Дефект

«Превеликая Вечность, иди выступай в правительстве!» – подумал Эйи, а вслух сказал:

– Я очень хорошо понимаю, о чём Вы. И это заставляет меня по-настоящему беспокоиться. А теперь послушайте внимательно, – он сделал небольшую паузу. – Подобно тому, как имперцы заставляют вас тратить все силы до единой во имя достижения лучших результатов в дальнейшем, так и мы пытаемся взять от них всё самое лучшее до последней капли, чтобы быть уверенными в полноценности той почвы, на которой будет строиться наша собственная судьба. Ваши чувства мне понятны – в Вас говорит патриотизм, а не неприязнь; это похвально. Так направьте же свою энергию на совершенствование, а не разжигание сомнений. Можете быть уверены: вы далеко не первые, кто ставит этот вопрос ребром. Также можете знать наверняка, что время, когда Вы не увидите в армии ни единого имперца, настанет, и настанет скоро; не торопите процесс. Это не ваша прерогатива. Я это говорю не для того, чтобы поставить Вас на место, а потому, что разделяю Ваши чувства и, так же, как и Вы, хочу наилучшего для своей страны. Надеюсь, Вы понимаете, о чём я? – Эйи посмотрел собеседнику в глаза.

Тот подумал, затем кивнул.

– И ещё кое-что, – продолжил Эйи. – Мы ведь не просто так проводим эти соревнования. Пока мы проигрываем имперцам, нам есть чему поучиться у них. В случае нашей победы в их помощи больше не будет надобности.

Человек смотрел на Эйи очень, очень внимательно. Последний сказал:

– Я надеюсь, что ответил на ваш вопрос.

– Итак, можешь меня поздравить. Сегодня я предал свои же убеждения во имя общего блага, – сказал Эйи Лайи, устало падая на подобие дивана и запрокидывая голову.

Они в последнее время жили вместе по причине того, что в старом доме Эйи уж очень часто стали мучить кошмары, а своими постоянными ночёвками в храме он, по словам Лайи, отпугивал посетителей. Учитывая то, что дом был большой и весь день они проводили вне его, проблем не возникало.

В ответ на утверждение Лайи посмотрел на Эйи вопросительно.

– Ко мне обратились люди, которые были недовольны наличием имперцев в нашей армии. Я их благополучно обломал. Как тебе такое, м-м?

Во взгляде Лайи появился оттенок уважения.

– И где ты только их нашёл… – удивленно спросил он.

– Знаешь, за всю свою жизнь я понял, что у меня есть поразительный дар – не я нахожу единомышленников, а единомышленники находят меня, – он усмехнулся.

«Какой он необычно весёлый в последнее время», – подумал Лайи.

– Полагаю, теперь следует присматривать за ними? – спросил он.

– Без надобности, – отмахнулся Эйи. – Я таких типов насквозь вижу; к тому же они вовсе не глупы. Тот явно не ставит самолюбие выше интересов страны; просто стоило ему появиться на свет чуть позже.

– И всё-таки…

– Подожди до окончания соревнований.

Лайи кивнул. Затем он посмотрел на Эйи и понял, что тот чуть ли не трясётся вслед за глазом.

– Эйи, успокойся. Правильнее, чем ты, поступить было нельзя.

– Да, я знаю.

Пауза.

– Я абсолютно спокоен. Мне только нужно на немножечко выйти.

– Я там таблетки на столе оставил…

– Спасибо, я уже.

– И всё равно?

– Лари12, неужели ты думаешь, что существуют таблетки от национализма?

Не дождавшись ответа, Эйи расхохотался и выбежал из дома.

«Ну, теперь есть два варианта, – думал Лайи, – храм или эио-ом. Судя по тому, какой он нервный, скорее, второе».

Лайи не ошибся – всю ночь Эйи пролетал на эио-ом (на разных, разумеется), к утру вернувшись, как обычно, очень спокойным и равнодушным.

***

Да, этот год был и правда не таким, как все. И самым знаменательным событием стала победа народа Эа на соревнованиях.

По правде говоря, до этого Эйи чувствовал приближение чего-то. И по мере того, как это что-то приближалось, все больше непонятного спокойствия разливалось по телу. Да, он нервничал и ненавидел имперцев, как и обычно, если не сильнее – развивалось это в геометрической прогрессии – но это всё сопровождалось появившимся невесть откуда внутренним безразличием к собственной участи.

Когда они победили, Эйи буквально вздохнул с облегчением. Несмотря на то, что его переполняли разного рода эмоции, какой-то странный покой вышел на первый план. И ещё кое-что.

