Вселенная на кончиках твоих ресниц

– Ты серьезно? Конечно, хочу, – глаза Максима засветились яркой надеждой на еще один день рядом с ней. Его не так уже интересовала эта вилла, как Алиса.

***

Дорога петляла между кипарисами, их стройные тени ложились на асфальт, словно стрелки невидимых часов, отсчитывающих время до вечера. Алиса прижала лоб к плечу Максима и наблюдала, как за стеклом автомобиля пейзаж сменяется от городской суеты к умиротворённой сельской идиллии.

– Интересно, как выглядит место для конкурса молодых писателей, – Максим нежно провел рукой по ладони Алисы.

– Очень романтично и таинственно, – Алиса улыбнулась. – Хозяевами виллы была влюбленная пара. Если хочешь, я потом расскажу их историю.

– Конечно.

Саша сидел на переднем сиденье рядом с их постоянным водителем Михаилом, они что-то обсуждали про съемки, про новые виды и быстро меняющиеся предпочтения молодежи в плане отдыха. Изредка Саша поглядывал через зеркало на Алису, он был рад за свою подругу и никогда не видел ее настолько счастливой и влюбленной.

Вилла встретила их прохладой цветущего сада и запахом старых книг, смешанным с ароматом свежесваренного кофе. В просторном зале с высокими окнами уже толпились участники конкурса – кто-то нервно перелистывал свои тетради, кто-то разглядывал фрески и картины на стенах.

– Ну что готов со мной брать интервью? – Алиса достала диктофон и окинула взглядом зал. – Макс, ты со мной?

Он кивнул, и они двинулись сквозь толпу, будто две части одного целого. В этот раз целью Алисы стал организатор конкурса – Горский Александр Петрович. Она уже давно хотела взять у него интервью, но он всегда куда-то очень быстро исчезал. Ей нравился этот мужчина, он как будто был не из этого времени. Его глубокие фразы заставляли задуматься и что-то осмыслить.

И теперь Алиса была безумно рада, что ей удалось его поймать среди участников конкурса, которые обращались к нему с вопросами по очередному творческому заданию.

– Александр Петрович, можно вас на пару минут? Для истории, которая точно не окажется «в столе», – сымпровизировала Алиса, но это сработало, и Александр Петрович обратил на нее внимание.

– О, если цитируете мои же слова – отказываться бессмысленно. Только давайте присядем. Мои ноги все же требуют отдыха.

Все устраиваются в креслах у высокого окна. За спиной у Горского – портрет Марины Мамонтовой, хозяйки виллы. Максим внимательно следил, как Алиса берет интервью, его завораживала ее легкость в общении и открытость, даже смелость. Он бы так не смог спокойно общаться с незнакомыми людьми.

– Вы сказали, что конкурс – «не просто соревнование». А что тогда? Разве не это главное – победить?

– Представьте, что все мы – алхимики. Только превращаем не свинец в золото, а боль – в прозу, восторг – в поэзию. Вот, Цветаева, например, писала: «Стихи растут, как звёзды и как розы». Могу сказать, что они ещё и как сорняки – пробиваются сквозь асфальт обыденности.

– То есть вы предлагаете участникам… стать садовниками душ? – улыбаясь, спросила Алиса.

– Прекрасная метафора! – оживленно отвечает Александр Петрович. – Хотя… Между нами, некоторые тексты напоминают скорее кактусы – колются, но выживают в любых условиях.

Саша в это время фыркнул за камерой, в этот момент Алиса грозно на него взглянула, и он сразу спрятался за свою камеру.

– А почему именно вилла «Вера»? Вы считаете, что это место может вдохновлять? – продолжила Алиса.

– Дорогая, Бродский вообще утверждал, что «пространство – это форма времени». Вот смотрите… Вы же видите море каждый день здесь? Оно то же, что и сто лет назад. Но каждый автор видит в нём новый сюжет. Сегодня – это метафора расставания, завтра – символ свободы. А послезавтра… – мужчина вдруг подмигнул с улыбкой Алисе, – какой-нибудь гений напишет, что это просто большая лужа с волнами.

