает? – Нашу с вами доблестную службу используют различные недобрые люди в своих меркантильных целях, от чего страдают интересы государства. Аппетит этих прожорливых особ растёт с такой быстротой, что, гляди, скоро и президента проглотят. Скажу прямо: мы решили провести мероприятия по очистке вашего министерства от людей, которые возомнили, что за деньги налогоплательщиков могут рассесться одновременно на двух, трёх и даже пяти стульях.

Николай снова стал медленно передвигаться по сцене взад-перёд, выдерживая паузу. Эта пауза раздирала сердца слушателей страхом неопределённости, держа в полуобморочном состоянии, предполагая наихудшее развитие событий. Президентская охрана сковала присутствующих прицелом своих убийственных взглядов. Одно это нагоняло тоску и пророчило безнадёгу.

– Мы задержали тех, на кого имелись дискредитирующие материалы. Одновременно с ними, чтобы ввести недоброжелателей в заблуждение, были взяты под охрану и сотрудники кристально чистые или на которых подобных материалов не имелось, и свою работу во благо государства, считающие за высокий долг перед народом и страной. То есть, вас… здесь присутствующих.

Невольный выдох прокатился по залу, скованность мгновенно прошла, послышались негромкие покашливания, вздохи, возня.

Позже, просматривая запись собрания, новый министр Службы Безопасности, назидательно негодовал: «Вот учишь, учишь их – никаких эмоций в критических обстоятельствах, и что?.. Бестолочь! Нечего по протекции лезть в ответственное учреждение без соответствующих качеств. Все одно засветишься, как задница у макаки…»

– Сейчас вы разойдётесь по камерам, пардон, комнатам, – президент то ли оговорился, то ли имел свой интерес с того. – Там имеются компьютеры и всё необходимое для работы. Каждый письменно предложит свою версию улучшения работы организации. А заодно, опишет, что ему известно о нечистоплотной деятельности сослуживцев, работающих на другие организации, частных лиц или являющихся носителями негативных качеств. Качественная работа вам зачтется, а всплывут непростительные пробелы – не взыщите, мы же с вами на полном доверии работаем для блага народа. А как иначе? Приступайте к работе!

Когда временно лишённые возможности свободного перемещения сотрудники покинули актовый зал, на смену им, спустя время зашли другие люди, тоже сотрудники, но из других специальных ведомств.

Президент махнул рукой:

– Прошу садиться. – Когда все расселись, он продолжил, – в данный момент сотрудники министерства Службы Безопасности дружно пишут докладные. Среди них имеются, как добросовестные работники, так и откровенные преступники, наплевавшие на присягу и честную службу родине и народу. Вам предстоит ознакомиться с докладными этих сотрудников и сподвигнуть их на дачу более полной информации и предварительно отделить первых от других. Поверьте, у них у всех есть козырь за пазухой, а возможно, и камень. После выполненной вами работы будет проведен тщательный анализ и приняты соответствующие решения. Помните, жизнь и судьба проверяемых – в ваших руках. Более не задерживаю вас, не ошибитесь…

Спустя ещё двадцать минут, после того, как Николай выпил кофе с бутербродами и немного передохнул, в актовый зал вошли трое – немногим старше среднего возраста, подтянутые, с холодным расчетом в глазах. Президент пожал каждому руку.

– В данный момент сотрудники специальных подразделений проводят работу с бывшими сотрудниками службы безопасности по выявлению нелицеприятных фактов их деятельности. Все материалы их работы будут переданы вам для окончательного заключения. Прошу особо обратить внимание на те досье, в которых не содержится ни криминальных действий допрашиваемых, ни каких-либо злоупотреблений. Такие сотрудники службы безопасности либо действительны честны, что очень удивительно при их то работе, и будут восстановлены на работу с наградой, либо же это очень хорошо замаскированный враг. Ваша задача – не поймать «гаву», и не упустить умного и хитрого противника. Надо подумать над моральными и физическими методами воздействия на таких счастливчиков, чтобы хищник не выскользнул из наших рук, а правда восторжествовала. Жду от вас качественных результатов работы, да не переусердствуйте с энтузиазмом… Заодно, проверьте тех, кто передал вам материалы, чтоб исключить погрешность…

Когда троица доверенных лиц покинула актовый зал, президент выслал охрану в коридор, оставшись сам. Он потянулся с удовольствием, как мужик на поле, закончивший трудную, неприятную, но необходимую работу, и негромко сказал для невидимых сотрудников, ведущих запись событий в зале:

– Схема, надеюсь, понятна. Все остальные группы сотрудников службы безопасности пропустить по ней же. О результатах доложить. Срок две недели. Желаю успехов.

Николай довольный собой покинул зал: в душе звучал приятный неуловимый мотив; жужжащая некогда пчела, воспроизводила фрагмент своей монотонной песни в памяти; и вновь явилось видение любимой нежной Натальи.

– …Пора с этим вопросом разобраться, – проговорил вслух президент, не замечая, что он находится уже в коридоре.

– Виноват, не понял вашего распоряжения, – старший офицер президентской охраны занял позу провинившегося мальчика.