– Теперь, по крайней мере, моя теория полноценна и законченна, – сказал он Лайи.

– Какая теория?.. – непонимающе спросил тот.

– Об изначальном превосходстве нас над имперцами. Можешь почитать, как закончу – а сделаю я это сегодня; заодно проверишь на наличие ошибок. Я имею в виду, орфографических и грамматических, – с улыбкой пояснил Эйи.

«Можно было и не добавлять. Как можно выискивать отдельные ошибки в том, что в целом является ошибкой…» – подумал Лайи. Затем он спохватился.

– Ошибок? Но, Эйи…

– Послушай, если я не могу говорить, то писать мне ничто не мешает. Естественно, я сделал это на родном языке.

– Я прочту, – сказал Лайи тихо.

***

А однажды утром Эйи не вернулся домой после ночи отсутствия. Обычно он приходил с первыми лучами или ещё до восхода; в этот раз рассвет был в самом разгаре, а его всё не было. Движимый невесть откуда взявшимся волнением, Лайи поднялся с кровати.

Проходя мимо небольшого столика, он заметил на нём письмо. Пробежавшись по нему глазами, Лайи быстро сложил его в несколько раз, оделся и вылетел из дома.

Эйи отпустил эио-ом и закончил подъём на гору самостоятельно. Шёл он, не переставая улыбаться; поднявшись, с наслаждением подставил лицо ветру. «Какой же красивый рассвет…» – подумал он, обернувшись. Затем он повернулся назад, к обрыву, и достал капсулу, которая теперь лежала, слегка переливаясь, на его ладони.

Увидев вдалеке Эйи, стоящего на краю отвесной скалы, Лайи хотел было кинуться к нему. Однако он почему-то остановился, вылез из летательного аппарата и какое-то время смотрел на одинокую фигуру. Потом он вспомнил, что так и не прочитал письмо.

«Помнишь, на суде я сказал Гэрету, что рад тому, что новый мир будет избавлен от таких, как он?» – начиналось оно. Конечно, Лайи помнил. «И, наверное, странно, что после этих слов я так долго жил. Однако мне просто важно было убедиться в том, что подобного кошмара больше не повторится. Ну и ещё кое-что. Я всё же тщетно пытался стать частью вас». На слове «вас» Лайи вздрогнул и чуть было не уронил слезу.

– Несмотря на то, что мне так и не удалось отождествить себя с вами… – сказал Эйи тихо, смотря на капсулу. – Я…

Тут он прервался. Внезапно он понял, что говорит на имперском.

Вообще-то, Эйи планировал без слёз. Но тут он просто сорвался; они потекли по щекам, падая на ладонь.

– Это невыносимо; да будь он проклят, этот язык! – в отчаянии проговорил он, быстрым движением положив капсулу в рот.

«Пойми, я не хочу, чтобы это прекрасное место было адом для меня, и уж тем более не хочу делать его адом для других. Я исполнил свой долг – вдохновил народ, который считаю своим, на восстание. На этом моя миссия закончена; я и без того достаточно тянул».

Теперь оставалось только раскусить капсулу.

– Пусть я и не принадлежу к вашему народу полностью, – начал Эйи снова, глубоко после этого вдохнув, выдохнув и с зажмуренными глазами сжав зубы на капсуле, проглотив содержимое, – я до конца буду предан вам, и буду счастлив жить здесь вновь!!!

Последние слова растворились во всхлипе; в глазах начало темнеть, а ноги подкосились. Он упал на колени, уже не сдерживая слёз.

«Я умираю, но не сдаюсь в своих убеждениях, – читал Лайи. – И это не потому, что я не хочу. Я пытался. Но это часть меня». Следующая строчка начиналась с нового абзаца. «Ты прекрасный человек, без тебя бы ничего не получилось – да ты и сам знаешь. Спасибо тебе за всё, и прости, что пришлось иметь дело со мной. Я рад, что ты нашёл своё место, и желаю тебе прожить счастливую и полную смысла жизнь». На этом моменте Лайи горько усмехнулся.

Спустя время искры в глазах заплясали сильнее, а по телу распространилась сковывающая слабость; Эйи упал на траву лицом вверх, раскинув руки в стороны.

«Эйи – “рассветная звезда”. Когда светило восходит, ты исчезаешь».

Вскоре вместо неба перед глазами у Эйи осталась лишь чёрная пустота. Однако он ещё дышал; он чувствовал землю под собой, хоть и не мог двинуться; стало страшно.

