Вселенная на кончиках твоих ресниц

Эти слова засели глубоко в душе. Может быть, друг прав, и сдаваться рано…

– Но как? Знаешь, сейчас единственный способ выжить для меня – это делать вид, что ты живешь. Ходить на работу, улыбаться людям, дышать… Но внутри оставаться там, где хочу быть прямо сейчас – в моменте, когда она последний раз коснулась моей руки.

– Да, друг, ты попал… А хочешь, я попробую ее найти через частного детектива? У меня есть знакомый, он решил уйти из адвокатуры и создать свое агентство.

– О, это отлично! Я согласен. Оплачу все расходы, – Максим оживился от этой новости.

– Да погоди, не торопись! Ты мне пока расскажи все, что знаешь, а потом уже остальное. Если будет результат, тогда все оплатишь.

Максим расписал всю информацию в мессенджере и отправил Артему. После встречи ему стало немного легче, он был почему-то уверен, что детективу точно удастся хоть что-то найти.

***

Еще в Сочи он думал про встречу со своим старым заказчиком, про которого он рассказывал Алисе. Михаил Сергеевич планировал строить дом, в котором была бы история, душа, как будто поколение людей уже жило в нем и хранило свои секреты и связь с родом.

После поездки на виллу «Вера» и к разрушенному ресторану у него появились идеи, как можно реализовать мечту этого заказчика. Максиму удалось прочувствовать силу родового места виллы «Вера», а также ощутить трагизм и отчаяние здания ресторана.

Встречу с Михаилом Сергеевичем он назначил в тихом коворкинге в центре Москвы. Максим пришёл заранее, разложил перед собой чертежи и эскизы, которые родились в его голове после тех дней с Алисой. Вилла «Вера», заброшенный ресторан с историей, её восторг от старых камней, поросших плющом – всё это сложилось в единый пазл, обрело смысл и форму.

Михаил Сергеевич был седовласым мужчиной лет шестидесяти с внимательным и немного усталым взглядом. Мужчины пожали друг другу руки.

– Я уже почти отчаялся найти того, кто поймёт, что мне нужно, – признался Михаил Сергеевич, заказывая два эспрессо. – Все предлагают либо стеклянные кубы, либо что-то в стиле «дворянского гнезда». А мне нужно… чтобы душа была. Чтобы дом дышал историей.

Максим кивнул, перелистывая скетчбук.

– Я понимаю. После одной поездки по старым местам я тоже проникся этой идеей. Дом – это не стены, это наслоение памяти. Вот, посмотрите…

Он показал эскизы: современные линии сочетались с элементами, будто принесенными из прошлого – кирпичная кладка, сохранившая фактуру времени, деревянные балки с потертостями, большие окна, в которых отражался свет.

– Мы могли бы использовать старые материалы, – объяснял Максим, и в его голосе впервые за долгие дни зазвучал искренний интерес. – Восстановленные двери, например. Или кирпичный камин, который будто бы всегда тут стоял. Чтобы, заходя в дом, люди чувствовали не новизну, а тепло прожитых лет.

Михаил Сергеевич внимательно изучал каждый набросок, и по его лицу медленно расползалась улыбка.

– Да. Именно это я и хочу. Вы… чувствуете. А это редкое качество для архитектора.

Они договорились еще встретиться на участке под застройку на следующей неделе. И еще Максим хотел познакомиться с семьей Михаила Сергеевича, чтобы лучше понять, как распланировать комнаты в доме. Мужчина не был против, даже наоборот, похвалил Максима за такой профессиональный подход.

Когда Михаил Сергеевич ушёл, Максим ещё долго сидел за столом, переполненный странным чувством – будто он нашёл не просто заказ, а часть себя, которую потерял когда-то в погоне за успехом.

Он вышел на улицу, и город вдруг показался ему не таким враждебным. Да, Алисы не было рядом. Но её присутствие он чувствовал в каждом своём решении, в каждом новом замысле. «Это ты подсказала мне», – мысленно обратился он к ней. «Ты вдохновила меня на то, чтобы создавать не просто офисные здания и торговые центры, а дома – места, где будет жить и храниться любовь семьи».

Он представил, какой бы дом он построил для них двоих, как водил бы её по нему, как она касалась бы шершавых стен, как заглядывала в каждую щель, ища истории. Как бы улыбалась ему, говоря: «Я же знала, что ты сможешь».

И в этот момент он понял – даже если её нет рядом, она продолжает вести его – в его профессии, в его желании создавать что-то настоящее.

Он достал телефон и написал ей сообщение, зная, что оно не дойдёт, но чувствуя необходимость сказать это:

«Спасибо тебе. За всё».

«Когда человек исчезает из твоей жизни, его присутствие становится еще глубже. Он превращается в тихий голос в твоей голове, в уверенность в твоих жестах, в свет, который ты несешь в себе – чтобы осветить им всё, к чему прикасаешься».