Алиса рассмеялась. Даже Максим с Сашей не смогли сдержать улыбки.

– Тогда последний вопрос: что бы вы сказали тем, кто боится, что его текст «недостаточно хорош»?

Александр Петрович уже серьезно ответил:

– «Несовершенство – это стиль», как говаривал Набоков. Знаете, в молодости я написал рассказ, где герой «утонул в её глазах, как в двух омутах». Ужас! Но именно его напечатали первым. Так что – пусть льют воду, пусть смешат, пусть шокируют. Главное – чтобы писали. В конце концов, – мужчина отпил немного вишневого компота, – даже Шекспир начал с того, что рифмовал «love» и «dove».

– Кажется, вы только что спасли пару десятков будущих рукописей от мусорной корзины.

– Тогда моя миссия выполнена, – улыбнулся Горский и поднял стакан с компотом как бокал шампанского.

– А вы верите в то, что слова могут спасти? – неожиданно спросила Алиса.

Горский задумался.

– Нет. Но они могут научить жить с тем, что уже не исправить.

– Вы настоящий властелин слов, Александр Петрович. Каждая фраза как сокровище.

– О, благодарю. Вы, кстати, почти угадали. Мои ученики меня называют «чародей слов». Да я и не возражаю, – улыбнулся этот милый мужчина.

– Я тогда так и назову свою интервью с вами – чародей слов. Вы не против?

– Что вы! На здоровье, ну а мне уже пора бежать.

***

Она брала интервью так, будто не собирала факты, а разгадывала человека, пытаясь понять саму суть, его мечты и устремления, его страхи и таланты…

Максим прислонился к колонне, скрестив руки, и просто смотрел. Алиса уже сидела напротив молодой писательницы, слегка наклонившись вперед, подбородок опирался на сложенные ладони. Ее брови чуть сдвигались в моменты, когда собеседница говорила что-то неожиданное, а в глазах – не просто вежливый интерес, а настоящий, живой огонь.

«Как она это делает?» – восторгался Максим.

Она быстро записывала, не перебивала, не пыталась вставить заранее заготовленные умные вопросы. Она слушала, по-настоящему. И от этого люди раскрывались, как бутоны в цветах.

Писательница вдруг засмеялась, запрокинув голову, и Алиса ответила ей такой же искренней улыбкой. Не дежурной, не «рабочей». Настоящей. Максим почувствовал, как что-то теплое и тяжелое в груди.

Он вспомнил свои интервью – сухие, выверенные, где каждый жест был просчитан, а улыбка занимала ровно столько времени, сколько нужно для фотографии. И вот она, Алиса, сидит и делает это все «неправильно», без скрытых целей, напыщенности. Просто… потому что ей правда интересно.

Писательница что-то сказала, и Алиса вдруг коснулась ее руки – легкое, едва заметное движение. Женщина замолчала, потом улыбнулась с внезапной благодарностью. Максим видел, как у нее дрогнули губы.

Ему вдруг безумно захотелось обнять ее и никогда не выпускать. «Зачем мне эта Москва, если мое счастье здесь?» – промелькнуло у Максима в мыслях.

Камера Саши щелкнула, фиксируя момент, как писательница и Алиса, обнявшись, держат книгу, которую перед этим подписала девушка.

Еще мгновение и взгляд Алисы коснулся Максима, с улыбкой она подошла к нему, обняла, а потом взяла за руку и куда-то повела.

***

Они стояли на балконе на втором этаже виллы, и теплый ветер с моря играл в волосах Алисы. Максим обхватил её за талию, прижимая к себе, пока она жестом показывала на старые кипарисы, выстроившиеся вдоль дорожки.

– Видишь эти деревья? Их сажал сам Костарёв.

– Кто? – Максим приподнял бровь, но в его глазах уже загорелся интерес.

– Ты же хотел услышать историю этого места?

– Конечно, – ответил Максим, вдохнув аромат парфюмерной воды Алисы.