Тут из пустоты возникла фигура Её. Эйи ничего не почувствовал – это было похоже на реалистичную куклу, пустое изображение, не более того. Затем Её черты стали потихоньку изменяться, и Эйи даже не заметил, на каком этапе вместо Неё перед ним появился Гэрет. Однако нельзя было невольно не вздрогнуть. Внезапно кожа Гэрета стала медленно слезать, начиная с лица. Волосы стремительно начали терять цвет и выпрямляться, и вот они уже стали полностью белыми и прямыми. А на месте обнажённых мышц появилась кожа, такая же белая, как и волосы, и вот уже на Эйи воззрилась пара чёрных глаз.

Он даже не обращал внимания на ужас, захвативший всё его агонизирующее сознание. Только сейчас Эйи понял, что, вообще-то, Гэрет не был похож на Неё внешне. Откуда же взялась эта ассоциация?.. В голове возникла мысль, из которой стремительными темпами развилось понимание – и это понимание с трудом можно было облечь в слова.

«Создатель – это в том числе тот, кто полностью владеет всеми версиями себя. Это значит, что ему ничего не стоит взять вариант из любой жизни и переместить во времени и пространстве, делая его при этом относительно независимым. Гэрет работал в лаборатории; я был экспериментом. Её экспериментом под надзором Гэрета как одной из версий Неё давным-давно».

Затем по телу прошла такая судорога, что все видения исчезли. Захотелось вдохнуть – но не получилось. Земли уже тоже не чувствовалось. Зато с неба стал падать будто бы огненный дождь – его колкие горячие капли втыкались в тело, и вот оно уже растворилось в них; на него будто бы обрушился звездопад. Наконец не ощущалось уже ничего.

Последним, что увидел Эйи, было Её лицо и распростёртые руки, окружённые ослепительным сиянием, которому, впрочем, нечего было ослеплять.

Дочитав, Лайи ещё долго смотрел на лежащую вдалеке фигуру. Он успел отметить, что в письме, как и в злосчастном трактате, не было ни единой ошибки.

Затем он как-то неосознанно приложил правую руку к левому плечу и опустил голову. Плакал он беззвучно; слёзы лились ручьем, капая одна за другой на траву.

«Ты и вправду думал, что я не пойду за тобой?»

Лайи грустно усмехнулся, достал бластер и выстрелил себе в голову.

Эпилог

Тихо журчала вода в фонтане. Пронзительный и прозрачный воздух на главной площади ничем, казалось, не отличался от воздуха в горах. Под ногами была непривычная твёрдая ровная плитка.

Эйи сосредоточенно рассматривал скульптурный комплекс – точнее, их там было всего две: одна спереди, другая чуть поодаль. Выполнены они были в традиционной технике – из белого камня, с острыми, выточенными чертами. Та, что стояла впереди, смотрела куда-то вдаль, чуть приподняв голову; рука была вытянута ладонью вверх примерно под углом 80 градусов. Проследить направление жеста было несложно – верхушку фонтана венчал небольшой макет их планеты; он левитировал, и с него также лились струйки воды. Шар был полупрозрачным.

Другая скульптура была повёрнута в сторону первой, однако взгляд был чуть опущен. Правая рука лежала у левого плеча. Если первая скульптура была воодушевлённым порывом, то вторая содержала целый спектр состояний: это была и спокойная уверенность, и скорбная покорность.

«Да-а, вот времена-то были… Мне далеко до такого», – подумал Эйи.

Тут его сосредоточенное наблюдение прервали приближающиеся голоса; судя по тому, что говорили они на международном языке, это были имперцы.

– Я же говорил, что это здесь! Вот дурень…

– Ты можешь не шуметь хотя бы в этом месте?..

– Это я-то шумлю?! Да ты же сам вечно ноешь!

– А ты вечно прикапываешься ко мне по пустякам.

– Что ж ты тогда со мной имеешь дело?

– Заткнись.

– Я ж говорил – мимо упал, и тебя стукнуло13.

– Да, стукнуло об тебя, тем самым смягчив падение. А тебе ничто не помогло.

Они бы и дальше препирались, если б не напоролись на непонимающий взгляд Эйи.

«Интересно, они все такие громкие…» – думал он.

– А, добрый день, – один из имперцев вышел вперёд и сделал лёгкий поклон в знак приветствия; Эйи ответил ему тем же. – Извините, если отвлекли Вас; Вы, похоже, не местный?

Эйи отрицательно помотал головой.

– О, и мы тоже! – улыбнулся имперец.

«Да неужели…» – подумал Эйи.