– В том то и плохо, что не понял. А должен президента с единого взгляда, движения головы понимать, – Николай игриво погрозил указательным пальцем, подыгрывая своему приподнятому настроению.

* * *

Солнце заглянуло в окно и сказало: «Доброе утро!»

Наташа открыла глаза и ответила: «Доброе…» Ей вновь пришла мысль о Николае (в который раз за последнее время), о его неожиданном исчезновении и странном появлении. В этом таилась какая-то тайна, загадка или даже преступление.

Цветастый задира попугай сидел в роскошной клетке и клевал зерна из кормушки. В зерне моль откладывала яйца и размножалась. Наталья гонялась за молью и уничтожала её. Она не могла понять, откуда появляется вредное насекомое в таких количествах.

Попугай Тимаша не был говорящим. Он молча клевал зерно и семечки. Тимаша не мог ни знать, откуда появляется моль, так как она вылетала прямо из-под его клюва, рождаясь из коконов, залежавшихся в зерне. А те в свою очередь, вырастали из яиц, отложенных взрослой особью, – вот такая биология скрывалась в домашнем шкафу в коробке. Моль была предусмотрительна – она откладывала яйца ещё в магазине. Даже если бы попугай был говорящим, то вряд ли сказал бы о том хозяйке, так как боялся, что его перестанут кормить вкусными зернами. А этого никак нельзя было допустить – привычка, да ещё и вкусно. Так устроен каждый человек. Лучше терпеть моль, чем лишиться лакомства. Не зря же в пословице: «Рука руку моет», – возможно, это и есть самый начальный шаг к коррупции. И когда говорят, что коррупцию надо пресекать в корне, так это как раз о попугае, который позволяет плодиться моли, потому, как в противном случае его могут лишить зёрен.

«Но, чёрт побери, куда мог деться Николай? Мужчины все такие непредсказуемые… как… как… ну точно, как женщины. Ведь отношения между ними были самыми доверительными и тёплыми, ничто не предвещало разрыва», – Наталья начинала нервничать в своих размышлениях, не находя вразумительного ответа. Грустные мысли подсказывали, что с любимым что-то произошло. Но где его искать? Куда звонить? Никаких контактов для связи он не оставил. Лишь, шутя, сказал, что всегда будет рядом, только стоит ей о том подумать. С последним обещанием явно что-то не складывалось. Но что взять с мужчины, который вывалился из багажника машины?

Расставаясь, он улыбчиво говорил: «Я сам позвоню. Живу здесь неподалеку… в палатах». Наталья тогда восприняла это, как иронию, но теперь задумалась: как он оказался в багажнике неизвестной машины? Куда исчезал, не оставив ни телефона, ни адреса? Это так по-мужски. И как не парадоксально, палаты, а разум дополнил – «больничные», оставались единственным логичным объяснением: и нахождению в багажнике, и внезапному исчезновению, да и отсутствие всяких контактов с ним вписывалось в логику нахождения в закрытом учреждении…

День был хороший, солнечный, игривый… вот только настроение катилось в пасмурную сторону, и даже солнцу было не под силу поправить положение. Солнцу не под стать, а Вселенной с её непредсказуемыми причудами?..

Выходной красовался за окном, и у Натальи нашлось время беззаботно поистязать себя домыслами; как там у мазохистов это происходит? Может он злоумышленник и скрывается? Тогда лучше бы не приходил… Но неужели же преступниками могут быть такие… добрые, нежные, культурные, образованные? Она пыталась мысленно уговорить себя, что подобные сочетания невозможны. Но подлый, острый мозг противоречил, говоря, что есть же хорошие артисты, и даже выдающиеся, так почему же не может быть выдающихся злоумышленников? Это ранило сердце, а безжалостный мозг невозмутимо перечислял: Сонька Золотая Ручка, Мата Хари, граф Калиостро… – и тучи затмили солнце в её душе от этого перечня.

В дверь позвонили. Сердце ёкнуло надеждой, но внутреннее чувство подсказывало, что это не он.

В дверном глазке вырисовался молодой мужчина в тёмном пиджаке при галстуке. Убедил… Наталья открыла дверь.

– Почта! – сказал «почтальон» и протянул ей запечатанный конверт.

– Заказная? Мне расписаться надо в получении?..

– Нет, обычная. Ничего не надо, – бросил молодой человек, спускаясь вниз по лестнице.

Наташа зашла в квартиру и сразу же обратила внимание на странности конверта. Сверху значились её фамилия, имя и адрес. Адрес отправителя отсутствовал… печати почтовых отделений тоже. В конверте помещалось что-то плотное и в одном месте выпуклое. Письмо было анонимное, подозрительное и могло нести, как радость, так и гадость – с точки зрения Наташи – и потому подлежало уничтожению. Но… какой исследователь, а тем более женщина, оставит тайну не раскрытой на полпути?

Внутри находилась резная открытка, изображающая огромный букет цветов, вовнутрь которого было вплетено кольцо… очень и очень, да ещё и, безусловно, с бриллиантом. Сомнения одолевали тонкую натуру (а тут ещё кольцо, как раз пришлось на безымянный палец левой руки), но воспитание и чувство морали взяли вверх, и письмо вместе с кольцом было гордо отброшено на подоконник.

