До встречи в Париже

Я не стану её бить. И дура.

Хотя, я понимала, что она совершенно ни в чем не виновата. Не виноват и Джэй.

Сев на стул, я включила свет над столом.

Во всем виновата только я.

Джэй, напиши мне.

32

Утро было многообещающим. Пришёл день экзамена, и меня всю трясло от страха.

Джэй мне так и не написал.

Идиот.

Я знала, что увижу его в лицее, и от этого становилось проще.

Всё ещё лёжа в постели я пыталась раскрыть глаза. Тело так и не отдохнуло за ночь, и болела голова.

Я слышала, как Али и Грэг собираются в коридоре. Она ворковала с ним, полностью привлекая его внимание, потому он не сопротивлялся, пока она застегивала его куртку.

День выпал солнечным и тёплым. В трамвае сидячих мест не было, поэтому мне пришлось стоять, схватившись за поручень.

Лицей встретил меня тишиной. Зная, что экзамен проходит в третьем корпусе, я в полном одиночестве направилась именно к нему.

Я решила сократить дорогу через парковку. На ней стояла пара машин, включая инфинити месье Дюбуа. Самого директор рядом не было.

Волнения я уже не испытывала. Ни перед экзаменом, ни перед встречей с Джэем.

Медленно, довольствуясь февральским солнцем, я шла в сторону третьего корпуса. От всех остальных он отличался цветом. Два первых были серыми и угрюмыми, а этот неприятного темно-красного цвета. Всего было три этажа, а над входом висел тяжёлый козырек, подпертый двумя каменными колоннами. Рядом я заметила тройку фигур явно моих одногруппниц. Догадки подтвердили их голоса, пусть нас и разделяли пятьсот метров.

"О, Диас, похоже идёт! Да, точно она! Вот же ж дура, а! Она такая странная! Мне кажется, она вообще психованная! Не удивительно, что её бросила мама!" – понимая, что я достаточно далеко чтобы что-то услышать, они говорили в полный голос.

"Как Джэй мог с ней связаться!? Ну!? С этой дурой! Лучше бы со мной встречаться начал. Я ему такую валентинку подарила, а он проигнорировал!".

Чего!?

Чёрт!

Идиотка!

Я ускорила шаг.

Последние слова зацепили меня, и я стала думать кому из троих девушек этот голос принадлежал. Приближаясь к ним, я все же поняла, что это была Селин Атталь. Она не была самой привлекательной девушкой в классе, её бы с лёгкостью затмила любая, поэтому конкурентки я в ней не почувствовала.

Пусть и было не приятно, что на позарилась на то, что и мне не полностью принадлежит.

"Тебе нравится Грэйг!?" – завопили рядом стоящие девушки.

Чёрт.

Ну что за идиотизм!?

При этом каждому из нас известно, что Джэй нравится очень многим девушкам нашего лицея.

"Да, но все бес толку. Ему нравятся либо такие красивые как Вайлет, либо такие странные как Беатриса". – отвечала Селин.

Значит, я все же не одна замечаю её лёгкость и её привлекательность.

Девушки зашипели: "Она приближается".

Стоило мне подойти, и повисла тишина. Девушки молчали, а Селин, нервничая, все время поправляла свои очки.

– Почему здесь стоите? – я не собиралась играть в молчанку.

– Внутрь не пускают пока что, – ответила другая девушка.

Она жила в соседнем от меня доме и была самой обычной девушкой. Когда-то, когда и я жила в нормальной семье, наши мамы общались. Но потом все переменилось, и наше общение было разрушено. Её звали Розали Дюмаж.

По другую сторону стояла очень привлекательная девушка. Её родители приехали из Японии, и её внешность пусть и была экзотическая, но рядом с ней скромная Селин казалась неудачной работой природы.

– Там ещё не закончился экзамен у другой группы, – ответила она.

Казуэ Огава.

Стоять с ними мне не хотелось, но Розали завела разговор о возможности подсмотреть ответы на экзамене на телефоне. С её слов у неё были ответы на все варианты теста.

Идиотизм.

По сути я понимала, что списать невозможно по достаточному количеству причин: педагоги будут за нами следить, ответы могут быть не правильными, и есть вероятность, что что-то просто пройдёт не так. При этом я продолжала слушать, что она говорит.

– Да, у меня есть файл на телефоне, – говорила она.

Было бы очень полезно, зная мой уровень подготовки по тригонометрии.

