Бабочка

Наш острослов ливанец Рамзи безмолствовал весь обед с тем, чтобы в конце подытожить:

Они едят, чтобы выжить, а мы живём, чтобы есть.

Когда-то он скромно заметил:

Вместо того, чтобы ничего не делать, давайте лучше будем счастливы.

Потому что жизнь – вот она, летит потерянным воробьём в искорёженной машине. И будет так лететь пятнадцать метров от встречного удара на трассе Е-95. Пуговицы на рубашке отскочили от непомерного удара, а руль подался назад и прижался к грудной клетке.

Вот так создатель даёт ещё один шанс.

В этой жизни всё безжизненно: факт неоспоримый, но требующий дальнейшей проработки.

В излучине этой реки безмятежный штиль и отвесный полдень, безусловно белый от июльского солнца. От этого в самой середине безмолвно кипит холодное серебро, отчего вокруг него недвижная вода кажется чёрной. В этом гигантском пятне зарождается и плывёт голос одинокой валторны, и вся картинка словно собирается крутануться вспять. Плоские, с отпрянувшими деревьями, берега в грозном ожидании, что в этом месте «Титаник» вдруг поднимется из пучины и возникнет на поверхности. Сначала появятся его винты, а затем вылезет на свет божий огромная корма.

Любовь – понятие экзистенциальное, поэтому мы пишем об этом на нашем асфальте.

Асфальт является нашей традиционной забавой.

Про асфальт у всех и каждого масса занимательных историй на пространстве бывшего СССР. Красота этого вопроса достигла высот изобразительного искусства в Сибири, где казах Тулеев наивно сделал лучшие за Уралом дороги, и теперь рубежи кемеровской области отслеживаются по дорогам: за границами области асфальт исчезает.

Один мой друг сказал: слухи о моей творческой несостоятельности неактуальны: это всё происки завистников – они по той же стороне, что и предатели. После этого он занял у меня большую сумму в долларах и не отдал.

Не мы выбираем работу, работа выбирает нас. Необходимо только помнить, что «минет» по-французски означает всего лишь «котёнок».

Нынешнее государственное устройство насаждает рабские условия труда. В реальности оно ничего не строит – только пилит бюджет.

Ничего не вкладывая.

По всей стране до сих пор на заводах ещё работает немецкое оборудование, полученное по репарациям от нацистской Германии после 1945 года. (Для справки: в Германии всё оборудование заменяется каждые пять лет).

У природы нет плохой погоды, это просто низкий уровень гемоглобина, а может быть, и недостаток магния.

Мы всегда будем думать, что лучше смотреть на пламенеющий закат сквозь виноградную лозу на побережье, чем на опалённую «вагонку» сквозь лист монстеры на собственном балконе. Но кроме мыслей у нас ничего никогда не будет.

Мы все ошибаемся, и как часто цена ошибки кажется непомерной! Иногда достаточно отыскать нужный номер телефона.

И это будет счастьем, что таких номеров окажется несколько, и все они – на связи.

Мы всерьёз думаем, что у нас в жизни что-то отнимают, а как мы сознательно сами себя ограничиваем? Отнимаем у себя самое дорогое, что составляет прелестную инкрустацию в закостенелой сущности бытия. Я, например, отказал себе в ежедневном бокале «гиннеса».

………………………………………………………………………………………….

На самом деле ты обидишь судьбу, если будешь в одиночку любоваться восходом солнца на разделительной полосе шоссе в шесть часов утра. Кто-то должен быть рядом.

Федеральная трасса на Махачкалу: мостки и мостики через ерики. Ерик Биштубинка! Абада-щ-ща-а… Ерик Яблонка и ерик Избной – это уже понятнее. Ерик Ножовский – это сюда ножик уронили, а ерик Хурдун: а что сюда уронили?!

Ты не поверишь, бывают дни, когда испытываешь страх перед кассой в супермаркете: одно слово «расплата» повергает в трепет. Хотя чаще всего приписываешь себе несуществующие грехи.