«Вариант с жёлтым домом отпадал. Оставалась худшая версия: значит, всё-таки, – преступник. Вот так подбирать на проезжей части людей, вывалившихся из багажника впереди едущей машины, – корила себя Наташа, и тут же издевалась, – такой воспитанный, умный, культурный…»

Первоначально попугая звали Тимоша. «Самец!» – сказал безапелляционно продавец птиц на базаре со знанием дела. У него самого усы торчали, как крылья в разные стороны, а на голове вилось нечто напоминающее птичье гнездо – продавец вызывал безусловное доверие.

Прошло несколько лет, прежде чем Тимоша внезапно принёс первое яйцо. Яйцо ложное, пустое, но всё же яйцо. А как могло быть по-другому, если второй особи в доме не водилось, кроме самой Натальи. Значит, самец оказался попросту самкой. Так Тимоша переродился в Машу. А чтобы не травмировать и без того скандальную птицу сменой прозвища, Наталья наименовала её Тимашей. Вот так и прилипло… в надежде, что та поскандалит и привыкнет: разницы-то почти нет – тьфу, и склеилось.

«Ну, что, Тимаша, будем делать со всеми нашими обстоятельствами? – понуро спросила Наташа у попугая. Попугаиха закричала своим резким пронзительным голосом, что бы ни мешали думать, пока она клюёт зерна. – С характером девушка, разбалована и ни к какому делу не пристроена – вот и результат – наслаждайтесь. А не подсадить ли ей в клетку друга?»

Когда попугай услышал последнюю фразу, то сразу перестал клевать и уставился требовательно-просящими глазами на хозяйку.

«Конечно, знаю, друга тебе хочется. Но как самку попугая отличить от самца? Практически не возможно. Так что, вполне может случиться, что вместо друга у тебя в клетке окажется подруга. Хочешь подругу? Вот то-то же. Да и друзья – такие бяки попадаются…»

Попугай продолжил клевать зёрна.

Растолкав темноту, над окном склонилась луна и сказала: «Ну, что, допрыгалась, стрекоза? Он на дороге валялся, а ты с ним спуталась. А ещё из приличной семьи…»

Попугай Тимаша недовольно крикнул из клетки, но уяснить его мнение согласно высказыванию не удалось бы никому. Судя по интонации – защищал хозяйку.

Тут в окне появился заяц с длинными ушами до пят и бойко затараторил: «Не слушай её – врёт из вредности. Старая она, вот и бурчит от злости – всё видела, всё знает, весь свет порядком надоел, а службу нести надо: блуждать вокруг да около – ой, как долго – конца не видно. На её месте любой бы забурился в тоску, а слабый спился…

«Да идите вы все… спать!» – пшикнула Наталья и перевернулась на другой бок. На другом боку на неё обрушился сон.

Ночью Наташа была уверена, что не спала, и всё происходило наяву. Сомнений быть никаких не могло, так как она даже ущипнула себя за бедро для подтверждения происходящего в реальности. Вот и пятно красное осталось. Сами посмотрите…

…Но вот утром возникли сомнения. Даже красному пятну на ноге нашлось объяснение. А вот почему такого не могло быть? – наружу лезли старые догмы прошлых веков и умные наставления учителей разных предметов. Да и костёр из еретиков до сих пор выглядит убедительно, как вечный аргумент.

Ажурное золотое кольцо, выполнено со вкусом и великим искусством – это было видно и не специалисту, даже Наталье. «А может, всё же подделка?» – мелькнула гадкая мысль. И не менее выразительный бриллиант не случайно оказался в такой компании…

«Ну, зачем мне всё это, господи!..» – запричитала Наташа, размазывая кулачками слёзы по щекам?

А, в самом деле, зачем? – Затем, что… – стечение нелепых обстоятельств, разбросанных вселенским разумом, земной логики не предусматривает.

Всё произойдёт так, как звёзды на небе расположатся. Правда, прочесть смысл их послания никак не получится – алфавит отсутствует, и знаки не подлежат расшифровке. Так что, надейся и жди, куда тебя приведут несуразные символы. Да не пытайся их расшифровывать – головная боль обеспечена, и время в пустую…

* * *

Через канцелярию президента на адрес директора управления стратегическим планированием госпоже Жопан ушла депеша недовольного содержания. В ней сообщалось об обнаружении на складе хранения обрезной доски в порту Южный вредоносного моллюска шашня, обосновавшегося там, как дома. И это не смотря на заверения лично госпожи Ф.Ф.Жопан о полной победе над злосчастным моллюском. В письме строго указывалось, что у государства более нет возможности терпеть упомянутое существо на своей территории, и если управление, вверенное госпоже Жопан Ф.Ф. не в состоянии справиться с поставленной задачей, то данная миссия будет возложена на другое учреждение. О результатах принятых мер требовалось доложить в самые короткие сроки. Послание заканчивалось напоминанием о том, что нельзя плестись в хвосте результатов, когда вся страна предпринимает героические усилия, чтобы сдвинуться вперёд…