– Биа, не слушай её, – вдруг я услышала приятный нежный голос позади себя и обернулась.

Это была Вайлет.

Я услышала, как Селин заскрипела зубами. Судя по всему, главной своей конкурентной она считает именно альбиноску. Как приятно быть единственной, кто знает, что они родственники.

Позади девушки я увидела его.

Джэй.

Я не знала, что нам делать. Он вёл себя непринужденно и, подойдя ближе, поздоровался с присутствующими.

Что мне делать?

Желание было одно, схватить его за руку и утащить в сторону, требуя объяснений. Но мне совсем не хотелось выяснять отношения перед экзаменом.

В этот момент дверь в корпус распахнулась, и его стали с шумом и гамом (кто-то счастливый, а кто-то не очень) покидать учащиеся другой группы.

Они одним потоком мимо нас направились через парковку к выходу из территории лицея, и у Розали не получилось поймать хоть одного, чтоб узнать, сложный ли был экзамен.

Нас запустили внутрь и провели в небольшой кабинет на первом этаже. Это была женщина, до сегодняшнего дня я ни разу не видела её в стенах школы. Вероятно, она работала в этом корпусе, а здесь я практически не бывала.

Нас попросили ждать. Шла подготовка к приеду экзамена у нас, а также ещё не всё из нас явились.

Кабинет был завешан портретами французских писателей, и, сев на один из стульев за парту, я лениво осмотрела их.

Вайлет расположилась рядом, заинтересовано рассматривая помещение.

– Здесь уютно, – выдохнула блондинка, и я перевела взгляд на дверь.

Учащихся в кабинете было все больше, а на часах над доской стрелки стремительно бежали к десяти утра. Сердце сжалось от ужаса.

Чёрт.

Я же не сдам экзамен.

– Не волнуйся, – Джэй все это время сидел рядом, – ты все ответишь правильно.

– Биа, в любом случае будет дана попытка номер два, – заговорила Вайлет.

Сейчас, когда я испытывала ужас перед грозящими трудностями её высокий голос меня раздражал, режа слух, а приятный запах её парфюма вызывал тошноту и головокружение.

Последний рывок, и я закончу лицей.

Нужно не упасть в грязь лицом.

– Хочу с первого раза, – ответила я.

– И ты сдашь с первого раза, – ответил Джэй и приобнял меня за талию.

Будь сегодня самый обычный день, это бы заставило забыть меня обо всем на свете, но в случае с экзаменом я не испытывала ровно ничего. Не беспокоили и перешептывания о нашей нездоровой тройке.

«Я совсем запуталась! Смотри как они мило общаются втроём! Они что? Так и встречаются!? Фу, какая гадость!».

– Надеюсь, – мой голос дрогнул.

Больше мы не разговаривали. Вероятно, я заразила своими опасениями и их двоих, поэтому мы сидели в ожидании, изредка бросая взгляды на часы.

9:50. В кабинет заглянула та же женщина, и мы поднялись со своих мест, готовые идти за ней.

Экзамен должен был проходить на втором этаже в самом большом кабинете, заставленном индивидуальными партами, что не позволяло списать у соседа.

В кабинет пускали по одному. Проверяли наличие телефонов и отнимали их, уверяя, что позже вернут. Вот и провалился план Розали.

У кабинета стояли женщины и мужчины, которых я не знала. Они были в костюмах как Люди в чёрном. Это нагнетало обстановку, и мне казалось, что, если я попытаюсь сделать хотя бы шаг в сторону, из-под черных пиджаков покажутся пистолеты, и меня расстреляют.

Это пугало ещё больше.

Чёрт!

Какие идиотские мысли генерирует мой мозг!

Это же просто экзамен, но вся официальность говорила о том, что это решающий день в моей жизни.

Джэй вошёл первый из нас троих и перед ним на стол положили индивидуальный подготовленный специально для него запечатанный пакет с заданиями. Так происходило с каждым, и со мной.

– Имя, фамилия, – говорила женщина с планшеткой в руках, она что-то в ней отмечала среди сотни прикрепленных бумаг.

– Беатриса Диас, – ответила я, и она одобрительно кивнула.

Один из мужчин в чёрном двинулся с места и сопроводил меня в кабинет к нужному столу. Только сейчас я заметила, что на каждом столе стоит по табличке как в кабинете у босса с именем и фамилией.