Один мой друг работал на нескольких работах, чтобы содержать и баловать семью с несколькими детьми. Он растил и пестовал семью, как добытчик и как кухарка, жена его не растрачивалась на готовку. Когда дети выросли, и он всех пристроил и нашёл работу, он оказался у набитого сундука: нам и лишние сто долларов кажутся несгораемым сокровищем. Дети отвергли его деньги, его дом, его титул и авторитет главы большого роду-племени.

Я примчался, когда рамки его возлияний выдвинулись за пределы месяца, а город казался ему с копеечку. Я высоко ценил его дружбу, но доподлинно не помню, о чём мы говорили, когда встретились и вместе выпили. Наверное о том, что настоящая цена потери нарисована на кладбище, а остальные расценки мы назначаем сами.

Факт в том, что он после этого вложил деньги в приобретение дачи.

По моему настоянию он вместо елей посадил вокруг дома яблони, их плоды по крайней мере съедобны.

Мы путаем любовь и привязанность. А если разобраться, они одинаково ранят.

Как я был привязан к маленькой сирийской хомячихе по имени Ночка! Я кутал ласковые пальцы в её чернильной шёрстке, потакал всем её немногочисленным прихотям. От весёлого рыжего хомячка у них завелись крохотные чёрные щенята, а дальше что-то с Ночкой произошло. Однажды я увидел, как она прогрызает крошечный череп своему четвёртому детёнышу. Вокруг в разных позах находились трое его погибших братьев и сестёр.

Моя привязанность рассеялась, как ежегодные посулы президента.

В музыке есть одно достоинство: возможность её создавать. Когда утрачиваешь эту способность, музыка превращается в мучение.

Первый учитель музыки приходил в неистовство от моей детской фальши (сквозь неловкие пальцы терции просыпались, как влажный песок в дрожащий воздух). От пластилина в руках я скоро избавился, и Маэстро успел взять с меня зарок на всю оставшуюся жизнь: никогда не играть на расстроенном инструменте. С тех пор фальшивая игра меня истязает сильнее, не в пример сильнее, чем полная глухота. Даже сумятица в исполнении, пускай это будет горячий искренний текст, оправдывает себя, если в нём есть хотя бы одна чистая нота.

Почему мы едим леденцы с плесенью и запиваем прокисшим вином?

Двадцать первый век вступил в свою полную силу: на сайте с литературным названием произведён массовый, неподдельный крах Прозы.

Когда мы выбираем продукты в супермаркете, мы выбираем себе план на будущее, но это не даёт нам шанса на счастливую встречу.

Эти бесконечные стеллажи набиты яркими упаковками, словно стены музея шедеврами Джорджоне и Ватто. Они превращают супермаркет в храм искусства.

Я прихожу сюда регулярно, чтобы ненароком встретиться взглядом с одной прихожанкой. А когда нахожу в толчее её глаза – я привычно робею.

В природе вещей: расстояние до истины таково, что не выдерживает мысль.

Это наша с тобой общая ошибка: заниматься перелицовкой своей жизни из осколков. Каково же будет наше удивление, когда окажется, что она была изначально цельной.

Одиночество – это математическая разность между Вселенной и вакуумом. Если позволить себе быть подробным: геометрическая разность сфер – огромной неохватной Вселенной самого себя и абсолютного вакуума безотчётного холода, равного по размеру.

В итоге остаётся одна оболочка. Сознание ещё присутствует, но оно уже никому не нужно, даже самому себе.

Бабочка

Ты набираешь телефон матери, и в распахнутую балконную дверь врывается большая бабочка, бросается к тебе и бьёт крылом по левому плечу. А ты был всего лишь препятствием на её пути от балкона к окну. Окно заперто, и стук бабочки о стекло не даст тебе покоя, пока не подойдёшь и не подцепишь её пальцем. Ты ожидал борьбы, опасался повредить чешуйки на крыльях, но бабочка доверчиво обхватывает палец лапками и позволяет направить себя на улицу в распахнутую створку.

Ты ожидал от матери возрастной глухоты, прокрикивания имён и несовпадений, а тебя коснулся молодой чарующий благодарный голос.