– Мы сами сюда прилетели посмотреть на некоторые достопримечательности; потом вот планируем храм посетить.

– И я тоже… – сказал Эйи и тут же об этом пожалел.

– Так это замечательно; говорят, он очень красивый!

Затем имперец подошёл к той скульптуре, что впереди, принял эффектную позу и проговорил:

– Так и помню: выходим мы из шаттла, а он «спокойно, спокойно» (на этих словах он поменял выражение лица). Помнишь? – обратился он к своему товарищу. – Это когда прилёт на родину был ознаменован твоим нытьём.

– Превеликая Вечность, да не смущай же ты человека…

– Что, хочешь сказать, не похоже было?

– Я очень уважаю твои актёрские способности, но всё же…

Второй имперец подошёл к Эйи и сказал:

– Не обращайте внимания; мой друг очень импульсивный. Нам посчастливилось стать очевидцами тех событий, вот его и переполняют эмоции. Желаю Вам хорошей прогулки! – после этих слов он схватил товарища за руку и потащил дальше по площади.

Эйи только вздохнул.

«Смогу ли я когда-нибудь стать достойным того, чтобы и мне поставили памятник…»

Он постоял ещё немного – поразглядывал скульптуры, всмотрелся вглубь полупрозрачной сферы. Через какое-то время Эйи почувствовал, что кто-то ещё подошёл сзади. Он обернулся и увидел ещё одного имперца, приветливо смотрящего на него.

«Притягиваю я их, что ли…»

Вообще, Эйи было как-то не по себе от такого количества людей другой национальности вокруг (хотя встретились ему пока что только трое). Однако на самом деле их было совсем не много – просто при первом визите в столицу любой человек, выбивающийся из общей обстановки, бросался в глаза; Эйи всё-таки видел их впервые в жизни.

Незнакомец тем временем приблизился, не переставая мягко улыбаться.

– Я Вас не сильно потревожу? – спросил он.

Вид человека внушал какое-то доверие и покой; поэтому Эйи слегка улыбнулся в ответ и помотал головой.

– Вы уже довольно долго здесь стоите, – продолжил имперец. – Вам нравятся скульптуры?

Эйи кивнул.

– Мне тоже. Я частенько сюда прихожу; очень завораживает также смотреть на фонтан.

– Да, это правда.

После небольшой паузы имперец сказал:

– Знаете, я ведь тоже был очевидцем тех событий…

– Вы не могли бы мне немного рассказать об этом человеке? – внезапно спросил Эйи, указав на скульптуру спереди. – Я имею в виду, что-то о личных качествах… Мне просто интересно…

Незнакомец улыбнулся.

– А знаете, Вы внешне очень даже на него похожи. Я, конечно, не могу так говорить наверняка… Но глаза у Вас прямо точь-в-точь. Много не расскажу – я всего лишь какое-то время работал с ним в качестве архитектора храма, в который Вы собираетесь направиться. Меня, кстати, Рэтт зовут. А к Вам как обращаться?

– Я Эйи. Честно, не знаю, как это будет на международном…

– О, так вы ещё и тёзки. Не думал, что у вас могут повторяться имена…

– Вообще, они обычно не повторяются… Тут просто так сложилось; не знаю, почему. Подождите, выходит… Вы проектировали храм?

Рэтт кивнул.

– Для меня большая честь встретиться с Вами, – проговорил Эйи изумлённо.

– Вы впервые в столице? – с улыбкой спросил Рэтт.

– Да; я так-то из племени…

– А, тогда понятно. Не переживайте, привыкнете.

– Да я тут ненадолго…

Они не спеша пошли по площади; Рэтт в это время рассказывал. Чем дольше Эйи слушал, тем больше удивлялся. Он совсем пришёл в замешательство, когда имперец на какое-то время умолк и посмотрел в сторону. Когда тот повернулся обратно, на его лице был мокрый след, тянущийся от глаза.

– Простите, во имя Вечности, – Эйи взволнованно приподнял руки ладонями наружу. – Я не думал, что эти воспоминания Вас так расстроят.

– Ничего; это не Ваша вина.

После небольшой паузы Рэтт спросил:

– Разрешите, я Вас обниму? Понимаю, необычная просьба; но всё же.

– Да, пожалуйста… Если Вам так будет спокойнее… – озадаченно проговорил Эйи. – Знаете, Вы тоже напоминаете мне кое-кого, одного из моих соплеменников, – добродушно прибавил он. – И тоже по взгляду; вот уж не думал, что бывают такие соответствия.