Мужчина вернулся обратно на свое место, и я перевела взгляд на Джэя. Мы сидели в разных концах кабинета.

Вайлет так же посадили от нас далеко.

Ровно в 10 утра дверь в кабинет закрылась. Женщины и мужчины в чёрном разошлись по кабинету, готовые следить за нами.

Я чувствовала дыхание себе в затылок и тяжёлый взгляд. И в таких условиях писать экзамен?

Чёрт.

Женщина, чье имя мы до сих пор не знали, объявила, что на выполнение работ у нас всего три часа, закончить можно и раньше. Объяснила, как вскрыть пакет, и экзамен начался.

Самым простым было вскрыть пакет, а когда мои глаза скользнули по вопросам теста, я поняла, что на этом все простое и закончилось.

Обернувшись к Джэю, я думала бросить на него умоляющий о помощи взгляд, но парень, уже полностью погрузившись в мыслительный процесс, не поднимал глаз. Ко всему, я почувствовала на себе недовольный взгляд одного из мужчин в чёрном.

Я вернула внимание к своим тестам.

Черт.

Ничего не было понятно.

Взглянуть на вопросы, касающиеся математики и физики, было вообще страшно.

От бессилия и страха затряслись руки.

Чёрт!

Но нужно же что-то делать!

И я решила начать с литературы.

Первые вопросы касались "Жизни", и я была рада, что все же недавно пожертвовала сном. Вопросы эти дались мне легко. Следующие вопросы касались биографии Шекспира и его работ как Ромео и Джульетта и Гамлет. Все это было мною прочитано, поэтому я быстро отвечала на вопрос за вопросом. После стало сложнее, так как пошли вопросы о произведениях, которые читались в прошлом и позапрошлом годах. И все же, часть, посвящённую литературе, я решила полностью. Дальше взяла тест по своим дополнительным языкам. Испанский и английский. Если второй у меня ещё хромал, то первый был моим родным, и я точно знала, что смогу ответить правильно. За ним открыла естественные науки. Биология далась легко.

В этот момент стало странно печально. Обернувшись через плечо, я увидела Джэя, продолжающего активно думать над тестом экзамена. Мне бы тоже стоило вернуть внимание работе, но внутри словно образовалась дыра, и я смотрела на Sin и Cos, совершенно не понимая, что вижу.

Я последняя идиотка!

Почему-то я понимала, что не смогу ему это сказать, поэтому обращалась к нему мысленно пусть и знала, что он не услышит:

"Я так долго ждала тебя, и так рада, что теперь ты со мной, но что вчера случилось? Я знаю, вчера ты был с друзьями, но после того, что было между нами меня мучают определённые страхи. Не думай, я не смею в тебе сомневаться! Я больше сомневаюсь в себе, вдруг я недостаточно хороша для тебя? Ведь теперь, после отношений с Сандрой, ты возможно сравниваешь нас, и я проигрываю на её фоне. Возможно, ты понял, что любишь её, и теперь жалеешь о поспешных решениях? Мне будет очень больно, Джэй, но, если с ней твоё счастье, разве я могу заставлять тебя от него отказываться!?".

Желания читать и понимать вопросы исчезло, и я бессмысленно рассматривала листы с тестами.

Черт!

Подперев голову руками, я попыталась собраться. Захотелось услышать голос Али, она бы смогла меня поддержать.

Ничего не получалось.

Ручкой я стала наугад отвечать на вопросы математики и физики, желая скорее сдать экзамен и убежать домой.

Так я и сделала. Я была самой первой, и мне хотелось скорее выбежать из корпуса и направиться домой, ни с кем не разговаривая. При этом в голове моей появлялись тысячи причин, почему Джэй отстранился.

Может, потому что я не такая умная как он? Или он понял, что пока что не готов к отношениям? Может кто-то что-то ему наболтал про меня?

Как вспышкой среди тёмного неба было одно имя. Эрик.

Поспешно складывая тесты и ответы обратно в конверт, я думала, где он сейчас может быть. Вероятно, его группа сдавала экзамен перед нашей, но я не видела его в толпе.

Значит, он дома.

Где он живёт, я знала, и ничто не остановит меня, даже его сумасшедшая мать.

То, что мою душу могут вытрясти, меня не пугало.

– Мадемуазель Диас, – отреагировала ведущая экзамен женщина, – вы закончили?