Девушка улыбнулась и начала рассказ, словно она перелистывала страницы старого романа. Она очень хорошо запомнила историю Марины и Николая:

– Когда-то давно, в начале века, эта земля принадлежала Марине Мамонтовой – женщине с глазами цвета моря и нравом, который сравнивали с черноморским ветром…

– Ого! Как красиво…

– Это так нам поведал Горский. Так вот…

Алиса говорила о разрушенной вилле, о черносливовых садах, о дерзком дворянине, который влюбился не только в эту землю, но и в её хозяйку. О том, как он перестроил дом, сохранив имя «Вера» – в память о сестре Марины.

– «Твоя душа – как этот сад. Дикая, но в ней можно вырастить что-то прекрасное», – процитировала она слова Николая, и Максим замер.

Он медленно отошёл от перил, оглядывая виллу новым взглядом – не как гость, а как архитектор.

– Да, каждое здание несет в себе историю… – он сделал шаг к ней, глаза горели. – Но историю не про камни, плиты, из которых оно построено. Про людей. Про то, как место становится живым.

– Именно, – Алиса коснулась его руки. – Ты чувствуешь это? Как будто мы в гостях у его прошлых обитателей.

– Да. И знаешь что? – Он резко развернулся к зданию, будто видел его насквозь. – Возможно какие-то идеи виллы я смогу воплотить в другом своем проекте. Когда-то ко мне обратился мужчина как частное лицо, он хотел себе дом. Тогда он долго объяснял мне что-то про дух места, про особую атмосферу старины, но при этом в сочетании с современными материалами. Я тогда подумал, что какой-то он странный, и отказался. Но теперь… мне кажется, что мне стоит поговорить с ним еще раз.

– И сад, обязательно нужен сад, – прошептала Алиса.

– Сад, – подтвердил он. – И террасы, и эта смесь камня и дерева… Только современнее.

Он вдруг схватил её за руки, лицо так близко, что она почувствовала его дыхание:

– Ты ангел, Алиса. Если бы не твои репортажи, если бы не встреча с тобой, я бы никогда не попал сюда, не осмелился отстоять свой проект, доказать его перспективность. Это все ты! Ты изменила мою жизнь!

– Ты перебарщиваешь… – засмеялась она, но Максим уже не слушал ее, притянул сильнее и поцеловал со всей любовью и страстью, которые сейчас внутри него танцевали в ритме танго.

***

Вернувшись из виллы, уже в номере отеля Максим и Алиса ужинали и обсуждали прошедший день. Сашка умчал вновь на свидание, пообещав разобраться с монтажом до завтрашнего обеда.

– Ты сегодня была потрясающей, – Максим протянул Алисе бокал вина. – Слушать, как ты задаёшь вопросы – это… завораживает.

– Это просто работа.

– Нет, – он сделал шаг ближе. – Это ты. Ты вкладываешь душу даже в то, что для других – рутина.

– Знаешь, – Алиса отпила глоток вина из бокала, – тоже самое могу сказать и про тебя и про Горского.

– Да, его фразы, это нечто, – подтвердил Максим.

– Некоторые люди говорят цитатами, как будто всю жизнь собирали их, как морские камушки. Гладкие, яркие, идеально подходящие к моменту.

– Отлично сказано, Алиса! – восхитился Максим.

– Да, надо добавить в статью! – воодушевилась девушка, подхватив в руки планшет. А потом поймав взгляд Максима, виновато улыбнулась. – Прости! Просто потом могу забыть. Ко мне слова так быстро приходят, но и быстро исчезают.

– Ничего страшного, пиши. Интервью получится чудесным!

Алиса быстро дописала фразу, а потом подбежала к Максиму, прижалась к его спине и просто слушала его дыхание. Он повернулся к ней, слегка приподнял ее подбородок и прильнул своими губами к ее.

Где-то вдали на пляже звучала живая музыка, зажигались фонари, но их мир сузился до номера отеля – до тепла их рук, до вкуса их поцелуя, до этого мгновения, которое хотелось растянуть в вечность.