После разговора с Рэттом Эйи много думал; однако кое-что он теперь знал наверняка.

«Пожалуй, никакие памятники и достижения не стоят той простой вещи, которой у этого человека не было – чувства принадлежности. Конечно, с таким разладом начнёшь ненавидеть одну из сторон. Но у меня это чувство есть. А значит, есть ориентир. А всё остальное уже не так важно».

Примечания

1

Кровь людей из народа Астэ и имперцев имеет чернильный цвет

2

Эио-ом («эио» – небо, «ом» – предлог к, т.е. дословно «к небу») – животные, по виду напоминающие нечто среднее между рысью и львом, при этом имеющие крылья и способные летать довольно высоко и на большие расстояния. Эио-ом обладают полностью белой окраской и обычно янтарного цвета глазами. Под ушами у этих животных находится два больших пера; перья также есть на кончике хвоста.

Далее речь пойдет о реалиях до завоевания Империей. Эти животные считаются священными и взаимосвязаны с людьми по нескольким причинам. Во-первых, питаются эио-ом «сгустками» энергии шарообразной формы, которые возникают на местах, где люди эту энергию использовали. Проходит это в виде настоящей охоты, поскольку поймать эти быстро передвигающиеся сферы не так-то просто. Во-вторых, люди и эио-ом положительно влияют друг на друга при тесном взаимодействии – например, когда сознание человека контактирует с сознанием этого животного во время эио-ом соревнований (на скорость) для достижения лучших результатов. Таким образом люди и эио-ом «делятся» друг с другом жизненными силами. Этих животных ни в коем случае нельзя использовать в каких-либо практических целях (за исключением облёта границ, что не представляет из себя принудительный труд) и тем более наносить им вред. Человек может «призвать» эио-ом, издав определённый звук, стоя на возвышенности: прилетит тот, что поблизости. Затем животное отпускают; никто не держит их при себе. Перед эио-ом соревнованиями люди могут выбирать себе животных, предварительно испытывая, и исключительно на этот период цепляют на них «опознавательные перья», чтобы не запутаться, где чей эио-ом. Затем их снимают в обязательном порядке; также перед любыми войнами тщательно проверяют, чтобы на территории поблизости и тем более в самом поселении не было ни одного из этих животных.

Ещё одна особенность эио-ом – эмпатия. Это означает, что во время каких-либо конфликтов – которые случаются крайне редко – животное чувствует половину боли, причиняемой другому. Это позволяет им не наносить смертельных повреждений и вовремя останавливаться.

Обитают эио-ом высоко в горах. Так же, как и люди, они могут использовать священные пещеры.

Все обитатели данного мира – в том числе люди и эио-ом – являются бесполыми.

3

военное положение в Империи почти всегда, а если оно экстренное, значит, противник представляет значительную угрозу

4

«К победе из ниоткуда». В античном театре использовался приём под названием deus ex machina – «бог из машины», заключавшийся в том, что в безвыходной ситуации неожиданно появлялся бог и решал все проблемы героев; для его появления использовались специальные механизмы. В данном случае первое слово заменено на victoria – «победа».

5

огонь синего цвета, способный мгновенно сжечь объект, на который направлен; один из способов использования энергии

6

«Не для себя, а для родины»

7

Люди в этом мире появляются на свет в так называемых Рощах Жизни: на особых деревьях созревает твёрдая оболочка, в которой находится зародыш человека; спустя время она падает в мягкую поверхность под деревом и там человек заканчивает развитие, в дальнейшем выбираясь из этой оболочки в полностью сформированном виде.

8

Цитата Роберта «Боба» Нормана Росса – американского художника, преподавателя живописи и телеведущего.

9

(нем) Моё дыханье близится к концу,

И в тишине из памяти я жизнь стираю;

Последние мгновенья отпущу —

И вот на сторону иную взор я устремляю.

Подаренные жизнью мне моменты,

Или ниспосланные в качестве проклятия,

Сквозь пальцы утекут; и смерть, надежду подарив

На возрожденье, заключит в свои объятия.

(авторский вольный перевод)

10

в оригинале – "das Land", в данном случае было заменено с целью смыслового соответствия

11

(нем) Белый как снег и холодный как лёд;

Так прекрасна была та зима роковая.

И, взглянув на тебя тот единственный раз

Под конец, жизнь свою тебе вслед отпускаю.

(авторский вольный перевод)

12

Вариант имени «Лайи» на международном

13

Т.е. упал с дерева – отсылка к Рощам Жизни: эти товарищи, очевидно, росли на одном дереве