– Да, – я поднялась со своего места и рядом со мной моментально оказалась женщина в чёрном.

Она сопровождала меня до того самого момента, пока я не вышла из кабинета.

– Результаты экзамена будут известны в понедельник. Всей группой вас соберет мистер Бартлен в одиннадцать утра в своём кабинете, – говорили мне, когда принимали конверт.

Я послушно закивала.

Только выйдя из кабинета, я поняла, что зря поддалась эмоциям.

Это был решающий экзамен в моей жизни.

Идиотизм.

Но отступать от своего я не собиралась. Бегом сорвавшись вниз по лестнице, я поняла, куда направлюсь.

Эмоции и моя сила срослись в смертоносный коктейль. С огромной скоростью я бежала через парковку, чувствуя, что в любой момент готова перевоплотиться.

Допускать это было нельзя, поэтому, глубоко вдохну, я запрыгнула в остановившийся трамвай. Плавно он тронулся с места, и я попыталась расслабиться.

Трамвай слегка качался, весеннее солнце пекло мне щеку и, сморщившись, я рассматривала пассажиров. Чистокровный мужчина француз с крупным носом и мешками под глазами сидел на одном из сидений, разместив на коленях пальто и читая какую-то книгу. Редко он поглядывал на наручные часы. Дальше с коляской стояла девушка, афро-американка, она со слабой улыбкой наблюдала, как спит её ребёнок. Дальше всех сидела девушка больше всех привлекшая мое внимание. Казалось, солнечные лучи проникают сквозь её тонкую бледную кожу. Чёрные волосы каре слегка касались плеч. Все ей было скучно, я видела это, изучая её брезгливый взгляд, слегка скривившиеся тонкие губы.

Я бы так и сидела, но она перевела на меня взгляд.

Что-то знакомое я увидела в её карих глазах.

– Что-то не так? – она вытащила наушник из уха.

Я не знала, что ей ответить, пытаясь найти в её глазах ответ на вопрос: "Что же меня в ней привлекло?".

Трамвай остановился, не моя станция. Понимая, что нельзя продолжать смотреть на девушку в упор и молчать, я перевела взгляд на жизнь за окном.

– Диас! – я моментально перевела взгляд на человека, что назвал мою фамилию.

В трамвай вбежали три девушки и все они обращались не ко мне.

Глаза. Одни на двоих глаза.

Мои все ровно красивее!

Чёрт.

Мне было уже плевать, что станция не моя, и до дома Эрика придётся много идти, но ехать с дочерью, когда-то бросившего меня отца, мне не хотелось.

Я знала, что, когда родилась, мама дала мне фамилию мужчины, который является мне отцом, но никогда не могла представить, что встречу его дочь.

Я думала буду видеть её только в зеркале.

Наверное, круто иметь полную семью. Её дома ждёт мама и папа, возможно, она не единственный ребёнок в семье. Интересно, на кого она больше похожа и чей у неё характер? В нормальных семьях всегда пытаются узнать в ребёнка себя и своих родственников, а кто я? Внешность чья? Характер чей?

Я есть я.

Усталость, это было единственное, что я испытывала. С потоком людей я шла по узкому тротуару между двумя тесно построенными домами. Мимо стуча каблуками пролетали женщины в деловых костюмах и юбках карандашах. Школьники в расстегнутых куртках толкались и смеялись.

Во всем этом весеннем хаосе я поняла, насколько же сильно устала от этих вечных разборок, скандалов.

Единственное, чего мне хотелось, чтобы мне позвонила мама.

Домой мне совершенно не хотелось.

Медленно переставляя ногами и щурясь от солнца, я шла вместе с потоком людей. Недалеко из кафе слышались песни на французском и итальянском. Жизнь вернулась в наш город. Пришла весна.

***

Я и не заметила, как вышла на крупный перекрёсток. Мысли об Эрике ушли на задний план, почему-то что-то мне подсказывало, с сегодняшнего дня все будет иначе.

Лицей окончен.

Я чувствовала, что экзамен сдала, хоть на минимум, но сдала.

Весна вдохнула жизнь и в меня.

В кармане джинс завибрировал телефон.

Это был What'sApp.

Писал Джэй.

"Ты где пропала? Вообще, мне показалось, ты сбежала с экзамена!" 12:56.

Остановившись у открывшегося сегодня летнего кафе, я отошла от потока людей и стала печатать ответ.

"Я гуляю. Нет, не сбежала, просто все закончила".

"Не боишься пожалеть, что поторопилась?".

Отвечать мне не хотелось. Я чувствовала, что все должно быть по-другому.

Пока стояла у кафе, казалось, я наблюдаю за ожившим миром через стекло. Не стоит заставлять себя страдать. Он и ничто не стоит в этой жизни моих слез и переживаний.

Убрав телефон в карман, я ускорила шаг, почти бегом, я двигалась с толпой. Свобода ударила мне в грудь.

Целый мир мой.

И я ни о чем не жалею.

Весеннее солнце грело, увеличив температуру воздуха до восемнадцати градусов. Везде играла музыка, перемешивалась в своеобразном коктейле и текла по улице вместе с машинами и гудками не терпеливых водителей.

Я и не заметила, как дошла до своего дома. В квартиру, пусть и прохладную, мне не хотелось, поэтому я села на одну из скамеек у входа.

Солнечные лучи грели землю, и из неё стали появляться ростки свежей зелёной травы. На деревьях в песнях заливались птицы. Я чувствовала, как на солнце плавятся мои щеки. Моя бледная тонкая кожа была готова получить ожог и облезть. Здесь моя сущность мне не помогала – перед солнцем я была беззащитна.

На скамейке мне быстро стало скучно, и обойдя дом уверенным быстрым шагом я направилась с людьми по тротуару.

Я вспомнила когда-то давние слова Эрика о том, что я социофоб и тянусь к одиночеству. Идя по шумной улице, я все же поняла насколько же я одинока.

У меня нет друзей.

Да, были когда-то, когда я была ребенком и на меня не повесили ярлык: "странная".

Если бы не Вайлет дела обстояли бы значительно хуже.

В голове моментально вырисовался образ тонкой блондинки. Красивая, с экзотической внешностью девушка, с длинными тонкими пальцами… Я автоматически перевела взгляд на свои толстые, кривые, обрубленные пальцы и на обгрызенные кутикулы у ногтей. Где-то сочилась кровь, где-то началось заживление. Даже магия не помогала мне быть красивой.

Я хочу уехать отсюда!

Это мысль родилась совершенно неожиданно, но она была похожа больше на окончательное решение.

Мама позвонит, и я уеду к ней.

Обязательно.

Я замерла на пути, и спешащие люди стали обтекать меня со всех сторон. Чувствуя на себе взгляд, я подняла глаза к небу.

Но ждать ее звонка мне совершенно не обязательно.

Надо мной на огромной высоте вился орел.

Ноэль?

Я знала, что это был он.

Словно мысленно обращаясь к нему, я думала о том, что в этом городе места мне больше нет. Ко всему, новое место – это возможность начать все с начала.

Мне не был интересен результат экзамена, мне хотелось вбежать в квартиру, собрать самое важное и уехать как можно дальше и забыть места, пропитанные моими болью и слезами.

Я не могла понять, почему я хочу ехать именно к маме. Ведь выбор огромен. Наверное, столько времени спустя, я просто хочу снова ее увидеть.

Насчет образования я не волновалась. Если экзамен я сдала, диплом о завершении лицея Али сможет получить вместо меня и выслать его в случае необходимости мне почтой.

Ко всему мне просто хотелось забыть Эрика и Джэя.

Забыть Джэя.

Джэй Рэйф Грэйг.

Забыть его. Сейчас я понимаю, насколько сильно хочу его забыть, и даже не оставлять ему ни ниточки чтоб найти меня.

Мне восемнадцать, и весь мир передо мной на ладони.

Верно, Ноэль?

Орел взмахнул крыльями и исчез в ослепившем меня солнце.

– Верно, – я услышала позади себя голос.

Но это был не парень.

…Верно" – повторило эхо.

"Прости меня, Али!" – почти крикнула я мысленно и побежала в сторону дома.

Я не знала, как дозвониться до мамы. Не знала, как ее найти. Но что-то внутри говорило, что необходимо делать.

Дома никого не было.

Али была на работе, а Грэйг в детском саду. Жара на улице внутри не ощущалась. В квартире было прохладно.

Все, что мне было нужно лежало в местах, о которых я раньше не подозревала, но теперь внутренне знала. Что-то внутри говорило мне, что где взять. Карту Франции у себя в комнате в среднем ящике в столе. В ее поисках я натолкнулась на подарки Али на прошлые дни рождения.

"Прости меня. Умоляю!" – обратилась я к ней, закрывая ящик обратно.

Среди вашей Али нашла маятник. Карту постелила на пол и села над ней с маятником в руках.

Я никогда этого не делала, и совершенно не была уверенна, что делаю это правильно.

Я искала маму.

Идиотка.

Полный бред.

Меня бесила собственная глупость и пугала уверенность, с которой я делала вещи, в которых ничего не понимала.

Я слегка его качнула, почувствовав, как карта словно магнитом притягивает к себе маятник. Багровый кристалл на цепочке показал в Париж.

Да идиотизм!

Мама живет в ведьмовском городке, видимо он где-то поблизости от Парижа, и нужно ехать туда.

В голове сразу же всплыл месье Дюбуа. Он не кинулся на ее поиски, воспользовавшись маятником. Меня, очень может быть, искать по всему Парижу тоже никто не станет. Это как игла в стоге сена.

Деньги на билет в самолет я тоже знала, где взять. На полках на стене возле телевизора стояла небольшая стеклянная копилка, которую Али приобрела несколько лет назад. Зачем, я не знала, и какую примерно сумму она собрала тоже.

Разбив свинью-копилку об пол, я извинилась перед Али еще раз.

Среди осколков валялись измятые купюры евро. Возможно, она откладывала деньги на что-то важное, а я разрушила ее планы.

Я не стала брать всю сумму. Только часть, то, что мне было действительно необходимо.

Я благодарна Али. Благодарна за все, что она сделала для меня. Во всем этом забывшем обо мне мире она единственная, кто любит меня. И я понимаю, что мой поступок – это удар в спину. Но я так больше не могу.

Не могу сидеть здесь. В тесных стенах маленькой комнаты, в этом пусть и по-французски красивом, но в столь чужом городе.

А может и могу…

Возможно, то же самое чувствовала мама сбегая. Она бежала, быстро и не оглядываясь, боясь передумать, как и я сейчас.

Схватив большую спортивную сумку, я сложила в нее свои документы, пару вещей и все подарки от Али, включая последний.

"Я люблю тебя, правда! И я знаю, что ты поймёшь меня!".

Последний раз окинув взглядом квартиру, я сглотнула – слезы желали потечь по щекам, оставляя соленые следы.

Пути назад нет.

Ключи я решила оставить, поэтому бросив их на пол в прихожей, вышла в подъезд и захлопнула дверь.

Пути назад нет.

Я вызвала лифт.

Мне казалось, все происходит слишком медленно. Спустившись на первый этаж, я вышла на улицу.

Нужно было поймать такси.

С этим проблем не возникло.

Парковка такси была не далеко около небольшого фирменного строительного магазина. Обойдя дом, я вошла в поток куда-то спешащих людей. Солнечные лучи теперь не казались мне ласковыми и по-весеннему согревающими, теперь мне казалось они хотели испепелить меня. Мне было стыдно бросать Али, и казалось каждый прошедший мимо посмотрел на меня с осуждением. Хотелось натянуть на голову мексиканскую шляпу и максимально низко опустить голову, чтоб никто не видел меня.

Я прошла через парковку инвалидов, направившись к стеклянному двухэтажному зданию с яркими вывесками: «Распродажа! На все скидки до 25%!». Рядом с магазином начиналась парковка городского такси.

Жёлтые машины с шашечками.

На парковке оказалась только одна, и, открыв дверь, я быстро села внутрь, прячась от, кажется, обиженного солнца.

Водитель оказался приезжим из Индии и плохо говорил на французском, что удивительно, но сразу понял, что мне нужно в аэропорт.

– Замечательная погода, – говорил он с акцентом.

– Ага, – ответила я, выдохнув.

До точки назначения ехали мы долго, но за все это время желания вернуться у меня не возникало.

Я думала о том, что испытает Али вернувшись домой.

Я не благодарная скотина.

Может мне нужно просто переболеть? И я потом вернусь? Думаю, мама считала так же.

Мне было страшно за Али. Очень. Ведь теперь кроме сына у нее не будет никого. Нет. Мой отъезд даст ей возможность жить своей жизнью. Она молодая девчонка, а я висела у нее на шее. Спасибо ей за все, а теперь пусть живет для себя. В свое удовольствие.

Слёзы на глаза наворачивались сами, и я больше не сдерживала их.

Водитель не спрашивал меня ни о чем.